11:30–14:30: Велосипедный тур по виноградной тропе долины Напа
— Помедленнее, вы, мудачьё! — выругался Юнги, крутя педали вдвое сильнее и всё равно не догоняя остальных. Ноги Чимина, возможно, были точно такими же короткими, но у молодого официанта были мускулы и хорошая физическая форма. А Юнги было лень подняться на три лестничных пролёта в своём многоквартирном доме. Следовательно, он оказался в жопе. — Да ладно, детка, ты такой медленный только потому, что тебе этого хочется. Всё в твоей голове! — раздался голос Сокджина впереди. — Нет, это не так! Всё в моих ногах! Сокджин закатил глаза, но замедлился, чтобы не отставать от мужа. — Лучше? — Нет. Когда это закончится? — Юни, мы даже не проехали и половины пути. — Пиздец.14:30–16:30: Шопинг в милых бутиках и на рынке
— Мне скучно, — заскулил Чонгук. — А мне похер. Я выдержал велосипедный марафон и теперь получаю удовольствие, — ухмыльнулся Юнги, нюхая очередную ароматическую свечу. — Мы в этом магазине уже двадцать минут, а ты не купил ни одной свечи. — Я ещё не решил. — О, этот лосьон подходит к нашему освежителю воздуха. Взять? — спросил Сокджин. — Но он будет конфликтовать с запахом нашего воздухоочистителя. — Чёрт, это правда. Это может испортить всю схему ароматов, и нам потребуются месяцы, чтобы усовершенствовать её. — Что за хренова схема ароматов? — глаза Хосока сузились в замешательстве. — Если это и есть брак, то я его не хочу, — с презрением сказал Чонгук. Намджун и Чимин ускользнули в ювелирный магазин, где продавались изделия полностью ручной работы. — Какое красивое кольцо, — выдохнул Чимин, подбегая к серебряному кольцу с большим камнем из лазурита, в центре которого находился сапфир поменьше. — Оно как будто светится! Намджун взглянул на кольцо и снова на Чимина, который провёл пальцем по кольцу с предельной осторожностью, словно одно неверное касание могло сломать его на куски. — Купи его. — Ага, точно, — рассмеялся Чимин. — Оно стоит восемь тысяч долларов, Намджун. Я не тратил столько денег ни на что, кроме своей машины, и я до сих пор расплачиваюсь за неё. Я официант не потому, что это главное стремление всей моей жизни. — Что? — Хм? — Чимин, наконец, отвернулся от кольца, которое его загипнотизировало. — О чём ты мечтаешь? То единственное, что сделало бы тебя бесконечно счастливым и состоявшимся. Что это? Чимин задумчиво посмотрел на него, тишина затянулась на несколько мгновений, прежде чем он ответил: — Я хочу быть танцором. Это было сказано с тихим рвением, на грани отчаяния, и Намджун мог видеть в глазах Чимина, насколько значащими были эти четыре слова. — Я учился в школе исполнительских искусств в Сиэтле, где я родился. Мои родители были против этого с самого начала, читали мне нотации о том, насколько бесполезна степень в области искусств. Они не хотели, чтобы я был голодающим артистом, что, наверное, имеет смысл. Они просто переживали за меня... В конце концов, я сам всё испортил. Это был весенний шоукейс выпускников, и тем утром я репетировал, следя за тем, чтобы каждое движение было идеальным и изящным. Я был чересчур усерден... Так вышло, что я получил травму, сильно упав, я вывихнул левое запястье и потянул правое подколенное сухожилие. — О нет. Мне так жаль, — сочувственно нахмурился Намджун. — Я не мог сидеть и плакать всю оставшуюся жизнь. Я подал документы в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе, и как только меня приняли, я начал обучение в области делового администрирования, что-то приземлённое, но практичное. Мои родители были довольны... После выпуска я чувствовал себя ещё потеряннее, чем когда я получил травму и решил, что моя танцевальная карьера окончена. Я не знал, куда идти и чему посвятить свою жизнь. Я переехал сюда просто из любопытства, потому что мой друг сказал, что его сестра хорошо зарабатывает, работая в ресторане. Я сделал то же самое, говоря себе, что буду усердно работать и копить деньги, чтобы в конечном итоге чего-то добиться. Проблема в том, что большую часть времени я даже не знаю, кто я и над чем работаю. Намджун потянулся, чтобы взять одну из рук Чимина в свою, меньшая ладонь младшего исчезла в его ладони. Он нежно сжал её. — Ты не единственный, кто так думает, Чимин. С виду кажется, что моя жизнь налажена, и мои друзья наверняка так считают. Идеальная работа, идеальная квартира, идеальный бойфренд — идеальная жизнь, не так ли? За исключением того, что Джексон украл ценную часть меня, когда ушёл, и мне пришлось переехать из многоэтажки в Верхнем Ист-Сайде, потому что я не мог себе этого позволить только с одной моей зарплатой. И я люблю свою работу, но она истощает. Создание музыки требует глубокой эмоциональной связи с лирикой и аккордами. Я сравниваю это со сценой в «Гарри Поттере», когда Долорес Амбридж заставляла его писать диктант, а чернилами была кровь из его собственных вен. Острая боль с каждым взмахом пера... Моя музыка многое отнимает, и конечный продукт — это то, чем я одновременно горжусь и стыжусь. Я рассказывал тебе о своих, эм, проблемах с тревогой. Да, в последнее время она вспыхивает еженедельно, и мне приходится прятать свои панические атаки за дверями моей студии. Чимин потянулся, чтобы положить свободную руку на щёку Джуна, большой