Ужас и Неистовость

Роща у Дуба Гединейт, Велен, 1249 год       — Женщина и ребёнок подлежат выдаче. Немедленно пропусти!…       — А я сказал, — он податливо отклонился, позволяя напору почти прорвать его хватку, а затем качнулся и с силой толкнул трёх друидов, добавив пинок одному из них, — пошли на хер отсюда!       Его раскатистое восклицание эхом прокатилось по округе. Друиды едва устояли на ногах. Иерофант, выпрямившись, вперился взглядом в него. Вороний глаз в ответ оскалился в подобии улыбки и кивнул своим людям. Пираты загородили проход к роще, опустив крестом топоры.       У Дуба Гединейт солнце разбросало каплями осенний свет, сверкающий теперь на едва изменивших краски травах и деревьях. Но в естественном туннеле, образовавшемся совсем неподалёку, было темно. Тонкие ветви густо сплелись над их головами.       Силуэт Аэйне горел во тьме среди блеклых фигур и чернеющих листьев. Они направлялись в запретную рощу, где обитали последователи таинственного Вороньего клана. Девушка покрепче ухватила дочь на руках.       Морелле задрала голову и с любопытством разглядывала в полутьме хитросплетения ветвей над их головами. Казалось, они поглощали свет. Девочка перевела взгляд на сопровождающих их людей: пираты остались позади, их вели незнакомые молчаливые женщины и мужчины. Лица спутников были отрешёнными, а открытые участки тела местами покрыты синими рунными рисунками и…перьями.       — Сюда, — донёсся потусторонний голос из ниоткуда.       И Аэйне с Морелле на руках послушно ускорила шаг.       В конце длинного тёмного коридора их ожидало нечто, похожее на круглую залу. Ветви здесь сплетались вверху не до конца, позволяя тусклому свету рассеяться в тени. В воздухе в этом пространстве пахло сыростью, а у ног стелился туман. Но вместо мраморного пола – холодный камень с упрямыми сгустками травы и мха. Вместо стен – серые древесные стволы, вместо свода потолка – сплетённые кроны. Повсюду острые листья – почти чёрные с багряным отливом, словно они были окроплены кровью. А между ними свисают нанизанные на нити птичьи кости, колокольчики и трещотки.       Аэйне замерла, едва ступив из тоннеля. Её спутники растеклись по сторонам от неё и теперь молча замыкали круг открывшегося взгляду пространства. Вдруг послышался тихий треск, и из центра вспыхнуло небольшое пламя. Шестью лучами оно разбежалось в стороны, пока не загорелось по кругу, напоминая колесо. В свете огня глаза присутствующих сверкали. Казалось, кто-то всё это время лениво перебирал пальцами струны. Но стоило Аэйне подумать об этом, и мелодия стихла. Однако ненадолго: ей на смену пришла другая.       Гулко забили в бубен. Девушка, вздрогнув, не успела понять, откуда пришёл новый звук, как коротко затрубили в рог. Ветер, которого здесь не могло быть, колыхнул ветви, и косточки, подвязанные к ним, задребезжали. Рваным криком ворвалась мунхарпа, и девушка едва не выронила дитя из рук. А музыкантов всё не было видно.       Аэйне подивилась: как странная музыка могла быть громкой и тихой одновременно? Звучать отовсюду и внутри неё?        Бой в бубен и барабаны тем временем сменился с быстрого, подгоняющего её сердце, на тягучий. Его сопровождали хриплый шёпот, глубокие вздохи, разливающиеся вместе с туманом. Она чувствовала чужое дыхание, дуновение, колыхавшее её огненные пряди. Бесцветные глаза Морелле изучающе блуждали по пространству, и Аэйне тоже завертела головой. В одно мгновенье ей показалось, что музыка стала совсем тихой, и она обернулась. Вскрик застрял в её груди, не успев вырваться наружу: на неё уставились светящиеся белые глаза.       В центре круга стоял пожилой мужчина, которого прежде там не было. Глаза его вспыхнули, а затем стали обычными. Человеческими.       Старик без интереса глядел на них, выставив руки вперёд и отбивая пальцами с длинными птичьими когтями в бубен. Теперь было ясно – именно он задаёт ритм музыке. Огненное кольцо жутко подсвечивало его силуэт снизу. В его свете горели чёрные перья, покрывающие местами предплечья мужчины. Всклокоченные седые волосы колыхались вместе с движением его рук, как и накидка, напоминавшая сложенные крылья. Их скреплял вороний череп на его груди.       — Они принадлежат нам! — иерофант в подтверждение своих слов сотряс посохом воздух.       Вороний глаз лишь поднял бровь и скрестил руки на груди. Его пираты усмехнулись.       — Да неужели? — вальяжно протянул он.       — Мать и её несносное больное дитя находятся под нашей опекой, — процедил мужчина.       — По всей видимости, теперь это не так. Коль будет угодно Матери – они перейдут под наше крыло, — его лицо озарила улыбка, и Вороний глаз в ней показал оба ряда белых зубов. — Или вы настолько сильны, чтобы тягаться с богиней?       …пожилой старик поднял левую когтистую ладонь вверх, и музыка стихла. Аэйне попятилась, но сразу же наткнулась на одного из членов клана. Бежать было некуда.       — Так-так-т-а-а-а-к, — протянул мужчина, ступив на шаг ближе к ней, — и кто это тут у нас?       Девушка ничего не ответила. Морелле повернула голову к старику и с интересом посмотрела на него.       — Простите мне моё притворство, я, конечно же, вас ждал. Мы ждали.       — Ждали? — глухо переспросила Аэйне. — Это почему же? Разве мы…       Губы мужчины дрогнули, и лёгкая ухмылка спряталась в седых усах и бороде.       — Вновь виноват, — он поклонился и тихо продолжил, — несправедливо утаил своё имя. Впрочем, не я один, верно?       Его мутные глаза столкнулись с карими, в которых отплясывало пламя. Аэйне недоверчиво качнула головой, приоткрыла рот, но ничего не сказала. А он, задержав взгляд ещё на мгновение, уже громко продолжил:       — Моё имя Аксель. Аксель Трёхглазый. Знамения меня не подвели: женщина и ребёнок-таки явились…       Девушка сглотнула.       — Аэйне. Морелле. Мы…мы пришли просить о поддержке, — голос Аэйне предательски дрогнул. — В-вороний глаз сказал, вы можете нас укрыть.       Аксель усмехнулся и оглянулся. Присутствующие тоже пустили тихий смешок.       — Мы ждали вас, чтобы принять в свою семью. Ждали, так как это должно было случиться.       Девушка непонимающе уставилась на него.       — А если отбросить лишнее: мы ждали её, — он кивком указал на Морелле.       За её спиной послышался громкий шелест, Аэйне нервно оглянулась, но никого не обнаружила.       — Si n’est ansiud [Она не там], — тихо сказала Морелле и указала в другую сторону.       Позади Акселя теперь возвышалась длинная фигура, скрытая огромными иссиня-чёрными крыльями. Они дрогнули и мягко разошлись назад. Аксель развернулся, коротко поклонился и ступил в сторону. А вот у фигуры крыльев уже не было. Зато вместо них была женщина.       Чрезвычайно высокая и худая она замерла, раскинув жилистые оголённые руки с длинными пальцами. Их, как и прочих членов клана, покрывали синие и чёрные татуировки, а местами и перья. Лицо женщины было обращено наверх и наполовину скрыто капюшоном и тёмной вуалью. По открытой части можно было сказать, что перед ними стояла старуха. Однако фигура этого огромного создания была точёной, а талия узкой. Окрашенные тёмной краской губы растянулись в улыбке. Когда она заговорила, по пространству разлился далеко не старушечий скрипящий голос.       — Мы знаем о вас. И о том, что мы теперь нужны друг другу, — женщина опустила голову и будто посмотрела на них – куда были направлены глаза понять было невозможно.       Только сейчас Аэйне задалась вопросом, как одежды Акселя и этого существа не зашлись пламенем: ведь стояли они на горящем круге. Словно услышав её мысли, женщина, то что было женщиной, ступило назад, за пределы горящих полос, в тень. Сомнения полностью поглотили девушку, но дочь вдруг соскользнула с её рук, ступив на грубый камень.       — Si Maere ogso [Она тоже – Мама], — доверительно сообщила ей шёпотом Морелле, сжав своей ладошкой её пальцы.       — Ворона-мать, — наконец тихо представил её Аксель.       