***
Гермиона проснулась от холода. Половина ее голого тела оказалась раскрытой, она поспешила укрыться и прижаться к горячему телу Тео, который тут же во сне обнял ее. Драко на их импровизированном ложе не оказалось. Они остались на ночь в заброшенном классе, который стал их тайной обителью. В комнате было темно и холодно — камин давно погас. Взгляд на наручные часы — половина четвертого утра. Она подняла голову и осмотрелась в поисках Малфоя. Он стоял возле большого окна и смотрел вдаль. Лунный свет красиво очерчивал его прекрасно сложенное обнаженное до пояса тело. Грейнджер закусила губу от нахлынувших воспоминаний минувшей ночи. Щеки залились румянцем. — Драко, — тихо позвала она, чтобы не разбудить Тео, — что ты там стоишь? Холодно. Малфой резко дернулся от ее голоса и обернулся. Его потерянный вид немного озадачил Гермиону. Он словно не понимал, где находится и почему он здесь. — Малфой, полезай в постель, — проворчал Тео из-под теплого одеяла, — а то Грейнджер никак не угомонится, а я намерен еще поспать. Гермиона, нахмурившись, наблюдала за Драко, который, словно во сне, ничего не отвечая, сделал шаг в сторону стола, где кучкой лежала вся их скомканная одежда. С ним что-то было не так. Понять бы еще что. — Мне нужно идти, — сипло проговорил он, надевая футболку. — Сейчас? — удивилась Гермиона, приподнимаясь на локте, неосознанно оголяя грудь. — А если тебя поймает Филч? — Не поймает, — пробормотал Драко, обуваясь, — он уже наверняка спит. Я пойду. С этими словами он выскочил из кабинета, оставив удивленную Гермиону и окончательно проснувшегося Тео одних. — Что это с ним? — спросила она его. — Опять шизу поймал, — недовольно пробормотал Теодор, поворачиваясь на бок, — надеюсь, что когда-нибудь он станет нормальным человеком, но, видимо, не сегодня. — С ним что-то не так, — не унималась Грейнджер, — он выглядел странно. — Давай выясним это утром, а сейчас я продолжу смотреть свой эротический сон. — Я твой эротический сон, — притворно обиделась Гермиона, укладываясь рядом. — Самый лучший, — он провел пальцами по ее ключицам, — и раз уж ты меня все равно разбудила…***
Драко несся вперёд, не разбирая дороги. В ушах шумело, а во рту было сухо, словно в пустыне. Остановившись возле слизеринской гостиной, куда ноги принесли его сами, он привалился спиной к стене и перевел дух. Странные, пугающие чувства одолевали его сознание. Малфой снова и снова прокручивал в голове сон, который видел перед самым пробуждением. Каштановые волосы, стройное тело, карие глаза. Вроде бы все логично, но волосы были прямыми, а кожа белоснежной, без единой веснушки. Ему снилась Астория. И никакого Тео. Проснувшись следующим утром, Малфой первым делом осмотрелся и с облегчением обнаружил, что кровать Теодора пуста — значит, он так и не появлялся. Есть шанс сбежать до его прихода. Он не понимал, почему снова избегает друга. Хотя нет, подсознание услужливо нашептывало ему, что ничего, кроме вины, он ни к Тео, ни к Гермионе не испытывает. Последние два месяца казались наваждением, дымом без огня. К чему все это было? Ведь сразу было понятно, что ничего у них троих не выйдет. Но ведь еще вчера он был до безумия в них влюблен. Неужели он лишь обманывал себя и их? В гостиной было мало народу, в субботнее мартовское утро всем хотелось отоспаться. Он услышал сбивчивые женские голоса за поворотом. Дафна и Астория о чем-то жарко спорили. Малфой неосознанно отметил, что Астории очень идет фиолетовый цвет платья. — Доброе утро, Драко, — лучезарно улыбнулась Дафна, мгновенно отвлекшись от спора с сестрой. — Привет, — хмуро поздоровался он, проходя мимо, но задержав взгляд на шатенке. В голове снова завертелись образы его сна, в котором она делала очень неприличные вещи. После быстрого завтрака Малфой поспешил в Хогсмид, чтобы не встретиться в Большом зале с Тео и Гермионой. Он как мог пытался оттянуть момент их неминуемого разговора. А ведь они точно потребуют объяснений, которых Драко не хотел давать. Он и сам не мог себе объяснить. Еще вчера он был счастлив и