Глушь

Больница г. Глу́ши Кабинет одного из главных врачей единственной больницы во всём городе, который вечно полный и кипит жизнью. Когда-то это больница была маленькой, но новоиспечённый мэр пару лет назад решил, что нужно сделать её больше. Так и сделали, и теперь она готова принимать всё больше и больше людей. Сидевшие в кабинете тихо общались, боясь показаться громче тишины, или, наверное, боялись, что их вот-вот могут услышать. Они пьют уже вторую чашку чая за час, один из них берёт чайник и наливает им обоим. При этом поглядывая на собеседника, который стоял возле окна и смотрел на небо. — Всю жизнь живу тут, а всё никак не могу привыкнуть, что тут так мрачно, — говорит Вакаса. Азуми пожимает плечами, ему наоборот нравился этот мрак: тёмное небо, нескончаемый снег, даже днём довольно мрачно. Сев за свой стол и отодвинув бумаги, он взял свою чашку и посмотрел на дно. — Я надеюсь, ты пришёл сюда аж целый час назад, не чтобы поговорить со мной о погоде? Вакаса повернулся к омеге и приподнял бровь. — Я тут вообще-то ждал пока ты освободишься. Азуми развёл руками мол: «Простите, я как бы на работе». Вакаса конечно же это прекрасно понимал, он подошёл к его столу, придвинул к себе свой чай и сел напротив. Они смотрели пару минут друг на друга, а потом альфа начал: — Акаши Харучие выпускают, на него не нашли ничего, больше оснований держать его там нет. Азуми нахмурился. — А как же Шиничиро? — спросил он. — Его проверили, и он, конечно же, не мог и не совершал этого преступления, — Вакаса издал истеричный смешок, — как будто он вообще мог! Но его выгонят из школы. — По сути, директором должен стать ты, Вакаса, — говорит Азуми. Вакаса берёт чашку в руки и начинает медленно попивать, его глаза всё хотели взглянуть в окно, но он сидел спиной к нему, но почему-то почувствовал холод. Мысль о том, что он будет на месте друга, не давала ему покоя, он, конечно же, не виноват, что Шиничиро выгнали, но чувствовал досаду и обиду за друга. Рука потянулась к карману, он достал сигареты и положил их на стол. Азуми приподнял свою бровь и посмотрел на друга, Вакаса никак не отреагировал. — Шиничиро подавлен, он, мне кажется, сам чувствует свою вину, а я говорил, что не нужно устраивать это всё! Город и так нервный из-за гуляющего на свободе убийцы! А мы тут вечером решили устроить праздник в честь Нового года. — Это же дети, хоть и подростки. Не всё понимают, что происходит. Убийства случаются так далеко от них, и очень редко, они не осознают этого. Думают, что это обойдёт их стороной. Они понимают, что это всё ужасно, но при этом думают, что это с ними не может случиться. — Когда же они вырастут, — ворчливо проговорил альфа и достал сигарету из пачки, — а Шиничиро наивный добрячок, который пошёл на поводу у детей! — Ты же знаешь, как он их любит, особенно своих братьев и сестру. Майки очень сильно настаивал не лишать их праздника. — А теперь что? — Вакаса зажёг сигарету и, встав со своего места, открыл окно и закурил возле него, — Изана говорит, что тот перестал особо разговаривать и из дома уходит. Это явно не понравится Шини. — Да уж, Манджиро он очень любит. В кабинет в этот момент вошли, один молодой санитар, он запыхавшись посмотрел на Азуми. — Двое… раненные…подростки… - пропыхтел он. Азуми напрягся, он встал со своего места и подошёл к санитару. — Тише, успокойся, скажи мне, что случилось. Пациенты новые? Раненые? В каком сейчас отделение? — Только что, двое подростков в тяжёлом состоянии, огнестрельное ранение, один ещё в сознании, а второй, он… — Подростки? — Вакаса встал со своего места и подошёл к Азуми, — я обязан узнать их ФИО, очень надеюсь, что это не из нашей школы. — Да, и ещё, — выдохшись, сказал санитар, — с ними привезли омегу, у него была паническая атака, дышит с нервными перебоями. Азуми нахмурился. А потом посмотрел на Вакасу. — Паническая атака… — повторяет Азуми, а потом прикрывает устало глаза, — боже, я очень надеюсь, что это не Кавата Нахоя. Его панические атаки очень плохие по стадии. — Кавата? — Вакаса выругался, — похоже наши оболтусы. Чёрт. С огнестрельными ранами? — вспомнив, прокричал он и вылетел из кабинета. Азуми, опешив, накинул на себя халат и тоже побежал за Вакасой.

