play date

— Ай, блять! Крэйг с нежеланием открывает глаза, сонно моргает, садясь и принимаясь осматриваться в поисках звука. Он даже не успевает до конца проснуться: слышит новые крики, узнавая голос Кенни, и вскакивает с кровати, вылетая из комнаты. — Что случилось? - спрашивает, распахивая дверь ванной, и в ту же секунду чувствует, как подгибаются ноги, а сердце ухает вниз: Кенни оборачивается, смотрит испуганно и виновато, его рука истекает кровью. божебожебожеблятьбоже Крэйг подскакивает к нему, бормочет взволновано «Нужно остановить, да, нужно остановить», хватает полотенце, закручивая в него дрожащую руку, и принимается шарить по шкафчикам в поисках аптечки. блятьблятьблять Кенни плаксиво просит прощения, говорит, что не хотел будить, что купит новый, Крэйг не слушает, полностью сосредоточившись на распаковке новой пачки бинта. Он достаёт спирт, собравшись с духом убирает полотенце с руки Кенни и испуганно охает, когда замечает, длинные кровавые полосы на запястье и предплечье. На мгновение у Крэйга идёт кругом голова, потому что кровь не останавливается, потому что кожа рассечена глубоко, потому что боже мой господи блять иисусе блять блять блять. Он бросает взгляд на Кенни, проверяя, выглядит ли тот так, будто готов упасть в обморок, Кенни оценивает этот взгляд по-своему, поджимает губы и повторяет: — Я правда-правда не хотел, прости. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Крэйг. Кенни шмыгает носом: — Нормально. ладно, хорошо, - Крэйг делать глубокий вздох. - нужно взять себя в руки нужно собраться нужно Торопливо выливая на кусок бинта медицинский спирт, предупреждает: «Сейчас будет больно», а затем как можно осторожнее касается пореза, Кенни дёргается и Крэйг дёргается вместе с ним. Его и самого трясёт, пока он стирает кровь свежим куском бинта, бросая грязный на пол. Что если она не остановится сама? — испуганно думает Крэйг. - Выглядит так, будто нужно зашивать. Он решает для начала попытаться остановить кровотечение, а потом позвонить Токену: его домашний доктор эту неделю должен быть в поместье. Крэйг думает об этом, пока перевязывает руку Кенни, то и дело проверяя в порядке ли тот. — Хорошо, что хоть левая, — шутит нервно, завязывая бинт только с попытки третьей, потому что пальцы раз за разом дёргаются, выпуская концы. — Я левша, — вдруг говорит Кенни. Крэйг поднимает на него взгляд, они некоторое время смотрят друг на друга молча. — А я не знал, - обессилено улыбается Крэйг. - Как неприятно. — Прости за графин, — бормочет Кенни. Он сидит в его, Крэйга, футболке и в его, Крэйга, шортах, такой маленький во всей этой одежде, такой худой и беззащитный, хочется спрятать и не отпускать ни на шаг, чтобы не убил сам себя. Ждёт ответа с таким виноватым лицом, что невольно Крэйг смеётся, больше с облегчением, чем над ним. — Какой графин? — спрашивает наконец расслабившись. — Какой, блять, графин? Нахуй его, этот графин. — Я хотел собрать осколки, но порезался, — рассказывает Кенни, разглядывая свою перевязанную руку. — Хотел смыть кровь, но стало больно от воды. Крэйг слушает внимательно, он всё ещё помятый со сна, но, почему-то, сидеть на полу в ванной утром пятницы кажется ему удивительно комфортным. Кенни рассказывает про разлитый кофе и съеденный на завтрак шоколадный батончик, Крэйг слушает с упоением, всё кажется интересным, если оно касается Кенни. Он улыбается, на эмоциях подаётся вперёд, целуя, Кенни податливо