Необычная традиция

      Когда двенадцатилетний мальчишка из местной школы-интерната попросил выдать ему научную книгу по истории чёрной металлургии, лицо пожилого библиотекаря вытянулось от удивления. На вполне обычного (а в последнее время — ещё и частого) посетителя этого храма знаний, среднего роста и телосложения голубоглазого подростка с тёмно-русыми волосами и довольно неприметным лицом, в тот момент смотрели как на инопланетянина.        — Тебя зовут… — библиотекарь бросил беглый взгляд на читательский билет своего посетителя, — Артур Бигантолл, верно?        — Да, мистер Бриджмен, — мальчишка кивнул.        — Ты учишься в младшей средней школе в 8 классе, и, если память мне не изменяет, у вас только начали преподавать физику и химию? — снова задал уточняющий вопрос библиотекарь.        — Да, мистер Бриджмен.        — И сейчас ты просишь выдать научный труд по истории металлургии, предназначенный для чтения студентами или по крайней мере взрослыми людьми, закончившими школу?        — Именно так, сэр. Мне нужна научная литература по истории чёрной металлургии, — вновь подтвердил Артур твёрдым и уверенным голосом.        — Тридцать лет здесь работаю, и впервые слышу такой запрос, — произнёс мистер Бриджмен, подперев голову рукой, — никаких возрастных ограничений на выдачу научной литературы у нас нет, но если чего-то не поймёшь, я тебя предупредил.        — Не волнуйтесь, мистер Бриджмен, я постараюсь разобраться с теми знаниями, которые есть, — уверенно ответил ему Артур, — может, благодаря этой книге я в будущем стану великим инженером.       Несколько минут библиотекарь перебирал записи в картотеке, пока не выудил из ящика небольшую прямоугольную картонку с номером и названием книги. Передав её сидевшему неподалёку практиканту, который переписывал содержимое старых, подпорченных карточек, мистер Бриджмен дождался, когда тот принесёт издание из фондов и вручит книгу посетителю.       Артур осторожно взял работу, которая оказалась заметно тоньше, чем он ожидал. Эта книга страниц на триста уж точно не была новой: на белой слегка потрёпанной по краям обложке с тонкими чёрными линиями крупными буквами было выведено название: «Железо и сталь в промышленной революции» за авторством некоего Томаса Саутклифф Эштона. Открыв первые страницы, подросток увидел довольно подробное описание средневековой технологии выплавки железа и понял — это ему и нужно. Заполнив карточку выдачи и поблагодарив библиотекаря, школьник аккуратно сложил книгу в портфель, а затем вышел на улицу из читального зала.       Хотя на дворе была ещё только середина декабря, город вовсю готовился к Рождеству — на некоторых дверях частных домов уже висели венки омелы, на окнах, приглядевшись, можно было заметить гирлянды, а улицы уже припорошил лёгкий снег.       Жизнь в Англии шла своим чередом — после того путешествия за Ключом Богов Артур ещё раз, летом, приезжал в Америку, на дачу к своему дедушке, где провёл немало времени, общаясь с Селенией и Барахлюшем, своими друзьями из мира минипутов. Ещё тогда подросток уселся за чтение книг в поисках изобретений, которые можно было бы внедрить в Первое королевство, но ничего действительно прорывного тогда не нашёл, только предложил идею каре из пикинёров, в центре которого стоят лучники или арбалетчики, да поделился некоторыми мелкими бытовыми изобретениями, которые серьёзно ни на что не повлияли бы.       Вернувшись в интернат, Артур с удвоенным рвением уселся за чтение книг, и уже собрал довольно солидный конспект с выдержками из работ, а также, что не менее важно, тщательно перерисованными чертежами. Новые изобретения — вот что требовалось стране, медленно восстанавливающей силы после большой войны с Некрополисом. Стране, престол которой юноше предстояло унаследовать. Первому королевству минипутов. И во время прошлого путешествия во многом по вине самого же принца эта страна оказалась на грани войны с одним из своих соседей. Просвещение и развитие были не просто прихотью — они стали долгом наследника престола, обязанностью, отказ от которой был бы непростителен в первую очередь для него самого.       Однако чем больше Артур погружался в литературу и чем толще становилась тетрадь с изобретениями, тем сильнее менялась его жизнь в мире людей, причём не в самую лучшую сторону. И речь шла не об успеваемости — когда разговор заходил на одну из тем, интересующих прогрессора, ему не было равных, а в остальных областях подросток хорошо держался за счёт общей эрудиции. Он просто всё меньше понимал взгляды и ценности своих сверстников, словно взрослел гораздо раньше них.       