Свет уходящего солнца

Ванцзи ненавидит своего супруга. Всем сердцем, всей душой. Ненавидит его смех, слишком милое и невинное лицо, а особенно запах. Этот тошнотворный зелёный чай с розой…Будь он проклят. Ванцзи не может терпеть его постоянные капризы, надутые губы, а также редкие пьянки. Второй Нефрит был заложником в собственном государстве. В этом месте, где проживало не одно поколение Ланей, он является пленником. Даже его брат, император, ничего не может сделать с ненавистным ему браком, ведь Цзяны могущественны и быстро отомстят за своего драгоценного омегу, сравняв весь Гусу с землей. Сичень мог только прятать гарем Второго нефрита под видом своего. Точнее, одного наложника-омегу, который был очень дорог сердцу Ванцзи. Он прятал Су Ше от Вэй Усяня на протяжении двух лет. Тщательно смывал с себя запах любимого омеги, возвращаясь к ненавистному супругу, который из-за приближающийся течки порой жался и ластился, как только Лань Чжань оказывался с ним. И это Второй Нефрит особо ненавидел. Ведь запах единоутробного брата главы Цзян на нем заставлял плакать А-Ше. За одну только слезу обожаемого наложника наследный принц хотел разодрать глотку этой причине… Вэй Ин же будто не замечал злые взгляды и недовольные вздохи. Он весело что-то щебетал о своём, но Ванцзи не слушал, смотря на дно чаши, из которой пил чай. Так проходили практически все их вечера. Лань Чжань не сразу замечал, что супруг больше не болтал, а тихо сидел за вышивкой у окна или же рисовал на мольберте, который был выше омеги на пару сантиметров. Все повторялось изо дня в день. Совместный завтрак в тишине, ради которого Усянь вставал раньше, потом Ванцзи помогал брату с документами и шёл к Су Ше, а уже после вечернего колокола, что означал отбой, он возвращался в свои покои к супругу. По пути приходилось заглядывать к брату, для того чтобы переодеться и нанести сильнопахнущее масло, перебивая этими манипуляциями запах своего омеги. Вэй Ин в такое время ещё не спал, а занимался своими делами. Хотя Ванцзи не знал, чем супруг обычно занят днями напролёт, но вот вечером всегда находил его за вышивкой, чтением или рисованием. На столе, как обычно стоял ужин. Лань Чжань медленно опустился за стол, потянув руку к чайнику. Есть не хотелось, ведь он час назад поужинал с Су Ше в покоях омеги. — Лань Чжань, — Рядом с ним, на соседнюю подушку приземлился Вэй Усянь, радостно улыбаясь. Второй Нефрит недовольно посмотрел на супруга, тот вздохнул: — Прости…я снова забыл, Ванцзи… Альфа кивнул, продолжив пить чай. — Сегодня в саду произошло кое-что интересное, когда я с прислугой гулял в обед. — Омега снова улыбнулся. — В дальней части, где растут те высокие деревья, мы нашли маленьких крольчат. Сначала поискали их маму, но так и не нашли. Мянь-Мянь обещала, что ещё раз поищет, но а пока крольчата поживут с нами. Один чёрный, а другой белый, как мы, Ванцзи. Может… Усянь замолчал, наблюдая за тем, как супруг никак не реагировал на его рассказ, а продолжал смотреть на чай в чашке и молчать. Вэй Ин вздохнул, его улыбка потухла. Юноша поднялся со своего места, не создавая шума, и направился к мольберту. Как он мечтал быть на месте того омеги, о котором наследный принц Гусу Лань постоянно думал, заботился, переживал… Вэй Усянь практически с самого начала знал о Су Ше. В тот единственный раз, когда Ванцзи провёл с ним гон, а после и течку, которые странным образом совпали. Уже на пятый день, когда разум начал проясняться, Усянь обнял своего альфу и прижался к нему, пока тот вдалбливался в тело супруга и на ухо шептал милые слова и имя другого омеги. Это «А-Ше» разбило все мечты и надежды Вэй Ина. Он помнил из слухов, что наследный принц влюблён в наложника, который вырос рядом с Лань Чжанем. Но мама заверила Усяня, что того отослали на границу перед свадьбой. Через несколько дней, когда все закончилось, они с Ванцзи пересекались только вечером перед сном, а кровать была настолько широкой, что позволяла не касаться друг друга во сне. В один день он притворился спящим и уловил остаток феромонов другого омеги на муже. Еле уловимый запах полевых цветов. В этот момент Вэй Ин возненавидел их, хотя понимал, что не имел на это право. Пусть в договоре о браке был пункт о наследниках, но Вэй Усянь решил, что лучше не стоит. В ушах все ещё звенел шёпот супруга о любви к другому, о том, как он мечтает о детях только от него. Омега все ещё ощущал мягкие поглаживания на животе и поцелуи Ванцзи, заставляющие его внутреннего зверя переворачиваться от счастья на спину и вилять хвостом. Но гон закончился, а вместе с этим и действия Лань Чжаня, наполненные любовью и нежностью. Вэй Ин не раз видел, как в золотистых глазах