Глушь

— Давай! — Нахоя взял брата за руку, и как заботливый старший брат пошёл вперёд, — мама ждет нас! Соя сжал руку брата и пошёл робко за ним, когда на светофоре загорелся зелёный. Они оба шли аккуратно и быстро, чтобы скорее перейти дорогу и оказаться дома. Но вдруг всё пошло не так. Соя оборачивается на шум в стороне и видит, как машина мчалась прямо на них. Хоя этого не заметил, маленький Соя был напуган и не знал как быть. Машина стремительно приближалась к ним, и Соя толкнул брата. Вовремя. Резка боль пронзила Сою, и он потерял сознание. Первым приходит в сознание Нахоя, понимая, что он лежит на дороге. Он опешил и попытался вспомнить, что случилось. Множество людей начали подходить к ним, машины остановились, кто-то вызвал скорую. Хоя посмотрел на свою правую руку, этой рукой он недавно крепко сжимал руку своего брата. — Соя… — осознал мальчик и начал оборачиваться, чтобы найти брата. Лучше бы не поворачивался. Сзади него лежало тело Сои, он был весь в крови и не двигался. Вообще. Тело брата застыло с холодным ужасом в его глазах. После этого дня Нахоя как-будто обезумел, он не мог видеть кровь… и тела, если видел, то сходил с ума. Он вспомнил сразу же, что случилось, когда открыл свои глаза. Он был в больнице? Нет. Пахло по другому. И это простая койка, а не больничная кровать. Голова его болела, а сердце сильно колотилось. Из раздумий его вывел милый, но слегка грубый голосок. — Я же просил… — устало сказал он. Это омега. Нахоя повернул голову на бок и увидел помещение, в котором находился, похоже на мед пункт в школе. Неужели он всё ещё в школе? — Ран, пожалуйста, послушай меня, я вас заберу сразу же, как за мальчиком прибудут его родители! Ситуация крайне тяжелая. Рядом за столом сидел взрослый омега в халате, наверно врач. Он что-то говорил, но фразы уже не были слышны так чётко, как до этого. Врач перестал разговаривать по телефону и обернулся на близнеца. — О боже… — он вскочил со своего места и подошёл к нему, — очнулся, ну слава богу! Нахоя молча смотрел на него. — Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? Не тошнит? Омега принял сидячее положение, при этом активно мотая головой, тем самым говоря «нет». Он осматривается — в кабинете они одни. — Где мой брат? — вдруг говорит Хоя, смотря прямо в глаза напротив. Доктор смотрит на него и молчит. Должно быть, этот малец имеет в виду того миленького голубоволосого парня, который, между прочем, очень похож на него. — Я понял, о ком ты, — улыбнулся школьный врач, — парень сильно распереживался за тебя, чуть сознание не потерял. Мы дали ему успокоительное, он начал засыпать, и ребята отнесли его в кабинет директора. — Ясно. Нахоя отвёл свой взгляд. Ему было очень стыдно, что заставил Сою так переживать за себя. Но так же было обидно из-за того, что сейчас брата не было рядом, и уже Хоя стал тревожиться. — И так, — мужчина взял стул и сел напротив парня, при этом рассматривая розовые кудряшки на его голове, — мне рассказали, что произошло. Про инцидент с птицей, — продолжил он, — весьма неприятное зрелище. — Птицей? — тихо повторил Хоя, а потом как по щелчку пальцев вспомнил всё. Мда, приятного было мало, но противнее всего было видеть не лужу крови после птицы, а её внутренности. И даже сейчас вспомнив о них, омега быстро положил руку ко рту, думая, что его реально стошнит. Врач грустно улыбнулся, понимая всё. Парень выглядел достаточно бледно, что было нехорошо. — Да… — тихо ответил старший омега, — ты новенький и поэтому не знаешь меня. Мое имя Азуми, можно просто Азуми-сан, — он улыбнулся, — я знаю, что грубо во время представления не говорить о фамилии, но всё же я не такой старый, можно и по имени. А тебя? — Нахоя Кавата. — Нахоя, милое имя, ты так похож на брата, вы с ним… — Близнецы. — Ясно, меня просто смутило что волосы разные, а так вы полностью похожи внешне. Любит тебя видимо сильно, так переживает. Сейчас между братьями я такое редко замечаю, только… у меня племяшки есть, между ними тоже очень хорошие отношения, но они не близнецы. — Понятно. — Учатся они тоже тут, кстати, может вы и познакомитесь. Азуми хочет наладить контакт, это просто обязательно, чтобы после того, что испытал Нахоя, тот не замкнулся в себе. Но Хоя был как будто далеко в тот момент, его мысли точно были не тут. Омега прислонил