Неправильно

      Здесь тихо.       Петра кладет голову на ровный металлический стол, чувствуя неприятный холодок на своей щеке. Лампочка в мастерской Старка попеременно то загорается, то снова потухает. Паркер задевает ногой какую-то железную вещицу, и та с глухим звуком катится по полу.       А еще здесь грязно и пыльно.       Он действительно заставил ее мыть его дурацкие вещи, разбирать дурацкие коробки и перебирать дурацкие инструменты. Петра была бы рада такому раскладу дел, наверное, года два тому назад. Все-таки это мастерская такого гения, как Тони Старк. Именно в этом месте он создает невероятные удивительные вещи. И именно в этом месте никто не убирался уже лет сто. Сейчас Паркер чувствовала лишь усталость.       — Тебе снова написал Флэш, — заметил Нед сегодня за обедом.       — Ха, — тогда тяжело вздохнула Петра. — Думаешь, мне стоит ответить?       Нед пожал плечами.       — Не знаю, он какой-то придурок. На твоем месте, я бы просто заблочил его.       — Он вроде бы исправляется.       — Ага, жди, — цокнул Нед. — Люди не меняются.       — Мистер Старк-       — Мистер Старк особенный. Ты же знаешь.       Она знает. Вздох.       Петра берет гаечный ключ, начиная ровно стучать по столу. Интересно, он уже подарил Пеппер цветы? Она их получила? Они ей понравились? Удар не ключом — лбом. Стук. Стук.       «Замолчи. Не думай».       Они, наверное, станут ближе друг к другу.       — Я вижу, уборка продвигается хорошо.       Петра подскочила, ударяясь и локтем и коленом о стол.       — Ауч, — прижала руку, чуть подпрыгивая на одной ноге. — Вы меня испугали, — бурчит.       Старк вальяжно прислонился к проему двери, сложив руки на груди. Волосы растрепаны, взгляд уставший, — весь его вид будто бы говорил Петре о том, что сегодня его день не задался.       — Мне тут осталось пару коробок… — залепетала Петра, оглядываясь по сторонам.       — Пару коробок, — повторил Старк, обводя мастерскую взглядом. — Да тут грязнее, чем было, Паучок. Что это у тебя в руках, мой ключ?       Петра взглянула на инструмент у себя в руках.       — Да?       — Зачем он тебе?       — Я хотела его положить на место.       — Паркер, он и лежал на месте.       — О, — неловко кивнула Петра, потупив взгляд.       Мистер Старк толчком оторвался от двери. Рукой тянется к галстуку и ослабляет, расстегивая первые две пуговицы рубашки, пиджак, неимоверно дорогой пиджак, летит к мусорным коробкам. Старк подходит к столу, запрыгивая на него.       — Я убер-       Но Петра не заканчивает фразу, потому что Старк кладет свою тяжелую ладонь ей на голову, чуть похлопывая.       — Успокойся, уберешься потом. Или, не знаю, вызову сюда какую-нибудь клининговую компанию. Без понятия, почему я не сделал этого раньше.       Хлоп-хлоп. А у Паркер в сердце тук-тук.       Тони Старк убрал руку, а Петра выдохнула, наконец принимаясь дышать. Глубоко вздохнул.       — Черт, ты бы знала, какой у меня был плохой день, Паучок.       Паркер затихла. Мистер Старк никогда раньше с ней не делился подобным. Его дела, как обыкновенные, так и душевные, оставались для нее загадкой. Может быть, причина в том, что он считает ее ребенком, а, может быть, они просто недостаточно близки. Может быть.       — Я снова поругался с Пеппер, — качает головой. — Веришь или нет, я даже не помню из-за чего.       — А цветы? — робко спрашивает Петра.       — Цветы? Я подарил их Хэппи.       Паркер кивнула, испытывая совершенно странные чувства. Ей приятно? Грустно? Непонятно.              — А ты чего такая кислая? — он неожиданно поймал ее взгляд, отчего Петра впала в пятисекундный ступор.       — Я не кислая, — неуверенная улыбка.       — Ах, прости, наверное, ты билась башкой от радости. Ну так, мне было бы приятно, если бы не только мой день был настолько паршивым.       Петра задумалась.       — Точно! — вспомнила. — Мне продолжает написывать… парень, — чуть неуверенно закончила.       — Из-за которого у тебя сопли ручьем, да?       — Да-да, тот, — закивала Паркер. — А он мне не нравится.       — Не нравится?       — Да.       — А ты ему?       — Ну, наверное, нравлюсь, — уклончиво.       — Значит, — Старк заинтересованно пододвинулся поближе. — Ты его игнорируешь?       Кивок.              — Паучок, да это у того парня паршивый день, а не у тебя! Боже, я его понимаю. Я написал Пеппер сообщений двадцать, а она не ответила ни на одно.       — Двадцать? Да вы шутите, — внезапно оживилась Петра. — Естественно она не ответит вам!       — Почему это?       — Двадцать сообщений это слишком. Звучит, да и выглядит, как посягательство на личное пространство.       — Может, я и посягаю на ее личное пространство.       — Мистер Старк, это вообще не работает!       Мистер Старк совсем не по-взрослому закатил глаза.       — Ну просвети меня, гуру отношений, — сложил руки на груди.       — Во-первых, не давите на нее.       — Я? — тычет в грудь. — Давлю?       — Да! Разве двадцать сообщений по-вашему не обыкновенное давление?       Старк ничего не ответил, хмурясь.       — Продолжай.       Петра проглотила довольную ухмылку, разворачиваясь к Старку лицом.       — Для справки, пять букетов это тоже давление. Подождите, я объясню. Вы просто будто бы обязываете ее сделать что-то в ответ, понимаете? А с девушками, по крайней мере, с Пеппер, так все не работает. Вы же знаете Пеппер.       — Знаю, — тучный кивок.       — Какая она?       — Красивая, умная, колючая, гор-       — Гордая! Вот именно.       — Так, что мне. Совсем ей ничего не дарить?       Паркер покачала головой.       — Вы еще не на той стадии отношений, чтобы обсыпать друг друга подарками.       — И на какой же мы стадии, учитель, расскажите, — саркастично.       — Она к вам только присматривается. В ее голове сейчас сидит комиссия, которая считает все ваши проколы, чтобы в конце вынести общую оценку. И, честно, такими темпами вы…       — Что я?       — Не дойдете до следующего тура.       Старк наклонил голову, смотря куда-то в пол, видно обдумывая только что сказанное Петрой. Паркер прищурилась, улыбаясь. Ну хоть где-то она смогла отчитать его, как он ее. Почти.       — Господи, я что и вправду задумался над этим? Тебе же шестнадцать!       — Семнадцать, — поправила Петра. — Скоро будет восемнадцать.       — Ты еще совсем ребенок, — он улыбнулся.       Паркер знала эту улыбку. Теплую, недвусмысленную, уютную улыбку. Он снова по-отцовски кладет свою руку ей на голову. Еле заметные морщинки собираются в уголках глаз, волосы падают на лоб, а он продолжает улыбаться. Он же в ней не видит ничего. Абсолютно. Даже не задумывается.       — А вот и нет.       «Это прозвучало совсем не по-взрослому, дура», — мысленно морщится.       — Как скажешь, Паучок.       — Я взрослее, чем вы думаете, — серьезно.       — Конечно, — усмешка. — Ты выучила пятый параграф?       Он спрыгивает со стола, возвышаясь над Петрой. А Петра недовольно застонала.       Мяч ударяется о пол. Флэш делает не понятные Паркер движения, после чего закидывает мяч в кольцо.       — Ну, как тебе?       Солнце мягко ложилось на пыльные маты, пустые сидения теплели, а Петра решала надоевшие задания по физике. Она знала, что по субботам, после дополнительных занятий, в зале никого не бывает. Однако этот раз был исключением.       — Круто? — отвлеклась от учебников.       Флэш провел рукой по мокрым от пота волосам, наклоняясь за бутылкой воды.       — Чего ты там делаешь? — говорит, откручивая крышку. — Уроки?       — Типа того.       — Ну да, ты же, ну, отличница.       — Почти, — неловкая улыбка.       — Так отличница или нет, я не понял.       Паркер убрала в сторону учебники, откидываясь на спинку стула.       — Кидай, — вместо ответа говорит Петра.       — Мяч?       — Кидай.       Флэш поднял мяч и кинул его Паркер. Та поймала одной рукой.       — Если хочешь, могу научить бросать в коль-       Петра закинула мяч в кольцо без особых усилий, чуть приподнявшись на стуле.       — О-ого, — Флэш открыл рот. — Да ты, ну типа, вау.       — Спасибо, — Паркер собрала учебники в рюкзак, направляясь к выходу.       Паркер пролетала над городом, цепляясь за паутину. А город сырел в мокром грязном снеге. Люди снуют из угла в угол, в метро, из метро, на работу, с работы. А Петра смотрит на них с высоты и думает лишь о том, как все дошло… до этого.       — …Ребенок.       Какой же она ребенок? Мистер Старк, знали бы вы, что ей снится. Что вы делаете в ее снах, как громко вздыхаете и выдыхаете горячий воздух, как мокро и сладко вы целуетесь. Но вы делаете это так же сладко, как и улыбаетесь, как и помогаете прийти в себя после всего, что случилось с ней. Петра чувствует, что ее интерес, увлечение или даже влюбленность начались еще тогда, в день их знакомства. Он стоял в своем красивом черном костюме, раздраженно поглядывая на часы, когда ее высадил Хэппи. Паркер вышла из машины и так и застыла там.       Он еще красивее в реальности, нежели по телевизору.       Да, ей было пятнадцать. Волновало ли ее это? Еще как.       Он был груб с ней — она краснела, он хвалил ее — она забывала дышать.       Она повторяла про себя: «Это пройдет. Обязательно пройдет». И оно не проходило.       Бам.       Петра хватается за голову. Паучье чутье накрывает ее, заставляя тревожно оглядываться по сторонам. Вправо, влево, вниз, — ничего. Как всегда, не вовремя, жужжит телефон.       — Кто там, Карен? — спрашивает искусственный интеллект.       — Мистер Старк, — отвечает Карен.       — Я отвечу.       — Поняла.       Паркер спустилась с многоэтажки, перелетая на мост, но чутье ее не отпускало.       — Эй, Паучок, я тут подумал над твоими словами… — начал мистер Старк.       Петра почти его не слушала, потому что в ушах стоял гул.       — …Думаю, что в какой-то степени. Нет, я не говорю, что ты была права, но…       Крики. Паркер ничего не понимает. Крики раздаются, будто бы сразу отовсюду.       И снова. Бам. Толчок.       — Что там у тебя?       — Подождите, — бормочет Петра. — Все нор-       Ее сносит с ног. В глазах темнеет. И Петра Паркер летит вниз.