M(eхy)rry Christmas

— Три, два, один! — радостно кричит Ники, подкидывая над головой круглый ярко-оранжевый мандарин, а после тут же несётся прочь. Хихикая, парень прячется за широкую спину Мэтта и аккуратно поправляет стоящий на столе телефон, чтобы показать Эрику, находящемуся в Германии из-за закрытых границ, чем «Лисы» занимаются в преддверии праздника. Кевин делает удивительно ловкий скачок до цели, крутя ракетку в левой руке, но Нил, перепрыгнувший через диван и чуть не задевший обнимающихся Аарона с Кейтлин, испуганно взвизгнувших на такие действия, оказывается быстрее. Схватив мандарин в ракетку, Джостен, увернувшись, обходит Кевина и метким движением забивает фрукт в дверной проем, обвешанный мишурой и переливающимися на свету дождиками. Те, шурша, колышутся, подтверждая гол. Ники ликует, прыгая на шею Нилу, в то время как Элисон и Мэтт закрывают сделку на победителя. Последний, счастливо пританцовывая, отбивает Джостену кулачек, благодаря за выигранные деньги, и чокается бокалом с Дэн, чуть не проливая при этом шампанское, засмотревшись на красоту своей девушки. Рене подбадривающе улыбается недовольно надувшейся Элисон, и в гостинной раздается беззаботный смех Нила, глядящего на то, как Кевин путается в гирляндах, пытаясь вытащить еще один мандарин из вазочки на столе. — Джостен, хватит ржать, помоги мне, — верещит тот, глядя на свои ноги в смешных теплых носках, полностью обернутые светящейся лентой. — «Джостен, хватит ржать, помоги мне» — последние слова юного нападающего команды «Лисов», почившего страшную учас… — Ники не успевает договорить и первого предложения, как в него начинают бросаться мандаринами: сначала Кевин, а потом и Аарон. Из вредности, конечно же. Один из фруктов попадает в зеленое дерево, стоящее в углу комнаты, но этого никто, кроме обитателя подоконника, не замечает. Ёлка, наряженная, кажется, за месяц до рождества, переливается всеми цветами радуги, то хаотично мигая, то плавно сменяя один оттенок на другой. Игрушки: стеклянные, деревянные, покрытые лаком, и самодельные (труды Ники и Рене, раскрывших в себе любовь к плетению из мулине), красиво подсвечиваются от огонечков, бросая световых зайчиков на стены. А внизу, под широкими ветвями, лежат десятки коробок, обернутых в блестящую упаковочную бумагу. Даже Аарон, недовольно бухтящий на все приготовления к празднику, признал, что это выглядит по-настоящему сказочно. От ёлки пахнет хвоей, валяющимся на ветвях мандарином и немного смолой, и Эндрю думает, что это вполне приятно сочетается с ароматом табака, исходящим от него самого. Сидеть на подоконнике холодно, все же с окна неприятно поддувает, но Нил принес ему плед и пару подушек, так что Эндрю, закутавшийся в теплые вязанные одеяла, не собирается жаловаться. На самом деле, наблюдать за всем этим хаосом, развернувшемся в гостиной, вполне интересно, если не считать, разве что, возможности словить лбом летающие мандарины. Нил, гогоча, обходит Кевина, бросая ему, чтобы сам выпутывался, и прямой дорогой следует к Эндрю, уже поджигающему вторую сигарету, которую Джостен ловко выхватывает, перебирая меж пальцев и вдыхая дым. Там за окном крупными хлопьями валится снег, оседая на землю, дома и уличные фонари, а студенты, крича во все горло рождественские песни, носятся, ловя снежинки языками, катают шары для снеговиков и делают снежных ангелов на нерасчищенных дорогах. Несколько лет назад Нил проходил бы мимо, отводя взгляд и кутаясь в воротник куртки; он должен был спешить на очередной поезд, дарующий ему рождественское чудо — еще один год жизни. А теперь Нил здесь: потирается своим носом о холодный, покрасневший нос Эндрю, и, вздрогнув, фыркает, когда мурашки начинают рассыпаться по коже. — Ты уже придумал желание? — шепотом спрашивает Нил, туша сигарету о переполненную пепельницу. — Никогда больше не видеть ваши страшные рожи, — отвечает Эндрю, наблюдая за тем, как Аарон, схватившись за живот, заливается хохотом, потому что Кейтлин набрала полный рот шампанского и не может проглотить, смеясь в ответ на хихиканье «нормального» Миньярда. Бесконечный круговорот веселья в конечном итоге заканчивается тем, что напиток начинает литься через нос девушки, отчего Аарон только пуще прежнего разрождается смехом, откидываясь на спинку дивана. — Если произнести вслух, то оно не сбудется, — непонимающе уточняет Джостен, крадя и вторую сигарету, что тут же отправляется к первой. Нил, недовольный морозным ветром, закрывает форточку, перед этим нарисовав на запотевшем стекле лисью лапку. — На это и расчет, — вздыхает Эндрю, просовывая пальцы в петельки от веревочки на пижамных штанах Нила и притягивая его ближе. — Да или нет? Джостен несколько секунд прогружается, переваривая полученную информацию, после чего расплывается в счастливой и немного самодовольной ухмылке, стреляя глазами в сторону Эндрю. В его блондинистых волосах виднеются яркие пятнышки, исходящие из гирлянд, и Нил медленно, массирующими движениями опускает в пряди руки, приближаясь ближе и замирая в сантиметре от родных губ. — Иногда ты такой ворчун, — бурчит Джостен, опаляя горячим дыханием бледную кожу. — Заткнись. По комнате все так же летают смешинки, фрукты, да пробки от алкоголя, и пока команда отсчитывает минуты до наступления нового года, Нил счастливо растворяется в Эндрю и горячих, несмотря на зиму за окном, поцелуях. А под ёлкой, среди других подарков, лежат два особенных с небольшими картонными ярлычками; они обнаружатся только под самое утро, в уединении сонного царства, но будут куда значимее всех предыдущих. — Я вот загадал, чтобы твое любимое мороженое, наконец, появилось в ближайшем магазине. — Ну и зачем тогда ты произнес это вслух?!