***

— Сано Манджиро! — раздался оглушающий крик на весь коридор. Майки аж вздрогнул и резко обернулся, к ним в спешке подходили взрослые. Майки растерянно и со слезами на глазах посмотрел на маму Баджи и на мать Казуторы, они хотели было подойти к Сано, но Вакаса опередил их и, взяв под локоть Майки, увел в сторону. Сано растерянно посмотрел на него и дрожащими руками обнял себя. — Майки, посмотри на меня, — приблизившись к нему сказал Вакаса, — посмотри и успокойся. Ты сам не ранен? Майки покачал головой. Вакаса приобнял Майки и начал гладить его по спине. — Успокойся сперва. Майки прижался к груди старшего и прикрыл свои глаза, успокоиться не получалось. Да как тут успокоиться вообще? Если твои друзья сейчас на грани смерти, почти холодные трупы. От этого было тошно на душе, тем более и так проблем хватало. Вакаса ждал, пока парень успокоится, и через пару минут это сработало. Со стороны было видно Доракена, который с грустным выражением лица рассказывал что-то. Матери заметили на руках альфы кровь и закричали. Вакаса обернулся, а Майки вздрогнул. — Мы спустились, потому что услышали выстрелы, — начал тихо Майки, привлекая внимая к себе, — спустились, а там тела, кровь… — Где вы были? — задал вопрос Вакаса, но подавленный Майки промолчал.

***

Мать близнецов поднимается по большой и серой лестнице, идёт в кабинет, в который её направили. Руки её дрожали, а глаза были на мокром месте. Боже. Как же она устала от этого всего. Сколько этот город будет тиранить её и её детей? Учитывая, что все несчастья произошли после того, как они переехали, как же она хотела обратно в Японию. — Вон, тридцать четвертый кабинет, — прошептала она, увидев нужный кабинет, и побежала туда. Дверь открылась, и из кабинета вышла женщина — медсестра, она оглядела Кавату. — А вы к кому? — спросила она. — Мне сказали, что мой сын находится тут, — объясняет она, — и я должна увидеть его! — серьезное сказала она и ворвалась в кабинет. Нахою она нашла лежащего на кушетке, тот спокойно и неподвижно лежал с закрытыми глазами, только грудь немного поднималась и плавно опускалась, губы были приоткрыты. — Сынок, — прошептала она и медленно начала подходить к нему. Нахою издал какой-то звук, а потом медленно открыл глаза. Мать нависла над ним и посмотрела в помрачневшие синие глаза. Омега моргнул и издал стон, грудь начало сдавливать, и ему показалось, он сейчас задохнётся. — Мам, — тихо прошептал омега, видя её взволнованный взгляд, она было вся красная и еле-еле сдерживалась, чтобы не заплакать. Не сдержалась. На щеку парня упало что-то очень влажное и мокренькое, он внутренне напрягся. — Мам, не плач, — просит омега. Она села на кушетку возле него и взяла за руку. Руки её дрожали, она же, бедная, в попыхах убежала с работы, на которую она так отчаянно пыталась устроиться. — Как так вышло? — тихо спрашивает она, вытирая свои глаза, — мне позвонили с больницы и сказал, что тебя привезли сюда, паническая атака? — Да, — признался Нахоя и вдруг вспомнил причину этого, он быстро приподнялся, даже мать не ожидавшая это немного отсела. Нахоя расширил глаза и вдруг, забыв, где он находится, начал оглядываться по сторонам. Зрачки расширились от воспоминаний…выстрел, тела, кровь… кровь… Нахоя болезненно зажмурил свои глаза и сжал свои похолодевшие руки. Паника всё сильнее охватывала его. — Брат, — прошептал Нахоя и вновь начал осматриваться, — где Соя? Мама напряглась. — Не знаю, а вы не вместе были? — опешила она. Нахоя вскочил со своего места, встал на ноги и начал руками шариться по карманам, не найдя телефон и вообще ничего, повернулся к матери и спросил. — Где мои вещи? Телефон? Нужно позвонить ему! — быстро протораторил он. Мать встала со своего места и взяла сына за руки. — Успокойся, пожалуйста, тебе нельзя волноваться. И я только что пришла, не знаю, где твои вещи. — Мам, позвони, пожалуйста, ему! Что-то не так, я чувствую! Он вышел первый, потом выстрелы, наших одноклассников там застрелили! — нервно кричал Нахоя. Женщина, услышав про выстрелы, округлила глаза и чуть не упала, но Нахоя её подхватил и посадил на кушетку. — Мам… мам… Она нервно задышала. — Какие выстрелы? Где вы были? Где твой брат? Нахоя присел рядом с ней и начал рассказывать. Но рассказ был прерван, когда дверь открылась и на пороге появился Ран. Нахоя удивился и встал со своего места. Хайтани, увидев омегу, медленно и незаметно выдохнул. Положив руки в карман своего пальто, он подошёл к омеге. — Нахоя, — недовольно пробубнил он, — что на этот раз случилось? Оставить тебя на день нельзя, как что-то случается. Но больница… признаться, я удивлён. Я думаю, будет раньше. Нахоя скрестил свои руки. — Я тоже рад тебя видеть! — серьезно сказал он. Они некоторое время смотрели друг другу в глаза, а потом Ран подошёл ближе и обнял его. А после заметил и мать близнецов, что смотрела на них. Ран улыбнулся ей и помахал. Она выдавила из себя улыбку и кивнула ему. — Ран, — вдруг сказала Нахоя, отстранившись от альфы, — а ты как тут оказался? Кто рассказал, что я тут? — Азуми позвонил нам, ваши ребята на нижнем этаже, там целая толпа, кто-то плачет, что произошло? И где твой брат, Риндо ей богу такой нервный нафиг, ищет его, думал, он тут с тобой, но нет. Нахоя вновь напрягся, Ран это уловил по виду омеги, и всё его веселье и улыбка испарились в одно мгновение. — Что опять случилось? — спросил он. — Так где Соя-то? — не выдержав, спросила женщина. Нахоя покачал головой и тихо сказал. — Не знаю, я не знаю, где он…

