***
Субботним утром Намджун проснулся от пары поцелуев, оставленных шелковистыми мягкими губами. — Доброе утро, Чимини, — заулыбался он, всё ещё с закрытыми глазами. — Доброе утро, красавчик, — ответил мелодичный голос. — Ненавижу тревожить твой сон, но сейчас 8:15, а в маршруте сказано, что нас ждут к завтраку не позднее 8:30. — Господи, — простонал Джун. — Почему ты следуешь маршруту? Пожалуйста, не говори мне, что Джин так на тебя влияет. — Меня вдохновляют его организаторские способности, — хихикнул Чимин. — Нет, — заскулил он. — Будь больше похож на Юнги. Он ленивый и любит обниматься целыми днями. — О? Это всё, что ты хочешь делать сегодня? Обниматься со мной в постели? — поддразнил Чимин. — Ну… мы могли бы заняться и другими вещами. — Для этого будет достаточно времени позже, — фыркнул Чимин, и Намджун наконец открыл глаза. — Обещаешь? Чимин протянул мизинец. — Конечно, — сказал младший, когда их пальцы переплелись. — Тогда ладно, — самодовольно ухмыльнулся Джун. — …Спустимся вниз наперегонки? — Легко. Каким-то образом ни один из них не погиб из-за несчастного случая на лестнице, но Намджун умудрился удариться пальцем ноги о стол, на что его друзья только закатили глаза. — Я первый, — похвастался Чимин, садясь на своё место. — Враньё. Моя нога пострадала за мою победу! — запротестовал Джун. Они начали спорить по этому поводу, пока Сокджин недовольно не хлопнул в ладоши, чтобы прервать их. — Дети, дети, хватит! Завтрак подан, и время идёт. Кто скажет мне, что у нас сегодня в маршруте? Хосок послушно поднял руку. — Да, Хоби? — Экспедиция на каяках, обед, а потом тур по винограднику замка. — Правильно! — похвалил Сокджин, действуя как воспитатель детского сада, пытающийся подбодрить своих детишек. — А вечером? — Пьяный тур в поезде с привидениями! — крикнул Чонгук. — В следующий раз подними руку, дикарь, — закатил глаза Сокджин. — Но ты прав. Мы будем пить с призраками. — Ты сможешь присоединиться к нам сегодня, верно, Чимин? — спросил Юнги. — Да. Вчера я взял больничный, и, поскольку я никогда его не брал, мой босс очень разволновался. Я не работаю по субботам, но он сказал мне взять выходной и в воскресенье. Обычно я работаю в эту смену после позднего завтрака. — О, значит, когда ты сказал, что у нас будет куча времени, оно действительно будет, — Намджун пошевелил бровями, вспоминая их предыдущий разговор. — Я никогда не говорю ничего без причины, красавчик, — подмигнул Чимин. — Фу. Вы только сошлись. Остыньте, — пошутил Сокджин. — На самом деле официально мы не вместе. Мистер Ким меня не спрашивал, — Чимин изобразил болезненное выражение лица, а остальные ахнули, как будто Намджун сильно налажал. Джун смущённо опустил голову. Хоть он и попросил Чимина переехать с ним на другой конец страны, он не задал вопрос куда проще — будет ли он его парнем? Он почувствовал себя идиотом, хотя знал, что Чимин просто дурачится. Намджун бросил осторожный взгляд на Чонгука, чтобы узнать, как младший относится к ситуации. Маленькая улыбка Чонгука была неуверенной, но искренней. Джун был очень благодарен своему другу за то, что он справлялся с трудной ситуацией с таким достоинством и зрелостью. Когда его сомнение рассеялось, Намджун снова повернулся к Чимину с широкой улыбкой и сверкающими ямочками на щеках. — Окажешь ли ты мне честь стать моим парнем, Чимини? — спросил он. Глаза Чимина слегка расширились, его явно поразила мгновенная и решительная реакция Намджуна. — Серьёзно? — потребовал мужчина подтверждения. — Конечно, серьёзно, — усмехнулся Намджун. — В чём дело? Кажется, ты говорил, что тебя нелегко