отвечает, сразу лезя языком внутрь и кладя здоровую руку Крэйгу на пах, предлагает горячо: — Минет? Крэйг не спрашивает «Сейчас?», не спрашивает «Кому?», вздыхает: — Я только проснулся, дай хоть кофе выпить. Кенни кусает его за шею. Он живёт тут, в доме Крэйга, всю эту неделю, засыпая рядом и рядом просыпаясь, они вместе едят завтрак и вместе идут в школу, вместе возвращаются и вместе делают домашку, вместе вместе вместе. Крэйгу нравится, очень и очень нравится, он не хочет, чтобы Кенни вообще уходил, хочет, чтобы они всегда жили вот так, вдвоём. На кухне лужа воды смешалась с каплями крови, поблескивает мелкими и крупными осколками стекло. — Графин, — повторяет Кенни, указывая пальцем на пол, — выскользнул из рук. Крэйг устало улыбается: — Не проблема. Просит Кенни ничего не трогать и подождать, пока он закончит, сам идёт в ванную, выбирает из кучи грязной одежды в корзине самую ненужную и берёт её с собой, чтобы собрать осколки, вместе с бумажными полотенцами, чтобы вытереть пол. — У тебя нет веника? — участливо спрашивает Кенни, смотря на то, как Крэйг бросает осколки в мусорное ведро. Тот хмыкает в ответ: — У меня есть робот-пылесос, но не думаю, что такое стоит давать ему жрать. Он справляется с уборкой меньше чем за час, то и дело отгоняя от кучи стекла снующего туда-сюда Кенни. — Я позвоню Токену, — говорит Крэйг, когда с уборкой покончено, а затем просит: — Сядь уже, пожалуйста. Кенни послушно опускается на диван, забравшись на него с ногами, спрашивает растерянно: — А зачем тебе звонить Токену? — Узнаешь, — уклончиво отвечает Крэйг. Он идёт в свою комнату, по дороге вспоминая, что ванну тоже нужно протереть от крови, поэтому предварительно заглядывает туда. До Токена дозвониться с первой попытки не получается, Крэйг набирает снова и снова, пока глотает четыре таблетки Ксанакса утро было тяжёлым, запивая их приготовленным Кенни американо. Токен отвечает спустя минут пять, спрашивает таким вялым голосом, будто не спал всю ночь: — Что такое? — Ты в порядке? — Что такое, Крэйг? - повторяет с нажимом. — Нужно зашить руку. — Чего? — рассеянно переспрашивает Токен, будто разом просыпаясь. — Чью? Твою? — Нет, не мою, но зашить нужно. Токен молчит, говорит что-то кому-то на фоне, Крэйг не может разобрать кому и что, а затем отвечает: — Хорошо, я заеду к тебе через несколько минут, — и сбрасывает звонок. Крэйг сидит ещё какое-то время в спальне, не двигаясь и чувствуя, как таблетки постепенно начинают действовать, делая его расслабленнее и сонливее. Безумно хочется курить, Крэйг находит почти полную пачку на полу с разбросанными шмотками и успевает сделать одну затяжку, когда Кенни заходит в комнату. Он смотрит на сидящего на кровати Крэйга и улыбается криво: — Я приношу неприятности. Как чёрный кот. Крэйг улыбается в ответ, протягивает к нему свободную руку, подзывая: — Я люблю чёрных котов. Он подходит ближе, останавливаясь между разведенных ног Крэйга, вздрагивает, когда тот аккуратно берёт его покалеченную руку, осматривая пропитавшейся свежей кровью бинт. — Больно? — спрашивает заботливо, подняв взгляд и натыкаясь на залитое смущением лицом: — Ты чего? — Это ты чего, — отворачивает голову Кенни. — Ведёшь себя… странно. — Разве? — Да. — Вот как. Крэйг отпускает его руку, вместо этого прижимаясь щекой к животу, обнимает за талию, затягиваясь. — Видишь, — тут же отзывает Кенни, нервно переступая с ноги на ногу. Крэйг смотрит на него удивлённо: — Что