See the Sunrise

      People cannot live alone             Don’t leave me now       Don’t leave me now             Take me please out of the dark       Take me please out of the calm             I don't even deserve this pain       I'll give it back and go away, take me now        - "Take Me Home" У Хонджуна возникает ощущение, что за ним наблюдают. Это не слишком беспокоит, но это ощущение было весьма настойчиво в течение прошлой недели. С тех пор как он нашел золотую ложку, он был на взводе. Она лежит на кухонном столе, рядом с серебряной ложкой, которую он нашел неделю назад. Перо было засунуто в один из карманов его пальто, невидимое никому, кроме него. Он заметил, что его мальчики тоже несколько дней были на взводе. Они не признают этого, но он поймал их на том, что они наблюдали за периметром его фермы, некоторые даже… трутся мордами обо что-то. Обоняние, согласно некоторым быстрым исследованиям. Ёсан может сойти с рук, ударившись щекой о дверь сарая, но Минги точно не сможет. Кролик попытался выдать это за зудящий подбородок, но человек на это не купился. Хонджун ловит себя на том, что гуглит самые странные вопросы, пытаясь понять своих гибридных друзей. Он сидит один на кухне в тихое утро. Еще рано, но солнце выглядывает из-за горизонта, окрашивая небо и белые кухонные шкафы в красивый розовый оттенок. Он проводит пальцем по краю своей расколотой кружки. Наконец, используется объединение кухонной посуды, но с более неуклюжими корпусами это приводит, мягко говоря, к большему количеству треснувших тарелок и кружек. На этой неделе ему пришлось вычистить только одну разбитую миску. Примечание для себя: держите счастливого Юнхо подальше от журнальных столиков во время завтрака. Краем зрения он замечает черную тень, мелькнувшую за окном. Хонджун незаметно смотрит в окно налево. Он хмурится, когда видит только обычное пространство пустых полей. Возможно, просто птица, но интуиция подсказывает ему обратное. Хонджун соскальзывает со своего стула за кухонным столом, полностью встав перед стеклом. Стекла запотевают от его дыхания, и он чувствует, как сквозь них медленно просачивается призрак зимы. Его рассеянный взгляд скользит по тусклой грязи и утреннему морозцу, осматривая открывающийся вид. Его мысли все еще путаются, как это обычно бывает, когда солнце едва взошло. Он больше похож на ночную сову, но каждый день он обязательно просыпается до восхода солнца. Жизнь фермера. Тень мелькает еще раз. Хонджун хмурится, возвращаясь к реальности. Он вытягивает шею вперед и вверх, шипя, когда его щека прижимается к окну. Он действительно не может видеть, куда движется тень, но он знает, что она там, где-то на его крыше. Когда ничего не происходит и его щека онемела от холода окна, он вздыхает и сдается. - Хонджун? - Внезапный шепот прямо у его уха заставляет его подпрыгнуть на два фута. Он резко поворачивает голову, его лицо красное, и он встречает пытливый взгляд гибрида кошки. - Ёсан, боже. Как долго ты здесь стоишь? - Он вскрикивает, вытирая холодную влагу со своей щеки. Другой улыбается так мило, во все щеки и почти без зубов. - Не очень долго, - успокаивает он. Его пятнистые уши дергаются, и он оживляется, глядя мимо Хонджуна. - Что ты делаешь? - О, просто, эм. Наблюдаю за птицами. Я пытался разглядеть одну из них на крыше. Другой мычит, внимание полностью отвлечено. Его зрачки расширяются и сужаются, устремленные на что-то снаружи. Хонджун выглядывает и, конечно же, видит в поле несколько ворон. Он невольно вздыхает с облегчением. Человек немного смеется, протягивает руку и гладит Ёсана по голове. К его удивлению, другой мурлычет, наклоняясь ближе к чужому прикосновению, в то время как он по-прежнему сосредоточен на птицах. Хонджун довольствуется тем, что наблюдает за птицами вместе с другим, лениво поглаживая его за ушами, пока остальные не проснутся. Несколько часов спустя, когда все встали