напугать. Испугался? — Нет, — Чимин сузил глаза от вызывающего тона Джуна. — Ты уверен, что справишься со мной? — Ух ты, — пробормотал Хосок откуда-то через стол, и Юнги тут же шикнул на него. — Я знаю, что справлюсь, — уверенно ответил Намджун. Чимин несколько секунд задумчиво смотрел на него, а потом хихикнул. — Я с удовольствием стану твоим парнем, Намджун, — наконец, сказал он. Намджун втянул его в целомудренный поцелуй, фыркая смехом в мягкие губы Чимина от задорных возгласов и аплодисментов, которыми разразились его друзья. — О боже, кто этот красавец, целующий моего брата? — вскрикнул знакомый голос. — Тэхён?! — Намджун оторвался от Чимина, чтобы увидеть, что Чонгук позвонил Тэхёну по FaceTime. — Спасибо за комплимент, — щёки Чимина приобрели бледно-розовый оттенок после короткого, но чудесного поцелуя. — Я в шоке, ты ослепителен. Где ты нашёл эту супермодель, Джун? Неужели мы наконец-то оставили Джексона на помойке, где ему и место? — О, это точно, — усмехнулся Юнги. — Тэ, это Пак Чимин. Он, э, мой парень, — сказал Намджун, чувствуя себя немного застенчивым под взглядами всех своих друзей, а теперь и своего брата. — Здравствуй, безумно привлекательный мужчина! Я Тэхён, вторая половина Намджуна, его драгоценность, его самый любимый человек в мире, его… — Всё это неправда, — перебил Намджун. — Его брат, — невозмутимо закончил Тэхён. — Рад встрече… вроде того, — рассмеялся Чимин. — Надеюсь, в следующий раз мы увидимся лично. — Да, обязательно! Бро, будь со мной честен, как ты отловил это волшебное существо? Через Тиндер? Ты запостил фейковые фотки и свою зарплату? Намджун сердито посмотрел на юного брюнета, который просто захихикал. — Шучу. Ты потрясающий, мы все это знаем. Но, чёрт возьми, мне нужно съездить в долину Напа во время следующих каникул. Ясно, что там нетронутый бассейн красоты. В смысле, Чонгук же сейчас там, так что нет лучшего места на Земле. Тэхёну, даже за тысячи миль от него, удавалось взволновать невинных геев — доказательством того был беспрерывно краснеющий Чонгук. — Веди себя нормально, пожалуйста, — Намджун ласково покачал головой. — Никогда не смогу на это согласиться. Спасибо за новости, Куки, как всегда. Поговорим позже. Было приятно всех увидеть и познакомиться с тобой, Чимин! Оставайся таким же великолепным. — Спасибо, — рассмеялся Чимин, полностью охваченный харизматичной личностью брата Намджуна. После того, как Тэхён повесил трубку, Намджун вспомнил его прощальные слова. Нахмурив брови, он повернулся к Чонгуку. — Ты часто разговариваешь с Тэ? — А? — Чонгук оторвался от телефона, глядя на него широко раскрытыми глазами. — Он сказал, что вы поговорите позже, как будто это естественно для вас. И он сказал, что вы «всегда» делитесь новостями друг с другом, так ведь? Все взгляды были прикованы к Чонгуку, который ёрзал на своём месте. — Думаю, за последние шесть месяцев мы стали общаться намного больше. — Шесть месяцев? Какого хрена? Почему ты так близко общался с братом Намджуна всё это время? — спросил Хосок. — Эй, он мой друг! У нас всего два года разницы. — Вы тусовались вместе, но я не знал, что вы близки, — пожал плечами Намджун. — Как это началось? — Я столкнулся с ним на рабочем мероприятии для журнала. Я точно не знаю, почему он был там. — Наверное, для классного задания. Он проходит курс эстетики в современных медиа, что требует от него появления на всех типах мероприятий, — объяснил Намджун. — Именно это он мне и сказал в итоге, но встреча с ним была счастливым совпадением, поэтому мы начали общаться и, да. Перестаньте все ухмыляться надо мной так жутко. Ничего