Артуриана

Глава 1. Король-рыбак В тот год, когда король Артур принял христианство, он стал не просто ревностным его поборником, но приказал возводить храмы по всей стране, в каждом городе, в каждой деревне. Кроме того, вознамерился он сделать то, чего не удавалось раньше ни одному доброму христианину – отыскать Святой Грааль, утерянную магическую чашу, дарующую знания обо всем, что есть в мире, и близость к Всевышнему. Говорили, что секреты мироздания скрыты в Граале и, обретя его, навеки обретешь мудрость. И потому Артур решил, что кому, как не ему, владеть святыней, и приказал собраться рыцарям и отправиться на поиски Грааля. Но знал он, что поиск будет долгим и трудным, а потому не могут идти все рыцари сразу: иначе кому защищать Камелот! И он позволил им выбирать. Лишь некоторые решились пойти по нелегкому пути, среди них сэр Бомейн, сэр Персиваль, сэр Гавейн и сэр Ланселот. И пошли они каждый своей дорогой, знали, что Грааль не покажется тому, кто не достоин узреть его. Лишь совершенный рыцарь, чистый в своих помыслах, может обрести чудесную чашу и доставить ее во дворец короля. Бомейн и Гавейн решили отправиться на поиски вместе, помня, что настоящая дружба не раз выручала их в трудные минуты, надеялись они, что и с заклятьем Грааля она поможет справиться. Сэр Персиваль пошел один, он отправился в земли южные, туда, где окончились дни Иисуса Христа, в надежде обрести священный сосуд, являвшийся пределом мечтаний для короля. Персиваль сбился с дороги, претерпел множество интересных приключений, не раз миновала его опасность, совершил он подвиги, о которых до сих пор слагают легенды. Но не открылся ему Грааль, и возвратился он в Камелот через несколько лет, уставшим и понурым. – Прости, мой король, – произнес он, представ перед Артуром. – Не смог выполнить я твоего приказа, не смог раздобыть для тебя Святой Грааль! Но Артур не гневался, он подбодрил своего рыцаря, сказав, что лишь избранному можно видеть Грааль, не беда, если Персиваль таковым не оказался. И сообщил ему, что сэр Бомейн и сэр Гавейн вернулись еще раньше, но также ни с чем, не удалось им увидеть священный сосуд, напрасными были их трудные поиски. – А как же сэр Ланселот? – спросил Персиваль. – Он всегда был самым достойным среди нас, самым сильным, смелым и благородным. Чем завершились его поиски? – Ланселот покуда не возвращался в замок и ничего не слышно о нем, – печально ответил король Артур. – Признаться, я беспокоюсь, жив ли еще мой друг! Беспокоится о нем и королева, и рыцари Ордена. Но хочу верить, что он в пути, что возвратится в Камелот однажды, живой и здоровый, со священной чашей в руках! Ведь если кому и под силу найти Грааль, то только ему! И согласились все присутствующие со своим королем, они знали честь и отвагу Ланселота, верили в его удачу и благосклонность к нему высших сил. А Ланселот тем временем, отчаявшись найти Грааль в далеких землях, вернулся в родной Броселианд и здесь услышал легенду о Короле-рыбаке. Король-рыбак жил на берегу одного из таинственных озер, каковых было в Броселианде великое множество. Озеро то было скрыто от глаз смертных, не каждому доводилось найти к нему дорогу. Но даже если и удавалось узнать путь, сам король являлся не всем. Целыми днями сидел он в лодке посреди озера, закинув сеть, и ловил рыбу, и однако завеса невидимая скрывала его: никто не мог увидеть Короля-рыбака, если сам он того не желал. Говорят, некогда прежде был он славным воином, но потом ранили его копьем, и теперь уж не мог он биться, как прежде, а мог лишь ловить рыбу – что и делал с превеликим удовольствием. Вода озера давала ему силу, иначе давно бы умер Король-рыбак, столь серьезным было ранение, полученное в бою. В благодарность за смелость и терпение, послал ему бог высший дар – Король-рыбак стал хранителем чаши Святого Грааля, и теперь он один знал, где находится волшебный сосуд. Но если и удалось бы Ланселоту увидеть Короля-рыбака, не стал бы старик открывать рыцарю тайну, ведь лишь тому соглашался он показать Грааль, кто сумеет задать правильный вопрос: но какой вопрос был правильным, не знал никто. Потому снова и снова уходили смельчаки ни с чем. И все-таки Ланселот решил использовать последний шанс, чтобы найти Грааль, и отправился на поиски волшебного озера. Никогда бы не найти ему дороги туда, если бы не приемная мать – леди Вивиана, могущественная колдунья, что знала пути ко всем озерам Броселианда, даже к заколдованным. Указала она сыну, куда идти, и Ланселот долгие дни шел через лесную чащу, прежде чем развел он зеленые ветви деревьев и оказался на берегу заросшего камышом небольшого водоема, укрытого колдовской завесой. Ланселот огляделся, не веря глазам своим, неужели, ему все же удалось найти сюда путь! Но поверхность озера была пуста, рыцарь приготовился ждать столько, сколько будет нужно, а потом вдруг, не успел глазом моргнуть, как спала пелена, – и увидел он прямо перед собой небольшую лодку. В ней сидел высокий худой человек с седыми волосами, уже лысеющий и немолодой. Его чело украшала тонкая золотая корона. На нем были штаны из кожи и такие же нагрудники, под которыми просвечивала белая, но давно не стиранная рубаха, рукава он закатал, чтобы те не намокли. Своими еще сильными, натруженными ладонями сжимал он рыболовную сеть, которую намеревался забросить в озеро. Однако, почуяв незнакомца, Король-рыбак замер и обернулся. Несколько мгновений вглядывался он в берег, и Ланселот сделал шаг вперед, раздвинул камыши и шагнул в воду, чтобы старику было легче разглядеть его. – Приветствую тебя, досточтимый Король-рыбак! – крикнул сэр Ланселот, поклонившись. Вежливые манеры понравились старику, но решил он не показывать виду, а лишь еще больше насупился и крикнул: – А ты кто таков будешь? – Мое имя – Ланселот Озерный, – откликнулся мужчина. – Я приемный сын леди Вивианы, что зовется Владычицей озера. Все в Броселианде знают мою матушку. Сам же я – рыцарь Круглого стола, служу королю Артуру, который правит в городе Камелоте. Слышал ли ты про такой город? – Я слышал про Камелот, – кивнул Король-рыбак задумчиво, – Слава о делах Артура, о его подвигах и справедливости докатилась и сюда. Как и слава о доблести и отваге его рыцарей. Что ж, знать, ты добрый гость в этих краях! – Благодарю тебя, – ответил Ланселот. – Что же нужно тебе в столь глухих местах? – спросил Король-рыбак, и в голосе его послышалось лукавство. Он отлично знал, зачем приходят сюда рыцари, но все равно продолжил, – Разве это озеро не находится далеко от главного тракта Броселианда? Или же ты заблудился, рыцарь? Если так, укажу я тебе дорогу. – О нет, напротив, я как раз искал тебя. – Зачем же ты искал меня, сэр Ланселот? – Искал, потому что мой добрый король поручил найти и показать ему Святой Грааль, и лишь ты один можешь помочь в этом! Король-рыбак помолчал, погрузившись в свои мысли, а после забросил сеть в воду и нарушил тишину: – Да, я знаю, где найти Святой Грааль, ведь я его хранитель. Но понимаешь ли ты, что нельзя любому видеть священную чашу? Лишь тот, кто спросит меня, кто найдет нужные слова, достоин такой чести. – О чем должен я спросить? – Это уж ты решай сам, – Король-рыбак усмехнулся. И долго-долго думал Ланселот, а потом произнес: – Скажи мне, о Король-рыбак, в чем смысл нашего существования? Ты сидишь на этом озере много лет в одиночестве, и ты видел чашу Грааля, ты знаешь ответы на все вопросы. Так ответь на мой! Король-рыбак рассмеялся, а потом