голову к стене, рядом с которой стояла кровать. Он закрыл глаза и тяжело вздохнул. — Голова болит? — спрашивает доктор. Нахоя молча кивает и ловит себя на мысли, что хочет к Сое, очень хочет. Тот наверно жутко переживает. Ещё их разлучили. Почему ему не разрешили быть тут, с ним?! … — Так вот что случилось, — устало говорит Шиничиро, смотря на детей. Кен, Казутора и Баджи вместе с Шиничиро внимательно слушали то, что им говорил Чифую. Так как только он и мог: Соя спал на диване, а Майки молчал всё это время и сидел возле спящего одноклассника. Шиничиро иногда смотрел на брата. За всё это время он заметил, что брат даже не посмотрел на него. — Неприятная ситуация, — говорит вошедший Вакаса, смотря на директора, — впервые у нас такое тут, обычно в центре внимания были братья Хайтани, а сейчас Нахоя Кавата и дохлый ворон на стекле первоклашек. Все дети сразу же обернулись к нему. Шиничиро недовольно посмотрел на своего зама, а потом не сдержал улыбки. Вака посмотрел на детей равнодушным взглядом и подошёл к директору, отдав ему какие-то бумаги. — Свастоны, а почему не дома? — он повернулся к детям. Кен улыбнулся про себя, подмечая, что он наконец-то признал их как «одаренный класс», который сам себя назвал, не захотев называться 9 А. Такое тоже бывает. — Как мы уйдем-то? — тихо говорит Чифую, — мы переживаем за них, мы с ними сдружились, жаль, что с ними такое случилось. Я… имею в виду с Нахоей. — Ха, — заговорил Баджи, — один в отключке, другой тоже, вот она — связь близнецов. — Баджи! — Казутора недовольно посмотрел на друга. — Что? — не понял он. — Ты так говоришь… будто… тебе плевать! — Чифую злобно посмотрел на него, а потом начал уходить, — прошу прощения, меня мама ждёт, мне пора! Чифую ушёл. Все молчали. Баджи молча смотрел тому в след. Он опять сказал что-то не то? Эх. Не хорошо вышло. На самом деле ему и вправду пока всё равно , он не привязался к ним, чтобы так волноваться, но Чифую, видимо, да. Стало стыдно. — Детишки, — спокойно сказал Вакаса, — только что в школу прибыли родители близнецов, их сейчас заберут. Мне сказали, что Нахоя уже очнулся. Пока Вакаса разговаривал с ребятами, Шиничиро изучал бумаги, что ему отдал Вакаса. Ничего приятного. Письмо с ментовки. Оповещение о том, что учащиеся братья Хайтани вновь загремели за избиение. Избиение… ужасно. И что же с ними делать-то? В этот момент Соя начинает просыпаться. Он устало тянется и видит перед собой Майки. Поняв, что он не знает где он, вскакивает со своего места. Сано этого не заметил сразу, но когда увидел, он… грустно ему улыбнулся. — А… где я… брат, он…– Соя растерянно осматривает всех, и взгляд останавливается на Шиничиро. — Не бойся, — Шиничиро встаёт со своего места и подходит к дивану, — ты в порядке? Соя кивает. — Мне… нужно к брату. — Хорошо, я тебя проведу, — он подаёт руку омеге, чтобы помочь встать с дивана, Соя встаёт. Вакаса начинает говорить, чтобы все шли по домам, завтра всё-таки возвращаться сюда. И все уходят. Вакаса смотрит на Майки, младший Сано прижался к спинке дивана и пустым взглядом смотрел на окно. … — Нахоя! — мама заходит, нет, буквально врывается в помещение и ищет своего сына. Парень с розоватыми волосами поднимает свою голову и смотрит на маму, сзади появился отец. Он улыбнулся им, уж больно взгляд у него такой блеклый, но он пытался найти взглядом Сою, но того не было. Мама подходит к сыну и крепко его обнимает. — Господи, как такое могло произойти?! — говорила в спешке она, рассматривая сына. Отец семьи подходит к врачу и начинает разговаривать с ним. Хоя же пытается успокоить мать, которая начинала уже во всю рыдать, увидев своего сына таким. Потом она начала спрашивать его, о том где его младший брат? В этот же момент, как ни странно, входят Соя с Шиничиро. Соя растерянно и устало смотрит на присутствующих, но увидев Нахою, идёт к нему. — Соя… — Хоя улыбнулся шире, радуясь, что с братом всё хорошо. — Как ты? — чуть ли не плача спрашивает голубоволосый, крепко обнимая своего брата, очень крепко. Мама встаёт со своего места, чтобы не мешать своим детям. Она понимала, что каждый в дали натерпелся из-за друг друга. Оба очень сильно переживают, — боже…ты меня так сильно напугал! Как же я… я… — слёзы всё же пошли, но не сильно. Родители близнецов, Шиничиро и врач Азуми наблюдали