In the Morning

Проснулась Дженни уже через три часа — было семь утра. Зарядки на телефоне почти не оставалось, поэтому она решила скорее ехать домой, но, к своему ужасу, обнаружила, что дверь дома заперта снаружи. Задремавший на ступеньках единственный охранник встрепенулся, когда Дженни постучала в окно. — Прости, — он вскочил на ноги, — хен не велел тебе выходить до его прихода. Дженни посмотрела на него в тупом замешательстве и подумала — уж не спит ли она? Еще не отойдя от сна, она не понимала, что он говорил. — Только семь часов. — Он в удивлении посмотрел на наручные часы. — Поспи еще. Если хочешь, я схожу и куплю тебе завтрак. — Какой, к черту, завтрак? — воскликнула Дженни, испугавшись. Ее опасения подтвердились — она в ловушке. — Открывай чертову дверь! Мне нужно идти. — Хен сказал, что на вас напали, поэтому это может быть небезопасно, — не унимался он. — Он убьет меня, если с тобой что-то случится, нуна, — в смущении добавил он. — С чего бы ему это делать? — изумилась она. Ничего не добившись, она задернула штору и стала размышлять. Охранник был совсем еще мальчишкой, будто недавно закончил школу, и Дженни подумала, что сможет вырубить его, если только выберется из дома и подкрадется со спины. Тогда она решила, чтобы избавиться от него, послать его за завтраком, и направилась к задней двери, но и она была заперта, а у двери стоял второй охранник. Только он не спал — увидев Дженни, он вежливо улыбнулся и пожелал доброго утра. Она вернулась к главному входу — услышит ли парень, если она разобьет стекло? Очевидно, охранники не знали, кто она такая, поэтому можно было надеяться, что они не так бдительны, и им не придет в голову, что Дженни попытается бежать. Но раздумывать времени не было — надо скорее выбираться. Что задумал Тэхен? Зачем удерживать ее в доме? Намотав на руку толстовку, Дженни резким движением разбила стекло, убрала осколки и выбралась наружу, не порезавшись. Но много она не пробежала — ее догнал охранник, оставшийся у задней части дома, и Дженни направила на него пистолет. Совершенно не ожидавший такого поворота, он, даже не вооружившись, застыл на месте и поднял ладони. — Только без глупостей, Ким Дженни, — сказал он, сохраняя спокойствие, а она испугалась. Зачем Тэхен назвал им ее имя? — Опусти пистолет. Хен хотел, чтобы ты дождалась его. — Стой на месте! Я ухожу! — объявила Дженни, потрясая пистолетом. Она еще не пришла в себя после сна и держала пистолет брата дрожащими руками. Он был счастливым — она на это надеялась, и поэтому всегда использовала его в крайних случаях. — На тебя могут напасть, если ты выйдешь с района, — сказал он и стал медленно подходить к ней, видимо, догадавшись, что она не станет стрелять в безоружного. Так и случилось — Дженни нерешительно опустила пистолет, когда он приблизился, и они последовали к дому. Только, когда парень повернулся спиной, она ударила его по голове и побежала изо всех сил, не оглядываясь. Выйти с района было просто — даже ранним утром никто не спал, и все уже были заняты делами, но на нее никто не обращал внимания; видимо, приняли ее за свою. Дженни жила в квартире, оформленной на имя Руби-Джейн — это было ее второе имя, которое придумала мать, но в документах оно записано не было. А фамилию Джонс придумал брат, когда она поступила в университет. Неясно, приходило ли врагам Ингука в голову, что некая Джонс может быть его сестренкой, но с тех пор на нее ни разу не нападали. На самом деле ее звали Ким Дженни — ради безопасности ей дали фамилию матери, а не отца. Дженни хотела, чтобы Юнги для прикрытия жил в доме брата, но он не смог пойти на это, руководствуясь своими принципами, особенно в том случае, когда Дженни вынуждена ютиться в маленькой квартирке. Но ей нравилось это уютное место; оно стало ей настоящим домом, ее крепостью, и особенно ей нравилось то, что никто не знает, ни кто она на самом деле, ни кто является ее братом. Как только она сняла обувь, позвонили в дверь, и она испугалась, что Тэхен проследил за ней. Но это была Лиса — соседка сверху. Дженни удавалось поддерживать хорошие отношения с соседями, в