^^^^^
Портал в мир монстров был открыт. Теперь не было выхода – только сражаться. Феликс повернулся к Хенджину, и тот ужаснулся, когда прочел его взгляд. Эвен хаоса был испуган. Но всего лишь на секунду. – Хватай меч и беги в древний храм! Нам не выиграть без хисторов! – приказал Феликс и встал в боевую стойку, выставляя руки вперед. Что он собирался делать, никто не знал. Не растерявшись, Хенджин вспомнил, куда отлетел после удара меч. Правда, он знал, как вернуть его с расстояния. "Сосредоточься... он летит прямо тебе в руку..." – как мантру повторил несколько раз мужчина, и меч, отвечая на призыв, лег в ладонь приятной тяжестью. Бежать до храма было долго и оттого бесполезно. Был один выход. Добраться через те самые нити. Для их использования была нужна магия, которая... у Хенджина как раз имелась в достаточном объеме. "Только как это делать..." – он стал вспоминать все, что знал о нитях перемещения. Впрочем, брат и сестра Ли хорошо постарались над его просвящением о мире эвенов. Хенджин протянул руку вперед, пытаясь нащупать ту самую нить. Один толчок внутренней силы – и она оказалась в его пальцах, унося его в центр города. К счастью, он воспринял задание Феликса серьезно, и ему хорошо удалось абстрагироваться от того, что в это время происходило вокруг. Хоть и раздался трубный рев, монстры все еще не появились. Но темная энергия уже наполнила воздух, вызывая трудности в дыхании. – Феликс, если мы будем сражаться, мы умрем! – крикнул другу Джисон. Он держал меч наготове. – Необходимо остановить их, а не убить! – отозвался эвен хаоса, все еще находясь в боевой стойке. – Ты предлагаешь силовое поле? – вмешалась Оливия. Она хорошо понимала брата и его методы. И считала, что он был абсолютно прав. – Можно создать небольшой карман по границам врат! – быстро предложил Чанбин. Это был его не первый опыт войны. Но тогда он не предполагал, что новую развяжет его уже бывший союзник. Кто бы мог подумать, что войну начнет не эвен хаоса, а порядка. Такая ирония. Отзываясь эхом, раздалось клацанье когтей по камню. Наверняка это шел на свободу самый любопытный из монстров. Или же их разведчик. Сначала из дыры в барьере показалась ужасная морда чудовища. Его хитиновое тело было серо-бежевого цвета, из-за чего казалось, что монстр и вовсе был просто скелетом. А еще он напоминал огромного мутировавшего богомола, но с клыками и с формой макушки головы, похожей на острие секиры, направленное назад. Богомол нагнулся, протиснулся в дыру и предстал перед всеми эвенами в своем двух с половиной метровом росте. Он медленно обвел их взглядом и что-то проклекотал. – Приветствуй меня! Я твой освободитель! – Сынбо попытался величественно махнуть рукой, но чудище восприняло это не как знак власти, а как попытку его раззадорить. Оно издало веселый звук и повернулось к незадачливому эвену лицом. – Он насмехается над ним, – быстро перевел Чанбин. Его понимание языка монстров удивило эвенов Ли и генерала Хана, но они не стали это комментировать, а продолжили наблюдать за ситуацией. Нечего было тратить силы на поддержание силового поля, когда еще не было нападения. В это время богомол подходил все ближе к уже немного осознавшему свое положение Сынбо. Впрочем, никакое осознание ситуации не могло уже его спасти. Монстр подошел вплотную, вновь насмешливо заклекотал и занес свою клешню над эвеном. Она, острая как меч, с легкостью пронзила его грудь. Из сквозной раны хлынула алая кровь. Смерть Сынбо не смогла не отозваться где-то в глубине души Феликса, помнившего Чона, как друга родителей, но все же это не могло его никак сломить. Он желал смерти Сынбо, этого было не отнять. – Поле! – призвал эвен хаоса и с силой