за всей этой картиной. — Прости меня, — старший начал гладить брата по голове, — прости меня, что-то мне тогда нехорошо стало. Я просто отключился… не парься, всё хорошо. — Не говори так! — недовольно сказал Соя, крепче обнимая брата, а потом совсем тихо говорит то, что должен услышать только брат, — если с тобой что-то случится, я не прощу себя. — Прости. Вновь повторяет старший. Ему больше нечего сказать, и нужно успокоить брата в данный момент, а не что-либо обсуждать. — С Нахоей уже все хорошо, можете забирать. Состояние стало лучше, но завтра приди ко мне на всякий случай, я осмотрю тебя ещё раз. Если станет плохо, оставайся тогда дома, и вызовите врача. — Не понимаю… — говорит Хоя, поднимаясь со своей кровати, при этом держась за руку брата, — мне лучше, но может стать хуже? — Зависит от твоего состояния. Я могу поговорить наедине с родителями? — он посмотрел на маму и папу близнецов. Шиничиро пожелал удачи и вышел из кабинета, а Соя и Нахоя решили подождать родителей на улице, старшему нужен свежий воздух. Когда все ушли, мама спросила: — Что такое? — У меня один вопрос — часто с вашим сыном такое? Почему вы не обращаетесь к докторам и… к психологам? — серьёзно спросил врач. — Не понимаем… — говорит папа близнецов, смотря на врача, потом на свою жену. Та, как будто поняв о чём речь, виновато опустила свой взгляд. — Я о том, что у вашего сына происходят панические атаки. В его возрасте и с такими приступами это крайне рискованно! Повезло, что я сегодня не ушёл раньше. Я не знаю, что бы тогда произошло. И часто у него такое? — Паническая атака? У Нахои?! Нет… да такого быть не может! Мой сын сильный и крепкий, этого… — Это… во второй раз… — тихо говорит женщина и устало садиться на стул возле него. Отец округлил свои глаза и посмотрел на жену, явно не зная об этом. — Что? — не понял он, желая услышать рассказ, о котором ему не сообщили. — Помнишь… ты был в командировке? Детям по семь лет было. Произошла авария. Их сбили… Врач приложил свою руку к лицу, шокированный услышанным. Отец, конечно же, знал об аварии, он тогда все свои дела бросил и поехал обратно в город. — И… тогда, Соя толкнул Нахою и принял весь удар на себя. Он пострадал намного сильнее. — Какой ужас, — воскликнул Азуми. — Нахоя отделался лишь царапинами. Он очнулся сразу же после удара… и увидел Сою в крови. Он лежал и не двигался… в тот момент я подбежала к ним, — из глаз её образовались слёзы, — это моя вина была! Я виновата! Не уследила… Соя… он не двигался, а Нахоя… он начал задыхаться. Я так растерялась… но врачи вовремя успели. Доктор сказал, что Нахоя получил травму от вида такого зрелища, а Соя… так сильно ударился головой, что после того как он очнулся, после комы… — Комы? — доктор в шоке повторил. Это действительно ужасно. Он недавно видел их, отчаянно обнимавшихся и успокаивающих друг друга. — Соя не помнил ничего после. Он так и не вспоминал об этом, а Нахоя молчит… мы думали, что он тоже забыл. Всё время, сидел возле брата и ждал, пока он очнётся, и когда Соя очнулся, всё наладилось. Сложно было ему говорить об этом, сам-то он ночами не спал, переживая сразу за двоих. Азуми положил свою руку на плечо маме близнецов, тем самым пытаясь успокоить её. … Шиничиро входит в свой кабинет, тьма. Там было темно, кто-то выключил свет. На улице уже стемнело, тут всегда темнеет быстро. Он почувствовал сильный холод. Окно кто-то открыл? Он посмотрел на открытое окно, и там… рядом сидел Майки. — Майки? — Шиничиро в шоке посмотрел на него. Так холодно было, а он сидел в одной рубашке и штанах, — зачем?! Ты заболеешь! Он начал подходить к нему, но холодный взгляд темных глаз остановил его. Шини замер. Майки смотрел тому прямо в глаза, его тело начало сильно дрожать из-за холода. Глаза младшего брата смотрели холодно, но в этом холоде он видел боль, и Шиничиро прекрасно знал, что он увидит это, когда позовёт Изану обратно. И он прекрасно понимал, что заслуживал этот взгляд. — Манджиро, — спокойно начал он, — послушай. Мы поговорим, прошу слезь с подоконника, там холодно и опасно! Ман… — Ты знал всё… — очень тихо сказал он, но брат прекрасно услышал его, — знал, что я чувствовал тогда, знал, что я хотел убить себя! — голос стал намного громче и злее, — но ты всё равно привёл его обратно! Зная, что мне будет больно!