Все мысли о тебе

      Не зря у юноши вчера вечером было дурное предчувствие, которое буквально разрывало уставшую головушку от пульсирующей боли.       Он усердно пытался вызубрить несколько конспектов перед предстоящим семинаром, посвященному экономическому развитию Ли Юэ. Там что-то ещё было про сравнительные параметры с Мондштатом или геополитическое положение Инадзумы, однако сон тугими цепями обхватил его тело, сдавливая и не позволяя мозговым процессам продолжать работать.       Казалось бы, утром он должен был трупиком лежать на своей постели вплоть до последнего будильника, ознаменовавшего его многовероятное опоздание. Но каково же было его удивление, когда веки сами собой разлепились чуть ли не в семь утра. Учитывая то, что ему сегодня ко второй.       Ещё ворочаясь в полудрёме, он слышал приглушённые голоса, явно доносящиеся из его комнаты. Сначала он попытался совершить отчаянную попытку заткнуть уши подушками, однако увенчалась она отнюдь не успехом.       Голосов было так много, что создавалось ощущение заполненности всего окружающего пространства. Словно в комнате находились не только он с соседом, а целая толпа фанатов рока. Кто-то что-то с энтузиазмом рассказывал, кто-то хрипел от усталости после бессонной ночи, а кто-то — если быть точнее, юноша с волосами цвета бирюзы — раздражённо кряхтел.       Терпение медленно, но верно тускнело. Однако стоило ему вылезти из-под импровизированной баррикады, как живот скрутило тугим узлом, а перед глазами пробежались разноцветные геометрические фигуры.       Комната была пуста. Голоса же доносились отовсюду.       Как там говорится? Первая стадия — отрицание? А вот хер там. Для Сяо первой и последней стало тотальное ахуевание от жизни.       — Надо бы в душ сходить.       — Ещё пять минуточек — и я встану.       — Хм, сегодня он спит дольше обычного.       — Сейчас бы оладьев.       — Однажды я захуярю батю.       Юноша закрывает уши ладонями, до сих пор силясь осознать происходящее. Выходит худо-бедно. Сквозь закрытые уши слышно так же хорошо, и ему буквально хочется провалиться сквозь землю. Голова разрывается от хора, кричащего в унисон.       Мозг действует отстраненно — пытается выстроить логическую цепочку. Ну, если рассудить объективно — либо он сошёл с ума, либо с ума сошёл он.       Не сказать, что всё более-менее проясняется, но в комнату заходит его сосед с полотенцем на шее и зубной щеткой в руке. Сяо готов поклясться, что слышит его мысли. Не просто какие-то неизвестные голоса, а вполне привычный звонкий тембр сожителя.       Некоторое время он таращится на знакомого и потом глупо выдает:       — Ты ничего сейчас не говорил?       Тёмно-синие, вперемешку с лазурными прядями, локоны слегка влажные и растекаются по плечам, глаза же удивлённо прищуриваются.       — Нет. А что?       — Показалось, — ничего не показалось.       Он отчётливо слышал что-то на подобие: «Чёрный кофе или кофе с молоком? Вот в чём вопрос, а не эта ваша херня про сравнение Инадзумы и Ли Юэ».       Сяо передёргивает от того, что он и дальше слышит, о чем Венти — так называемый сосед, с которым за два года проживания в общаге юноша успел немного сдружиться — думает. Это было как-то неправильно, что ли. Подслушиваешь, лезешь в чужие мысли, пусть и ненарочно.       Очередной будильник звучит слишком тихо по сравнению со всем, что сейчас творилось в бедной головушке. Юноша всерьёз задумывается о том, чтобы лечь обратно спать и забыть это утро, как страшный сон.       Если говорить откровенно, он не раз гадал, каково это — знать то, о чём думают другие. В старшей школе он даже как-то изъявил желание своему знакомому, что не против был бы читать мысли людей. Вот и доигрался — сидит теперь посреди бардака на кровати и думает, как бы ему отмазаться от сегодняшних пар.       