выбросил напряженные ладони вперед. Вокруг врат, захватывая и богомола, усилиями трех сильных эвенов в одно мгновение возник новый барьер, более эластичный, чем прежний, но все же достаточно прочный, чтобы на время сдержать натиск. Джисон в это время держал друга за плечо, чтобы поддержать его и духовно, и физически передав ему его же силы. – Вся надежда на Хенджина, – сквозь зубы от напряжения вымолвила Оливия. Остальные только кивнули, сосредотачиваясь на временном барьере, на который изнутри только что бросился огромный, больше похожий на пантеру, черный демонический кот.^^^^^
В это время Хенджин, пронесшийся на нити через половину острова, пытался справиться с головокружением. Он успешно переместился к старому храму хисторов и теперь пытался прийти в себя. – Найти эвена времени, с ним Минхо, так я найду врата хисторов, – проговорил Хенджин, чтобы сосредоточиться. Задача была ясна, но ее выполнение было под вопросом. Но терять время было нельзя даже несмотря на состояние, и Хенджин рванул вперед. Забежав в здание, он на секунду поразился, но не прекратил бег. Если все коридоры превратились в один, значит так и должно было быть. Наверняка здесь не обошлось без эвена пространства. Значит, еще два покровителя были в курсе происходящего. Шансы их мира выжить росли. Белый, словно из кошмара, коридор закончился просторным, заканчивавшимся еще одними вратами залом. В нем парил в полуметре над полом с окружающей его магической хронологической лентой мужчина индийской внешности. Также рядом с ним стоял Минхо и седовласый мужчина уже евразийской расы. – Я Томас Кеплер, эвен пространства, – представился последний. – Я помог тебе побыстрее добраться сюда. Меня позвал эвен времени Кайлаш Чаухан, которого нашел твой друг. Также к вратам нижнего мира были отправлены другие знакомые нам эвены. Я тоже пойду туда. У тебя, как я понимаю, своя миссия. Выполни ее. Врата прямо перед тобой. Кеплер хлопнул в ладоши и исчез. Действительно, нужно было торопиться, но Хенджин хотел бы получить больше инструкций. Видно, он был единственным, кто собирался совершить такое безрассудство, раз было неизвестно, как это нужно было сделать. – Хенджин, тебе нужно просто разрушить врата! – подбежал к другу Минхо. Какое счастье, что хотя бы он успел переговорить с покровителями. – Они неразрушимо запечатаны лишь изнутри того мира. Здесь хватит и нескольких ударов твоего меча! Просто никто не смел освободить хисторов без их согласия! – Не так уж сложно, верно? – нервно усмехнулся Хенджин. Меч он не выпускал из рук с той секунды, как тот попал к нему, поэтому его стоило лишь поудобнее перехватить. И наконец подойти к вратам, игнорируя нервозность от направленного на него взгляда Минхо и присутствия безмолвного эвена времени. А еще нельзя было не волноваться оттого, что ты собирался освободить самых могущественных богов всех миров, чтобы те спасли вас от уничтожения. Не такой он представлял свою судьбу после смерти. Но он не мог жаловаться, зная, что его появление здесь спасло и его самого. "Размахнуться и ударить, ничего сложного." Барьер этих врат переливался приятным лазурным цветом. Было даже жаль рушить это произведение искусства, но промелькнула мысль о том, что разрушенными врата будут смотреться гораздо лучше, представляя собой спавшие оковы заключения хисторов. В общем, Хенджин почти не сомневался. От одного, пробного удара по барьеру прошлась тоненькая и небольшая паутинка трещин. Это прибавило уверенности, и Хенджин замахнулся мечом снова. Уже полетели осколки. А потом мужчина всадил острие в самую крупную из трещин и послал в нее импульс энергии. От этого пошёл огромный разлом, разделяя лазурь ровно надвое. Она