особенного в этой истории нет, — Чонгук испепелил взглядом смеющихся друзей. Намджун ничего не сказал, но едва скрывал довольную улыбку. Ни для кого не было секретом, насколько Тэхён восхищался Чонгуком. В то время как Джун предполагал, что это было в основном физическим влечением, он не сомневался, что если они узнают больше о личностях друг друга, то наверняка влюбятся. И, кажется, именно это и происходило. — Мы можем дразнить Чонгука за каждый его вздох в любое время, но не сейчас, — Сокджин снова привлёк их внимание к себе и своему драгоценному маршруту. — Нам нужно выйти и сесть в нашу арендованную машину ровно через пятнадцать минут! Сегодня самый важный день недели для всех. Сегодня мы празднуем моё рождение и день, когда Юнги отхватил меня и сделал из меня порядочного человека, — сказал он приторно-сладким тоном, бросив на мужа влюблённый взгляд. — Даже Юнги не смог этого добиться, — огрызнулся Хосок, получив в ответ средний палец и нетерпеливое постукивание по наручным часам от их старшего друга. — Четырнадцать минут, язычники.10:00–12:00: Каякинг по реке Напа
— Боже мой, мы двигаемся медленнее черепах, — закатил глаза Чонгук. — Они буквально проносятся мимо нас, Хоби! — Не торопи меня, я не собираюсь умирать от утопления! — пискнул паникующий брюнет. В каяке впереди них супружеская пара насмехалась над ними, вскоре вернувшись к своей идеально синхронизированной гребле и избитым подкатам. Чонгука чуть не вырвало, когда Сокджин сказал «Если бы ты был грибом, я бы точно собрал тебя в своё лукошко, детка», флиртуя с Юнги. — У тебя хорошо получается, — Чимин похвалил Намджуна, повернув голову, чтобы посмотреть на него. — Ты блестящий учитель, — усмехнулся Джун. — Это всего лишь второй раз, когда я занимаюсь каякингом, в первый раз я утопил нас с Тэ в озере Саммерсвилль. Мы были в походе в горах Аппалачи, и он был так рад попробовать покататься на каяках… Больше он этого не предлагал. Чимин разразился приступом хихиканья. — Ты неуклюжий. — И иногда ходячий хаос. Будь готов, — предупредил Намджун. — Хм, я думаю, ты не можешь быть высоким, с ямочками на щеках, заботливым и сексуальным гением без каких-то своих недостатков. Почему бы тебе не сказать мне, к чему я должен быть готов? — тон Чимина был игривым, и Джун засмеялся от его дерзости. — Ну, я разрушитель. Моя неуклюжесть — это крест, который я вынужден нести, и это заставило меня сломать много ценных вещей, как своих, так и тех, кто меня окружал. В колледже Юнги не разговаривал со мной неделю, потому что я случайно споткнулся о шнур питания в его комнате и в итоге повредил всю его акустическую систему. — Я всё ещё злюсь на это! — крикнул Юнги откуда-то сзади. — Хватит подслушивать! — крикнул Намджун в ответ, снова рассмешив Чимина. — Что-нибудь ещё? — спросил он. — Я легко могу потеряться в собственной голове, иногда негатив и пессимизм берут верх, и я попадаю в лабиринт собственной неуверенности. Бывало, это приводило меня к тому, что я становился затворником. Мои друзья врывались в мою комнату и вытаскивали меня, пока я снова не становился человеком. А Тэ засыпал меня милыми гифками и глупыми селфи, — Намджун нежно улыбнулся, вспомнив свои худшие моменты и то, как усердно старались его брат и лучшие друзья, чтобы он не погряз в них. — Тебе повезло, что тебя любят так много людей, — прокомментировал Чимин. — Ты абсолютно прав, — Джун оглянулся на четырёх клоунов, препирающихся, брызгающихся водой и безудержно смеющихся друг над другом, и почувствовал себя невероятно счастливым, потому что они были рядом с ним.12:30–14:30: Обед