***

Мрак исчез. Соя открыл глаза и посмотрел перед собой. Холодный, манящий ветер дул на него и просил сделать шаг. И ему хотелось, он опустил голову и посмотрел на свои босые ноги, а потом в ужасе, осознав, где он, резко отошёл от края пропасти. Вскрикнув, он ощутил холод и гнев ветра, что гнал его наоборот ближе к краю. — Духи ненавидят людей, и лес хочет их крови… я хочу их крови. Соя много раз слышал этот голос, и он знал, кому он принадлежит. Холодный, спокойный, но давняя злоба осталась в отголосках его голоса. — Хозяин леса? — спросил омега. Ветер подул намного сильнее, и он еле удержался на месте, чтобы не податься вперёд. — Наконец-то ты обратился ко мне. Зря ты сюда приехал, я очнулся. И теперь за истребление духов леса, этот город проклят. А люди… — голос раздался совсем возле уха, и Соя вздрогнул, как от электрического тока, и выпрямился, — должны умереть. Те, кто заслужили это. Но мне всё равно, невинен или нет, хочу крови. И ты мне поможешь. Своей волей или нет. — Что ты от меня хочешь? — отчаянно спросил Соя. — Я получу всё, что я хочу, но сейчас запомни это место… Соя в этот момент ощутил власть над своим телом и обернулся. Он увидел лес, ёлки, тропу и рядом овраг. — Что это за место? — Место первого твоего приказа, закон леса гласит… или ты, или тебя. А вы люди все животные, а самые невинные в итоге становятся тиранами. Соя впервые услышал смех Хозяина леса, такой холодный, издевательский, как будто он игрался со всеми, а самое главное — Соей. Самые невинные становятся тиранами. Или ты, или тебя. У омеги эти слова отпечатались глубоко внутри, он прикрыл глаза и уже не чувствовал холод. Он будто исчезал из того места, и в глубине подсознания появилась одна мысль: он же предупреждал, чтобы не выходил, он знал, что кто-то там был. Знал… — Соя! Омега резко распахнул глаза. Он начал оглядываться по сторонам и увидел серые стены, он повернул голову и встретился взглядом с Чифую. Тот сидел рядом, руки были заведены назад, а ноги связаны, Соя понял, что связан был и он. Чифую сидел полубоком и смотрел на Сою. — Фуф… — прошептал блондин, — я тебя очень долго звал. Я рад, что ты пришел в себя. — Мы связаны… — прошептал Соя, — а что случилось? Он увидел красные глаза друга из-за слёз, теперь его спокойствие ушло на второй план. — Нас похитили, Соя, — плача, говорит Чифую, — напали какие-то мужики и привезли сюда. Соя тотчас же всё вспомнил. «Он предупредил меня, Хозяин леса всё знал! Это видение… это был не сон, он со мной так общается! И показывает места, неужели там кто-то умрёт? Нет! Нет! Не может быть такого!» Соя попытался встать, он был так же хорошо связан, они лежали на диване. Соя напряг мозги, он не помнил того, что произошло в самый последний момент, что-то важное. Выстрелы. Он напрягся всем телом. Чифую тихо лежал и скулил, из его глаз падали слезы, а веки были прикрыты. — Чифую? — Я… — тихо хриплым голосом говорит он, при этом открывая свои глаза, — не понимаю, внутри такое чувство, что что-то умерло. — Чифую, я кое-что вспомнил, я слышал выстрелы… перед тем, как выключился. — Почему так пусто? Страшно. Выстрелы? — он попытался принять сидячее положение, и с трудом у него это получилось. Он напрягся, он никак не мог вспомнить это. А Соя вспомнил, что в тот момент из дома выскочил Баджи, он отчётливо слышал его голос, он был там, а потом выстрелы. Соя замер и внимательно посмотрел на Чифую. Пазл начал складываться, он кое-что осознал, но боялся даже подумать об этом, вдруг это правда? Вдруг эти гады в Баджи стреляли, а Чифую чувствует вместо паники пустоту. Он на подсознании омеги чувствует, что что-то не так. — Мне