оглушительно рассыпалась множеством кусочков. В лицо Хенджина дунул свежий ветер. Разительное отличие от разрушения другого барьера. Тут тело чувствовало только положительную энергию. Чувствуя приближение персон за уже живыми вратами, Хенджин отошел назад. И склонился, едва завидев, что завеса колыхнулась. По звукам сзади он понял, что Минхо и Кайлаш тоже уважительно поклонились. – Сыны мои, я приветствую вас и безумно рад видеть. Пожалуйста, поднимите свои лица, – проговорил глубокий голос, который Хенджин уже слышал дважды. И мужчина послушался его повеления. Хисторы оказались довольно выше обычного человеческого роста – настолько, что пришлось немного задрать голову. Кристофер были прекрасной внешности, как и его сестра Ханна, но их лица были вовсе не идеальны. Это значило только то, что стандарты красоты явно были придуманы не высшими существами, которые наверняка имели прекрасный вкус в создании существ. – Я сердечно благодарю тебя за наше освобождение, – Ханна слегка наклонила голову. Этим она выказала свое уважение. – Теперь наши силы влияют на все миры в полной мере. Мы поможем вам в вашей борьбе. Она и наша тоже, но тогда нам было стыдно в ней участвовать. Все вы наши создания, но не все добрые. – Есть лишь одно дело, к которому нам потом придется вернуться, – Кристофер повернулся к сестре и двинул головой. Та поняла его знак и согласно кивнула. Хистор жизни описал двумя руками круг, соединил ладони в знаке мольбы и медленно выдохнул воздух изо рта. – Да будет дарована ему человеческая смерть во избежание исчезновения. – Об этом позже, – обратилась уже ко всем и особенно к эвену времени Ханна. – Кайлаш Чаухан, благодарю тебя за твою службу. Ты можешь продолжить работу во избежание инцидентов. С остальными мы выйдем на поле боя. Много смертей уже было и уже стало. Одного хлопка было достаточно, чтобы перенестись.^^^^^
– Потихоньку отступаем назад! – крикнул Феликс. И вправду, когда монстры прорвутся, у них останется лишняя секунда достать оружие, которое также было энергетическим, правда не имело особой силы, какая была у меча генерала Хана. То, что они не смогут стоять долго, понимали все, но им хватало короткой команды. Все они хорошо знали друг друга. Каждый удар от все прибывающих монстров отражался и на них. Но руки хоть и дрожали, но держали силовое поле. Была надежда только на Минхо. Жители Хивина всегда относились к эвену смерти с опаской, а сына и дочь предателей тем более не послушали бы. Но членов совета и близких к нему покровителей они уважали и слушались. Хоть кто-то должен был прибыть. Шорох шагов раздался совсем рядом. Первой, как они и ожидали, пришла Мария Кюри, эвена науки. Она встала рядом с ними, вытянула руки и тоже направила свои силы в поле. Дышать всем стало разительно легче, и можно было еще немного отойти назад. – Всегда знала, что совет – это сбор крыс, потому-то я и отказалась быть там, несмотря на свой статус покровительницы, – презрительно хмыкнула эвена и поджала губы. – Я видела Сынбо насквозь и знала, что он не поддержит мою идею полноценной демократии. Какая уж свобода, когда городом правит самоизбравшийся двухтысячелетний консервативный предатель? Но кто будет слушать женщину? – она ободряюще кивнула Оливии. – Мы еще им покажем. Монстры лезли друг на друга, дрались между собой, угрожающе клекотали, рычали и шипели, что было слышно даже через барьер. Но эвены и сэконы все прибывали, и на лицах заговорщиков появились облегченные улыбки. Им наконец-то поверили. Пусть и поздно, и с жертвами, но теперь они снова были заодно. И снова собирались дать отпор монстрам, как они не озлобились и не набрались сил за прошедшее время. В рядах послышались