— Итак, поскольку это праздник, который организовал я сам, — начал Сокджин. — Я уже знаю, что официант «удивит» меня тортом и свечами после основного блюда. — Он не позволил мне заняться даже этим, — закатил глаза Юнги. — Ты выбирал вкус торта. — Ты требовал конкретный вкус, — сухо заметил его муж, заставив остальных хихикнуть. — В этом весь Джин. Можешь представить, что он спланировал, как Юнги сделает ему предложение? — Намджун заговорил с Чимином, чьи брови приподнялись. — Как это возможно? — Потому что он хотел, чтобы Юнги сделал предложение в годовщину их первой встречи, на месте их первого свидания, в то же время, когда у них был первый поцелуй. Логистика была головокружительно сложной, — покачал головой Чонгук. — Он тысячу раз намекал на своё идеальное предложение в течение примерно шести месяцев, и это застряло в голове Юнги, поэтому он сделал именно так, — усмехнулся Джун. — Я не буду извиняться за то, что сделал то, что гарантировало мне полное и абсолютное счастье, — беззаботно пожал плечами Сокджин, чопорно отпивая мимозу из своего бокала.15:00–18:00: Экскурсия по винодельне Castello di Amorosa
Намджун ходил по ботаническим садам замка с разинутым ртом. Мало того что сады были искусно засажены цветами и деревьями со всего мира, они также были декорированы невероятными скульптурами: от мифических существ до человеческого стана. — Джуни, — позвал его сладкий голос. Он повернулся и увидел, что Чимин смотрит на него с милой улыбкой и нежным взглядом. — Прости, я увлёкся, — признался Намджун. — Где остальные? — Наслаждаются лучшими бутылками с виноградника, — хихикнул Чимин. — Я уже давно зову тебя. — Прости, — покраснел Джун, опустив голову. — Я отвлёкся. — Растения привлекательнее меня, Джуни? — Чимин провёл рукой по своим блестящим серебристым волосам, облизывая плюшевые надутые губки, и позволил своей маленькой ручке скользнуть по изгибу шеи, изящному склону ключиц и подтянутому торсу, пока она не остановилась на тёмных джинсах на секунду, вытянувшись вдоль его бока. Намджун наблюдал за движениями своего парня, как завороженный, задаваясь вопросом, что он сделал, чтобы заслужить такого бога, как Чимин. Он до сих пор не мог поверить, что целовал его и прикасался к нему. — Ты не собираешься мне отвечать, детка? — Чимин повелительно вздёрнул подбородок, его крошечная ухмылка была столь же озорной, сколь и великолепной. — Ничто на свете не может околдовать меня, мои тело и душу так, как ты, Чимини, — пробормотал Намджун, и на этот раз Чимин покраснел. — Ты украл это у мистера Дарси, — заметил он. — Позаимствовал, — поправил Намджун. — И что я могу сказать? Ты моя Элизабет Беннет. Разве я не могу воспеть твою красоту, твою грацию и твою силу? Светлая кожа Чимина стала ярко-розовой. — Перестань. — Это ты начал, — рассмеялся Намджун, которого позабавила внезапная застенчивость младшего. — Своими сводящими с ума поддразниваниями. Чимин фыркнул, повернувшись, чтобы полюбоваться цветами, которые привлекли Джуна до того, как появился он и украл всё его внимание. — Что это за цветы? — Астры, — ответил Намджун. — Они бывают разных оттенков, но мне больше всего нравятся сиреневые. — Я слышал, что люди используют цветы, чтобы говорить на совершенно другом языке. — Это верно. — Ты говоришь на этом языке? — Чимин вопросительно склонил голову. — Я не эксперт в цветах и их значениях, но у меня есть кое-какие знания. — Итак, что представляют собой астры? — Любовь. И утончённость, — Намджун бросил на Чимина дразнящий взгляд, что заставило мужчину сердито взглянуть на него. — Это насмешка по поводу моего роста? — Ни в коем случае, и