Посмотрев на часы, я поняла, что уже давным-давно наступила ночь, а Егор даже не собирался ехать домой. Ещё вчера он предупредил меня, что он с парнями собирается посидеть где-нибудь, покурить кальян и всё такое. Я отнеслась к этому с пониманием. Если у меня практически нет друзей, это не значит, что такая же ситуация и у Егора. Мы договорились, что он позвонит мне, когда их гуляния закончатся, чтобы я забрала его. Ездить в таком состоянии, в котором он обязательно будет, парень не любит. Люди сейчас разные бывают. Снимут ещё. Зачем эти неприятности? Его личный водитель сейчас на больничном, поэтому я сама предложила его забрать. Вот поэтому сижу и жду.
Под утро, когда сил ждать уже не было, я уснула, а проснулась от звонка телефона. Ну наконец-то! Звонил Егор. На часах было почти четыре часа утра. Что-то он не дотянул до шести, как обычно.
— Да? — сонно потирая глаза, я пыталась разобрать то, что мне говорил Егор. — Подожди, тебя забрать? — услышав положительный ответ, я сказала, что скоро буду. Хорошо, что спросила о месте прохождения мужской вечеринки ещё до того, как он уехал. Потому что в данном состоянии Егор бы долго мне объяснял, где он находится.
Одевшись, я вышла из квартиры, а потом спустилась на парковку. На улице было очень мало машин, что очень непривычно для Москвы. Видимо, в такое время и надо ездить, чтобы не попадать в пробки, другого выходя для этого города я не вижу. Поехала я на машине Егора. Моя была у офиса, так как сегодня, а точнее вчера парень забрал меня на своей машине.
В ресторан, где парни решили собраться, я зашла без каких-либо проблем. Разве что охранник посмотрел на меня с какой-то странной ухмылкой. Что? Неужели там всё настолько плохо? Вообще, когда я зашла, то ожидала, что тут будет вовсю громыхать музыка, но была тишина. Ладно, а где тогда стриптизёрша? Ну или хотя бы просто девушка лёгкого поведения? Или они настолько скучно развлекаются?
— О Боже мой! — воскликнула я, когда увидела Егора с Димой. Они сидели на диване напротив друг друга. Оба держали друг друга за головы, находясь на очень близком расстоянии. — Что здесь происходит?
— О, Ева, — Дима был очень рад меня видеть, как и Егор. — А ты чего пришла?
— Никогда не видела, как сосутся мужики, поэтому решила заскочить на огонёк. Масленников, я не поняла, ты что, хочешь у меня мужика увести? — спросила я, видя, как Дима пытается что-то говорить. Ох, брал бы пример с Егора. Он довольно-таки быстро осознал то, что не в состоянии нормально говорить, поэтому просто молчал.
— Ты чего, я же не это, и он не это. И вообще, ты же, а я не…
— Поняла, не переживай, — ни слова я не поняла, но легче было признать, что информация принята. — Домой поедем? — парни сразу же зашевелились, вставая с дивана. Получается, они только вдвоём остались? Молодцы. Крепкие ребята. Хотя, по их состоянию и не скажешь. — Всё оплачено? — спросила я у официанта, который убирал кальян.
— Да, — ответил он.
Мы вышли из заведения. Я шла сзади, контролируя траекторию движения этих алкашей. Им периодически хотелось свернуть не туда. С горем пополам посадив их в машину, я села за руль. Егор сел рядом со мной, поэтому, как только мы поехали, ему срочно надо было включить радио, чтобы послушать музыку. Ах, да, её же так мало в его жизни. Кое-как договорившись, чтобы он хотя бы не включал на всю громкость, мы продолжили путь к дому Димы.
Мне пришлось заводить его в квартиру, так как я боялась, что он упадёт где-нибудь на лестнице и всё, потом его ещё и в больницу везти надо будет. Как только я положила его на кровать, я закрыла его квартиру, так как имела при себе запасные ключи. Не спрашивайте, откуда они у меня. Я сама не в курсе, зачем Дима мне их дал. Сказал, что на всякий случай. Тогда не понимала, что это за случай такой, что мне понадобятся ключи от его квартиры. Теперь понимаю. Чтобы его тушу в квартиру затаскивать, а потом не оставлять с открытыми дверями.
С Егором было посложнее. Когда я вернулась в машину, у парня, видимо, открылось второе дыхание, поэтому он не умолкал всю дорогу до дома. Честно говоря, в какой-то момент, я думала о том, как вырубить его, чтобы он наконец-то замолчал. Уже не было сил слушать его заплетающуюся речь. С лестницами у нас проблем не возникло, так как мы поднялись при помощи лифта, что просто в миллион раз облегчило мне жизнь. Когда я открыла дверь, мне пришлось практически в ту же секунду ловить Егора, так как парень решил, что пороги придуманы точно не для него, поэтому переступать их необязательно.