поднимается злость каждый раз, когда Ванцзи смотрел на яркие засосы и укусы, которые оставил на теле супруга. А наутро, после того как Усянь привёл себя в порядок и обработал все укусы на всем теле, он сделал глоток чая и почувствовал странный привкус. Лунный чай. Альфа настолько сильно не хотел детей от Вэй Ина, что даже подсыпал ему такое в чай. В тот момент омега впервые позволил себе заплакать перед прислугой. С тех пор Мянь-Мянь стала его подругой и самой преданной служанкой, которая лично занималась поверкой всех блюд. Ещё одним другом для Усяня стал лекарь, лечивший омегу от простуд и ангины. В Юньмэне климат был намного мягче, в Гусу было холодно даже летом. Неудивительно, что Вэй Ин стал часто болеть. Конечно, на второй год проживания в Облачных Глубинах его иммунитет стал сильнее, но Лань Фэн все равно каждую неделю осматривал его. Именно лекарь как-то раз проболтался за вином, что к нему каждую неделю бегает один наложник и требует его осмотреть, потому что чувствует, что беременный. И каждый раз оказывалось, что нет. Смеясь, Лань Фен пародировал Су Ше, а после рассказал, как наследный принц успокаивал омегу и говорил, что у них будет много детей в будущем. Просто сейчас не время. Именно от лекаря Усянь узнал, где прячут наложника и на какой «ночной охоте» пропадает его супруг каждую вторую неделю месяца. Было обидно. Даже слишком. Хотя Усянь понимал, что Ванцзи не стремился к их браку, его вины здесь нет. Это Вэй Ин решил, что он лучше всех омег и может влюбить в себя наследного принца, раз сам попал под чары золотых глаз. А Усянь ещё спорил с мамой, что тут ему будет лучше, чем в Цэнхэ. Возможно, если бы он согласился на брак с императором Не, то сейчас бы был счастлив и нянчил малыша, а не проводил вечера за вышивкой, рисованием, чтением или выпивкой с друзьями. Может со временем его чувства к Ванцзи остыли бы, ушли, а с меткой от другого альфы и вовсе канули в небытие. Ещё месяц назад он думал, что лучше быть в Облачных Глубинах рядом с Лань Чжанем, хоть немного касаться его и разговаривать, лишь изредка в ответ получая «мгм», чем быть в Цэнхэ возле нелюбимого альфы, вдали от золотых глаз. Но в последние дни Вэй Ин думает о глубоком озере возле Пристани лотоса, в котором он с удовольствием утонул бы. Мучение находиться с нелюбимым и мучение быть рядом с любимым, который тебя ненавидит. Он не только себя заставляет страдать, но и Ванцзи, и его омегу, которые не могут пожениться и вынуждены прятаться в Восточном крыле. Наверняка, наследный принц хотел бы сделать своего омегу свободным, потом мужем и поставить метку. Заняться его здоровьем, чтобы тот наконец-то забеременел. Но Усянь влез со своим «хочу», а его семья выполнила, так как он единственный омега в семье среди альф. Вэй Ина с самого детства баловали и сильно любили. И мама, и брат, и сестра, несмотря на то, что он был сыном Юй Цзыюань от главы клана Вэй. Семья Цзян имела огромную власть и богатство, так как Цзян Ваньинь являлся Верховным заклинателем, поэтому организовать такой брак было нетрудно. Решение о блокаторах запаха Усянь принял сразу, как увидел, что муж уже не раз морщился от насыщенного зелёного чая с розой. Лань Фен сделал все в лучшем виде и передал через Мянь-Мянь с запиской, где просил хорошо подумать над этим решением. Служанка была согласна с лекарем. Ей было трудно наблюдать, как супруги мучаются рядом друг с другом, как омега жертвует своим здоровьем ради удобства альфы. Она надеялась, что это скоро закончится, но император Цзян молчал уже около недели и не отправлял письма со своим решением. Усянь глубоко вздохнул, чувствуя, как блокаторы начинают действовать и его запах становится лёгким и еле уловимым. Это было слишком не привычно. Ведь оба его родителя были альфами, поэтому он обладал сильными феромонами омеги. Юноша уже достал чистую кисть из стаканчика, как услышал облегчённый выдох альфы, который ещё пил чай, а затем глубокий вдох. Усянь горько усмехнулся, ругая себя за глупость. Нужно было давно подумать о блокаторах запаха и не мучать Ванцзи. Кисть выпала из рук омеги, и он сам вздрогнул от неожиданности. Быстро поднявшись с тахты, Вэй Ин наклонился, чтобы поднять инструмент, но его опередил альфа. Ванцзи уже выпрямился и поставил кисть в стакан к другим. — Что-то не так с твоим запахом. Сходи к лекарю завтра. Омега похлопал глазами, слушая чуть хриплый и спокойный голос мужа, который не выражал никаких эмоций, как и его лицо. Альфа уже удалился в купальни, а Вэй Усянь все ещё стоял на месте и смотрел ему вслед. Может быть он ошибся, когда почувствовал притяжение к Ванцзи, и это было вовсе не зарождение истинности, а рождение проклятия для омеги…