ты не должен чувствовать себя плохо из-за того, что ты миниатюрный, когда ты настолько очарователен. Ты идеален такой, какой ты есть, Чимин. — Ты сегодня смелый, — Чимин прочистил горло, они оба не обратили внимания на то, насколько покраснели щёки младшего, явно тронутые ласковыми словами Намджуна. — Должно быть, что-то в воздухе, — пожал он плечами с ухмылкой. — О, я хочу показать тебе одни из моих любимых цветов. Намджун осторожно протянул ладонь, чтобы взять Чимина за руку, переплёл их пальцы и повёл его к цветочному участку впереди. Чимин прикусил губу, сдерживая восторженный визг от этого прикосновения. Он смотрел, как их пальцы соприкасаются, и не мог избавиться от мысли, что ничто и никогда не было так приятно, как бережное прикосновение Намджуна. — Узнаёшь? — Тюльпаны, — кивнул Чимин. — Разве красные не означают страсть? — Да, и их обычно используют, как признание в любви. Но жёлтые тюльпаны довольно недооценены, и, говоря на этом тайном языке цветов, я хочу поделиться с тобой их посланием. — Что означают жёлтые тюльпаны, Джуни? — спросил Чимин тихим голосом, его сердце хаотично забилось в груди. Намджун бросил взгляд через плечо в сторону замка и его владельцев. Решив рискнуть быть оштрафованным или вытуренным с территории, он быстро нагнулся, чтобы сорвать единственный жёлтый тюльпан. — Они олицетворяют красоту и яркость улыбки, — объяснил Намджун, передавая цветок своему парню. — Сияние твоей улыбки снова дало мне надежду, Чимин… Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты был рядом со мной той ночью. Чимин взял цветок с большим благоговением, чувствуя себя слишком переполненным эмоциями, чтобы говорить. — Когда я встретил Юнги, Сокджина, Хосока, а потом и Чонгука, я почувствовал, что ход моей жизни меняется к лучшему. Их любовь и поддержка сделали меня тем, кем я являюсь сегодня, и я считаю каждого из них жизненно важной частью себя — каждый из них, как одна из моих конечностей. Без них я бы не смог функционировать... В начале этой недели я встретил тебя, и ты, Чимин, заставляешь меня чувствовать себя непобедимым, как будто у меня есть сила полететь на Луну и принести кусок тебе обратно, — он издал задыхающийся смех. — Ты изменил мою жизнь… изменил меня, и я бесконечно благодарен тебе и твоей улыбке, рождённой солнечным светом. Чимин почувствовал вину из-за того, что его первым порывом было выбросить красивый цветок, но он не мог сожалеть об этом, когда его руки обхватали красивое лицо Намджуна и притянули его вниз, чтобы их губы встретились и соединились вместе с чувством крайней необходимости. Чимин целовал высокого мужчину, пока они оба не задохнулись, и когда они, наконец, отстранились, Чимин обнял Намджуна за шею и сказал, всё ещё касаясь губами губ своего возлюбленного: — “за лепестком лепесток, раскрываешь меня, как раскрывает Весна (касаясь умело, загадочно) свою первую розу”. Намджун закрыл глаза и прижался лбом к Чимину. — Теперь ты ударяешься в поэзию. — Я ничего не могу с собой поделать. Ты заслуживаешь поэзии, — сказал Чимин, не в силах закрыть глаза и пропустить ни секунды самого существования Намджуна. — Ты заслуживаешь всего, что я могу тебе дать, и даже больше, Джуни. Они снова поцеловались под закатным солнцем, жёлтый тюльпан терпеливо ждал у их ног.19:00–21:00: Экскурсия на поезде с привидениями по отборным винодельням Напы