Конечно, будет бе-е-езумно обидно, если он пропустит начало семинара, к которому с превеликим усердием готовился вчера меньше получаса. Однако всё портит звонок на телефон. Голос старосты из трубки чуть ли не кричит, что он сегодня просто обязан присутствовать.       Ещё немного и Сяо будет готов... эээ.. выпилиться? Нет, слишком громкое высказывание. Что-то таки да он будет готов сделать, потому что сегодняшний день предвещает кучу неловких моментов и вечно ноющую голову.       Первоначальная идея остаться в общаге не увенчалась успехом, соответственно, он решил найти плюсы в сложившейся ситуации. Надо же быть оптимистом, верно?       Поэтому, сидя в просторной аудитории, Сяо решил поэкспериментировать. Когда десятки чужих мыслей, дерзко, словно пуля резко, влетели к нему в голову, он попытался сконцентрироваться на одной конкретной. Это было тяжело — дыхание замедлялось, а голова напрягалась, от чего его простреливало новой болью.       Совершив множество неудачных попыток, ему всё же удалось зацепиться за чью-то определенную мысли. Все остальные будто отошли на второй план, позволяя немного расслабиться. Они звучали приглушённо, еле заметно мелькали на фоне. Это подарило ему долгожданную за все утро тишину. Ну, как тишину... относительную.       Как немного позже выяснилось, концентрировался он не на определенной мысли, а на мыслях определенного человека. Вот только делать это получалось недолго.       Также он выяснил, что слышать думы людей он может в определенном радиусе, что не могло не радовать. Определить конкретное расстояние он не смог, но предположил, что оно распространяется метров на десять в каждую сторону. Час от часу не легче, но это хоть немного успокоило его — голова была и так забита под предел. Слышать ещё больше голосов он бы не вытерпел.       Из минусов он мог выделить миллион и ещё несколько причин. Но, пожалуй, самой основной стало то, что он не мог слышать собственные — то есть складывалось ощущение, что он вовсе не может думать. Внутренний голос терялся где-то среди сотни чужих, что так бесцеремонно вытесняли его.       Это несколько настораживало, потому что не слышать самого себя заставляло теряться, а руки неосознанно сжиматься. Раньше он анализировал каждую мелочь, но сейчас не мог и пары слов связать. Не то, что в голове. Вслух он и звука адекватного произнести не мог.       Поэтому нахождение среди людей в этой непривычно светлой аудитории вызывало только раздражение и панику.       Хотелось изолироваться, но план побега никак не получалось продумать. Только если записывать куда-нибудь на листочек, а потом повесить над кроватью и читать, читать, читать, читать. До тех пор, пока не получится перекричать гомон в голове.       Сяо бездумно — ах, какая ирония — пялится в окно, пока все вокруг мельтешат, бегают туда-сюда, перетаскивая необходимые материалы для открытия семинара.       Голоса людей скучны, они утомляют и целенаправленно давят своей скукой.       Он устало кладет голову на парту, прикрывает глаза. Вновь пытается сконцентрироваться на одном из десятка людей, чтобы хоть немного уменьшить свои страдания. Не видит никого и не замечает ничего.       Не замечает он и того, как в кабинет входят члены студсовета, которые как раз являлись инициаторами этого мероприятия — точнее, его открытия.       Поэтому, когда его разуму удается выцепить один особо тихий голос, по телу пробегаются мурашки.       — Он тоже тут.       Сяо едва заметно приподнимает голову, устремляя взгляд исподлобья на небольшую компанию парней. В частности, на юношу, что идёт впереди всех.       Волосы цвета молочной пшеницы аккуратно заплетены в длинную косу, что следует за ним хвостиком. Глаза отливают золотом, мерно бегают по помещению в поисках чего-то. Сяо чуть рвано выдыхает и возвращает свой взгляд в очень интересную обивку дерева.       — О Архонты, дайте мне сил, — едва слышно выдыхает юноша.       Собственное дыхание щекочет нос, от чего он жмурится — ему немного стыдно, но он усердно продолжает концентрироваться на тихом лепете. О да, он точно знает, кому принадлежит этот мелодичный голос.       Итэр — это имя знает каждый в университете. Глава студсовета, по оценкам девушек на одной из вечеринок, на которую его потащил Венти, приравнивается чуть ли не к божеству. Ещё тогда, на первом курсе, на той вечеринке, Сяо знать не знал, о ком они говорят.       Подумаешь, есть какой-то сногсшибательный парень — и что с того?       Он ошибался и, только завидев светлые локоны однажды в аудитории, понял, что проиграл по всем фронтам. Потерпел поражение и, кажется, влюбился. Сяо не любит говорить о влюбленности, потому сам её таковой не считает.       — Возможно, это просто симпатия, как и у всех остальных к нему, — как-то раз рассуждает он вслух.       Венти кидает на него удивленный взгляд и хватается за живот.       — Ты говоришь об этом с таким серьёзным лицом! — и продолжает заливаться смехом.       Вот только Сяо не смешно. Ему кажется, будто он потерялся в дебрях очень густого леса, откуда выход еле виднеется.       Они с Итэром почти не пересекались, едва ли были знакомы. Единственно — тот пару раз просил ручку у Сяо, обосновывая это тем, что допоздна засиделся с курсовой и напрочь забыл заранее собрать сумку.       Сяо не нужны его оправдания, он в любом случае бы дал ему. Ручку, в смысле.       Пусть они и не общаются, он наслышан о великих делах божественного главы студсовета. О том, как юноша с искорками в глазах бросается на помощь кому угодно, о том, как бескорыстно берет на себя огромную ответственность по делам студсовета. Обо всем.       Не раз Сяо ловил себя на мысли, что хотел бы стать тем очередным студентом, помощь которому смог бы оказать этот невероятный парень.       — Да ты по уши втрескался! — голос Венти очень громкий в ночной тишине.       Юноша переворачивается на другой бок и встречается с голубыми глазами. В темноте они отблескивают серым.       Тогда он ничего не ответил. Подумал, что в этом нет нужды, ведь он-то знает на самом деле, что не влюбился. Влюбляться страшно. Особенно в такого человека, как Итэр.       Но Сяо идёт наперекор всем своим принципам морали и снова выглядывает из-за чёлки. Жадно впивается взглядом в спину парня. Однако вновь сконцентрироваться только на нём не получается, в голове опять ворох ненужных ему голосов.       Вступление до жути приторное, когда его читает студент с рыжими волосами. Он периодически поправляет челку, а вторая рука беспокойно сжимается в кармане. Невооружённым взглядом можно отметить — он волнуется.       А ведь, казалось бы, заместитель главы студсовета — вечно уверенный в себе нахал, порой не стесняющийся в высказываниях. Как он вообще попал в студсовет с подобным поведением — остаётся загадкой и по сей день.       Этот четверокурсник Сяо абсолютно не интересует, и он терпеливо ждёт очереди Итэра выступать. Не совсем терпеливо, на самом деле, но ждёт.       И вот второкурсник поднимается со своего места и подходит к кафедре. Юноша взволнованно задерживает дыхание и отчаянно пытается уцепиться за мысли Итэра. Сначала выходит сложновато, но он не намерен сдаваться.       Первые слова в его голове заставляют мурашки пробежаться по спине.       — Так, он смотрит! Мне надо собраться! — лепечет голос.       Внешне Итэр выглядит вполне собрано и уверено, чего не скажешь о его бесконечном потоке мыслей.       Не то, чтобы Сяо того это ну как его там это не того ну то самое короче, но он пробегается взглядом по присутствующим — все смотрят на Итэра. Брови чуть хмурятся и он утыкается взглядом в носки кед юноши — очень занимательное дело.       