Doom-Doom

Спешка. Радостно-сумбурная. Галстук скользкий и серебристый, непослушной змеей не заворачивается в узел. Рейч точно факир - усмиряет, завязывает, мажет крашеными губами по щеке. Во рту горчит от мятной зубной пасты, во рту с утра – ни крошки. Свадьба – это серьезно. Отчаянно-нервная. Совместная ночь с Клариссой. Огрехи кода - как на ладони, глаза слезятся от света монитора. Кофе плещется под кадыком, одиннадцатый уровень мудачества разблокирован. Презентация «Целуса» — еще серьезней. Собранно-судорожная. Нет лишним движениям, свет фонаря - на стол. В горле – комок, желудок болезненно сжимается. Благо, почти пустой. Как и рюкзак. Ситуация – полный пиздец. - Я на такое не подписывался. Как это возможно, блядь? Чарли обшаривает карманы убитого, забирает оружие и боеприпасы. Они нужны как кислород, а винтовка… Как азот? Занимает максимум места, толку для дыхания никакого. Ни полезных вещей, ни версий. - Чисто гипотетически, если вампир из шумерской эпохи был способен управлять копьем, - в рюкзак отправляется карта, - то почему современный не может управляться с винтовкой? Судя по всему, знания и навыки… - Насрать на навыки, полковник! Быстрее! – шикает Колчек, держит проход на прицеле. Из-за таких, не думающих о сути, наука и буксирует. Пользуются ее плодами все, а вот толкают вперед единицы. Впрочем, неплохо иметь за душой побольше «потребителей». Особенно сейчас. В полной темноте и заднице. Они не включают фонари. Выползают обратно в пещеру ничком. Вся куртка перемазана в густой вампирской крови, Эрику почти плевать. Туман войны работает в обе стороны. Враг также не знает о местоположении выживших. Единственное их преимущество. Других Эрик пока не видит. Ну хоть Колчека смутно впереди можно разобрать. - Чисто. Затерялись. Зеленые наросты - по всей стене. Пульсируют, точно стенки желудка. Это место жаждет поглотить их, переварить. В прошлый раз было хуже. Сейчас хоть известно, с чем имеем дело и чем бить по этой гнили. Впервые знания бесполезны. Эрик против Кея, ударить можно, но ответ последует в сто раз сильней. Враг забрал все припасы. Белый фосфор, взрывчатка, экспансивные пули – и никакой заботы о конвенциях и гуманности. Впрочем, последней в запасах карателей не было. Откуда вампирам ее взять? - Дозорные ходят по трое, - Бог любит Америку и Троицу. Колчек любит тыкать в карту грязными пальцами, сорить по бумаге отпечатками. - Одного мы положили. Стрелков двое, выживших монстров – неизвестное количество. Патронов у нас на одну перестрелку. У врага? - Дохера. - Связи нет. Целеполагание? - Съебывать. Как? Боевики смотрят на карту, Эрик – в прошлое. Их преимущество в том, что они выжили в тот раз. С пещерами знакомы чуть дольше… и опыт разнообразней. Великие открытия часто спонтанны. - Рейчел, - от родного имени веет теплом. Вновь она его спасает. – Вспомните, лейтенант, она сорвалась вниз! Вот здесь. Упала и поднялась. Появилась у радиоточки археологов! Значит, есть какой-то подъем? Задача непростая. Нужно найти и повторить ее путь – но сперва пробраться к провалу, к болоту. Солдаты упорно зовут его Кровавым. Что за вздор! Это красная глина! Не адское пламя, а месторождение газа под пещерой - Ирак богат на полезные ископаемые. Неучи всегда тянутся к мистике. Ученые всегда негодуют, замкнутый круг. - До тоннелей далеко. Через все гнездо, к Залу Звезд, - черным по белому, росчерком по шансам. Чарли качает головой. – Пока дойдем, нас сто раз выебут. Да чего уж… И раза хватит. - У нас есть выбор, сержант? - Нет, - рубит Колчек с плеча. - Поэтому сперва мы разживемся патронами. У убитых членов «Альфы» и «Беты» остались боеприпасы. Они свои. Пополнить ресурсы с убитых сослуживцев - не мародерство, да если б и было! Чарли насрать – с капитанской-то тягой к трофеям. Насрать и Колчеку. Всем морпехам в принципе - из-за их бездействия разорен Иракский музей. Эрика больше интересуют оружейные Саддама, но сейчас это возмутительно. Как и то, что ему всучивают винтовку. - Что за прошлый век? - и это еще сдержанно. Ствол винтовки - будто палец невесты, кольцо на гарде ножа - точно по размеру. - У нас есть УФ-лампы, они куда полезней штыка. Ему и учат-то в Корпусе и Армии ради сохранения традиций. Авиация смотрит в небо, в будущее. - Винтовка - это брат, сват и жизнь, - Колчек будто принимает это на свой счет, грубо всучивает карабин. - Временем проверено, а лампы Ваши - ненадежная херня. Морпехи. Эрик решает не спорить, Колчек - идти в-одиночку. Рискованно, но здраво. Втроем они справятся быстрее, но возрастает риск принять врага за друга - или друга за врага. Что хуже? Униформа