***
Когда пришло время, все действующие лица были хорошо информированы по всем вопросам, по которым их необходимо было проинформировать. Более того, Минхо позаботился о том, чтобы Чанбин, Хёнджин, Феликс и Чонин были в где-то, где не общага, и что они останутся там на много часов. Он даже использовал цепочку, чтобы запереть входную дверь, а это означало, что кому-то придется открывать её изнутри. Подозрительно, конечно, ведь они никогда не пользовались цепочкой, кроме как ночью, но это было намного лучше, чем если кто-то вернётся домой, а тут голый Чан лежит под Сынмином, пока Минсоны на это смотрят. То, что Сынмин был взволнован — ещё мягко сказано. Он никогда не был с человеком, испытывающим состояние сабспейса, и ему хотелось узнать, каково это. Сынмин любил заниматься сексом с Хёнджином, но Хёнджин не мог погрузиться настолько глубоко, это был новый опыт. Он заранее позаботился о том, чтобы прочитать об этом как можно больше, так сказать, убедиться, что он готов. К чему он не был готов, так это к тому, что их лидер стоял на коленях рядом с изножьем кровати Минхо, которая была отодвинута от стены, чтобы создать больше пространства. Его руки были привязаны к обеим ножкам, а глаза были закрыты широкой черной повязкой, которую Сынмин дал Минхо заранее. И он был голый, если не считать чёрных боксеров и чего-то на шее. Стоило ожидать, что это будет Чан или Джисон. Он подозревал, что Чанбин неопытен, знал, что Феликс неопытен, и надеялся, что Чонин неопытен, так что на самом деле оставалось только две возможные опции. Потому что он не просто знал, что Минхо не втянет в это его бывшего, но и потому, что он знал, что Хван не умел погружаться в сабспейс, а также что он мог принять всю сынминову грубость и жестокость, а Минхо советовал быть полегче. Минхо и Джисон сидели, обнявшись, на его кровати. Минхо ухмыльнулся, подняв брови, и Сынмин кивнул в ответ. Он в сотый раз напомнил себе, что ему нужно молчать во время всего действа, даже стараясь не стонать, потому что даже этого будет достаточно, чтобы выдать его личность. Он подумывал о том, чтобы саб надел беруши, но он не хотел блокировать все звуки или то, что Минхо мог захотеть или должен будет ему сказать, поэтому он отказался от этой идеи. После того, как открылась и закрылась дверь, Чан начал дышать быстрее, нервничая и взволнованный тем, что должно было произойти. Он разжал и сжал руки, слегка потянув за ремни. Они крепко держались, но он знал, что Минхо или его дом могут развязать их в любой момент, если потребуется. Джисон тоже был взволнован, страстно желая смотреть на всё собственными глазами, но, в конце концов, он был благодарен за то, что ему вообще позволили здесь быть. Он подозревал, что дом был Феликс, Сынмин или, возможно, Чонин, но его ставка была на Сынмина, так как Минхо ранее обсуждал с ним, что тот по сути доминант. Лично он этого не видел. Гипотетически или буквально, как оказалось. Сынмин немного занервничал при мысли о том, что ему придется доминировать над их лидером. Нужно было преодолеть прежние установки в своей голове, что представлялось сложной задачей, учитывая их отношения друг с другом. И не только это, но он предпочел бы, чтобы у него не было зрителей. Но он не собирался отступать от вызова. Сынмин подошёл к Чану и слегка стукнул мыском по левому колену, как будто бы случайно, чтобы дать ему понять, что его дом стоит перед ним. Потом он просто стоял и ждал. Он хотел посмотреть, сделает ли Чан что-нибудь. Он не был разочарован. Чан поднял голову и тихо спросил: «Хозяин?» Как только Чан поднял голову, Сынмин увидел ошейник на