удивленные восклики. Феликс немного отвлекся, повернул голову на разговоры и недоуменно выдохнул. Оливия и Джисон издали пораженный звук. Один Чанбин остался спокоен. Он позволил себе держать барьер только одной рукой и второй уже нежно почесал своего черного питомца за ушком. – Ты не обязан сражаться за своих, Двэкки. Но я ценю твою преданность. Кот согласно мяукнул и встал в напряженную позу. С ним резко начали происходить странные изменения. Кости словно ломались, вырастали снова, когти удлинялись в разы, и Двэкки совсем перестал походить на того довольно милого кота, которым он раньше вроде бы являлся. Теперь среди испуганных жителей Хивина разминал лапы настоящий монстр, словно сбежавший из-за барьера. Демонический кот во всей своей красе. – Я забрал его в Великую войну еще котенком и воспитал. Он на нашей стороне, – непринужденно заявил Чанбин, одобрительно улыбнулся своему действительно демоническому коту и полностью сосредоточился на барьере. Теперь никому не хотелось смеяться над кошатником Со. Он всех обыграл со своей любовью к животным. – Поэтому он знает язык монстров, – вымолвила Оливия, отойдя от шока. Даже Феликс не знал об этой сущности Двэкки, не считая подозрительно странного объема желудка и щупалец. Внезапно шум за барьером стал стихать, заставляя всех эвенов и сэконов забыть об открытии насчет Двэкки и напрячься. Монстры не могли сдаться. Значит, готовилось не простое вторжение. У них был еще один план пробраться. И он, разумеется, включал в себя магию. Которую имели загнавше всех соратников обратно за завесу врат черно-фиолетовые драконы. – Держите барьер! – закричал Феликс. Но сил эвенов, уже уставших от поддержания магического поля, не было достаточно против магии разрушения. Дыра потоками хаоса была проделана, и этого было достаточно, чтобы весь барьер пал. Команда защищаться была не нужна, но для поддержания духа Чанбин все же воскликнул: – К бою! Защитим наш мир! Перепрыгивая через эвенов и сэконов, первым в бой ринулся Двэкки, чьи силы были наравне с монстрами. Он ловко пользовался и когтями, и щупальцами, кого-то разрывая на части, а кого-то даже съедая. Он вводил большой разлад в рядах врага, что позволяло эвенам с легкостью добивать и убивать чудищ. Феликс левитировал в воздухе, управляя тёмной магией. Его сил хватило даже на то, чтобы подстрелить нескольких драконов, поражавших с неба всех: и своих, и чужих. Чанбину хватало буквально сосредоточения на одном монстре, чтобы тот познал смерть, но это требовало времени и погружения в себя, поэтому его защищали Джисон и Оливия, кружившие вокруг него и убивавшие любого, кто приближался. Остальные эвены и сэконы, кто как мог, сражались за свой город и жизнь. Но несмотря на все силы были неравны. Конечно, за две тысячи лет эвенов стало больше, но монстры плодились гораздо охотнее, а также они стали еще сильнее и злее. Все чувствовали, что вряд ли они смогут справиться. И когда кровь своих все сильнее начала пропитывать землю, а надежда – угасать, грохот, как при громе, пронесся сквозь все поле боя и зазвенел в ушах. Это было настолько оглушительно и величественно, что бойня остановилась, и все устремили взгляды в небо. Где стояли в воздухе во всем своем величии две фигуры: мужчины и женщины. Рядом с ними тоже парили еще двое сэконов. – Хисторы Ханна и Кристофер! – раздался радостный восклик. – С ними Хенджин и Минхо! – тоже подала голос Оливия. Но если для эвенов и сэконов возвращение их повелителей было абсолютным счастьем, то для монстров это был конец. И они не собирались сдаться так просто, а с новым ожесточением ринулись в бой. И в этот момент совершенно не готовый к новому нападению Хан Джисон