обезличивающая, одинаковая. У вампиров - ни принципов, ни знаков отличий. С ними решительно невозможно воевать. Трудные задачи выполняем немедленно, невозможные - чуть погодя. Эрик соглашается. Разделиться сейчас - разумнее всего. Чарли мнется, будто на горячей плитке. Сидеть с полковником в тылу? Может, все-таки вместе?.. - Блядь, ты разведчик? Нет? Вот и не выебывайся. Так. Уныние отставить, мы команда, - Колчек оглядывает отряд, делает секундную паузу. - Команда лучших специалистов! Лейтенант разведки морской пехоты, сержант спецназа «Дельта» и… - Тот самый спец по спутникам? – Эрик прищуривается. - Я хотел сказать «подполковник ВВС», но воля Ваша, - пожимают плечами, тянут руку вперед. – Давайте, блядь. Бог хранит Америку и нас заодно, сдюжим. Ура! Каждый вторит в своей манере. Морпеховское «ура» - раскатисто-угрожающий рык. Вызов себе и врагу. Пинок в живот коленом, только по лицу – и в лицо угрозе. Авиация кричит иначе. Резко-свистяще, резким выдохом. Гравитация давит на выходе с мертвой петли, они мчатся быстрее звука. "Ура" должно лететь еще быстрей. Армейцы полны энтузиазма. Выпаливают бодро-готово, восторженно глядят вперед - и на товарищей постарше. Косят под всех сразу, согласны на все и вся. В их несыгранном хоре есть и такой голосок. Колчек скрывается за маской и в темноте. Как штык, будет к десяти, если и помирать – так с музыкой. От Кея чуть ли не грибовидное облако поднялось. Ждать. Эрик пристраивается на холодной скале рядом с Чарли, вглядывается в темноту. Мужественно терпит бессловесное бдение, проверяет циферблат. Полдевятого. Черт, как же долго! - Вы из армии. - А? – Чарли оглядывается. – Откуда Вы… - «Ура» - что лакмусовая бумажка для химика, - взгляд чист и невинен, не осквернен знанием. Одинокий вздох. – У каждого типа вооруженных сил – своя манера. - Надо же, - он смущенно усмехается. – Не замечал. Видать, армию, как деревню, ничем из человека не выведешь. Разговор застывает каплей смолы, золотой слизью из коконов. Да что такое? Почему все военные предпочитают тишину? Эрика она угнетает. - Вам не нравилось? – Чарли глубоко вздыхает, косится краем глаза. Поджимает губы. – Насколько я знаю, в Армии финансирование на уровне. Даже выше, чем у ВВС, а это, знаете ли, серьезно. - Не хотел заделаться толстожопым генералом, - у Чарли - тощий зад и мало данных для такой карьеры. И сам понимает: усмехается. В уголках глаз собираются морщинки. – Говорят же: «Будь всем, кем можешь быть». Вот я и решил после теракта, что могу принести Родине больше пользы. Хороший девиз. Двадцатилетней выдержки, сгинул в обломках Башен. Из пепла и горя родилось правдиво-ироничное: «Один в поле - воин». Море критики. Принцип командной работы – под сомнением, а как иначе? У каждого нынче – своя история. Субординация как цемент. Лишает голоса, скрепляет всех в единый монолит. Тянет на дно, если у руля - нечистые руки. - Да Вы патриот? Не такой, как Колчек, кричаще-вызывающий. Татуировки выдают часть, кепка - мотив. Еще бы бейдж с именем и погоны на плечи - и было бы ходячее резюме. Чарли поднимает глаза к глухому потолку. Где-то там, наверху ждут его офицерские погоны. - Не только я. Даже из нашей части добровольцев было пятеро. - И как успехи? - Ну… Двое отбор по физике не прошли, - хмыкает горделиво, приосанивается. – Еще одного психолог зарубил, а нас взяли. К кэпу в отряд определили, он тогда еще старлеем был. Вместе прошли Афган, а потом... Улыбка освещает лицо пущенной ракетой. Ярко, на краткие мгновения. Чарли возится на месте, хмурит выгоревшие на солнце брови. Шоколадная Фабрика. У нее лишь один наследник. - Соболезную. - Спасибо, - короткий кивок, горькая усмешка сквозь зубы. – Блядь, это ж надо. Дослужиться до офицера и здесь, на КП, от машины какой-то суки… Погибший лейтенант. Не повезло Колчеку угодить в лапы скорбящего капитана. Разговор уходит не туда. Эрик чаще встречается с руководством и инженерами, нежели со смертью. Командировка в Ирак – первое очное свидание. От конфет и букетов - сразу к групповухе. Эрик - романтик старой штабной школы, не привык к таким скоростям. - Так бывает, сержант, - проверенная фраза. Прячет неуверенность не хуже авиаторов или противогаза. – Не везет в бою. - Это не невезение. Это… хрен знает что, - Чарли шмыгает носом. – Херануть бы ракетами, так нет. Расшаркиваемся, топчемся на месте… А какой ценой, на верхах и не задумываются. Режим свергли за двадцать шесть дней. Стремительная победа. Сомнительная, судя по атакам партизан. - Ирак бомбили, - денно и нощно, авианосцы не слишком отличаются от рабочих кабинетов ВВС. – Но есть и принципы