палец погладил его скулу. — Мне жаль. — Может быть, такова цена искусства. — Это мрачная перспектива, — фыркнул Чимин. — Ты не согласен? — Нет, — его ответ был мгновенным. — Я никогда никому об этом не говорил, но… В старших классах я морил себя голодом. Моё тело было недостаточно тонким или недостаточно подвижным. Я был слаб и убеждал себя, что сила воли означает игнорирование сигналов моего тела и истязание себя. Я танцевал часами, глотая воду и изотоники, я ничего не ел. Я прожил целую неделю без еды. Больше чем единожды. — Чимин, — выдохнул Намджун, черты его лица исказились болью из-за пустого взгляда в обычно ярких глазах Чимина. — Я несколько раз падал в обморок на репетициях и умолял других учеников не рассказывать об этом учителю. Я говорил, что я в порядке, практически на повторе. Я винил в этом жару или мигрень. Я всё время врал. Это было так разрушительно... Может, эта травма была к лучшему. Может, если бы я продолжил идти по этому пути, я бы умер. Намджун притянул его в объятия, не заботясь о том, что его друзья могут найти их запутавшимися в руках друг друга. Красивое лицо Чимина было искажено страданием, а его тело слегка дрожало. Было ясно, что эти воспоминания продолжали тревожить его. — Это прозвучит эгоистично, — начал Намджун. — Но если профессиональная танцевальная карьера на том этапе твоей жизни была вредоносной и могла привести тебя к пропасти, из которой ты, возможно, не нашёл бы выхода… я рад, что это не сработало. Я благодарен, что встретил тебя, Пак Чимин. Чимин отстранился, отодвинув только голову, чтобы полюбоваться им. — Я тоже, Ким Намджун. — Не отказывайся от своей мечты. Ты имеешь право заниматься этим, пока не станешь седым и старым. Чимин рассмеялся. — Спасибо. — Конечно. Спасибо, что доверился мне. — Я сказал тебе в первую ночь нашей встречи, что если ты откроешь свой ящик Пандоры, я отвечу взаимностью. Я человек слова. — Ах, благородный мужчина? Их так же трудно найти, как и рыцарей. — Во мне есть немного от одного и другого, красавчик, — подмигнул он. — Кокетка, — он щёлкнул его по носу, заставив Чимина заскулить. — Ай, — надулся он. — Это не может быть больно. — Ты сильнее, чем кажешься, великан! — Хорошо, тогда я извиняюсь за ужасное нападение, — саркастически сказал он. — Я не принимаю твоих извинений, но я приму поцелуй «прости меня». — Чимин, — простонал Намджун. — Не искушай меня, когда мы на публике. — Поцелуй меня, или я буду игнорировать тебя до конца дня, — Чимин вытянул губы и выжидающе уставился на Джуна. — Боже мой, — фыркнул Намджун, быстро оглядевшись, прежде чем наклониться, чтобы клюнуть его плюшевые губы. — Поцелуй, я сказал. — Это он и был! — Ты знаешь, в чём разница между чмоком и поцелуем? — Уверен, ты сейчас мне расскажешь. — Использование языка, — ухмыльнулся Чимин. — Блять, ты меня убьёшь, я точно знаю, — глаза Джуна смиренно закрылись. — Я жду, — пропел Чимин. На этот раз Намджун, не колеблясь, наклонился и прильнул к дразнящему рту Чимина. Младший издал слегка испуганный стон, когда Намджун коснулся его языка своим, влажно скользя с ним в эротическом танце лучше, чем Чимин когда-либо испытывал. Когда они нашли в себе силы отстраниться, оба тяжело дышали. — Ты простишь меня? — спросил Намджун, облизывая губы. — За что? — ошеломлённо ответил Чимин, наблюдая остекленевшими глазами за ртом Джуна, и задавался вопросом, почему он больше не двигается против его губ. Намджун усмехнулся. — Давай вернёмся к остальным. Я уверен, что Чонгуки готов кого-нибудь зарезать, если его не покормят в ближайшее время. — Ладно, — вздохнул Чимин, всё ещё не отрывая глаз от линии губ Намджуна. — Прекрати, — предупредил он. — Ничего не могу поделать. Джун снова рассмеялся. — Ты чертовски милый, ты знаешь это? — Да, но не стесняйся рассказать мне об этом. Насколько я милый? — спросил он, ожидая новых похвал. Намджун покачал головой, безнадёжно очарованный самим существованием мужчины с серебристыми волосами.16:33: Обед (по требованию Чонгука)
Они выбрали маленькое французское бистро на обед, в основном потому, что оно было ближе всего к магазину свечей, откуда нужно было утащить Сокджина и Юнги, а у Чонгука заканчивалось терпение. — Слава богу, — вздохнул младший, набивая рот тёплым хлебом, который официант только что поставил на стол. — Дыши между укусами, — напомнил ему Юнги. — И не ешь слишком много. Я отменил тарелку с сыром и мясом, которую ты заказал в качестве закуски. О, и я поменял твою тяжёлую свиную отбивную на вкусного, щедро глазированного лосося с дикими овощами, — самодовольно улыбнулся Джин. — Ты сделал что? — возмутился Чонгук, чуть не выплюнув изо рта кусочки непрожёванного хлеба. — Сегодня вечером у нас большой ужин, и нас будет обслуживать частный повар. — Ты имеешь в виду себя? — задумался Хосок. — Никто не удосужился прочитать полный маршрут на сегодня? Тишина за столом говорила о многом. — Юни! — Джин бросил на мужа разочарованный взгляд. — Прости? — Зачем мне возиться с вами, язычниками, — пробурчал он. — Эм, я прочитал, — Чимин нерешительно поднял руку. — Я не думаю, что смогу принять участие, потому что мне нужно работать, но это кажется замечательным. Вечерний круиз на частной яхте с европейским шеф-поваром и местным