Вишнёвые сигареты и дешёвое вино

Слёзы. Отрицание. Боль. Кровь. Опустошение. Поочерёдность, ставшая привычкой. Истерика, отрицание происходящего, раскопки в самой себе, любимый ножик в руках, свежие порезы, апатия и безразличие. Дала публичное обещание, что исправишься, а сама сидишь одна в ванной и продолжаешь делать тоже самое? Слабая лгунья. Да ты сама себе врёшь, дура. Что, так проще, да? Лучше же напиться в дребезги и порезаться, чем решить проблему? Ничтожество. Я хочу исчезнуть. Скрыться от всего мира и забыть обо всём. Зачем я родилась вообще? Почему именно в этом теле, в этой семье, в этой жизни? Почему избегание реальности с помощью книг и выдуманных историй перед сном, больше не спасают...? Что я сделала не так? Чем заслужила такую жизнь? Я всегда пыталась быть ко всем добра и вежлива, почему мне никогда не отвечают взаимностью? Почему я позволяю обращаться с собой, как с мусором? Почему я такая слабая? Что со мной не так? Я бы действительно хотела быть кем-то другим. Я хотела бы иметь другую внешность, тело, мышление, привычки, характер. Я ненавижу себя. Вспыльчивая, нервная, агрессивная. Да мне самой от себя противно. Творю какую-то хрень, причиняю людям боль. Эта душевная боль сжигающая изнутри, рвущая сердце от одиночества, такая острая, что хочется вырвать его и плакать… Одиночество… все вокруг чужие… никому не понятны эти чувства, потребность постоянного эмоционального и физического контакта с другими людьми, потребность чувствовать кого-то рядом, делиться переживаниями, ощущениями. Крик в пустоту… меня никто не слышит, не воспринимает. Никто не ответит. Им это не нужно. Безысходность. Как мне с ней справиться? Что делать? Что мне поможет? Кто? А если я уйду, дома станет лучше? Снова эти бесконечные пьянки...ссоры с родителями и друзьями. Меня это спасёт? Как будто бы за пределами проекта жизнь станет лучше... Нихрена подобного. Если я сейчас вновь убегу, то всё испорчу. Пути назад не будет. Я сломаю всю себя, но дойду до конца. Буду идти вперёд, пока меня саму не выгонят. Будет очень больно, но я пройду. Через слёзы, боль, опустошение, предательства, одиночество, ссоры, драки, чувство вины. Я дойду до конца. Чего бы мне это не стоило. – Еремеева! А ну быстро открыла эту ёбанную дверь, иначе я выломаю её нахуй!! – Желточенко была в ярости от происходящего. Всё это время, она кричала моё имя и долбила по бедной деревяшке. Сил говорить не было. Как и встать с холодного кафеля. Ослабленные конечности после бури эмоций. Тонкие капельки крови на ляжках от неглубоких порезов. Что ты натворила? Услышала, как замок проворачивается, дверь поспешно открылась. Желточенко додумалась перевернуть ложку и вставить её вместо ключа. Браво. – Ты что творишь блять? – подлетела ко мне, усаживаясь на корточки напротив. Я отвела глаза. Стыдно стало? Неужели. – Лина, посмотри на меня, – не просила, приказывала. – Я не хочу тебя видеть. Вообще никого. Уходи. Тишина. Одна минута. Две. Три. Четыре. Лишь тяжёлые вздохи. – Нет. Я не уйду. И похуй мне на все твои слова. – Крис...