войны, сержант. Нельзя их нарушать. - Кто сказал? – Чарли слизывает с губ сожаление, сплевывает на скалу черной слюной. - Вот мы в Афгане год пробыли, знаете, сколько у кэпа было потерь? Ноль! Пока мы в этот ебучий Ирак не сунулись. Принципы хороши только в тексте присяги. Или на брачной церемонии. - В жизни капитан их не придерживается? Без принципов проще. Эрик свои все таскает - на шее. Бережет, хотя война определяет не правого – лишь сильнейшего. Кей оказался сильнее. - Зато вот он я! Живой. Цель оправдывает средства, - огрызается Чарли. Передергивает плечами, косится коротко, шмыгает беспокойно вновь. Щекой вжимается в приклад. Пусто. По-прежнему тихо. На часах – почти десять. На душе – неприятный осадок. - Ну а Вы, сэр? – не только Эрику некомфортно на холодных камнях и в тишине. - Почему именно авиация? - Это престижно. Перспективно. И ясно как Божий день. Верь он, сказал бы, что Господь указал путь. По факту – мальчишка влюбился в небо на авиационном параде. Пусть не летчик, но тоже ВВС. К почти-мечте - сквозь года, с юных лет. Эрик Кинг – скрытный однолюб. Прячет свои привязанности за семью печатями, как кольцо – под слоями одежды. Как что-то постыдное. Слабое. Служба слабости не терпит. - Вот, значит, как? Голый расчет? - Импульсивность ни к чему хорошему не ведет, - запнешься на райском пороге мечт – и рухнешь в ад. – Ни в карьере, ни в жизни. - Но что-то же Вы сделали не по расчету, сэр? – Чарли щурится, близоруко высматривая обман. - Блядь, ну не пиздите. За всеми водятся грешки. Наворотили же? - Было дело, - смешок, смущенная улыбка. - Женился. Охотничью чуйку не обманешь. Чарли довольно смеется. По велению сердца, страстный порыв. Предложение Рейч и все, что с ней связано. Она что «Целус», открыла иной мир. Легкого раздолбайства, тонко просчитанной небрежности. Свободы с четко определенными границами. Частые походы в кино - и на ужасы! Гремящие банки за машиной, туризм по ведьминым местам. Рейч всегда знает, чего хочет. Адреналина ли, романтики - а Эрик и рад дать. Кто там говорил, что они не подходят друг другу? Идеальная пара. Горят глаза и сердца, впереди – блестящее будущее. Военное, семейное... Рейч велит не спешить. Пока ветер – в их паруса. Даже штормовой, теракт дает толчок проекту «Целуса» и майору Кингу. Они взлетают на гребень волны и жизни… Рушится мачта. Самолет врезается в гору, как грузовик – в их легковушку. Ветер срывает паруса майора Кинга. Он идет ко дну, офицер Кинг – нет. На затылок ложится тяжелая рука, носом тычет в суровую скалу-реальность. Эрик вздрагивает – от неожиданности и эха. Щелчки. Шаги. Чарли приникает к скале всем телом. Эрик повторяет. Грохочет пульс, приближается… Патруль? Фигура в полной амуниции. В руках – винтовка, шаг по-хозяйски уверенный, по-спецназовски мягкий. Рядом – два вампира. Стелются по земле, крылатые ящеры, щелкают, будто разговаривая. Касание руки. Эрика встряхивает – от неожиданности и немого предложения. Нет, какое напасть?! Да, есть шанс ослабить противника. Рюкзак - на вид многообещающе-тяжелый, но риски… На их стороне – лампы и штыки. Может, Чарли и прав? «Осторожность прежде всего» - лозунг не победителей. Черчилль участвовал в Первой Мировой. Стремления Эрика куда скромнее: на свет Божий бы выбраться да Рейч найти. Второе подождет. Ждет и он, вжавшись в камни, сжав в руке лампу. Чарли рядом нет. Ушел в обход и на обгон. Враг пройдет под скалами, вспыхнет от ультрафиолета – штык всех добьет. Тихо, дешево и сердито. Хоть бы качество не пострадало. Наушник вдруг прекращает пищать. Шипит неразборчиво, Эрик тянется к нему пальцами. Вампир внизу повторяет движение. Его шипение двоится – под камнями и на линии. Вновь писк, ножом по нервам. Эрик вздрагивает, цепляет выжженный мох. Пепел шуршит, сыпется мелкодисперсной пылью. Команда вампирам. Топорщатся крылья, встают дыбом отростки на головах. Солдат повторяет. Твари неохотно выползают вперед. Рывок! Вампиры вспыхивают будто от газовой горелки. Солдат закрывается от лампы рукой. Ничего. Не горит, чертов защитный костюм! Выстрела так и не раздается. К темной тени – темная тень. Удар по колену, винтовка – рычаг поперек горла. Хрустят позвонки. - Почти вчистую. Нормально, - Чарли задорно подмигивает, убирает винтовку. Вампир грузно валится на землю. Колом – контрольный. Чарли разминает плечо, идет успокаивать монстров. Богатый урожай – на боеприпасы и впечатления. Чарли устраивается рядом, болтает воду из фляги внутри щек и свешенной ногой. Эрик механически делает пару глотков. Это мир сходит с ума - или он? Колчек опаздывает – забирается по скале, смотрит пару