влюблен, а сегодня в его сердце выжженная трава. И Астория. Почему он так часто ее вспоминает? Это ненормально. До самого вечера Малфой проторчал в Хогсмиде, шныряя по лавочкам, и пришел в школу только к самому концу ужина. Совсем немного студентов засиделись допоздна. — Он вырубился прямо на столе, — смеялся Блейз, когда Малфой зашел в спальню. Тео, до этого так же смеявшийся над рассказом Забини, вмиг стал серьезным и проследил подозрительным взглядом за вошедшим. — Ты где был весь день? — спросил он немного грубее, чем планировал. — Так, ну вы тут выясняйте свои полугейские отношения, а я пошел в душ, — Блейз понял, что запахло жареным, и поспешил убраться. — В Хогсмиде, — пожал плечами Драко, не обратив внимание на Забини. Он прошел к своей кровати, лег, не поднимая ног с пола, и прикрыл глаза. — Почему ничего не сказал? Гермиона волновалась, — Тео, казалось, пытался успокоить гнев, но у него не очень получалось. — Завтра извинюсь перед ней, — устало проговорил Драко, — я хочу спать. — Малфой, в чем дело? Ты чего опять дуркуешь? — Со мной все нормально, просто устал, — Драко сам себе напоминал робота без чувств и без души. Он смотрел на Тео, ноздри которого раздувались от злости, и не мог поверить, что еще вчера думал, что влюблен в него. Это казалось смешным и нелепым. А еще Грейнджер. Нет, он не собирался снова обзывать ее грязнокровкой или еще что-то в этом роде, но ее образ в голове не вызывал никаких эмоций. Это должно было насторожить его, но не настораживало. — Ну и черт с тобой, — Драко услышал, как Тео встал с кровати и вышел из спальни, хлопнув дверью. Малфой лишь закатил глаза.***
— Тео, с ним происходит что-то странное! — Гермиона ходила взад-вперед по их кабинету и заламывала руки. — Он бы так не поступил. — По-моему, он просто обнаглевший, поехавший ублюдок, — зло выплюнул Тео, сидя на столе. — Вы ругались? — она подошла к нему и коснулась его колена в успокаивающем жесте. — Совсем нет, — покачал тот головой, — я спросил, где он был весь день, а он погнал какую-то чушь про то, как жутко устал. — Завтра нужно все выяснить, — твердо сказала Гермиона, — во что бы то ни стало. — Займешься этим сама, я боюсь, что не сдержусь и съезжу ему по морде. Следующим утром Гермиона немного задержалась в спальне, обсуждая с Джинни ее ссору с Гарри, который нет-нет да припоминал ее сближение с Малфоем. Из своей природной вредности Джинни всякий раз порывалась сказать Поттеру, что буквально жила с Малфоем в одной комнате два последних месяца, но, слава Мерлину, здравый смысл не давал ей сделать этого. О странном поведении Драко Гермиона решила не рассказывать подруге, надеясь на то, что все разрешится. Придя на завтрак с опозданием, она застала Малфоя, который, судя по всему, был не очень рад встрече с ней. — Привет, — тихо поздоровалась Гермиона, присаживаясь напротив. — Ага, привет, — кивнул он ей, допивая чай, — извини, я спешу. — Сидеть, — ее взгляд пригвоздил его к месту, — сейчас я позавтракаю, потом мы пойдем в наш кабинет, и ты мне все популярно объяснишь, ясно? — Не понимаю тебя, — Малфой заметно нервничал, — что объяснять? — Хотя ты знаешь, я передумала, — Грейнджер резко поднялась из-за стола, — весь твой вид испортил мне аппетит. За мной. Драко, понурив голову, поплелся за Гермионой, которая вышагивала по каменному полу, кипя от злости. Она не собиралась играть с ним ни в какие игры. И Тео не будет. Он прав: Малфой просто обнаглевший ублюдок. Но она однажды поверила ему и теперь обязана выяснить мотивы его поведения. Неужели он опять струсил, или же здесь нечто другое? Пока Малфой следовал за Гермионой, ему на глаза попалась младшая Гринграсс, которая мило беседовала с Маркусом Флинтом на лестнице. Увиденное от чего-то вызвало внутри бурю нехороших эмоций. Ему вдруг захотелось оторвать голову Флинту и использовать ее вместо бладжера. Драко показалось, что она мимолетно взглянула на него, словно знала какой-то секрет, которым не собиралась делиться. А Флинт тем временем коснулся ее белоснежной руки, чем вызвал рев