Ворона-мать, шире улыбнувшись, кивнула из тени. А девушка почувствовала, как покрывается гусиной кожей. Кто был перед ней: божество? Или мощный маг, но всё же человек? Она не решилась спросить.       — Беспокойство окутало тебя, словно ореол, моё огненное дитя. Оно отравляет печалью и тревогой твоё сердце и душу. Но все мы здесь встретились сегодня лишь с одной целью – защитить эту девочку. Знаки говорят, что такова наша с тобой цель.       Аэйне против воли судорожно втянула ртом холодный воздух.       — Знаки?       — Порождения Хаоса преследуются в этом мире, ты же знаешь, — продолжила вкрадчивым голосом Матерь. — Вам дала покровительство Фрейя, но этого недостаточно. Теперь настала моя очередь.       Она протянула правую ладонь.       — Хаоса… Разве, — Аэйне пришлось снова сглотнуть, так как в горле сделалось совсем сухо, — разве так мы не предадим её, Фрейю? Если мы вступим сюда, сменим культ?…Это ведь против правил?       По тёмной зале снова прокатился смех.       — Вы предадите Судьбу и Предназначение, если откажитесь от тех даров, что уготованы этой малютке. Уже сейчас ей нужна защита. А признание богов – вовсе не преступление. Нас много, и не все жадны до единоличного поклонения.       Девушка нерешительно замерла, ресницы её дрогнули. Пальцы сжались на худом плече дочери.       — Боюсь, вы ошиблись. М-мы не те, кого вы ждали.       — Разве? — Ворона-мать по-птичьи вытянула голову и приоткрыла рот. — Ты вправду так думаешь?       — Вы все говорите так, будто Морелле… Она… — Аэйне нахмурилась, подбирая слова, — особенная. Это правда. Но таких, как она, много. Это…всего лишь…они называют их «Истоки».       Ворона-мать медленно покачала головой из стороны в сторону.       — Ты сама в это веришь?       Девушка растеряно потупилась. Морелле задрала голову, упершись в её платье и заглянув в глаза.       — Они…они все твердят об этом чёртовом Проклятии…они просто не понимают…       — …что вы выбрали тот день сами.       Аэйне испуганно подняла взгляд, но глаз существа по ту сторону огненного круга так и не было видно.       — Он связывался с вами? Вы его знаете?!       Когда Аксель ухмыльнулся, она поняла, что допустила ошибку. Так отчаянно девушка цеплялась за одно лишь возможное упоминание о нём, что выдала себя.       — Мы не представляем для него интереса, — рассмеялась Матерь, а затем она вдруг посерьёзнела. — Но знаем. Тебе не о нём беспокоиться нужно. Ты не ведаешь, кого именно опекаешь. Как бы тебе не хотелось, чтобы то было иначе…       — Это просто ребёнок…которого затмение защищает от магии. В-вот и всё.       Ворона-мать коротко наклонила голову к Акселю. Тот посмотрел на неё, а затем на девушку и обратно.       — …ей понадобятся все силы на долгом пути. Я покажу тебе. Покажу то, что видел Аксель. То, что открылось нам.       Аксель, закрыв глаза, кивнул, протянул одну руку над огненным колесом перед ними, а вторую в сторону. В неё кто-то вложил посох. Крутанув его в руке, друид ударил посохом об пол, вызвав тем самым сноп искр. Пламя подёрнулось, а затем круг застелил густой туман. Крутясь, он воронкой устремился к центру и в пространстве стало темнее. На лбу Акселя вдруг разошлась кожа: открылся третий глаз, расположенный вертикально, по центру. Как в самом начале их встречи, как его человеческая пара глаз, он был затянут белой пеленой и светился.       Двинув рукой, словно отгоняя туманное облако, он наклонил посох вперёд, и в кругу стали вырисовываться тёмные неясные фигуры. Они колыхались, мельтешили, сливались и расходились. Пока от них не отделилась одна. Раздался голос Акселя: Аэйне бросила на него взгляд, но поняла, что это говорит не друид. Тот стоял молча, нависая над кругом, и уста его были сомкнуты. Лишь глаз горел.       «Вижу! Я вижу Ворона, могучего и сильного, что бросил тень на Север: от моря и до гор!…»       В круге показался взмах крыла и летящие перья. А за ними силуэт. Морелле вытянула голову из-под хватки Аэйне, заглядывая в водоворот странных изображений. Девушка лишь подивилась, как дочь не устрашило происходящее.       «…но погодите…то не Ворон – дитя! Без души, принадлежащее ветрам и ох! Многим сильнее и величественнее теперь, чем прежде, чем сам Ворон!…»       В туманном зеркале появилось расплывающееся лицо, обрамлённое чёрными пятнами. Когда оно распахнуло глаза, они вспыхнули огнём и затянулись чёрной пеленой, а затем изображение растворилось, обратившись в птицу.       «…И в своих когтях держит…ласточку!…Крепко сжимает её, не даёт улететь. А за ними – лишь Белая Мгла! Ледяная колыбель…»       Аксель сделал движение рукой, и цепкие когти с трепыхающимся телом птицы померкло в кругу. А круг обратился в глаз с заплывшей чёрной радужкой.       «…но звёзды обрушивают свой фундамент…и пламя бушует похлеще бури…опаляет перья, и они летят, летят вместе в бездну…а бескрылое существо сжимает горящее птичье сердце в руках! Мир сгорает, а реки, красные реки выходят из берегов…приходит смерть, а за нею – возрождение…»       Облачка объяло пламя и в нём утопали неразличимые образы. Такие жуткие они кричали, но огонь заглушал мольбы о помощи. Аксель свёл вытянутые руки вместе, а затем резким взмахом развел в стороны.       Туман рассеялся, а они все стояли в молчании ещё какое-то время. Колесо вновь вспыхнуло на каменном полу. Аэйне была не в силах выдавить ни слова.       — Она – уже дитя Ворона, и мы обязаны позаботиться о ней. На какое-то время, — нарушила тишину Ворона-мать. — Такова наша задача.       — Тогда…тогда этого не случится? — в ужасе и надежде пробормотала девушка.       Огромная женщина окинула её долгим взглядом и покачала головой. Девушка съёжилась в её величественной тени.       — Предначертанное свершится. Даже если ты того не ведаешь или не хочешь. Жернова уже запущены. Остаётся лишь принять помощь.       Аэйне, зажмурившись, сцепила руки сильнее, за что получила тычок. Посмотрев вниз, она увидела насупившуюся Морелле, на которую видение Акселя не произвело такого впечатления. Девушка осторожно провела большим пальцем по её бледной щеке. Закусила губу и почувствовала металлический привкус.       — Ess'tuath esse [Да будет так], — едва разжимая губы, шепнула она.       Ворона-мать не улыбнулась. Протянула вновь длинную руку через горящий круг к Морелле.       — Пусть снимет обувь.       Та, дождавшись кивка от матери, стянула чулки и башмачки, сделала несколько неровных шагов, ощущая неприятный шершавый камень. Аксель вновь ударил в бубен и ему вторили остальные молчаливые члены клана. Аэйне, вздрогнув, сцепила руки на груди.       Ворона-мать поймала маленькую ладошку и одним движением подтянула девочку в центр круга. Вокруг раздалось бормотание. Морелле, улыбнувшись, покружилась на месте: огонь не перекинулся на платье и совсем не жёг нежные ступни.       — Первое – защита. Её получают все мои дети. Я отмечу вас рунами, что сломают завесу…       — Завесу?       — Отныне вы сможете найти убежище в Тени, у истоков магии, — Ворона-мать когтём легко провела по детскому платью, и оно разошлось в стороны, оголяя плечи и грудную клетку. — Да начнётся Ритуал! Waelhr a` me, luned [Смотри на меня, дитя].       Огромная женщина подняла вуаль с лица. Стоило Морелле взглянуть в её глаза, как тело девочки замерло. А в огромных птичьих глазах кружили огни. Девочка протянула Вороне-матери обе руки. Существо подхватило их ладонью, сложило три пальца правой руки и приставило к детскому лбу, полностью накрыв его.       — Waelhr a` me [Смотри на меня], — бесшумно шевельнулись её губы.       Все умолкли, и музыка на мгновение тоже. Морелле сделала глубокий вдох. В тишине ей показалось, что он был ужасно громким.       Пламя круга-колеса и его спиц-лучей трепыхнулось, неестественно застыло…а затем, угасая, устремилось в центр, собравшись в одной точке и пронзив тело девочки. В то мгновение пространство погрузилось в темноту, чтобы после с громкой музыкой разразиться светом, исходящим из тела Морелле.

