^^^^^
Услышав вопрос Ли Феликса о Чонине, с которым они, по легенде Чон Сынбо, стали друзьями, Хенджин на секунду растерялся, но тут же собрался. Он все еще работает на этого эвена, так что стоит пока выполнять его условия. – Мы немного с ним познакомились, пока он провожал меня до Дома, – уклончиво ответил Хенджин и тут же легко улыбнулся. Ли Феликс еще плохо знал его, так что он мог позволить себе шутку. – Думаю, я впечатлил его, и он хочет познакомиться поближе. – Чонин и его партнер служат эвену, с которым мы... – кажется, Ли Феликс хотел что-то рассказать про Лорана или же Сынбо, но в один миг передумал, встряхнувшись и натянув дружелюбную улыбку. – Впрочем, тебя это не должно касаться. Чонин, так Чонин, – он на мгновение поджал губы. – Могу посоветовать быть с ним и Сынмином осторожнее, но это уже на твое усмотрение. Здесь вообще всегда нужно быть начеку. Такое быстрое согласие было немного подозрительным. Словно мать после просьбы о посещении вечеринки резко дала положительный ответ. Кто знал, какие последствия могли ждать Хенджина. Но Ли Феликс не был его матерью, и его слова не должны были иметь двойного значения. Поэтому мужчина с чистой душой и без угрызений совести собрался покинуть Дом. Вот только он развернулся, чтобы шагнуть к выходу, раздался голос Феликса. Он аккуратно достал из кармана свернутый несколько раз лист бумаги. – Сестра просила передать тебе это, – эвен протянул Хенджину записку и, не прощаясь, зашагал вглубь коридора. Дом услужливо скрыл его фигуру, потушив факелы. Не став задерживаться, Хенджин пожал плечами и вышел на улицу. Солнечный свет, к которому мужчина не успел привыкнуть, неприятно ударил по глазам. Было любопытно, всегда ли здесь была солнечная погода. Хенджин развернул листочек и вчитался в записи на корейском языке. Оливия писала торопливо, что было заметно по прыгающему почерку и небрежно написанным буквам. Но несмотря на не особую разборчивость письма, мужчина не поэтому со сложностью понимал его содержимое. – Что хотят узнать, то скрою я от вас. Правду разузнать не сможете в сей час, – недоуменно зачитал Хенджин вслух, начиная машинально спускаться по лестнице. – Странно, похоже на какой-то заговор, – он вновь вчитался в предложение. – Да, кажется, так и есть. Для него раскрылась еще одна сторона божественного мира веков. Магия могла приводиться в действие заклинаниями. И Оливия через записку поделилась этим знанием с Хенджином. Впрочем, это было еще не все. – Но осторожен будь – чрез час тебе солгут. Питья ты не вкушай, не отдалится рай. Все также шагая вниз, Хенджин пытался понять, что могла иметь в виду Оливия. Когда они были втроем, она никак не показывала, что собирается передать ему что-то важное. Но из записки было вполне ясно, что девушка имела какое-то понятие о том, что произойдет с мужчиной. К тому же, она не пожелала раскрывать это брату. Хенджин любил историю, боевые искусства и съемки, но загадки – нисколько. Поэтому все, что он мог, это принять написанное максимально прямолинейно. И это имело вполне ясный смысл. – Оливия предупредила меня о том, чтобы я не выпил напиток и смог не говорить правду, – сделал мужчина однозначный вывод из слов. И он вполне мог с этим согласиться и даже поблагодарить госпожу справедливость за помощь, но одно оставалось непонятным. Как Оливия могла знать, что случится с ним впоследствии? Сам Хенджин не мог предполагать, какие действия предпримет Чон Сынбо. Он знал, что сделает он сам. Но лестница кончалась, а мыслей становилось все меньше, и в итоге мужчина уже более спокойно стал идти по знакомой дороге. Впрочем, заблудиться здесь было негде – в прошлый раз