чудовища, живущего внутри Малфоя. Его рука хорошо смотрелась бы в гостиной Малфой-мэнора. — Драко, ты идешь? — Грейнджер заметила сбившийся шаг Малфоя и обернулась. Чертова Грейнджер. Когда дверь за ними захлопнулась, Гермионе почудилось, что хлопнула крышка ее гроба. Шестым чувством она знала, что этот разговор не принесет ей ничего хорошего, но он должен был состояться. Она проследила взглядом за Драко, который, очевидно, злясь, рывком потянул на себя одну из парт и уселся сверху. Взгляд пытливых серых глаз пронзал ее мелкими иглами. Это был чужой, невыносимо холодный взгляд. Он не выражал абсолютно никаких эмоций, и Гермиона нервно сглотнула: — Драко, что происходит? — Грейнджер, если бы я знал, — вдруг вздохнул он и опустил голову, — я сам задаюсь этим же вопросом уже второй день. — Расскажи мне, — она подошла к нему и аккуратно положила маленькую ладонь на его колено. Это простое прикосновение вызвало в нем невероятное отторжение, и он тут же встал и отошел на безопасное расстояние. Драко совсем не хотелось, чтобы она его касалась, это было чем-то неестественным и неправильным. — Тут нечего рассказывать, — взорвался он, — вчера я проснулся и понял, что ничего не чувствую. — Не поняла, — мотнула она головой, — как это? — Прости меня, Грейнджер, если сможешь, — начал он, сделав шаг вперед, — я осознал, что не могу так. Не могу быть третьим. И, кажется, я не люблю ни тебя, ни Тео… — Ты не можешь так говорить, — шепот Гермионы был громче всякого крика, — все же было хорошо… — Что хорошо? Отношения, которые обречены на провал? Я просто ускорил процесс. — Но ты говорил, что любишь! Ты был под Сывороткой правды! Мы строили планы на будущее, — она кричала, из глаз брызнули злые слезы бессилия, — я люблю тебя, и Тео любит. — Но я не люблю! — он запустил пятерню в светлые волосы. — Пойми ты это! — Что тут происходит? — Тео появился в дверях так внезапно, что Гермионе показалось, что все это просто дурной сон и она вынырнула из цепких лап кошмара. Тео был оплотом спокойствия и счастья. Гермиона бросилась к нему и зарыдала от бессилия. — Тео, он сошел с ума, — всхлипывала она, чувствуя, как сильные руки обхватывают ее талию. — Я не сходил с ума, — тихо проговорил Драко, не зная куда деться под цепким взглядом Тео, который напоминал ледяную статую. — Скажи ему, что мне сказал! — крикнула Гермиона, обернувшись. — Скажи! — Я не хочу быть с вами, — твердо сказал Драко, не сводя глаз с Теодора, который молчал и только крепче сжимал в объятиях Гермиону. — Я понял, что все это мне не нужно. — Что так? — спокойно поинтересовался Тео. — Ах да, я забыл, ты же трусливый сукин сын. — Пошел ты, Нотт, — огрызнулся Малфой, — я не обязан ничего объяснять. У нас свободная страна. — Нет уж, ты объяснишь, — Теодор одним быстрым движением завел Гермиону за свою спину и достал палочку, которая тут же была направлена на Малфоя, — по крайней мере, объяснишь, почему ты заставил ее поверить себе, а теперь снова ведешь себя как мудак. — Тео, он сказал, что не любит нас, — сказанное Гермионой заставило Теодора еле заметно дернуться, — если это правда, пусть катится. — Это правда, — тихо проговорил Малфой, — простите меня. Тео опустил палочку и склонил голову, закрыв глаза, боясь, что предательская влага выжжет роговицу. Он стоял так и слышал, как за Малфоем тихо закрылась дверь, а Гермиона тихо взвыла в нескольких метрах от него. Он стоял и не мог пошевелиться. Он стоял и чувствовал, как внутри разрастается черная дыра. — Тео, — всхлипнула Гермиона и неловко обняла его со спины. — Грейнджер, — тихо прошептал он, обернувшись к ней и обняв одной рукой за шею, а другой погладив по скуле, — все будет хорошо. У нас все будет хорошо. Мне нужно время. Ты можешь оставить меня, пожалуйста? Проглотив обиду, Гермиона кивнула и выскользнула из кабинета. Ей было неприятно, что он хотел пережить все это один, но она не могла винить его — все страдают по-своему. А ей нужна была Джинни. Ворвавшись в общую гостиную Гриффиндора, Грейнджер взглядом нашла Джинни, сидевшую на коленях