Краски жизни

Сколько бы времени ни проходило, Силино всегда будет благодарен Ноктурне. За все: первая в его жизни подруга, первая поддержка, принятие. Но еще больше парень будет благодарен ей за один, всего один год в его жизни, самый счастливый и солнечный. Ноктурна, после приезда гостей, приютила их у себя. И дело было даже не только в том, что она давно не видела друга. Все те чувства, которые возникая при одном взгляде на Силино и Камило, которые спокойно общались, иногда обмениваясь нежностями, побуждали девушку хотеть им помочь. Ноктурна знала их историю и тихо восхищалась. Эти двое были по-настоящему сильными людьми, что преодолели все невзгоды во имя своей любви. Почти каждую ночь Силино тихо приходил на кухню из-за очередной бессоницы, натыкался на хозяйку дома и, присаживаясь напротив нее, делился более подробным описанием событий, делился всеми чувствами и эмоциями, которые он переживал в тот момент. И Ноктурна выслушивала, с интересом и трепетом. Ее глаза буквально горели, когда на лице Силино появлялась улыбка, если тема касалась Камило. Наверное, это и есть искренняя любовь. Когда ты, с особым трепетом, ожидаешь возлюбленного, когда всеми силами хочешь скрыть его ото всех на свете несчастий, когда готов ради него пожертвовать всем, что тебе дорого. Лишь бы тот был счастлив. И Силино сделал все это. Без колебаний и с огромной теплотой, которая заполнила все его сердце. Время неумолимо двигалось навстречу парням, а те с охотой принимали его. Ноктурна не только дала гостям — хотя скорее сожителям — крышу над головой, тепло и еду. Она еще и потрудилась устроить Силино на работу. Да, это было не просто, даже трудно. Да, ее друга не хотели брать по возрасту — кому нужен парень семнадцати лет без специального образования? Но девушка смогла, действительно смогла, сама тому удивляясь. Силино взяли даже не одну — две работы. Первая — разносчик газет. Не то, что бы слишком сложная или не нужная работа. Наоборот, в Картахене она очень даже приветствовалась. А вторая — официант в кафе "Esperanza". Силино она даже больше пришлась по душе. И тут было два плюса: он заводил хороших знакомых и настраивал связи, а также набирал "клиентов" для своей подработки. Рисовка портретов. Да еще и необычных — портрет, раскрывающий душу человека. Оказывается, его дар может быть полезным. Работы было много, парень не спорил, вся неделя была расписана по минутам, но он не жаловался. Ну разве только на то, что не мог проводить много времени с Камило, который безумно скучал. А тот понимал, что Силино старается для них, для их отношений, для их совместной жизни. Но эти мысли никак не могли заглушить тоску в сердце. Энгано, в свою очередь, не раз замечал, как лепестки голубого мака постепенно серели, былая яркость поугасла, что настораживало. Камило искренне хотел помочь возлюбленному, сделать так, что бы тот не перенапрягался. Но ему все еще шестнадцать, а день рождения предвидится только через год. И ни какой работодатель не хотел брать совсем неопытного и "зеленого" парнишу. Тогда, при виде еще больших синяков под глазами Силино, в голову Камило пришла, наверное на тот момент, наилучшая идея. Пока Силино и Ноктурна коротали дневные часы на работе, предполагая, что Мадригаль тихо-мирно отсиживается дома, Камило тайком сбегал. Запомнить расположение улиц и домов оказалось не такой уж и непосильной задачей, поэтому парень с легкостью мог найти не очень людную, но и не бедную площадку. Там он, сначало перевоплотившись и обратив на себя небольшую толпу, которая состояла по большей части из детворы, начинал показывать волшебство. Сначала один облик — красивая молодая девушка пятнадцати лет, потом — мужчина лет двадцати. Люди охали от удивления и восторга, а их глаза горели, а небольшая корзинка, которую