«Полной ясности не будет никогда. Не жди еë, привыкай действовать в условиях частичной неопределëнности». Владимир Серкин, «Хохот Шамана».
Пантера, Ягуар и Медведица сидели в медицинском кабинете младшей и пили чай. Теперь, когда Ягуар стала воспитательницей на круглосуточную смену с одним выходным, они втроëм могли собираться в Могильнике, когда Медведица оставалась на ночное дежурство. В лазарете лежало мало детей, не буйные, поэтому они могли посидеть спокойно. Единственная о ком они беспокоились - была Певица, что лежала через три палаты от них в коме. Это случилось два дня назад, во время урока химии у Птиц. Это был тот редкий день, когда Пантера забирала Певицу с собой на уроки Ягуара, чтобы они с Сколопендрой не поубивали друг друга. Ничего необычного не было, всë как всегда: Ягуар начала вести урок, через несколько минут пришла Пантера с их племянницей, но девочка была какой-то грустной, подавленной. Хоть это и не укрылось от глаз близнецов, но спрашивать они ничего не стали. Прошло пол урока и Певица резко оживилась, стала крутить головой то в одну сторону, то в другую, то вообще смотрела на потолок или в окно. Взгляд при этом был какой-то испуганный. И по началу ни сёстры-близнецы, ни Птицы не обращали на это внимания, но когда девочка неожиданно захрипела, будто от удушья, то на неё обернулись уже все. — Ты чего? Тебе плохо? — Пантера забеспокоилась. Ответом от Певицы послужил ещё больший хрип. — Открой окно! Ягуар тут же подбежала к подоконнику, но, поняв, что чтобы быстро открыть окно, ей придётся скинуть некоторые цветы, остановилась. Замешкавшись, обдумывая решение, она услышала глухой стук об пол. — Певица! — крик сестры заставил учительницу обернуться. — Зовите Ральфа, он в соседнем кабинете! Ягуар, иди сюда! — Конь, пошёл! — гаркнул Стервятник. Парень пулей вылетел из кабинета, а Ягуар забежала за кафедру, за которой Пантера пыталась привести Певицу в чувства. — Да очнись же ты! — она сидела рядом с ребëнком на коленях и ударяла еë по щекам, но та никак не реагировала. — Агрх! Ты окно открыла? — Пантера, — тихо произнесла сестра. — Мне кажется, тут дело совсем не в кислороде... Женщина в чёрном костюме с недоумением уставилась на Ягуара, потом к ней пришло озарение. — Нет... Нет-нет-нет! Она же всего здесь два месяца, она не может- Дверь в кабинет с размаху открыл РПервый. Увидев Ягуара, он подбежал к ней. — Что случилось? — спросил Ральф. — В Могильник тащи! — обратилась к нему Пантера, отползая в сторону. Мужчина, не мешкая, подхватил Певицу на руки и унëс из кабинета. За ним вышла и Пантера, оставив сестру одну. Но урок сорван, желания проводить его дальше после такой сцены нет. — Занимайтесь своими делами, — холодно бросила женщина, садясь в учительское кресло. — У нас отдых, — она закрыла лицо руками и тяжело вздохнула. Но Птицы ничего не делали, чтобы не шуметь и не тревожить свою учительницу. Все сидели тихо, каждый думал о своëм. В тот же день Пауки установили у Певицы кому, в которую она впала из-за передоза наркотиками. Такой диагноз очень разозлил семью девочки и заставили врачей провести диагностику ещё раз. Но итог один: кома из-за передоза наркотиками. — При чём, что удивительно, — говорил старенький Паук сёстрам близнецам. — большая доза наркотических веществ была в ней сутки, а в кому впала только сейчас! Это очень удивительно... — Делать-то что вы будете? — хором спросили женщины. Они не очень-то и были рады этому "удивительному явлению". — Для начала мы очистим её тело от наркотических веществ, что мы уже и делаем, потом будем смотреть. Удивительно ещё то, — старик оторвался от чтения результатов анализов и посмотрел на сестёр. — что у неё всё в порядке с дыханием и сердцем! Поэтому мы сейчас проводим базовые процедуры, но без интубации, но с гемодиализом. Подключать к аппарату ИВЛ мы не будем. — Мы вам доверяем, поэтому делайте всё возможное, — сказала Пантера. — А мы пошли. — Если её состояние изменится, уведомите нас, — сказала Ягуар. — До свидания! — сказали обе хором и вышли из кабинета, не дожидаясь прощания от Паука. — До сих пор ненавижу