Рядом с тобою всегда

      Замок напоминал, скорее, большой компьютер, чем живое существо. Когда-то давно, еще в нулевых годах, Гарри изучил эти технологии не-магов. Правда, не потому, что это его интересовало, а потому, что их изучала Гермиона. И вот теперь это сильно помогло. В первую очередь, замок задал вопрос об отключении предыдущего «пользователя». Вопрос-ощущение звучал, конечно, не так, но смысл сводился к отключению Дамблдора от ресурсов замка, чему мальчик воспротивился. Их враг был человеком неглупым, и начинать войну сходу в планы мальчика не входило. Так что для Дамблдора прямо сейчас ничего не изменилось, по крайней мере, ничего, что директор мог бы заметить. Кроме самого распределения, конечно. Потому что попавший на Гриффиндор Малфой — это не что-то незаметное, как и Уизли на Слизерине. Ну и Невилла Гарри забрал к себе, конечно, чему очень обрадовались все девочки — целых три плюшевых мишки, радость же, понимать надо!       — Что происходит, Гарри? — тихо спросила Гермиона.       — Нежданчик, — ответил Гарри. — Попозже поговорим, хорошо?       — Хорошо, — улыбнулась девочка.       Директор Дамблдор счастливым не выглядел. Его планы по воспитанию Героя резко нарушились, впрочем, об этом можно было подумать и завтра.       В гостиной факультета появилась мадам Спраут. Чтобы войти туда, Гарри и Гермионе пришлось бы очень аккуратно маневрировать креслами, но старшекурсники, которые уже помогали им в поезде, решили проблему, просто перенеся кресла руками.       — Здравствуйте, меня зовут Помона Спраут, я декан вашего факультета, — с улыбкой сказала женщина. — У каждого из вас будет свой куратор, чтобы помочь освоиться. Более подробно поговорим утром, так как все устали, пока же старосты отведут вас в спальни. У нас два ученика на особом положении: это Гарри и Гермиона Гриффиндор, как супружеской паре, вам положены отдельные покои, примыкающие к гостиной, — она кивнула на неприметную дверь, только что появившуюся в стене гостиной. — Я очень прошу всех отнестись с пониманием к тому, что Гриффиндоры отличаются от других, и не допускать злых шуток, мы одна семья, помните это.       Дети, даже те, кто не знал, что такое «инвалидная коляска», обратили внимание на поименованных. В глазах появилось понимание и готовность помочь. Старшие девушки по-доброму разулыбались, а Тонкс прижала Невилла, который чуть не плакал, к себе. Впрочем, декан закончила говорить и разогнала всех по спальням.       — А неплохо тут, спальня, гостиная, — сообщила Гермиона, осматривая помещение. — Ну, рассказывай.       — Помнишь, в нулевых ты увлеклась маггловской вычислительной техникой? — спросил мальчик.       — Ты тогда тоже туда поперся, — кивнула девочка. — И что?       — Ну вот для замка я, а скорее всего, мы с тобой — администраторы, — улыбнулся Гарри.       — Неожиданно… Дай доступ, — сказала Гермиона. — Оп-па…       — Я и говорю, что неожиданно… Надо Дамблдору прав подрезать, но незаметно, — задумчиво сказал мальчик.       — Хорошо, что сам не полез, — ответила ему девочка.       — Ну ты же знаешь, мне проще топором, но сейчас это не ко времени.       — Тебе проще с ноги, да, — заулыбалась Гермиона, отдавая какие-то команды, половину которых Гарри не понял, зато он включил себе прослушивание кабинета директора.       — А ты знаешь, что директорская башенка — она не директорская? — удивленно спросил мальчик. — Она гостевая.       — Что, в принципе, его статусу и соответствует, — ответила девочка. — Я вроде бы пока закончила, теперь замок будет направлять ресурсы на ремонт, а Дамблдору разводить руками на тему «старый я стал, ритуалы проводить надо».       — А надо? — деловито спросил Гарри.       — Не-а, у него принцип работы другой, — хихикнула Гермиона. — Но рассказывать это нашему директору не нужно. Пошли мыться и спать? Вилли!       — Вилли пришел! — раздался хлопок. — Чем Вилли может помочь?       — Вилли, помоги нам помыться, пожалуйста, — попросила Гермиона.