его шее. Черная полоска кожи шириной чуть меньше дюйма с серебряным кольцом спереди, обрамленным надписью «Stray Kids». Сынмин уже был наполовину твёрд от чистого предвкушения, когда вошёл в комнату, но это заставило его возбудиться окончательно. Чан, должно быть, спал по крайней мере с одним мембером до этого. Он разберётся с этим в другой раз. А сейчас он мягко провел пальцами по темным волосам, наблюдая, как парень расслабился под его прикосновением, и затем грубо сжал руку. Однако Чан не стушевался. — Я в вашем распоряжении. Сынмину пришлось снова напомнить себе, чтобы он вел себя тихо, иначе он бы замычал в знак признательности. Это будет непросто. Он спустил свои спортивные штаны вместе с бельём и подошёл ближе, постукивая своим твердым членом по губам старшего. Чан тут же раскрыл рот, и с другой стороны комнаты раздался голос Минхо. — Хороший мальчик, Чанни, — Сынмин благодарно кивнул Минхо и позволил Чану задать темп для начала. Чан на пробу облизал ствол, в то время как Сынмин развязал его правую руку и положил себе на левое бедро, дважды постучав. — Твой безопасный жест — дважды постучать по его бедру, хорошо, Чанни? — напомнил Минхо о безопасном жесте, который они обговаривали ранее. Чан отстранился, чтобы подтвердить это устно, затем продолжил работать языком, в основном сосредоточившись на головке. Когда он продвинулся дальше и обнаружил, насколько массивным был член Сынмина, он издал сдавленный звук от шока, на что Минхо усмехнулся. — Что происходит? — спросил Джисон, дергая своего парня за рукав. — Чанни только что осознал, насколько большой член он собирается взять, — ответил Минхо, ухмыляясь. Джисон заскулил и драматично рухнул на колени Минхо. — Хотел бы я видеть это. — Не ной, малыш, — тихо отчитал его Минхо. Будь это Хёнджин, член Сынмина уже был бы у него в горле. Но он знал, что должен быть мягче с Чаном, поэтому решил подождать, прежде чем начинать в полной мере. Вскоре Чан сам начал качать головой вверх-вниз по всей длине, каждый раз легко заглатывая примерно половину. Сынмин был впечатлен. — Тебе нравится его член, Чанни? — спросил Минхо. Чан замычал вокруг Сынмина, заставляя того дернуться во рту, прежде чем отстраниться с влажным звуком. — Мне очень нравится, — он поднял голову. — Можно мне ещё, пожалуйста? Джисон снова заскулил и вцепился в Минхо. Ким ухмыльнулся, схватил Чана за волосы на затылке и начал насаживать глубже на себя, слегка надавливая. Он заставил Чана взять немного дальше чем ранее, его член достигал задней части горла, двигаясь медленно и не задерживаясь долго. Так и не почувствовав прикосновения к бедру, он медленно начал ускоряться, когда старший перестал давиться. Надавливая на затылок, он начал толкаться сильнее и глубже. Чан хорошо справлялся, пару раз он, конечно, закашлялся, но затем нетерпеливо открывал рот для продолжения. Сынмин полностью оторвался от рта хёна и отпустил его голову, отчего Чан надулся, но ничего не сказал. Он ахнул, когда Сынмин просунул средний палец сквозь кольцо на его ошейнике и снова потянул его вперёд, толкаясь в рот сильнее, чем раньше. Чан застонал вокруг него, явно наслаждаясь тем, что его тянут за ошейник. Джисон в это время сходил с ума, влажные звуки, создаваемые тем, что происходило всего в нескольких футах от него, заставили его возбудиться. Он соскользнул на пол между ног своего парня и потянул его за шорты, одними губами произнося «пожалуйста». Минхо просто погладил его по голове, продолжая смотреть на Чана, следя за его состоянием. Он был почти уверен, что взаимодействия с ошейником во время минета было более чем