вдруг крикнул: – Иди-ка сюда, юноша, и помоги мне вытянуть сеть! Там уже достаточно рыбы, мне старику трудно одному. А едва достанем рыбу, как поплывем в мой замок, приглашаю тебя отужинать! – Почту за честь, – откликнулся Ланселот и поплыл к лодке, стараясь не утопить меч, бывший весьма и весьма тяжелым. Он помог Королю-рыбаку вытащить сеть, полную рыбы: Король-рыбак был весьма удачлив в ловле, а после лодка сама собой двинулась по водной глади, туда, куда путь знал один лишь только старик. Они плыли сквозь камышовые заросли, Ланселот увидел, что они уже покинули озеро и теперь шли по узенькой, заросшей травой и кустарником речке, ее поверхность была покрыта кувшинками, которые зацветали. – Как тут красиво, – вздохнул Ланселот. – Да, в Броселианде красиво везде, – согласился Король-рыбак. – А вон там, гляди, мой замок! И к своему изумлению Ланселот, и правда, увидел будто выступающую из воды темную громаду замка: никогда бы он не подумал, что кто-то захочет поставить дом в этом странном, безлюдном месте, удивительнее был лишь хрустальный подводный дворец его матушки, но ведь на то она и была колдуньей. Хотя, каждому очевидно, что и Король-рыбак – могущественный колдун! Лодка остановилась у деревянной пристани, Ланселот помог Королю-рыбаку вытащить рыбу, которую тут же забрали подбежавшие слуги, а любезный хозяин проводил юношу в замок, где представил его своей единственной дочери, принцессе Элейн. Та была очень красива, с длинными золотистыми волосами, большими небесно-голубыми глазами, пухлыми губами и стройной фигурой – Элейн являла собой картину пленительную и была способна похитить сердце любого мужчины, если бы он имел возможность хотя бы взглянуть на девушку. Но она жила одна в этой глуши, никто не мог видеть ее, красавица целыми днями бродила в саду замка, выращивала дикие алые розы, столь же прекрасные, как и сама Элейн, и проводила дни в компании старика-отца. Мать Элейн умерла, когда та была еще младенцем, и Король-рыбак решил не брать другой жены – он всегда предпочитал одиночество, а теперь дочь была ему хорошим собеседником. Но Король-рыбак понимал, что молодой прелестной девушке нельзя вечно оставаться с ним, и потому, едва увидел он сэра Ланселота, как тут же решил, что столь вежливый и столь пригожий рыцарь, наверняка, понравится дочери, и пригласил того на ужин. Ланселот тоже был очарован леди Элейн, и хотя его сердце принадлежало лишь королеве Гвиневере, единственной, которую он полюбил с первого взгляда и до смерти, не мог он не признать, что леди Элейн отличалась необыкновенной прелестью и даже чем-то неуловимо напомнила ему возлюбленную. Сама же Элейн, едва увидела рыцаря, почувствовала, что у нее подкосились ноги, она побледнела, дыхание остановилось. Остановилось и сердце, а после напротив, бешено заколотилось, и она оперлась о стену, чтобы не упасть. Щеки ее раскраснелись, и, едва успев произнести приветствия, чтобы соблюсти вежливость, она опрометью бросилась в свою комнату, закрыла дверь и упала на кровать, не зная, что делать дальше. Она и в мечтах не могла вообразить, что однажды ей встретится мужчина, столь прекрасный, рыцарь Круглого стола, отважный и благородный! И однако отец послал за ней служанку, велев переодеться и спуститься к ужину, ведь какой ужин без хозяйки! Элейн не смогла ослушаться отца, надела лучшее платье, причесала волосы, покрыла их покрывалом и спустилась к трапезе. Сидя за столом, бледная и дрожащая, она не смела поднять на рыцаря глаза. Тот же, заметив смущение девушки, старался быть с ней подчеркнуто вежливым, и однако разговаривал с ее отцом, чтобы не смущать бедняжку еще больше. После ужина Элейн удалилась к себе, сославшись на головную боль, а Король-рыбак вместе с Ланселотом уселись у горящего камина, и Ланселот, которому хотя и понравился вкусный ужин, но наскучило молчание, решил снова обратиться к гостеприимному хозяину. – Ваше величество, король-чародей, – начал он осторожно. – Что же по поводу вопроса, который задал я на озере? Ответишь ли на него? Или позволишь мне самому найти ответ, увидев священную чашу, которая сама по себе и есть ответ на любой вопрос! – Знаю, ты хочешь увидеть Грааль, – отмахнулся Король-рыбак. – Но сначала – нужно отдохнуть. Ты проделал большой путь, рыцарь, давно скитаешься по миру в поисках Грааля. И потому прежде чем увидеть чашу, надо выспаться, поверь мне, взять в руки Святой Грааль – испытание не простое! Для этого нужно иметь много сил, а значит – нужно хорошо отдохнуть! Ланселот был благодарен старику за совет, а также за то, что тот не отказывался показать ему чашу, а потому охотно отправился в комнату, приготовленную для него: там ему постелили постель, которую покрыли тончайшим бельем, дали теплое меховое одеяло. Уставший, рыцарь уснул, едва только прилег, и проспал долго после того, как поднялось солнце. Утром спустился он в залу, где ужинали они накануне, там его уже ждал заботливо накрытый завтрак, а также леди Элейн, которая смущалась, опускала глаза, но хотя бы теперь не убегала сразу, а могла поддерживать весьма приятную беседу, и Ланселот понял, что ему нравится в этом доме. Здесь были отличные трапезы, мягкая постель, жаркий камин и компания чудесной девушки, которая смотрела на него глазами, полными любви. Элейн уже знала, что полюбила этого мужчину, один раз и на всю жизнь, знала, что никогда не выберет иного, и потому просила отца задержать его здесь любой ценой, с тем, чтобы однажды и он мог полюбить ее в ответ. Элейн была красива и очень наивна, она была уверена: ничто не помешает сэру Ланселоту ответить на ее чувства. Она не знала, что это совпадает не всегда, часто те, кого выбираем мы, не выбирают нас, но Элейн не думала о подобной неудаче и надеялась, что скоро ее ждет счастье. Однако, прошло несколько дней, и к своему неудовольствию, девушка заметила, что Ланселот стал тяготиться пребыванием в их доме и ее обществом, он не казался влюбленным, напротив, создавалось впечатление, что стремится он покинуть гостеприимный кров Короля-рыбака как можно скорее. Заметил это и сам хозяин. – Скажи мне, сэр рыцарь, почему ты не весел? Куда ты так стремишься сбежать? Разве не нравится тебе в моем замке, не по душе общество моей дочери? – Дочь твоя – прекраснейшая из дев, – отвечал Ланселот с поклоном, – Она умна и хорошо воспитана. Дом же твой – счастье для любого уставшего путника, здесь всегда горит жаркий очаг, можно получить вкусный ужин и отличное вино. И все же, я чувствую, что задержался здесь. Ведь мне нужно увидеть Святой Грааль и вручить чашу моему королю, долг рыцаря зовет, я принес клятву! И ты обещал дать ответ на вопрос и показать чашу Грааля… – Разве? – Король-рыбак вскинул брови. – Ничего подобного я не обещал. Я привел тебя сюда, для того, чтобы познакомить с моей прекрасной дочерью Элейн, которая живет здесь в глуши, словно затворница. Ей слишком трудно одной, она молода, у нее горячее сердце, которое мечтает о любви. Как и все женщины хочет она найти доброго мужа. Вот я и подумал, сэр Ланселот, почему бы тебе не взять мою дочь в жены? Растерянный, Ланселот не знал, как ответить хозяину, что столько дней предоставлял ему кров, а потом, будучи рыцарем честным, не умеющим лгать, произнес: – Ваше величество, добрый Король-рыбак! Я благодарен тебе за теплый прием! Рад был я познакомиться с твоей дочерью и слова твои, твое предложение – честь, которой я не достоин! Ведь я не ровня твоей дочери, я всего лишь приемный