и собрались за кухонным столом на завтрак, Сан заговаривает. - Теперь, когда Чонхо может ходить, он хочет ненадолго уйти. Мы с Минги собираемся пойти с ним. Хонджун замолкает с вилкой на полпути ко рту. - Э-э, это безопасно? Куда вы идете? Как долго? Сан пожимает плечами, отодвигая пустую тарелку. - Я не знаю. Я не тот, кто это планирует. - Он бросает обвиняющий взгляд на Чонхо, который фыркает. - Может быть на день, может быть и больше. Мы возвращаемся на поляну, на которой обычно живем. Я скучаю по ней, и я устал жить на одном месте, - объясняет другой, жонглируя яблоком в руках. - Это место безопасно? С вами все будет в порядке на холоде? Я могу дать несколько своих пальто. - Все в порядке, - ровным голосом говорит Чонхо, плавно ломая свое яблоко. - Мы прожили там так долго без тебя, я думаю, с нами все будет в порядке. Минги шлепает Чонхо по руке с того места, где он сидит рядом с ним. Хонджун пытается скрыть боль от чужих слов. Сан закатывает глаза, выхватывает половинку яблока из рук Чонхо и жует ее. - Не обращай на него внимания, он благодарен тебе за гостеприимство, даже если не показывает этого, - бормочет он, жуя. - Ты не обязан нам ничего давать. Мы действительно ценим все, что ты для нас сделал, но, как сказал Чонхо, мы знаем, как жить самостоятельно, - добавляет Минги, крадя вторую половину яблока Чонхо. - Эй, я собирался это съесть! - жалуется младший, руки которого теперь пусты. Уён фыркает, бросая еще одно яблоко в медвежьего гибрида, который легко его ловит. - Я бы лучше спал по ночам, если бы вы, ребята, хотя бы взяли несколько пальто. По крайней мере, возьмите некоторые из моих старых, которые я больше никогда не ношу. Они где-то в подвале, - предлагает Хонджун, допивая свой кофе. Позже в тот же день Хонджун находит свои запасные пальто, выносит их из пыльного подвала и вручает трем гибридам у входной двери. Сан и Чонхо пожимают плечами без комментариев. Минги больше всего волнуется за него, восхищаясь черно - белым абстрактным рисунком. - Ты уверен, что не хочешь, чтобы я постирал кое-что в последнюю минуту, чтобы у тебя была чистая одежда? Или приготовить тебе что-нибудь на обед, чтобы взять с собой? Хотя мне пришлось бы найти какую-нибудь посуду... - Нет, - подчеркивает Сан, качая головой и улыбаясь. - Этого более чем достаточно, клянусь. - Я просто не хочу, чтобы случилось что-то, с чем я мог бы помочь... - Мы не собираемся воевать, как герои шоу Уёна, Хонджун. У нас все будет хорошо, спасибо тебе. Человек вздыхает. - Хорошо. Не сильно напрягайтесь, хорошо? Особенно ты, Чонхо. Другой вместо ответа закатывает заживающую лодыжку. Минги подпрыгивает вверх-вниз, его возбуждение ощутимо. Хвост Сан свистит, рассекая воздух, что также указывает на его хорошее настроение. - Возвращайтесь поскорее, пожалуйста? Будет немного плохо без вас, ребята, если вы будете слишком долго отсутствовать, - просит Хонджун, стараясь, чтобы это не звучало слишком отчаянно. Все трое переглядываются. - Посмотрим, - загадочно отвечает Сан. Он пихает Чонхо, который первым выталкивает Минги за дверь. Порыв холодного ветра врывается в дом, когда они уходят, спрыгивая со ступенек крыльца и мчась по подъездной дорожке. Хонджун спешит за ними, дрожа в пижаме, но останавливается на краю крыльца. Юнхо останавливается там, где работал в сарае, и выходит посмотреть, как они уходят. - До свидания! - кричит Хонджун, неприятное чувство никогда не покидает его нутро. Сан оглядывается через плечо и радостно машет рукой, когда все трое покидают линию собственности и входят в поля. Пальцы ног Хонджуна в носках натыкаются на что-то маленькое, и он смотрит вниз. Он замечает какую-то мелочь, сваленную на крыльце, никем, кроме него, не замеченную. В отличие от ложек, он больше не так удивлен, тревожное чувство растет в его сердце, когда он наклоняется и поднимает монеты одну за другой. Он кладет мелочь в карман, поднимает