***
Из большого и плоского светящегося круга, где мерцало изображение подземного каменного города, на главную площадь столицы Первого королевства ступил гонец в плотной котте до колен и довольно простых штанах, заправленных в ботфорты. — И как дела в Лареннире? — сходу спросил Барахлюш, ждавший посланника у выхода в компании гвардейцев. — Лучше не становится, — сообщил он, закрываясь от ветра, идущего через портал — лёд заполонил не только туннели, но и вентиляционные отверстия. Боюсь, эти врата придётся держать открытыми, пока мы не выроем дополнительные ходы. Чистить бесполезно. — Сколько времени уйдёт на строительство? — сходу спросил принц. — Недели, — лаконично сообщил гонец, — даже вместе с вашими мастерами. — Значит, врата останутся открытыми, — подытожил Барахлюш, направляясь во дворец, — я передам твоё сообщение королю, можешь отдохнуть в корчме, она дальше по главной улице. Когда принц в привычной ему манере без стука ворвался в тронный зал, его отец слушал доклад Мракоса. Присягнув Первому королевству, бывший военачальник Некрополиса получил в награду крепость на берегу реки, но вместе с новыми владениями появились и обязанности по их защите. — То есть, холод не заставил их остановиться? — переспросил король, — бои за руины Некрополиса всё ещё продолжаются? Заметив бегущего к трону сына, государь жестом велел ему немного подождать. — Именно так, — Мракос кивнул. Хотя Сихфрат на этот раз принимал аудиенцию, не восседая на моготе, и выглядел заметно ниже своего собеседника, даже издалека любой бы понял, кто в этом разговоре был начальником, а кто — подчинённым, — Кроб не привык отдавать то, что однажды забрал. Так мой отец говорил. — Разобравшись с Гортагом, Кроб примется за нас, — рассуждал монарх, — но если Гортаг победит, он тоже начнёт войну с Первым королевством. Следовательно, чем дольше в этом противостоянии не будет победителя, тем лучше для нас. Скоро мы пришлём в крепость Сетхенадон ещё припасы. Пусть лорд Динендир распорядится ими как следует. Можете идти. — Да, государь, — в непривычной для себя манере попрощался с королём Мракос и тяжёлыми, но уверенными шагами направился к парадной двери. — Какие вести из Лареннира, сын мой? — спокойным голосом спросил король у своего сына. — Всё плохо, — разочарованно сообщил принц, — лёд забил все туннели, даже вентиляционные. Чтобы вырыть новые, уйдёт несколько недель. — Значит, мы оказались не готовы к таким холодам, — объявил Сихфрат, — увы, пока строители не закончат работу, врата придётся держать открытыми денно и нощно, без Ключа жители города просто задохнутся. — А что если переправить их к нам, в столицу? — предложил Барахлюш, — поживут здесь, пока холода не закончатся. — Три тысячи лет назад я бы так и поступил, — голос короля стал несколько тяжелее, — но не сейчас. Понимаешь, если мы оставим город, об этом тут же поползут слухи, и уже через пару дней на его улицах будут рыскать мародёры и разбойники, не говоря о том, как много времени уйдёт только на то, чтобы переправить всё население в столицу. — То есть, мы не сможем попасть к Артуру, на его праздник? — с грустью спросил принц. — Боюсь, что нет, — обречённо подтвердил его слова король — вам с сестрой лучшей переждать холода в столице. Сихфрат медленно поднялся с трона и сделал несколько таких же неспешных шагов к сыну. — Оставьте нас, — монарх обратился к гвардейцам, которые стерегли тронный зал. Легко поклонившись, они, чеканя шаг, вышли в коридор через одну из боковых дверей. Теперь, когда в комнате больше никого не оставалось, отец и сын могли поговорить на куда более важную тему. — Барахлюш, я хотел бы кое о чём попросить тебя, не как король, но как отец, — Сихфрат говорил негромко, но твёрдо. — Да, папа? — Это насчёт твоей сестры. Вчера её видели на рынке, а сегодня с утра она заперлась в своём доме и никого не пускает. Ей уже известно о ситуации со льдом, и та встреча для Селении даже важнее, чем для тебя. Боюсь, она может выкинуть какую-нибудь глупость. Барахлюш уверенно кивнул и побежал к тому самому дому Селении, о котором