сын знатной дамы… – Но один из первых рыцарей при дворе Камелота! А это дорогого стоит! – И все же… Хоть твоя дочь красива, и любой мужчина, в том числе и я, был бы счастлив назвать себя ее мужем, не могу я принять ее руки. Потому что мое сердце отдано другой, один раз и на всю жизнь. – Знаю, – Король-рыбак махнул рукой. – Знаю, о ком ты говоришь! О королеве Гвиневере, супруге господина твоего, Артура. Понимаешь ли ты, Ланселот, что делаешь? Разве можно желать чужую жену? Тем более, свою королеву! Тем более, жену своего господина! Это великий грех, рыцарь! А для честного христианина особенно. И я предлагаю тебе забыть о прошлом и начать сначала, и бог простит твои грехи! – Это так, – кивнул Ланселот. – Я люблю королеву Гвиневеру и над сердцем не властен. Но клянусь, никогда не желал я зла своему господину, не помышлял об измене, не собирался красть его жену! – Подожди, – усмехнулся старик. – Все еще впереди. Запомни рыцарь мои слова, ибо вижу будущее: не доведет твоя любовь до добра, гибель несет она и тебе, и твоей возлюбленной, и Артуру, и всему Камелоту. Понимаешь ли ты? А потому прекрати, забудь, пройди по дороге к свету, очисти сердце. Помни, лишь тогда сможешь увидеть Святой Грааль, ведь чаша подвластна тому, чье сердце безгрешно. – Клянусь, что сердце мое чисто! – воскликнул сэр Ланселот. – Умоляю, позволь мне доказать это! Позволь увидеть священную чашу и познать тайны мира! – Да будет так, – согласился Король-рыбак, – Сегодня вечером, после ужина, я покажу тебе Святой Грааль, и ты убедишься, что слова мои правдивы! – Благодарю тебя, – от всей души произнес Ланселот, чувствуя, как голос его прервался от волнения. Вечером Король-рыбак приказал Элейн идти к себе, и едва дева удалилась, а остатки трапезы убрали, как появились четыре молодые женщины. Они были в белых длинных платьях, лица их закрывало прозрачное кружево. На носилках, которые держали таинственные женщины на плечах, лежало что-то под золоченым покрывалом. Они опустили свою ношу посреди комнаты, откинули покрывало, и сэр Ланселот увидел прекрасную чашу, что стояла на хрустальном пьедестале, голубоватая дымка клубилась над ее содержимым. – Вот, чаша Грааля, она перед тобой! – торжественно произнес Король-рыбак. – Теперь все зависит лишь от тебя, рыцарь! Подойди, возьми чашу в руки, загляни в нее. И тогда тебе или откроются тайны всех миров, или узнаешь ты, что недостоин Святого Грааля, и судьба покарает тебя за дерзость! С поклоном, исполненный благоговейного трепета, сэр Ланселот в нетерпении приблизился и осторожно поднял чашу, сжимая обеими руками. Он поднес Святой Грааль к лицу, пытаясь вглядываться в ее содержимое. Вопрошал он Господа о тайнах мироздания, но туман становился гуще и гуще, пока не заволок всю залу. Скоро ничего вокруг нельзя было разглядеть, и Ланселот с недоумением повернулся к хранителю. – Что это значит? – спросил он. – Это то, о чем я говорил: ты недостоин держать ее в руках. Если бы ты был рыцарем чести, вокруг разлился бы божественный свет, он окутал бы тебя и вознес на небеса, туда, где ты предстал бы пред ликом Всевышнего и получил ответы на все свои вопросы. Но этого не случилось, потому что ты недостоин видеть Грааль! С этими словами Король-рыбак взмахнул рукой. И тут же священная чаша, носилки, покрывало и все четыре женщины исчезли, растворившись в воздухе, будто были видением, иллюзией, а не существами из плоти и крови Огорченный и обескураженный, стоял сэр Ланселот, понурив голову, никак не думал он, что будет так близок от своей мечты, и все же не выполнит волю короля, того, кому был вечно предан и не смел ослушаться. – Что же делать теперь? – прошептал опечаленный рыцарь. – Не грусти, – откликнулся Король-рыбак. – Долгие годы являюсь я хранителем Грааля и ни разу не встречал никого, кто был бы достоин говорить с Создателем. А потому, иди лучше, выпей прекрасного вина, что держал я в своем погребе для такого случая, и на сердце станет веселей. А после, отправляйся спать, утро вечера мудренее, с утра и решим, что делать дальше и как отвести от тебя невзгоды, что сгустились теперь над твоей головой, подобно тучам. И Ланселот признал, что Король-рыбак, без сомнения, прав. Потому он пригубил вино из кубка, оказавшееся лучше всяких похвал, и рыцарь осушил кубок до дна. На сердце стало легче, – старик не обманул, – и Ланселот поднял кувшин и налил себе еще один кубок, потом еще один. Кувшин опустел, слуги принесли второй, мир вокруг стал теплым, медленным, словно покрытым волшебной дымкой. Не хотелось никуда спешить и никуда идти. Король-рыбак куда-то удалился, на его месте возникла Элейн, которая с распущенными по плечам волосами и тронутыми румянцем щеками была хороша, как никогда прежде. Рыцарь предложил ей вина, девушка взяла кубок из его рук, улыбнулась ему, а после произнесла: – Не хочешь ли ты посмотреть мои розы, сэр Ланселот? Он кивнул и последовал за ней в сад, туда, где даже в темноте можно было разглядеть алые розы, а воздух наполнял чудесный аромат цветов. – Они прекрасны, – кивнул рыцарь, – Прекрасны, как и ты сама. – Долгие годы растила я их, мечтала, что однажды сорву розу и подарю тому, кого избрало мое сердце, – с этими словами Элейн срезала одну из роз кинжалом, что попросила у рыцаря, и протянула ему. Ланселот вдохнул аромат розы. Выпитое вино сделало свое дело: летняя ночь, розы, звезды вскружили ему голову, и сейчас в ночной темноте прекрасная Элейн казалась как нельзя больше похожей на его возлюбленную, такую желанную и такую недоступную королеву Гвиневеру. Но в отличие от королевы – Элейн была здесь, он мог протянуть руку и коснуться ее, и она не была супругой его господина. Даже каменное сердце поддалось бы на мольбу, с которой ее глаза смотрели на рыцаря, а сердце сэра Ланселота было весьма и весьма горячим. И потому он приблизился и прижал девушку к себе, а после она сама поцеловала его, осторожно и робко, опустила глаза, но рыцарь уже не мог остановиться. Он ответил на ее поцелуй сотней других, а после Элейн пошла за ним в его покой, где и осталась до рассвета, лишь под утро девушка убежала к себе, испугавшись гнева отца. Ланселот тоже понимал, что нарушил законы гостеприимства, кроме того, чаша Грааля ускользнула от него, делать ему в доме Короля-рыбака было больше нечего. И потому наутро он поспешно простился с хозяином, сообщив, что отправляется назад. – Ты не можешь идти назад, – Король-рыбак покачал головой. – Большая беда отныне следует за тобой по пятам, ведь ты видел чашу Грааля, но не был ее достоин. И беду принесешь ты в Камелот. Замок падет, король его сложит голову, жителей постигнут несчастья и лишения. – Что же делать? – вскликнул Ланселот. – Как же быть? Или же велишь никогда не возвращаться в Камелот? Но… С тоской подумал он, что никогда больше не увидит короля и королеву, не увидит своих добрых друзей, и сердце его болезненно сжалось. – Ты сможешь вернуться в Камелот, едва отведешь беду, едва искупишь свой грех, – ответил Король-рыбак. – Как же это сделать? Скажи, если знаешь, прошу тебя! Старик задумался надолго, а потом произнес: – Здесь, в далеких чащах, по лесам и холмам бродит невидимый заяц – дух Броселианда. Ты должен найти его. Должен встретить. Должен поговорить с ним. Если заяц захочет услышать тебя, то выскажет свою волю. Он даст задачу, которую ты должен исполнить во что бы то ни стало. Исполнишь – можешь смело возвращаться в Камелот, тебе ничто не грозит. Не справишься – беда так и будет следовать за тобой по пятам. – Благодарю тебя за совет, добрый король! – воскликнул Ланселот. – Отправляюсь немедленно! Клянусь, что найду этот дух и заставлю его дать мне задачу, клянусь, что сумею ее выполнить!  