глаза и смотрит, как трое его друзей медленно размазываются и исчезают за линией горизонта. И снова он обнаруживает, что встает раньше будильника, уставившись в пустой потолок своей комнаты, заполненный попкорном. Кровать намного просторнее и пуста без Уёна и Ёсана. Они вернулись в гостевую спальню, так как Сан и Минги больше не занимали ее. Как бы ему ни было неприятно это признавать, ему нравится, когда эти двое вторгаются в его личное пространство. Возможно, именно поэтому он не мог заснуть. Глубоко дыша, он растопыривает пальцы поверх одеяла. Наступающая зима наконец-то стала достаточно холодной, чтобы он распаковал несколько одеял и положил их на кровати. Они делают кровать намного уютнее, но прямо сейчас у него чешется кожа. Вздохнув, он откидывает слои одеяла, одеяла, одеяла и простыней, подставляя свое маленькое тело холоду. Он сразу же вздрагивает, сидя напряженно, пока его тело приспосабливается к низкой температуре. Юнхо не шевелится под грудой одеял, он глубоко спит. Хонджун проходит в нескольких дюймах мимо него, выходит из своей комнаты и останавливается посреди коридора. Он делает паузу на несколько секунд, которые растягиваются в минуты. Его разум заполнен холодом раннего утра, течением времени, потерянным из-за усталости. На мгновение он думает проверить, как там двое в его гостевой комнате, тихо шаркая ногами. Половицы стонут под его весом, и он тихо ругается, надеясь, что они не проснутся. Его рука обхватывает дверную ручку, и он поворачивает ее, со скрипом открывая дверь и просовывая голову внутрь. Две пары задумчивых глаз смотрят на него в ответ. Хонджун подпрыгивает, втягивая воздух и стараясь не закашляться от неожиданности. - Извините, - шепчет он двоим, которые, по-видимому, уже не спят. - Я вас разбудил? - Все в порядке, - шепчет Уён в ответ. - Не можешь уснуть? Хонджун качает головой, прислонившись к дверному косяку. - Нет. Я просто хотел проведать вас, ребята. Я не хотел так шуметь, но я не могу контролировать дом. - Ты наступил на каждую скрипящую половицу, на которую только мог, - шутит Ёсан, кладя голову на плечо Уёна. - Извини, - морщится Хонджун. - Продолжайте спать. Я просто буду внизу, если понадоблюсь вам. Он закрывает дверь, поворачивается и пытается перепрыгнуть через те половицы, которые, как он предпологал, было скрипучими. Внезапный треск дерева говорит ему, что он потерпел неудачу. Посмеиваясь над собой, он решает спуститься по лестнице нормально и входит на пустой первый этаж. Инстинктивно он бросает взгляд на диван, где нет Чонхо, которого можно было бы найти там раньше. Он пытается не обращать внимания на нарастающее разочарование в груди. Остальные берут заслуженный отпуск от него; у него нет причин грустить из-за отсутствия гибрида, который никогда не хотел быть рядом с ним в первую очередь. Он заходит на кухню, опершись локтями о край раковины и выглядывая в окно. В поле снова появились вороны. Нахмурив брови, он понимает, что в последнее время эти птицы довольно часто слетаются на его ферму. Тревожное чувство в его груди растет. Он свирепо смотрит на невинные ложки и мелочь, разбросанные на прилавке рядом с ним. Что, если… Он отгоняет эту мысль, потирая мурашки на руках. Не в силах стоять на месте, он идет в гостиную, расхаживая вокруг кофейного столика. Он раздвигает шторы на всех окнах, и в дом проникает скудные лучи рассвета. Еще одна ворона улетает с того места, где она сидела на кусте за окном. Хонджун прослеживает, как она приземляется на крышу сарая. Несколько других ворон также сидят на сарае. Нервное чувство превращается в беспокойство. Хонджун сглатывает, уже ненавидя саму мысль о том, чтобы выйти на улицу, но не в силах остановиться, когда идет к входной двери. Он натягивает свое тяжелое зимнее пальто, черное, которое закрывает его до колен, и засовывает ноги в носках в рабочие ботинки. Используя телефон в качестве фонарика, он