секунд на трупы. - Не скучали? - А то ж, - Чарли выкладывает добычу. Негусто, но хоть что-то. – Давай свое. - А нечего, сука. Новости – как влюбленные. Ходят парами, ищут себе подобных по дурости. Нет боеприпасов. И тел нет – ни на одном месте, где отряды понесли потери. Что с трупами, что с Рейчел - в поисках Колчеку не везет. - Но куда они могли деться? – хмурится Чарли. - Не могли же просто испариться! Не могли. Сюда по следам – их утащили. Уволокли куда-то на восток. - Сержант Кей был убежден, что капрал Гомес погиб, - Эрик рассуждает по ходу дела. - И тем не менее мы подверглись с его стороны нападению. - Они рассчитывают на пополнение! - Чарли бьет в сердцах по колену кулаком, охает. Каждый убитый или раненый – потенциальный вампир. Около десятка. С солидным запасом вооружения. Надо… Отступать. Подтверждения от Колчека нет, и это более чем подозрительно. - Я уважаю Ваше рвение, - на этом запасы уважения и корректности все, - но в этот раз риски слишком велики. В первую очередь нужно сообщить Центкому. - Нас все равно развернут. Нужно разведать обстановку, пока вампир один, мы можем себе это позволить. - Он не один. Эрик не уверен в планах Центкома и в своей версии. Вдруг показалось? Кларисса - столь же свободолюбива, как и наука. Трудно было ее урвать. Вторая его победа, творческий подход на базе жесткой формальности. Мыслить свободно, выходить за рамки. Усвоить простую истину. Наука строится на фактах, даже невероятных. Она не терпит лжи. За нее приходится платить. Они на мели, за душой – ничего, кроме оной. - Вы слышали шипение на линии? Это был тот тип, - кивок на кучу трупов. – С ним кто-то связался, он ответил. Что это значит? Лейтенант замирает на секунду. Взмахивает вдруг рукой, ловит кончиком указательного пальца мысль, вносит ее в голову, касаясь виска. - Твари забивают линию! - Значит, есть источник сигнала, - поддерживает его Чарли. - Сильный источник… - Зал Звезд! Устроили блядскую дискотеку, их база там, зуб даю. - Как и напарник этого дозорного, кем бы он ни был, - раздраженно добавляет Эрик. Выводы верные, жаль, не те. Если странный инструмент может издавать звук на необходимой частоте, значит, может и принимать. Переговоры групп слышали. Готовили почву, помехи-то - не первые. Все спланировано. Каким образом, Эрик еще не разгадал. Восток полон шарад. Главное, что их ждали… И, возможно, ждут. И дождутся. - Лейтенант. - Полковник. - Может, мы пойдем уже? – Чарли поглядывает многозначительно на часы. – Выход все равно в той стороне. Глянем и на месте решим. Двое на двое, в конце концов. - Следите за языком, сержант! - свирепый взгляд пронизывает сквозь маски. - Трое на двое. Чарли соглашается для проформы. Помнит неловкость с мхом, ну ничего... Эрик еще покажет. Далеко. Быстро, бесшумно и смертоносно. Для Эрика - еще и мучительно, в тяжелом рваном темпе. Прятки в темноте под стук собственного сердца да когтей о древние платформы. Перебежки на полусогнутых. Мышцы ноют. Стягивают ноги, точно канаты, вот-вот лопнут. Подготовка в ВВС – должная. Свежа в памяти, аттестация годичной давности вынудила, но с боевой нечего и сравнивать. Чарли и Колчек – козлы. По натуре, по ловкости – явно горные. Хоть оглядываются, не бросают отстающего члена стада. Эрик не жалуется и не спешит. Черта с два он будет так скакать! Лучше сползти с уступа, аккуратно и… Тихо! Руки дрожат от напряжения. Эрик подтягивается, заходит на посадку еще раз. Мимо мха. Нет искрам, нет шуму. Черт возьми, как сложно. Время тонет в темноте. Ядовитая зелень манит - хоть какой-то свет! Циферблат часов заляпан черной слизью. Эрик трет его с остервенением о не менее грязную куртку. Час ночи. Путь знакомый. Были охотники, стали… Нет, жертвы ждут гибели. Партизаны? Короткий привал. С ломотой в уставших мускулах, с непрерывной оглядкой. Попросить больше отдыха? «Двое на двое» пищит назойливо в мыслях – хуже наушника. Нет уж. Он в строю. Смена караула, Эрик на стреме. Древние руины. Выжжены, потрепаны карательным отрядом – все равно полны шорохов. Что их упокоит? Химия? Радиация? - Эй, Джейсон, - Чарли проводит пальцами от виска через все лицо, лыбится белозубо. – Как я? Похож на Арни? - Да насрать на сходство. Вокруг демоны, что делают трофеи из людей. Нам нужен Шварцнеггер. Любой, хоть такой. - Эй! В смысле "хоть такой"?! Короткие разборки по существу - и вновь нырок в темноту, в грязь и слизь. Ноги дрожат, дыхание сбито напрочь. Ноги шаркают отвратительно-громко. Мха поблизости нет. Можно успокоиться. - Я знаю эти места. Мы близко, - Эрик оглядывается. Шаг в сторону. Звон проволоки. Писк, вскрик команды. Толчок