Вскочил он на своего коня, попросил передать от него поклон леди Элейн, а после помчался прочь, пока не скрылся в лесной чащобе. Элейн же, стоя на башне замка, печально смотрела ему вслед, слезы текли из ее глаз, ведь она думала, что после этой ночи рыцарь останется с ней навсегда, думала, что станет ее мужем, как и обещал отец. – Не переживай, дочка, – сказал Король-рыбак, заметив ее горе. – Обещаю, он обязательно вернется. Будь благоразумна и жди. И тогда – все сложится хорошо! Помни, ведь я могу видеть грядущее! Король-рыбак недоумевал, почему будучи столь могучим колдуном, не передал он своего дара дочери: Элейн была не способна даже к самой простейшей магии, она не видела вещих снов, не читала заклинаний, не колдовала, не заглядывала в кристаллы, не готовила зелья и даже не лечила раненых – она не владела ничем, что можно было бы назвать волшебством, скорее всего, Элейн пошла в мать, которая была дочерью знатного землевладельца, обычной женщиной, красавицей, но не колдуньей. Элейн обладала горячим верным сердцем, умела любить и умела страдать, но не ворожила. Сможет ли юная Элейн бороться за сердце Ланселота с могущественной волшебницей Морганой и обличенной властью королевой Гвениверой, прекрасной супругой великого Артура? Король-рыбак надеялся, что его хрупкая дочь все выдержит и выйдет победительницей из этой борьбы. Глава 2. Невидимый заяц А Ланселот меж тем отправился на поиски невидимого зайца, духа леса Броселианда, который единственный мог избавить его от проклятья. И скакал он по лесу долгие дни, звал и звал, умолял откликнуться, ведь дух мог явиться, лишь если сам пожелает. Но все напрасно, дух леса, коварный и лукавый, скрывался от рыцаря, путал следы, насмехался над ним, пока не оказался сэр Ланселот на поляне, где возвышались волшебные каменные обелиски, что некогда установил здесь, как говорили, могучий Мерлин. Правда сам Мерлин говорил, что обелиски стояли тут раньше, много раньше, будто прибыли они из космоса, из других миров, и обладали необычайной волшебной силой, могли отогнать зло, исцелить, спасти от смерти и от любого несчастья. И едва оказался Ланселот на поляне, он спешился, радуясь, что вновь находится среди знакомых с детства мест, направился к обелискам, чтобы поприветствовать древние камни. Но не добрался, потому что вдруг получил сильнейшую оплеуху, сначала по одной щеке, потом по другой. Ланселот застыл, изумленный, ведь никого не было рядом и в помине, а потом услышал тоненький зловредный смех и догадался, что так развлекается невидимый дух. – Подожди! – закричал он, бросаясь в погоню, – Подожди! Скажи хотя бы, за что ударил меня! Но заяц уже мчался прочь, лишь трава приминалась под его маленькими лапками, и Ланселот скакал по этим следам, пока не выбился из сил его конь. Остановился он на широкой поляне, спешился. Бока лошади тяжело вздымались после бешеной скачки, да и сам рыцарь устал. Ланселот присел на траву и в отчаянии закрыл лицо руками. И тогда услышал вдруг голос, тихий, будто шелест листвы на деревьях. – Кто ты и зачем несешься по моим следам? Почему так давно зовешь и преследуешь меня? Взволнованный, Ланселот вскочил на ноги. – О великий дух Броселианда! – вскричал он, не в силах сдержать своих чувств, – Смилуйся! Я – несчастный сэр Ланселот, рыцарь Круглого стола, тот, кого отправили на поиски Святого Грааля. Отправился я не по своей воле, но по приказу моего господина, славного короля Артура, что правит в Камелоте! И долгие годы шел я, чтобы найти Грааль, проехал множество земель, а после – оказался на берегах таинственного озера, где встретил хранителя чаши, Короля-рыбака. Тот был добр ко мне, принял в своем доме, предложил пищу и кров. И я рассказал ему, зачем пришел. Король-рыбак прислушался к моим мольбам, обещал показать священную чашу, однако просил подумать, говорил, что не достоин я держать ее. Но моя гордыня была непомерной, я не думал, что чаша может погубить меня. И настоял на своем. И тогда появились прекрасные дамы, внесли они чашу Грааля, и взял я ее в свои руки. Но не увидел Создателя, но не услышал его голоса и не узнал ответа на свой вопрос. Понял я, что Грааль счел меня недостойным. Опечаленный, решил вернуться в Камелот. Но Король-рыбак предостерег: не могу я вернуться в Камелот, потому что великое горе идет по моим следам, несчастье могу принести своему народу и своему королю. Лишь ты можешь спасти меня. Назначь мне службу, которую должен я нести, чтобы искупить свой грех, выполнив твою волю, смогу вернуться в Камелот и дальше служить своему королю верой и правдой. Заяц не сразу ответил на мольбу рыцаря, а долго думал над его словами и после произнес: – Скажи мне, почему же чаша Грааля не признала тебя? Почему сказала, что ты недостоин видеть Создателя? Не потому ли, что твоим сердцем владеют недостойные чувства: ты позволил себе смотреть на жену своего господина, не так ли? Думаешь, подобный тебе может увидеть Создателя? Нет, пока не раскаешься в грехах, тебе не встретиться с ним. И что-то подсказывает мне, что случится это нескоро. До самого дна предстоит тебе испить чашу страданий! – Разве может любовь быть грехом? – воскликнул несчастный рыцарь. – Ведь я не прошу о многом, хочу лишь видеть свою возлюбленную, знать, что с ней все хорошо и что она тоже любит меня! – Что ж, ты так ничего и не понял, – кивнул заяц и вдруг стал видимым. И сэр Ланселот увидел прямо перед собой маленького серого зайчика, что сидел у его ног: он не казался величественным духом, а всего лишь слабым зверьком. Заяц поднял мордочку, повел носом, а после произнес: – Хорошо, назначу я тебе службу и надеюсь, хоть с ней ты справишься! – Клянусь! – пообещал рыцарь. – Сколько бы лет ни ушло, даже если уйдет вся моя жизнь! – Отлично, – кивнул заяц, – Тогда вот тебе задача: возвращайся в дом Короля-рыбака и посвяти свои годы тому, что найдешь в этом доме. – Но там ничего нет! – воскликнул изумленный Ланселот, – Там лишь чаша Грааля, что не признала меня, да алые розы. Не могу же я выращивать всю жизнь эти розы! – Почему же? – заяц вдруг оглушительно рассмеялся, его смех громогласно повторило многократное эхо. – Я прикажу – и ты будешь выращивать розы! Но нет… не только розы. Возвращайся, никогда не знаешь, что может тебя ждать! – Хорошо, будь по-твоему, – поклонился сэр Ланселот. – Клянусь, что вернусь в замок Короля-рыбака и исполню твою волю. А после – как снимешь с меня заклятье, ничто не удержит меня уж вдали от Камелота и моей возлюбленной! С этими словами сэр Ланселот простился с зайцем, который снова стал невидимым и помчался навстречу своим обычным проказам. А рыцарь отправился туда, куда отныне вела его дорога – в замок на берегу реки, где жил старый король и его прелестная дочь. Ланселот почувствовал, как сердце возрадовалось, едва вспомнил про юную девушку, что сумела очаровать его своей нежностью и красотой. Сэр Ланселот преодолел многочисленные тропы Броселианда, прежде чем оказался на берегах узенькой речки, по течению которой направился в поисках чудесного замка. Наконец, увидел он вдали его башни, но удивился: на озере нигде не было Короля-рыбака, возле замка не суетились слуги, там царила мрачная атмосфера запустения, как если бы в поместье пришло великое