странного в том, что я хочу тебя трогать? Мы трогаем друг друга каждый день. — Не так, — бросает Кенни и замолкает. Крэйг правда не понимает: они занимались сексом каких-то пять часов назад, язык Крэйга был в заднице Кенни, член Крэйга был во рту Кенни — это нормально, но объятия — это странно? Каким образом эти объятья отличаются от тех, что были ночью или вчера или позавчера? Пытается высмотреть ответ в глазах напротив, но ничего не находит, потому что когда Кенни хочет, его невозможно прочитать. — Я не понимаю, — признаётся Крэйг. Кенни мешкает, а затем говорит так, будто это всё объясняет: — Мы не встречаемся, - слабо дёргается в сторону, просит: - Отпусти. Крэйг послушно выпускает его из объятий, делает ещё затяжку и отдаёт сигарету, когда Кенни протягивает руку, смотря снизу вверх прикрывающимися от Ксанакса глазами. Это глупо, — хочет сказать Крэйг. — Почему мы не встречаемся? Это глупо. Это так глупо, — хочет сказать Крэйг. — Это так обидно. Кенни тут, рядом с ним, можно кусать и трахать, но нельзя Как глупо. Наверное дело в том, что в расслабляющем Ксанаксе наверное дело в том, что Крэйг больше не может держать всё это в себе. Наверное да, наверное так и есть. — Я люблю тебя, — говорит Крэйг с такой лёгкостью, будто рассказывает, что собирается съесть на завтрак. Похоже время останавливается, потому что останавливается всё вокруг, замирая и переставая идти вперёд. Кенни медленно переводит на Крэйга взгляд, смотрит с ужасом, его губы начинают мелко дрожать. — Не говори этого, — просит затравлено. Крэйг не понимает, почему нет, почему не должен говорить, почему не должен трогать. Он смотрит на Кенни, склонив голову на бок, смотрит больше непонимающе, чем расстроено, спрашивает: — Почему нет? — Ты не понимаешь- — Так объясни. Кенни открывает рот и тут же его закрывает, когда телефон Крэйга начинает звонить. Наверное стоило бы закончить этот разговор сейчас, но Кенни выглядит так, будто готов сбежать как можно дальше отсюда, Крэйг просто не готов рисковать, поэтому просит, вздохнув: — Одевайся, нам нужно идти. Токен не удивляется, когда видит Кенни, здоровается и ничего не спрашивает, только говорит водителю, что они возвращаются домой. Всю дорогу в машине тихо, Крэйг пытается взять лежащую на сидении руку Кенни, но тот дёргается, убирает её и отворачивается к окну. Токен, сидящий рядом с Крэйгом, слишком громко хмыкает, то ли насмехаясь, то ли сочувствуя. неприятно — Я не должен опоздать на уроки сегодня, так что разберётесь сами, хорошо? — говорит Токен, стоит им подъехать к высоким железным воротам. - Конечно, друг, - кивает Крэйг. - Спасибо. Он выходит из машины, Кенни выходит следом, тоже бурчит «Спасибо», разглядывая землю под ногами, Крэйг чувствует кожей, как ему неловко. Токен бросает на Кенни взгляд через окно, перед тем как кивнуть водителю; машина трогается с места, оставляя их одних. — Зачем мы тут? — спрашивает Кенни, хмурится и оглядывается так испуганно, будто сейчас из высоких подстриженных кустов на него выпрыгнет бешенный волк. Крэйг криво улыбается: — Чтобы показать тебя врачу. Кенни смотрит на него растерянно с минуту. — К врачу? - переспрашивает неуверенно. - Тут? Он следит за тем, как Крэйг подходит к воротам, нажимая на большую блестящую кнопку на панели и заставляя динамик снизу активироваться: — Кто? — Такер. Динамик коротко дзынькает, а ворота начинают распахиваться, пропуская на территорию поместья. — Офигеть, — охает