Изнутри её кожи пламя ослепляюще выжигало руны. Ворвавшуюся в затишье музыку сопровождал истошный детский крик. Ручки девочки от кончиков пальцев до предплечий обуглились.

Оглушённая Аэйне потеряла сознание.

➸➸➸

      Жители Флотзама и его окрестностей порой видели мальчишку, а позднее, к их удивлению, девчонку, появляющихся словно из ниоткуда и исчезающих затем в небытие.       А из ниоткуда она как раз и пришла, та девушка. Короткие волосы цвета воронова крыла, бледная кожа и глаза-блюдца, да такие серые, что пасмурное небо, вечно нависающее над факторией вне зависимости от времени года.       Слухи о ней разные ходили, впрочем, особого дела до странницы городским сплетницам не было, а для мужчин девица и вовсе редко представляла интерес, ибо скрывалась она вся под плотными тканями грязно-голубого плаща.        Люди могли знать её как травницу, девушки борделя – как неравнодушного лекаря, а местные же скоя'таэли называли её просто – Aen Woedbeanna.       И участившееся в последние месяцы исчезновение городской провизии, пришлых купцов и стражи гарнизона было несомненно рук белок и их человека.        Их девушки из леса…       …Раз-два, раз-два-три, раз, да раз-два. Пальцы глухо выстукивали неровный ритм о деревянную поверхность, отбивая плывущие мысли. За тусклыми мутными оконцами раздавался едва слышимый гомон квартала и караула.       Стражи…       Одним выдохом он выпустил весь воздух из лёгких. Четверо страж так и не вернулось две недели назад с поста. Будто канули в бездну. Ни тел, ни оружия, ни… Кровь, кровь там была, хоть и немного. Но это всё.       Бернард Лоредо опёр подбородок о кулак. Провёл мясистым пальцем по скуле. Его гарнизон проверил опушку, но сам лес для них был недоступен.       «Белки»       Да, это вполне могли быть они. Но так близко? Настолько близко? Сначала купцы в январе, а теперь это. Не считая очередной грабёж, случившийся всего неделю назад.       — Сучий выродок, — хрипло шепнул комендант. — Так ты теперь играешь, эльфов ублюдок?       Кто-то им помогает. Кто-то им помогает.       Эта очевидная мысль холодом окатила тучное тело. Лоредо треснул по столу, и печать вместе со свечным огарком рядом с пергаментами подпрыгнула.       Неуверенный стук в дверь. Комендант лениво скользнул взглядом по ней.       — Да?       Дверь отворилась, и из-за неё осторожно показался длинный нос, а затем стёганный синий кафтанчик.       — Входи. Да не стой столбом, дверь за собой закрой!       В комнату суетливо шмыгнул кузен в придурковатом головном уборе. Людвиг торопливо двинул стул напротив Лоредо за письменным столом и сел, да так прямо, словно черенок от лопаты проглотил. Чернильница с пером на его шее при этом звонко стукнулась о край столешницы. В руках он сжимал свитки.       Комендант кивнул на них.       — Те самые, из столицы, — выдохнул Людвиг Мерс. — В Вызиме интересуются, как у нас обстоят дела с белками…с Йорветом этим треклятым, я бы сказал.       Комендант откинулся на спинку обитого стула и сложил руки перед собой. Золотой тяжёлый перстень тускло блеснул.       — Ну, и как же у нас обстоят дела с белками, Мерс?       Кузен наморщил нос.       — А мне по чём знать? Как сидели в этом сраном лесу, так и сидят.       — Тогда я тебе скажу: херовы у нас дела.       Людвиг поджал губы и быстро раскрыл один из свитков. Сунул его поближе к Лоредо, указывая на что-то:       — Это не то, что они хотят услышать. Мы должны были разобраться с этим бандитом и его ушастой шайкой, пока там не узнали.       Лоредо мазнул взглядом по содержимому, по королевской печати, и снова поднял глаза на Мерса.       — Так и что же ты хочешь от меня? Это ты приполз из Вызимы, словно побитый щенок. Ты сам нарыл дерьма на свою голову, а теперь снова приходишь ко мне. Разве до того я не дал тебе чётких указаний и своих людей?       — Дал. А всё потому что Йорвет – не только моё дело. Я заведую королевской почтой, а не лесными террористами, — прошипел Людвиг, — но, если мы задержимся с ответом, а мы уже задержались, к нам пришлют кого-нибудь из Темерской службы, и вот тогда, дорогой кузен, нам придётся отвечать в равной степени!       Комендант зло смерил его взглядом и отвернулся. Молчал, думая лесе и его опасных обитателях. О городе и его жителях. Скривился.       — Скажи мне, Мерс: вы избавились от столичного соглядатая?       Людвиг замер, потупившись. Лоредо изучающе взглянул на него, не поворачивая головы.       — Мерс?       — Да…да, избавились! Тело выкинули в лес, на подкормку монстрам, так сказать. Причём здесь это?       «Кретины»       — Притом. Он выполнял свою работу получше тебя.       Ноздри длинного носа расширились, но Людвиг Мерс промолчал. Тёмные глубоко посаженные глаза бегали, исследуя надменное лицо Лоредо. Комендант небрежно ткнул в свиток.       — Нервы тебя подводят. Они не знают, что это Йорвет и его выблядки. Знали бы – так Талер бы написал. У нас ещё есть время.       — Но задержка…       — В столице вспыхнула чума. Не до нас им сейчас, — он смежил на мгновение веки, а затем процедил. — А вот от неё, чумы, погиб их соглядатай и задержался наш посланник. Ты понял?       — Так точно, кузен, — выдохнув, Мерс тоже облегчённо прикрыл на секунду глаза. — А как верно подмечено… Чума…как же она кстати, чтоб её!       Комендант же ткнул пальцем в пергамент и пододвинул его к себе одним движением.       — А Димитр…Хм, Димитр… — вновь пробегая глазами по запросу от Темерской службы, заметил Лоредо, — о нём стало что-то известно?       Мерс неопределённо повёл плечом, снова выпрямившись на стуле.       — Бандюган-то этот…да рядом где-то ошивается. Во Флотзам не так легко теперь попасть, знаешь ли. За ним приглядывают мои люди, но ему, сдаётся мне, это мало приходится по душе. Если подберётся, мы узнаем первые.       Бернард Лоредо, не отрывая водянистых глаз от свитка, коснулся толстой цепи с серебряной лилией на шее. Нахмурился.       — Напишешь, что мы его не видели. А его привести ко мне, как только заявится в факторию.       Людвиг наморщил нос и почесал его.       — Оно тебе надо?       Взгляда коменданта было достаточно в качестве ответа.       — С тобой невозможно работать, — раздражённо пробормотал мужчина. — Ну…а что с этим типом делать?       Лоредо выпрямился и откинулся на спинку широкого стула, уставившись в окно. За обхваченными металлом ромбиками стёкол таяли февральские снежинки и скрипели ставни. Едва слышно доносились обрывки фраз.       Он знал, что там, за стенами резиденции, прямо у него под носом носятся нелюдские выродки. Такие же, как их лесная бестия. Выродки столь отвратительные внутри, но порой такие обманчиво привлекательные снаружи. Он знал это. И знал, что, если пройти прямо, не сворачивая, можно достигнуть дверей, ведущих на площадь с прилавками. А по центру там сценой для его людей будет возвышаться виселица. И на этой сцене пьесу ставит лишь он, комендант, помещая в верёвки тех, кто сыграет в последний раз для публики. Его публики.       Снизу раздался приглушённый вопль, разорвавший тишину. Казалось, будто вопили сами половицы. То бесновалась матушка. Лоредо не обратил на этот крик внимания.        Под аккомпанемент сумасшедших терзаний в сознании расцвёл багряным план. Он мягко распустил лепестки и растёкся по всей его поверхности. Кривая улыбка исказила круглое поплывшее лицо. Карие глаза, обрамлённые золотом волос, глядели в этом видении в его.       — Доставай пергамент. Ты напишешь не одно письмо.       Людвиг суетливо достал принадлежности и распрямил перед собой бумагу и склонился над ней, едва не задевая кончиком носа.       — Так…значит, сначала для столицы, говори…       — Нет.       Людвиг Мерс растерянно поднял глаза.       — Сначала мы напишем в Дракенборг. Думается, мне есть, что им предложить. Пора показать нелюдским деревенщинам, кто здесь власть.       Заведующий посылкой королевской почты неуклюже запахнул богато расшитый плащ. Застёжка то и дело цеплялась за цепь, на которой болталась чернильница с пером. Мерс, запыхавшись, затормозил перед воротами резиденции, двинул чёрную шапочку и промокший от пота чепец, поскрёб пальцем шею под удушающей горгерой. Прикрыл на мгновение глаза и рвано выдохнул. Затем Людвиг бережно поправил запечатанные свитки: сургуч кровавым пятном выделялся на них. Кивком мужчина велел страже открыть дубовые двери.       Вне высоких стен резиденции город был окутан синеватым светом надвигающихся сумерек. Спустившись по некрутому склону, Мерс мелкими быстрыми шагами пересекал проулок между кварталом нелюдей и поворотом, ведущим на пристань. Сощурив глаза, он повернул лицо влево, наблюдая, как ругаются трое знакомых тучных купцов, пока рабочие грузили их товар обратно на судно. В пылких речах можно было чётко различить вылетающие «Лоредо» и «херов обдиратель». Людвиг Мерс скривился, как вдруг почувствовал больной толчок справа. Свитки едва остались у него в руках.       Он раздражённо развернулся на пятках и сразу же пошатнулся. Над ним возвышалась длинная худая фигура, волосы которой сливались с тенью капюшона, а взгляд над тёмным платком был острым и холодным. Волчьим. Незнакомец сжимал корзину, укрытую льняным полотенцем. От содержимого отдавало теплом. Позади фигуры скрипела на ветру вывеска лавки нелюдя-пекаря.       — С дороги, — бросил незнакомец и, пихнув его, направился дальше.       В замешательстве Мерсу почудилось, что голос этот был достаточно молодой, но не мужской. И не девичий. Ещё секунду он смотрел в спину удаляющейся фигуры, а затем плюнул себе под ноги:       — Тьфу! Паршивцы, прав родственничек, всех вас, ублюдков, на дыбу!       Заведующий посылкой королевской почты задрал подбородок и гордо засеменил к воротам, ведущим на площадь. Незнакомец, нахмурившись, бросил взгляд ему вслед.