не хорошо, — говорит блондин и закрывает глаза, — сейчас как будто стошнит. — Успокойся, пожалуйста, — просит Соя, — страшно, я понимаю, но нам не нужно паниковать. — Паниковать? — он усмехнулся, — Сой, нас похитили, связали и держат в каком-то не понятном доме. Может это и есть маньяки города? Нас убьют. Соя не знал, что говорить, поэтому он молчал. Слова Чифую были логичны и понятны. Они неосознанно придвинулись друг к другу, а потом прижались. — Почему именно мы? — Я не знаю. Чифую всё ещё плакал, но не истерически. Он был спокоен, но слезы шли, он опустил голову на плечо друга. — А знаешь, я знал, — говорит Чиф, — смерть как будто в последние пару дней прямо намекала мне о своём появлении. Вот и появилась. Соя продолжал молчать, но слушал. А потом вспомнил про брата. — Нахоя меня убьёт. Чифую начал смеяться. — И в этот момент, ты подумал о том, что брат тебя убьёт? Странный ты. — Да нет, просто брат сейчас переживает, и мать небось узнала. Какой ужас, — устало выдохнул он, — я какой-то проклятый. Опять со мной что-то произошло! — Опять? — Ага, по их мнению я прям пропадаю часто, хотя это не так! — Ты был с Риндо? — Чифую посмотрел на него. Они оба так переживали и боялись думать о их ситуации, что их детские мозги решили просто поговорить и не смотреть лишний раз по сторонам. Так они отвлекались от этого ужаса. — Ну да, — сказал Соя, — жаль, что это закончилось так. Соя вдруг вспомнил про свой телефон, но, конечно же, он не может пощупать карманы, и вдруг понял, что телефон был в куртке, а куртка была не на нем. Верхнюю одежду с них сняли. — Мне тоже, — ответил он, — прости, что так вышло. Мы не хотели тебя обижать, я вообще за тобой пошёл. Чтобы вернуть. — И зря. — Нет, мы за вас просто переживали! — Из-за того, что я встречаюсь с Хайтани? — вспылил он, — да за что вы так к ним относитесь. Многие альфы дерутся! Да и омеги тоже! Вот Нахоя, например… — Стоп, что? Нахоя дерётся? — Да, — протянул Соя, — отец его на кружки, где дерутся, водил, и, что самое странно, брату нравилось. Да и в старой школе до меня постоянно докапывались, — его голос погрустнел, — он их бил. И я так боялся, что брат пострадает из-за меня. — Он тебя очень сильно любит, — Чиф улыбнулся, — но как так вышло, что вы начали общаться? Соя не хотел говорить, он ещё был обижен из-за того, что ребята им устроили. — Ну пожалуйста, — протянул Чиф, — мне интересно. Я никак не буду обсуждать тебя, честно. Кто достоин осуждения, так это я… — тихо, словно самому себе, сказал Чиф. — О чём ты? Чифую улыбнулся. — Только не офигевай сильно, хорошо? Я тебе открываю секрет, и ты мне. Так будет честно. — Ну… давай… — согласился Соя. — Я, Баджи и Казутора — мы вместе. Встречаемся, втроём. Бровь Сои приподнялась вверх, а лицо от шока поменялось. Чифую растерянно улыбнулся, он не верил, он только что признался в этом. — В-вместе? — повторил он, — ты и они… поэтому они целовались? — Ну тут и я был в шоке, — признался омега. Дверь резко открылась, и оба вздрогнули и посмотрели одновременно на дверь. — О, проснулись, милашки…— сказал высокий амбал и начал подходить к омегам, — рад, что вы не истерите. Уже смирились со всем. — Вы кто? — спросил Чифую, — зачем вы нас похитили? Убить решили? Громила почесал свой висок, а потом улыбнулся. — Вы не подумайте, что это я маньяк ваш, нет. У нас свои дела, — он положил руку на колено Сои и улыбнулся. Соя вжался в спинку дивана, он вспомнил это лицо. Только не это. Они опять пришли убить Сою, но почему они взяли Чифую? Рука громилы, нервно и противно начала гладить колено омеги. — Не трогай меня… — шепчет Соя. — Это я ещё не трогаю, — улыбнулся он.