он не видел ни одной лишней развилки. Когда впереди показались дома, Хенджину все же пришлось кое о чем задуматься. В век технологий прошлого мира он с легкостью мог позвонить, скажем, даже Минхо и договориться, у какого угла здания они встречаются. И сейчас мужчина понятия не имел, куда точно ему стоит идти. Как ему помнилось, Чонин в своем послании не сообщал, где им необходимо встретиться. Хенджин собирался серьезно встревожиться насчет этого, но, подумав, он успокоился. Ведь их дружба изначально должна была заключаться в том, чтобы у него было прикрытие для прихода в дом Чон Сынбо. А в том, что мужчину ждал допрос у этого эвена, он даже не сомневался. Так что стоило просто постараться и вспомнить, как они шли. Только увы, Хенджин не имел идеальную память, и только его окружили дома, его настигло осознание, что он не имеет понятия, откуда они пришли. Но стоило мужчине собраться с силами и уже почти подойти к проходящей мимо сэконке, как на его плечо с силой опустилась чья-то рука. – Ищешь кого-то? – конечно, это оказался чуть прищуривший свои лисьи глаза от яркого солнца Чонин. Он лениво обмахивался веером ручной работы. – Свою прошлую жизнь, – отшутился Хенджин, поворачиваясь к сэкону. – Шутки – хороший способ уйти от реальности, – согласно хмыкнул тот и махнул рукой, призывая пойти за собой. – Кстати, не будь таким серьезным, а то кажется, словно я тебя заставляю с собой гулять, – говоря это, Чонин нисколько не показывал лицом, о чем идет речь, и даже махнул рукой какой-то знакомой ему девушке с дредами. – Давай, пойдем. Удивлял внешний вид жителей этого мира, включая их одежду. Каждый, казалось, вдохновлялся, чем хотел, но никого это не волновало, и все лишь шли по своим делам. – Скажем им, что ты рассказываешь мне что-то отвратительно скучное, – отмахнулся Хенджин. И тут задал вслух свой вопрос. – Разве здесь есть салоны красоты? – в качестве примера он чуть мотнул головой в сторону девушки. Чонин одобрительно щелкнул пальцами и улыбнулся. Он эффектно сложил веер и постучал им по ладони. – Задаешь хорошие вопросы. Ты мне нравишься все больше, – сэкон вновь распахнул веер. – Насчет волос, одежды – тут есть свои мастера. Надо же чем-то заниматься сэконам на пенсии. А с капелькой магии дело идет еще лучше. Думал, мы совсем отрезаны от мира и его технологий? – Подозревал, что нет корейцев с натуральным блондом, – Хенджин махнул головой на волосы сэкона. – Есть такое, – прыснул носом Чонин. – Не знаю, как я жил до этих окрашиваний. Лоран, увы, магией не делился. И тут Хенджин вспомнил тот вопрос, который волновал его еще с момента прибытия в этот мир. – Сколько здесь всем лет? Если возраст Чанбина он узнал сразу при встрече (и был невероятно поражен), то про остальных он не знал совершенно. Кроме рабочего стажа Оливии в две сотни лет. – Итак, мне четыреста сорок четыре года, а умер я в тысяча пятьсот девяносто третьем году в войну с японцами... Чонин говорил совершенно беззаботно, но Хенджин едва не закашлялся от удивления. Если в возраст эвена смерти он вполне мог поверить, то в голове мужчины совсем не вязалось, что этому непосредственному сэкону может быть почти четыре с половиной сотни лет. – ...