— Эй, аккуратно, ну смотри ты под ноги, — закрыв квартиру, я посадила Егора на пуфик.
— Я сам хо…
— Сиди уже, — сняв с него обувь, я также сняла куртку, вешая её в шкаф. — А теперь вставай. Тихо, я тебя держу, — кому я вру. Если эта туша полностью потеряет равновесие, мы вместе свалимся на пол. Хорошо, что парень довольно устойчиво стоял на ногах, правда отказывался ими передвигать. — Стоишь?
— Стою, — кивнул Егор, немного пошатываясь. Я сняла с него худи, откинув на кресло. Расстегнув ремень, я начала снимать с него штаны. — Ева, — смотря на него снизу вверх, так как пыталась стянуть с него одну штанину, я поняла, что меня поняли не совсем правильно.
— Ты сам-то хоть справишься в таком состоянии? — усмехнувшись, спросила я, наконец-то сняв с него всю одежду, кроме белья. Даже носки сняла. Думаю, это можно назвать успехом, в какой-то степени. — Ложись уже.
— Ты такая красивая, — пока я пыталась Егора уложить в кровать, он успел облапать всё моё тело. В какой-то момент я даже почувствовала себя игрушкой анти-стресс. — Ева, я так тебя хочу, давай….
— А давай без давай? — увидев, что мой ответ парня не удовлетворил, я закатила глаза. Когда-нибудь я тоже так напьюсь, а потом буду приставать. Посмотрим, что он будет делать. Приятно будет заниматься с сексом с телом? — Хорошо, — вздохнув, сказала я, когда парень отвернулся от меня. — Давай завтра, я просто сегодня очень устала на съёмках.
— Обещаешь? — как маленький ребёнок спросил Егор.
— Обещаю, — усмехнувшись, ответила я. Приоткрыв окно, чтобы не задохнуться потом от перегара, я разделась и легла рядом с парнем, перед этим также выключив свет.
***
— Какие люди! — воскликнул Дима, когда я появилась в офисе. В нашем общем офисе. Здесь мы обычно обсуждаем дела насущные и общие проекты, а работа над собственными каналами идёт отдельно. — Привет, подруга, — парень обнял меня, а после вернулся на диван. — Как дела?
— Отлично, — ответила я немного хриплым голосом.
— Заболела? — сразу же спросил Дима.
— Немного. Просквозило наверно. Температуры и кашля нет, только горло болит и нос заложен, а так нормально.
— Сможешь сниматься? — спросил парень. Сегодня у нас были запланированы съёмки на канал Масленникова. Я по этому поводу и приехала. Будем отгадывать, где торт, а где реальный предмет.
— Да, конечно, — достав спрей для горла, я сделала несколько пшиков, убирая баночку обратно в сумку.
Мы ещё немного поболтали, а потом поехали на место съёмок. Там уже всё было готово. Даже Габар приехал раньше нас. Оставался только один вопрос. Кто будет третьим? Не будем же мы с Димой вдвоём сниматься.
— А кто третий? — спросила я у Димы.
— Узнаешь, — сказал парень, как-то хитро улыбаясь. И что это за загадки?
Долго ждать и думать не пришлось. В дверях появился Егор. Видели бы вы мои глаза в тот момент. Дело в том, что парень сейчас очень занят работой с детьми, поэтому видимся мы разве что только ночью, когда домой возвращаемся. А тут такой сюрприз. Ну хоть так побудем немного вместе.
Съёмки проходили весело. Ну, если не считать того, что мы умудрились уничтожить все вещи, которые принесли, всё прошло довольно-таки неплохо. А вот когда мы с Егором вернулись домой, весело нам уже не было. В основном, мне, а не парню. Болезнь решила, что я слишком легко отделалась, поэтому к вечеру у меня поднялась температура.
— Давай ещё раз померяем, — попросил Егор, садясь рядом со мной на кровать и протягивая градусник. — Уже полтора часа прошло после таблеток.
Я ничего не сказала, только взяла градусник. У меня уже не было сил для того, чтобы что-то говорить. Всё тело болело так, что я крутилась по всей кровати, чтобы найти удобное положение. Егор закутал меня в одеяло, ещё и пледом накрыл. Чувствовала себя какой-то гусеницей.
— Ева, она даже на градус не упала. Тридцать девять и пять, — сказал парень. — Надо скорую вызывать.
— Какая скорая? Не придумывай. Дай мне ещё одну таблетку. Я немного посплю и всё пройдёт, — я практически прохрипела, так как голоса не было. Егору такой вариант не особо понравился, но спорить он не стал. Возможно потому, что он не видел, с кем там можно поспорить.