достаточно, чтобы отправить его в сабспейс, и он должен был оставаться бдительным. Но как оказалось, Лино не пришлось внимательно наблюдать слишком долго, потому что Сынмин уже чувствовал приближение своего оргазма. Он неохотно оторвался от рта Чана и снова схватил старшего за волосы, чтобы оттянуть голову назад, водя по члену другой рукой. Чан, должно быть, знал, или просто хотел, чтобы его рот использовали ещё немного, потому что он держал его открытым и даже немного высунул язык. Сынмин подавил стон, когда кончил, извергая струи спермы на язык и подбородок хёна. Чан сглотнул и использовал свободную руку, чтобы собрать остальное, прежде чем капли сбежали с подбородка на пол. Счастливо облизав ладонь дочиста, он наклонился вперед, чтобы очистить Сынмина парой движений языка. Минхо встал и подошёл к Чану, чтобы погладить его по голове. — Хороший щенок, ты заставил его чувствовать себя так хорошо. Он так тобой доволен. То, как Чан улыбнулся, сказало Минхо буквально всё. Чан уже в сабспейсе. Минхо развязал другую руку Чана и прошептал Сынмину своё наблюдение. Глаза Сынмина расширились, удивленный тем, что это случилось так быстро. — Ошейник, — ответил Минхо на его безмолвный вопрос. Сынмин кивнул и помог Чану забраться на кровать, уложив того на спину. Ему очень хотелось сказать старшему, как хорошо он справлялся, но его личность должна была остаться секретом. Так что похвала, когда она уместна, оставалась на совести Минхо. Кроме того, Сынмин мог передать столько же своим прикосновением, что он и сделал, погладив Чана по щеке тыльной стороной ладони. Лидер уткнулся носом в прикосновение. Сынмин уже заметил возбуждение старшего, поэтому решил двинуться дальше и снять с него нижнее бельё, после аккуратно сложив его на стопку одежды на полу. Он тоже до конца разделся, бросив свою одежду где-то рядом, и забрался на кровать, встав на колени между ног Чана. Он нисколько не удивился, обнаружив, что член старшего был хорошо сложен, чуть больше среднего и довольно симпатичен. Это был член, на который Сынмин был бы счастлив сесть, но это не входило в его планы на их сессию. Сынмин привык иметь дело со своенравным сабом, который заслуживал наказания, но Чан до сих пор был ангелом, поэтому Сынмин чувствовал себя неловко, наказывая его. Или, может быть, тот факт, что это был его лидер, повлиял на динамику власти в его мозгу. Кроме того, ему не нужно было наказывать Чана, чтобы быть грубым с ним. Минхо сказал ему, что саб попросил пометить его там, где никто не увидит, поэтому Ким принялся за внутреннюю поверхность бёдер. Чан вцепился руками в простыни и застонал, почувствовав, как Сынмин лижет и посасывает его кожу, наслаждаясь мягкими маленькими укусами, нанесенными то тут, то там. Сынмин не торопился, время от времени поглаживая член Чана, просто чтобы немного раззадорить его. — Он делает тебя таким красивым, Чанни, — тихо сказал Минхо с другой стороны комнаты, Джисон висел на нём, выпрашивая поцелуи с переменным успехом. Чан застонал от комментария танцора. Наконец, удовлетворенный своими художествами, Сынмин взял с тумбочки бутылочку со смазкой, а также игрушку, которую он выбрал для этого случая. Он сдвинул ноги Чана так, чтобы ступни упирались в кровать, и разогрел каплю смазки на ладони, прежде чем нанести её на анус и кожу вокруг него. Он не торопился с растяжкой, медленно работая до трёх пальцев, прежде чем вставить вибропулю. Он заставил Чана перевернуться на живот, чтобы вибратор лучше давил на простату, и включил его, наблюдая, как Чан вздрагивает от внезапного концентрированного удовольствия. Сынмин