виноделом. — Вау, правда? — Намджун выдохнул. — Заткнись, — Джин сверкнул на него глазами, но его лицо смягчилось, как только он снова повернулся к Чимину. — Ты драгоценный ангел, и я тебя обожаю. — Спасибо, — Чимин покраснел и хихикнул. — Ты уверен, что не можешь пропустить работу? Мы бы хотели поужинать с тобой лично, чтобы ты не обслуживал нас и не стоял на ногах всю ночь. — У меня накопилось много больничных и отгулов, которые можно использовать… Но вы, должно быть, сделали заказ некоторое время назад, и добавить шестого гостя, наверное, уже невозможно. — Для Сокджина Кима нет ничего невозможного, — усмехнулся он. — Мы с шеф-поваром учились в одной кулинарной школе, и он практически молится у моего алтаря, и я не виню его. Он не будет возражать, если я сообщу ему ещё об одном члене моей компании. — Подожди, ты всё ещё Сокджин Ким? Я думал, ты взял фамилию Юнги, — Чонгук казался сбитым с толку. — Ну извини меня, я был самим собой до Юнги и продолжу быть собой в отношениях с ним. Кроме того, я начал получать признание ещё до того, как мы поженились. Официально я Ким-Мин, но в деловых целях я использую свою фамилию. Юнги невозмутимо пожал плечами. — Он может делать со своим именем всё, что захочет. Он тот, кто живёт с ним. — Я люблю тебя, — сентиментально улыбнулся Сокджин, и Юнги вторил ему. — Я тоже тебя люблю, чудо природы. — Ой, Юни, — они сладко поцеловались, но вскоре их поцелуй превратился в далеко не сладкий. Намджуну пришлось грубо ткнуть Юнги локтем в бок, чтобы они остановились. — Можете делать это не за столом и не в присутствии всех нас? — Ладно. Оставим это на ночь, — ухмыльнулся Юнги. — Наденьте наушники перед сном, дорогие, — злобно подмигнул Сокджин. — Думаю, сегодня я буду спать на одном из шезлонгов у бассейна, — заявил Чонгук. — Думаю, я присоединюсь к тебе, — пробормотал Хосок. — Ну что, ты пропустишь работу сегодня? — Намджун вернул разговор к первоначальной теме, надеясь, что Чимин согласится. Он не хотел расставаться с великолепным мужчиной, не тогда, когда каждое мгновение, которое они разделяли, заставляло его всё больше и больше осознавать, каким совершенно несовершенным он был. Это больше не было поверхностным физическим влечением. Намджун узнал о прошлом Чимина, а также о его недостатках и неуверенности в себе, и с каждой новой информацией восхищался этим мужчиной всё сильнее. Он был нежным, но сильным, изящно сложенным, но властным. Соблазнительный набор противоречий. — …к чёрту. Да, давайте отправимся в винный круиз! — воскликнул Чимин, заставив весь стол взорваться овациями, которые обеспокоили других посетителей (не то чтобы кого-то из них это волновало).18:00–21:00: Винный круиз на частной яхте
— Знаю, мы обедали меньше часа назад, но из-за меню ужина я снова голоден, — присвистнул Хосок, начиная читать вслух. — «Насладитесь выбором местных сыров, гребешками и отборными томатами в свежем греческом салате, за которым следует небольшая закуска из палтуса. После попробуйте основное блюдо: рибай с садовыми овощами. Завершите вечер шоколадным фонданом без муки. Предварительно выбранные вина будут подаваться к каждому блюду, и, пожалуйста, используйте открытый бар столько, сколько пожелаете». — Сокджин уже начал пить, — заметил Намджун, наблюдая, как его старший друг принимает у бармена мартини. — Тогда было бы грубо не выпить с ним, — усмехнулся Чимин. — Маленький алкоголик, — поддразнил Намджун. — Постарайся не отставать, Джуни. Я видел, сколько ты можешь выпить, и, честно говоря, я не был впечатлён. — Ауч, — хмыкнул Юнги. — Ты застал меня в плохую ночь. Я умею пить, — заверил Джун Чимина, который приподнял бровь. — Докажи. — Как? — Посоревнуйся со мной. — Какой у тебя уровень толерантности? — спросил Чонгук мужчину с серебристыми волосами. — Подожди и увидишь, — миндалевидные глаза Чимина озорно сверкнули. — Приготовься быть впечатлённым. Два часа спустя каждый из них был на десять уровней выше, чем просто «впечатлён». — Ты до сих пор соревнуешься? — спросил Юнги Намджуна, который покачал головой. — Я перешёл на воду около пяти раундов назад. Даже Сокджин выбыл. Чимин продолжал счастливо потягивать свой бокал вина — его седьмой за вечер, которому предшествовала пара стопок текилы и джин с тоником. — Я же говорил, — Чимин рассмеялся над отвисшей челюстью Чонгука. Хосок склонился над перилами яхты, вдыхая запах моря (так он сказал), чтобы успокоить желудок. Сокджин наблюдал за ним и изобразил для остальных, что мужчину пару раз вырвало. — Так ему и надо за то, что подливал мне абсент, — Чонгук выглядел довольным происходящим. — Абсент? — Чимин звучал обеспокоенно. — Эта штука невероятно крепкая. Я не связываюсь с абсентом. — Да, знаю. Моё похмелье длилось неделю. — Десерт несут! — Намджун тихонько захлопал, ёрзая на стуле от мысли о шоколаде. — Полагаю, ты фанат шоколадного торта? — пошутил Чимин, не сумев скрыть свою нежную улыбку на детскую реакцию блондина. — Джун похож на беременную женщину с тягой к шоколаду, — хихикнул Юнги. — В колледже мы накуривались и постоянно хотели что-нибудь пожевать, помните? Остальные тащились по чипсам, курице и солёной ерунде, но Джун буквально рыдал от шоколада. Он плакал, пока кто-нибудь не шёл купить ему мороженое или