похож на удар – сносит с ног. Те скользят по скользкой платформе, Эрик катится по ней кубарем вниз. Затылок раскалывается от боли, после приземления - не вдохнуть. Грохочет взрыв. Ударная волна проносится чуть выше, воздух рябит от жара. По маске стучат мелкие камешки, хлещут по груди ошметки запекшейся слизи. Дым и языки пламени поднимаются к потолку пещеры. - Ебаный фугас, - Колчек со стоном приподнимается. Эрик осторожно шевелится, слышит хруст. Кости? Протез?! Нет, всего лишь лампа. Чарли спускается чуть бережней: как по горке, на заднице. Позади чадит пожар и трещат потревоженные вампиры. Подняться. Укрыться в тени, сбившись в кучу. Тварей много – снуют вокруг, вынюхивают чужаков. - Это не фугас. Размазало бы по потолку ровным слоем, а Си-4 так, - философски-спокойно замечает Чарли, - поджарит до хрустящей корочки. - Да какая, блядь, разница. Мина, она и в Африке мина. - Не нужно в Африке мин, - Эрик потирает ушибленное все. – И на Востоке хватает. - Причем с избытком, - Чарли хихикает. – То в Афгане завещание пишешь перед тем, как отойти отлить, то иракцы на пути поднасрут. Теперь вампиры растяжки ставят! Гандоны. В Афганистане с этим тяжко. Война с СССР давно в прошлом, но старые мины это не волнует. Их в земле – что артефактов на раскопках. Подрываются и солдаты новых войн, и гражданские. Ирак тоже заражен – после войны с Ираном, с США в девяностые… В двухтысячные мины уже не привозят: местным хватает своих. Щелчки стихают. Чарли выбирается на проверку. В воздухе повисает ожидание. Надо бы благодарность вынести. В голове - форменный беспорядок. Все стандартные формулировки перемешаны, полковник нем как рыба. - Спасибо, - Эрик вздыхает, усилием воли смотрит в глаза. Чертыхается, качает головой. Маска же! - Квиты, - Колчек кивает. Теперь не припомнить ему спас-бросок к иракцу. Такой козырь, и в утиль! – Нашли-таки растяжку, а. Поосторожнее в следующий раз, у Вас, конечно, риск вдвое ниже, но… - Считаете, что с потерей одной ноги вторую не жалко? Ошибаетесь. Еще жальче. - Вам, штабным, проще, - пожимает плечами. - Сиди себе в уютном кабинете… Не ногами же, мозгом работать. Да что б он знал! Эрик вскидывает подбородок. - Не вижу вокруг уютного кабинета. - Да, интерьер тут так себе, - Колчек стучит по ладони своей лампой. Безуспешно, наука бессильна. Он выбрасывает бесполезный хлам с той же досадой, с какой смотрит на клубы дыма. – Хер нам, а не фактор внезапности. - Все еще считаете, что нападение – хорошая идея? – как и разговор в текущих обстоятельствах. Когда Эрика это останавливало? - Разведка. Мы идем на разведку, - отрезает, отворачиваясь, потому промахивается. - Не держите меня за идиота, Колчек. Я не впервые с Вами работаю, знаю Ваши методы. И еще Эрик читал резюме. Высоко эффективен, рекомендован для «черных» миссий. ЦКВС тщательно подбирает людей. Только в Эрике ошиблись. - Я уважаю Вас как специалиста, но Ваш подход «угандошить и свалить» сейчас не к месту. - Странно. Это мой фирменный прием. - Он не сработает. У нас мало людей, мало патронов. И пути отхода не налажены, - податься вперед, усилить напор. – Если Вы надеетесь в отсутствие Гарсии отличиться, чтобы избежать Германии… Черт, я дам Вам положительную характеристику! Только не будем лезть на рожон. - Да хранит Господь Вас и Ваше великодушие, сэр, - огрызается точно пес. Эрик как знал, чуял, что с этой фразой что-то не то! – Не в этом дело. - А в чем же? Молчание сгущается, как дым – под потолком. - Вы и до мертвого доебетесь, - Колчек выдыхает раздраженно. - Это сейчас вампиров двое. Если мы отступим, следующую группу будет ждать клыкастый отряд спецназа. С каждой атакой – пополнение рядов. Армия все растет, на зараженных – защита от УФ. Могут и наружу вырваться, если мощи хватит. Придется завозить сюда реальное ОМП. Рванет – а скажут, что хранилище Саддама сдетонировало. Аве, «Целус»? - Допустим, цель достойная, - скрепя сердце соглашается Эрик. Его компетенция - жить вопреки, не умирать за. - Все равно рискованно. - Боитесь смерти, полковник? - А Вы прямо рветесь. Ради чего, чисто из принципа? - А Вам что до того? И Чарли не видать. Никак не разрулить эту неловкую ситуацию. Надо. Эрик не уверен, что хочет уточнять. Неудобно. На работе - коллеги, поздоровался-попрощался-забыл. В жизни - люди, за погонами и строками резюме - живая душа. Чем выше ранг, тем меньше требуется это понимать. Больше - просто помнить. Эрик не боится умереть, нет! За кого-то конкретного. Абстракции - это удел наивных. Тяготеющих к лозунгам, девизам и глупым идеалам! Хрустальная ваза красива лишь в магазине. Спотыкаешься о