– я умоляла, но она не слышала. Не хотела. – Поговори со мной. Пожалуйста, Лина. Расскажи обо всём, что тебя тревожит. Ты можешь мне довериться. Я клянусь. Что? Нет. Ты не можешь. Расскажешь ей? Серьёзно? Ты ведь никому не говорила. Нет. Замолчи, пока не поздно. Ты пожалеешь. Заткнись. Хватит. Закрой рот. Сука... Руки тряслись. Голос дрожал. Как и всё тело, в принципе. Штрэфонд опустилась на пятую точку, сгибая правую ногу в колене и облокотилась на неё рукой. Забрала нож из моих рук, убирая подальше. Серьёзный взгляд менялся на сочувственный, хмурый, задумчивый. Она слушала. А я говорила. Делилась всем, что так долго хранила в себе. Рассказала о родителях, друзьях, физических и моральных травмах, пищевом расстройстве, таблетках, имени, фамилии, комплексах. А она лишь кивала и поджимала губы. Она знает всё обо мне. Каждую деталь, привычку, замашку. Она знает меня всю. Полностью. От начала и до конца. Зачем я это сделала? Теперь, мне нужна твоя помощь, Крис Штрэфонд. Помоги мне. – Тебе легче? Отпустило? – Да... – Не жалей об этом. Не жалей ни о чём, ведь всё это - опыт. И не важно, насколько он ужасен. Ты должна делать вывод из каждой дерьмовой ситуации. Чтобы потом не наступать на те же грабли. Бери от жизни по максимуму, Лин. Будь сильной, мудрой, доброй, целеустремленной, умной, искренней, рассудительной. Будь той, кем я вижу тебя. Будь настоящей. Потому что это одно и тоже. Я вижу тебя насквозь, Лина, и даже не смей спорить. Не смей врать мне и пытаться скрыть что-то. Я знаю тебя. Теперь точно знаю. – И давно ты психологом заделалась...? – игриво ухмыльнулась, подняв свои холодные голубые глаза. А вот и следующий этап - проявление настоящей сущности. Крис лишь усмехнулась, покачав головой. – Дурочка, – выдохнула, явно расслабившись после сложного рассказа своей собеседницы. – Почему ты помогаешь мне? Заботишься, вечно возишься со мной? – Не знаю. Это само выходит постоянно. Ты пила что-то? – С чего ты взяла? – Взгляд как у пьяной наркоманки. Ты ничего не употребляла, а? – Отъебись от меня, окей? – тактильность сейчас раздражала, почему-то. – Кстати, у меня есть твои любимые сигареты со вкусом вишни...и вино тоже, – как бы невзначай вспомнила дредастая, отводя провокационный взгляд в сторону. Грёбанная Штрэфонд... – Я не хочу, – это была одна из самых длинных пауз. Крис чуть ли не слюной подавилась от неожиданного ответа. – Почему это? – Ну, я ж сюда меняться пришла. Значит, вся эта хрень должна остаться в прошлом. – А твой выход в ремиссию? – голова в бок и лёгкая ухмылка. – Ого, ты и такие слова знаешь? – издеваюсь. – Ага, пришлось ради тебя выучить. Ну так что? – Она идёт со мной дальше. – Браво, Поль, я в тебе не ошиблась. Как она меня назвала...? Поля…Именно эта форма имени - сводила меня с ума. Мило и очень чувственно. Я обожаю её. Крис стала маяком, который я так долго не могла найти. Строгая, но заботливая. Холодная, но в душе до безумия чувственная и ранимая. Рассудительная и харизматичная. Сильна, словно из стали. Но она тоже ломается. Тигрёнок. – Ты мне нравишься, Штрэфонд. Я больше не буду молчать об этом. Ты вызываешь такие сильные эмоции у меня..их нельзя описать словами. Меня цепляет в тебе всё. Внешность, манера общения, привычки, голос, эмоции, слова, действия. Ты полностью. С ног до головы. Ты. Мне. Нравишься. Прошлась отстранённым взглядом снизу вверх. Я будто бы была не в этой реальности. Будто говорила не я. Кто-то другой, но не я. Слова давались слишком просто. Я говорила быстро и честно. То, что было на уме. Словно я была очень, очень, очень пьяна, но это сказано на трезвую голову. Может, дело в адреналине. Не знаю. Но мне плевать. Я сказала это. Сказала правду. Она мне нравится. Скрестила ноги и оперевшись на ступни, быстро встала с пола. Громкий хлопок двери был последним звуком, который услышала Штрэфонд в эту ночь.