пирожные, — добавил Чонгук. — Кук! — Намджун покраснел под внимательным взглядом Чимина. — Это очень мило, — проворковал мужчина. — Намджун супер милый. Он хорошо это скрывает, но он ходячий плюшевый мишка. Я люблю плюшевых мишек, — с тоской вздохнул Чонгук, увядая под осуждающе поднятой бровью Юнги. — Э-э, я п-пойду за добавкой. Он поспешил к бару, и Юнги перевёл свой тяжёлый взгляд на Намджуна. — Что? — Ты знаешь что, — глаза Юнги сузились. — Мы говорили тебе, что тебе нужно серьёзно поговорить с Чонгуком ещё со второго курса. — В этом нет необходимости. — Это пиздец как необходимо. Сколько длились самые долгие отношения Чонгука? — Э-э, с его коллегой из первого журнала, в котором он работал? Какой-то там Кэмерон, да? — И как долго это продолжалось? — Я не помню. Пять месяцев? — На самом деле четыре. — Окей, и что? — Ты тупой? — Юнги ощетинился. — Ты вообще не понимаешь? Намджун случайно взглянул на Чимина, который уже сочувственно смотрел на него. — Ты думаешь… это как-то связано со мной. — Дурак, конечно! — Ты злой, когда пьяный, — надулся Намджун. — Намджун, это серьёзно. Чонгук уже давно влюблён в тебя. — Даже если я согласен с тобой, а я не согласен, что мне делать? Я не динамлю его. У меня было немало отношений, включая те, в которых я сейчас, — сказал он, продолжая лгать. — Отношения с Джексоном — твои самые серьёзные, это правда, но до этого всё было мимолётно. Ты не выглядел счастливым, и Чонгук был уверен, что всё, что тебе нужно, это поцеловать нескольких лягушек, чтобы понять, что твой принц всё это время был рядом. Классическая херня «от лучших друзей к возлюбленным». — Это история о тебе и Джине, — отметил Джун. — Всё равно это херня. — Что ты хочешь, чтобы я ему сказал? Что этого никогда не произойдёт? Это очень жестоко. — Но правда ли это? Ты вообще предвидишь будущее, в котором у тебя могут начаться романтические отношения с Чонгуком? Намджун повернулся, чтобы посмотреть на младшего из группы, который болтал с барменом и нервно поглядывал на их столик. Когда он поймал взгляд Джуна, он неловко помахал ему и, нырнув рукой в рукав собственного пиджака, отвернулся. Намджун вздохнул, переведя взгляд на Чимина, который смотрел на него молча, но с практически тревожной серьёзностью. Он явно ждал ответа Намджуна. — Нет, — наконец, сказал он. — Тогда ты знаешь, что должен сделать, — Юнги хлопнул его по плечу и встал, чтобы подойти к мужу, который позвал его. Шоколадный торт уже стоял на их столе, но Намджун просто несчастно глядел на него. Он был совсем не в настроении есть торт. — Джун, ты в порядке? — мягкий голос Чимина прервал его внутренний монолог. — Чонгуки — один из моих лучших друзей. Я не хочу... Я не хочу разбивать ему сердце. Я знаю, насколько это разрушительно. Как я могу поступить так с тем, кто мне настолько дорог? — Ты не Джексон, Намджун. Это даже близко не то же самое. Ты подаришь Чонгуку честность и готовность отпустить. Если то, что сказал Юнги, правда, он запрещает себе любовь и счастье, потому что верит в саму возможность будущего с тобой. Ты должен освободить его. — Он плохо это воспримет. — Возможно, сначала да, но в конечном итоге он поблагодарит тебя за то, что ты поступил правильно. — Почему правильная вещь кажется такой дерьмовой? Чимин издал крошечный смешок, не высмеивая его, а сочувствуя. — Иногда такова жизнь, к сожалению. Намджун вздохнул и посмотрел на темнеющий горизонт, теряясь в том, как небо, казалось, накрывало море. — Я рад, что ты здесь, Чимин. — Я тоже рад, что я здесь. Мне не пришлось ждать утомительной ночи в ресторане или... ночи вдали от тебя. Взгляд Джуна метнулся обратно к Чимину, улавливая тонко завуалированное желание в шоколадно-карих глазах, того же насыщенного землистого цвета, что и его любимый десерт. — Круиз только до девяти. На ночь нам придётся расстаться. — Необязательно, — прошептал Чимин. — О? — Намджун сглотнул, пытаясь сохранить дыхание, когда мужчина наклонился ближе к нему, положив тёплую изящную ладонь ему на бедро и слегка сжав его. — Я хотел бы провести тебе экскурсию по моей квартире. Это хорошее место. — Что самое лучшее? — Спальня, — не медлил Чимин, так как они оба знали, что Намджун ожидал именно этого ответа. — Я потратился на кровать королевского размера. И, честно говоря, она слишком велика для меня одного. Мне приходится закутываться в одеяла и подушки, чтобы не чувствовать себя одиноким. — Не любишь спать один? — Ненавижу, Джуни, — маленькая рука поднималась всё выше и выше, и Намджун тихо ахнул, когда большой палец Чимина начал ласкать внутренний шов его классических брюк. Ещё несколько дюймов выше, и эти крошечные пальчики коснутся его члена. — Как я объясню это ребятам? — Подожди, пока они не уснут, — пожал плечами Чимин. — У Сокджина и Юнги есть свои планы на сегодняшний вечер. Они не будут тебя проверять. — У м-меня нет твоего адреса. Чимин достал свой телефон, быстро понажимал по клавишам и снова убрал его в карман. Телефон Намджуна тут же завибрировал в его кармане. — Теперь есть… Воспользуешься этим?23:18