порог - и она разбивается вдребезги. Как статуя Саддама. Старые идеалы растасканы на сувениры. Осколок - на шее, кусок дорогого прошлого. Лелеешь, хранишь от чужих рук и глаз, несешь к Роковой Горе - а Властелину плевать. Он построил свою империю. Набрал новых людей, достиг успеха. Без кольца. Вампиры существуют, но жизнь - по-прежнему не сказка. Тем сильнее бесят убежденные идиоты! Вцепятся в свои клятвы зубами и идут напролом. В Кэмп-Слейер с вертолета ступил такой же идиот. А из лифта в составе карательной группы? Тоже идиот. Понять бы, какой. - Вампиры понесли потери… То есть крылатые монстры, о них речь. Они… неохотно подчинялись зараженному дозорному, - Эрик кладет винтовку на колени. Лезвие ножа - острое, едва не режет пальцы. – У них нет понятия субординации. - Ну да, мы находили с Салимом скелеты, - настороженно. Разведка перед тем, как вернуться в разговор. - Эти твари передрались насмерть. - Тот, кто стоит у передатчика, - главный авторитет. Иначе не организовать засады, согласованные атаки и связь, - пальцы покалывает от волнения. Голос обретает уверенность. – Если убрать генерала… Вероятно, возникнет неразбериха. Благодатная для атаки почва. Сравнять силы при малых затратах – все зависит от точности первого выстрела. Колчек задумывается. Вердикт... - Не ждали? А я приперся, - Чарли свешивается сверху, суровеет на глазах. - Тут растяжек - что гирлянд на Рождество. Дохера и больше, смотрите под ноги. Настоящее минное поле. Отряд движется совсем медленно, Эрик больше не отстает. Вперед лучше не высовываться, нога у него явно счастливая. Большую часть растяжек не трогают. Колчек также молчит, задумчив. Велит обезвредить лишь несколько. Вырисовывается стратегия - и очертания Зала Звезд впереди. Эрик – не ценитель искусства, но выглядел он чарующе-пугающе. Когда-то. Подрыв и пожары обезобразили и его. Одна из стен рухнула. Искореженные трубы торчат, точно обугленные, замершие в муке пальцы. Печально, но удобно. Есть где укрыться. Угли давно остыли. Пепел липнет на грязные куртки – не камуфляж, а серый безжизненный бархат. Чарли еле слышно кашляет в кулак. А вот был бы противогаз, не кашлял бы! Эрик осторожно выглядывает из укрытия. Вампиров штук пятнадцать – из тех, кто на виду. Целый рассадник! Ползают по залу, караулят «порог». Замершие на обломках и выступах – точно горгульи. Нотр-Дам-де-Пари позавидует. В Париж надо было ехать в медовый, не в Литтл-Хоуп. Все было бы иначе. Стоит и спецназовец. На фоне водопада, у края озерца, а у кромки воды… Помимо распотрошенных ящиков с припасами - тела. Лежат кучей, в полной амуниции. Какие-то… шевеления? Издалека не разобрать. - Десять. Может, и больше. Кажется, кто-то еще жив, - Эрик оглядывается на Колчека. Тот будто не впечатлен. Смотрит неотрывно на музыкальную шкалу, остроконечную пирамиду в центре зала. Сердце замирает. Сжимается, как перед взрывом сверхновой. Нет. - Альфа-Сука теперь Альфа-Самка, – смешок хрипло-нервный. Хрустят пальцы, бьют бессильно-тихо кулаком по воздуху. Нашли. Теперь многое понятно. Для планирования такой операции нужен недюжинный ум… Рейч всегда была умницей. Во рту – солоно-металлический привкус. Кольцо на шее жжет огнем. Как же так? Почему? Не дождалась. Нет, он не успел. Нашел слишком поздно… Рейч уже стала другой. Опять. Как прежде, уже не станет. Никогда. Тесно. Душно. Больно, выворачивает изнанку. Будто дум-думом – в грудь, в упор. Противогаз тянет за собой кожу, стягивается к шее неохотно. Судорожный вдох. Шушукается рядом Чарли. Обеспокоен обстановкой и цветом лица полковника. Эрик и духом не вышел: у горла - комок, глаза щиплет отнюдь не от вони пещер. - Все окей? – Колчек заглядывает в лицо. Эрик кивает, натягивает обратно маску сурового полковника. – Тварей многовато. И позиция херовая. - Так мы уходим или что-то делаем? Тоннель к болоту совсем рядом, – Чарли подползает ближе, садится на корточки. Острые коленки выступают сквозь плотную ткань штанов. - Остаемся. - Ладно. Первостепенная цель? Недолгая пауза. Колчек думает, стягивает противогаз на подбородок. Тихий южный акцент в маске совершенно неразборчив. - Убрать подкрепление. Для этого нужно очистить зону, снять стрелков. Дозорного и, - вздох, – мэм. Уберем их - восстановим как минимум связь. Ближе с их точки не подобраться – вампиры на стреме. Стрелять с такого расстояния, сквозь их ряды… Просвет небольшой. Старье резко становится актуальным: Гарсию бы сюда с трофейной снайперкой. - Необязательно, - замечает Чарли. - Тела вповалку. Один заряд БФ, и вопрос решен. - Ты охерел? – ближайший вампир поднимает голову, что-то курлыкает. Колчек