у Гарри, с которым, вероятно, помирилась. Заметив Гермиону, Джинни сразу поняла, что что-то не так, и бросилась за ней в комнату девочек под обескураженные взгляды друзей. — Что случилось, Гермиона? — спросила Уизли, закрывая за собой дверь пустой спальни. — Малфой случился, — рыдание вырвалось из груди вместе со словами, — Малфой. Следующие часа два Джинни слушала изливания подруги и про себя проклинала Малфоя, который разбил сердце не только Гермионе, но и Тео. — Знаешь, я одно не могу понять, — рассуждала Грейнджер, когда уже могла спокойно говорить без срывов на ругательства и слезы, — вчера утром он был сам не свой, вел себя очень странно и после этого решил, что мы ему не нужны. — Не пытайся оправдать его, Гермиона, — твердо сказала Джинни, — твои чувства к нему пытаются обелить его в твоих глазах, но от этого только хуже. По крайней мере, вы с Тео есть друг у друга. Гермиона сама не поняла, как уснула. Глаза щипало от пролитых слез, а организм истощился от пережитого стресса. Сон ее был неспокойным и коротким. Разбудил ее негромкий разговор Парвати Патил и Джинни. — Видела сейчас Малфоя с Асторией Гринграсс, — вещала главная сплетница Хогвартса. — С Асторией? — переспросила Джинни. — Ага, я, конечно, не эксперт, но они прям ворковали, — фыркнула Патил, — а что, они с Гермионой расстались? Услышав слова Парвати, Грейнджер вскочила с кровати. Пазл в ее голове начал складываться, и ей срочно нужен был Тео. Прямо сейчас. Она знала, что найдет его в том же кабинете. Возможно, пьяным. Ожидания оправдались: Тео сидел на подоконнике в обнимку с полупустой бутылкой огневиски. — Ты что, выпил почти всю бутылку? — с ужасом спросила Гермиона, кивая на бутыль. — Она уже была начатая, — пожал тот плечами. — Не выдумывай, — поджала губы она и кинула ему под ноги обертку от пробки. — Ну, бывает. Я просто что-то так устал. — Тео, — Гермиона подошла к высокому подоконнику, на котором он сидел, и положила голову на его колени, — я все понимаю. — Да, ты понимаешь, — горько ухмыльнулся он, — и ты ведь правда понимаешь. Ты чувствуешь то же самое, и это самое хреновое. Если бы я не впутал тебя в это, ты бы не мучилась сейчас. Прости меня. — Тебе не за что извиняться, — она улыбалась сквозь подступающие слезы, — я ни о чем не жалею. — А я жалею, — его голос стал злым, а кулаки сжались, — я жалею, что позволил Малфою пустить корни в наших жизнях. Он, как ядовитый сорняк, все испортил. Я столько лет любил его, пока он не мог разобраться в своих чувствах к тебе, что постепенно свыкся с мыслью, что у нас ничего не выйдет. Но он дал мне надежду. Мы строили вместе планы. А сейчас у меня оторвали конечность. Руку, ногу — неважно. Просто вырвали половину меня. Он соскользнул с подоконника и бросил бутылку в тлеющий камин, чем вызвал хлопок яркого пламени. Под напором внезапного взрыва его стихийной магии старые парты начали трястись, а доска упала со стены. — Тео, перестань, — взмолилась Гермиона, подскакивая к нему, — пожалуйста. Малфой не виноват, я думаю, он не виноват. Парта, поднявшись в воздух, с резким звуком удара упала на пол, заставляя Тео сфокусироваться на словах Грейнджер. — Что? Даже сейчас будешь его оправдывать? — Подумай сам, — она взяла его лицо в свои руки и установила с ним зрительный контакт, не позволяя отвлечься, — два дня назад все было прекрасно, и тут вдруг он выдает такое. Я думаю, что-то заставляет его делать это. Парвати видела, как он любезничал с Асторией несколько минут назад. — Астория? — тупо переспросил он, заставляя шестеренки в мозгу работать быстрее. — Он должен был на ней жениться. — Вот именно, — кивнула Грейнджер. Несколько секунд Тео сидел как громом пораженный, пытаясь унять внутреннюю магию. Но то, что предметы в классе перестали жить собственной жизнью, уже радовало Гермиону. — И что теперь делать? — тихо спросил он. — Я думала о том, чтобы убить эту суку, но, если есть предложения, я готова их выслушать. Тео хмыкнул, и Гермиона почувствовала, что тиски, сковывающие ее сердце, самую малость, но ослабли.