Могильник, — проговорила Ягуар, делая затяжку. — А кто его, кроме Фазанов, любит? — Пантера никогда не трогала руками сигарету когда курила, всегда держала их только в зубах, поэтому иногда было непонятно, что она говорит. Сёстры сидели на лавочке под дубом. Погода была холодной, но сидеть в костюмах можно было. Никого во дворе не было, даже младших, что странно. После того, как они покинули лазарет, в Доме было на удивление тихо. Даже Логи не шастали туда-сюда. — Ещё и Дом что-то молчит. — Ты ж знаешь, Он всегда на сутки замолкает, когда кто-то прыгает, — прошепелявила Пантера, выдыхая сигаретный дым. — Знаю, но никогда не могла привыкнуть, — Ягуар грустно вздохнула и затушила сигарету о землю. — Пока не прыгнешь - не привыкнешь, — оскалилась пантера, повернув голову на сестру. — Знаешь, иногда я благодарна Дому, что он не сделал меня ни Прыгуном, ни Ходоком. — Чего это? — Помнишь же, некоторые из наших суицидом кончались на почве того, что их Дом звал, а сделать с этим ничего не могли. Боялась, что так же могла бы закончить. Рóбота помнишь? — Да. — Так вот он за дня два-три со Смертью как-то связался. Рассказал ей, что Дом слышит, что зовёт. Потом он не выдержал. — Жалко, я думала, что он ещё живой. А когда это было-то? — Два года назад. — А мне чего не сказала? — Пантера повернула голову в сторону Дома. — Да забыла чего-то. Наступило молчание, сопровождающееся шелестом листьев, тихим воем ветра и редких весёлых громких голосов детей за пределами территории Дома. Пантера что-то сказала, но из-за сигареты в её зубах Ягуар ничего не поняла. — Что? Женщина в чёрном затушила сигарету о землю и повернулась к сестре. — Я говорю: «— Мелкому написала, что Певица в коме». — Зачем? — Чтобы знал. Гиене пока говорить не будем. — Очень удивительно, — Ягуар мотнула головой, таким образом убирая с лица свои чëрные волосы. — Гиене не будем, а твоему сыну - пожалуйста. — Она не должна волноваться. Нас в Доме и так слишком много, а если и она приедет, то привезëт с собой всех. Не дай Бог папа ещё об этом узнает. — Ты же сказала Паукам, чтобы не говорили родителям Певицы? — Разумеется. Деньги им дала, чтобы точно молчали. Мы не обеднеем, и будем в спокойствии. — Тогда нам незачем переживать. Когда мелкий приедет? — Завтра. Певица идëт почти без остановок вдоль дороги уже несколько суток. Воды и еды нет, да и не хочется как-то ни пить ни есть, что очень странно, потому что она должна была уже давно умереть от обезвоживания. Хочется только хоть как-нибудь спрятаться от палящего солнца днëм и найти тепло ночью. Массивные крылья за спиной иногда помогают: они создают тень и хорошо греют, но они тяжëлые, поэтому днëм они часто в сложенном состоянии. Летать Певица в этом сне так и не научилась. Девочка никого не встретила за всë это время. Были только огромные, но редкие, кактусы, перекати-поле и пакеты фирмы "Феникс", которые иногда цеплялись за немногочисленные растения. Этот сон слишком длинный, слишком странный и точно не собирается прекращаться в ближайшее время. Она давно осознала, что находится во сне, но даже это не помогает ей проснуться или хотя бы что-то здесь изменить, как Певица это делала в других своих редких осознанных снах. Очень хотелось обратно. Очень хотелось к маме. Сын Пантеры и вправду приехал на следующий день. Это был высоких для своих лет парень, с коротким «ëжиком» тëмных волос, с пронзительными голубыми, как у матери, глазами и круглой головой, чем-то напоминающей мяч. — И сколько она так уже лежит? — спросил парень, когда Пантера привела его к Певице в палату. Ягуара вместе с ними не было, она и остальные воспитатели проверяли детей на наличие каких-либо наркотиков и других запрещённых веществ (алкоголя, например). — Трое суток. — А из-за чего? — Наркотики где-то нашла и вот, передоз. Сын недоумëнно посмотрел на мать. — Чтобы она где-то нашла наркоту да ещё и упоролась ею? Ты что, совсем, мам? Ты же знаешь как она к этому относится. — В том-то и дело, что знаю! — Может накачал кто? — Может. Следов от игл не нашли, поэтому, скорее всего, кто-то из девчонок угостил её чем-то