Намджун решил сесть рядом с Юнги, позволив Джину и Чимину насладиться их многообещающей дружбой и предоставив себе возможность посоветоваться с одним из своих лучших друзей. Хоть он и любил их всех как братьев, он неизбежно обнаружил, что делится своими секретами и сомнениями с Юнги гораздо больше, чем с другими. Они с Юнги были на одной волне, поэтому Джун знал, что именно он может помочь ему распутать запутанные нити его мыслей. — Как ты узнал, что любишь Джина? — спросил Намджун Юнги в тот момент, когда поезд тронулся, воспользовавшись шумом рельсов под колёсами и странной пугающей классической музыкой, играющей через динамики вагона, чтобы поговорить наедине. — Ну, привет, Намджун. Мы не разговаривали с завтрака. У тебя всё хорошо? Я в порядке, спасибо, что спросил, — пробурчал Юнги, и Джун нетерпеливо вздохнул. — Юнги, это важно. Юнги увидел, как Намджун перебирает пальцы на коленях, и его краткие, но тяжёлые взгляды, которые он посылал в сторону Чимина. Беловолосый мужчина издал короткий смешок. — Ах, я вижу. — Видишь? — Намджун покраснел. — Если бы я не видел, я бы не был твоим лучшим другом, Джун, — усмехнулся он. — Отвечая на твой вопрос, я понял, что люблю его, когда он начал преследовать меня. День и ночь в моей голове кружились мысли о Сокджине. Он снился мне, я тосковал по нему и испытывал ослепляющее ощущение блаженства, когда мы были вместе. И это было до того, как мы стали парой, ещё на ранних стадиях дружбы. Сначала я был в полном замешательстве, наверное, ты помнишь. — Да, — кивнул Намджун. — У тебя были небольшие панические атаки в моём библиотечном кабинете почти каждый день. — Это было трудно переварить. Я никогда раньше не был влюблён, и у меня не было возможности как следует раскрыть свои чувства, потому что я дерьмово умел выражать их. Потом я решил, что он слишком хорош для меня и что я дефектный, паршивый и так далее. Мой разум не позволял мне смириться с этой любовью. Намджун мог его понять. — Как ты это пережил? Как ты понял свои чувства достаточно, чтобы поделиться ими с ним? — Он поцеловал меня однажды ночью после ночного марафона учёбы, во время которого мы ели рамён с Ред Буллом, чтобы продержаться. Я был сонным, измученным и так пиздецки потерявшим голову от любви к нему. После того, как мы поцеловались, он сказал мне, что будет ждать, пока я не буду готов быть с ним. Он был уверенным в себе парнем, — усмехнулся Юнги. — Он не сомневался, что я буду готов или что у меня есть к нему чувства. Он просто хотел, чтобы я сам во всём разобрался как-нибудь. Вскоре после этого я пригласил его на свидание... Думаю, я полюбил его с первого дня, Джун, но моему мозгу потребовалось некоторое время, чтобы догнать моё сердце. Намджун внимательно слушал, слова Юнги резонировали в его голове. — Кажется, я понимаю, — наконец ответил он. — Я тоже так думаю, — мягко улыбнулся Юнги, взглянув на Чимина, который оживлённо рассказывал Сокджину, своей пленённой аудитории, об ужасно неудачном ужине в ресторане. — Ты скажешь ему? — Я не знаю. — Что тебя останавливает? — Это слишком быстро, разве нет? Последнее, что я хочу — это напугать его, и, блять, я уже попросил его переехать ко мне и уехать со мной из Калифорнии в Нью-Йорк, — простонал Намджун. — Я уже звучу отчаянно и настойчиво. — Нет, мне кажется, ты звучишь так, будто влюблён. Намджун вздохнул. — Отчаянно и настойчиво влюблён? — Совершенно верно. Их разговор закончился, когда свет в вагоне замигал и погас, тьма окутала их на несколько секунд (крик Хосока эхом отразился в темноте), прежде чем свет вернулся и появилась высокая темноволосая фигура. Грим актёра был выполнен безупречно, а старинная одежда на нём создавала впечатление, что он действительно был жив где-то в начале 1900-х годов. — Добро пожаловать всем и каждому в ночь ужасов, приключений и выпивки, — подмигнул