кто-то поставил, наполнялась монетами. Но Камило всегда твердил себе: не показывай тут свой истинный облик. Эта мысль наводила ту же тоску, которая была в Энканто, но сейчас это было необходимо. Мало ли, что может произойти. И на удивление, эту тайну удалось скрывать почти пол года. То ли от того, что Силино все время торопился выполнить работу, то ли из-за того, что Мадригаль хорошо скрывал секреты. И выдал себя он максимально нелепо. Это была среда. Сегодня по расписанию у Энгано была смена почтальона. А еще эта смена была в воскресенье и пятницу. В эти дни Камило старался быть аккуратнее со своими вылазками, ведь Силино мог спокойно его заметить, а расстраивать и так ничего не успевающего парня не хотелось. Возможно, тот был бы недоволен выставленным на показ даром, а может и тем, что Камило действовал в тайне. Очередная толпа восхищенных взглядов и криков. Все просили принять их облик, и неизвестная персона с охотой выполняла их требование. Силино как раз в тот момент проходил по главной площади, отчаянно пытаясь найти нужный дом. Его взгляд приковала к себе через чур возбужденная толпа и выкрики. Глаза скользили от одной фигуры к другой. Столько самых разных цветов. И редкий анемон, и пышная гербера, и голубой мак...Резко остановившись, Силино нахмурился, думая, что ему показалось. И будто в ответ в толпе отчетливо блеснули голубые лепестки. Подойдя ближе, парень с шоком уставился на происходящее. Может, он и не видел, что происходит, но отчетливо это понимал. Тень с голубым маком принимала самые разные облики, меняя их как одежку. Взгляд медленно скользнул вниз, натыкаясь на корзину, до верху заполненную блестящими монетами. Брови поползли вверх. Гул на секунду стих, пока самодовольная ухмылка медленно исчезала с лица. Глаза с непониманием и тихим страхом бегали по знакомой и родной фигуре. Силино усмехнулся, на растерянность парня. Потом. Слово было произнесено одними губами, но Камило отчетливо его расслышал. Взгляд успел поймать довольную улыбку возлюбленного, из-за чего на душе стало в миг легко. Шум вновь раздался, только раз в пять сильнее. Ухмылка сама расплылась на лице, отражаясь и на чужом облике. В тот вечер Силино пришел раньше, чем обычно. На целый час. Ноктурны все еще не было. Бедная девушка работала на нескольких работах. Два дня в неделю — няня, еще два дня — продавец в цветочном магазине, один день — раздача листовок, и выходной. Ноктурна старалась покрывать счета по дому, а также на личные нужды. Кое-как, но могла выживать, если честно, поэтому когда и ее друг устроился на работу, стало немного легче. Никаких криков, предъявлений или истерик. Силино просто пригласил Камило пить чай, ненавязчиво спрашивая про его "работу". Разговор шел легкой и спокойно, что Мадригаль просто не мог не рассказать, а еще его подбили пытливые голубые глаза с огоньком. Все объяснение ситуации вышло намного эмоциональней, чем планировалось. Камило просто выпалил, что Силино сильно напрягается, мало спит и меньше уделяет время ему. Последний факт заставил сердце биться быстрее и, увы, с болью отдаваясь по ребрам. Камило все говорил и говорил. Как скучает по парню, по их совместному времяпрепровождению, прогулкам, как скучает по поцелуям и объятьям. Тактильный голод никуда не делся. Высказав все от А до Я, Мадригаль поджал губы, рассматривая чай в бокале. Неожиданно его плечи накрыли руки, на щеке чувствовалось горячее дыхание. Силино шептал слова извинения, пока Камило растерянно метал взгляд. Потом его голову ласково приподняли за щеки, и взгляд сразу приковали два голубых камня. Вина и сожаление отчетливо читались в них, заставляя сердце болезненно сжаться. Сначала был один — почти невесомый — поцелуй в кончик носа, потом еще один — более уверенный — в уголок