Кенни, стоит им зайти. Он как восторженный ребёнок всё осматривает и всему удивляется. Этот дом Крэйг знает с трёх лет, поэтому не может разделить восхищение от мраморных статуй или бассейна, но не может не улыбаться глядя на Кенни. Они подходят к главным дверям, Крэйг открывает их сам, не дожидаясь дворецкого, пропуская внутрь Кенни, и сразу идёт в сторону медицинского кабинета. — Хочу так жить, — признаётся Кенни, понизив голос, когда они проходят по уложенному сверкающей чистотой плиткой коридору. Крэйг хмыкает: — Ну, если ты будешь встречаться со мной… За что получает толчок в плечо, Кенни бурчит смущённо «Придурок» и дёргается от неожиданности, когда натыкается на почтительно кланяющуюся горничную. — Зря ты так, - улыбается Крэйг. - У меня будет много денег, знаешь ли. Встречаться со мной выгодно. — Ты себя что, презентуешь? - прыскает в ответ Кенни. Обстановка между ними теплеет, возвращаясь в привычное русло. Они бросаются подколами, пока подходят к кабинету, успевая наткнуться ещё на нескольких горничных. Останавливаются рядом с дверью, не спеша заходить. Кенни осматривает плитку на полу, по нему видно, как он хочет сказать что-то, Крэйг ждёт, стоя рядом с ними. Тот поджимает губы, хмурится и выглядит жалко, Крэйг берёт его за здоровое запястье очень мягко, ненавязчиво тянет на себя. — Ты мне ничего не должен, мы не встречаемся, я помню, — говорит, заставляя Кенни посмотреть на себя. — Поэтому не нужно делать такое лицо, пожалуйста. — У меня же всё ещё есть время на привыкнуть, - бормочет Кенни, глядя в пол - да ведь? Крэйг целует его в горячую щёку: — Конечно. — Мистер Такер, - вымученно вздыхает доктор, стоит им оказаться в кабинете. Он смотрит взглядом, мол, что опять, Крэйг смотрит виновато, указывает пальцем на Кенни: — Сегодня не я. Доктор хмурится, когда разматывает бинт, усадив Кенни на кушетку, его лицо заставляет Крэйга напрячься. — Нужно зашивать, — говорит, вздыхая, пока осматривает порезы. Этого Крэйг и ожидал, но всё равно почему-то чувствует как взволнованно стучит сердце, он смотрит на Кенни, закусившего нижнюю губу, и дёргается сам, когда дёргается тот, стоит обмоченному спиртом ватному шарику коснуться ран. Смотреть на то, как игла протыкает кожу Кенни выше его, Крэйга, сил, поэтому он отворачивается, разглядывая и так досконально изученные картины на стене. Всё заканчивается быстро, и Крэйг даже рад, что всё обошлось правда будет шрам откуда вообще эти порезы, зато успевает прикусить щёку изнутри, слушая вскрики Кенни в процессе. — Я наложу повязку, обрабатывать раз в день, - говорит доктор, когда со швами покончено. Крэйг слушает внимательно, запоминая, и поглядывает на Кенни, получившему за страдания конфету и теперь шуршащему упаковкой. Доктор быстро записывает рецепт, протягивая его Крэйгу. — Спасибо, - благодарит тот. — Надеюсь будем встречаться пореже, мистер Такер, - улыбается доктор. - Берегите себя. Кенни спрашивает уже когда они выходят из кабинета: — Почему здесь врач? — Это частный доктор, — объясняет Крэйг, ведя Кенни в сторону спальни Токена. — Он работает только на эту семью. Кенни удивлённо мычит, перекатывая во рту конфету, Крэйг оглядывает его: — Как ты себя чувствуешь? — Живым, - хмыкает Кенни. — Хочешь пропустить сегодня занятия? — Конечно, хочу. Они остаются в поместье до вечера, заперевшись в комнате Токена и проторчав за его приставкой перед большим плазменным телевизором весь день. Мистер и миссис