оседлал бёдра старшего и обхватил одной рукой его горло, оказывая достаточное давление, чтобы его можно было почувствовать, но не настолько, чтобы затруднить дыхание. Он почувствовал, как Чан сглотнул и задрожал под моральным и физическим давлением, которое рука оказывала на него. Сынмин выключил вибратор. Минхо промурлыкал с другой кровати. — Хозяин сейчас играет с тобой, Чанни? Чан заскулил в ответ, его пальцы вцепились в простыни. Сынмин снова включил вибратор всего на несколько секунд, а затем выключил. Чан нахмурился и жалобно застонал. Ким использовал другую руку, чтобы дотянуться до него сзади и шлёпнул Чана по заднице. Он продолжал играться, включая и выключая вибратор на непредсказуемое количество времени, шлёпая Чана, когда тот становился слишком нетерпеливым. Когда он почувствовал, что Чан стал слишком сильно кукситься, он встал и перевернул его обратно, затем засунул два пальца внутрь, чтобы прижать вибратор к простате, затем снова включил его и оставил. Все тело Чана задрожало, он кончил, покрывая пресс своим освобождением. Сынмин схватил салфетку и вытер его, прежде чем вытащить пулю и снова устроиться в изножье кровати. Сынмин снова был твёрд, но он ещё не закончил растягивать Чана достаточно, чтобы тот без проблем его принял. Он не торопился, раскрывая его больше, и наконец смог вставить четвертый палец. Чан казался потерянным, всё его тело расслабилось, когда он позволил Сынмину раскрыть себя полностью. Сынмин любезно — ну, любезно по своему мнению — несколько раз провёл рукой по члену старшего, чтобы побудить его снова встать, и как только он начал замечать признаки жизни, он схватил презерватив и повернулся к Минхо в поиске одобрения. Минхо подошел к Чану, запустив пальцы в его волосы. — Эй, щеночек, ты так хорошо справился. Ты хочешь, чтобы твой Хозяин взял тебя сейчас? Чан удовлетворённо загудел от похвалы и лениво улыбнулся глубоко в своих ощущениях. — Пожалуйста, мне нужен Хозяин внутри… — простонал он, протягивая руку к Сынмину, но так и не дотянувшись до него. Минхо кивнул, давая Сынмину добро, и младший раскатал презерватив, нанеся дополнительную смазку, хотя он и Чан уже были предварительно смазаны. — Ты заставишь своего хозяина чувствовать себя так хорошо, щеночек. Он полностью заполнит тебя своим большим членом, а потом выебет тебя прямо в открытую… — Минхо почти мурлыкал Чану в ухо. Чан подавился стоном, когда член медленно вошёл в него. Сынмин входил плавно и неуклонно, пока полностью не оказался внутри, а затем остался неподвижным, чтобы дать время привыкнуть. Чан никогда не был заполнен так сильно, и ощущение было ошеломляющим. Он чувствовал себя единым со своим хозяином, как будто его наконец-то использовали по назначению. Его рука бессознательно потянулась к ошейнику. Минхо остался рядом, желая убедиться, что всё прошло гладко. В это время Джисон тихонько заскулил с другой кровати. Когда Сынмин почувствовал, что старший пытается ещё насадиться больше, что было практически невозможно, он понял, что Чан готов. Он чуть наклонился и начал на пробу покачивать бедрами. Член Чана уже полностью встал и начал истекать прекамом по мере движения внутри, давая младшему уверенность в том, что нижнему тоже хорошо, что дало условный сигнал к ускорению. Сынмин начал толкаться сильнее, выходя почти полностью, прежде чем войти обратно внутрь. Убедившись, что с Чаном все в порядке, Минхо вернулся на соседнюю кровать, где Джисон тут же прильнул к нему. Бан превратился в стонущее месиво; Сынмин гордился тем, насколько разбитым выглядел лидер. Он попробовал дернуть ошейник за кольцо, от чего