говорил король — широкому одноэтажному зданию, стоящему на многочисленных сваях недалеко от дворца. — Селения, открой, это Барахлюш! — принц со всей силы постучал в деревянную дверь, — у тебя всё хорошо? Раздался характерный лязг открываемого замка, и, не произнеся ни слова, принцесса открыла дверь своему брату, а потом, дождавшись, когда он перейдёт порог, сразу же заперла обратно. Внутри царил некоторый беспорядок — почти вся одежда хаотично валялась на кровати, на обеденном столе располагалась походная сумка, а в углу висел плотный белый плащ с капюшоном. Сама принцесса уже была одета в ту самую куртку и плотные штаны, которые были на ней во время путешествий в мир людей, на поясе уже болтались кирка и топорик, а где-то в углу лежала верёвка с крюком. — Привет, братец, — сухо поздоровалась Селения, поднимая с пола какую-то плетёную сандалию, сделанную из ежевики, причём явно не по размеру, — не хочешь прогуляться до большого дома? — Я пришёл передать, — сообщил Барахлюш, — отец за тебя беспокоится и просит остаться здесь. — Тогда ты меня не видел, и не знаешь, где я, — так же твёрдо и уверенно предупредила девушка. В её взгляде читалась непоколебимая решительность, и в этот момент даже все спорщики мира не смогли бы её переубедить, — или идёшь со мной. — Подожди, ты собираешься добраться до дома Артура пешком? — переспросил братец, — ты ведь знаешь, что любое насекомое, выбравшись на поверхность, тотчас же околеет. У меня есть другая идея. Пошли! Выйдя из дома, Барахлюш убедился, что за ним никто не наблюдает, и меньше чем через минуту за ним, привычным лёгким шагом, последовала сестра. Спустившись с возвышенности, они направились к главной площади. — Интересно получается, не правда ли? — прокомментировал ситуацию принц, — обычно я следую за тобой, а сейчас всё строго наоборот. — Ничего особенного, — парировала девушка. Уже через несколько минут брат и сестра оказались на главной площади, и Барахлюш торжественно указал на работающий Ключ Богов. — Да, а мне казалось ты только начал исправляться, — протянула Селения. Однако в этот момент в мыслях принцессы возник соблазн — использовать Ключ, чтобы сразу попасть в дом, без каких-то трудностей. Сделать то, о чём она мечтала последние несколько дней, одним касанием… — Мы ведь быстро всё сделаем — раз и готово, а потом кто-нибудь переключит его обратно, и всё! — увы, Барахлюш тогда был недостаточно взрослым и дальновидным, чтобы понять смысл этих слов. Минипутка сделала несколько неуверенных шагов к Ключу. «Всего одно прикосновение, одна простая мысль, и самое заветное желание исполнится. Это так просто, протянуть руку и представить себе нужное место…» …Но какой будет цена? Правильно ли это — ставить под угрозу сто тысяч жизней, чтобы исполнить одно, собственное желание? Самый лёгкий путь далеко не всегда самый правильный. «Нет, что ты делаешь!» — остановила саму себя Селения. Понимая, чем может грозить её попытка добраться до мира людей с помощью Ключа, она резко отдёрнула руку, словно обожглась обо что-то, и медленно попятилась назад. — Дурень ты, Барахлюшик, — резко осадила его принцесса, — ведь без этих врат город задохнётся! — Ой, — неловко произнёс мальчишка, стыдливо опуская взгляд. Только сейчас он понял, что именно хотел предложить, — я ведь и правда о таком не подумал. Значит, мы остаёмся? — Так легко мы не сдадимся, — Селения на всякий случай отошла ещё дальше от Ключа, чтобы соблазна снова не возникло, и теперь её глаза восхищённо блестели. Впереди воительницу ждало ещё одно приключение, — одевайся теплее, мы пойдём пешком! — Пешком? — ошарашенно перепросил Барахлюш, — через эти ледяные просторы, изменившие сам рельеф, и под смертоносным ветром, несущим тысячи острых кристаллов, каждый из которых способен нас убить? — Если хочешь, можешь остаться, — предложила минипутка, — а я готова ослушаться отца и рискнуть. — Знаешь что? Ты там точно пропадёшь в одиночку, так что я с тобой! — объявил Барахлюш после пары секунд раздумий. — Тогда одевайся потеплее, мы выходим на поверхность! — бодро объявила девушка, возвращаясь в дом за сумкой и верёвкой. Не прошло и десяти минут, как Селения и переодевшийся в плотный утеплённый мхом акетон и такие же стеганые штаны Барахлюш прошли к главным воротам. Бросив стражнику увесистую золотую монету со словами «ты нас не видел», принцесса твёрдым шагом прошла через открытые ворота, на ходу зажигая светильник. Дальше они с братом были сами по себе.***