А вот Сынмин старше меня на год. Кстати, Хан Джисону было двадцать пять лет, когда он умер в тысяча пятьсот девяносто седьмом. Но это ты и сам знаешь, как я понимаю, – Чонин сощурил глаза и усмехнулся. – Да, мы все весьма почтенного возраста. Но мы не в Корее, чтобы волноваться об этом. Ранее Хенджин не придавал большого значения тому, сколько лет людям вокруг него. Но сейчас он не знал, как относиться к этой информации. Если говорить просто, то он был для всех них несмышленым ребенком, который только родился и пытался познать мир. – Кто самые старые, так это Сынбо и Чанбин, эвен смерти, – продолжал рассказывать Чонин. – Им более двух тысяч лет, они пережили Великую Войну в нулевом году. Уверен, тебе интересно, но мы считаем года именно так. Какой счет был ранее, не знаю. Не так уж сильно я интересуюсь историей. Хенджин хотел бы поинтересоваться, как война в мире веков повлияла на одно из самых значимых событий в истории одной из мировых религий, но все же решил дослушать сэкона. – Лорану Вану, которому мы фактически служим, уже более семисот лет, он покровитель искусства с тысяча трехсотого года. А твоему Феликсу, эвену хаоса, четыреста двадцать один год. Интересный факт, его сестра, которой всего двести семнадцать, стала покровительницей на век раньше него. Тут Чонин, проверив, нет ли посторонних, и схватив Хенджина за плечо, резко затащил его в рощицу и не сбавлял шаг, пока они не скрылись за деревьями. – Предосторожность Сынбо. Здесь есть беседка, так что никаких подозрений мы не вызовем, – кратко объяснил он. Идти пришлось недолго. Но красочные деревья, сквозь листву которых проникал свет, создавали красивый теневой узор на траве. А также немного ослабляли напряжение от предыдущей встречи. Предупреждение Оливии никак не давало Хенджину покоя и крутилось в голове. Он понимал, что нельзя так просто доверять, но рекомендации были действительно неплохими. Мужчина был рад, что не поддался эмоциям и не выпил ту воду в кабинете Чон Сынбо. Кто знал, что он мог ему туда подлить. Деревья вскоре расступились, открывая взору сэконов резную беседку в греческом стиле. В ней виднелась одна уже знакомая фигура. – Дальше иди сам. Информация не для моих ушей, увы, – Чонин разочарованно цокнул языком. А после подмигнул и щелкнул пальцами. – Если что, расскажешь потом? – он похлопал мужчину по плечу и чуть подтолкнул его в спину. Выдохнув для храбрости, Хенджин уже почти уверенно зашагал к беседке. Удивительно ощущалась острота зрения, благодаря которой можно уже было рассмотреть расслабленно пьющего какой-то напиток Чон Сынбо. Мужчина в один прыжок оказался на платформе и уважительно поклонился эвену порядка. Помнилось, как Ли Феликс предъявил ему за неуважение к вышестоящим. – Приветствую тебя, Хван Хенджин. Садись, выпьем нектара, – Чон Сынбо сделал повелительный жест рукой. Было бы глупостью проявлять свой характер прямо сейчас, так что Хенджин согласно опустился на мягкую скамью и взял в руки стеклянный бокал с серебряной ножкой, выше обвивающей его резной лозой. Налито было что-то пахнущее фруктами. И вот здесь уже шел под откос план ничего не пить. Все содержимое бокала было выставлено на обозрение эвена порядка. Нельзя было не отметить его продуманность. Хенджин мог бы сказать об аллергии на фрукты, но это было бы слишком жалким оправданием. Тем более, это был глупый ход, учитывая, что эвены запросто могли создавать любые напитки. Осталось надеяться на собственный актерский талант. – Благодарю, – он чуть сильнее сжал ножку бокала в обеих руках и нервно поджал губы. – Но вы же меня не просто так позвали? – это прозвучало достаточно осторожно. Подметив, что Чон Сынбо никак не сможет заставить его пить напиток, чтобы это не выглядело подозрительно, Хенджин внутри немного расслабился. – Лишь хотел, чтобы ты предоставил небольшую отчетность, – эвен откинулся на спинку стула, переплетая пальцы. – Я узнал из своих источников, что вы ходили в залы учета. Он уже сделал тебя своим помощником? – его взгляд бегло пробежался по мужчине. Но что бы он не искал, обнаружить это не удалось. – Это было на время. – Он