несчастье. Сердце Ланселота сжало дурное предчувствие, он пришпорил своего скакуна и помчался, словно ветер, чтобы как можно скорее узнать, что же произошло. Рыцарь спрыгнул на землю у ступеней, ведущих в дом, взбежал наверх, прошел под низенький каменный свод во внутренний двор, где и встретил старого слугу, которого остановил окриком. – Эй, почтенный! Что здесь случилось? Почему так мрачно и тихо? И где хозяин замка? Я явился, чтобы выполнить свою задачу – должен остаться отныне здесь, так где же Король-рыбак? Слуга ничего не ответил, лишь молча покачал головой, бросил на рыцаря печальный взгляд, а потом махнул рукой, и, обернувшись, сэр Ланселот увидел короля. Обрадовался он ему, словно хорошему другу, бросился и хотел крепко обнять, но тот отстранил рыцаря и холодно приветствовал. – Здравствуй, сэр Ланселот, рыцарь Круглого стола! Зачем ты снова пожаловал в мой дом? Или не удалось тебе встретить дух Броселианда, и ты опять явился ко мне за советом? – Досточтимый хозяин, я встретил невидимого зайца. И повелел он мне исполнить его волю. Хотел дух Броселианда, чтобы я вернулся и оставался здесь. Хотел, чтобы жизнь посвятил тому, что найду в твоем доме. И ума не приложу, чему здесь можно посвятить жизнь! Здесь и раньше было пустынно и тихо, нет тут места великим подвигам и свершениям! А теперь и вовсе мрачная атмосфера печали повисла над замком, прошу, скажи, что произошло? Могу ли я помочь тебе? Возможно, враги осаждают замок? Или дракон повадился в твои владения и крадет скот и прекрасных женщин? – Нет, – покачал головой Король-рыбак. – Ничего такого. Но ты прав, несчастье постигло бедного старика! Моя единственная дочь, моя любимая Элейн, умирает. Она больна, и никто не в силах спасти ее! Даже я, со всей моей магией, бессилен! – Что же случилось с Элейн? – обеспокоенно воскликнул сэр Ланселот. – Как такое может быть, или на нее навели злое проклятье колдуны и колдуньи? – Нет, она умирает от любви, – печально произнес Король-рыбак. – От любви к тебе, сэр Ланселот. Ты соблазнил мою дочь и оставил ее. А теперь она умирает. – Клянусь, я не хотел подобного! – воскликнул сэр Ланселот, ужаснувшись его словам. – Виноват я перед тобой, ты пустил меня под свой кров, обогрел и накормил, ты дал мне увидеть чашу Грааля, а я соблазнил твою дочь! И все же скажу, что таков был выбор ее сердца! Элейн сама выбрала и полюбила меня. Я предупреждал, что моя любовь принадлежит королеве Гвиневере, и все равно она не отступилась… В ту ночь я был так печален, что Грааль презрел меня, что не смог я выполнить приказ Артура, а мою любовь к королеве признали недостойной. И потому выпил слишком много вина и не владел собой. Дочь же твоя так прекрасна, что никто, ни один мужчина, не устоял бы перед ее чарами. Но теперь – позволь мне увидеть ее, как знать, может быть, она обрадуется мне – и силы жизни вернутся! Король-рыбак задумался, а потом понял, что терять ему уже нечего, Элейн все равно не спасти, и сделал он знак рыцарю следовать за ним. Поднялись они по узкой лестнице в девичью башню, где находились покои больной. Возле двери в комнату Элейн Король-рыбак остановился. – Прошу тебя об одном, – произнес он, – Что бы ты ни увидел сейчас в этой комнате, ничему не удивляйся. Ланселот в недоумении кивнул, слова старого короля обеспокоили его. Он сделал нетерпеливый жест, Король-рыбак распахнул дверь и пропустил рыцаря вперед. С колотящимся от волнения сердцем сэр Ланселот вбежал в спальню девушки: та лежала на кровати в белой простой сорочке, едва прикрытая одеялом. Элейн была бледна и очень худа, разве такой он ее оставил! Нет, тогда она была цветущей и здоровой! Одного взгляда на девушку было достаточно, чтобы понять: недолго осталось ей на этой земле, Элейн умирала. – Элейн, милая, – позвал Ланселот, опустившись на край кровати. Девушка, услышав его голос, распахнула глаза, она, казалось, не верила в увиденное, а потом на ее губах мелькнула слабая улыбка. – Это ты… – прошептала она. – Ты пришел! Правда, пришел! Отец не обманул меня! – Это я, – кивнул Ланселот. –  Я пришел. Хочу, чтобы ты выздоровела, Элейн, хочу, чтобы болезнь оставила тебя. С этими словами он взял ее тонкую, почти прозрачную руку и запечатлел на ней поцелуй. – Я умираю, – прошептала девушка. – Потому что не могу жить без тебя… Ты пришел, а потом снова уедешь, ты не останешься здесь со мной. А я этого не переживу. И все же, скажи, зачем ты пришел? Разве затем, чтобы увидеть меня? Разве потому, что скучал по мне? Иногда лучше обмануть, но сэр Ланселот был честным рыцарем, он не признавал и малейшую ложь, а потому сказал правду: – Я уехал, потому что отправился на поиски невидимого зайца, духа Броселианда. Искал, чтобы заяц назначил мне службу и позволил искупить мои грехи. – И ты нашел его? – слабым голосом спросила девушка, и в ее взгляде мелькнуло любопытство. – Да, нашел. – Что он сказал? – Он дал мне задачу. И моей задачей было вернуться в этот замок. – Но зачем? – Потому что заяц велел мне остаться. Остаться и посвятить жизнь тому, что найду здесь. Но нашел я лишь грусть и печаль. И не представляю, о чем говорил дух Броселианда. Не представляю, чему я могу посвятить тут свою жизнь! Ведь здесь нет места подвигам, сюда не заходят враги и разбойники, тут не летают драконы и не бродят дикие звери. Что за дело может быть в этом пустынном краю для рыцаря?! – Там, – слабым голосом произнесла Элейн и, напрягая все силы, вытянула руку, указывая. – Там твое дело… Удивленный, сэр Ланселот проследил взглядом за ее рукой и к своему изумлению в дальнем конце комнаты увидел колыбель. Он медленно поднялся и приблизился. В колыбели спал новорожденный младенец. – Я назвала его Галахад, – прошептала Элейн.  – Как его отца. – Это… это мой сын? – рыцарь почувствовал, как забилось сердце. Он протянул руки и осторожно, опасаясь раздавить ребенка, такой он был крошечный, взял его из колыбели. – Да, это твой сын, – ответила Элейн и улыбнулась. – И он вырастет величайшим из рыцарей! Теперь Ланселот понимал, о чем говорил невидимый заяц и удивился, что дух Броселианда знает все обо всем. Возможно, маленький невзрачный зайчик заглядывал в чашу Грааля, возможно, ему повезло увидеть самого Создателя! Но как бы то ни было, теперь Ланселот был твердо уверен, что не покинет отныне замок, ведь здесь находилось то, чему он посвятит жизнь. – Ты не умрешь, Элейн, – сказал рыцарь, повернувшись к больной. – Ты будешь жить. А я буду жить с тобой. С тобой и с нашим сыном. Я останусь в этом замке столько, сколько потребуется. А если будет нужно – и до конца моих дней! Едва услышав его слова, Элейн улыбнулась, радость вспыхнула в ее глазах, и она поняла, что должна жить ради того, чтобы были счастливы ее любимый человек и ее сын, и, конечно, старик отец, который так преданно заботился о дочери все эти годы. Глава 3. Галахад И так остался сэр Ланселот в замке Короля-рыбака. Через некоторое время леди Элейн поправилась, и вместе они стали растить сына. Ланселот был счастлив в этом доме, он чувствовал благодарность невидимому зайцу, за то, что тот привел его к порогу замка. И все-таки он мечтал о Камелоте, думал, как однажды, сын подрастет, поедет ко двору короля Артура и станет величайшим из рыцарей, которого только видел земной мир. Элейн не разделяла взглядов Ланселота, она хотела, чтобы сын вырос сильным, отважным и благородным, но не думала, что ему нужно ехать в Камелот, ведь в городе с мальчиком может случиться все, что