выуживает перо, которое засунул в карман пальто, и внимательно его разглядывает. Несмотря на его гладкую текстуру и переливчатость, оно также более тусклый и намного больше, чем, как он знает, воронье перо. Он принимает решение, отпирает входную дверь и выходит наружу. Он обязательно закрывает, но не запирает за собой дверь, опасаясь предстоящего счета за отопление. Направив фонарик перед собой, он спускается по ступенькам крыльца и идет по гравию. Красный сарай маячит перед ним. Он пыхтит, отпирая дверь и распахивая ее, проскальзывает внутрь, как только отверстие становится достаточно широким. Он машет фонариком телефона, но не видит ничего, кроме бетонной земли и организованных инструментов. Хонджун хмурится, вслепую вытягивая руку перед собой. Найдя тонкую ниточку, он тянет, щелкая по лампочке. Пространство вокруг него освещено, не освещая ничего, кроме его раздраженных цыплят в загоне. Они кудахтают, издавая какой-то знакомый фоновый шум, который успокаивает его нервы. И все же есть чувство, от которого он не может избавиться, то же самое чувство, что за ним наблюдают, которое он замечал всю прошлую неделю. Его взгляд натыкается на еще одно черное перо, примостившееся в сене рядом с курятником, и все начинает вставать на свои места. Хонджун прикусывает губу, крепко зажмуривает глаза и делает глубокий вдох, чтобы успокоиться. Медленно он откидывает голову назад, осматривая опорные балки над головой. Прищурившись в полумраке, он замечает большую фигуру, возвышающуюся всего в нескольких футах над ним. Блестящие черные глаза пронзают темноту сарая. Он едва сдерживается, чтобы не закричать. - Привет, Хонджун. Сердце Хонджуна подскакивает к горлу. Все, что он подозревал и чего боялся, внезапно сбывается. - С-Сонхва? - Имя чужое на его губах, что-то отдаленно знакомое, но никогда не произносимое вслух. Фигура перемещается, опускаясь с опорных балок. Спуск медленный, поток воздуха от падения ловит огромные обсидиановые крылья. Они вспыхивают, отсвечивая, заставляя Хонджуна резко ахнуть и отступить на несколько шагов. Сонхва тяжело приземляется, его колени немного подгибаются. От удара перья осыпались, рассыпавшись по грязному полу. Его глаза не отрываются от Хонджуна, когда он, спотыкаясь, идет вперед, теперь освещенный теплым желтым светом сарая. Разорванная майка прикрывает его торс, в то же время позволяя его рукам двигаться. Свободные черные брюки со множеством заплат обтягивают его ноги и волочатся по полу, скрывая босые ступни. Костлявые руки обхватывает его за талию, прикрепленные к ней крылья следуют за ним и покрывают его тело. Губы Хонджуна поджимаются, когда он смутно узнает чужой прямой нос и темно-серебристые волосы. - Твои волосы голубые, и ты старше, но ты все еще тот же Хонджун, которого я встретил много лет назад, - тихо говорит Сонхва, наклонив голову. - Ты помнишь меня? - Я... Д-да, - заикается Хонджун, все еще приходя в себя от шока. - Ты был в цирке. Как… как ты оказался здесь сейчас? Сонхва тяжело дышит. - Это долгая история... - Хонджун! Их разговор прерывается отчаянным криком. Человек оборачивается, чтобы увидеть бледное лицо Юнхо, когда дверь сарая с грохотом распахивается. Его испуганные глаза прыгают между ними, угрожающе сужаясь, когда он мчится к ним. - Юнхо, нет! Хонджун взвизгивает, хватая гибрида собаки за запястье, когда тот проносится мимо, обнажая свои острые зубы. Юнхо напрягается в его хватке, прижимая уши, когда он твердо встает перед Хонджуном. - Юнхо, успокойся! - Но там незнакомец! - он протестует, его голова резко поворачивается к человеку. - Юнхо, все в порядке, клянусь, - говорит Хонджун, стараясь, чтобы его голос был таким же твердым, как и его хватка. Другой ловит его умоляющий взгляд и, к счастью, отступает назад, все еще настороже. Хонджун оглядывается на Сонхва, который держится в обороне, наблюдая за Юнхо темными глазами. Его полное надежды выражение превратилось в… Зависть? Ревность? - Сонхва, что… что ты здесь делаешь?