губ. Тогда уже сам Камило поддался навстречу к манящим губам, на которых чувствовался сладкий привкус. Силино не мог не радоваться. Его парень духовно и морально растет, что может быть лучше? Тот день окончился самой уютной атмосферой за книгой и смехом. Камило продолжал вести недо-рабочую смену. С утра и до позднего обеда четко по расписанию он находился на нужной площади. От восхищения и искреннего удивления на душе становилось тепло, да так, что даже собственное отражение в зеркале больше не пугало. Жизнь налаживалась. Следующие девять месяцев прошло хоть и однотипно, но от того не менее радостно. Каждый из ребят работал, не жалуясь, а наслаждаясь. Постепенно и Ноктурна смогла покрыть все долги, не без помощи сожителей, но те сами решили помочь. Как-никак, а этой девушке они будут благодарны всю оставшуюся жизнь. И вот, примерно через чуть меньше, чем год после...переезда Силино в свой единственный выходной решил потащить Камило на прогулку. Мадригаль, конечно, был не против, просто был немного удивлен такого резкому порыву и яркому энтузиазму в голубых глазах. Парни шли вдоль одной из площадей, которая находилась недалеко от окраины городка. Теплый ветер приятно дул в лицо, а солнце, которое скоро скроется за горизонтом, все еще освещало путь. Вдалеке — где-то в центре — слышался гул машин и телег, а также тихие возгласы народа. Но близость леса, наоборот, одаривала приятной тишиной. —Так куда мы идем?—наверное, в третий раз спросил Камило, кладя руки в карманы брюк. Силино, поправив локоны волос, загадочно ухмыльнулся, снова увильнув от ответа. Только потому, что Мадригаль был не в силах устоять от этой ухмылки. —Прежде, закрой глаза,—резко остановился Энгано, из-за чего Камило чуть не врезался в него. Удивленно изогнув брови, он покорно выполнил просьбу. Парень чувствовал как ладони, накрывшие его плечи, аккуратно ведут его тело в нужную сторону, чуть сжимаясь. Через, буквально, пару секунд произошла еще одна остановка. —Можешь открыть глаза,—Силино так и не убрал рук с плеч, ожидая реакции. Камило, который честно не подглядывал, приоткрыл веки, щурясь от яркого света. Его глаза тут же округлились: от шока или счастья, он не знал. Перед ним стоял небольших размеров домик в один этаж. Огромное крыльцо с крышей, а рядом росли кустики мирного мирта — вроде так сказал Силино. Внешне домик напоминал то самое убежище в Энканто в лесу. То самое, в которое их любовь соединилась. Камило невольно отметил, что сердце звоном отдается в ушах, а на лице горит румянец. Резко развернувшись к Энгано, что внимательно следил за лицом парня, Мадригаль то открывал, то закрывал рот, не зная, что и сказать. Слова резко застряли где-то в горле, поэтому приходилось объяснять все жестами. Силино все понял лишь по одному горящему взгляду зеленых глаз. Не вытерпев, Камило бросился в объятья, смеясь и целуя мягкие губы. Силино, ожидавший именно такой реакции и явно довольный, в ответ обнял парня, заливаясь тихим смехом. —Но когда ты успел?—чуть отстранившись, спросил Мадригаль. Он недовольно сдунул одну кудрявую прядь, что настойчиво лезла в глаза. Энгано прикрыл веки. —Как только устроился на работу, стал копить. Скажу честно, было трудно, но оно того стоило, уверяю тебя,—он тепло улыбнулся.—Зайдем? Камило ожидал чего угодно, но не того, что даже изнутри их дом будет похож на ту избушку на поляне. Парень, как завороженный, ходил по комнатам, тщательно рассматривая каждую вещичку. На удивление, вся одежда уже весела в шкафу, а на кухне присутствовала посуда. —Я счастлив!—очередной поцелуй, крепкий и нежный, полный любви.—Люблю тебя. Будто дразня, Камило легонько укусил кончик носа Силино, пока тот тихо хохотал. —И я тебя люблю. Безумно и всем сердцем.-он обнял парня.—Спасибо, что показал краски жизни.