старший ахнул, вытягивая шею на обозрение своему хозяину. Укус пришёлся на место соединения шеи и плеча, давления было недостаточно, чтобы оставить след, зато этого было достаточно, чтобы спина Чана выгнулась от удовольствия. Они оба уже кончили по одному разу, поэтому Сынмин был осторожен, задавая темп, который не утомил бы его слишком быстро. Он, вероятно, продержится некоторое время. Чего он не ожидал, так это того, как быстро Чан снова приблизится к своей кульминации. Через несколько минут Сынмин почувствовал, как Чан начал едва ли не разваливаться на части. Он сжимался и напрягал мышцы, приближаясь всё ближе и ближе к своему оргазму, втягивая воздух сквозь стиснутые зубы и постанывая с каждым толчком. Но Сынмин ещё не был готов позволить ему кончить, поэтому резко отстранился и отсел немного назад, вообще не касаясь старшего. — Нет! — Чан заскулил, и это звучало так, как будто он был готов заплакать, но повязка на глазах скрывала или поглощала любые возможные слезы. Однако быстро стало понятно, что он буквально плакал, поскольку послышались всхлипы, всё его тело сжалось, а кулаки оказались прижаты к груди. — Пожалуйста, пожалуйста, наполни меня снова, — умолял он, и на лице Сынмина расцвела улыбка. Минхо покачал головой. Он никогда раньше не видел, чтобы Сынмин доминировал над кем-либо. Это было поистине захватывающее зрелище. Но ему нужно было убедиться, что Сынмин не зайдет дальше, чем сможет выдержать Чан. А затем Чан сказал то, чего никто не ожидал. Это было едва различимо из-за его плача, но все присутствующие слышали, как Чан умолял: «Пожалуйста, Хёнджин…» Улыбка тут же исчезла с лица Сынмина. Джисон ахнул, когда Минхо встал и сделал пару шагов к соседней кровати. Сынмин повернулся, в его глазах полыхало пламя, и вопросительно повёл бровями, как бы спрашивая разрешения снять повязку с глаз. Минхо был дико благодарен себе, что выяснил все детали перед непосредственным событием. Похоже Сынмину захотелось раскрыть свою личность, да и Чан сказал, что, на самом деле, предпочел бы знать, кто его дом, хотя и согласился на повязку по желанию доминирующего. Минхо одобрительно кивнул, и Сынмин снова повернулся к Чану. Как будто что-то в его хозяине щёлкнуло. В какой-то момент Чан почувствовал, как с него сорвали повязку, и он открыл глаза, чтобы увидеть невероятно пугающего и сексуального Сынмина, смотрящего на него сверху вниз, а в следующий момент он почувствовал, что его разрывают пополам, когда Сынмин буквально ворвался обратно. Чан вскрикнул от какой-то странной смеси шока, облегчения и удовольствия, когда Сынмин безжалостно вдавил его в матрас, трахая глубже и жестче, чем его когда-либо трахали раньше. Даже так глубоко в сабспейсе, ему пришло в голову, что он должен извиниться за то, что перепутал личность своего дома. Сынмин услышал, как заскулил Джисон. — Что происходииииит? — поэтому он повернулся и жестом показал Минхо, что он может снять повязку с глаз Хана. — Хочешь посмотреть, малыш? — ухмыльнулся Минхо. Джисон каким-то образом подобрался поближе к своему парню. — Да! Пожалуйста! Да! Минхо снял повязку с глаз, и у Джисона отвисла челюсть при виде того, как их лидера трахает его тонсэн. Его первоочередным порывом было крикнуть что-нибудь ободряющее им обоим, но он сдержался и вместо этого навалился на Минхо, чтобы наблюдать через его плечо. Минхо мог чувствовать, как сильно Джисон прижимался к его спине, но он знал, что его парень понимал ситуацию, и что Минхо нужно сосредоточить свое внимание на двух других в этой комнате. Теперь, когда его личность была раскрыта, Сынмин понял, что может