Вдобавок со стороны изыскания Артура выглядели очень странно. Взглянув на конспект старых, давно неактуальных изобретений, иной подросток назвал бы это пустой и бессмысленной тратой времени. И рассказать, для чего необходимы все эти записи, наследник престола не мог, как и о своём статусе: раскрыв тайну существования минипутов, он подверг бы их мир ещё большей опасности.       Так или иначе, вернувшись в свою, довольно тесную комнату в интернате, Артур открыл тетрадь с изобретениями и ещё раз сверил дату: действительно, следующее десятое полнолуние должно было случиться 3 января 1963 года, всего через неделю после Рождества.       Однако не успел Артур законспектировать первый параграф, где автор привёл довольно подробное и вполне понятное описание каталонского горна — домны эпохи Ренессанса, как дверь с лёгким, едва уловимым скрипом отворилась, и кто-то прошёл в комнату чуть слышными и почти невесомыми шагами.        — Угадай, кто? — раздался знакомый голос, и чьи-то тонкие и изящные руки накрыли глаза мальчика. Этот голос и это прикосновение он узнал бы среди тысяч других, но здесь, в мире людей… как такое возможно?        — Селения? — Артур тотчас же бросил конспект, вскочил со стула и развернулся на сто восемьдесят градусов. Перед ним стояла высокая, стройная и нечеловечески изящная девушка, которой на вид было лет восемнадцать. Роскошный и довольно плотный дорожный плащ с замысловатой позолоченной застёжкой в виде цветка лилии скрывал фигуру и давал понять, что его обладательница опоздала в вопросах моды примерно на шесть веков. Из-под надвинутого на голову капюшона слегка поблескивали золотисто-карие глаза. — Этого не может быть, я сплю!        — Тогда это лучший сон на свете, — ответила принцесса, снимая капюшон. Длинные острые уши, слегка растрёпанные огненно-рыжие волосы до плеч, чуть курносый нос, усыпанный веснушками, нечеловечески красивое овальное лицо, будто окружённое ореолом чистого белого дневного света… Артур видел перед собой девушку, которую считал прекраснейшей в мире, и мнение остальных по этому вопросу его совершенно не интересовало.       Возлюбленные сделали несколько неуверенных шагов навстречу друг другу и крепко обнялись — оба ещё не до конца верили своему счастью. Юноша почувствовал то странное, необычное, однако, вместе с тем, приятное тепло, идущее по всему телу, чувство, которое он раньше испытывал только в том, другом мире и в более взрослом теле. Для обоих оно получилось непривычно — если в том мире Артур и Селения были примерно одинакового роста, то здесь минипутка оказалась выше почти на голову.        — Как ты сюда попала? — спросил Артур через несколько секунд, не отрываясь от возлюбленной. Хотя оно и было в какой-то степени непривычно, но менее прекрасным от такого не становилось, теперь только приходилось поднимать голову, чтобы увидеть лицо супруги.        — С помощью Ключа Богов, — прошептала Селения, — и увеличивающего эликсира. Я нашла в твоей комнате очень точную картину этого города и переместилась на то место, где художник запечатлел вид. Потом я нашла дорогу к твоей школе, спокойно прошла внутрь и теперь оказалась здесь.        — Прости, что не встретил тебя, принцесса — так же тихо ответил Артур, — я догадываюсь, насколько сложным и опасным для тебя был путь сюда. Совершенно незнакомый и непонятный мир, где запросто можно столкнуться с неприятностями. В другой ситуации я не позволил бы тебе пройти этот путь в одиночку.        — Но я здесь, мой принц, и никакие опасности меня не остановили. Спасибо за заботу, — Селения легко улыбнулась и прильнула к устам возлюбленного, и в этот прекрасный миг все страхи и опасности отступили прочь: она снова воссоединилась с супругом, а остальное было неважно.       Поцеловавшись, Артур и Селения вместе прошли к дешёвой железной кровати и уселись на её кромке, рядом друг с другом. Минипутка уже сняла плащ, подбитый изнутри мхом для сохранения тепла, и теперь была только в плотной, сшитой по фигуре куртке на завязках, таких же плотных штанах и походных башмаках. На поясе у неё висела довольно простая сумка из обработанных для большей долговечности и плотно склеенных друг с другом кусочков листьев.        — Интересно, почему Барахлюш не отправился в мир людей вместе с тобой, — спросил Артур, — обычно мы попадаем во все приключения вместе, а сейчас тут только мы вдвоём. С ним всё в порядке?        — Не беспокойся, с Барахлюшем всё хорошо, — сообщила Селения, — как обычно, он решил немного поэкспериментировать с ножиком и случайно поджёг амбар. Пожар вовремя потушили, никто не пострадал и почти ничего не сгорело, но в качестве качестве наказания отец заставил его помогать строителям с ремонтом и не пустил его со мной в мир людей. Но и вдвоём нам весьма неплохо.        — Не слишком ли это круто? — удивился Артур, — насколько я знаю, наши аристократы воспринимают занятия таким ручным трудом как оскорбление. Разве у вас всё по-другому?        — Нет, у нас тоже многие дворяне считают зазорным орудовать плотницким инструментом или мотыгой, когда для этой работы есть слуги, — подтвердила девушка, — но и поджог считается одним из страшнейших преступлений. В городе очень много деревянных зданий, да ещё и под землёй, а разгоревшийся огонь распространяется очень быстро. На веку моего отца большой пожар уже случался, и отец говорил, тогда было жарко, как в кузнечном горне. Так что, можно сказать, моему брату повезло, даже если он сам так не считает.        — Главное, всё обошлось. И как тебе первое путешествие в мир людей? — спросил подросток у возлюбленной, осторожно и аккуратно взяв её за руку.        — Не знаю, как объяснить… я будто попала в другой мир. Даже прежде знакомые предметы, то, что я видела бессчётное множество раз в твоём доме, здесь… другие, я едва узнаю их.        — Оно всё кажется слишком мелким, да? — предположил Артур, и после пары секунд раздумий принцесса уверенно кивнула, — знаешь, когда я попал в твой мир, у меня тоже было ощущение, словно я на другой планете, и тоже многие знакомые вещи не узнавал. Но друг друга мы с тобой всегда узнаем.        — Непривычно лишь видеть тебя столь близко… таким, — озвучила одну из своих мыслей Селения, — в твоём человеческом облике. Но мне ты всегда в любом мире будешь нравиться!        — А ты совсем не изменилась, только здесь, в этом мире, почему-то выше меня, — заметил Артур в ответ, — ты имела в виду именно это, когда говорила, что минипуты растут быстрее людей?        — Пожалуй, да, примерно это, — Селения опять кивнула, — хотя в плане роста ты меня должен скоро догнать в мире людей, а в мире минипутов — и слегка обгонять.        — Забавно получается, — добавил Артур, — когда мы маленького роста, я выше тебя, а когда мы большие, ты выше меня, хотя я родился и вырос в «большом» мире людей, а ты — в «маленьком» мире минипутов.       Девушка тихо хихикнула, подсела ещё ближе к возлюбленному и положила голову на плечо. В тот же момент Артур ощутил знакомое тепло и лёгкую, приятную щекотку в районе лопаток — для этого минипутка немножко пошевелила ушами.       В этот момент Артур, никогда не питавший особого интереса к художественной литературе и любовной лирике, неожиданно для Селении и для самого себя, негромко, но выразительно и с чувством повторил недавно выученный сонет Шекспира:  — Кто хвалится родством своим со знатью, Кто силой, кто блестящим галуном, Кто кошельком, кто пряжками на платье, Кто соколом, собакой, скакуном. Есть у людей различные пристрастья, Но каждому милей всего одно. А у меня особенное счастье, — В нем остальное все заключено. Твоя любовь, мой друг, дороже клада, Почетнее короны королей, Наряднее богатого наряда, Охоты соколиной веселей. Ты можешь все отнять, чем я владею, И в этот миг я сразу обеднею.       Лишь закончив стихотворение, Артур почувствовал, что принцесса подняла голову, и осторожно обернулся. Но это стихотворение, выученное с трудом несколько недель назад только потому что так требовал учитель, и забытое уже через час после урока, вспомнилось, и теперь юноша… просто повторил его, машинально, с эмоциями, которые он прежде не вкладывал ни в один стих, и даже голос, произносивший эти строки, звучал словно не его собственный.       Осторожно повернув голову и боясь худшего, он увидел лицо Селении, застывшее в немом восторге. Прошептав одними губами «мой принц», девушка ловко перебралась на колени к своему возлюбленному, прижалась ещё сильнее, пытаясь обнять и руками, и ногами, и супруги вновь поцеловались, и этот поцелуй был ещё более страстным, чем предыдущий.       Артур ощущал приятное и уже знакомое тепло, идущее по всему телу, чувствовал, как девушка прижимается к нему настолько близко, насколько это вообще возможно, вдыхал особый, неповторимый запах дикого, нетронутого цивилизацией леса, и полевых цветов, исходящий от Селении и от её одежды, видел перед собой её сияющие от счастья золотисто-карие глаза и слышал, как быстро бьётся её сердце.       Поцелуй прервался так же неожиданно, как и начался. Что-то услышав или почувствовав, Селения резко вскочила с коленей юноши и накинула обратно дорожный плащ.        — Что случилось? — обеспокоенно спросил Артур.        — Кто-то идёт сюда, — негромко предупредила девушка, отходя в пустой угол комнаты и накидывая капюшон.        — Тебя не должны видеть, — с некоторой тревогой сообщил Артур, открывая дверцу шифоньера с одеждой, — прячься!       Однако когда мальчишка обернулся, то внезапно для себя не увидел никого в углу, где минипутка решила спрятаться. Селения как сквозь землю провалилась, а на том месте, где она была, теперь стоял деревянный шкаф с направленными перпендикулярно друг другу дверцами. Принц уже видел этот телепатический приём, только в исполнении Ахарна — взор наблюдателя искажается, и он видит какой-нибудь непримечательный объект вместо того, что не должен заметить. Однако это была только зрительная иллюзия.       