основном за счет того, что они не знали, кто она такая. Других подруг у Дженни не было. В школе с ней практически не общались после первого нападения — враги брата подъехали прямо к воротам и, начав стрелять, затолкали Дженни в машину. Об университетских подругах пришлось забыть, когда Дженни решила заняться делами покойного брата. И дружба с Лисой когда-нибудь тоже закончится — либо она узнает правду, либо Дженни убьют. Подружились они в основном потому, что Лиса, как и Дженни, была иностранкой. Только Лиса приехала сюда недавно, а Дженни, хоть она и прожила в Корее большую часть жизни, часто принимали за туристку. Когда она только родилась, отец отослал семью в Новую Зеландию — он и сам занимался незаконными делами, поэтому ему приходилось скрывать близких. Но, даже избавившись от слабости, ему не удалось спастись, и его подстрелили, когда он выходил из ресторана. После смерти матери Ингук, который оставался в Корее, принял решение забрать Дженни. — Руби-Джейн, где ты была? Тебя невозможно застать дома ни днем, ни ночью. — Лиса вошла, не ожидая приглашения, потому что оно не было ей нужно и так. — Тетя приготовила угря, а тебя не было. — С контейнером в руках она последовала на кухню. — Дорогая, мы что, будем есть угря на завтрак? — усмехнулась Дженни. — Подожди, я сварю кофе. — Впрочем, Лиса сама стала хлопотать на кухне. — Я голодная, как волк, — объявила она. — Только что вернулась домой. А ты чем занималась? Только не говори, что у тебя новый парень, а я не знаю. Позволив ей самой заняться кофе, Дженни села за стол и стала с грустью наблюдать за ней. А вдруг и с ней что-нибудь случится? А вдруг Тэхену нельзя доверять, и уже всем известно, что брат мертв? Страх за окружающих — это то, что она испытывала каждый день всю жизнь, но, оставшись одна, она стала чувствовать себя еще хуже, потому что теперь за все ответственной была она, и нельзя было допускать ни единой ошибки. Не с кем было разделить ни обязанности, ни переживания. Дженни даже завидовала обычной жизни Лисы — она отдыхала в клубе по пятницам, выясняла отношения с парнем и жаловалась на утомительную работу. Даже в университете повседневность Дженни была другой — она была вынуждена ходить в тир для поддержания навыка, всюду ездила с шофером, а в сумке носила револьвер. Несколько раз Дженни порывалась рассказать Лисе, кто она такая, — в новостях периодически мелькали сообщения о мафиозных разборках, и фамилия Кан была известна всем, — но Дженни боялась подвергнуть ее опасности. В комнате был включен телевизор — вот и сейчас рассказывалось, что компания Кан Ингука подверглась нападению, но никто не пострадал. Лиса следила за новостями и, особенно, за криминальными, поэтому она сделала звук громче, когда они устроились на диване с кофе. — Я умру от любопытства, — воскликнула она. — Что этот господин Кан всем сделал, раз его фабрики постоянно обстреливают? Дженни промолчала и сменила тему — лучше слушать про парня, чем про саму себя. Когда Лиса ушла, Дженни собралась лечь спать, но опять кто-то пришел. Она ожидала кого угодно, но только не Тэхена. Не увидев его на пороге сразу, как только она сбежала, она почему-то решила, что он о ней забыл. Приехал он, видимо, один — Дженни по привычке постоянно смотрела в окно, проверяла, нет ли подозрительных машин и людей. — Как ты узнал, где я живу? — воскликнула она, изумившись. Она закрыла дверной проем собой, надеясь, что он не попытается войти. На всякий случай она проверила, на месте ли пистолет. Тэхен поглядывал на нее с любопытством, заметив ее нервозность. — И тебе привет. — Он усмехнулся и добавил: — Ты ушла, не попрощавшись, а вместо благодарности за спасение разбила окно и ударила моего человека по голове. Дженни почему-то почувствовала стыд, но все равно ответила: — Меня заперли в доме и не давали выйти. Что я должна была делать? Почему ты сказал им не выпускать меня? — Ради твоей безопасности, — сказал он, став серьезным. — Но, вижу, ты добралась до дома невредимой. А еще ты забыла документы. Значит, ты за этим приходила? Чтобы залезть в сейф? Он нахмурился, и Дженни, опять