Намджун спускался с каждой ступени с ковровым покрытием, изо всех сил стараясь не наступать всей ногой и тихонько шагать на цыпочках. Он чуть не упал вперёд из-за этого, но ни одна ступенька не скрипнула, так что он вышел победителем. Убер ждал его дальше по дороге, а не прямо перед домом, на всякий случай. Джун подождал, пока звуки видеоигры из комнаты Чонгука стихнут, а Сокджин и Юнги окажутся в главной спальне дальше по коридору, но не собирался подвергать свои уши их шумам. Он просто предположил, что они были заняты и не поймают его на месте преступления. Хосок, скорее всего, вырубился от алкоголя, который ему не удалось вырвать, так что он беспокоил его меньше всего. Намджун сел в такси, чувствуя себя преступником, но мужчина средних лет никак не прокомментировал его потенциально подозрительное поведение и странный хрип в голосе, когда он подтвердил адрес назначения. Мужчина привык возить людей всех мастей каждый час. Ничего особенного. Джун ковырял свой чехол для телефона, просматривая старые электронные письма, а затем нерешительно открыл переписку с Чимином. Он написал младшему двадцать минут назад, спросив, не спит ли он. конечно нет. жду тебя, Джуни. я должен спать? Намджун громко сглотнул, представляя его разгорячённым в уединении собственной комнаты. Он не мог вообразить, как лицом к лицу столкнётся с прекрасным мужчиной и, боже, разденется вместе с ним. Чёрт возьми, сможет ли он справиться с этим? В конце концов, он убедил себя, что сможет, и кокетливо ответил, написав Чимину не тратить время на сон. потратишь его на меня, малыш? Ответ Чимина пришёл через несколько секунд. если не приедешь до 11:30, я начну без тебя Джун прикусил губу, чтобы сдержать громкий стон. Чёртов Пак Чимин. Он был совершенно нереален. Он добрался до квартиры Чимина ровно в 11:28. Когда он написал ему, младший отправил просто подмигивающий смайлик, а затем написал, что «часики тикают». Намджун пронёсся через вестибюль, ударив по кнопке лифта, и с облегчением выдохнул, когда двери тут же раздвинулись. Когда он постучал в дверь Чимина, его телефон показывал 11:30. — Сама пунктуальность, — ухмыльнулся мужчина, открывая дверь в коротком шёлковом халатике… и ни в чём больше. Тонкий шёлк мало что оставлял для воображения, Чимин небрежно завязал поясок, чтобы обнажить большую часть груди. У Намджуна пересохло во рту от этого зрелища. — Вау, — выдохнул он. — Вот такой реакции я и ожидал, — хихикнул Чимин. — Входи, красавчик. Позволь мне провести тебе экскурсию, которую я обещал. Намджун молча кивнул, входя в квартиру. Чимин показал ему симпатичную кухню и просторную гостиную, но Джун не слушал, его глаза не отрывались от соблазнительной молочно-белой кожи на груди мужчины. Его ключицы были такими красивыми и тонкими. Линия горла заставила его облизать губы от желания. Чимин провёл его по коридору, мимо ванной и туалета, прежде чем добраться до спальни в самом конце. — Та-да. Последняя остановка в туре, — он указал на элегантно оформленную комнату. — Отличный тур, — Намджун прочистил горло. — Будет ещё лучше. — О, да? — Ага. Закрой глаза. — Зачем? — Просто доверься мне. В этой комнате есть одна особенность, которой я люблю хвастаться. — Хорошо, — Джун закрыл глаза, звуча немного скептически. Послышалось приглушённое шарканье, а затем Чимин заговорил, его голос доносился из глубины комнаты. — Открой глаза, Джуни. Намджун поднял веки и задохнулся. Там лежал Чимин, одно колено было согнуто, другая нога вытянута, он упирался в постель локтями, чтобы наблюдать за Намджуном, слегка наклонив шею. Он был полностью обнажён. — Блять, — вздохнул Намджун. — Я же говорил. Это меняет представление, не так ли? — Чимин звучал крайне самодовольно. — Боже, Чимин, как ты можешь быть таким красивым? Просто, ну, как ты посмел? Чимин нежно хихикнул над комментариями Джуна. — Ты самый милый мужчина. — Наверное, не самый привлекательный, — признал Намджун. — Хм, я думаю, ты не видишь, какой ты невероятно сексуальный и обаятельный. — Я? — он недоверчиво усмехнулся. — Я не думаю, что эти слова могут быть применимы ко мне. — Иди сюда, — Чимин поманил его пальцем. — Я тебе это докажу. Джун нерешительно подошёл ближе, остановившись у края кровати. Он хотел прикоснуться — боже, как же он этого желал — но Чимин был таким неземным, словно греческая скульптура, предназначенная для хранения в музее. Намджун чувствовал себя слишком смертным перед таким изяществом. — Джуни, не заставляй меня быть с тобой грубым, — Чимин вздохнул, как будто ему было скучно, и Намджун сглотнул. — Что ты подразумеваешь под грубостью? — А что? Хочешь узнать? — глаза Чимина опасно сверкнули. Намджун не знал, что ответить. Оказалось, что его лучшие друзья действительно знали его лучше, чем он сам, вплоть до его сексуальных предпочтений. Джун был таким же оппортунистом в спальне. Он любил отдавать так же, как и получать (во всех смыслах), но чего он искренне жаждал, так это раствориться в другом человеке, отказаться от контроля, чтобы с ним обращались в равной степени жёстко и нежно. Тело Чимина было сложено из худощавой мускулатуры. Рельефный пресс, подтянутые руки и мощные бёдра. Намджун хотел почувствовать все эти гладкие, лощёные мышцы на своём теле. Он хотел, чтобы Чимин был под ним, над ним, окружил его. Он хотел предоставить всего себя в удовольствие Чимина, позволить прекрасному мужчине взять всё под контроль, отдаться страсти. Намджун хотел заняться