➸➸➸

лес Флотзама, лагерь скоя’таэлей       — Me n’doin ys duen [Я не сдвинусь с места], — не оборачиваясь, она громко перелистнула страницу и только уселась поудобнее.       Йорвет так же громко выпустил воздух из лёгких и плюхнулся на бревно позади. Достал трубку и принялся набивать табаком. Рядом послышались шаги.       — Hey, aef sinn bruidhinn a`daeden, te va as`seo, beanna [Эй, нам дела надо обсуждать, шла бы ты отсюда, beanna].       Девушка, сидящая на подогнутых полах плаща, проигнорировала подошедшего Киарана.       — Iorveth, que si tuve anseo? [Йорвет, что она здесь делает?] — в спокойном голосе струной прозвенело напряжение.       Тот, зажав зубами кончик трубки, лишь выпучил глаз и покачал головой, пропихивая сухие табачные листья. Киаран упёр руки в бока. Они собрались на обсуждение и сводку всего, что им удалось узнать за последнее время, и присутствие целителя сейчас отнюдь не было желанным.       — Утро…о, день добрый всем…beanna? — послышался вальяжный голос приближающегося Фэнгиля.       — «Beanna»? Que, at si n’ess ainm? [У неё что, разве имени нет?] Или оно настолько длинное, что вы его запомнить не можете? — с насмешкой поинтересовался Элеас.       Йорвет почувствовал, как по бокам плюхнулись товарищеские задницы. Фэнгиль кинул свёрнутый плащ наземь и опустился рядом с девчонкой, лицом к ним.       — Ну, как же, есть, э-э-э, — он пару раз щёлкнул пальцами, словно пытаясь поймать слово за хвост.       — Рейко, — донёсся прохладный ответ.       — Dìreach [Точно]! — Фэнгиль развалился на согнутых в локтях руках и кивнул ей.       Элеас криво усмехнулся и откинул назад волосы. А Йорвет повертел головой в поисках огня.       «Не лезть же с трубкой в костёр…»       Девушка с металлическим «дзынь» протянула, всё так же не оборачиваясь, ладонь со скрещенными пальцами и полыхающим над ними маленьким пламенем. Эльф с неохотой закурил от её огонька.       — Que ys Gausel? [Что с Гусселем?]       Йорвет, затянувшись, мотнул головой. Двинул выскользнувшую длинную прядь волос за ухо.       — Вот ведь дерьмо! — пробормотал Фэнгиль. — Совсем страха у краснолюда нет.       — Daeden essen drodh [Плохи дела], — вздохнул Киаран и скользнул взглядом по чёрной макушке.       — Уже записываю, говорите помедленнее, — она снова перевернула страницу.       Эльфы фыркнули.       — Пока не трогают местных, — ровно заметил Йорвет, выпуская клубы дыма, — в квартале и деревне тоже спокойно. Может, он и держит слово.       — Лоредо его прижимает, — блекло парировал Киаран. — Что староста против этого упыря может?       — Сообщить в столицу, например, — сощурив глаза, Фэнгиль подставил своё лицо солнцу, прибивающемуся сквозь голые ветви.       — Без вариантов, — подал голос Элеас, — там…       — …чума, — подхватила сидящая к ним спиной девушка, а затем как-то странно потёрла затылок.       Парни вперили в неё взгляд.       — Больных обнаружили несколько месяцев назад, и в город можно было попасть по досмотру. Затем по пропускам. Теперь же, полагаю, из Вызимы не выехать и не въехать. Законными путями, конечно.       — Dìreach [Верно], — почесав гладкий подбородок, кивнул Элеас. — Город был закрыт, когда мы до него добрались. Да и короля сейчас в столице нет. Двор перенесли.       — Но его служба же наверняка там, как и какой-нибудь наместник, — рассудил Киаран.       — Там завелась дрянь попакостнее агентов разведки, — пробормотал Йорвет и протянул ему конверт из-за пазухи.       Элеас вытянулся и опёр руки о колени, чтобы видеть содержимое. Киаран пробежался по посланию глазами.       — Предместья? Это где, рядом со столицей? Кто-то из наших там? А это ещё…       Йорвет уловил движение рядом. Это девчонка повернула голову. Когда серые глаза зацепились за зелёный, она поспешила вернуться к чтению, но эльф одёрнул её, наклоняясь вперёд:       — Es’te ansiud? [Была там?]       Она вздохнула и посмотрела в сторону.       — Yea [Да]. Останавливалась в местной корчме, — ответила девчонка в полголоса.       — Od…vel's…? [А…видела…?]       — Scoia'taelen? [Скоя’таэлей?]       Он кивнул. Фэнгиль лениво взглянул на неё.        — Yed. Ach n’es chodladh ansiud. Said solo…ansiud… [Ага. Но там нет лагеря. Они просто…там…] — прервавшись, она зажмурилась и сильнее прижала ладонь к шее, — там деревня, один из местных сбывает контрабанду. А ваши подрезают её уже у него. Eigean aen'kee aef Yaevinn [Что-то и Яевинну перепадает].       Йорвет, затянувшись, согласно кивнул.       — Neen anois cheana [Теперь уже нет], — глухо из-за выпускаемого дыма отозвался он. — В болотах ошивается группировка, сбывающая наркотики.       Девчонка медленно открыла веки и подняла на него тяжёлый взгляд. Йорвет ответил ей таким же.       — Прям группировка? — недоверчивым тоном поинтересовался Фэнгиль.       — Yea [Да], — вдруг ответил Элеас. — «Ящерицы» или что-то вроде того.       — «Саламандры», — махнув письмом, поправил Киаран, — и это dh’oine…       — На болотах, в окрестностях столицы, растёт двустрел, — задумчиво донеслось слева.       — Shed que? [И что?] — подняв голову, Киаран сузил глаза.       — Из его цветков можно приготовить фисштех. Высшего качества. Так Яевинн сказал, а ему кто-то… Эти «Саламандры» там не случайно. Я…мне кажется, я видела нескольких из них.       Парни переглянулись. Но не Киаран. Он не отрывал глаз от девушки. А она сцепила пальцы в замке за головой.       — В корчме в один из вечеров к странному мужчине, не местному, пристали как-то двое…видно было, что тоже пришлые и, — она перехватила взгляд Йорвета, — показать что ли?       Элеас и Фэнгиль смешливо нахмурились. Йорвет же потупил взгляд и ковырнул ботинком камушек. Киаран шумно хмыкнул и поджал губы.       — Нет…то есть, потом.       Девушка задержала на мгновение взгляд на нём, а затем дёрнула плечами и продолжила:       — На наёмников они были похожи, вот что. У одного – странная татуировка, в виде как раз ящерицы, ну, саламандры! А может, и у второго, кто ж теперь скажет? Вряд ли совпадение.       — А что от мужчины хотели?       — N’me ifit [Не знаю], — выдохнула она. — Он…два меча с собой таскал…мне показалось…да неважно.       Девчонка снова зажмурилась и качнула головой.       — Que ys te? [Что с тобой?]       Она с удивлением взглянула на младшего командира. Тот лишь плотнее поджал губы. Остальные переглянулись. Покатав ответ на языке, девушка произнесла ровным голосом:       — Не выспалась. И только.       — Уверена?       Она не ответила в этот раз, лишь сильнее сжала страницы раскрытой книги. Её лицо стало непроницаемым.       — Киаран, — зевнул Фэнгиль, — будь это снова припадок, ты бы узнал. Надеюсь, ещё и огрёб бы…       — А успел ли бы что-то сделать? — глухой вопрос. — Целитель помогает раненым, а кто спасёт от самого целителя? Тем более от того, кому даже двимерит не так уж и страшен…       Девчонка захлопнула книгу и встала.       — …и чьи навыки так похожи на чёрную магию.       — И навыки эти смогли спасти нескольким из нас жизнь, — спокойно ввернул Йорвет, следя за поднявшейся фигурой. — Чёрной эта магия была или нет.       Киаран лишь невнятно дёрнул головой, будто не мог примириться с его словами.       — Мне снились кошмары, — глухо донеслось сверху вопреки насмешкам.       Девушка стояла в пол-оборота к ним. Йорвет подцепил зубами трубку и повёл подбородком.       — Shed que? [И что?]       — Они были такими настоящими. У меня…плохое предчувствие. Будто…м-м-м…что-то… Внутри всё переворачивается, словно органы перемешали… И голова, — она зажмурилась так сильно, что проступили бисеринки слёз, — ужасно болит.       — А, ну раз с нутром проблемы, тогда да, всё серьёзно, — веселясь, кивнул Элеас. —Киаран, всё серьёзно, слышишь?!       Фэнгиль не преминул фыркнуть, а Киаран лишь скривил лицо. Девушка смерила их взглядом.       — Я сейчас кого-то на ближайшем суку повешу за шиворот, — не вынимая трубки изо рта, осёк их Йорвет. — И тебя – первым.       Он достал другой свиток и треснул им Элеаса промеж жёлто-карих глаз.       — Вы читали это. За неё всё равно что поручились. Она с нами. Поэтому обойдёмся без балагана.       Элеас поднял руки в примирительном жесте, но у Киарана вид был отстранённый. Йорвет вздохнул.       — Кто же так лестно отозвался? — глухо спросила девчонка.       Эльф повернулся к ней.       — Яевинн, — он, помедлив, протянул спустя мгновение свиток с поломанной печатью.       Девчонка, скрыв удивление, зажала локтем увесистый том и, тряхнув, раскрыла протянутый ей пергамент. Сощурившись на мгновение, она стала читать вслух:       