- Человек медленно отпускает запястье Юнхо, скрещивая руки на груди. Юнхо в замешательстве наклоняет голову, мягкие карие глаза мерцают между ними. - Ты его знаешь? Он отмахивается от него, внимание приковано к съежившемуся Сонхве. - Мне нужно было укрытие, - признается другой, перебирая собственные пальцы. - Почему? - Хонджун давит, пока не узнает подробности. - Помнишь цирк? Они держали меня и живым, и пойманным в ловушку в течение многих лет моей жизни... Но... - Сонхва качает головой, его рот скривился в горькой гримасе. - Они бросили меня в тот момент, когда я больше не мог нормально работать. Хонджун хмурится. - Почему? - он повторяется, как заезженная пластинка. - Я не могу… Я больше не могу летать, - говорит Сонхва, его голос срывается, а лицо искажается отчаянием. У Хонджуна перехватывает дыхание. Даже Юнхо выглядит пораженным. - Сначала я думал, что все равно умру, заблудившись неизвестно где, - продолжает Сонхва. - Но вороны, они сказали мне, что поблизости есть место. Клянусь, сначала я не знал, что это ты. Но когда я шел сюда, я видел, как ты возвращался домой. И я узнал тебя. Он сглатывает, его глаза блестят. - Я не мог в это поверить. Может быть, это судьба, может быть, это просто удача. Я надеялся, что сейчас ты будешь таким же добросердечным, каким был много лет назад. И после того, как я увидел, как все эти другие гибриды так сильно любят тебя, я знаю, что это правда. Я могу только надеяться, что вы проявите свою доброту ко мне и тоже не станете избегать меня. Пожалуйста, мне больше некуда идти. Поток слов ошеломляет Хонджуна. Некоторые части этого звучали отрепетированно, как будто он снова и снова прокручивал сценарии личной встречи с Хонджуном. Юнхо обвивает руку человека, подходя ближе. - Что происходит? О чем он говорит? - Он умоляет, его дыхание затуманивается между ними. Это напоминает Хонджуну, что они на улице в ранний утренний зимний холод, и только на Хонджуне надето подходящее пальто. Он осматривает дрожащее тело Сонхва и принимает ответственное решение. - Давай сначала зайдем внутрь, - пытается он. - Мы с тобой можем поговорить за чашечкой кофе, а не здесь, на холоде. Пальцы Юнхо предупреждающе сжимаются, озабоченное выражение не покидает его лица. Человек ободряюще улыбается, поглаживая Юнхо за ушами. - Ты уверен? - Вмешивается Сонхва, его взгляд прикован к руке, поглаживающей волосы Юнхо. - Я не хочу быть обузой. Достаточно того, что я отсиживаюсь в твоем сарае. Хонджун качает головой, теперь знакомый с ситуацией другого осторожного гибрида. - Пожалуйста, я буду волноваться еще больше, если ты останешься здесь. Он указывает на открытую дверь, пятясь назад и таща Юнхо за собой. Сонхва следует за ним медленными шагами, края его крыльев волочатся по земле. Хонджун следит за ним краем глаза. Они выходят из сарая, Сонхва плетется следом, пытаясь пересечь гравий босыми ногами. Юнхо не отпускает руку Хонджуна, содрогаясь, когда адреналин иссякает, и зимний холод проникает в его тело. Уён и Ёсан выглядывают из открытой входной двери. Только сетчатая дверь закрыта, в результате поспешности Юнхо. Двое в доме настороженно наблюдают, как входит Хонджун, отходя в сторону. Они прячутся за человеком, когда он открывает дверь для Сонхва, предупреждающе глядя на него. - Пожалуйста, сядь там. Я скоро приду, позволь мне сначала снять пальто... - приглашает Хонджун, чуть не спотыкаясь, когда сбрасывает ботинки. Голова другого поворачивается, когда он изучает интерьер дома, шаркая на кухню. Он усаживается боком на стул в конце стола, неловко двигая руками, чтобы они ни во что не врезались. Остальные три гибрида также тянутся к столу. Они сидят как можно дальше от новичка, но достаточно близко, чтобы защитить Хонджуна. Тем временем человек сбросил пальто и включил кофеварку. Он прочищает горло, не