с наркотиками, — после непродолжительной паузы Пантера злобно добавила: — Или Ящики... — «Ящики» - это кто? — Персонал из мужиков-алкашей. — Весело у вас тут, как я погляжу. Наступившую тишину нарушал лишь пищащий звук от монитора пациента, который показывал все жизненно важные показатели Певицы. Сама она лежала на спине, не подавая никаких признаков жизни, кроме дыхания. — А чо она полысела? — нахмурился парень. — У них в комнате швей наши месяц назад, троих побрили налысо, одна решила в керосине вариться. Я курить, а ты сиди здесь, — Пантера вышла из палаты. Три Крысёнка стояли на улице, рядом с крыльцом мальчиковой части Дома. Они решили сегодняшний вечер провести на улице, так как немного подустали от шороха, что навели Логи. В Доме стало слишком душно. — Слышали чо произошло? — Мартышка достал из пачки сигарету и также предложил друзьям. — Что именно? — Гибрид и Микроб также взяли по одной сигарете и все разом закурили. — Певица в коме! Разве не слышали? — Не-ет, — хором ответили Микроб и Гибрид. — Да ладно? Конь об этом чуть-ли не на каждом углу трындел. — А чо, чо случилось? — Конь сказал, что Певице чëт плохо у них в классе стало и она в обморок упала. Сказал, что он побежал за Ральфом и тот нëс еë на руках до Могильника! — А чо Певица в классе Птиц делала? — спросил Гибрид. — Так еë ж Пантера периодически приводит, когда Ягуар химию у них там ведëт. — Эй, ребятня! — мальчики обернули и увидели, что к ним подходила Пантера. Пока она была вдалеке, Крысята быстро затушили сигареты мысками своих ботинок об землю. — Не надо прятать, я всё равно всё видела. — Это не наше! — оправдывался Мартышка. — Не заливай, лучше дайте закурить. Моё кончилось. От такой просьбы мальчики опешили. Косо смотря на воспитателя, Гибрид протянул ей открытую пачку сигарет. — Благодарствую, — зажав сигарету в зубах, женщина похлопала по карманам брюк. — А огоньку можно? Я зажигалку, кажется, профилонила. — Только спички, — всё тот же Гибрид протянул ей коробок. — Благодарствую. Все четверо молчали, никто не сдвинулся с места. За забором, вдалеке, собирались чёрные тучи. Пантера закурила и отметила про себя, что сегодня будет необычная гроза. А необычная она потому что последняя в этом году. С тучами пришёл холодный ветер, отмечающий приближение ноября. Он срывал последние листья на деревьях, готовился к зиме. Молчали недолго, Пантера успела выкурить только пол сигареты, после спросила: — А вы с девочками совсем-совсем не общаетесь? — Нет. Нам запрещено, — хмуро ответил Микроб. — А если у кого-то сестра с той стороны? То как быть? — Ни у кого сестёр нет. — А если, скажем так, появятся здесь такие брат и сестра, которые очень дружны, то как тут быть? — Ну, — Гибрид почесал затылок, задумываясь. — Такого не было ещё, наверно надо с вожаками будет договариваться, чтоб разрешение было. — Мгм, ясно. Такой расклад вполне устраивал Пантеру для её идеи. Сделав затяжку в последний раз, она затушила сигарету о стену, оставляя отпечаток. — В свое время одна я таких сигаретных отметок сделала за неделю около сотни, может даже больше, — зачем-то решила рассказать это она, — Представьте стену, которую отмечал так весь Дом. Она была чернее той надвигающейся на нас тучи, — Пантера указала пальцем на облако. — Та неделя была поистине очень тяжёлой, не только для меня, но и для и всего Дома. — А что случилось? — заинтересованно спросил Мартышка. — «Выпускная резня» - так назвали тот день моё поколение Дома. Мальчики уставились на неё выпучив глаза. — Могу поподробнее рассказать, если хотите, — хмыкнула женщина, потуже затягивая «хвост» блондинистых волос на голове. — Хотим, — хором ответили Крысы. Дождь начнётся нескоро, поэтому можно и рассказать. — Ну слушайте. В моё время у нас тоже было разделение Дома. Было всего два вожака: с мужской и женской стороны. Нами - девушками - командовала Гиена. А парнями - мой с Ягуаром младший брат... Воспитательница прекрасно осознавала, что эту историю через пол часа, а то и меньше, узнает вся мальчишеская половина Дома, потому что она прекрасно понимала, кому именно рассказывает. «— Ну