«ᚢᚹᛋᛒᛊᛠᛈᛠᛒᚴᚿᛜ, ᚷᛋᛠᚹⰓᛁᛋ ᚳᛋᛈ!

ᚢᚹᛋᛃᚺᚤᛠⰓᛈᚱ, ᛩᛊᛈᛠᚺᛜ, ᚢᛜᚳᚴᛩᛋᛠⰓ ᛜᛠ ᛠᛊᎶᚱ ᚢᛜᛈᚳᚤᚺᛋᛊ – ᛒᛊᚹᚷ ᚺᛊᛜᛤᛋᛟᚤᚺᚺᛜᛈᛠᛋ. ᛜᛟᚺᚤᛕᛜ ᚢᛜᛈᚳᛊ ᛈᛜᛜᎶᛥᛊᚺᛋᚱ ᛜ ᚺᛊᛤᛟᚤᚺᚺᛜᛋ ᛚᛜᛈᛠⰓᛊ ᚢᛜᚺᛋᛖᚤᚿᛜ, ᛜᛠᛩᛊᛚᛜ ꎆᛠᛜ ᛠⰓᛁ ᛒᛟᚹᚴᛚ ᛟᚤᚳ ᛜ ᛈᛊᎶᛊ ᛃᚺᚤᛠⰓ…»

      Девушка взглянула на него. Йорвет, затянувшись, кивнул ей, чтобы она продолжила.       

«…ᚺᛜ ᚢᛊᚹᛊᛖᚤᚺᛋᛒᚤᛠⰓ ᛖᛜᛋᚷ Ꮆᛜᛋᛪᛜᛒ, ᛜᛈᛜᎶᛊᚺᚺᛜ ᚢᛜᛈᚳᛊ ᚴᚷᛜᛟᚤ ᛠᛜᚹᚴᛒⰓᛊᚳⰓ, ᚺᚤᛃᚺᚤᛩᚤᛠⰓ ᛋᛖ ᛖᛊᛈᛠᛜ ᛒᛈᛠᚹᛊᛩᛋ ᛃᚤ ᛈᛜᛠᚺᛋ ᛒᛊᚹᛈᛠ ᛒᛜᚢᚹᛊᛕᛋ ᛒᛈᛊᛖᚴ – ᚱ ᚺᛊ ᛖᛜᛚᚴ ᚢᛜᚺᚱᛠⰓ, ᛃᚤᛩᛊᛖ ᛠᛊᎶᛊ ꎆᛠᛜ. ᛈᛕᚤᛤᚴ ᚢᚹᚱᛖᛜ, ᛠᛜ ᛒᛊᚹᛞᛋᚺᚤ ᛒᛜᚢᛋᚿᛜᛥᛊᛋ ᚺᚤᛚᚳᛜᛈᛠᛋ. ᛜᛩᛊᚺⰓ ᚺᚤᛟᛊᚿᛜᛈⰓ, ᛩᛠᛜ ᚢᛜᛈᚳᚤᚺᛋᛊ ᚺᚤᛋᛟᛊᛠ ᛈᛒᛜᛊᛚᛜ ᚤᛟᚹᛊᛈᚤᛠᚤ, ᛤᚤᚳⰓ, ᚺᛊ ᛖᛜᛚᚴ ᚢᚳᚿᛜᚺᚴᛠⰓ ᛠᛊᎶᛊ ᛒ ᚳᛋᛪᛜ ᛩᛊᚹᛊᛃ ᚢᛊᚹᛚᚤᛖᛊᚺᛠ…»

      Она снова подняла на него глаза. В глубине поблекших серых омутов закружили смешинки, и Йорвет только выпустил клуб дыма в ответ. Кашлянув, девчонка подавила ухмылку. Разогнав пергаментом «Йорветовы благовония», она вновь набрала в грудь воздуха:       «…ᛒᚢᚹᛜᛩᛊᛖ, ᛖⰓᛁ ᛊᛥᛊ ᚢᛜᛚᚳᚱᛟᛋᛖ, ᛕᛠᛜ ᛒᛕᚴᛈᛋᛠ ᚳᛊᛖᎶᚤᛈ ᛒ ᚢᛜᛈᚳᛊᛟᚺᛋᛋ ᚹᚤᛃ.       ᛩᛠᛜ ᛕᚤᛈᚤᛊᛠᛈᚱ ꎆᛠᛜᛋ ᛠᛒᛜᛊᛋ ᚹᛊᛋᛕᛜ – ᚹᛊᛟᛕᛜ ᛟᛜᛒᛜᛟᛋᛠᛈᚱ ᛒᛈᛠᚹᛊᛠᛋᛠⰓ ᛟᛜᛈᛠᛜᛋᚺᛜᛚᛜ ᛋᛃ ᚢᚹᛊᛟᛈᛠᚤᛒᛋᛠᛊᚳᛊᛋ ꎆᛠᛜᛋ ᚢᛊᛩᚤᚳⰓᚺᛜ ᛋᛃᛒᛊᛈᛠᚺᛜᛋ ᚹᚤᛈⰓᛁ. ᚱ ᚳᛋᛞⰓ ᛈᛕᚤᛤᚴ, ᛩᛠᛜ, ᚺᛊ ᛈᛖᛜᛠᚹᚱ ᚺᚤ ᛜᛠᛕᚤᛃ ᚴᛩᚤᛈᛠᛒᛜᛒᚤᛠⰓ ᛒ ᛖᛜᛊᛋ ᛜᚢᛊᚹᚤᛪᛋᛋ, ᛜᚺᚤ ᚺᛊ ᛜᛈᛠᚤᛒᛋᚳᚤ ᚺᚤᛈ, ᛒᛈᛊ-ᛠᚤᛕᛋ ᛟᛜᎶᚹᚤᛒᛞᛋᛈⰓ ᛟᛜ ᛠᛒᛜᛊᛋ ᛈᚤᛖᛜᛟᛜᛒᛜᚳⰓᚺᛜᛋ ᛃᚤᛟᚺᛋᛪⰓᛁ. ᚴᛟᛋᛒᚳᛊᚺ ᚳᛋᛞⰓ ᛠᛊᛖ, ᛩᛠᛜ ᛠⰓᛁ ᛟᛜᛟᚴᛖᚤᚳᛈᚱ ᛈᛜᚷᚹᚤᚺᛋᛠⰓ ᛊᛋ ᛤᛋᛃᚺⰓ. ᚺᛊ Ꮆᚴᛟᚴ ᛜᛠᚹᛋᛪᚤᛠⰓ, ᛩᛠᛜ ᛤᛊᚳᚤᚳ ᎶⰓᛁ ᛋᛖᛊᛠⰓ ꎆᛠᛜᛚᛜ ᛪᛊᚳᛋᛠᛊᚳᚱ ᚢᚹᛋ ᛈᛊᎶᛊ: ᚴᛤ ᎶᛜᚳⰓᚺᛜ ᚷᛜᚹᛜᛞᛜ ᛃᚤᛤᛋᛒᚤᚳᛋ ᛜᎶᚹᚤᎶᛜᛠᚤᚺᚺⰓᛁᛊ ᛊᚿᛜ ᚹᚤᚺⰓᛁ.       ᛃᚤ ᛈᛋᛖ ᚱ ᚢᚹᛜᛥᚤᚿᛜᛈⰓ, ᚳᛋᛈ. ᛖᛜᛤᛊᛠ, ᛠᛊᎶᛊ ᛊᛥᛊ ᛟᛜᛒᛊᛟᛊᛠᛈᚱ ᚴᛒᛋᛟᛊᛠⰓ, ᛕᚤᛕ ᛒᛜᛈᚢᚹᚱᚺᛊᛠ ᚺᚤᛞ ᚺᚤᚹᛜᛟ. ᚺᛜ ᛃᚺᚤᛋ, ᛩᛠᛜ ᚢᚹᛋᛩᚤᛈᛠᚺⰓᛁ ᛕ ᛠᛜᛖᚴ Ꮆᚴᛟᚴᛠ ᚷᚹᚤᎶᚹᛊᛋᛞᛋᛊ.