зная, с чего начать. - Эм, ребята, это Сонхва. Сонхва, это Юнхо, Ёсан и Уён, - представляет он, указывая рукой. - Вас было больше. Куда делись остальные трое? - спрашивает Сонхва. Остальные напряглись от этого вопроса. - Они живут не здесь, поэтому они пошли домой. Хотя они сказали, что вернутся к концу сегодняшнего дня, - пытается объяснить Хонджун. - Откуда ты знаешь Хонджуна? -Юнхо вмешивается, наклоняясь над столом. - Мы встречались однажды, много лет назад, - просто отвечает Сонхва. Юнхо поворачивается к Хонджуну, смущенный и обиженный. - Но я думал, что я был первым гибридом, которого ты встретил лично? Хонджун качает головой, поднимая руки. - Это было очень давно. Я был ребенком, и в то время я ничего не понимал! - защищается он. Сонхва кивает. - Мы были детьми. Сначала он подумал, что на мне пальто. - Он фыркает при этом воспоминании, поднимая запястье, на котором растут маленькие перышки. - Но если вы, ребята, встречались один раз, давным-давно, как, черт возьми, вы встретились сейчас? И почему? - Уён взрывается, его руки хватаются за Ёсана. - Уён, прекрати! Сонхва немного замыкается в себе. - Ну что ж… как я уже говорил, цирк, который был единственным местом, где я мог жить, решил, что от меня больше нет пользы, так как я не умею летать. И я мог либо уйти, либо умереть, а я не хочу умирать, - его голос немного прерывается в конце. Хонджун прикусывает губу, решая промолчать. Он потирает грудь и наливает кофе в три кружки, в то время как Сонхва набирается сил, чтобы продолжить. - Другие вороны сказали мне, что я мог бы найти здесь убежище, - говорит он. Когда Хонджун ставит кружки на стол, Сонхва пытается встретиться с ним взглядом. - Клянусь, я сначала не знал, что это ты. Я увидел тебя в твоем грузовике на дороге и понял, что это твоя ферма. - Ты можешь разговаривать с воронами? - ошеломленно спрашивает Юнхо. - Это именно то, что тебя сейчас конкретно интересует? - бормочет Ёсан. Сонхва пожимает плечами, по-видимому, благодарный за краткую смену темы. - Не совсем так. Я могу получить общее представление о том, что они имеют в виду, и сказать им что-то в ответ, но я не говорю с ними напрямую. Хонджун бросает взгляд на других гибридов. - Кто-нибудь из вас может это сделать? Уён качает головой. - Нет... не так, как он. Я мог бы поговорить с собакой, но это было бы то же самое, что любой другой человек, разговаривающий с собакой. Ну, я думаю, собаки относятся ко мне как к одному из них, но я не могу их понять. Ёсан кивает. - То же самое и со мной. - Так ты гибрид вороны? - Юнхо спрашивает, его бдительность снижается. - Да. - Вау, я никогда не видел и даже не слышал о птичьем гибриде, - говорит Юнхо, немного пораженный. - Наверное, потому, что мы уродливые и странные, вот почему цирк был единственным местом, где меня приняли, - с горечью бормочет Сонхва. - Не говори так, - резко перебивает Хонджун. - Это больше потому, что ты очень редкий. И это не так уж плохо. - Это тоже нехорошо, - говорит Ёсан себе под нос, теребя одно из своих пятнистых ушей. Хонджун морщится. - В любом случае... - Уён продолжает, передавая одну из кружек с кофе Ёсану. - Как долго ты был тут, совсем рядом? - Несколько недель, - признается Сонхва. Он встретил несколько потрясенных вздохов. - Я держался вне поля зрения. Но мне было плохо, как будто я что-то воровал у тебя. Поэтому я попытался загладить свою вину, оставив подарки. Хонджун втягивает воздух. - Так вот почему я находил эти ложки и монеты! Тень улыбки достигает губ Сонхва. - Ты заметил. Я пытался найти блестящие вещи в полях и у дороги. Блестящий означает, что он имеет ценность, верно? - Я так полагаю? - Хонджун качает головой, переходя к более важному вопросу. - Как тебя никто не увидел? - Я старался оставаться в местах, куда никто не заглядывал. Похоже, до сих пор это работало. Хонджун поднимает бровь, глядя на остальных, которые проводят в сарае