не поставил метку? – задал Чон Сынбо волнующий его вопрос. На отрицательный жест головой он неудивленно сжал губы. – Странная замашка. Не дает никому из вас никаких гарантий. "Гарантий на то, что у меня не будет выбора, продолжать ли эту рабскую службу," – мысленно скривился Хенджин. Но снаружи лишь неопределенно-согласно двинул плечами. – Хотел бы сказать, что не стоит ждать моего приглашения, – утверждающе кивнул Чон Сынбо. – Если узнал что-то – тут же иди ко мне, понял? Или же к Лорану Вану, Чонин покажет, где его дом. Да, лучше к нему, менее подозрительно. – Вы довольно осторожны, – Хенджин, не разрывая зрительного контакта, поднес бокал к губам, делая вид, что делает небольшой глоток. После облизнул пересохшие губы. И заметил, как после его жеста, появился намек на улыбку на лице эвена. – Не отрицаю, – Чон Сынбо отпил голубоватый напиток из своего стакана. Казалось, словно внутри бокала закручивались белые вихри. – Мы не уверены, насколько осторожен Ли Феликс. Может, он уже что-то подозревает. Но мы следим за каждым его шагом. – Знаете, я бы хотел узнать немного больше о его обвинениях, – Хенджин заинтересованно подался вперед. – Все просто. В его власти развязать Вторую Великую Войну.^^^^^
– Ты весьма задумчив, – Чонин вел Хенджина к выходу из сквера. – Узнал что-то серьезное? Мужчина и сам не понимал, почему слова Чон Сынбо так на него повлияли. Вроде его окружали одни боги с огромной властью и способностями, но он так зацепился за какую-то войну и хаос. Неужели этот эвен порядка уже сумел на него повлиять? – Можешь мне рассказать о Ли Феликсе? Лучшим выбором было узнать все от сэкона со стороны. Чонин определенно был сам за себя и свою жизнь в спокойствии. А это и было нужно Хенджину. Со всех сторон. – Я похож на местную сплетницу? – секунду Чонин выглядел возмущенным, но тут же его рот расплылся в довольной улыбке. – Все верно, так и есть. Думаю, мы подружимся, – он взял мужчину под руку и бодро зашагал вперед – Рассказываю. Ли Феликс родился в тысяча шестисотом году и только спустя три века стал покровителем хаоса после того, как эту должность добровольно покинула эвена Диана в тысяча девятьсот девятнадцатом. Также он вошел в совет эвенов, но после череды скандалов ему пришлось покинуть его в тысяча девятьсот сорок шестом. С тех пор он вел закрытый образ жизни. Хенджин даже не спрашивал, откуда Чонин знал все это. Сэкон жил в то время уже в осознанном возрасте и все понимал. Пусть он, как не высшая каста, не мог знать все. – Увы, хоть я и люблю болтать, но про личную жизнь ничего говорить не буду, – голос Чонина звучал все так же беззаботно, но лицо было серьезно. – Узнают, что я разболтал – служить мне еще сотню лет. А я только начал планировать, как отпраздную день освобождения. "Пятьсот лет," – вспомнилось Хенджину. Это самое настоящее рабство, несмотря на следующую за ним свободу. Есть ли законы, которые защитят сэкона от несправедливости? Очень хотелось надеяться, что здесь не было таких прецедентов. – Кстати, насчет службы, – Чонин остановился и преувеличенно торжественно простер свою руку, указывая на большой особняк, видневшийся за деревьями. – Вот и дом Лорана. Острое зрение позволило Хенджину рассмотреть здание в подробностях. Оно было в стиле готика, что вполне вязалось с тем, что его владелец начал свою карьеру именно в век расцвета этого стиля. Мужчина специализировался на истории восточных стран, но имел представление и о Европе. – А вы где живете? – поинтересовался Хенджин, оглядываясь, чтобы запомнить улицы. Этот город не мог быть сложнее Сеула. Тем более, здесь жили лишь эвены и их помощники, а их не должно было быть