он, заставив их захихикать. — Меня зовут Натаниэль, и я буду вашим призрачным гидом на этот вечер. Сегодня вечером мы остановимся в пяти самых зловещих винодельнях Напы, включая место последнего упокоения чудовищного серийного убийцы и поместье, где погибла целая семья в таинственном пожаре. Мы прибудем к первой винодельне менее чем через десять минут, поэтому, пожалуйста, располагайтесь и наслаждайтесь поездкой. — Спасибо, Натаниэль! — Сокджин радостно захлопал. — Конечно. Я к вашим услугам, милостивые господа. Не могли бы вы рассказать мне немного о себе? Откуда прибыл ваш союз? — Большинство из нас приехали сюда с восточного побережья, а именно из Нью-Йорка. Хотя Чимин живёт в этом районе. — Чимин, да? — Натаниэль подошёл к скамейке, которую делили Джин с Чимином. — И, скажите на милость, что делает такой красивый мужчина, как вы, в нашей долине вина и греха? Что ещё важнее, вы ищете кого-то для поклонения у вашего алтаря? Потому что я не хотел бы ничего больше, чем не чаять в вас души денно и нощно, рыбонька. Руки Намджуна сжались в кулаки при взгляде на кокетливого мужчину, вставшего на одно колено у ног Чимина и взявшего одну из его ладоней, чтобы поцеловать её тыльную сторону. Рядом с ним Юнги сдерживал свой смех за рукой, явно находя неописуемую радость в ревности Джуна. — Ах, я благодарю вас за добрые слова, но я никого не ищу, — попытался проявить уважение Чимин, отвергая ухаживания мужчины. — На самом деле я здесь со своим парнем. Натаниэль посмотрел на Джина, приподняв бровь. — Ну, от вас тоже захватывает дух. Я бы не отказался от ménage à trois с двумя ошеломляющими идеалами, такими как вы. Смех Юнги тут же прекратился. — Я бы посоветовал тебе встать с пола и отойти от моего мужа, Натаниэль, или я сброшу тебя с этого поезда, и тогда тебе не придётся притворяться призраком. Глаза Натаниэля расширились, и он вскочил, примирительно воздев руки. — Я, эм, не хотел проявлять неуважение, чувак. Виноват, — его голос стал выше, а жеманный образ рухнул, раскрывая его истинную манеру речи. — Пока ты рассказываешь жуткие истории и подаёшь нам вино, тебе лучше держать рот на замке и не бросать похотливые взгляды на моего мужа. Понял? — Д-да, понял, — мужчина сжался под пристальным взглядом Юнги, и Намджун никогда в жизни так сильно не радовался тому, что он был его лучшим другом.***
Ночью они вернулись в дом, спотыкаясь, все они были навеселе (а Хосок напился до чёртиков из-за его низкой толерантности) из-за вкусных вин, которые они пробовали. — Было весело, — заявил Чимин. — Да, мне особенно понравилось наблюдать, как Натаниэль чуть ли не писался в штаны, когда подавал нам вино. Ты напугал его, Юнги, — хихикнул Чонгук. — Я не собираюсь делить своего мужа, ни сейчас, ни когда-либо, — Юнги с серьёзным видом скрестил руки на груди. — Ой, Юни, — проворковал Сокджин. — Мне нравится, когда ты становишься собственником и сердишься. Давай, пойдём в постель, я покажу тебе, как сильно я люблю, когда ты такой авторитетный, — он пошевелил бровями. — Всем спокойной ночи, — мгновенно сказал Юнги, таща Сокджина вверх по лестнице, старший пьяно хихикал на каждом шагу. — Ещё одна ночь в наушниках, — пожаловался Хосок. — Ты вырубишься, как только твоя голова коснётся подушки, — возразил Чонгук. — То, что ты быстро пьянеешь, сегодня тебе на руку. Я просто оставлю свой телевизор включённым на всю ночь. — Споки, — устало помахал Хосок за его спиной, Чонгук повторил его слова и последовал за ним, оставив в гостиной только Намджуна и Чимина. — ...Так? — спросил Чимин, заставив Джуна в недоумении нахмурить брови. — Так? — повторил он. — Юнги очень разозлился на Натаниэля. — Да, он всегда ясно выражает свою ревность, — согласился Намджун, не зная, к чему Чимин клонит. — Ты тоже не казался слишком счастливым. Из-за нашего «призрачного гида». — Думаешь, я ревновал? — Ты хочешь сказать, что нет? — бросил вызов Чимин, озорно сверкая глазами. Намджун не ответил. — Я видел смертоносный взгляд в твоих глазах, — пожал плечами Чимин, изображая фальшивую невинность. — Это было из-за меня или ты рассердился из-за своего друга? Джун застонал. — Хватит играть в игры. Мне кажется, ты знаешь, что я ревновал. — Почему? Ты не доверяешь своему парню? — Чимин мило надулся. — Я доверяю тебе, да, но… Агх, я буду звучать жалко и неуверенно. — Эй, — Чимин подошёл ближе, прижав мягкую ладонь к щеке Намджуна. — Нам всем позволено иногда быть жалкими и неуверенными в себе. Скажи мне, что ты думаешь. — Всё между нами… это так ново. Хоть я и на седьмом небе от счастья рядом с тобой, ты знаешь, как на меня повлияли мои последние отношения, и я всё ещё чувствую себя нерешительно. — Насчёт? — Быть достаточным для кого-то другого. Быть достойным, — прошептал Намджун, склонив голову, чтобы скрыть влажные глаза. — Джуни, — вздохнул Чимин, осторожно поднимая его лицо. — Тебе никогда не придётся задаваться вопросом, достаточно ли тебя для меня — или кого-либо, если уж на то пошло. Твоя прекрасная душа, вдохновляющий ум и прекрасное лицо должны быть представлены только тем, кто этого заслуживает. Я хотел бы думать, что я один из тех немногих избранных. Так же, как и ты, я боюсь. — Чего? — спросил Джун. — Наскучить тебе или утомить тебя. То разбитое сердце, о котором я рассказывал? Это оставило меня куда более запутанным, чем я хотел бы признавать. Он сказал мне, что я прилипчив и переступаю границы, чего он никогда не хотел. Он сказал, что я не более, чем красивое лицо и подтянутое тело. Чимин вздрогнул, и Намджун понял, что он заново переживает тот момент, когда на него обрушились разрушительные колкости. Намджун прижал его к себе, обняв одной рукой за талию, а другой рукой поглаживая его шелковистые локоны. — Мне жаль. — Я мог бы сказать то же самое и тебе, — пробормотал Чимин. — Мы оба носим шрамы нашего прошлого, но это то, что мы должны нести без стыда. Мы не те, кем нас называли. Мы эволюционировали, минуя их и боль, которую они нам причиняли. — Ты прав, — прошептал Джун, зарываясь лицом в волосы Чимина. — Спасибо. С тобой мне так легко быть честным с собой и со всеми, кто меня окружает. — Как бы банально это ни звучало, общение — это ключ к успеху. Мы не можем лгать друг другу или закапывать проблемы глубоко в себе. Никакие отношения, романтические или любые другие, не могут так уцелеть. Намджун вспомнил о секретах, которые они с его лучшими друзьями пытались скрыть друг от друга, и о той ночи, когда всё это выяснилось. Было больно и тяжело, но они прошли через это, став сильнее, чем раньше. Гармония, которая была у него с друзьями, которую он хотел бы иметь и с Чимином, но, конечно, в ином смысле. — Тогда я дам тебе обещание, — выдохнул Намджун. — Я обещаю, что всегда буду говорить тебе обо всём, что меня тревожит, даже если по моему мнению тебе это не понравится. — Я обещаю делать то же самое. Я хочу открыть тебе своё сердце, Джуни, — застенчиво произнёс Чимин, но Джун, не колеблясь, поцеловал его в лоб и прижал к себе ещё крепче. — Я позабочусь о нём, Чимин. Твоё сердце слишком дорого для меня, чтобы не беречь его вместе с моим собственным. Чимин улыбнулся Намджуну в грудь. Впервые за долгое время он почувствовал настоящее счастье. И надежду.