ᚱ.

ᛈ.ᛋ.: ᛟᚤᛤᛊ ᚺᛊ ᚺᚤᛟᛊᛋᛈᚱ ᛃᚤᚢᛜᚳᚴᛩᛋᛠⰓ ᛖᛜᛋᚷ ᛈᛜᚳᛟᚤᛠ»

      — Слова Яевинна мало что значат… — заметил Киаран.       — …ведь она всё равно в любой момент может отсоснуть и твою душу… — собрав пальцы в кулак, Фэнгиль вздёрнул подбородок и понимающе кивнул.       А после получил удар в колено.       — Здесь ошибка, — девушка указала куда-то в пергамент.       Йорвет непонимающе нахмурился.       — «R-e-i-k-o», так он моё имя написал, — поймав его взгляд, пояснила она.       — Но…оно так и должно писаться. Yn ar llinge [На нашем языке], — сказал Элеас. — Разве нет?       Йорвет лишь сощурил глаз, по новой затягиваясь. Фэнгиль, морщась, тёр колено.       — Нет, — медленно проговорила она, непонимающе уставившись на них. — Оно пишется как «R-a-e-k-o». Я это точно знаю. Мне…показывали, как правильно.       — Но тогда оно и произноситься будет немного по-другому, — отрезал Киаран. — Уж нам-то виднее.       Она свернула пергамент и вернула его владельцу. Затем шагнула к Киарану.       — Оно пишется так, как я сказала, Киаран аэп Эасниллен. А не как вам видится. Что нужно было в городе, Йорвет?       — Гелиргвен всё скажет, — легко повернув голову, он указал куда-то в сторону. — Она уже ждёт.       Девчонка кивнула, развернувшись, сделала пару шагов и притормозила, но лишь на мгновение:       — Meas [Спасибо], — донеслось неуверенно. — Meas a llythyr [Спасибо за письмо].       Йорвет не ответил, а она двинулась дальше. Короткие чёрные завитки волос хвостиком колыхались на затылке. Он выпустил кольца дыма ей вслед.       — Можете насмехаться сколько влезет, — донеслось сбоку, — …да, она спасла их, но как, Йорвет? Даже dh’oine так не поступают.       — Они не поступают, лишь потому что не могут так же, — пожал плечами Элеас.       Киаран покачал головой, а после безвольно уронил.       — Мы развязали борьбу, — его голос был глухим. — А это…какая же это борьба тогда? На убийство похоже больше. Мне это не нравится. Совсем не нравится, Йорвет. И ваш план тоже.       Йорвет быстро взглянул на него и внутри что-то неприятно заскребло. Шершаво, почти болезненно.       — Она верна нам. Теперь я уверен. Сложно объяснить «почему», но это так, — он вздохнул и потёр подбородок.       — Уже хоть что-то, — пробормотал Фэнгиль.       — И…Киаран, — позвал его Йорвет. — Мы…оставили её как целителя. Нашего целителя. Большего с неё не спрошу.       Блестящие карие глаза отыскали лицо командира. Элеас с Фэнгилем с интересом вцепились в него колким взглядом.       — Почему-то я тебе не верю, — едва слышно произнёс Киаран. А затем тоже поднялся и ушёл прочь.       Йорвет снова затянулся, чувствуя, как дым обволакивает лёгкие, оседая внутри до жжения. Оседая, пока ему не будет позволено оттолкнуться и рвануться обратно, сизым облаком наружу.