— Артур, тебя что-то беспокоит? — спросила внука бабушка Дейзи, которая уже готовилась поставить шоколадный пирог в духовку. Несмотря на довольно солидный пятидесятилетний возраст, бабулечка выглядела довольно молодо, и всё ещё сохранила в себе немало энергии. Нельзя было сказать, что ей, как некоторым другим людям, с годами пришла вредность и брюзгливость, скорее наоборот — временами она могла проявить строгость, но не держала ни на кого зла. — Да, я боюсь за своих друзей, — признался Артур. Теперь ему поручили чистить картошку для запекания, — ты, наверное, уже знаешь, от минипутов в последние несколько дней не было никаких вестей. Наверное, дорога до нашего дома теперь стала для них слишком опасной. — Ты боишься, что с ними что-то случилось? — предположила бабушка. — Нет, дело в другом, — Артур машинально положил очищенную картофелину в небольшую миску неподалёку, а другой рукой бросил очистки в бумажный пакет для мусора, — что Селения сдержит своё слово и подвергнет себя смертельной опасности, чтобы добраться сюда. — Селения… знакомое имя, — задумчиво произнесла Дейзи, — это не на обратной стороне её портрета мой муж нарисовал карту с инструкцией, как попасть в мир минипутов? — Да, это она, — подросток кивнул, — и она как-то сказала мне, что никакие опасности не остановят её на пути к нашему воссоединению. Надеюсь, это было только преувеличение. — А если нет? — Поставив шоколадный пирог в духовку, бабушка довольно легко и быстро выпрямилась и подошла ближе к заполненной раковине с плавающими в ней неочищенными картофелинами, — ты боишься, что она решит встретиться с тобой сегодня и не доберётся? — Да, — Артур даже не заметил, как бросил готовую картофелину в пакет для очисток, а очистки — в миску с картошкой, — Селения склонна переоценивать свои силы, и я не хочу, чтобы она пострадала. Она точно попытается. — В том, что ты волнуешься за неё, нет ничего плохого, — заботливо сообщила бабушка, перекладывая картофелину и очистки туда, где они должны быть, — Когда мы познакомились с твоим дедушкой, тогда, в Африке, причин для беспокойства друг о друге было множество для нас обоих. Если ты боишься за эту спутницу жизни, твои чувства к ней настоящие. И она точно так же волнуется за тебя. — Я никогда не хотел, чтобы с ней случилось что-то плохое, но вот так ждать в неизвестности, зная, что она подвергнет себя опасности… ещё хуже. — Что говорит сердце? — Что мы встретимся… да, действительно, — После небольшой паузы объявил Артур, вновь разложив картофель и очистки туда, где они должны быть.***
Дорога по туннелям оказалась недолгой — свернув в единственный ход, который должен был вести к водопроводу, Селения и Барахлюш вскоре упёрлись в сплошную ледяную стену. — Кажется, в пузыре мы не поедем… — протянул мальчишка, осматривая перекрывшую им путь громадину. — Значит, придётся лезть на поверхность, — бодро сказала принцесса. Она уже нашла трещину в трубе, которая вполне могла вести на поверхность, и сейчас замахивалась, чтобы бросить туда крюк. Всё получилось легко и быстро. Один бросок — и импровизированный подъём уже был готов. Дополнительно привязав верёвку к поясу для подстраховки, девушка полезла вверх. Барахлюш же поступил гораздо проще — выстрелив из ножика похожей верёвкой, он просто закрепил устройство на поясе, а дальше лебёдка медленно, но надёжно подтягивала его вверх. «Главное — не смотреть вниз!» — повторяла про себя Селения, аккуратно ступая по металлической стене уже давно не работающей и высохшей водопроводной трубы. Страхов у неё было немного, но пункт «большая высота» находился в этом списке. Так или иначе, скоро девушка вскарабкалась наверх, где её уже ждал