Блэк уезжают ближе к семи, Крэйг провожает их машину взглядом, когда выходит на балкон покурить. Вечеринка начинается плавно: возвращается Токен, вслед за ним подходит Клайд, не удивляясь присутствию Кенни, но пугаясь его замотанной бинтом руки. Они болтают о том, что было в школе, Токен спрашивает, хотят ли они травы. — Конечно, - кивает Крэйг. — Очень даже. Спустя ещё час всё заполнено людьми. Крэйг выпивает стакан крепкого виски, выкуривает как минимум два косяка и чувствует себя великолепно, пока Кенни, сидя рядом на кожаной софе, лениво тянет отвёртку с колой. Он выглядит задумчивым и немного вялым, смотрит вокруг, подперев подбородок рукой и поставив локоть на своё колено. — Тебе скучно? — спрашивает Крэйг, наклонившись к его уху, потому что музыка кричит, а люди визжат. Кенни вздрагивает, смотрит растерянно, как будто только выходя из своих мыслей. — Всё хорошо, — отвечает, криво улыбаясь. — Можем пойти домой, если хочешь, — предлагает Крэйг. — Домой, да? — бормочет Кенни, он делает глоток из стакана и качает головой. — Нет, просто хочу курить. Встаёт и Крэйг рефлекторно встаёт вместе с ним как собачка на привязи. — Тоже хочешь курить? — спрашивает Кенни. Крэйг кивает, это проще, чем сказать «Я не хочу оставаться и на секунду без тебя». Они идут на заднюю террасу, останавливаются возле громоздких мраморных перегородок, закуривая. Кенни всё ещё задумчивый и молчаливый, Крэйг не уверен, хорошо это или плохо. Тишина между ними не давящая, скорее спокойная. Рука Кенни замирает с зажатой между пальцами сигаретой, он переводит взгляд на Крэйга и как будто решается на что-то. — Знаешь, я-, — начинает Кенни и быстро замолкает, когда на террасу выходят ещё люди, они смеются и здороваются с Крэйгом, тот кивает в ответ и смотрит на Кенни ожидающе. — А, не бери в голову, — устало улыбается Кенни. Крэйг двигается ближе, соприкасаясь руками, замечает, что Кенни холодно, и вспоминает про брошенную в прихожей парку, поэтому особо не задумываясь стягивает свою толстовку, накидывая на его плечи. Кенни нервно смеётся, смотрит на Крэйга как загнанная в угол мышь. — Что случилось? - спрашивает Крэйг. Кенни качает головой, подаётся вперед, хватаясь пальцами за футболку Крэйга и утыкаясь лицом шею, пока Крэйг гладит его по спине, обнимая и прижимая ближе к себе. Это приятный момент ровно до того момента, пока Крэйг не замечает Твика, слоняющегося перед выходом на террасу какого хуя? Его не было неделю, Твик не появлялся в школе, не появлялся на улице и Крэйг был уверен, что у него очередное обострение, но здесь? сука что ты тут забыл Он отвлекается всего на секунду, когда Кенни обнимает его в ответ, трётся лицом об футболку и бормочет, что очень хочет выпить что-нибудь покрепче, а когда Крэйг поднимает взгляд обратно, Твика уже нет. сука какого хуя ты тут какого мать его хуя — Давай пойдём внутрь, — говорит Крэйг, помогая Кенни натянуть толстовку. Крэйг думает: «Даже если Твик тут, дом большой, может мы больше и не пересечёмся сегодня». Крэйг думает: «Если он сделает хоть что-то, я его убью». Они возвращаются внутрь, Кенни тянет его к напиткам, залпом допивает свою отвёртку, заливая в пустой теперь стакан неразбавленный виски. Он опрокидывает в себя стопку за стопкой, морщится и наливает ещё. — Прекрати, — просит Крэйг. — Тебе будет плохо. — Мне и так плохо, — с усмешкой отвечает Кенни, но бутылку виски всё же отставляет, переводя взгляд на Крэйга. — Ты