говорить. И стонать, и хрюкать, и, блять, петь, если бы захотел. — Как ты смеешь произносить чужое имя при своём хозяине, — прорычал он, резко сжимая бедра Чана и подтягивая его ноги к груди. Конечно, он знал, что было бы неразумно ожидать, что Чан правильно угадает, но вообще-то ему в принципе не нужно было произносить какое-либо имя. Он не мог винить Чана даже за это — его мозг был сейчас где-то далеко. Чан захныкал и судорожно вздохнул в ответ, очевидно, его слова возбудили старшего ещё больше, поэтому он продолжил. — Неблагодарная шлюха. Запомни, каково это, когда мой член наполняет тебя, чтобы ты никогда больше не совершал подобной ошибки. Бормотание Чана едва можно было разобрать сквозь возобновившиеся слезы. — Я запомню, Хозяин, простите, я запомнююю… И Минхо, и Джисон были поражены тем, что Чан вообще смог произнести хоть что-то. По их опыту, Чан практически не разговаривал, когда находился в сабспейсе. Похоже, что-то в Сынмине заставило его произнести эти слова. Джисон больше не мог мириться со своим возбуждением. Он начал медленно тереться о спину Минхо, его руки, закинутые на плечи старшего, служили ему некой опорой. Однако он был проигнорирован. И всё же его никто не остановил, так что он продолжил. Минхо не возражал, что Джисон тёрся о его спину; он сам хотел бы кончить, но он старательно игнорировал собственный стояк, предпочитая внимательно следить за Чаном, чтобы убедиться, что всё хорошо. Несмотря на слёзы, Сынмин хорошо с ним обращался. — Хозяин! — закричал Чан, внезапно кончая нетронутым себе на грудь. Сынмин провел его через это, толкаясь в простату сильнее прежнего; он не пытался заставить Чана кончить сейчас, но хотел, чтобы это было как можно приятнее. Чан повернул голову набок и закрыл глаза, тяжело дыша, и прежде чем Минхо подал какой-либо знак, Сынмин остановился по собственной воле. Сам он ещё не кончил, но, несмотря на предварительные договорённости, Чан уже казался настолько измотанным физически, умственно и эмоционально, что он не хотел сделать хуже. Так что он вышел, планируя просто довести себя рукой. Но как только он отстранился, Чан обернулся и нахмурился, наблюдая за тем, как Сынмин схватился за свой собственный член, готовясь снять презерватив. — Нееет, — Чан заскулил, и Сынмин остановился, заинтересованный. Это потребовало небольшого усилия, но Чан перекатился и встал на четвереньки, подставляясь. — Пожалуйста, используй меня, — умолял он. Сынмин чуть не потерял самообладание. Он схватил Чана за бедра и снова погрузился в него, задав темп, который был медленнее и мягче, чем раньше, но который, однозначно нельзя было назвать таковым. Он почти рычал от осознания, что сейчас он использует лидера с одной единственной целью — кончить. Звук шлепков кожи по коже был абсурдно громким и почти заглушал хлюпанье смазки. — Такой хороший щеночек, — пропыхтел Сынмин, позаимствовав обращение, которое использовал Минхо. — Позволяешь Хозяину использовать свою жадную дырку. Пронзительный звук, который издал Чан, был чем-то средним между стоном и хныканьем, и это подстегнуло Сынмина каждый раз притягивать Чана за бедра с каждым толчком. Сынмин пожалел, что ошейник не был достаточно свободным, чтобы потянуть за него, это заставило бы Чана красиво выгнуть спину. С этой мыслью Сынмин снова насадил старшего на свой член, со вздохом кончая в презерватив. Минхо почувствовал, как у него на спине растет мокрое пятно. Сынмин на мгновение застыл, всё ещё находясь внутри. Когда он оправился от оргазма, он мягко погладил поясницу Чана, вынул свой член и помог Бану лечь обратно на спину. В этой