довольный собой Барахлюш, и уже собиралась отдышаться, ступив на твёрдую землю, но воздух снаружи оказался холоднее, чем она думала. Дырка, через которую они выбрались на поверхность, оказалась далеко не самым удобным вариантом — похоже, раньше тут был какой-то пузырь воздуха внутри льдины побольше, потому что со всех сторон путешественников подобно куполу окружала одинаковая сине-зелёная стена. Но здесь она выглядела тоньше, чем в туннеле, по крайней мере, через неё, как сквозь матовое стекло, пробивался дневной свет. — Тупик, — объявил принц, заматывая верёвку в ножик, — что будем делать? — Прорубать себе дорогу там, где лёд тоньше! — объявила минипутка, снимая с пояса кирку и нанося первый удар. Лезвие глубоко пробило лёд и дало несколько трещин. Следующий удар пришёлся в одну из них. Ещё немного — и первый скол отвалился от массива и с шумом упал на промерзшую землю. К счастью, принцесса заблаговременно отошла вбок, чтобы льдина при падении не ударила по ногам. Барахлюш тоже присоединился к работе, выбрав из всех трёхсот функций ножа огромную кувалду и нанося ей одинаковые удары по полупрозрачной стене. Медленно, но верно брат с сестрой пробивались сквозь толщу льда, удар за ударом расчищая себе дорогу. Однако через несколько минут принцу надоело бить стену, и он решил использовать что-то помощнее обычного молотка. Вдобавок, как только он перестал махать кувалдой, сразу стало заметно холоднее, а его сестра хоть и была ловкой и проворной, но, вместе с тем, слишком хрупкой, чтобы долго и эффективно орудовать шахтёрским инструментом. — Кажется, я знаю, как мы можем ускориться, — объявил через несколько секунд довольный собой принц и, повертев в руках ножик, набрал комбинацию, отвечающую за огнемёт… Селения тем временем усердно и без остановки разбивала киркой толщу льда. Несколько ударов — и ещё один кусок падал вниз, а дневной свет становился всё ближе и чётче, но долго так продолжаться не могло. Когда руки словно налились свинцом, девушка отложила инструмент, чтобы сделать небольшую передышку… и увидела, что Барахлюш сделал очередную глупость. — Смотри, как быстро получается, — похвастался принц, прожигая себе путь наверх и почти поравнявшись с сестрой. Внутри замерзшего пузыря становилось теплее, пар поднимался к куполу, и постепенно на его вершине зависла первая капля воды… — Стой! Выключи немедленно! — испуганно крикнула ему Селения. — А что случилось? — удивился Барахлюш, но всё же отключил огнемёт. — Лёд тает, — сообщила ему сестра, указывая на каплю воды, которая с громким эхом сорвалась с каменного потолка, — выбираемся! Скорее! Купол уже потрескался, а это значило, что счёт шёл на минуты, если не на секунды. Нанося по ледяной стене один удар киркой за другим, превозмогая усталость, воительница наконец пробила край стены и ощутила поток свежего воздуха, устремившийся в пещеру. Ещё два удара — и через получившуюся дыру можно было пролезть. Уцепившись за края и резко подтянувшись вперёд, Селения выбралась на поверхность, а следом - и её брат. — Похоже, зря ты так волновалась, — объявил Барахлюш, поднимаясь на ноги, — смотри, с куполом всё в порядке! Но уже через секунду после его слов раздался оглушительный треск, и подземные своды с шумом рухнули под собственным весом, а потом их дополнительно засыпало снегом. Услышав это, принц втянул голову в плечи и стыдливо зажмурился. — Назад нам уже не попасть, — сказала девушка, осматривая завал, — теперь у нас нет другого пути. Только вперёд. Барахлюш огляделся — он с сестрой стояли на дне какого-то небольшого, угрожающе выглядящего, но при этом необычно правильной формы каньона, из которого со всех сторон торчали тонкие и острые на вид белые кристаллы причудливой формы. При каждом шаге раздавался хруст — такие же, но словно придавленные чем-то кристаллы образовали довольно ровное дно. Да, именно так с высоты двухмиллиметрового роста выглядел обыкновенный снег. — Внимательно смотри под ноги, — на всякий случай предупредила брата Селения, которая уже прошла чуть дальше, — я не знаю, насколько острые эти льдины, и проверять не хочется. — Но прочными их точно не назовёшь, — бросил в ответ Барахлюш, с шумом догоняя сестру. — А что мы будем делать, когда доберёмся до конца каньона? — Залезем наверх и осмотримся, — Селения подняла глаза к ясному небу, где не было ни облачка, — нам везёт, ветра нет. Надеюсь, оно так и останется, пока мы не доберёмся до дома. Дойдя до края ущелья, которое закончилось на удивление быстро, Селения вновь забросила крюк куда-то вверх и, привязав себя верёвкой, ловко, но осторожно вскарабкалась по выступающим льдинам. Хотя руки девушки были в перчатках, каждое новое касание одной из льдинок становились всё неприятнее, а холод пробирал всё глубже, однако и ей, и забравшемуся следом Барахлюшу, хватило сил, чтобы оказаться наверху. Представшая перед ними картина не внушала оптимизма — ледяное поле простиралось до самого горизонта, образуя сложные, почти непроходимые лабиринты. Слева, параллельно ущелью, из которого выбрались дети короля, шли точно такие же, а справа зияла здоровенная яма неправильной формы. — До дома около пятнадцати метров, — сообщила минипутка, снимая с пояса топорик, — доберёмся до него, и погодные капризы перестанут нам угрожать. А пока нам придётся идти через этот ледяной лес. — Веди, — спокойно сказал Барахлюш, пристраиваясь в арьергарде.***
В кулинарном марафоне перед рождественским обедом наметился небольшой перерыв — родители Артура только поставили индейку в духовку, а все закуски и десерты уже были готовы. Юноша решил воспользоваться моментом и расспросить деда о мире минипутов. Арчибальд, такой же энергичный, как его супруга, хоть и несколько старше, уже переоделся в белый костюм-тройку и что-то читал в своём кабинете. — Дедушка, — негромко обратился к нему Артур, пройдя в кабинет, — когда ты перевёз минипутов сюда, из Африки, как они справились с зимними холодами? У них ведь раньше такого не было. — Признаюсь честно, я боялся, что первая же зима станет для их народа катастрофой, и собрал тогда всех правителей Шести Земель, чтобы предупредить их об этой напасти, — Арчибальд закрыл книгу, убавил громкость у идущего фоном радио и развернулся к внуку, — однако они оказались куда сметливее и находчивее, чем я представлял, ничуть не хуже нашего. — И что они сделали? Как приспособились? — Это довольно интересная история. Они быстро поняли, что мох хорошо сохраняет тепло, стали шить плотную одежду и набивали её засушенными волокнами, чтобы не бояться холодов. Про нулевой закон термодинамики они уже знали раньше, хотя и не называли его так. Чтобы не замёрзнуть в городах, они просто закрывали несколько вентиляционных отверстий, через которые обычно курсировал воздух, а если морозы становились совсем невыносимыми, разжигали огонь. Так отапливали даже некоторые дороги. — А что было с их животными? — задал Артур следующий вопрос, — они впадали в спячку? — Те, кого не заводили внутрь городов — да, они впадали в спячку до весны, а остальные продолжали служить своим хозяевам верой и правдой, — продолжил дед свой рассказ. — Неужели всё так просто? — удивился Артур, — разжечь огонь, сшить одежду, увести животных в тёплые места и больше не бояться зимы? Тогда почему гонцы из Первого королевства перестали к нам приходить? — Это и есть главная беда, которая приходит к минипутам с наступлением зимы — логистические трудности, и каждый борется с ними по-разному. Во Втором королевстве придумали путевые костры — источники тепла, около которых караваны могут отогреться и продолжить дорогу. Третье королевство как-то научило своих насекомых гораздо дольше переносить морозы. Четвёртое просто держит выходы на поверхность закрытыми, а ворота между городами — открытыми. В Пятом и вовсе позаимствовали у нас идею двигателя внутреннего сгорания. Не скажу, что их образцы хороши, я бы такой мотор даже в газонокосилку не установил, но это сработало. Про Шестое не знаю, его слишком быстро захватил Ужасный У. Но больше всего, думаю, тебя интересует именно Первое королевство. Там путники просто стали странствовать большими группами, пережидая похолодания, и чаще делать привалы — как ни странно, это помогает. — То есть, если к нам и придут из Первой земли, то только большой толпой? — уточнил Артур. — Да, скорее всего, — Арчибальд кивнул, — но я не думаю, что король отправит сюда отряд, — в прошлый раз его посланник приходил накануне твоего прилёта в Штаты, и он предупредил, что завтра может никто не прийти. Так оно и оказалось. — Получается, Селения отправилась в это путешествие одна… — негромко размышлял вслух наследник престола, — что ждёт её по дороге сюда? — Если она решит идти по земле, а не под ней, то, в первую очередь, эта дорога будет трудной из-за снега, — предупредил дед, — я уже бывал в мире минипутов зимой, и то, что для нас выглядит безвредными белыми хлопьями, там напоминает нагромождение торосов. Даже просто следовать одному направлению в этом лабиринте тяжело. Дальше нужно помнить, что снежный покров неравномерен, легко можно оступиться, встав на слишком тонкий кристалл, или просто упасть. Но хуже всего станет, если начнётся ветер — тогда даже обычный снег поднимается в воздух, превращаясь в смертельную опасность. От этого буйства природы можно только спрятаться в глубокой нише и надеяться, что её не засыплет. — А что делать, если укрытий не окажется? — спросил Артур. — Тогда единственное, что поможет — это прижаться к земле и ползти в безопасное место, надеясь на удачу, — подытожил Арчибальд, и, увидев на лице внука беспокойство, добавил, — Селения очень хитрая и сообразительная, она обязательно найдёт способ сюда попасть. Пожалуй, единственное, что может её остановить — это метель. — А что если я выйду на улицу и попробую отыскать её там сейчас, пока всё тихо, и солнце не село? — предложил наследник престола. — Не стоит, серьёзно, — осадил его Арчибальд, — днём даже самый зоркий человек не сможет разглядеть минипута посреди этого заснеженного двора, — только с наступлением темноты, и то если Селения зажжёт какой-нибудь источник света. И я бы не стал зачерпывать это место горстью, для неё это будет слишком опасно. — Тогда будем надеяться, что ветра сегодня не будет, — подытожил Артур, — и ещё: мама попросила сегодня обойтись без экзотических блюд. Уходя, Артур слышал голос диктора, сообщавшего прогноз погоды на вечер и на следующий день: «Во всём штате Коннектикут ожидается ясная безветренная погода до 26 декабря». Однако точность предсказаний метеорологов весьма далека от стопроцентной…***
Селения медленно прорубала дорогу через ледяные лабиринты. Осторожно ступая на каждый кристалл и тщательно проверяя, выдержит ли он необходимый вес, она поочерёдно орудовала топориком и киркой, проламывая слишком большие куски и откалывая обухом более мелкие. К счастью, здоровенный человеческий дом было видно отовсюду, и никаких сложностей с ориентированием не возникало. Именно поэтому девушка старалась идти поверху, но холодный лабиринт шёл не только по горизонтали, но и по вертикали. Никогда раньше воительнице не приходилось так много и часто лазать, как сейчас, и даже несмотря на множество боёв и долге тренировки, даже для неё было изнурительно. Барахлюш молча шёл следом, втянув руки в рукава и накинув капюшон, чтобы меньше мёрзнуть, благо набитая засушенным мхом стеганка очень хорошо сохраняла тепло, однако вечно так продолжаться не могло. — Мне холодно, — пожаловался принц, когда его сестра пробила ещё одну глыбу и остановилась перевести дыхание. Вместо ответа Селения сунула топорик в руки ошарашенного принца и пригласительным жестом указала на непроходимый ледяной «бурелом» впереди. — Это очень хорошо согревает, — пояснила девушка, увидев на лице Барахлюша удивлённое выражение, — да и, в конце концов, почему мне приходится делать мужскую работу? — Ты ничуть не лучше тех плотников, — проворчал он, замахиваясь для удара по первой ледышке. К удивлению принца, разбивать ледышки оказалось довольно интересно и в чём-то даже весело. Он весьма быстро освоился, и даже продвигался быстрее сестры — Селения только указывала, где дальше рубить, и пользовалась передышкой. Однако они оба забыли самое главное правило при пересечении тонкого льда, которое гласит: «первым всегда идёт самый опытный», и самым опытным был явно не Барахлюш. Спустя примерно двадцать минут стремительного продвижения вперёд принц случайно наступил на слишком хрупкий кристалл. Селения не успела его предупредить — лёд под ногами Барахлюша треснул, и он провалился вниз, лишь в последний момент ухватившись за край одной рукой. — Помогите! — раздался испуганный крик мальчика. — Хватайся двумя руками! — крикнула ему сестра, быстро обвязывая вокруг пояса верёвку на достаточной длине, чтобы можно было вытащить брата, не ухнув в пропасть, и цепляя крюк за одну из ледышек. Барахлюш смотрел на сестру широко открытыми от страха глазами, тщетно пытаясь найти под собой опору, но, к счастью, не паниковал настолько, чтобы совсем потерять самоконтроль. Подняв правую руку, в которой принц держал топор, он отбросил инструмент в сторону и ухватился ещё крепче. Селения попробовала обхватить брата за обе руки и вытянуть наверх, но это оказалось тщетно — слишком тяжело. Случайно взглянув вниз и увидев довольно глубокий провал, на дне которого, подобно шипам, поблескивали острые ледяные кристаллы, она едва сохранила самообладание — Держись, я сейчас тебя вытащу! — подбодрила Барахлюша путешественница, медленно спускаясь по верёвке параллельно отвесному склону и стараясь выбросить из головы жуткую картину пропасти под ногами. «Не бойся, верёвка надёжно удержит, ты никуда не упадёшь», — повторяла самой себе принцесса, поравнявшись с Барахлюшем и толкнув его вверх со всей силы. — Подтягивайся! — крикнула девушка, понимая, что долго удерживать брата она не сможет. Схватившись за другой уступ, принц медленно, с трудом поднялся вверх и с облегчением лёг на живот, снова чувствуя под собой твёрдую опору. Однако, поднявшись на четвереньки и посмотрев чуть выше, он увидел, что ледышка, за которую держался крюк, уже пошла трещинами и вот-вот сломается. — Селения, выбирайся быстрее! — испуганно крикнул сестре мальчишка. Но было поздно: лёд раскололся, и Селения едва успела зацепиться за край. Девушка уже не контролировала себя: перед глазами была только устрашающая бездна, в которую она может упасть в любую секунду, пальцы плотно ухватились за лёд, а на лице застыло выражение ужаса. Неужели её путь закончится так? Одними губами принцесса прошептала имя «Артур». Голос Барахлюша, просившего тянуться, звучал словно очень далеко. Что происходило дальше дальше, Селения не помнила, всё было как в тумане. Когда её взгляд и чувства прояснились, девушка лежала на спине, дрожа и хватая ртом воздух. Опасность была позади. — И как Артуру удаётся тебя на руках носить? — задал риторический вопрос отдыхающий рядом Барахлюш, — я тебя едва вытянул оттуда. — Спасибо, Барахлюш, — поблагодарила его принцесса, медленно поднимаясь на ноги, — и прости, что сомневалась в тебе. Я думала, ты в этом походе будешь только мешать, но тебе удалось сохранить спокойствие там, где я поддалась страху. Мне и правда стоит воспринимать тебя взрослее… брат. Селения протянула руку Барахлюшу, чтобы помочь встать на ноги. — Мир? — Мир, — кивнул принц, пожимая руку, — честно, я думал, что никогда этого от тебя не дождусь, сестра. Забросив верёвку и вновь выбравшись на поверхность, путники осмотрелись — уже темнело, и до дома Арчибальда оставалось ещё шесть метров долгого и опасного пути через безжизненную ледяную пустыню…***
К вечеру погода испортилась, — уже когда на сад опустились сумерки, в небе появились первые облака, а затем случилось ровно то, что не смогли предвидеть человеческие синоптики, и чего Селения с Барахлюшем боялись больше всего — буран. Они были уже очень близко к щели в подвал и почти прошли через льды, когда воздух наполнил грохот и вой ветра, а несколько снежинок поднялись над головами детей короля, словно невесомые, и с устрашающей скоростью устремились вдаль. С каждой секундой шум всё нарастал, и всё больше снега летело вслед за потоками ветра. — Ложись! — пытаясь перекричать бурю скомандовала принцесса, видя, как много ледышек кружится в