переходит на едва различимый и злой шепот. - А если кто живой и ранен? - Нам все равно их убивать. Какая разница, как? - Есть разница! Отставить споры. - Ну и зря! – с досадой цедит Чарли. - Думать надо о живых, а эти, считай, мертвые. Кэп бы никогда... Берет лишь фактором внезапности. Чарли, мастер сворачивать шеи, охеревает, прижатый за грудки к стенке трубы. Осознает, щурится зло и клацает зубами - его грубо встряхивают. - Как же вы меня все заебали! Мне насрать, что там сделал бы твой кэп. - С ним мы из любой жопы возвращались, а тут все сдохнем! - Не стыдно было возвращаться? - распахиваются выгоревшие ресницы, блестят глаза. Чарли затихает, отводит взгляд. Поджимает губы. Скабрезные шутки, мужицкие разборки и солидарность. Колчек в самцовую драку за Рейч не лез, Эрик не лезет сейчас. Следит за обстановкой и лишь коротко напоминает об субординации - и вампирах рядом. - Вас понял, - Чарли оседает на землю, одергивает вспученную куртку. - Какой приказ? Вроде пронесло. - Вон там, видишь? Хорошая позиция между труб. Если обогнешь нас сзади и заберешься, будет обзор на весь этот мюзикл-холл. Стреляешь в женщину. Мы страхуем. Начнется сумятица, и палим с двух точек. Одна зарядка для М16 – на тридцать выстрелов. После переборки магазинов удается собрать четыре полных обоймы. Каждому – по паре. Огневой мощи двух карабинов должно хватить на скопившихся тварей. При должной меткости. Эрик собирается - и ему есть что добавить в общий зачет. - Ваша точка сверху не просматривается, - Чарли скуп на слова и действия. Прячет взгляд и магазины в рюкзак. – Когда старт? - В два ночи ровно. Пиздуй, с Богом. Он понадобится. Разные части сотрудничают, как и отделы, но кофеварка и начальник - свои. Редкие исключения еще реже успешны. Как Рейч. - Кто будет стрелять в Рейчел? – магазин с хрустом входит в карабин. Эрик сглатывает. - Лучше Вы. Кивок. Морпехи – стрелки, а Эрик… Не попадет. Не факт, что вообще сможет. Лучше не рисковать. И не молчать. Заполнить чем-то паузу. - Видите? - грустно-назидательно. Эрику бы страхующего полковника! - С Вами было также трудно. - При всем уважении, сэр, - Колчек с остервенением стягивает с лица маску, - Ваша привычка пиздеть не в том месте и не в то время просто... Блядь! Мы вот-вот начнем. - До старта еще шесть минут, - Эрик демонстративно смотрит на часы, добавляет примирительно: - Я вношу хоть какой-то конструктив. - А по-моему, только доебываетесь. Призрак Клариссы лопает пузырь жвачки и салютует лейтенанту кепкой. Сердце Эрика разбито. Он хочет как лучше! А получается растерянно-жалобно, в духе студента, подловленного профессором. Расстановка ролей и произведенное впечатление - совсем не те. - Это злоупотребление властью, лейтенант. И я думал, что морпехи любят пожестче, - первая попытка в скабрезность. Безнадежно проваленная, но Колчек вдруг ухмыляется. - По взаимному согласию и от своих, сэр. Никак иначе. - То есть у меня не было ни шанса, - это все закалка от техника? Только полковник румянится в своей маске! - Все настолько плохо? - Ну... Вы как жена. Заманиваете под венец одним, а потом только мозги ебете. Жену любят и такой. Или бегут от нее в морпеховские объятья. Или ловят пулю в голову, это же сейчас произойдет? Пара минут. Глубокий вздох, пристроить устойчиво колено. Расстегнуть куртку, вытереть грязные руки о джемпер – уже не до брезгливости. Ничего не должно мешать. Ни слизь, ни мысли. Взгляд – на прицел. Вдох. Выдох. Гремит выстрел! Взгляд соскальзывает на часы. Рано! Зал Звезд превращается в курятник. Вампиры стрекочут, перескакивают с уступа на уступ. Рейч оглядывается, шагает в сторону. Не попал! Колчек со свистом втягивает воздух. Перекатывается на более открытую позицию. Рискованно – но и шансов попасть больше. Рейч замечает. Шипит что-то – хлопают крылья, режет слух хищный клекот! – и целится сама. Вслед поднимает винтовку и дозорный. Подняться – вопреки натруженным мышцам. Прицел, курок! Дозорного отбрасывает назад. С развороченной грудью он падает в озерцо. Рейчел отвлекается. На секунду, и запрокидывает вдруг голову, оседает на пол. Одинокий выстрел превращается в очередь, хищный клекот – в визг. Дум-дум косит ряды монстров, но иссякает. Летит в сторону пустая обойма, Эрик тоже перезаряжается. Стреляют только они. Со стороны Чарли – ни звука. Сердце – что камень, попавший под подошву. Колет в пятке, лишает устойчивости. Неужели сбежал? Ушел в болота через тоннель?! Вдвоем не вытянуть. Винтовка захлебывается, кашляет вхолостую. Колчек встает, оглядывается. Эрик поднимается следом. Перетруженные ноги подводят, подламываются в