части у Сынмина было мало опыта. Хёнджин часто предпочитал пропускать всю заботу, и ласковые слова обычно не были частью их отношений. Но Минхо ранее сказал Сынмину позаботиться о Чане, так что это то, что он сделает. Он снял презерватив, а затем вытер чанову сперму с его живота во второй раз за ночь. Минхо и Джисон разговаривали достаточно тихо, чтобы двое на соседней кровати не могли их услышать. Минхо нежно погладил Джисона по щеке, сказав: — Иди в свою комнату и растяни себя, малыш, я приду и позабочусь о тебе, — Минхо снова мурчал, нежно гладя Джисона по щеке. Джисон нетерпеливо кивнул, быстро чмокнул своего парня в губы и выбежал из комнаты, попрощавшись с Сынмином на выходе. Сынмин усмехнулся. Он никогда не ожидал, что трахнет их лидера, тем более на глазах двух мемберов. Но он прекрасно провел время. Может быть, в следующий раз Хёнджин мог бы… Сынмин нахмурился и подавил мысли о Хване. Было больно думать о нем. Минхо и Сынмин избавили Чана от ошейника и отправились вместе с ним в душ. Тщательно вымыв его, после они уложили старшего на его собственную кровать под одеяло. Был поздний вечер, но они хотели, чтобы возращение к реальности прошло гладко. Они сидели по обе стороны от него, мягко разговаривая с ним, на какие-то отвлечённые темы, постепенно выводя его из сабспейса. Тридцать минут спустя Чан сидел, вернувшись к реальности, болтая и смеясь со своими тонсэнами. — Сынмин, мне так жаль, что я… — Чан неловко провел рукой по волосам, вспоминая, как он называл его Хёнджином, прежде чем узнал личность своего дома. Сынмин небрежно махнул рукой. — Все в порядке, хён. Ты в этот момент едва ли был вменяем. Да ещё и с завязанными глазами, — все рассмеялись. Сынмин правда не особо переживал. В тот момент это потрясло его и побудило раскрыть личность, но после всего его гордость нисколько не пострадала от того, что Чан принял его за Хёнджина. Что действительно причиняло боль, так это мысли о Хёнджине, поэтому пришлось одёрнуть себя. Снова. Сынмин сменил тему. — Спасибо, что согласился, хён. — Да, конечно, — ответил Чан. — Мне было весело. — Теперь ты чувствуешь себя лучше? — спросил Минхо у младшего. Ведь причиной всему стала непреодолимая потребность Сынмина побыть с кем-то в доминирующей роли. — Да, вполне, — Сынмин усмехнулся. — Спасибо, что всё организовал, хён. — Обращайся, — ответил Минхо, но затем быстро добавил, — Хотя, знаешь, нет, не обращайся. Вы двое можете просто написать друг другу, верно? Чан покраснел. — Да, если тебе когда-нибудь понадобится сделать это снова, просто напиши мне, хорошо? По правде сказать, Сынмин был не из тех, кто краснеет, но он чувствовал себя немного неловко при мысли о том, чтобы написать своему лидеру подобное сообщение, что, по сути, будет сексом по вызову. Но он кивнул. Чан встал и потянулся. — А-а-а. Неудивительно, что Хёнджин порой не может стоять прямо, — заметил он без задней мысли, а затем посмотрел на Сынмина. Чан уже около четырех месяцев знал, что Сынмин спал с Хёнджином, но чего он никогда не знал: что у них были непродолжительные отношения, и поэтому не знал, что они расстались и даже больше не были друзьями с привилегиями. Но ещё Чан знал, что Сынмин не знал, что он знал о том, что они были друзьями с привилегиями. До этого момента. Сынмин уставился на лидера в безмолвном шоке. Минхо был на 100% осведомлен, о чём думали Чан и Сынмин, но его мозг не предлагал никакого способа исправить неловкую ситуацию. Немую сцену нарушил Чан. — Прости, Сынмин, я как-то раз услышал вас двоих за кулисами, и тогда я не мог не заметить мелочей между вами двумя. Сынмин постарался сохранить выражение лица и кивнул. — Не беспокойся об этом, хён. На этой ноте Минхо резко встал и хлопнул в ладоши. — Что ж! Благодаря вам обоим, мне нужно пойти трахнуть своего парня прямо сейчас, так что… Я собираюсь пойти и сделать это вот прям сейчас.***