любовью. И он хотел этого до боли. — Раздевайся и иди сюда. Я даю тебе десять секунд. Если ты не обнажишься передо мной к тому времени, ты получишь последствия, и я не буду повторять. Понятно? — тон Чимина не допускал возражений. — Да, — сглотнул Намджун. — Если в какой-то момент ты захочешь остановиться или почувствуешь себя подавленным, ты воспользуешься цветовой системой и сообщишь мне об этом. Понятно? — Да, — повторил он. — Хорошо, — Чимин сел, согнув оба колена, и не сводил глаз с Намджуна. — Десять секунд. Начинаются... сейчас. Один. Два. Три. Намджун не мешкал, его обычно неуклюжие пальцы быстро расстегнули все пуговицы на рубашке и молнию на брюках. — Десять. Он был полностью голым, когда Чимин достиг последнего числа в своём счете. — Хороший мальчик, — шёлково пробормотал Чимин, прежде чем похлопать по кровати рядом с собой. Намджун сел рядом с ним, по-прежнему безмолвный. — Ложись, красавчик, — промурлыкал Чимин. Джун разместился на кровати, и Чимин быстро оседлал его, расположив своё тело на длине тела Намджуна. Их эрекции встретились, и оба мужчины застонали. — Твой прелестный член уже такой твёрдый и влажный для меня. Он такой большой, Джуни. Я не могу дождаться, когда ты разрушишь меня им. Ты хочешь этого, детка? Хочешь разрушить меня своим красивым членом? Намджун издал тихое хныканье. — Используй слова, — предостерегающе прорычал Чимин. — Д-да. Пожалуйста, Чимин, я х-хочу тебя. — Хочешь меня как? Мне оседлать твой толстый член? — Да. — Прокатиться на твоём лице? Мм, или на твоих длинных красивых пальцах? — Б-блять, да. — Отсосать твой идеальный член? — Д-да, пожалуйста, пожалуйста, Чимини. Всё что захочешь. Пожалуйста. Чимин склонил своё лицо к Намджуну, бормоча в его приоткрытые губы. — Ты хочешь, чтобы я был груб с тобой… или ты хочешь, чтобы я был нежен с тобой? Глаза Джуна затрепетали от покалывающего ощущения плюшевых губ Чимина, его мятное дыхание было тёплым над его лицом. — И то, и другое, Чимини, но е-ещё… — он застенчиво замолчал, отводя взгляд в сторону. Он уже был потрясён, и не в том смысле, что хотел остановиться, а в удивительно захватывающем смысле. Потрясённый опьяняющей близостью Чимина, мелодичным голосом и жаром его тела. Больше всего он был поражён нежностью, вихрящейся в этих глубоких карих глазах. — Я знаю, что тебе нужно, красавчик. Ты мне доверяешь? — Да, — кивнул Намджун. — Хорошо. Я тоже тебе доверяю. Я знаю, что мы только познакомились, но... ты тронул что-то внутри меня, Джуни. И я думаю, что никто никогда не прикасался к этой части меня раньше. Намджун почувствовал, как румянец расплывается по его бронзовой коже, заставляя Чимина заворковать. — Такой красивый, — он игриво провёл кончиками пальцев по подбородку Джуна, вниз по его груди, остановившись прямо под пупком. — Я хочу оставить след на каждом дюйме твоего тела. Ты позволишь мне? — Блять, да. Всё ч-что хочешь, — простонал Намджун, толкнув бёдра вверх и задохнувшись от восхитительного трения. Чимин хихикнул, поддавшись порыву блондина на секунду, прежде чем надавить на его бёдра, чтобы успокоить их. — На этот раз я прощу тебя, малыш, но ты здесь не главный, ясно? Ты делаешь то, что я говорю и только. Понятно? — Пожалуйста, Чимин, — взмолился он. — Пожалуйста, прекрасный, позволь мне п-прикоснуться к тебе. Чимин наклонил голову, тепло улыбаясь мужчине под ним. — Хочешь прикоснуться ко мне, Джуни? — Я хочу поклоняться тебе, Чимини, — поспешно ответил он, слишком поглощённый моментом, чтобы беспокоиться о запретах или о чём-то другом, кроме честности. На этот раз Чимин застонал, его член дёрнулся от страсти в словах Намджуна. — Скажи мне, что ты хочешь сделать со мной, малыш. Будь откровенен, — приказал он. — Х-хочу провести языком по линиям твоего тела. Хочу растянуть тебя пальцами. Медленно. Так медленно, что станет больно. А-а потом я хочу… — Ты хочешь трахнуть меня, Джуни? Этим прелестным членом? — Чимин снова соединил их бёдра, грубо прижавшись к эрекции Намджуна, вызвав самый греховный стон. — Боже, ты так хорошо звучишь. Лучше, чем в моих фантазиях. Намджун вздрогнул при мысли о том, что его воображаемые стоны подпитывали фантазии Чимина. Его терпение быстро подходило к концу. Он хотел всего, что предлагал Чимин, и он хотел этого сейчас. — Я хочу, чтобы ты чувствовал себя хорошо, кончил на моём члене и скакал на мне до боли. Пока наши тела не обессилят. — О, Джуни, — задыхаясь, рассмеялся Чимин. — Я погублю тебя. Ты больше никогда не сможешь думать ни о ком, кроме меня. Ты это понимаешь? — его тон граничил с грубостью. — Да. Я понимаю. — Хорошо. А потом Чимин закончил разговор. Ему был дарован рай, и он собирался завладеть им. Пусть даже всего на одну ночь. — Ах, — простонал Намджун, когда Чимин присосался к коже на его груди, щипая соски и опускаясь губами всё ниже и ниже в лихорадочном пути к его ноющей эрекции. Он совершенно не церемонился. Намджун чуть не заплакал из-за болезненного удовольствия от горячего рта Чимина на своём члене и его прекрасных миниатюрных рук, сжимающих его яйца и впивающихся тупыми ногтями в чувствительную кожу внутренней части бёдер. — Такие длинные, чертовски красивые ноги, — похвалил Чимин, быстро отрываясь от члена. — Ч-Чимин, я близко. Я н-не хочу... — Это