Все мысли о тебе

      Кулаки неприятно ломит. Сяо сжимает их ещё крепче, ударяя подбегающего парня куда-то в район печени. Тот красочно охает и заваливается на бок. Остались двое сзади. Юноша резко приседает, делая подсечку, из-за чего нападающие валятся на землю, но не отключаются.       Обернувшись, он несётся на одного из них, залетает кулаком по щеке. Руку адски жжёт и он отшатывается, отчаянно трясёт её. За эти считанные секунды оставшийся противник подбирается сзади, крепко хватает Сяо за бока и перекидывает через себя.       Столкновение с землёй приходится особенно болезненным, настолько, что перед глазами темнеет на долю секунды. Потеря координации в пространстве не позволяет свободно передвигаться некоторое время. Движения становятся скованными и не такими чёткими.       Нападающий пользуется этим временем сполна — глухо бьёт под дых, выбивая из Сяо болезненный стон. Он тут же прикусывает губу, чтобы больше не удовлетворять страсть обмудка перед собой.       Знатно его вымотали эти парни. Однако им все ещё не тягаться с ним. Сяо делает резкий выпад вперёд, пересиливая клокочущую боль в висках, буквально облетает противника, нанося удар сзади. Точное попадание ребром ладони в шею заставляет парня пошатнуться и упасть на землю.       Сяо поправляет хвост, потирает костяшки — кровоточат, суки. Надо же, совсем страх потеряли — нападают средь бела дня, и даже не в подворотнях каких-то — за корпусом общежития.       Казалось бы — всё кончено. Но только сейчас его простреливает головная боль. Голоса, от которых он отгородился во время драки, вернулись с утроенной силой. Теперь не просто чужие мысли крутились у него на языке, а крики и проклятья — от этих троих.       Пусть они все и находились без сознания, их вопли всё равно достигали Сяо.       — Сдохни!       — Гнида уёбищная!       — Никчёмный ребенок!       — Малолетняя дрянь!       — Ненавижу!       — Ненавижу!       — Ненавижу!       Сяо в панике закрывает уши, пусть и знает, что не поможет. Подобное впервые происходит. Что... что это вообще такое?       Не разбирая дороги, он заходит внутрь общежития. Перед глазами мутная пелена, а сердце так отчаянно стучит в груди, что он забывает, как правильно дышать. Редкие студенты косо провожают его взглядами, от чего на душе становится ещё паршивее.       Каждая ступенька даётся с трудом, на последней он понимает, что не дышит — задержал дыхание. Отчаянно начинает себя щипать и бить по щекам, которые впоследствии намокают от слез. Он плачет?       Ноги подкашиваются и Сяо садится на злосчастную ступеньку. Сидит так ещё некоторое время, пока сердцебиение не выравнивается, пока кислород не начинает поступать в лёгкие в обычном количестве, пока слезы не исчерпывают себя.       Соображает он всё ещё неважно, ноги едва переступают — приходится опираться на стенку. Заветная дверь мелькает в поле зрения и, сам того не замечая, он ускоряется. Руки трясутся, когда он пытается вставить ключ в замочную скважину.       Что-то светлое мелькает сбоку. Ой. Итэр чуть ли не вприпрыжку направляется к нему, однако лицо его недовольное — складка меж бровей, прищуренные глаза.       Точно... Они же вроде должны были готовиться к семинару. А сколько вообще времени? Сяо растерянно переводит взгляд на экран телефона — почти шесть.       Итэр только открывает рот, чтобы начать читать мораль о минимальных правилах приличия, но тут же его закрывает. Его предполагаемый напарник сам на себя не похож, на лице какая-то мешанина чувств: не то страх, не то удивление. Также его зоркий взгляд подмечает запекшуюся кровь на костяшках трясущихся рук и едва заметные следы у рта.       — Ты.. ты в порядке? Что случилось? — недовольство улетучивается, словно его и не бывало.       Сяо смотрит всё так же растерянно, но, заметив жалостливый взгляд, хмурится.       Залетает в комнату и хлопает дверью, оставив Итэра одного. Он не потерпит жалости к себе. Тем более, это не касается его — нечего лезть со своими вопросами. Раздражение само собой вспыхивает на подкорке сознания. Громко выругивается и возвращается к двери.       Отперев её, он холодно смотрит на Итэра, что буквально сжимается под его взглядом.       — Заходи.       Юноша по ту сторону дверного проема кивает и проскакивает внутрь. Сяо окидывает взглядом утреннюю катастрофу на кровати и стыдливо прикрывает глаза. Но стоит ему это сделать, как перед глазами вновь плывут разноцветные фигуры.       Чёрт бы побрал этот день.       — Извини за беспорядок, — кидает он совсем тихо и проходит к умывальнику, одиноко стоящему в углу комнаты.       Холодная вода обжигает лицо — по спине бежит мелкая дрожь. Ему некомфортно от оценивающего взгляда в спину. Неосознанно выпрямляется.       Итэр сидит тише воды, ниже травы, что не может не радовать. Но этот вот его взгляд — какого чёрта? Что ты пытаешься во мне рассмотреть? Ответом ему служит тихое журчание воды.       