На острие ножа

      - Эй, милая, просыпайся.       Нежные руки, самые тёплые пальцы. Кто-то согревал душу одним прикосновением. Меня давно так никто не называл. Да и кому это нужно было.       - Жаклин.       Голос явно принадлежал мужчине. Может быть, мужчине моей мечты? Кареглазому, остроносому, подтянутому, с сильными руками и самой наглой улыбкой. Я бы от такого точно сходила с ума месяцами.       - Всё, документы готовы, отпускаем… а чего ещё не на ногах?       - Она ни как не встаёт.       Два мужских голоса активно перемывали мне косточки. Открывать глаза и таращится на двух далеко не тех юношей, о которых я мечтала, совсем не хотелось. Да и вообще, лежать на этой твёрдой «кровати» одно удовольствие. Можно было бы забыть то, что произошло, взять билеты и отправиться на острова, подальше от этого веселья.       - Жак…       -Да не сплю я, хватит.       Я резко открыла глаза и смакуя отвратительный запах из-за рта, начала потягиваться.       - Если вам понравился маленький отдых, то милости просим отведать его ещё раз.       Мои зрачки непроизвольно закатились за веки и я могла поклясться, что видела свой мозг, который все это допустил.       - Жак, я…       - Молчи, - я сделала небольшую паузу. – Где поставить подпись?       Полицейский чей оттенок кожи был черного цвета, (хорошо, что это был не тот самый полицейский, что получил от меня по своей щетинистой щеке), указал мне, где нужна моя закорючка.       Я затянула халат потуже и с гордо-поднятой головой поставила автограф в дьявольской бумажке, которая означала, что я была в «тюрьме».       - Вы свободны.       Он охотно выдохнул и указал на выход.       С ума сойти, на улице уже солнце светит и как я вообще смогла провести здесь ночь? О чем только думала? В памяти резкими толчками отображается вчерашний вечер. Ну да, я же совсем не думала. Лишь, хотела пальцы Джо… чертовщина какая-то.       - И почему ты меня встречаешь?       - Потому что твоя дочь изрядно напилась вчера.       Я покрутила головой, размяла шею и облегчённо вздохнула. Все косточки хрустнули как надо.       - Угу, то есть это только моя дочь?       - Я…       - Ты принёс мои вещи? – перебить этого короля отцовства лучшее на что я могу рассчитывать.       Я поднималась по лестнице, ожидая, как утону на дне бассейна, предварительно хорошо смочив горло текилой.       - Да, они в машине. – Его безысходность так и плескалась по краям надутого эго.       Хорошо, что входная дверь, которая открывала мне мир свободы и моего собственного «я», была не так далеко от той камеры, где меня… кхм… лучше это не вспоминать.       - Жак, постой.       Я отмахнулась.       - Сначала доберёмся до машины, затем, я переоденусь, а потом мы можем поговорить.       Выдохнув, Оливер просто последовал за мной. Знал, что бесполезно будить в разъяренной женщине, озлобленную женщину. А может просто действительно хотел поговорить. Хотя бы в этот раз без криков и полиции.       Взявшись за ручку входной двери и толкнув её от себя, не ожидаешь, что увидишь вспышки фотокамер и все возможные реплики в твою сторону.       - Мисс Вуолдорф, как вы? Неужели, вы правда провели ночь в участке?       - Жаклин, расскажите, как вы попали туда?       - Жаклин Вуолдорф, местная звезда бренда одежды «Halo», попала в полицейский участок и провела там ночь. Видно, что её внешний вид оставляет желать лучшего. Или это все же халат от вашего же бренда?       - Мисс Вуолдорф, прошу…       - Жаклин…       Оливер пихнул меня обратно и закрыл за собой дверь. Толпа любопытных журналистов, да и обычных зевак совсем не собиралась расходиться, они лишь сильнее подперли дверь и всячески закидывали вопросами и предположениями даже через пространство.       - Твою мать. Слухи разлетаются быстрее, чем успеваешь напиться, да?       Оливер улыбнулся. Опять же, знал, что не нужно подливать масла в огонь.       - Если не считать того, что твоя дочь…       - Моя дочь? – Хм. Моя дочь может многое. А значит… - Какой версии мне придерживаться? Она сказала своему папе об этом?       - Давай начнём с того, что я не её отец.       Господи, какого черта, только этого мне не хватало. Уж точно не время и место.       - Нет, не сейчас.       Я развернулась, снова подоткнула халат. Сначала нужно улизнуть. Любопытные люди в форме, оценивающе прошлись по моей фигуре. На всех телевизорах, что находились в главном холле, был репортаж про Жаклин Вуолдорф и прямое место событий возле полицейского участка Лас-Вегаса.       Это уму непостижимо. Как я могла превратиться из известной, успешной и красивой женщины, создавшей свой бизнес и бренд с нуля, в… известную, успешную… домохозяйку в халате, которая попала в лапы полицейских из-за своего же несдержания?       - Тут есть запасной выход? – я произнесла это шёпотом, но отчётливо, чтобы Оливер все слышал. – Если мы сейчас же не выберемся отсюда…       На экране ТВ сменилось изображение. Теперь я была в нем крупным планом. Причём картинка была не качественная и кто-то снимал из самого здания.       Я попыталась присмотреться к тому, кто это делал, но увы, народ копошился, кто-то все время ходил из одного коридора в другой. На экране телевизора мелькал новый заголовок «Жаклин Вуолдорф – известный дизайнер или новоиспеченный заключённый?».       - Пойдём. Я же не хочу, чтобы тебя прихлопнули.       Оливер взял меня за руку и потащил в самую глубь. Мы удалялись от главного выхода и мне становилось не по себе.       Они все меня возненавидят, тогда к черту полетит бренд, начнутся скидки на мои коллекции, а вскоре и всю коллекцию будут распродавать за три копейки. Надо как-то собрать всю ситуацию в свои руки и мощным толчком выдать совсем иную картинку. Не ту, где я бегу пуще прежнего и пытаюсь отвертеться от того, что было.       - Стой, - я тяну Оливера за руку. – Лучше мне дать интервью.       Он удивляется, но затем пожимает плечами. То же мне советчик.       - В таком виде?       Я оглядываю себя с ног до головы и тру свои глаза, чтобы не казаться уж такой подавленной.       - Да. Вот в таком. А что?       Я возвращаюсь обратно и наблюдаю за тем, как толпа на улице покорно ждёт моего выхода.       Главное не растерять достоинство, оно и так пострадало. Неизвестно какие слухи ходят и есть ли доказательства у этой Джо. Ладно.       Я выдохнула, проверила не торчит ли грудь и вновь открыла дверь.       Поток разбушевавшихся любителей тут же подскочил на ноги. Они снова наперекор друг другу задавали самые банальные или противоречащие вопросы.       - Так, - начала я с самой обычной фразы, на которую тут же клюнуло большинство. Они притихли. – Для начала, хочу сказать, что не слишком рада провести в таком месте ночь. Как вы все знаете, у меня есть дом, свои покои, бассейн и мне не зачем было ночевать под боком наших доблестных офицеров. – Многие посмеялись, но тишину сохраняли все. – Но так случилось, что грабители, которые вломились в мой дом вчера поздно вечером, покушались на жизнь моей дочери. Я не хотела всего этого, но если бы не мой… кхм, - я указала на Оливера, - брат, то мы с Кассандрой уже были мертвы. В доме началась потасовка, а поскольку… - я сглотнула. Понимала, что эта информация рано или поздно выйдет в свет. Мне нужно было показать себя с самой лучшей стороны. И я сделала это. – Поскольку, я только вчера узнала, что беременна, - многие заохали, другие восторженно умилялись, - мне пришлось совсем не сладко. Понимаете, как это у беременных? Гормоны играют, бушует адреналин. И конечно же, когда соседи вызвали полицейских, я не контролировала себя. Удар получил один из офицеров, за что я искренне извиняюсь и за что получила наказание. Это все.       Я выдохнула, когда толпа одобрительно засвистела. Многие продолжали сыпать вопросами, другие пытались растолкать толпу, лишь бы дать мне пройти. Фото, видео, прямая трансляция явно коснётся многомиллионной аудитории. Что мне на руку. Я буду выглядеть не злом в глазах общественности, а просто защищавшей себя и свою дочь женщиной.       Мы все же смогли пробраться сквозь журналистов и слишком быстро сели в машину.       - Вау, - я взяла свое лицо в руки и попыталась его охладить. – Ты видел? Они точно поверят. Грабители посмели залезть в дом к беременной Жаклин Вуолдорф? Ух ты. Этому просто не будет конца.       Оливер завёл машину и тронулся с парковки участка.       - Жаклин, ты великолепна, но меня волнует другой вопрос.       Я вспомнила, что у именитого папаши совсем другие намерения. Более того, похоже моё вранье скачет дальше меня.       - Что? Какой вопрос, Оливер? Я только вышла из тюрьмы, можно мне спокойствия?       Он хмыкнул.       - Какой тюрьмы, Жаклин? Ты даже не знаешь как там, в этой тюрьме.       - Можно подумать ты знаешь.       Его скулы в момент заиграли. Он нервничал и более того, даже не отводил взгляд от дороги. Такого Оливера, я точно знаю.       - Ты был в тюрьме?       - Что? – он сморщился, а затем тяжело выдохнул. – Это тут не причём.       - Ну уж нет. Я там на всю страну говорила, что ты доблестный герой, защитил свою сестру и её дочь, а потом выяснится, что Оливер Блэйк отсидел несколько лет в колонии строго режима. Кто мне после этого поверит, а?       Он резко затормозил, нажал на аварийную кнопку и развернулся ко мне боком. Его рука сжала мою шею, пока вторая не давала возможности отстегнуться.       - Ты сама заварила эту кашу, помнишь? – Глаза голубого цвета искрились жадностью. Он с великим удовольствием убил бы меня здесь. – У меня столько к тебе вопросов.       Да, он не был тем славным папочкой, который ещё день назад заботился о своей дочери, которая пустила его в нашу жизнь. Она думала, что я виновата в том, что отец ушёл и мне была так проще всего. Жилось легче. Но когда она узнает правду… когда Оливер понял, что это все брехня?       - Ты же… - я откашлялась и Оливер ослабил хватку своей руки. – Почему ты подыгрывал, если знал все с самого начала?       - Я не знал, - его тон был таким, какой я помню. Тот, что я боялась услышать, если снова напакостничаю. – Мы с тобой переспали пару раз, после, ты исчезла. Потом появилась с малышкой, которая оказалась моей дочерью, так?       - Да, так. Только ты забыл упомянуть, что бросил нас, помнишь? Кассандра это очень хорошо помнит. Ты оставил нас, мы были голодны, ходили в обносках, а ты просто ушёл.       Его ноздри раздувались, а вены на руках проступали все больше, они становились такими крупными, что казалось, ему не составит труда передавить мне сонную артерию и навсегда погрузить в вечный сон.       - Я… черт… да, пришлось, ты сама знаешь, почему. Это не важно… главное, что ты сказала, что она моя, моя дочь. А потом, когда я… вернулся… ты вновь исчезла. Я искал тебя, но не мог найти… А через десять лет мне пишет она, моя дочь, представляешь? Конечно я поверил во все это, я же знал тебя от и до. Она показала мне фотки, там была ты, я, наша семья. Проще простого, если моя сводная сестра залетела от меня.       - Но она не твоя.       Он кивнул несколько раз.       - Я узнал об этом только вчера. До того, как играл хорошего папашу. Только вот вопрос, почему ты не рассказала ей, спустя столько лет? Ладно я, это пустяк… хотя всем сердцем, и люблю её.       - Не прибедняйся. От кого ты узнал? – Меня волновал лишь этот вопрос. Он уже давно потерялся среди отголосков памяти, но стоило услышать то, чего надеялась избежать навсегда, то, что натворила сама когда-то. То, кого сделала отцом Кассандры.       - Какая разница? Лучше скажи, почему ты врешь ей? Чем она перед тобой провинилась? Что не так сделала, чтобы её вымышленным отцом был я? Раз я такой плохой. Почему не рассказала правду?       - Потому что она и не моя дочь.       Он остолбенел. Его зрачки были готовы выйти из орбит. В его взгляде читалось презрение и ожидание последующего разъяснения.       - Ей было проще знать, что мы её родители, чем-то, что они её бросили, ясно? Я удочерила её.       Лучше бы он этого не знал. Лучше бы я этого не знала. Потому что, если Кассандра узнает, что не я её настоящая мать, это будет катастрофой. Катастрофой для меня. Ибо я знаю, кто её настоящие родители.       - Она видела тебя в детстве, сложить пазл два плюс два, сказать, что ты её отец и вуаля, она уже думает совсем иначе, правда брат?       Оливер Блэйк, носит фамилию своего отца, который никоем образом ко мне не относится. Он мой сводный брат, одна мать, но разные взгляды на жизнь. Оливер часто носился рядом и пока мы взрослели, наши тела уже были готовы для изучения, поэтому секс с Оливером был своего рода практикой, на большее он не рассчитывал, да и мне это было не нужно. Так получилось, что Блэйк отлично подошёл на роль отца Кассандры. А я отлично подошла на роль её матери.       Знаю, ложь крутилась возле меня, я врала себе, ей, ему, остальным тоже. Но упрекнуть себя мне было не в чем. Я воспитала Кассандру как свою плоть и кровь и пойди проверь, что получилось из этого. Избалованная, блестяще избалованная девчонка, которая даже не знает, что такое жить вшестером и ходить в уборную на улице.       - Ты слишком завралась, Жаклин. Теперь попробуй распутаться.       Да, мне было проще соврать. Сказать, что её отец тиран, оставил нас ни с чем, а нам пришлось карабкаться самим. И это было отчасти правдой, я сделала себя сама, а Кассандре подарила новую сладкую жизнь.       Оливер оставил меня в покое и положил руки на руль.       - А от кого этот ребёнок?       Я машинально посмотрела на свой живот. От кого ты? И зачем должен прийти в этот мир?       - А вот это самое интересное, дорогой сводный брат. Но для начала, я должна узнать, кто рассказал тебе о том, что ты не отец Кассандры?       Он немного помолчал, пробуя на вкус мой вопрос. Возможно, не хотел сдавать своих информаторов, а может узнал как-то случайно. Хотя, это было вообще невозможно. Кто-то точно знал это, кто-то откопал записи, предоставил ему свидетельство о рождении или хуже. Это настоящие родители Кассандры. Только не это. Прошу.       - Она представилась офицером полиции, Сара Тернер.       Полиция. Только этого мне не хватало. Снова.