Уже через секунду дверь отворилась, и в комнату ввалился Билл, ещё один воспитанник интерната, который был младше Артура примерно на год и делил с ним комнату.        — Добрый вечер, — буднично поздоровался с ним Артур, закрывая шифоньер.        — Добрый вечер, — так же буднично ответил Билл, — слушай, ты точно сегодня не пойдёшь на концерт «Битлов»? Последний шанс!        — Нет, это вряд ли, — бросил Артур, — сегодняшний день у меня уже распланирован, и концерт туда никак не впихнуть.        — Ну смотри, янки из Коннектикута, — отпустил шутку Билл, — только я всё никак не пойму, зачем тебе все эти старые изобретения? Ты что, изобрёл машину времени и собираешься переехать в прошлое?        — Мне эта тема просто интересна, — Артур развёл руками и на всякий случай закрыл конспект. Билл оказался гораздо ближе к истине, чем думал.        — Как знаешь, но, по мне, ты упускаешь прекрасную возможность развлечься. Твои книги всё равно никуда не денутся, а эта четвёрка исполнителей из Ливерпуля станет греметь по всему миру, вот увидишь! Потом билеты на их концерт будет не достать.       Бросив на кровать рюкзак с учебниками и быстро переодевшись из школьной формы в менее формальные джинсы и водолазку, Билл направился к двери, однако на полпути остановился и взглянул в тот самый угол, где пряталась Селения.        — Слушай, я не помню, чтобы тут шкаф стоял, — бросил сосед по комнате, медленно разворачиваясь.       Билл сделал несколько шагов к шкафу и протянул руку к дверце. Сердце Артура замерло — сейчас он коснётся иллюзии, мираж рассыплется, и… нельзя было этого допустить, надо срочно отвлечь внимание.       Подросток в спешке начал искать предметы, которые могли бы помочь, и тут на глаза попалась стопка библиотечных книг на собственном письменном столе. Их падение вполне могло отвлечь Билла от шкафа. Взявшись за нижний томик в стопке, Артур резко дёрнул «опору» на себя, и тут же вся башня из пособий, тетрадей, учебников и художественной литературы с шумом рухнула вниз.       Трюк сработал как нельзя вовремя: рука Билла остановилась буквально в нескольких миллиметрах от дверцы. Повернувшись, он увидел Артура, мирно стоящего на прежнем месте, — кровати загораживали упавшие книги.        — Что там произошло? — сосед по комнате резко обернулся и сделал шаг вперёд, дав Селении несколько драгоценных секунд, чтобы спрятаться в другом месте.        — Не знаю, — соврал Артур, равнодушно пожимая плечами, — что-то где-то упало.       Но когда Билл снова развернулся, чтобы проверить шкаф, его там не оказалось, угол пустовал, как раньше. Пробормотав «Вот чудеса!», сосед Артура по комнате несколько секунд поводил рукой в том месте, где раньше стоял этот весьма внушительный предмет мебели, но там был только воздух. И, пожав плечами, юный меломан вышел из комнаты.       Подождав немного на всякий случай, Селения ловко выбралась из-под кровати, куда прошмыгнула за те несколько секунд, которые дал ей Артур, опрокинув стопку книг. У девушки всё получилось очень тихо быстро и ловко, она выбралась и встала на ноги практически бесшумно.        — Спасибо, мой принц, — вполголоса поблагодарила его минипутка, делая несколько лёгких, почти воздушных шагов к опрокинутым книгам и наклоняясь, чтобы помочь супругу разложить всё обратно.        — А где ты научилась такой магии? — спросил Артур, поднимая учебник по литературе, — раньше ты такого не умела.        — От «мстителей». После той истории с Ахарном отец решил, что мне и Барахлюшу не помешает выучиться некоторым их ментальным трюкам. И вот уже сейчас они пригодились!        — Ух ты! А меня ты можешь такому научить?        — Попробую, но от тебя понадобится терпение и недюжинная сосредоточенность, — предупредила минипутка, — хотя если ты смог перехватить власть над разумом пачимоля, тебе и эта иллюзия будет по силам.        — Кстати, об обучении, — Артур протянул девушке тетрадь с конспектами, — я нашёл ещё несколько изобретений, которые мы могли бы внедрить. Например, вот здесь рассказывается о мануфактурах.        — Мануфактура? — Селения произнесла незнакомое слово, будто смакуя его, — и правда, никогда не слыхала об этом устройстве. А из чего она строится и что делает?        — Мануфактура — это скорее не изобретение, а способ организации труда, — поправил Артур, садясь рядом с принцессой и водя пальцем по своим записям, объясняя каждую из них, — мануфактура — это своего рода большая мастерская. Несколько веков назад мы открыли, что группа ремесленников, собравшись вместе, может сделать гораздо больше, чем если бы они работали по отдельности.        — Любопытно, — произнесла минипутка, вчитываясь в записи, — то есть, мануфактура — это как большая мастерская? А что значат фразы «разделение труда» и «наёмный работник»?        — Наёмные работники занимаются своим делом и получают за это жалование, а разделение труда… — тут подросток немного замялся, — вот представь себе кусок руды, и из него надо сделать гвозди. Когда один мастер копает эту руду, другой её плавит, а третий — куёт гвозди, это и есть разделение труда.        — Кажется, я начинаю понимать, что это такое, — сказала девушка, перелистывая страницу, — а как мастера на мануфактуре готовят учеников себе на замену?        — Они таким, как правило, не занимаются, — услышав от Артура эту фразу, Селения удивлённо посмотрела на него, — на мануфактуру идут работать добровольно, за жалованием. А специалистов либо обучают в университетах, либо они сами познают тонкости ремесла по ходу работы, занимаясь тем, для чего особые познания не требуются.        — Интересно, — задумчиво произнесла Селения, — то есть, рабочих на мануфактуру набирают как городских стражников, и, трудясь вместе, они добиваются гораздо лучших результатов, чем отдельные мастера? Ну, желающих вступить в стражу всегда было достаточно, а если они будут учиться одному и тому же у одних и тех же учителей, между ними возникнет меньше разногласий. Никогда бы о таком не подумала, но… это может сработать.       Селения вытащила из сумки небольшой свиток, сделанный, судя по всему, из какого-то аналога бумаги, и запечатанную чернильницу, но прежде чем девушка расположилась за письменным столом, Артур протянул ей простой карандаш.        — Я видела эту штуку в кабинете твоего дедушки. Это самопишущая палочка… карандаш? Очень удобная вещь, даже чернильница не нужна. Интересно, мы сможем такие же делать?        — К сожалению, не сейчас, — сообщил Артур, — карандаши только выглядят незатейливо, но я пока не знаю, как их делать. Сам стержень изготовить нетрудно, но без оболочки он легко ломается и пачкает руки… всё равно что рисовать тонким углём.        — А что если выточить две половинки для оболочки, а потом всё склеить? — предложила Селения, переписывая конспект Артура, — найти мастера, который сделает всё точно и ровно. Как думаешь, оно получится?        — Да, пожалуй, вполне, — после недолгих раздумий Артур кивнул, — но мне кажется, что за такую работу мастер попросит немало денег. Для себя и для Совета мы точно сможем их изготовить.       Принцесса тем временем внимательно рассмотрела «самопишущую палочку», а потом аккуратно зарисовала её строение неподалёку от текста про мануфактуру, подписав, что где находится, и снова вернулась к конспекту.        — Странно получается, я не вижу нигде очага, эти жёлтые светильники не греют, а мне всё равно жарко, — сообщила минипутка через непродолжительное время, осторожно развязывая шнурок на куртке.        — Это система отопления, — сообщил Артур, — в подвале стоит большой закрытый котёл с водой, от которого идут трубы. Мы разводим огонь под котлом, от воды поднимается пар, а этот пар идёт по трубам и нагревает воздух вокруг.        — Любопытно, но, если подумать… не уверена, что нам такое нужно, в столице и так всегда тепло. А сейчас, наверно, слишком много дров в огонь бросили. Жарко, как в парилке.       Под курткой минипутка носила полупрозрачную лёгкую нижнюю рубашку из паучьего шёлка, идущую ещё ниже, и матерчатый топ, похожий на тот, который она раньше надевала к платьям. Пытаясь хоть немного освежиться, девушка принялась махать краями куртки на манер эрзац-веера, но, кажется, ей это несильно помогло. В итоге через примерно десять минут куртка и штаны висели на спинке стула, благо надетое под последними исподнее закрывало всё от поясницы до середины бёдер, а рубашка и вовсе шла до колен — всё равно вместе с принцессой в комнате был только Артур, единственный, кого Селения не стеснялась.       Иной человек, мыслящий куда более примитивными, если не сказать, животными категориями, мог воспринять это как намёк и воспользоваться ситуацией, однако Артур был не из таких. Юноша чувствовал, что действия его возлюбленной — это не приглашение, а проявление доверия, и злоупотреблять этим доверием он не собирался.       Счастье любимой для Артура было важнее собственных прихотей, и даже мысль сделать что-то, что могло причинить его принцессе боль, вред или дискомфорт, была противна его природе, а претворить такую мысль в жизнь… этого он никогда бы себе не простил.       Однако просто сидеть рядом любоваться поразительной красотой Селении он тоже не мог — минипутка всё ещё была напряжена после того, как её чуть не нашли. Поэтому Артур осторожно и очень аккуратно провёл рукой по её спине, от плеч до поясницы, подсел чуть ближе и, как прежде, обнял её за талию. Девушка тоже сдвинулась чуть ближе, прижавшись к возлюбленному как можно ближе, и уже знакомое чувство приятного тепла стало ещё сильнее.       