такой… боже, блять, Иисусе. Ну почему ты такой? - а уже через секунду хватается за рот, бормочет: — Блять, мне нужно в туалет. Крэйг кивает, его немного потрясывает от волнения, что Твик мог что-то задумать. лучше бы ты не мудило Он наливает себе вина и возвращается на прежнее место, спугнув с софы какую-то обжимающуюся парочку. Ждёт, подперев голову рукой, отгоняя мысли пойти следом. А когда Кенни не возвращается ещё несколько долгих минут, сдаётся и идёт за ним, проверить, всё ли в порядке. И чувствует, как из лёгких выбивают воздух, когда видит возле двери туалета, прямо рядом со стоящим там же Кенни, Твика. Да, Твик не появлялся всю эту неделю, и теперь, стоя тут и смотря на него, Крэйг чувствует, как внутри него закипает ярость на пополам с животным страхом он расскажет ему всё он расскажет всё. Твик говорит что-то быстро, нахмурившись и периодически обнимая себя руками, Кенни слушает, слишком внимательно, то и дело поджимая губы и отводя взгляд. — Какого хуя, — бормочет Крэйг, опрокидывает в себя содержимое стакана, и идёт к ним, расталкивая людей вокруг. Завидев его, Твик замолкает, смотрит затравленно, Крэйг останавливается рядом с Кенни, улыбается натянуто: — О чем болтаем? Он видит, как Твик торопливо отворачивается, пряча взгляд. — Ни о чём, — отвечает за него Кенни слишком сдержано, чтобы Крэйг поверил, что всё в порядке. вот же сука гнилая-гнилая сука — Рассказываешь, какой я плохой? — спрашивает Крэйг, Твик заметно напрягается, нервно ведёт плечом и выглядит как затравленное животное. Он выглядит жалко и Крэйг даже готов милостиво его отпустить, но Твик говорит, глядя точно на Кенни: — Рано или поздно это случится. Он такой человек. мразь сука прогнившая вонючая блядь Крэйг срывается мгновенно, налетает на Твика, хватая за ворот свитера, тяня на себя и заставляя испуганно вскрикнуть. — Как интересно, — шипит Крэйг, — расскажи-ка поподробнее, какой я человек. Зрачки Твика расширяются от ужаса, он замирает тряпичной куклой в его руках, даже не пытаясь вырваться. — Какие у тебя со мной проблемы?! — кричит Крэйг в его лицо. — Зачем ты всегда всё портишь?! — Я? — кривится Твик. — Это я всё порчу? — Я убью тебя, — предупреждает Крэйг. Он правда готов, на самом деле готов прибить его, вдавить голову в стену, чтобы расплющился мозг, бить, пока тот не потеряет способность говорить. да что ты знаешь да что ты вообще сумасшедший мерзкий больной уёбок что ты вообще Крэйг чувствует пальцы на своём предплечье, его дёргают назад и он торопливо оборачивается, встречаясь с расстроенным взглядом Кенни. Нетнетнет Хватка на вороте Твика ослабевает, Крэйг выпускает его, уверяет, глядя на Кенни: — Я бы не стал, правда. Кенни поджимает губы, вздыхает, прикрыв на мгновение глаза, а когда открывает, то смотрит на Твика: — Мы разберёмся сами. Притягивает Крэйга ближе к себе. — Это неправильно, - поджимает губы Твик. - Ты же видишь, какой он- — Я знаю, — прерывает его Кенни, схватившись на секунду за виски. — Хватит, чёрт, блять, знаю я, — переводит взгляд на Крэйга, смотрит вымучено: — Пойдём, хочу ещё выпить. Крэйг видит как неприятно удивлён Твик, когда послушно идёт следом за Кенни вглубь дома, чувствуя его пальцы на своём запястье. Он хочет спросить, хочет расспросить обо всём, что Твик мог ему сказать я знаю всё. Они садятся на прежние места, у Кенни дрожат руки, когда он наливает себе вина, сразу глотая стакан залпом, зажмурившись, просит, поднимая взгляд на Крэйга: - Не трогай Твика, хорошо? — И не собирался, - врёт Крэйг. - Так, припугнул. — Припугивать тоже не надо, — качает головой Кенни, его язык заплетается. — Пообещай мне, что не будешь. — Не буду, — обещает Крэйг. Кенни смотрит на него молчаливо, его глаза блестят от алкоголя, а щёки краснеют, он подаётся вперёд, касаясь своими губами губ Крэйга, хватаясь за плечи. Его, похоже, не волнует, что тут полно людей, что кто-то их точно успел увидеть. Похоже ему абсолютно плевать, потому что Кенни тянется к Крэйгу и целует снова, глубоко и мокро. В паху приятно тяжелеет, Крэйг отвечает, прижимая Кенни ближе и зарываясь пальцами в волосы на его затылке. Когда Кенни отстраняется, он тяжело дышит, его губы блестят, а пальцы с плеча Крэйга скользят к его шее, сжимая. — Хочу, чтобы ты был моим, - говорит Кенни. - Ты можешь быть моим? — Как собака? — улыбается Крэйг. Кенни порядком пьян, Крэйг не может брать его слова за истину, пока он говорит хоть что-то в таком состоянии, поэтому предлагает: — Давай лучше поговорим об этом, когда будем трезвые. Пальцы на его шее сжимаются сильнее, ногти впиваются в кожу. — Я могу быть твоей собакой, — соглашается Крэйг. — Могу быть твоим парнем. Могу быть всем, кем ты хочешь, чтобы я был. Но давай всё же поговорим об этом, когда будем трезвые. Кенни смотрит на него нечитаемо, хмурится, двигается ближе и говорит, оказываясь точно напротив лица Крэйга, его язык заплетается: — Собаки не говорят. Он выглядит решительным, лезет покалеченной рукой Крэйгу под футболку, царапая живот бинтом. Крэйг не пытается его остановить, несмотря на то, что их видят, и Клайд, оказавшийся неподалёку, выглядит шокированным. Крэйг соглашается на всё, он и не может иначе, когда это Кенни. — Гав. Кенни улыбается довольно, его рука у Крэйга в штанах. Они кое-как добираются домой, секса не получается, потому что Кенни слишком пьян, а Крэйг слишком переживает за его состояние. Кенни рвёт до самого утра и Крэйг сидит вместе с ним в туалете, гладя по спине и вытирая рот. — Мне так плохо, — плаксиво признаётся Кенни. — Очень, очень плохо. Крэйг не знает, как ему помочь, поэтому чувствует себя не лучше. Кенни периодически говорит что-то, как правило что-то не совсем понятное, либо жалуется на самочувствие, Крэйг не пытается разобраться в этом потоке слов, но вот Кенни говорит: — Это не проблема, если ты и меня будешь бить. Глаза Крэйга распахиваются, желудок скручивает и он чувствует себя так, будто его сейчас тоже вырвет. — Ч-что? - переспрашивает резко севшим голосом. Кенни смотрит на него из-под полуопущенных ресниц, опирается локтём на унитаз и повторяет: — Я сказал, что ты можешь меня бить. Это не проблема, если ты будешь. А, вот оно что Всё, он знает всё Кенни продолжает смотреть, будто ждёт чего-то, наверное того, что Крэйг возразит, скажет, что это не так, что он не такой, но по правде говоря Крэйгу возразить нечем, нечем оправдаться, он безоружен, беспомощно сжимает губы и молчит. На самом деле, Крэйг может назвать кучу причин, почему пренебрегал Твиком, почему игнорировал его просьбы и не помогал с паническими атаками, может озвучить кучу предлогов, но именно на этот факт у него никогда не было аргументов. Кенни отводит взгляд первый, из него выходит желчь вперемешку с красным вином. — Так и есть, — наконец решается сказать Крэйг. — Я такой человек. Правда в том, что Твик всегда был больным, затравленным мальчишкой, неспособным сделать хоть что-то