➸➸➸

      Она зажмурилась: мигрень всё давила на виски. Девушка поправила худ и провела холодной ладонью по лицу. Спустя несколько манёвров меж валунов и древесных пролётов, они наконец достигли границ леса, прилегающих к Биндюге.       — Дальше сама. Где тебя ждать, aen Woedbeanna [девушка из леса]? — Гелир поправила плащ и попятилась к одному из деревьев.       Рейко же замерла, бросив напряжённый взгляд в сторону деревни. Та будто стремительно отдалялась, хотя девушка и стояла на месте. Вокруг сделалось тихо, лишь издалека доносился гул жизни Биндюги. Внутри всё снова перевернулось.       — Косточка!       Девушка вздрогнула. Моргнула.       — У лесных ворот, — сглотнув, Рей кивнула, — да, жди меня там.       Гелиргвен, задержав взгляд на бледном лице, пожала плечами, отсалютовала Рей и грациозно взмыла вверх по ветвям. Рейко прерывисто набрала в лёгкие воздух, делая шаг навстречу тропе к Биндюге.       Тревога не оставляла её и здесь. Что-то было не так, но она не могла знать, что именно. И ей это не нравилось. Слишком часто она испытывала это во Флотзаме. Саэн бы сказала, что это всё «дурная земля». Давя неприятное предчувствие, Рейко шла в сторону хижины знахарки. На её стук со скрипом отворилась ветхая дверь.        — Cead [Здравствуй], Мориль, мне тут нужно… — девушка запнулась.       Из темноты проёма на неё глядела невысокая женщина средних лет: круглые, глубоко посаженные тёмные глаза, прямой нос, лицо с припухлостями и длинная полоска рта с тонкими губами. Рейко видела её впервые.       — Я – Анешка, — женщина приложила руку к дверному косяку, закрывая проход и внимательно изучая лицо незваной гостьи, не торопясь её впускать. Прямые тёмно-каштановые волосы её были острижены по плечи и забраны в полу-хвост сзади.       Девушка почувствовала знакомые вибрации на кончиках пальцев. Мигрень мешала сосредоточиться и придумать правдоподобную ложь для объявившейся травницы. Вдруг кто-то хлопнул её по плечам, и то оказалось спасением.       — Девушка из леса! — воскликнула Мориль, смешливо наморщив носик. — Как же давно тебя не было!       — Стараюсь не надоедать, — сдержанно кивнула Рейко, переведя дыхание.       Анешка вопросительно подняла бровь.       — Я рассказывала о ней, — кивнула ей эльфка и вновь обратилась к Рей, — ты снова за травами, да? Я тебя как увидела, так и побежала, но ты не заметила…я ведь так и не поблагодарила тебя как следует тогда.       Рейко сомкнула руки в замок за спиной и коротко кивнула в знак вежливости обеим.       — Да…да, я пополнить запасы. А Седрик?…       — О, — только и выдавила виновато Мориль, — ему с утра не здоровится. Он плохо спит последнее время и вечно не в духе…кажется, снова видения, понимаешь?       «Понимаю…»       Мориль обеспокоенно нахмурилась, и неожиданно для себя Рей отметила, каким миловидным осталось лицо эльфийки даже в беспокойстве: неомрачённым, светлым. Как крохотное пламя огарка во тьме. Пламя, которое может погасить дуновение. Рейко тряхнула головой.       — Он в таверне, да?       Мориль лишь неуверенно пожала плечами.       — Возможно. Но с выпивкой он возвращается всё равно сюда. Наш лесничий не любит разделять крепкие напитки в плохой компании, — ввернула травница. — А я, как понимаю, могу тебе помочь. Прошу.       Анешка шагнула в домишко, и темнота поглотила её силуэт. Рейко тяжело вздохнула и жестом пригласила Мориль войти первой.       Эльфка улыбнулась, а когда проходила мимо, легко оправила платье. Уголки губ Рей вдруг слабо дрогнули вверх, а её вытянутая ладонь уловила ещё одно присутствие, совсем пока крошечное и едва ощутимое.       Мориль была в положении.

➸➸➸

      На ветру скрипнула хлипкая вывеска лавки нелюдя-пекаря. Сутулящийся мужчина раздражённо развернулся на пятках, едва не уронив свитки из рук. Его длинный нос уткнулся в пышную накрахмаленную горгеру, и он мотнул головой, высвобождая лицо из кружевных уз. Уродливая шапочка съехала до бровей.       Он вздёрнул подбородок. Глубоко посаженные глаза забегали, пытаясь выцепить хоть что-то из тьмы капюшона напротив.       — С дороги, — сухо бросила Рейко и, пихнув препятствие на своём пути, зашагала дальше.       Увесистая корзина со свежей выпечкой отдавала паром из-под льняного полотенца. Девушке в спину донеслось скрежещущее:       — Тьфу! Паршивцы, прав родственничек, всех вас, ублюдков, на дыбу!       Она лениво повернула голову, но странный мужчина уже семенил прочь. Рейко фыркнула.       Весна близко. Так тогда сказал Йорвет. Но сейчас мало верилось, что весенняя зелень и вправду доберётся до Флотзама, чтобы разбавить болезненные краски этой фактории. Городу словно навсегда было суждено остаться скованным серыми пятнами и угрюмыми лицами его жителей.       Рейко, зависнув на одной ноге, рывком оправила сползающую верёвку, обвивающую теперь правый сапожок вместо ремня. Его она потеряла две недели назад, когда рванулась спасать жизни белок.       Перехватив корзину поудобнее, девушка двинулась в сторону пристани. По бокам неспешно передвигались рабочие, перетаскивая тяжёлые ящики из-под навесов к лёгким торговым суднам, что встали здесь на целые полтора месяца. Девушка узнала и нескольких из купцов, что они обокрали с Маленой. Судя по их недовольным лицам, комендант не возместил им ни орена. О Старике в городе тоже слышно больше не было.       Огибая берег и держась левой стороны, Рей направлялась к Гелир, что должна была ждать её неподалёку.       Снова громкая ругань справа. Блеклые серые глаза мазнули по ярким пятнам, что грузно взбирались сейчас обратно на корабль. Рейко подумалось, что они, захожие купцы, бегут из Флотзама точно, как крысы с корабля. Так же, как бежали жители из заражённой Вызимы прошлой осенью. И что в отличие от них, она сбежать не могла. Не оттого, что было некуда. И не потому, что заключила договор с эльфским командиром. Просто не могла.       А хотелось бы. Подальше, от этого чёртового городишка, от понурых лиц флотзамцев, от истощённых белок и голодающих жителей Биндюги. От монстров в лесу и от неприятного, холодного и высокомерного Йорвета. От их проблем и невозможности спасения…ото всего этого. От себя.       Сбежать к полю с высокими желтеющими колосками, к полю, над которым нависла громовая туча, но ещё не успела раздаться дождём. К полю, переливающемуся бликами солнца, точно поверхность моря. К полю, где её ждёт девочка с глазами в цвет этих высоких колосьев и развивающимся облаком пепла волос, что она отрезала в последний день…       Лёгкие сдавило, но окончательно оступиться и упасть в пропасть Рейко не дал возмущённый женский возглас где-то совсем рядом.       —…я тебе твои рыжие космы выдеру, если не будешь отвечать!       — Они красные, душка, — поправила Малена.       — Que suecc`s at siett? [Что у вас происходит?]       Гелир, нависшая с кортиком над эльфкой, повернула разъярённое лицо к растерянной Рей. А Малена, сквозь боль, ухмыльнулась.       Она полулежала на плоском камне с разодранным платьем, нижними юбками, чулками и рваными ранами на левом бедре и ниже колен. Тяжело дыша, эльфка с трудом опиралась на согнутую в локте руку.       — Накеры у нас происходят!       Малена закатила глаза и сразу поморщилась. Рейко, стянув платок и капюшон, опустилась с ней рядом, отставив полную корзину в сторону.       — Это они тебя, а, — легко приподнимая края платья и юбок, заметила девушка. Эльфка лишь внимательно посмотрела на неё.       — Siad, yea [Они, да]! — не унималась Гелир. — Ох, и не думай её исцелять! Я кому сказала, Косточка!       — Тц-тц-тц, а ручной человечек непослушный, да, Гелиргвен? — покачала головой Малена, пока Рей что-то искала в сумке.       Гелир поморщилась и приставила кортик ей к горлу. Но Рейко легко пихнула её от раненой в сторону.       — Не избавимся от ран – схлопочем больше бед, — бодро бросила девушка и отточенным движением повернула бедро эльфийки.       Скользнув пальцами, отстегнула подвязку от шерстяного высокого чулка. Двинула его вниз. От лёгкого прикосновения холодных пальцев к тёплой коже, Малена вздрогнула.       — