***
Полина монотонно рассматривала свои ногти, сидя в кожаном салоне отцовского авто. На окном медленно кружились снежинки, полностью перенимая на себя внимание девушки. Ольга в очередной раз щелкнула пальцами перед глазами дочери, пытаясь в сотый раз донести до нее одну и ту же фразу. — Полина, ну сколько я буду говорить одно и то же? — возмутилась женщина, с осуждением поглядывая на младшую Белову. — Тебе нужно закончить школу, хочешь ты этого, или нет. Можем попробовать домашнее обучение. — Мам, зачем все эти трудности? — недовольно вздохнула девушка, накручивая прядь розовых волос на палец. — Я просто буду дальше учится в старой школе и все. Или ты решила меня с концами перекинуть в Россию? Ольга неоднозначно махнула плечами на вопрос дочери. Белова не знала, как сказать дочери, что ее документы давно забраны из американского колледжа. Саша хочет, чтобы его дочь была рядом. Ольга хочет, чтобы Саша был доволен. — Ма-ам? — многозначительно протянула Полина, вопросительно посматривая в сторону старшей Беловой. — Поленька, понимаешь, твой папа хочет…- аккуратно начала Ольга. — Мне плевать, что он хочет, — отрезала Полина, поворачиваясь в сторону окна. На глаза непроизвольно навернулись слезы обиды. «Отец хочет». Как же она ненавидит эту фразу. Как же она ненавидит Александра Белова, который всю ее жизнь делает только то, что хочет. Полина будет жить в Америке. Полина будет думать, что я мертв. Полина должна ехать в Россию. Полина то, Полина это. Мерзость. Полина ненавидит своего отца. — Мне плевать, что он хочет, мама, — выдыхая произносит девушка. — Я хочу в Америку. Хочу в старую школу. Хочу… Слова Полины прерывает хлопок дверцы. Саша окидывает дочь и жену доброжелательным взглядом и заводит машину. Полина в который раз складывает руки на груди и вновь отдает все свое внимание кружащимся за окном снежинками. Ольга тяжело вздыхает, смотря в сторону дочери. Как бы Полина не хотела это отрицать, но характер у нее был совершенно отцовский — упрямый, самодовольный, непреклонный. Черная иномарка медленно покатила по утренним дорогам Москвы, обгоняя машины с сонными водителями за рулем.***
Кирилл проснулся ближе к полудню. Голова все еще болела, а тело ныло от ночных ломок. Ему было плохо. Как и вчера, как неделю назад, как всегда. Пальцы совсем не слушались, когда парень набирал до боли знакомый номер на экране разбитого им же вчера телефона. Плевать. Он купит новый, но сейчас ему нужно совсем другое. — Приезжай, прошу, — тихая фраза в тишину на том конце провода. Три коротких гудка в ответ. Сбросила. Он знал, что другого и не заслужил. Знал, что больше не почувствует терпкий запах ее волос. Знал, что теперь ее губы целует кто-то другой. Знал, что без нее, его жизнь должна стать лучше. Знал, что без нее жить он не сможет. В пустой квартире послышался приглушенный кулаком всхлип, когда Филатов медленно сполз по стенке, глотая слезы обиды. Мальчики не плачут. Так говорил ему отец в детстве, когда маленький Кирилл в очередной раз сбил коленки, рассекая по парку на новеньком велосипеде. — Мальчики не плачут, пап, — прошептал Кирилл. — Тогда как жить с этой херней в сердце? Почему ты не научил меня этому? Почему? — надрывно прокричал последнее слово парень. По щекам стекали соленые дорожки слез. Филатов младший рос в счастливой семье, в окружении любви и заботы. Мама каждое утро готовила ему вкусные завтраки, отец по выходным возил его в любимый парк. Кирилл даже и представить не мог, что однажды проснется от криков матери, которая будет стоять напротив отца в верхней одежде, грозясь уйти из дому. Это была первая ссора его родителей. Первая из сотни таких же