*от лица Егора*
Я до часа ночи пытался договориться с Евой, чтобы вызвать скорую. Температура даже и не думала падать, хотя Ева уже сама наполовину состояла из таблеток. Ещё пару часов назад она чувствовала себя вполне приемлемо, даже смеялась, шутила вместе с нами на съёмках, а дома полностью расклеилась.
— Так, я вызываю скорую. Уже сорок и один. И даже не смотри на меня так, я больше на это не поведусь, — сказал я, выходя из комнаты. Сделав вызов, я написал в наш общий чат с родителями, что пришлось прибегнуть к помощи врачей. То, что Ева заболела, они узнали практически моментально, потому что на какой-то вопрос мамы она умудрилась ответить голосовым сообщением, а там и так всё понятно. После этого с нас взяли обещание, что мы будем постоянно писать о состоянии Евы, чтобы они не переживали. Несмотря на позднее время, наши мамы тут же стали атаковать меня сообщениями, звонками с просьбой им всё подробно рассказать. Я пообещал, что сделаю это, но, когда скорая помощь наконец-то до нас доедет, что-нибудь сделает с состоянием Евы, чтобы уже точно знать, что с нашей звездой случилось. Кажется, у всего нашего семейства сегодня будет бессонная ночка.
Скорую ждать пришлось около двух часов. Это даже неудивительно, что едут они так долго. Во-первых, Москва, во-вторых, сейчас такие времена, что врачи практически беспрерывно заняты своей работой. Больных больше, а вот врачей, а также нужных машин скорой помощи намного меньше.
Несмотря на то, что я понимал всю ситуацию, всё равно злился. На Еву смотреть было невозможно. Температура была очень высокой, она уже даже не могла со мной говорить. Я сидел рядом с девушкой, периодически меняя компрессы на её голове, чтобы ей хоть немного было полегче.
— Всё будет хорошо, Ев, — сказал я, целуя в голову.
Услышав звонок в дверь, я быстро встал с кровати. Очень надеюсь, что это врачи.
— Здравствуйте, проходите, — пропустив бригаду врачей в квартиру, я показал, куда им надо идти.
— Что случилось? — спросил врач, садясь рядом с Евой и открывая свой сундук с лекарствами.
— С вечера высокая температура. Не сбивается. Последний раз мерили, была сорок с чем-то, — говорил я.
— Кроме температуры есть какие-то жалобы? — Ева посмотрела на меня, давая понять, что сама она ничего не сможет сказать.
— Болело горло, сейчас голоса вообще нет.
— Кашель есть?
— Нет, — ответил я. Сегодня, да и в последние дни Ева вообще не кашляла.
— Давайте мы вас послушаем, — мне пришлось держать девушку, чтобы врач смог послушать её лёгкие, так как сидеть самостоятельно без опоры она не могла. — Понятно. Света, померяй давление, кардиограмму и «горячий» укол для снижения температуры. А вы, молодой человек, дайте, пожалуйста, документы девушки, — дав всё, что он просил, я пошёл собирать нужные вещи для Евы, так как мне сказали, что её забирают в больницу. Подозрение на ковид, а также на пневмонию. С лёгкими там вообще беда. Удивительно, что Ева не заметила эти изменения в своём организме.
Положив в рюкзак девушки некоторые вещи, я не забыл положить и телефон с зарядкой, даже наушники положил, чтобы не скучала и музыку слушала. Все документы тоже туда сложил. С Евой ехать мне не разрешили, но я повёл её на улицу к машине, точнее понёс на руках. Потом мне сказали, чтобы завтра я вызвал себе врача для того, чтобы сдать мазок на ковид. Мы же вместе постоянно. Скорее всего, я тоже заразился.
Когда скорая уехала, я вернулся домой. Настроение было на нуле. Я очень переживал за Еву, а ещё больше переживал за её лёгкие. Сатурация кислорода у человека должна быть сто процентов, а у неё уже семьдесят. Будем надеяться, что врачи сделают всё необходимое для того, чтобы девушка поправилась.
Рассказав всё родителям в мельчайших подробностях, я попытался уснуть. Глупо было бы надеяться, что я действительно смогу это сделать. Так и пролежал до утра, не сомкнув глаза. Ева написала, что она уже в больнице, что ей поставили капельницу и дали кислород. А ещё аппарат, через который подаётся кислород, жутко шумит и мешает ей спать.
***
Прошла практически неделя с того момента, как Ева легла в больницу. Мой тест оказался отрицательным, также, как и у всех ребят, которые были рядом с Евой вовремя последних съёмок. Именно поэтому ко мне приехал Дима, чтобы поддержать.
— Ну как ты тут? — спросил парень, проходя в гостиную.
— Хреново, — честно признался я. — Я так давно не оставался дома один, что теперь это ад какой-то.
— Ничего, скоро вернётся твоя Ева, и будете вы жить долго и счастливо.