угодно. Пока же Галахад рос под сенью Броселианда, слушал наставления деда, обучался боевым искусствам у своего отца, играл с матушкой, помогал ей ухаживать за розами. И Король-рыбак, с удивлением глядя на внука, понимал, что тот отличается от всех юношей, которых доводилось ему видеть прежде. Галахад рос удивительно чистым, светлым и неземным, как если бы он был не простым мужчиной, но высшим созданием, и дед ждал, что однажды именно Галахад станет тем, кто сумеет увидеть в чаше Грааля скрытое от глаз всех прочих людей. Ребенок счастливо рос среди камышей, прозрачных рек и озер, вдали от всех, кроме своих родных и их старых слуг, – юный Галахад не видел более ни одной живой души. Когда же мальчику исполнилось четырнадцать и он превратился из ребенка в подростка, но еще не стал взрослым мужчиной, его мать, прекрасная леди Элейн, слегла от тяжелой болезни, которую наслала на нее фея Моргана. Ревнивая чародейка узнала, где находится ее возлюбленный сэр Ланселот, узнала, что он добровольно согласился остаться с юной Элейн, в то время как отверг любовь самой Морганы. Тут же возненавидела она дочь Короля-рыбака и поклялась извести ту со света. Король-рыбак был сильным чародеем, но куда ему тягаться с Морганой, что была сильнее, чем любая колдунья тех времен, даже чем сама Владычица озера, которая иногда навещала сына и пыталась спасти его спутницу, однако и леди Вивиана не могла помочь. Магия Феи Морганы слишком могущественна, никто не сумел бы уберечь несчастную Элейн! Похоронив ту, что была его спутницей долгие годы, но так и не стала законной женой, ведь в лесах Броселианда никому нет дела до брачных обрядов и официальных церемоний, Ланселот долго был безутешен, как и старик-отец. А потом решил, наконец, что время пришло, и объявил Галахаду и Королю-рыбаку свою волю. – Я остался здесь, с Элейн, как повелел мне дух Броселианда, и не покинул ее, покуда она была жива. Но теперь должен снова быть в Камелоте, должен вернуться к моему королю, который уже отчаялся, наверное, увидеть меня. Я должен представить сына ко двору, уверен, Артур не откажет и включит Галахада в число рыцарей Круглого стола, ведь он чист душой и умеет отлично сражаться. Чувствую, исполнил я ту задачу, которую дал мне заяц, и теперь могу вернуться ко дворцу с чистой совестью и не принести несчастья в Логрес. Король-рыбак подошел и крепко сжал его руки. – Да, ты исполнил волю невидимого духа, – кивнул он. – Но беда все равно следует за тобой, и, вернувшись в Камелот, принесешь ты несчастья в славный город, как принес несчастье и моей бедной Элейн. Потому что такие как ты: слишком красивые, слишком благородные, слишком отважные, всегда приносят несчастья, – ведь зависть людская неотступно идет за ними. Ланселот помолчал, пытаясь осмыслить слова мудрого старика, а потом крепко обнял Короля-рыбака и произнес: – Раньше у меня была лишь матушка, леди Вивиана, Владычица озера. А теперь я обрел в твоем лице и отца, ибо ты, отец моей Элейн, был и мне будто родной отец. Спасибо за все, спасибо за мудрые советы. Однажды Галахад вернется к тебе, жди его. И покажи ему чашу Грааля, когда он о том попросит, потому что верю, мой сын будет достоин разгадать ее тайны. А теперь – нам нужно идти. Прощай, Король-рыбак! – Прощай, мой сын, – сказал старик и прослезился, обнимая лучшего из рыцарей Камелота. Сразу после сэр Ланселот и его сын Галахад, оплакав покойную Элейн, оставили замок у реки, покинули леса Броселианда и отправились прямиком в Камелот, ко двору короля Артура. Но прав был старый Король-рыбак, ибо едва Ланселот снова оказался в Камелоте, едва вошел в залу, где собрались рыцари Круглого стола, едва растроганный и счастливый, как никогда прежде, Артур прижал его к своему сердцу, заметил рыцарь королеву Гвиневеру. И лишь только он увидел свою возлюбленную – как будто не было всех этих лет, как будто лишь вчера отправился он на поиски Грааля, и любовь с новой силой вспыхнула в сердце Ланселота. А королева, не в силах сдержать своего счастья, прижала руки к груди и лишилась чувств: столько лет считала она своего любимого погибшим, и однако вот он стоял перед ней, живой и невредимый, такой же прекрасный, как в тот день, когда покинул он Камелот по приказу своего господина! И в сердце королевы любовь разгорелась еще сильнее, чем прежде, она уже не могла и не хотела ее скрывать, придворные перешептывались и осуждали Гвиневеру, король Артур хмурился и молчал, но ничто более не заботило женщину – отныне рыцарь снова был рядом! И ее сердце пело от радости. – Остановись, Гвиневера, – сказал ей Артур, придя вечером в спальный покой жены. Та сидела на низенькой скамье и расчесывала гребнем длинные прекрасные волосы. – Еще немного и будет поздно. Несчастье сулят Камелоту твои поступки! Разве этому учит тебя твой бог? Разве не говорит он, что жена должна любить мужа? Разве не говорит, что должна быть ему верна? – Да кто бы говорил! – воскликнула своевольная красавица, гордо вскинув подбородок, – А разве ты веришь в моего бога? И разве не говорит мой бог, что и муж должен любить жену? Разве не говорит, что должен быть верен жене? – Но я верен тебе, – Артур развел руками. – Прекрати! Не обманывай ни меня, ни себя! Да все в королевстве прекрасно знают, кому принадлежит твое сердце! Стыдись Артур, она же твоя родная сестра! И это моя любовь несет Камелоту несчастья?! Нет, это ты, Артур, не хочешь услышать голос совести, и потому твое прекрасное королевство придет в упадок, потому твой замок будет разрушен, а твою страну захватят саксы! Помяни мое слово, твою страну захватят саксы! Эти слова привели Артура в настоящее бешенство: он хотел ударить жену, но не мог позволить себе бить слабую женщину, и потому лишь вскричал: – Замолчи, жена! Или темное овладело твоей душой! Будь прокляты твои слова и твой язык! Король выбежал из спального покоя Гвиневеры и никогда уже больше не входил туда. И едва ли это могло способствовать рождению у королевской четы наследника. Королева смирилась, что у нее не будет детей и готовилась принять монашеский сан однажды, что и сделала несколько лет спустя. А Артур смирился, что единственным его сыном станет сэр Мордред, известный другим, как племянник короля: юноша, рожденный от случайной связи с Моргаузой, с той сестрой, которую Артур никогда не любил. Но, несмотря на открытую привязанность королевы к Ланселоту, Артур радовался возвращению своего любимого рыцаря. Сердце его было слишком благородно, чтобы позволить ревности победить добрые чувства, которые он испытывал ко всем своим верным братьям, а Артур считал рыцарей Ордена братьями, тем более, что родных братьев у него не было. Лишь сестры, принесшие печаль и страдания и ставшие злым роком. Потому он искренне приветствовал Ланселота и от души возрадовался, когда узнал, что у рыцаря появился сын, да еще такой славный, сильный и отважный юноша, как Галахад. Несмотря на то, что Артур был довольно наивен для правителя, он все-таки умел видеть в сердцах людей, и его поразила чистота души юноши, восхитил возвышенный взор его глаз, устремленный к небу, как если бы и правда тому были доступны высшие тайны. Этот мальчик – не из тех, кто может предать, он не стремится к власти, чужд тщеславия и других пороков. И в отличие от своего отца, не станет смотреть на чужих жен, ибо нет в нем человеческих слабостей, все в нем – лишь святость и скромность. Без колебаний посвятил он юного Галахада в рыцари, – совсем еще мальчика, младше