Супруги одновременно посмотрели друг на друга, и по счастливому лицу Селении юноша понял, что сейчас она чувствует себя в безопасности и рада тому, что её избранник не стал распускать руки.       Следующий час пролетел как одно мгновение — Артур и Селения не только обсуждали изобретения, но, в куда больше степени, наслаждались долгожданным воссоединением, шутили и вспоминали свои приключения.       Примерно на восьмой странице конспекта место на свитке закончилось, и теперь у Селении в сумке хранилась вся необходимая информация для изготовления примерно десятка различных предметов, хотя многие из них были довольно простыми и мелкими. К счастью для возлюбленных, за это время в комнату никто не зашёл.        — Не хочешь прогуляться? — предложил юноша Селении, протягивая ей руку.        — С удовольствием, — ласково ответила девушка, принимая приглашение и плавно вставая со стула.        — И, кажется, не только тебе надо переодеться, — заметил Артур, посмотрев на собственную одежду. За чтением книги и временем, проведённым с возлюбленной, он не заметил, что до сих пор носил школьную форму.       На всё ушло пара минут: Селения надела штаны и куртку, в которых пришла, а также накинула плащ, а Артур сменил форму на куда менее формальные джинсы, водолазку и джемпер. За это время не произошло больше ничего, только в один момент на лице минипутки появился лёгкий румянец, который исчез так же внезапно, как и возник. Юноша даже не понял, что могло вызвать такую реакцию, поскольку весь «срам» был хорошо прикрыт у обоих.        — Подожди, а как мы выйдем, чтобы нас не заметили? — спросила принцесса, накидывая капюшон, — у парадной двери слишком много народу. Может, пойдём по очереди?        — У меня есть идея получше, — предложил Артур, — из школы есть запасной выход, который довольно редко запирают. Пройдём через него и спокойно выйдем с торца здания, а дальше перед нами открыт весь город… или почти весь.       План сработал: дверь оказалась не заперта, и уже через несколько минут Артур и Селения, отойдя от школы на некоторое расстояние, чтобы их случайно не узнали, прогуливались по городу.        — А как ты разобралась в нашей транспортной системе? — поинтересовался юноша у минипутки, — ты ведь раньше никогда не видела светофоров, и правила дорожного движения я пока не рассказывал.        — На самом деле ничего сложного тут не оказалось, — успокоила его Селения, — я просто наблюдала за людьми, как и где они ходят. Но столько автомобилей я и правда никогда раньше не видела.       Артур и Селения шли неспешным шагом, прижимаясь друг к другу и наслаждаясь каждой секундой вместе. Происходящее вокруг, на улице, их практически не интересовало: возлюбленные были вместе, и этот момент принадлежал только им…        — А тут красиво, — заметила Селения, — эти чёрные и белые лозы со светящимися листьями, фонари, свет в окнах, висящие на дверях венки… теперь я понимаю, почему клёвочуваки пытаются скопировать всё у человечества.        — В больших городах света ещё больше, а здесь в основном частные, одноэтажные дома, — объяснил Артур, — уверен, когда-нибудь мы с тобой пройдём по улице, где по обе стороны будут возвышаться громадины в десять или даже двадцать этажей, повсюду, куда бы мы ни взглянули, мы будем видеть застройку, тянущуюся до горизонта со множеством окон, а рядом по своим делам будут спешить десятки и сотни людей.        — Не обижайся, но меня не слишком туда тянет, — сообщила минипутка, — почему-то мне кажется, что в них почти нет жизни, только камень и редкие островки природы, загнанные в рамки, как газон рядом с твоей школой, здания закрывают собой небо и звёзды, а каждый из множества жителей идёт своей дорогой с полным безразличием ко всем остальным.        — Тебе нравится смотреть на звёзды?        — Раньше — да. Летом в ясную погоду мы с мамой часто уходили из столицы на поверхность, она показывала мне созвездия, рассказывала легенды об их возникновении и учила ориентироваться по небу, — Селения подняла голову выше, рассматривая ночное небо, — но здесь, в той части мира людей, которую ты зовёшь Англией, оно другое, я не узнаю почти ни одного.       Несколько секунд принцесса рассматривала небо, пытаясь найти хоть что-то знакомое, пока её взгляд не остановился на Полярной звезде. Однако её спутник задумался о другом: когда Селения рассказывала о звёздах, голос минипутки слегка дрогнул, словно она почувствовала какую-то боль.        — Кажется, эту я узнала… это Эгменрандир, — девушка развернулась к Артуру, чтобы поделиться своим открытием, — Странник Севера, покровитель путешественников, одна из ярчайших на небосводе, и указывающая одно и то же направление!        — Да, я тоже её узнаю, — Артур нашёл звезду, о которой говорила его спутница, — только мы зовём её по-другому — Сириус.        — Интересное название. А в честь кого её так нарекли? Сириус — это человеческий герой древних дней или великий мудрец?        — Прости, но я не знаю, — пожал плечами Артур, — многим звёздам дали имена тысячи лет назад, и они редко связаны с какими-то людьми. А у вас звёзды называются в честь героев?        — Мы верим, что звёзды — это души тех, кого бог Неба Менелтир посчитал достойным нести Нескончаемое Бдение, оберегая мир от напастей Небытия. Стать одним из хранителей — величайшая честь, которой можно удостоиться в посмертии. Легенды гласят, что в час великой беды они спускаются на землю и встают плечом к плечу с живыми. Легенды описывают их как созданий, сотканных из чистого белого света, вечно юных и не боящихся даже самого страшного оружия. Одно лишь их присутствие прогоняет отчаяние и страх, вдохновляет на подвиги и придаёт сил… О каждом явлении небесного воинства сложили немало стихов и песен, но за последние сто тысяч лет никто ни разу их не видел.        — Кстати, насчёт стихов… неужели до меня никто тебе их не читал?        — Читали, конечно, желающих получить меня в жёны было намного больше, чем хотелось бы. Некоторые женихи прибегали к поэзии, но я тогда чувствовала за красивыми строками только исполнение их собственных амбиций. А у тебя оно получилось так искренне… я не представляла, что оно может быть настолько красиво.        — А я не представлял, что смогу так прочитать стихотворение, — поделился своими мыслями Артур, — мне никогда не нравилось их учить, но рядом с тобой даже то, что прежде казалось унылой рутиной, становится чем-то прекрасным.        — И для меня тоже, — Селения кивнула, — хотя сегодняшний день не слишком похож на рутинный.       В этот момент пара проходила мимо булочной, и, попросив Селению подождать снаружи, Артур прошмыгнул за дверь. Быстро осмотрев ассортимент, юноша привычно вежливо поприветствовал пожилого, но довольно бодрого пекаря, и купил у него пару кусочков рождественского кекса.        — Счастливого Рождества! — попрощался с покупателем старик, когда Артур открывал дверь на улицу. Не медля ни секунды, принц развернул часть бумажной упаковки и протянул Селении один из кексов.        — Спасибо, — девушка с любопытством разглядывала незнакомое ей лакомство, — а что это такое? Какая-то выпечка?        — Рождественский кекс, его часто продают в декабре… так мы называем месяц начала зимы. Внутри обычно орехи и фрукты. Попробуй.       Селения аккуратно отломила небольшой кусочек и, тщательно его прожевав, словно пытаясь разобраться во вкусе нового лакомства, просияла.        — Это очень вкусно, — поблагодарила возлюбленного минипутка, отламывая кусочек побольше. Артур же ел свою выпечку, как и большинство людей: просто откусывая.        — У тебя очень интересный способ есть хлеб, — заметил Артур, — никогда раньше такого не видел.        — Может, потому что мы редко куда-то торопимся? — предположила Селения, — не уделяем чрезмерного внимания ходу времени и…       Внезапно посреди тихой улицы грохнул выстрел — кто-то запустил в небо петарду. От неожиданности и непривычно громкого звука минипутка вздрогнула и уронила еду. Как назло, кекс угодил прямо в мусорную урну.        — Что это было? Гроза? — принцесса осматривалась в поисках источника шума.        — Нет, похоже кто-то запустил петарду, — пояснил Артур, — это такая штуковина, которая летит вверх и взрывается, оставляя после себя красивые огни. Смотри в небо, возможно, скоро ещё запустят.       Однако тот неизвестный решил ограничиться одной петардой, и полноценного фейерверка не вышло. Увидев, что кекс Селении упал в кучу мусора, Артур протянул супруге свой, съеденный примерно на треть.        — Нет, не нужно, оставь себе, — из вежливости отказалась минипутка, хотя по её глазам юноша видел, что лакомство ей понравилось.        — Я в случае чего куплю ещё, возьми, — снова предложил юноша.        — А я не хочу оставлять своего любимого без десерта, — возразила принцесса.       Поняв всю комичность ситуации, супруги рассмеялись, но потом Селении пришла в голову идея разломить оставшийся кусок на две части. Однако половинки получились немного разными.        — Не возражай, — предупредила девушка, забирая меньшую часть, — я слышала, как лавочник тебя с чем-то поздравил. У вас какой-то праздник?        — Не сегодня, но скоро, через полторы недели, начнётся Рождество, а потом и Новый год. Все эти петарды, венки и гирлянды… те лозы со светящимися листьями мы развешиваем на домах, к празднику, а ещё украшаем ёлку — это такое дерево с иголками вместо листьев.        — Подожди, то есть, вы празднуете наступление каждого нового года, да ещё и начинается он у вас посреди зимы? — Селения удивилась, — земледельческий цикл ведь начинается весной, слишком уж чудно всё это выглядит.        — У нас год не сменяется следующим каждые три-четыре дня, а только с промежутками в триста шестьдесят пять или триста шестьдесят шесть суток, — пояснил Артур, — а насчёт зимы — не знаю, как оно вышло, но сложилось очень давно, и все к такому уже привыкли. Всё равно из этих двух праздников для нас важнее Рождество, которое мы отмечаем каждый год в один и тот же день 25 декабря.        — Интересно, чьему рождению может быть посвящён целый ежегодный праздник? — минипутка догадалась о смысле тожества по названию.        — Иисуса Христа, сына Божьего, — неожиданно перед Артуром возникла задача пересказать весь Новый Завет в паре предложений, — думаю, ты уже знаешь, что бог в нашей вере всего один.        — Наверное, он, как потомок сильнейшего из ваших богов, был поистине великим, и наделённым силами, другим недоступными, — предположила Селения, — А чем он прославился среди смертных? Он был великим мудрецом, знаменитым путешественником или искусным государем?        — Нет, он… — священники всегда говорили, что Господь умер за грехи человеческие, однако гостья из другого мира, только сейчас узнавшая о существовании христианства, вряд ли поймёт эту формулировку, — просто бродил по миру, творил чудеса и распространял своё учение — верить в единого Бога, помогать нуждающимся, не отвечать на зло ответным злом и много чего ещё. А потом Иисуса обвинили в преступлении, которое он не совершал, и распяли — привязали к большому кресту и оставили умирать.        — Жуть какая, — девушка вздрогнула, — и этот крест стал потом символом вашей веры? Не представляю, как подобное можно носить. А что случилось с ним дальше? Он освободился и восстановил справедливость?        — Он умер, приняв на себя злодеяния других, воскрес через три дня таким, каким был прежде, и вознёсся на небеса. А его ученики, апостолы, отправились проповедовать учение Иисуса по всему миру. Но воскрешение Христа празднуют в Пасху, весной, а сейчас готовятся к празднику, посвящённому его рождению. Мы и годы считаем, начиная с этого события. Сейчас, например, 1962-й.        — Подожди, а кто тогда этот бородатый старичок в красно-белой одежде? — спросила минипутка, указывая на стоящую посреди газона деревянную статую Санта-Клауса.        — Это Санта-Клаус. Говорят, он живёт то ли на Северном Полюсе, то ли в Финляндии, путешествует на летающих санях, запряжённых оленями, залезает в дом через печную трубу и приносит детям, которые хорошо себя вели, подарки на Рождество, — объяснил Артур, — по крайней мере, так детям рассказывают. Но мне кажется, их просто покупают и складывают сами же взрослые.        — А то, похожее на антилопу животное с ветвистыми рогами — олень, да? — спросила девушка, указывая на соседнюю скульптуру, — интересно всё это выходит, но я не понимаю, как он связан с сыном вашего бога… Иисусом.        — Кажется, мне про это рассказывали, — Артур вспоминал занятия в младшей школе, — вроде в далёком прошлом жил святой Николай… Святой, то есть, он во всём следовал учению Христа. Однажды ночью он пробрался в дом некоего горожанина, оставил подарок трём его дочерям и ушёл, ничего не взяв. А имя «Святой Николай» постепенно превратилось в «Санта-Клауса».       Ещё примерно час Артур и Селения гуляли по городу, наслаждаясь тем, что они наконец-то были вместе. Наконец, принцесса свернула в какой-то тупик и остановилась перед стеной.        — Мне пора возвращаться в свой мир, — сообщила девушка, вытаскивая из сумки пузырёк с необычной блестящей жидкостью янтарного цвета, — спасибо за такой прекрасный вечер вместе.        — Когда мы увидимся снова? — спросил Артур у своей возлюбленной.        — Я попробую заглянуть к тебе через пару дней. Надеюсь, Барахлюш к тому моменту закончит ремонтировать амбар. А то он многое пропускает.        — До скорой встречи, принцесса, — попрощался с Селенией юноша, крепко обнимая принцессу и запуская руку в её волосы, — я люблю тебя.        — Я тоже, — прошептала девушка.       Возлюбленные поцеловались на прощание, а затем минипутка выпила уменьшающий эликсир и спустя непродолжительное время проскочила в практически незаметную щель между кирпичами. Сверкнула яркая белая вспышка — это значило, что Ключ Богов сработал и переместил её обратно.       Артур возвращался в интернат со странной смесью чувств — радость от долгожданной встречи и тех нескольких часов, проведённых вместе с любимой, но, вместе с тем, горечью, что этот вечер закончился. Однако скоро их ждала ещё одна встреча, на английской земле или на американской, но она произойдёт — в этом подросток не сомневался.