очень плохо, детка. Я хочу, чтобы ты кончил мне в рот, и ты это сделаешь. — Чимин… о, ч-чёрт, — прошипел он, когда Чимин обхватил его член, аккуратно используя кончики зубов. Давление и всасывание сводили его с ума. Намджун одной рукой сжимал простыни, а другой гладил серебристые волосы Чимина, не желая причинить ему боль, но не в силах удержать себя от того, чтобы прикоснуться к ангельскому мужчине между своих ног. — Я-я, о, блять. Ох, — негромко простонал Намджун, его бёдра задрожали, когда он кончил в тугое горло Чимина. Чимин мурлыча сглотнул, заставив Джуна прикусить губу, чтобы заглушить очередной стон. — У тебя восхитительный вкус, Джуни. Я могу стать зависимым от него, — он озорно рассмеялся хриплым от недавних усилий голосом. — О боже, — выдохнул Намджун. — Я не думаю, что когда-нибудь кончал так быстро. — Не благодари, — подмигнул Чимин, подползая, чтобы поцеловать его, их языки боролись за господство, господство, которое быстро завоевал Чимин. — Я хочу оседлать твой член, Джуни, но он такой большой. Мне нужно быть очень мокрым, чтобы принять его полностью. Тебе нужно, чтобы я хорошенько промок, понятно? Глаза Намджуна расширились от этого намёка, и он начал горячо кивать. — Да. Да, Чимин. — Ты так рад, что я буду у тебя на лице, Джуни? — Чимин ухмыльнулся. — Я хочу попробовать тебя сейчас, прекрасный. Я хочу, чтобы тебе было хорошо. — Милейший мужчина, — повторил Чимин, нежно качая головой и прижимая последний поцелуй к вытянутым губам. — Ты готов ко мне? — Да, — послушно ответил Намджун. Чимин расположился над лицом Намджуна, положив одну руку на изголовье кровати, и медленно опустил задницу, свободной рукой оттягивая половинку. — Тогда заставь меня чувствовать себя хорошо, малыш. Сделай меня достаточно мокрым для этого чудесного члена. Намджун чувствовал, как его член снова медленно твердеет, воодушевлённый постоянными грязными фразами Чимина и видом его идеально пухлой задницы над ним. Он, не теряя времени, погладил мягкую кожу его ягодиц, а затем притянул их вниз. Его язык был настойчив и уверен, застав Чимина врасплох своими решительностью и рвением. — О-о, да. Блять, ты такой хороший мальчик для меня, Джуни, не так ли? — Чимин начал бормотать сладкие глупости и хвалить его, мягко покачиваясь на языке Намджуна. Он не насаживался вниз, следя за тем, чтобы Намджун не принимал на себя весь его вес и не задохнулся, но всё равно наслаждался движениями влажного языка старшего. — Ты так хорош в этом, — заскулил Чимин. — Я п-почти ревную из-за т-того, как м-много ты пр-практиковался. Намджун усмехнулся, удовлетворённый тем, как мелодичный голос младшего ломался и заикался, как у него самого чуть раньше. Наконец-то всё изменилось. Намджун резко сжал круглую задницу, заставив Чимина взвизгнуть, а затем пососал его ободок, проводя языком по чувствительным нервам. — Блять, х-хватит. Стой, Джуни, — выдохнул Чимин, схватившись обеими руками за спинку кровати и неуверенно приподнявшись. — Это было хорошо, Чимини? — Намджун знал, что его голос звучал самодовольно, но Чимин выглядел так великолепно, дрожа над ним, его кожа раскраснелась, а черты лица исказились от удовольствия. — Не болтай со мной, красавчик. Это не в твоих интересах. Намджун только рассмеялся, ожидая, когда Чимин оседлает его, вернувшись в своё прежнее положение над его бёдрами. — К слову, я нечасто это делал. Джексон говорил, что это неприятно, так что я не занимался этим со времён колледжа. — Какой идиотский ублюдок, — фыркнул Чимин. — Абсолютно каждая часть тебя была потрачена впустую на этого мудака. Намджун усмехнулся. — Ты так думаешь? — Я знаю. Он не заслуживал ни твоей доброй души, ни твоего прекрасного ума. Он определённо не заслуживал твоего языка, твоих пальцев или твоего толстого члена, — Чимин схватил затвердевший член одной рукой, скользя ладонью вверх и вниз. — Этот член заслуживает того, чтобы его боготворили. — Боже мой, — покраснел Намджун, что казалось смешным после тех грязных вещей, которые они с Чимином сделали, и всего того, что им ещё предстояло сделать. — Ты чуть не заставил меня кончить своим языком, Джуни, так что в награду я устрою тебе небольшое шоу, — ухмыльнулся Чимин, протянув руку через распростёртое тело старшего к прикроватной тумбочке, и выпрямился с презервативом и бутылкой смазки. — Наслаждайся, красавчик. Намджун едва перевёл дыхание, как Чимин повернулся лицом к изножью кровати, встал на колени и начал трахать себя пальцами, выставив напоказ свою восхитительную задницу перед его лицом, но на этот раз на мучительном расстоянии. Джун мог только смотреть, страстно желая, пока Чимин растягивал себя своими изящными пальцами, издавая самые непристойные стоны и хныканье. Если это была награда Намджуна, он боялся узнать, каким было бы его наказание. Зная Чимина, это бы стоило того. Достаточно скоро Чимин с лёгкостью двигал тремя пальцами внутрь и наружу, его мышцы уже довольно расслабились от языка Намджуна. — Ты готов ко мне, Джуни? — Чимин мило улыбнулся, отбрасывая смазку в сторону после того, как надел презерватив и покрыл эрекцию Намджуна скользкой субстанцией. — Боже, да, Чимин. Пожалуйста. Ты такой чертовски красивый, — благоговейно выдохнул он, и Чимин наклонился, чтобы