него был лишь сэр Ивейн, сын Морганы, – и повелел король Галахаду занять место за Круглым столом. Но все места были заняты, свободным было лишь Гибельное место, но юноша, не знавший о страшном проклятье, с готовностью занял его. Замерли сердца рыцарей и самого короля от ужаса – но, чудо! Смерть не пришла за Галахадом, как немедля приходила за всеми, кто лишь приближался к проклятому Гибельному месту. И понял тогда Артур с восторгом, что перед ним совершенный рыцарь, тот, чьего прихода ждали они столь долго. Даже королева Гвиневера, которая сначала разозлилась, узнав о длительной связи своего возлюбленного с дочерью Короля-рыбака, подарившей тому сына, со временем не могла не полюбить юношу, столь много добра и теплоты было в его сердце. Ланселот же смущался в присутствии королевы, в глубине души чувствовал он стыд и раскаяние, что изменил своей любви и столь долгие годы счастливо прожил с прекрасной Элейн, но в то же время знал: такова была воля духа Броселианда, а всезнающий дух не может ошибаться. Значит, так нужно! К тому же, Гвиневера – чужая жена, да еще супруга его короля и господина, и связь ее с рыцарем способна привести не только к разногласиям в королевской чете, не только к ссоре Ланселота с Артуром, но и к войне, и к большим несчастьям для всех жителей Логреса! Потому еще долгое время Ланселот боролся со своими чувствами, но однажды они все ж одержали верх над голосом совести. Галахад же при дворе завел дружбу с юным Ивейном, который восхищался умом и военным мастерством юноши, старшие рыцари тоже уважали мальчика за принципиальность и ясность взглядов, и даже коварный сэр Мордред, относившийся к каждому, кто мог встать между ним и благосклонностью короля Артура, с подозрением, чувствовал к юноше неизъяснимую симпатию. И потому жил Галахад в Камелоте в полном согласии со всеми, пока не достиг двадцатилетия. Старался он закрывать глаза на ставшую явной связь своего отца с королевой, не осуждая обоих, он пытался утаить правду от других рыцарей и от самого короля, но однажды его сердце не выдержало. Галахад пришел к отцу и попросил позволения вернуться в родной замок, к деду, к могиле матери. Ланселот благословил сына, но прежде тот должен был получить разрешение короля Артура. – Сэр Галахад, почему ты хочешь покинуть двор? – удивился Артур. – Ты достиг совершеннолетия и можешь выбрать прекрасную даму себе в супруги, разве не хочешь ты этого? – Ваше Величество, я предпочту путь служения, – ответил сэр Галахад с поклоном, – Вам и моему Создателю. И потому, прошу разрешения вернуться в свой замок и умолять моего деда, Короля-рыбака, открыть мне тайну Святого Грааля! Услышав про Грааль, Артур возрадовался и с ликованием в сердце тут же разрешил сэру Галахаду возвратиться в родные края. Он не сомневался, что рыцарь, чья душа чиста настолько, способен открыть, наконец, тайну священной чаши. Сэр Галахад поблагодарил Артура, простился с отцом и с легким сердцем отправился в леса Броселианда, по которым давно тосковал. Он пересек пролив, добрался до Аморики, а после – отыскал озеро, где, как и прежде, в лодке сидел его дед, чью голову украшал тонкий золотой венец. В руках он все так же сжимал рыболовную сеть, правда теперь к ней прибавился еще и отменный трезубец, что мог бы быть славным оружием, а не только использоваться в рыбной ловле. Галахад оказался прав – трезубец был волшебным и защищал Короля-рыбака от любых врагов, а заодно продлевал его и без того слишком долгую жизнь. Этот трезубец был выкован в Авалоне и передан Королю-рыбаку Вивианой, в знак родственных отношений между ними, ведь Галахад связал их, приходясь внуком обоим. И хотя Вивиана предпочла бы иметь внука, рожденного магически одаренной Морганой, ничего поделать она не могла: дети приходят в мир по воле Создателя, колдуны же могут вызвать их лишь в обмен на жизнь, а жертвовать своей жизнью, жизнью сына и даже Морганы, Владычица озера не желала. К тому же, Моргана, наверняка, поставила защитное заклятие! А бороться с заклятьем такой сильной колдуньи – себе дороже! Потому смирилась она с личностью Галахада, тем более, мальчик, и правда, рос весьма необычным. Король-рыбак крепко обнял внука, а после отвел его в свой замок, где задал Галахаду бесчисленное количество вопросов о жизни в Камелоте, о том, что происходит при дворе Артура, и огорченно качал головой, услышав о связи Ланселота и Гвиневеры. – Говорил же я, что так будет, – сокрушался Король-рыбак, – Знал, что этого избежать невозможно. Теперь погибель грозит Камелоту и всему Альбиону, недолго осталось править Артуру! – Зачем ты так говоришь? – испуганно спросил Галахад. – Потому что вижу грядущее. – Что же нам делать? Как спасти их? – Уже не поможешь, – вздохнул старик. – Ты лучше отдыхай, мой мальчик, ведь ты проделал длинный путь. Пойдем за стол, а после – ложись спать. Утром сходи, поклонись могиле матери, посмотри, как прекрасны ее алые розы, что цветут до сих пор. Пройдись по замку, по окрестным лесам. Так давно тебя не было в этих краях, Броселианд стосковался по тебе. Каждый эльф, каждая фея, каждая дриада и гоблин, живущие здесь, все сегодня поют от радости, ведь ты возвратился домой! Феи знали о том, что ты придешь, задолго до этого дня, ведь они видели это в своем зеркале! – Благодарю за добрые слова, дедушка, – поклонился Галахад Королю-рыбаку. – Я сделаю так, как ты говоришь! И все же, должен сказать, что я вернулся не просто так. Не только для того, чтобы повидать тебя и могилу матери, не только, чтобы вновь прогуляться по этому чудесному лесу, а еще и потому, что мой король, Артур Пендрагон, приказал отправиться сюда и исполнить его волю, ту, что не сумел исполнить отец. Я прошу тебя показать мне чашу Святого Грааля. Прошу позволить проникнуть в ее тайны. Ведь если чаша сочтет, что я достоин, смогу получить ответы на нужные нам вопросы, смогу исполнить волю своего господина! – Ты хочешь чашу… – Король-рыбак задумчиво почесал подбородок. – Что ж, дело твое. Всегда я знал, что услышу от тебя эту просьбу и клянусь, из всех, кто приходил ко мне за долгую жизнь, не видел я никого, кто был бы достойнее увидеть ее. Так считаю я, но считает ли так сама чаша? Вот в чем вопрос, мой мальчик. А потому – не торопись. Как бы не пришлось тебе потом, как твоему отцу, разыскивать невидимого зайца, чтобы службой ему искупить грех. Остынь, Галахад, подумай над своим желанием. А пока, прошу, сделай так, как я тебе сказал – отдыхай, гуляй по лесу и ни о чем не думай! Галахад был послушен воле старших и потому последовал совету деда: он хорошо выспался, побывал на могиле матери и в ее розовом саду, помог слугам с ремонтом замка и крепостных стен, отправился с дедом на рыбалку, приветствовал каждое дерево в окрестностях, особенно много времени провел он у древа-оракула, желая узнать ответ на вопросы, что волновали его, и услышал то, что и ожидал: древо возвещало встречу с чашей Грааля для юного рыцаря, и никто, даже сам Король-рыбак не осмелился противиться его воле. И в один из вечеров, когда в главной зале замка жарко пылал камин, Король-рыбак приказал явиться четырем прекрасным женщинам, что держали на своих плечах волшебную чашу, покрытую золоченым покрывалом. Они опустили носилки рядом с рыцарем, тот замер от внутреннего восторга: столько лет он жил ради этого мгновения! И сомнения овладели его душой, достоин ли он узнать тайны священной чаши? Между тем женщины сорвали покрывало со Святого Грааля, голубоватое