смутившись, сказала: — Я ничего не украла. Все на месте. — Так ты нашла, что хотела? Мы теперь враги или ты убедилась, что я прав? — Ты знаешь ответ. Все так, как ты и говорил. — Дженни расстроилась, только сейчас осознав, что поиски привели к началу. Круг сомкнулся, и у нее снова не было никаких зацепок. — Послушай, за меня не нужно переживать. Я в безопасности, пока я всего лишь Руби-Джейн, девчонка из Новой Зеландии, понимаешь? — А я и не собирался никому рассказывать твой секрет, — ответил он. Наклонившись к ее лицу, он добавил тихо: — Только ты ведь понимаешь, что больше не сможешь перевозить свой товар через наш район? — Он не выдержал и улыбнулся. Ему до сих пор не верилось, что боссом была Дженни, и он не мог воспринимать ее всерьез. — Мы с братом понимаем, что теперь вопросы с тобой придется улаживать только словами, а не оружием. — Я больше не доставлю неудобств вашей семье! — воскликнула Дженни. Ее оскорбил его насмешливый взгляд. — Только ты должна сказать, через кого ты перевозила. Дженни усмехнулась и сказала: — Вот, зачем ты пришел. — Конечно. А зачем еще? Не на свидание же тебя позвать, — невозмутимо ответил он, а лицо Дженни вытянулось от изумления. — Так что? — Я не скажу. Я не предательница, — сказала она, обидевшись. — Значит, будем искать сами. Когда Тэхен ушел, Дженни поехала проверить раненых, а еще нужно было устроить похороны погибших сотрудников. К этому невозможно привыкнуть, а у брата бывали дни, когда он хоронил кого-нибудь каждый день. Юнги пришел в негодование, узнав, что Дженни пришлось открыться Тэхену и его брату. Она рассказала об этом, когда они вдвоем ехали из бюро ритуальных услуг на склад. — Даже не думайте, что им можно доверять! — воскликнул он. — Если они и показались вам порядочными людьми, в этом деле все мерзавцы, так и знайте. — Давай лучше решать, куда мы повезем товар, — угрюмо отозвалась Дженни. — Теперь все идет не по плану, и скоро мы потерпим убытки. Я предлагаю связаться с кем-нибудь в Пусане. — Это далеко, — отмахнулся Юнги. — Мы потеряем и деньги, и время. — Но нельзя допустить простоев. В Сеуле у нас больше нет шансов, в Тэгу слишком опасно, а других вариантов у меня нет. Дядя Хэджун точно нам поможет, и, думаю, можно даже рассказать ему всю правду. Юнги мрачно промолчал, задумавшись. Старший брат покойного отца, он почти отошел от дел, но не потерял связи со старыми коллегами. Хоть он и не выезжал из Пусана, он материально помогал Ингуку и Дженни и был готов забрать их к себе, но Ингук не хотел уезжать из Сеула. У него уже были бизнес-планы, и переезд в Пусан в них не вписывался. — Можно попробовать отправить морем, — нехотя ответил Юнги после долгой паузы. Идея ему не нравилась, но другого выхода пока не было. — На суше нас будут ожидать, но в порту работают наши люди. В офисе уже занялись ремонтом, и все было устроено довольно быстро. В понедельник утром Дженни вышла на работу — это всегда было странно приступать к обязанностям после перестрелок, как ни в чем не бывало. Но приходить в себя и горевать не было времени — товар уже ждали в Пусане, и, чтобы успеть, нужно было отправлять его вчера. Дженни опасалась выходить на связь с ДжейКеем — он был в сговоре с Джехеном, через которого она провозила товар, и она боялась, как бы их не схватили. Но он дал о себе знать через своего человека, сказав, что вряд ли они могли попасться. Опоздав и явившись только к обеду, пришла на работу Миа. Словно в пятницу ничего не произошло, она вежливо поклонилась и извинилась за задержку, а потом села за стол и приступила к разбору документов, которые бросила в спешке. Некоторое время Дженни мучилась любопытством, а потом вызвала ее к себе по громкой связи. — Принести вам кофе, госпожа Ким? — спросила она. Войдя, она испуганно сомкнула перед собой руки, будто ожидая выговора, и печально опустила глаза. — Миа! — воскликнула Дженни, до сих пор не веря, что она пришла. — Ты не хочешь ничего мне сказать? — Я опоздала на электричку, — уклончиво ответила она, продолжая не смотреть ей в глаза. — Такого больше не повторится… — Говори честно, — перебила Дженни. — Я