поцеловать его, облизывая его рот. — Как и ты, Джуни. Ты это знаешь? Намджун заколебался, и Чимин схватил его за подбородок одной рукой. — Посмотри на меня и повтори: «я красивый». — Чимин… — Повтори, — прошипел мужчина. — Я… я красивый. — «Я достоин любви и принятия». — …Я достоин любви и принятия. — Хороший мальчик, — прошептал Чимин, быстро чмокнув его. Он отодвинулся назад, чтобы схватить длину Намджуна, заставив блондина зашипеть от внезапного прикосновения, прежде чем медленно опустился. Он делал это осторожно, пока не прижался тазом к бёдрам Намджуна, и судорожно выдохнул. — Чёрт. Ты так глубоко, Джуни. Я чувствую тебя везде. — Ты такой невероятный, прекрасный, — простонал Намджун, кладя одну руку на бедро Чимина и робко ища одну из его рук, чтобы переплести их пальцы. Чимин нежно улыбнулся, переплёл их пальцы и начал раскачиваться. — Ты помнишь наш предыдущий разговор? Намджуну было трудно вспомнить собственное имя, когда Чимин вот так двигал бёдрами, но он напрягся, чтобы найти воспоминания о том дне. — О моём сердце, — добавил Чимин, всхлипывая, когда Джун передвинулся немного ниже, заставив свой член прижаться к простате мужчины. — Моё с-сердце т-твоё, если ты хочешь э-этого. Теперь Чимин настойчиво подпрыгивал, шлепки по коже были настолько громкими, что Намджуну захотелось покраснеть. Но слова Чимина дошли до него, и он понял важность того, о чём говорил младший. Того, что он предлагал. — Я хочу этого, — пропыхтел Намджун, вскрикнув, когда Чимин ускорился настолько сильно, что кровать под ними закачалась. — Я хочу к-каждую частичку тебя, Ч-Чимини. Всего тебя. — Я тоже, Джун… Джуни! — Чимин закричал, чувствуя приближение кульминации. — О-о, я кончаю. На твоём идеальном члене. Кончи со мной, Джуни. — Да, да, — зрение Намджуна затуманилось, когда Чимин грубо насадился на него, подталкивая к краю. Чимин вздохнул от ощущения, как Намджун высвобождается внутри него, его сперма была горячей и влажной. Мужчине не потребовалось много времени, чтобы присоединиться к нему в экстазе, падая вперёд от силы своего оргазма. Намджун прижал его к груди, тяжело дыша. Они лежали, держась друг за друга и восстанавливая дыхание, пока Чимин не сел, морщась от боли, которую он уже начал испытывать. — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Намджун. — Да, не волнуйся, — заверил его Чимин, соскальзывая с члена и помогая Намджуну избавиться от презерватива. Он упал на кровать рядом с Джуном, свернувшись калачиком около его гораздо большей фигуры, и заскулил, чтобы тот крепко обнял его. Намджун устало засмеялся, но подчинился ему. — Это было невероятно, Чимини. Спасибо. — Ты благодаришь меня? — Чимин хихикнул. — Это я должен благодарить тебя. Я думаю, что только что увидел звёзды. Твой член волшебный. — Чимин, — одёрнул его Намджун, невольно краснея. — Боже, а какой у тебя язык. — Ты пошляк. — Мм, а тебя это возбуждает, кто же тогда ты? — Безнадёжно, жалко очарованный тем, кто пошляк? Чимин поднял голову, чтобы рассмотреть его. — Ты был серьёзен? — Что? — спросил Намджун. — Ты сказал, что хочешь всего меня. — Я серьёзно. Я имел в виду не только твоё тело. И, эй, это ты упомянул о своём сердце, — поддразнил он. — Я знаю, — теперь Чимин казался застенчивым. — Но я понимаю, если это было в пылу момента, и ты только тогда так отреагировал. У тебя только-только закончились серьёзные отношения, мы едва знаем друг друга, и… — Перестань, Чимини. Ты создаёшь слишком много ненужного негатива. Да, прошло всего три дня, и да, я уезжаю в воскресенье вечером, и это может быть мимолётным, кратковременным увлечением. — Ты не заставляешь меня чувствовать себя лучше, — иронично заметил Чимин. — Подожди немного, — Намджун щёлкнул младшего по носу. — Я считаю, что иногда вещи происходят по какой-то причине, и причина может быть раскрыта намного позже. Когда Джексон порвал со мной, я чувствовал себя потерянным. Потерянным внутри себя или, возможно, потерянным из-за самого себя. Я до сих пор собираю себя по кусочкам, но на этот раз вдали от дома, и работа мне очень помогла. Дело не только в тебе. Эта поездка помогла мне побыть рядом с моими лучшими друзьями, даже несмотря на то, что мне приходится хранить в секрете свои неудачные отношения. Я скажу им. Уже завтра. — Так скоро? — Прошло достаточно много времени. Кроме того, мне не следует цепляться за болезненное прошлое или за Джексона. Это нездорово. — Ты говоришь так мудро, — ухмыльнулся Чимин. — Я живу и люблю. В конце концов, я обрёл некоторую проницательность, — усмехнулся он. — Суть в том, что я фокусируюсь на своём настоящем. И ты моё настоящее, Чимин. Я надеюсь, что… Чёрт, это прозвучит очень слащаво. — Всё равно скажи, — Чимин ткнул его в ямочку. — Я надеюсь, что ты станешь моим будущим, — выдохнул Намджун. Чимин наклонился, чтобы страстно его поцеловать. — Джуни? — Хм? — спросил блондин, немного ошеломлённый поцелуем. — Я надеюсь на то же, — прошептал он. Намджун прижал Чимина к своей груди и осыпал поцелуями-бабочками его лоб и виски, бегая пальцами по растрёпанным волосам. Он чувствовал умиротворение. С Чимином его мысли и мучительные сомнения стихли. Это заставило его поверить в силу их слов. Я надеюсь, что ты станешь моим будущим. Я надеюсь на то же.