оказался пронзен в самое сердце лапой гигантского паука. В следующую секунду монстры уже были остановлены совместными силами Кристофера и Ханны, но было поздно. Едва ли не громче появления хисторов воздух пронзил отчаянный крик. Ли Феликс быстрее, чем когда-либо мог бежать, несся через трупы, останки конечностей и оружия к другу. Оливия и Чанбин, находившиеся рядом, уже стояли на коленях у него. Хенджин же усилием воли смог с Минхо спуститься на землю и теперь тоже бежал к умирающему бывшему генералу Хану. – Не смей, нет просто не смей! – в этих словах и в испуганных глазах отражалась вся привязанность Феликса к своему другу. Джисон буквально стал его старшим братом, пусть и был старше на двадцать лет. Они выросли в этом мире вместе, и никого ближе его и Оливии у него не было. Эвен хаоса не думал о свидетелях и просто беспокойно цеплялся за руку своего сэкона, стоя рядом с ним на коленях. Ему не было дело ни до кого, когда умирал его родной человек. – Я рад умереть снова на поле боя, – давясь кровью в горле, выдавил из себя слова Джисон. Удар монстра был точным, и последние секунды их разговора были благословением перед вечностью небытия. Последними словами Хан Джисона стала гордость за честь сражаться за своих. Была бы хоть еще одна лишняя секунда, может Кристофер, бог жизни, исцелил бы Джисона. Но судьба была неумолима, и богиня, ведающая ее знала, что таков был второй исход жизни Хана. Ему уже был дан шанс продлить свою жизнь, но второй уже не был возможен. Все остальные эвены и сэконы, не отвлекшиеся на смерть одного из них, стали свидетелями полной победы. Кристофер и Ханна, остановившие монстров, были милосердны к ним и оставили их в живых. Но их неоспоримым решением стало вернуть их в заключение и лишить всякой возможности вернуться. Врата в Нижний мир, как только последний монстр преодолел завесу, просто растворились в воздухе. Война была окончена. С тяжелым сердцем Хенджин обнял Феликса, и они оба поднялись на ноги. Победа досталась им тяжелой ценой, но остались ещё незавершенные дела, с которыми стоило разобраться. Траур у них будет позже. – Мы должны проведать Чонина. Он там один, – Феликс замялся, не в силах оторваться от безжизненного тела своего друга, – с Сынмином. – Я останусь здесь, – Оливия ободряюще положила руку на плечо брата, – и заберу его... тело, – по ее щеке побежала слеза, и она стыдливо отвернулась. Вызывая восхищенные восклики и вздохи, рядом с ними опустились две фигуры. – Я хочу выразить свои соболезнования. Его ранение было слишком внезапным и тяжелым, и я не успел излечить его, – Кристофер сочувственно прижал руку к сердцу. Ханна тоже печально взглянула младшим Ли в глаза. – Мы пройдем с вами к Ян Чонину, – высказала свои намерения хистора судьбы. – У нас есть к нему предложение. В ответ на кивок Кристофер хлопнул в ладоши, и мир вокруг них завертелся. Удивительно, но они оказались не в сырой темнице, а в чистой, но небольшой комнате. Чонин сумел притащить тело Сынмина в их спальню. На появление гостей он никак не отреагировал, а лишь сильнее сжал холодную руку своего парня. – Ян Чонин, твой Сынмин еще жив, – не громогласно, но своим сильным голосом заявил Кристофер. Это заставило Чонина вздрогнуть и наконец повернуться к пришедшим. Он был сильно поражен, а также смущен. – Его сердце не бьется, а тело холодно. Он мертв, хистор Кристофер, – мягко возразил Чонин. Хистора Ханна на это мягко улыбнулась и покровительственно встала рядом. – Конец жизни Сынбо замедлил, но не остановил проклятие его метки. Смерть Сынмина была неизбежна, но Кристофер успел вернуть ему его человеческое тело. Чонин широко открыл глаза и всхлипнул. - Значит... он в зале суда? Ответом