прекрасно понимаю, что тебе не по душе такое место работы, но тебя никто не принуждает… — Все в порядке! — На этот раз перебила Миа и смело посмотрела ей в лицо. — Я хорошо все обдумала и приняла решение, госпожа Ким. Я поняла, что к чему. И… только не подумайте, что я такая беспомощная. Тогда я просто испугалась. Но я даже умею стрелять! Если в этом будет необходимость, вы можете выдать мне оружие, и я смогу постоять и за себя, и за вас. — Дженни смотрела на нее в изумлении, не ожидая, что она умеет стрелять. — Эта работа единственная возможность для меня. Мой отец должен много денег, и, если я уволюсь, его посадят в тюрьму или даже… — Она замолчала и снова опустила голову. — Сколько денег задолжал твой отец? — Если вы хотите оплатить его долг, то я не могу это принять! — ответила Миа. — А имена кредиторов ты хотя бы можешь назвать? — Простите, госпожа Ким. Я должна сама решить эту проблему. — Дженни задумалась, а Миа добавила: — Но если вы считаете, что я не подхожу на эту должность… — Нет, ты можешь вернуться к обязанностям, — сказала Дженни, решив, что не оставит это так просто, но вслух ничего не сказала. Подумав, она добавила: — Послушай, я ненамного старше тебя. Ты можешь звать меня просто онни, если тебе это будет удобно. Миа встревожилась, и Дженни решила, что она до сих пор не привыкла быть здесь. Но Миа быстро собралась и ответила вежливо: — Конечно, как скажешь, онни! Как только за Мией закрылась дверь, вошел Юнги. Провожая ее взглядом через окно, он сказал: — Если бы мы спорили, я бы проиграл, мисс Дженни. — Она сказала, что умеет стрелять, — ответила Дженни, почувствовав гордость. — Организуй ей занятие в тире. Если хочешь, можешь сам ее потренировать. Она всерьез намерена остаться здесь, поэтому нужно обеспечить ее безопасность. Полдня Дженни провела в поисках информации о семье Тэхена. Если раньше ее интересовала только деловая сторона вопроса, и она даже не знала, как он выглядит, то теперь, познакомившись с ним лично, она решила, что не будет лишним выяснить, чем конкретно он занимается. Его отец давно оставил за собой улицу, и он был готов к тому, что однажды его не станет. Его родным сыном был Тэхен, Джин приходился ему племянником, а Намджун был сыном от другой женщины, которая давно погибла. Отношения в семье складывались непростые. Жене господина Ким — Ю Ерим — было тяжело принять в доме чужого ребенка, и даже к Джину она относилась прохладно. Джин рано лишился родителей, потому что они, как и его дядя, были замешаны в криминальных делах, и однажды их просто застрелили. Только дети считали друг друга самыми настоящими братьями и были дружны с самых первых дней. Сейчас госпожа Ю уже смирилась со своей участью и даже называла всех своими сыновьями, хотя понимала, что на самом деле сын у нее один. И именно поэтому поставками оружия занимался Тэхен, а не кто-то другой — даже отец всегда знал, кто займет его место после того, как он отойдет на покой. Джин и Намджун принимали в этом не такое большое участие и заведовали отелями и ресторанами, что было менее интересно Тэхену. Кан Ингук, нагло ворвавшись на чужую улицу, сразу заручился поддержкой других бизнесменов, и долгое время ему удавалось обходить запреты отца Ким. За это его и уважали — он не побоялся внести свой порядок в давно заведенные законы. Но все же ему не хватало опыта — он был намного младше господина Ким, — и вскоре ему пришлось заняться оборотом своего товара в обход. И Дженни думала, что после смерти отца ей удастся возобновить бизнес-план Ингука, и она перехитрит Ким Тэхена. Но ее все равно раскрыли. Это все, что Дженни удалось выяснить через людей Юнги и не вызвать подозрений. Она не забывала о том, что кто-то мог ее подставить, но Тэхен, видимо, еще не вычислил предателя. А что будет, когда он его вычислит? Что он с ним сделает? А что он сделает с самой Дженни? Когда все так запуталось и когда она раскрыла свою тайну, она больше не чувствовала себя в безопасности. Вряд ли в его планы входило убить ее — иначе это уже давно случилось бы. Но Дженни сомневалась, что ей и дальше удастся спокойно вести свои дела.