Сконцентрировавшись на мыслях, он совсем не слушает то, о чем говорит президент студсовета. И объявление о том, что всем присутствующим придется разделиться на пары для дальнейшей работы, выбивает воздух из Сяо. Это прозвучало как-то резко, и он теряет ниточки мыслей Итэра.       Голоса возвращаются и он опять едва может различить нужный. Тихо матерясь, он устремляет свой взгляд на стенд, на котором маркером уже вырисовывается первая пара. Оглянувшись по сторонам, он отмечает, что практически все уже разбрелись, образовывая команды.       Чёртов Венти, почему его нет, когда он так нужен? Важные дела у него, пф — Сяо знает эти его дела. Сходить в стрип бар можно было и в другой день.       А на доске появляются всё новые и новые записи — аудитория пустеет. Растерянность охватывает парня и он впервые жалеет о том, что не сумел завести хотя бы несколько приятелей кроме Венти.       Дверь за последними участниками семинара закрывается и он остаётся один. Ну, помимо студсовета, конечно. Они стоят группой и расписывают что-то на бумагах, активно переговариваясь.       Сяо хочет испариться, но, тяжело сглотнув, направляется к стенду. Аккуратно обхватив маркер рукой, юноша отмечает, насколько он холодный. Или это просто сквозняк.       Одинокое имя внизу как-то печально режет взгляд. Отворачивается — на душе что-то неприятно ноет, однако он упорно убеждает себя, что всё в порядке. Когда он уже подходит к двери, его окликают.       — Эй, стой! — фу, тот рыжий хмырь.       Сяо медленно поворачивается и вопросительно поднимает бровь.       — А у тебя чё, пары нет?       — Ну, да.       Юноша разворачивается к членам студсовета, подзывает к себе. Кратко объяснив положение, он также зовёт к себе Сяо. Тот нехотя подходит, на мгновение встречаясь взглядом с Итэром, который озадаченно чешет затылок.       — Мне всё равно, — подаёт он голос, — могу и один работать.       — Нет, у каждого должна быть пара, — перебивает девушка с каштановыми волосами и ободком в виде.. заячьих ушек?       — Кто из наших пары не имеет, раз уж на то пошло?       Итэр тушуется, отводит глаза в сторону и пытается слиться со стеной.       — Только не я, только не я...       Сяо хмурится ещё больше.       — Не надо. Я сам бу...       — Нет, дорогой мой друг, — рыжий хватает его за капюшон и прижимает к своему боку, — найдем мы тебе сокомандника, зуб даю!       — Итэр, ты же тоже не нашел себе пару, — парень вздрагивает и чуть заторможенно потирает запястье. — Значит решено, будете работать вместе, я вас запишу.       Сяо выпутывается из объятий рыжего и, засунув руки в карманы, направляется к выходу.       — А ты чё стоишь? Вперёд и с песней за ним, — Чайлд подталкивает Итэра в спину, от чего тот едва не теряет равновесие.       Нагнать названного сокомандника получается только в конце коридора, где народу особенно много. Он еле-еле протискивается сквозь толпу, неловко ухватываясь за рукав юноши.       — Эй, постой! Я уже устал бежать за тобой.       Сяо действительно останавливается. Развернувшись, разглядывает запыхавшегося юношу. Черты лица такие приятные, что его вновь словно ледяной водой окатывает. Золотистые глаза очаровательно мягкие, нос едва вздёрнутый, а губы тонкие-тонкие.       — Что? — как хорошо, что он не может сейчас думать, иначе бы случилась катастрофа.       Фокусируясь полностью на виде живого юноши перед собой, он, кажется, вовсе не замечает потока громких голосов в своей голове. Даже мелодичный голос Итэра остаётся где-то далеко.       — Когда мы будем готовиться? У нас есть время только до завтра, — отдышавшись, он вновь приходит в себя.       — Без разницы.       — Супер, я тогда приду к тебе ближе к четырем?       — Ладно.       — Захватить чего-нибудь перекусить?       — Как хочешь.       Итэр прикусывает щеку. Этот парень невыносим.