ссор, которые снежным комом обрушились на счастливую некогда семью. Кажется, его жизнь шла к тому, что однажды родители отвернуться друг от друга. Мамины слезы на кухне, прикрываемые слишком «злым» луком. Отцовские ночные отлучения. Все давным-давно шло к единому финалу, но маленький Кирилл так упорно пытался этого не замечать. Сейчас ему почти двадцать один и он устал. Так чертовски устал слушать мамины слезы в трубку, видеть грустный взгляд отца в офисе, чувствовать тупую боль в груди от того, что единственная, кого он смог полюбить — его верный путь к смерти. Он так устал жить. Голову посетила страшная мысль, когда тишину в квартире нарушила трель мобильного телефона. Глупая фотография лучшего друга на экране гаджета вывела парня из транса, заставляя прийти в себя. — Просыпаемся, соня, — пропел Вова, заставляя друга слабо улыбнуться. — Я буду через двадцать минут, так что чисть зубки, надевай красивые трусишки и спускайся. Холст и Полина будут ждать нас в кафе через час. — начал без передыха болтать Пчелкин, заставляя Кирилла недовольно потереть висок. — Белова, кстати, похоже без настроения, так что говорить с ней будешь ты. — Чего это? — Филатов удивленно посмотрел в стенку напротив. — Потому что ты единственный, на кого она не бросается в порывах гнева, — буркнул Вова. Кирилл улыбнулся возмущению друга, утвердительно кивая его словам. — Потому что я единственный, кто не клеится к ней, как банный лист, — наконец-то весело произнес парень. — Ой, завали, а? — недовольно буркнул Пчелкин, вызывая со стороны друга громкий и заливистый смех. Кирилл так редко смеялся.***
Марк дежурно улыбнулся проходящей мимо официантке, следуя к столику с одиноко сидящей за ним девушкой. Белова хмуро всматривалась в чашку с дымящимся ароматным кофе. Казалось, что мыслями она была далеко от уютного кафе, которое уже успела облюбовать четверка друзей. — Привет, мелочь, — Холмогоров нежно растрепал розовые волосы на девичьей макушке. Полина вздрогнула и растерянно уставилась на друга. — Я тебя не заметила, — выдохнула девушка, смотря, как Марк разваливается на соседнем плетеном кресле. — Где Кирилл и Вова? — Должны быть уже тут, я чуть-чуть опоздал, — парень посмотрел на наручные часы. К столику бесшумно подошла все та же улыбчивая официантка, вежливо спрашивая, что Марк хочет заказать. — Черный кофе без сахара. Спасибо. — улыбнулся парень. — И так, пока два наших друга опаздывают, расскажи, почему ты сегодня такая хмурая? Полина недовольно откинулась на спинку кресла, в сотый раз прокручивая утренний разговор с матерью. Девушке совсем не хотелось, чтобы кто-то копался в ее проблемах, поэтому она натянула на лицо дежурную улыбку и сказала Холмогорову, что он ошибается на счет ее настроения. Марк недоверчиво посмотрел в сторону подруги, принимая из рук официантки белоснежную чашку, но ничего так и не сказал. Они сидели в тишине несколько минут, наслаждаясь горячими напитками, когда в кафе спешно зашли Кирилл и Вова. Парни выглядели озадаченными, когда остановились около уже знакомого столика. — Кофе отменяется, нам нужно срочно в офис, — запыхавшись произнес Вова, стягивая с головы капюшон черной толстовки. — Что-то серьезное? — обеспокоенно уставилась на него Полина, отставляя чашку в сторону. Вова растерянно переглянулся с Кириллом. Филатов радушно улыбнулся подруге, пожимая плечами: — Нет, можешь не волноваться. Обычные дела. Просто старшие не любят ждать. Полина кивнула другу и подхватила свой шарф, который висел на спинке стула. Пока Кирилл радушно спрашивал о ее делах, помогая надеть верхнюю одежду, Пчелкин быстро прошептал на ухо Холмогорова: — Убиты еще двое людей.