В тот же день, в одном из многочисленных коридоров здания JYPE, Хёнджин заприметил Чанбина, задумчиво стоящего перед торговым автоматом. Хван снова был настроен на хорни волну, и в прошлый раз ему понравилось отсасывать Чанбину, поэтому он решил снова попытать счастья. Он подошел и соблазнительно прислонился к торговому автомату. Чанбин быстро оглянулся и отвернулся обратно, не ожидая увидеть, что его тонсэн так смотрит на него. — Привет… — пробормотал Чанбин, наконец сделав выбор. Он не сводил глаз со снека, пока спираль выталкивала его с полки. — Привет, хён, — голос Хёнджина звучал слишком кокетливо. — Хочешь чего-нибудь поинтереснее? — спросил он, облизывая губы и стреляя глазами с отработанной точностью. Чанбин издал неловкий смешок и попытался пройти мимо обратно в студию, но вместо этого затолкнул его в соседнюю подсобку и запер дверь. — Хёнджин, я… — начал было Чанбин, но Хван прервал его, прижав спиной к стене. — Что, хён? Это ничего не значит, я просто… — он наклонился, чтобы прошептать Чанбину на ухо, — …очень нуждаюсь в члене прямо сейчас. Чанбин солгал бы, если бы сказал, что это не вызвало волну мурашек у него по спине, но он положил руку на грудь Хёнджина и мягко оттолкнул его. Младший надулся. — Это было… действительно здорово… ну, в тот раз, Хёнджин… ну, за исключением той части, где нас застукала почти половина мемберов, но… — он изо всех сил пытался подобрать правильные слова, которые не ранили бы чувства тонсена, — я правда не хочу делать этого снова. Он не чувствовал, что подобрал правильные слова. Хёнджин нахмурился. — Разве не было приятно? — Да, я просто… эм, я совсем не думаю о тебе так… — попытался объяснить Чанбин. — Я тоже так о тебе не думаю, хён, мне просто очень нравится член во рту. Чанбин покраснел и провел рукой по волосам от откровенности младшего. — Ладно. Хм, ну, я думаю… Я думаю, что также я просто хочу делать что-то подобное с кем-то, к кому у меня есть… чувства…? Хёнджин моргнул. — Оой. Мне так жаль, — он сделал шаг назад. — Не извиняйся, — торопливо начал Чанбин. — Я же дал согласие в тот раз. Просто теперь я принял решение, потому что осознал. — О, — снова выдал Хёнджин и сделал ещё один шаг назад. Внезапно на его лице появилась улыбка. — Это очень мило, хён. Чанбин покраснел еще больше. — Э-э… Спасибо? — Я серьезно! Это правда очень мило. Кому-то очень повезет, если однажды ты станешь его парнем. — Спасибо, — засмеялся Чанбин. — Не хочешь поужинать вместе чуть позже? — как ни в чём не бывало спросил Хёнджин, всё ещё возбужденный, но полностью согласный с позицией старшего. — Конечно, — улыбнулся Чанбин.***
Ёнбокки: чанбин-хён Ёнбокки: не хочешь поужинать со мной и Джисоном позже? в том новом месте с барбекю? Мускул-хён uwu: на самом деле мы уже договорились поужинать с Хёнджином. но мы могли бы присоединиться к вам, ребята Ёнбокки: оу Ёнбокки: нет, всё в порядке Ёнбокки: развлекайтесь Чанбин застонал. Почему Феликсу нужно было застать их с Хёнджином вместе? Он мог бы войти всего на десять секунд позже и ничего бы не узнал. Или Чанбин мог бы просто сказать Хенджину «нет». «Нет, я не приму от тебя минет в студии. Кто так делает?» Но было уже слишком поздно. Феликс, должно быть, думает, что между ними что-то есть. Чувствуя, что было бы слишком неловко пытаться объясниться, он просто решил не отвечать.