так уж много. Среди многообразия величественных особняков были и простые дома, которые, как мужчина догадывался, принадлежали сэконам. Было бы интересно пройтись по всему городу, узнать его историю, названия улиц, но пока Хенджин довольствовался тем, чтобы постараться уж запомнить повороты и не пользоваться помощью Чонина для пути к эвенам порядка и искусства. – Здесь и живем, с остальными слугами, – отмахнулся Чонин. – Правда, в односпальной комнате. Ранее я служил только Лорану кем-то вроде музы, но ему не нравились мои идеи, так что он отправил меня к Сынбо, у которого служил Сынмин. – Ты забыл упомянуть, что ты устроил скандал по поводу нашего разделения, Нини, – прозвучал снисходительный смешок. Это оказался Сынмин, удерживающий в своих руках кипу одежды, книг и прочих вещей. По всей видимости, он только что вышел из-за ворот особняка Ван. – Из-за которого Сынбо мне мстит уже три века, верно, – закатил глаза Чонин и с довольной улыбкой подбежал к старшему сэкону. – Зачем тебе наши вещи? Тут его лицо просветлело, и он даже подпрыгнул от радости. – Не говори, что этот старый дед выделил нам нормальную комнату! – на положительный кивок Чонин взвизгнул и бросился обнимать Сынмина, чуть не выронившего вещи. – О великие хисторы, как я этого ждал! Вспомнив про Хенджина, Чонин о чем-то задумался и вытащил из кипы книжку. В ней оказался аккуратно свернутый листок бумаги. Сэкон протянул его мужчине. – Извини, мне нужно помочь Сынминни. Это карта острова, ты же сможешь найти путь? Это было уже гораздо лучше. Хенджин был готов даже обратиться к Ли Феликсу, чтобы тот помог ему освоить ориентирование в городе, но Чонин его опередил. – Да, благодарю, – мужчина принял карту. – Это сильно мне поможет. Чонин стал выглядеть еще счастливее – Видишь? – он прильнул к плечу Сынмина. – А ты говорил, что мой хлам бесполезен, – он самодовольно улыбнулся. – Ты мог бы в случае необходимости нарисовать новую карту, а не хранить эту четыреста лет, – заметил старший сэкон, поудобнее перехватывая вещи. – Тогда сейчас мне пришлось бы рисовать новую карту, а не помогать тебе с нашим переездом, – парировал Чонин. – Ага, тушé! – он отлип от Сынмина и словно бы по секрету зашептал Хенджину. – Он просто пытается казаться старше своего возраста, я раскусил его еще век назад, – и обратно обхватил плечо старшего сэкона. – Минни, прекрати вести себя, словно тебе уже две тысячи лет. Старики не в моем вкусе. Странная парочка, махнув новому-старому знакомому, удалилась в сторону особняка Чон Сынбо, а Хенджин, разобравшись в четких линиях Чонина, с уверенностью пошел в ту сторону, которая по скромному мнению карты должна была вывести его за город, а впоследствии и к Дому Ли Феликса. Но, пройдя не более десяти шагов, Хенджин уловил знакомую фигуру и с удивлением опознал в ней Хан Джисона. Выражение лица бывшего генерала едва ли было дружелюбным. И если ранее сэкон был лишь равнодушен к своему коллеге, то сейчас от него явно чувствовалась неприязнь. Проанализировав, что могло послужить причиной злости Джисона, Хенджин понял, что у него не было шансов. Бывший генерал наверняка видел его теплый разговор с двумя сэконами злейшего врага того, кому он служил. Джисон подошел совсем вплотную и пренебрежительно скривил губы. Неодобрительно качнул головой и сложил руки на груди. – Только обжился в этом мире, а уже водишься с кем не следует. Большего я от тебя не ждал, человек. – Ли Феликс в курсе, – невозмутимо заметил Хенджин. И действительно – он не был виновен. – И все же, я тебя предупрежаю, – Джисон бегло пробежался взглядом по мужчине. – Не лезь в политику, коль только пыль подметать умеешь.