а почему бы и нет? — думала Пантера. — Не от меня, так от кого-нибудь другого бы узнали, или не узнали». Прошëл примерно час рассказа. Мальчики слушали во все уши, стараясь запомнить каждое слово, тучи были всë ближе к забору, ветер становился сильнее, уже с остервенением срывая разноцветные листья и пуская их в мелкие вихри. — Таким образом из ста с лишним человек, в живых осталось только около тридцати, — уже заканчивала рассказ женщина. — преимущественно девушки. Конечно, некоторые успели уйти, но трупов от этого не поубавилось. Большинство выживших на данный момент либо нет в живых, либо спились, либо сидят. Всего несколько из них живут нормальной жизнью. Я очень надеюсь, что ваше поколение такой фигнëй страдать не будет. Рассказ закончен, а Крысы всë ещё чего-то ждут. Скорее всего, они хотят, чтобы Пантера первая ушла или хотя бы сказала, чтобы ушли они. Но она молчала, смотря в какую-то неопределëнную точку. Эта история далась ей особенно тяжело. В воспоминаниях она переносится легче, чем на слуху. — Жалко, что мы не могли повернуть время вспять. Может быть обошлось бы без жертв, — Пантера опустила голову вниз. — Если честно, чувствую себя виноватой. — Но вы же не виноваты в том, что случилось, — сказал Микроб. — Так случилось не по вашей воле. — Да, ты прав, не по моей. Но всë же... Ай, ладно! Я и так тут вам Душу свою достаточно излила, — Пантера оскалилась в усмешке. — Есть фломастер или что-то типа того? — Вот, — Гибрид протянул ей чëрный фломастер. — Благодарствую, — она открыла колпачок и стала что-то выписывать на стене, а когда закончила, вернула фломастер и сказала: — Курите только поменьше, а то рак лëгких, импотенция, все дела, — и ушла в сторону крыльца мужской части Дома. Как только женщина отошла на пару шагов, мальчишки уткнулись в часть стены, на которой было написано:«Смысла жизни нет, Ищи хоть с огнëм - не найдëшь. Смысла жизни нет, Ведь Ты его сам создаëшь.
Пантера»
— Значит, смотри, как мы поступим, — сказала Пантера, садясь рядом со своим сыном в палате Певицы. Она лежала в такой же позе, в какой была, когда еë тëтя уходила. — Завтра я подаю сюда документы, чтобы тебя приняли, и, если повезëт, завтра же будешь уже здешним новеньким. — Зачем это? — Нужно следить за твоей сестрой, да и ты рядом со мной будешь, не перебивай. Так как с девочками эти балбесы не общаются, будешь говорить, что хочешь в Третью группу - там вожак будет более понимающим, попросишься общаться с сестрой. Вопросы? — С чего ты взяла, что он будет понимающим? — У него самого брат был, знает, как важно такое общение. — А где сейчас этот брат? — Умер. Парень стушевался, не ожидав такого ответа. — В этой группе траур, поэтому, если тебя всë-таки туда переведут, соберëшь только чëрные и тëмно-серые вещи. Всë остальное Птицы тебе сами выдадут. — Например? — Растение в горшке. Ухаживать за ним будешь. Какое - не знаю. Какое Стервятник выдаст, за таким и будешь ухаживать. — Откуда знаешь? — Ягуар химию здесь вела, сейчас она уже три дня как воспитательница. — А может я не хочу жить здесь? — вдруг чуть повысил голос сын. — А потому что тебя никакая другая школа уже не принимает, — развела руками Пантера, не ожидавшая такой наглости. — Напомнить, почему? — Не надо, — угрюмо пробубнил он, отворачиваясь на Певицу. — Так что молчи, будешь делать как я сказала. Может тебе даже кличку нормальную дадут. — Клички - бредятина полнейшая. — А шаманство твоё - не бредятина, да? — мать оскалилась в усмешке. — А мне клички нравится. Певица всë ещё шла почти без остановок. Прошло ещё несколько суток, но пейзажи вокруг не изменились. Всë та же дорога, те же кактусы с перекати-поле и те же пакеты «Феникс». На восьмые сутки кое-что изменилось: вдалеке показалась чëрная полоса вдоль горизонта. Девочка подумала, что еë уже глючит, но через несколько часов полоса увеличилась в высоту и можно уже было понять что это. Певица видела перед собой лес. И она обязательно туда пойдëт. Куда угодно, лишь бы подальше от этих осточертевших кактусов и песка, забивающегося в перья крыльев, тем самым делая их тяжëлыми.