ответственный момент. - Ура, блядь! - фонарь и рык бьют в глаза и в морды демонам. Слишком дерзко для солдата с пустой обоймой. Лейтенант бросается прочь. Мгла поглощает его так же стремительно, как и вампиров – у него на хвосте. Эрик остается на месте. Ни пуль, ни сил для побега – лишь пустая винтовка на плече. Сперва Чарли, теперь Джейсон? Минное поле. Первый взрыв. Второй. Пошла цепная реакция? Нет времени думать. Выбраться из укрытия, рывок к припасам. Наушник больше не пищит, линия чиста! - Всем позывным, это Регбист! - с одышкой, магазин выскальзывает из пальцев. Вдох судорожно-неглубокий, снять маску. – Это Регбист, как слышно, прием! Карательная группа уничтожена и заражена, потери… Удар – смазанно-неуклюжий, больше толчок на остаточных рефлексах. Эрик соскальзывает с кромки озерца. Вода обжигает льдом, стылым хирургическим столом. Кровь и грязь расходятся черными кругами, маслянистой пленкой по воде. Спецназовец выползает из общей кучи, норовя вывернуть себе суставы. Эрик разгребает воду руками. Беретта – на дне, пустая. Остался лишь штык. - Слышим Вас, Регбист! – сквозь жуткие помехи, голос с земли. Или небес? - Что у вас происходит? Повторите! Вампир неловок и зловреден. Пытается достать, сам падает в воду. Тем лучше! Эрик налетает коршуном, истребителем. Удар прикладом, и ножом – в сердце! Штык упирается во что-то твердое. Не идет, Эрик наваливается сверху, давит в дно и плоть. Сопротивление прекращается. Шевеление в куче тел – нет. Пальцы немеют от холода, едва нащупывают пистолет. Формальные фразы помогают обрисовать ситуацию. По ходу доклада Эрик проверяет каждого зараженного. Серая кожа, шевеления - рефлекторные подергивания конечностей. Убиты. Все, либо в перестрелке, либо нарочно – аккуратно, чтобы сохранить тела в целости. Гарсии нет. - Принято, Регбист! Уровень выше захвачен, проводим зачистку. Как техники доберутся до подъемника, мы сообщим, прием! Принято. Выстрел. Угрозы зараженных больше нет. Эрик один. И его отпускает. Тело ломит от усталости и холода. С него ручьем течет вода, смывает приставшую к ткани черную смерть. Она пахнет приторно-сладким разложением с пикантной дымной нотой. Все пещеры воняют ею, надень маску - запах уже въелся в носоглотку. В память. Зачем он сюда спускался? Ответ лежит неподалеку, слепо смотрит в закопченный потолок. Зачем подниматься наверх? Эрик не знает. - Прости меня, Рейч. Пробежаться рукой по слипшимся волосам, коснуться щеки. Серая, в струпьях кожа. Страшная рана на лбу – мучилась в ожидании долго, хоть тут отмучилась быстро. Наверху – неопределенность. Наверняка понижение, отлучение от "Целуса", да и нахрен он теперь? Все цеплялся за привычный уклад в непривычных обстоятельствах. Ставил цели, обозначал задачи. Вот она - цель. Холодная, висит на руках, колет плечо рогами. Так далеко зашел. По факту не знает, что он тут делает - и что делать дальше. Шорох, стук камней. Болезненный вскрик. Эрик нащупывает пистолет, оглядывается. - Я скоро вернусь, - Рейчел не отвечает. Вампир - не так уж и плохо, с ним с ума не сойдешь. Все какая-то компания, немногим хуже Колчека. Эрик на всякий снимает предохранитель. Шумят за обломками. Чем ближе к тени, тем явственней звуки. Поворот, прицел! Они на мушке друг у друга. - Блядь, это Вы? - Чарли облегченно опускает карабин, тут же стонет от боли. Губы искусаны, зрачки расширены даже на свету. Правая штанина блестит темно-влажно, что-то пульсирует в месиве ткани и плоти. - Я уж думал, твари пришли... попировать. - Приготовили им угощение? - в меню нынче свинец. Чарли смеется хрипло, не унывает. Или не осознает. Эрик звенит пряжкой ремня. Перетянуть на бедре, повыше колена... Это даже коленом не назвать. И раной. Чертов дум-дум! - Что случилось? - Что-что. Я карабкался наверх, сука! Осторожней! - перед носом свистит здоровое колено. Эрик отклоняется, затягивает жгут туже. Кровь наконец останавливается. - А там, блядь, занято... Как в сортире, ага? Блядь, куда?! Зачем в глаза? - У Вас шок, сержант, - зрачки расширены. На свет - нет реакции. Плохо, нужен морфий. - Еба открытие, еще бы! - Чарли возбужденно облизывает искусанные губы, пока Эрик снаряжает шприц. - Взбираюсь, значит, на точку, а там иракец! Пальнул в меня и... и попал. Обезболивающее начинает действовать. Эмоциональный рассказ переходит в сонное бормотание. Меткая гнида, что-то про лом и дно Кровавых болот... Оно уже тут. Хлюпает под ногами, размывает надежды. Нога – вообще не приоритет. Выкарабкается, если поскорей обратиться к медикам. Эрик опытный. Вот и повод подняться. Солидный, хватает прикрыть пустоту в душе. Нужно спешить.