больше времени, чем он в последние дни. Уён пожимает плечами. - Зачем мне было заглядывать в сарай? А еще от него пахнет птицей. Я думал, он просто один из цыплят. - Я не цыпленок, - раздраженно замечает Сонхва. Уён закатывает глаза. - Может, ты и не курица, но ты все равно птица. - задумчиво добавляет Ёсан. - Уён и Юнхо пахнут очень похоже, и они оба собаки. Хонджун потягивает кофе, обдумывая, что спросить дальше. Юнхо опередил его в этом. - Ну и что теперь? Ты здесь, ты был рядом с нами некоторое время, но ты разоблачен. Неужели ты ожидаешь, что Хонджун бросит все и поможет тебе только потому, что однажды встретился с тобой, когда вы оба были детьми? - Голос Юнхо резок, его плечи приподняты в знак защиты. Он игнорирует неодобрительный хмурый взгляд Хонджуна и решительно смотрит через стол на Сонхва. Другой становится робким, его плечи сгорблены. - Честно говоря, я не думал, что зайду так далеко. Мне хотелось, чтобы, если Хонджун найдет меня, он был бы достаточно мил, чтобы прогнать меня. Я не ожидал, что он заговорит со мной или пригласит меня в свой дом. Юнхо обращает свой пытливый взгляд на человека, о котором идет речь. - Хонджун, я знаю, что ты для нас неженка, но ты не можешь продолжать принимать каждого бездомного, которого видишь. Сонхва не ожидает, что ты позволишь ему остаться, поэтому, пожалуйста, хоть раз в своей бескорыстной жизни не чувствуй себя обязанным принять его. Уён и Ёсан избегают любого зрительного контакта, губы последнего приклеены к его кофейной кружке. Хонджун медленно выдыхает, подталкивая третью нетронутую кружку к Сонхва. - В мою защиту, - начинает он, делая паузу, чтобы отхлебнуть кофе и собраться с мыслями. - Сан, Чонхо и Минги - это особый случай. Сан и Минги приезжают и останавливались на ночь только пару раз для Чонхо, который тоже не собирался оставаться. Вот почему все трое наконец ушли вчера, потому что они прекрасно справлялись сами по себе. Если бы не травма Чонхо, я не думаю, что кто-либо из них когда-либо пришел бы сюда. - Это неправда... - И вам троим, - продолжает Хонджун, игнорируя слова Уёна, - некуда идти. Помните, у нас есть соглашение, в котором вы можете остаться, если внесете свой вклад в работу на ферме. Он смотрит на Сонхва, который неуверенно смотрит в свою кружку. - Если ты не против, я бы не возражал предоставить убежище на то время, которое тебе потребуется, чтобы решить, что делать дальше. - Хонджун... - Юнхо, я не хочу с тобой спорить, - обрывает он его. - Я не обязан принимать каждого гибрида, которого вижу, но ты также не обязан оставаться. Он пытается не обращать внимания на боль, которая появляется на лице другого. - Все в порядке, - бормочет Сонхва, убирая руки с того места, где он поставил свое кофе. - Я всего лишь ворона. Как он и сказал, тебе не обязательно меня впускать. Я не хочу быть обузой, так что я могу остаться там, наверху, в сарае. - Нет, - твердо говорит человек, желая, чтобы разговор закончился. - Ты можешь быть гибридом, у которого много общих черт с животным, но ты также гибрид, у которого много общих черт с человеком. И в то время как ворона может вынести пребывание на улице зимой, человек не может. Это чудо, что ты добрался так далеко. - Но они говорят, что у тебя нет места для меня. Я не могу остаться с тобой. - Это не значит, что я не хочу тебе помогать. Мы можем что-нибудь придумать. Юнхо резко встает из-за стола, его стул скрипит, когда он отодвигает его. Он проносится мимо Хонджуна из кухни и исчезает наверху. Хонджун вздрагивает, когда дверь в его комнату захлопывается. Он вздыхает, опускается на свободный стул и кладет голову на руки. - Мне жаль, что я причинил столько неприятностей, - шепчет Сонхва. Хонджун смотрит на него, затем на двух других слева, которые неловко переминаются с ноги на ногу. - На самом деле дело не в тебе. Это похоже на то, к чему я должен был обратиться некоторое время назад, и теперь