сам и постоянно ищущим в Крэйге родителя, которым тот быть не хотел. Правда в том, что Твик не виноват, что он такой, не виноват в своём психическом состоянии и нервных срывах. Правда в том, что Крэйг всё это знает, знал всегда. И всегда Он опускает взгляд в пол: — Я не- Что? «Не буду бить тебя»? Это уже случалось Да, но это было раньше А что поменялось теперь? То что я его — Я не считаю тебя плохим, — заплетающим языком выговаривает Кенни. — Все эти проблемы с агрессией — не проблема для меня. Я не боюсь этого, мне ли такого бояться. Я боюсь другого, Крэйг. Боюсь того момента, когда ты устанешь от меня. Тогда всё это, — он неопределённо машет рукой, — исчезнет и я единственный останусь в проигрыше. Я один буду-, - его снова рвёт, Крэйг терпеливо ждёт, когда тот продолжит: — Ты не любишь меня. Это не так. Это пройдёт. Так бывает, мне даже не обидно, потому что это работает только так. Крэйг чувствует, как к его горлу подступает тугой ком, он пытается сглотнуть его, пока Кенни продолжает повторять одно и то же, спрашивает: — Это реальная причина? — Да, это реальная причина. Потому что ты такой человек, который любит бить людей. А я такой человек, который любит быть один. Это ложь. Большая, огромная ложь. Это очевидно, очевидно как то, что солнце встаёт с рассветом. Очевидная наглая — Ложь, — хмурится Крэйг. — Ты лжёшь. Потому что я не люблю бить людей. И потому что ты ненавидишь быть один. Кенни молчит некоторое время, смотрит так будто сдаётся, будто уже сдался, улыбается грустно, измучено: — Вот так, ты знаешь меня слишком хорошо, какой кошмар, мне нечем защищаться, прямо как и тебе, да? Что же нам теперь делать? Со всем этим... Он тихо смеётся, Крэйгу смеяться не хочется, у него от этого сжимает горло так, что не вдохнуть, его трясёт. Крэйг опускается на пол, обвивая руками талию Кенни, смотрит на него снизу вверх, упёршись лбом бедро, холодная плитка пола приятно охлаждает щёку: — Я люблю тебя. Ни за что не буду тебя бить. Я стану лучше, я буду лучшим для тебя. Что я должен сделать, чтобы ты мне поверил? — Извинись перед Твиком, — говорит Кенни, заставляя органы Крэйга скрутиться. — Ему это нужно, тебе это нужно тоже. — Тогда ты мне поверишь? — Нет. Но тебе станет легче. — Почему ты не можешь хотя бы попытаться? — Потому что моя мама сказала, что не любит меня. Крэйг морщится, сейчас не время для шуток, он правда пытается донести до Кенни всю важность своих слов. Он хочет попросить Кенни говорить серьёзно, но, когда натыкается на его бесцветный взгляд, теряется: Кенни выглядит убитым, его глаза наполняются слезами, а улыбка сменяется на гримасу. — Моя мама не любит меня, — всхлипывает он. — Мой отец не любит меня. С чего тебе любить меня? Он плачет так громко, так искренне, болезненно сжимаясь от спазмов, может в нём тоже много невысказанных эмоций, может он тоже не может больше держать их в себе. Крэйг обнимает Кенни, прижимая к себе, его сердце стучит как бешенное, потому что пожалуйста, не плачь пожалуйста не нужно, потому что как я могу помочь что мне сделать чтобы тебе стало легче. Крэйга бьёт крупная дрожь, он целует лицо Кенни, просит «Пожалуйста, не плачь, прошу». Я больше не такой, - хочет сказать Крэйг. - Я больше не такой человек. Пожалуйста, поверь мне. Я стану лучшим для тебя, - хочет сказать Крэйг. - Я сделаю всё для тебя. Пожалуйста, полюби меня тоже. Он очень хочет, чтобы Кенни был счастлив. Он очень хочет сделать его счастливым.