***

      Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор был раздражен. Нет, его раздражали не странные Гриффиндоры, они вызывали лишь удивление, а вот то, что Лонгботтом попал не на Гриффиндор — это было плохо. Уизли на Слизерине, в общем-то, объяснял, почему Лонгботтом не на Гриффиндоре…       «Возможно, Рональд отвратил Лонгботтома от Гриффиндора, — думал Великий Светлый, как он себя называл, — тогда Уизли заслуживает наказания. Порадовать, что ли, Филча?»       Впрочем, поразмыслив, директор посчитал, что ничего критического не произошло, а непонятных потомков Основателя, в случае чего, можно церберу скормить, убежать-то они без ног не смогут.       — Представляешь, Фоукс, — обратился Альбус Дамблдор к птице. — Калеки в школе!       — Курлык, — ответил феникс, в очередной раз пытаясь скинуть кольцо подчинения с лапы.       — Да, надо было их еще шесть лет назад… Как это у магглов… Усыпить.       О чем подумал мгновенно озверевший Гарри, из соображений цензуры написано быть не может. Видя, как потемнело лицо любимого, Гермиона обратилась к замку и через минуту как-то очень зловеще улыбнулась.

***

      Просыпаться от нежного поцелуя намного приятнее, чем от будильника, особенно когда родителей рядом нет. Гермиона улыбнулась, открывая глаза и встречая взгляд, полный нежности. Сегодня их первый день, ситуации могут быть очень разные, поэтому надо подготовиться. Детство осталось позади, а желающих ударить побольнее в этой школе всегда было достаточно.       Позвав Вилли, дети помылись, умылись и оделись, на все ушло немногим больше четверти часа. Взглянув друг другу в глаза, собрались, готовясь к своему первому дню. Дверь открылась…       — Гермиона, Гарри, как вы? Все хорошо? — сразу же подлетела к ним староста. — Помощь не нужна?       — Нет, спасибо, — улыбнулась девочка. — Мы справились.       — Вы, если что, зовите кого-нибудь из нас, — произнес староста мальчиков. — Мы поможем, с гриффами осторожнее, у них тормозов нет, а змейки вас и так не тронут.       Детей окружили девочки, чтобы обнять, в готовности успокоить, а старшекурсники — помочь и защитить. Гермионе вдруг стало очень тепло и светло, как в старой школе. Все первачки были для старших курсов, как младшие братья и сестры, отчего становилось очень тепло на душе.       Собравшись, все двинулись в Большой зал. Переведя кресла в режим парения, Гарри сцепил их вместе, пока Гермиона на связи с замком устраивала Дамблдору приключения. Утро директора сегодня началось не очень хорошо — он дважды споткнулся и один раз чуть не навернулся с лестницы, девочка филигранно оперировала ресурсами замка, делая ступеньки чуть-чуть, почти незаметно для глаза, выше или ниже. Психологию она в свое время тоже изучала, поэтому в ответ на злое высказывание врага устраивала ему мелкие пакости.       Считая Альбуса Дамблдора отныне врагом, дети вели себя вдвойне осторожно. Через старосту мальчиков Невиллу подсунули артефакт ментальной защиты и определитель зелий из запасных. Что интересно, староста даже не стал задавать лишних вопросов, просто кивнул.       Усевшись за свой стол, Гарри наложил себе и Гермионе еды, не спрашивая, чего той хочется. За столько лет они изучили друг друга целиком и полностью, а вот Невилл взял себе совсем чуть-чуть каши, на что сразу же обратила внимание староста девочек, подмигнув сидящим рядом с мальчиком девушкам. Гарри хихикнул, глядя, как Невилла начали откармливать.       — Мистер Лонгботтом, — приблизилась к столу Минерва МакГонагалл. — Вас вызывает директор, пойдемте.       — Минерва, это что такое? — мгновенно взъярилась мадам Спраут. — По какому праву ты не даешь моему ученику поесть?       — Но… Дамблдор… — начала Маккошка.       — Дамблдор потерпит, а мальчику надо питаться! И почему ты приглашаешь его, не ставя меня в известность? Это что за игры? Или я теперь здесь никто? — было заметно, что декан намеренно поворачивает разговор в сторону скандала, видимо, ей было просто скучно.       — Альбус сказал…       — Альбус это должен сказать мне. А вот если я узнаю, что мой ученик был у тебя или у директора без моего сопровождения, то я вам такое устрою… — Помона облизнулась, а Минерва отступила на шаг.       Невилл, увидев, как его защищают, просто замер, приоткрыв рот. С этого момента Помона Спраут стала для мальчика и мамой, и папой, и великой богиней. От того, с каким обожанием на нее посмотрел Невилл, мадам Спраут на минуту даже смутилась, но после кивнула ему с доброй улыбкой.