это возвращается мне в лицо. - Юнхо просто беспокоится о тебе, - подхватывает Уён, болтая свободной рукой Ёсана. - Он был с тобой с самого начала, поэтому ему труднее видеть, как ты так много отдаешь ради других и так мало получаешь взамен. - Если это поможет, - добавляет Ёсан тихим голосом, - Сонхва доказывает, что ты всегда был хорошим человеком. Если он все еще доверяет вам даже после какого-то небольшого общения давным-давно, это многое говорит о вас. - Приятно видеть родительскую ферму, о которой ты говорил… по крайней мере, я предполагаю, что это та же самая ферма, - говорит Сонхва. - Так и есть, - подтверждает Хонджун, постукивая пальцами по столешнице. Он закрывает глаза, чувствуя следующий вопрос еще до того, как он сорвется с губ Сонхва. - Где твои родители? Напряжение в комнате, оставленной горячим выходом Юнхо, растет. Хонджун поджимает губы, медленно дыша через нос. - Было ли это бесчувственно с моей стороны? Прости, я не хотел совать нос... - Они умерли, - быстро отвечает Хонджун. - Автокатастрофа, когда мне было двадцать. Я должен был получить диплом в университете, но вместо этого поступил в общественный колледж и взял на себя управление фермой. Он не пропускает мимо ушей резкие вдохи или жалостливые взгляды, руки сжимают его кофейную кружку. - О, Хонджун... - бормочет Уён. - Ты был один все это время? Человек отрывисто кивает, проводя рукой по волосам. - До Юнхо несколько месяцев назад, да. - Это... это поэтому ты позволил нам остаться? - спрашивает Ёсан. Он пожимает плечами, не встречаясь с горящими взглядами гибридов. Он слегка подпрыгивает, когда теплые пальцы осторожно отрывают его от мертвой хватки на бокале. Уён обхватывает его руки своими, наклоняя голову в попытке встретиться взглядом с Хонджуном. - Мне жаль, что так получилось. И мне жаль, что Юнхо так себя ведет. Я действительно благодарен тебе за то, что ты позволил нам остаться здесь. Никогда не расстраивайся из-за того, что ты хороший человек, хорошо? Хонджун сглатывает, одаривая Уёна водянистой улыбкой. Другой возвращает ее в десятикратном размере, сжимая их руки, прежде чем отпустить. - Теперь пришло время вбить немного здравого смысла в Юнхо, а? - Уён встает, таща за собой Ёсана. - Вам двоим все равно предстоит многое наверстать. Мы будем наверху, если понадобимся, хорошо? Хонджун кивает, наблюдая, как они вдвоем бегут наверх, подальше от странной ситуации. Он вздыхает, возвращая все свое внимание обратно к Сонхва. - Могу я в свою очередь задать тебе щекотливый вопрос? - спрашивает Хонджун, потирая шею. Сонхва наклоняет голову, спутанные серебряные пряди падают ему на глаза. - Почему ты больше не можешь летать? Другой морщится, протягивает руку и пальцами расчесывает волосы. - Я слишком тяжелый. Я больше не могу поддерживать себя в воздухе, как в детстве. Сонхва проводит руками по рукам, прихорашиваясь под локтями, останавливаясь, когда несколько перьев падают ему на ладонь. Кулаки сжимаются вокруг них, и он заставляет себя оставаться неподвижным. - Я не думаю, что люди и птицы когда-либо должны были сжиться генетически. Удивительно, что я все еще жив, - уточняет он. - Тем не менее, я рад, что ты здесь, - шепчет Хонджун, глядя на растрепанные крылья, которые неловко расположены вокруг кресла. - Даже если ты больше не "эстетичен" или "полезен" для цирка, я все равно хотел бы, чтобы ты остался со мной. - Потому что ты единственный человек, которого это волнует? Хонджун в ужасе моргает. - Нет, я уверен, что есть и другие. Но я не это имел в виду. Как бы банально это ни звучало, я думаю, что нам суждено было встретиться снова. И я не хочу, чтобы наша встреча закончилось так скоро. Юнхо может назвать меня слишком самоотверженным, чтобы принимать так много гибридов, но я хотел бы хоть раз быть эгоистом и попросить тебя остаться. Сонхва болезненно улыбается, его ониксовые глаза сверкают. - Я бы с удовольствием.