был благосклонный кивок Кристофера. – И я уверен, что госпожа справедливость определит его в мир милости, – улыбнулся он. – Есть вопрос в том, хочешь ли ты быть там с ним? Чонин даже вскочил с кровати и энергично закивал головой. Его глаза загорелись жаждой желаемого. Он никогда и не мог помыслить о таком, но теперь был готов умолять, чтобы так получилось. – Я решила это еще до нашего прибытия сюда, поэтому уговаривать нас не нужно, – Ханна мягко улыбнулась. – Все, что нужно, это твое согласие. За века тяжелой службы Сынбо это все, что мы можем для вас сделать. Вы заслужили счастливую жизнь только вдвоем. – Я согласен! – Чонин едва дослушал хистору, чтобы сказать это. После перенесенных страданий он не хотел терпеть и минуты. Хисторы переглянулись. Кажется, было ещё одно, что они хотели сказать. – Перед тем, как покинуть этот мир, ты должен кое-что узнать, – заговорила вновь Ханна. – Хан Джисон погиб в битве, и теперь он в небытие. Я знаю, что ваши отношения были натянутыми, но мне также известно, что это было из-за вины, глодавшей его еще при жизни в мире годов. Он безумно хотел извиниться за то, что не смог защитить всех в той войне. Я не могу сказать, что он сейчас в лучшем мире, но он прожил здесь хорошую жизнь. – Спасибо... я не знал об этом... – слова хисторы заставили Чонина задуматься. Но он тут же собрался. – Я не хочу здесь задерживаться. Я желаю этому мира всего наилучшего, но мое место не здесь. – Не смею задерживать, – Ханна немного отошла от него. – Ты готов? Чонин немного нервозно кивнул. – Это будет не больно, – успокоил его Кристофер и встряхнул руки для магического пасса. – Дарую тебе человеческую смерть для жизни в лучшем из миров, – и описал уже знакомый Хенджину круг руками. Чонин тут же упал без чувств, а Ханна подхватила его и уложила на соседнюю кровать. А после повернулась к Феликсу и Хенджину. – Мы решим вопрос с ними. Отдохните, проведите время вместе. И решите свои дела. С завтрашнего дня начнутся активные реформы. Я весьма надеюсь, что вы примите в них участие, – хистора сложила руки на животе и наклонила голову. – Спасибо за ваше участие. – Благодарю за вашу помощь, – нескладно вместе произнесли те, низко поклонились и неловко вышли из комнаты. Коридоры даже со смертью Сынбо продолжали запутывать их посетителей, и свободно вздохнуть Хенджин и Феликс смогли только на улице. Теперь они стояли спиной к дому, держали друг друга за руки и не знали, как начать разговор. – Давай и правда забудем о войне, о последствиях и поговорим о нас, – повернулся к эвену Хенджин. – Может сейчас не лучшее время, но сейчас нас закружат дела, и когда мы еще сможем продолжить тот разговор? Тот, когда мы шли к Уену. – Нужно это сделать, – Феликс взял вторую руку Хенджина, чтобы встать лицом к лицу. – Все по-прежнему. Я влюблен в тебя и хочу, чтобы мы были вместе. Совсем не важно, останешься ты моим сэконом или может станешь покровителем. А я уверен, что ты пойдешь выше. – Я тоже влюблен в тебя и хочу, чтобы мы прошли через все испытания, какие определенно еще будут. Чтобы я был еще одним человеком, на которого ты сможешь положиться. И выговориться. Я знаю, что не смогу заменить тебе Джисона, но я постараюсь стать твоей опорой. Они ярко улыбались, глядя друг другу в глаза. У обоих была тяжесть на сердце, но они были уверены, что с поддержкой друг друга они справятся с нависающими над ними грозной тучей последствиями войны. Этот поцелуй, подстегиваемый не утихшим адреналином, чувствовался еще ярче, чем тот, в фоновом состоянии тревоги за будущее. Он отражал их уверенность в друг друге, их будущую страсть и силу, с которой они будут вместе держаться на плаву. – Мы справимся.