Сяо медленно подходит к выдвижной тумбе, достает ворох конспектов и распечаток. Итэр отстраненно наблюдает за действиями сокомандника. В груди сердце неспокойно стучит.       Однако, когда Сяо наконец заканчивает заправлять кровать и садится в ожидающей позе, юноша оживает — Итэр говорит, не умолкая. Делится своими знаниями, аккуратно указывает пальцем на какие-то точки на карте.       Его настроение меняется так быстро, что Сяо несколько передёргивает. Это он тему так пытается замять? Неприятно? Жалко? Может быть — чисто гипотетически, только в мечтах — он пытается отвлечь Сяо от негативных мыслей? Может быть, Итэр так заботится?       Ой, что-то он разошелся в своих фантазиях.       Концентрацию держать сложно, но Сяо старается изо всех сил. Если быть честным, в голове у знакомого вообще ничего интересного. Только много-много текстов и заученных фраз. С момента, как они начали работу, прошло уже несколько часов.       Сяо разочарованно вздыхает и отключается от мыслей Итэра. Не подозревая, что именно сейчас там начинается хаос.       Юноша неловко кусает губы, когда последняя строка на плакате написана — работа закончена. Сяо едва слышно поднимается с места, кажись, не замечая волнения знакомого.       Возможно, будь у него не настолько скверное настроение, он бы плясал от радости — работает в паре с человеком, вызывающим у него столь теплые чувства. Но голову всё ещё ломит, а руки едва могут шевелиться. Неприятное послевкусие на языке приторно проносится по телу.       Как-то оно само собой получается — Сяо переключает внимание на мысли Итэра и чуть заторможенно останавливается.       — Такой подавленный.. аж обнять хочется. Ну или... — голос обрывается.       Сяо кидает незаметный взгляд на лицо напарника — такое задумчивое, чуть румяное.       Нет, нет, нет. Глупости. У него просто за весь день крыша окончательно поехала. Буквально кричит внутри, чтобы перекрыть чужие голоса. Незаметно щипает себя за бедро. Однако это не останавливает его от тяжёлого вздоха, а щеки — от едва заметного румянца.       Резко отвернувшись, Сяо складывает маркеры в тумбочку — так же резко дёргается, когда его плеча касается чужая рука.       — Извини, не хотел пугать.       Лицо у Итэра такое... пиздец привлекательное — смотрит он на него тоже о-о-очень привлекательно — да и вообще, весь он очень пиздец какой привлекательный.       Ха-ха, настроение у него скверное, ну конечно.       — Позволь мне обработать твои раны?       Сяо выпадает. Щёки безумно горят и кажется, будто он сейчас взорвется. Впервые за весь день его голову наполняют не только чужие голоса. Он буквально орёт, затыкая всех.       А сердце как колотится... ух. Будто марафон на физре пробежал.       И взгляд у Итэра такой, что Сяо готов позволить ему всё — обрабатывай мои раны, сколько душе твоей будет угодно.       Тихонько кивает, словно боится спугнуть. Теплая улыбка проскальзывает на лице напротив, и юноша убирает руку с плеча.       — Где у вас лежит аптечка?       Сяо тупо указывает на верхнюю полку раскрытого шкафа.       Итэр угукает и достает небольшую коробку, доверху наполненную медикаментами. Перекись и пластыри — до жути банально, однако большего он не находит. Его взору предстает огромная гора таблеток — от головы, ломоты в суставах, запора и поноса, и ещё чёрт пойми чего. Однако ни одной простецкой баночки с йодом или зелёнкой.       Юноша послушно встаёт с пола и подходит к раковине, когда Итэр выжидающе глядит на него.       Мягкими движениями он оглаживает костяшки Сяо, размачивая засохшую кровь и грязь. Щи́пит до невозможности сильно, но парень стоически сжимает челюсть, не позволяет ни одному лишнему звуку вырваться изо рта.       Перекись шипи́т, белой пеной скатываясь по рукам.       Но вот ему уже клеят пластырь за пластырем на раны, не пропускают ни одной. Итэр тщательно проверяет, чтобы ничего не было упущено, и только после этого облегчённо выдыхает.       — Не хочешь поделиться? — кивает на обработанные раны.       Сяо чуть съёживается и отрицательно качает головой.       — Да почему?! — возмущённо звучит среди других мыслей.       Он ещё больше вжимает голову в плечи под пристальным — и явно недовольным — взглядом. Но Итэр быстро адаптируется к ситуации, улыбается и слегка ободряюще похлопывает Сяо по плечу.       — Если вдруг захочется поговорить — я всегда открыт для тебя.       — Пожалуйста, ну скажи, в чём дело! Не могу я так... Смотреть на тебя больно.       Сяо разрывается от противоречий, однако на этот раз, чтобы хотя бы немного успокоить нервы сокомандника, кивает.       Несколько нервная улыбка пробегается и по его лицу тоже. Он не любит улыбаться — незачем и слишком много ресурсов затрачивается. Но в компании Итэра это почему-то так легко сделать.       И вот улыбка уже не нервная, а вполне искренняя.