воздухе, всё стремительнее превращаясь в вихрь бритвенно острых клинков. Брат и сестра немедленно упали на землю, держа над собой только зажжённые светильники. Буря тем временем только усиливалась, кристаллы с жутким свистом проносились над головами, вонзались в холодную землю и катились по ней, сливаясь впереди в одну бесконечную пелену… Единственное, что оставалось Селении и Барахлюшу — это ползти вперёд, надеясь на удачу. Спасение казалось совсем близким, но удача, увы, слишком непостоянна. Уже через пару минут огромный кусок снега сорвал светильник Барахлюша, оставив в руке только бесполезную палку. Чем ближе они с сестрой подходили к спасительной стене дома, тем чаще мелкие кусочки льда впивались в кожу, оставляя ссадины, и тем сильнее по телу распространялся холод от земли и от промозглого ветра… А когда до дома оставалось не больше десяти сантиметров, всё стало ещё хуже — один из тысяч кристаллов, катясь над землёй с устрашающей скоростью, пролетел мимо принцессы и одним из лезвий рассёк правый бок почти до костей. — Нам не добраться, — в отчаянии произнёс Барахлюш, — боюсь, это конец. «Ещё нет», — мысленно сказала себе Селения, направив всю свою волю, чтобы не замечать боль и сосредоточиться на мыслях того, кому она доверяла больше других… Артур уже спускался в столовую, когда услышал в голове знакомый голос. Всего одно слово: «Помоги!» Не было никаких сомнений — это голос Селении. Последние несколько минут чувство тревоги нарастало вместе с бурей, и, похоже, не зря: сейчас всё зависело только от наследника престола. Не теряя ни секунды, юноша выскочил на задний двор прямо в праздничной одежде, не обращая внимания на негодующий крик отца. Прикрывая глаза от метели и не обращая внимания на холод, Артур искал хоть что-нибудь, что могло указать ему на местонахождение принцессы минипутов. Наконец, недалеко от стены ему попался на глаза едва заметный огонёк. Схватив ближайший совок для пыли, он подбежал к этому месту и подцепил тот небольшой кусочек снега, где он теперь мог отчётливо разглядеть две движущихся точки. Неожиданно Селения почувствовала, что метель слабеет, словно что-то преградило льду путь. Повернув голову, она увидела исполина, который, подцепив большой кусок земли, где находились она и Барахлюш, медленно и очень аккуратно отнес его в дом и оставил на полу. Отпустив светильник, принцесса на ощупь отыскала в сумке флакон с увеличивающим эликсиром и, выпив половину, слабеющей рукой бросила сосуд Барахлюшу… Что было дальше, она помнила с трудом - чьи-то руки перенесли девушку к источнику тепла, кто-то остановил кровь, обвязав верёвку чуть выше места раны на манер жгута, пока другой человек, умело держа в руках странную стеклянную пробирку с тонкой иглой на одном конце и поршнем на другой, аккуратно, почти без боли, ввёл эту иглу рядом с раной, обработал края какой-то неприятной и слегка едкой прозрачной жидкостью, а дальше минипутка провалилась в странный и глубокий сон без сновидений... - Что произошло? - тихим голосом спросила девушка, ощутив сквозь сон падающий из окна дневной свет. - Артур спас тебя и Барахлюша из ледяного вихря, - раздался знакомый старческий голос, - мы остановили кровь, наложили швы и перевязали рану. Сейчас 25 декабря, восемь часов утра. Ты и твой брат в безопасности. Селения медленно открыла глаза, и увидела, что лежит на диване в гостиной дома Арчибальда, укрытая шерстяным одеялом. Девушка осторожно прикоснулась к правому боку — кто-то аккуратно зашил и перевязал рану. Рядом, опустившись на колено, стоял Артур, а чуть поодаль отдыхал в кресле Арчибальд. — Дошла, — шёпотом, но с облегчением произнесла минипутка, — мы снова вместе. — С Рождеством, принцесса — тепло поприветствовал её юноша. Однако Артур был в комнате не один. Селения медленно подняла голову и увидела стоящих вокруг неё полукругом родственников своего мужа, а справа от них — и своего брата, живого и здорового. — Мам, пап, позвольте представить — объявил Артур, — Это Селения, принцесса Первой земли минипутов, дочь короля Сихфрата и моя спутница жизни…