— Давай выпьем? — предложил я. Дима не отказался, поэтому я пошёл на кухню, доставая виски с колой. Каюсь, последние дни выдались тяжёлыми, поэтому бутылка с алкоголем была уже открыта. — Прикинь, я даже ночью без неё спать не могу.
— Ну не раскисай ты так, — Дима похлопал меня по плечу, подбадривая. — Всё будет нормально.
— Уже неделя прошла, а изменений никаких нет. По голосу и так понятно, что она ещё очень слаба. Да и говорит шёпотом, — моё моральное состояние на данный момент было не самым лучшим. От мыслей, что с Евой может что-то случиться, глаза стали слезиться. Честно говоря, это не первый раз за эти дни, когда мне хочется плакать. Но при Диме мне не хотелось этого делать, поэтому я попытался незаметно для него провести руками по глазам, чтобы убрать ненужные слёзы.
— Блять, Крид, мы не в пятом классе, чтобы я тебя девчонкой называл, когда ты плакать захочешь. Мы все живые люди. Я же всё понимаю, — как бы я не хотел в этот момент сдержаться, ничего не получилось. Слёзы потекли по щекам. Мы так и сидели, ничего не говоря. Когда этот приступ закончился, мы с Димой ещё немного посидели, а потом он уехал. Я был благодарен ему за то, что он нашёл время для меня, приехал, чтобы поддержать.
Если честно, эти дни были просто отвратительны. Я постоянно был на связи с Евой, переписываясь или звоня ей. Общаться сообщениями было намного легче, так как в этой ситуации я не слышал её голос и не понимал, насколько всё плохо. Когда звонков было не избежать, приходилось нелегко. Я понимал, что Еве нужно со мной говорить, чтобы держаться самой, а я еле держался, чтобы голос не дрогнул при разговоре. Потом мне приходилось всё рассказывать родителям, чтобы зря не мучать девушку звонками от всего семейства. Я каждый день слушал их охи и вздохи, понимая, что я единственный, кто не может расклеиться в этой ситуации. Еве нужна моя поддержка, а родителям нужна моя уверенность в том, что всё будет хорошо.
Но жалеть себя мне вообще не хотелось. Я прекрасно понимал, что Еве намного хуже. Её лёгкие вообще не хотят восстанавливаться, ей трудно дышать. Мы поэтому и говорим по телефону редко, она постоянно с кислородом: и днём, и ночью.
Телефон зазвонил. На экране высветился номер лечащего врача Евы. С ним я тоже общался каждый день, так как он знал гораздо больше, чем девушка. Но загвоздка в том, что он сам мне никогда не звонил.
— Да?
— Добрый вечер, Егор.
— Здравствуйте. Что-то случилось? Что с Евой?
— К сожалению, состояние Евы не улучшилось. Скорее, даже ухудшилось. Мы приняли решение подключить девушку к ИВЛ. Я хотел предупредить, что сейчас Ева будет недоступна для связи, чтобы вы не переживали.
— Да, я понял, спасибо, что предупредили, — тяжело вздохнув, сказала я. Как знал, что ничего хорошего он мне не скажет. — Какие у неё шансы?
— Не хочу вас обнадёживать хорошими новостями, которые потом могут не сбыться. Мы делаем всё возможное. У Евы молодой организм, должен выдержать.
— А как мне можно будет узнавать о её состоянии?
— Я продиктую вам номер реанимации, в которой она находится. Звоните на пост, вам там всё будут говорить.
— Хорошо, спасибо, — чёрт возьми, она ещё и в реанимации. Записав номер телефона, я попрощался с доктором. На всякий случай я записал ещё номер на стикер, приклеив его на холодильник. Так он точно не потеряется. Взгляд невольно упал на записку, которую Ева оставила утром в тот день, когда её увезли в больницу.
После моей первой записки, которую я нарисовал, отправив к Еве вместе с букетом цветов, мы стали рисовать такие записки друг другу. Это была некая традиция для нас. Если я уезжал на гастроли, в чемодане всегда находил открытку от девушки. Я тоже делал ей такие сюрпризы. Иногда приходилось даже в интернет лезть, чтобы найти что-нибудь интересное, так как идеи заканчивались.
На открытке Евы были нарисованы «крестики-нолики», но вместо ноликов были сердца. Как и на той первой открытке, которую сделал я.
«You won my heart»
Мне бы хотелось, чтобы она знала, что моё сердце также принадлежит ей.
Я прикрыл глаза, понимая, что сегодня мне придётся сообщить родителям Евы, что её дочь лежит в реанимации. Получать плохие новости тяжело, но ещё тяжелее плохие новости сообщать другим.
— Ты справишься, — сказал я вслух, хотя обращался не к себе. Я говорил это Еве. Она сильная девочка. Она сможет побороть эту болезнь.