свечение разлилось в воздухе, и все замерли в великом благоговении. Собрав все свое мужество, Галахад сделал шаг вперед, протянул руки и взял чашу в ладони: она была куда тяжелее, чем казалась на первый взгляд. Рыцарь поднес ее к лицу, прочел молитву, сделал глубокий вздох и опустил взгляд туда, где дымился голубоватый туман. Король-рыбак почувствовал, что его сердце остановилось: если этот туман затянет всю комнату, повторится то же, что было с Ланселотом, юноша не узнает тайны Грааля и лишь обретет проклятье! Но все вокруг залил удивительный свет, он не был ни белым, ни голубым, ни золотистым, но переливался теми цветами, что только есть во Вселенной, и изумленные присутствующие раскрыли рты, а Галахад лишь шире распахнул глаза, он уже не замечал ничего, не видел этого чудесного сияния, то, что узрел он на дне чаши полностью захватило его. А свет меж тем становился ярче и ярче и, наконец, сделался нестерпимым, присутствующие были вынуждены зажмурить глаза и открыли их, лишь когда сияние померкло. И к своему великому изумлению увидели, что ни чаши, ни юноши не было в зале – они исчезли. – Колдовство! – воскликнула одна из носительниц Грааля, – Это колдовство! – Колдовство, колдовство, чаша зачарована, – закричали остальные наперебой, но Король-рыбак прервал их, сделав знак замолчать. – Тихо! – воскликнул он. – Это никакое не колдовство! Это – Святая чаша! Грааль счел моего внука достойным узнать тайны мироздания! И сейчас он говорит с Создателем! Так давайте же ждать его возвращения, давайте ждать, когда Галахад вновь спустится к нам и раскроет все, что узнал! Возможно, его знания позволят изменить судьбу Камелота и короля Артура, позволят спасти Логрес, Альбион, а может быть – и весь мир! Но не исполнилось по воле Короля-рыбака, не смог сэр Галахад спасти Альбион, да и самого Артура от верной смерти, не смог помочь своему отцу и удержать его от ошибок и печальной старости – ведь когда возвратился сэр Галахад после встречи с Создателем, исполненный тайных знаний, о которых мечтают все мудрецы рода человеческого, узнал он, что прошло слишком много лет, и не застал он в живых славного короля Артура, не застал и отца своего. Увидел Камелот сожженным и разграбленным, а Круглый стол – уничтоженным. Опечалился тогда сэр Галахад: из всех близких ему людей жив был лишь его дед. И сказал ему Король-рыбак, что Артур, и сестра его Моргана, и великий чародей Мерлин не мертвы, но удалились на блаженный остров Авалон, где и пребывают поныне. Услышав эти слова, возрадовался Галахад и ответил деду: – Спасибо тебе за добрую весть! Вижу теперь, что и мне нечего делать здесь, не желаю я служить саксам, не желаю скитаться в лесах Броселианда печальной тенью и вспоминать былые годы! Немедля отправлюсь я на остров Авалон и встречу там своего господина Артура, раз не могу застать отца и матушку.  Не в силах я переносить печали этого мира, Альбион погибает и его предсмертное дыхание убивает меня. Его скоро сменит Британия, и ничто никогда уже не будет прежним. – Погоди! – воскликнул Король-рыбак, – Прежде чем ты покинешь своего деда, скажи хотя бы, что увидел ты в чаше Грааля! О чем поведал тебе Создатель, ты ведь видел его и говорил с ним? – Я видел его и говорил с ним, – кивнул Галахад.  – И поведал он мне все тайны, но не проси, хоть и люблю тебя, не могу ответить на этот вопрос. Пообещал Создателю молчать. И если нарушу слово, страшные беды обрушатся на меня и мой род. Ибо должен человек пребывать в неведении относительно божественных тайн! Король-рыбак печально кивнул, понимая справедливость слов юноши. Знал он, что, если бы Грааль хотел раскрыть ему тайны, если бы счел его достойным узнать секреты мироздания, не задавал бы сейчас Король-рыбак эти вопросы, а получил бы ответы сам. Так значит, лучше ему, и правда, оставаться в неведении. Крепко обнял он своего внука на прощание и отпустил на берега Авалона, чтобы мог юноша встретиться со своим господином королем и утопить печали в глубине волшебного озера. Галахад последовал своим путем, немало времени прошло, прежде чем добрался он до Острова блаженных, сумел преодолеть густой туман, что вечно окутывал теперь Авалон, и воссоединился с теми, кто уже жил на острове, недоступном для простых смертных. Там он и остался, там и прожил свой век, бывший на удивление долгим. Галахад решил не покидать Авалон, провести дни в беззаботном счастье, в краю земного рая, скрытом от посторонних глаз. На этом заканчивается история сына сэра Ланселота, которому, единственному из смертных, живших во все века, удалось узнать тайну священной чаши Грааля. *** А на том месте, где случилась встреча сэра Ланселота и невидимого зайца, много лет спустя христианские монахи возвели небольшой храм, который так и называется – Церковь Святого Грааля. Стоит он там и поныне, ибо время не властно над ним. Теперь это территория современной Франции, ведь давно скрылась в веках древняя Аморика. Нынче храм окружает живописная, вечно пустынная деревушка Треорентек, что в примерно в часе езды на автомобиле от красивого старинного города Ренн. В деревушке есть туристический офис, но лишь хранитель ключей может открыть дверь церкви и пустить вас полюбоваться удивительными фресками, почитать историю о рыцарях Круглого стола и о поисках Святого Грааля. Если окажетесь там, вглядитесь повнимательнее в эти фрески, в узорные витражи, в красивые своды церквушки, а лучше – вглядитесь повнимательнее в лицо хранителя. Он уже немолодой, высокий и худой, у него небольшая лысина, обрамленная седеющими волосами. Он уже не сидит в лодке, целыми днями закидывая сеть, не носит тонкий золотой венец и не сжимает в руках волшебный трезубец, а в остальном – он все тот же Король-рыбак, могучий бессмертный чародей. Вы тоже можете задать ему вопрос, и, если он будет правильным, Король-рыбак расскажет вам о смысле бытия, поведает, как найти невидимого зайца, покажет дорогу к древним обелискам и к могиле Мерлина, продемонстрирует пещеру, в которой Ниниана заточила старого волшебника. И возможно, тому, кто будет достоин, вручит он волшебную чашу Грааля, способную ответить на все вопросы и подарить встречу с Творцом. Однако за минувшие века нога достойного так и не ступила на порог этой церкви, да и приходят сюда теперь одни лишь туристы, которые до сих пор любят легенды о короле Артуре и его храбрых рыцарях. Те самые легенды, что некогда были написаны талантливым певцом Талиесином и, сохраненные в памяти бриттов, передавались от предков потомкам и передаются поныне. Давно уже нет ни Камелота, ни Круглого стола, нет в живых никого из рыцарей, а сам Артур вечным сном спит на Острове блаженных. Но живы легенды. И невидимый заяц до сих пор летает по аллеям Броселианда (который в наши дни носит название Пампонский лес) и играет свои шутки с зазевавшимися путниками. Если вы потеряете что-то или ощутите удар в грудь или в лицо – знайте, это шалит проказник-заяц, и он никогда не упустит случая поразвлечься за ваш счет! Но и невидимый заяц, и Король-рыбак помнят, что наступит день, когда хранитель Грааля наконец увидит достойного. И призовет он четырех прекрасных носительниц, откинут они золоченое покрывало с чаши, что дымится под ним, и возьмут священный сосуд руки тех, кто способен пройти по следам Галахада, увидеть Создателя и открыть людям дорогу к Авалону, Острову блаженных, куда ушла от нас магия. Ничего подобного еще не случалось, но обязательно случится однажды. Конец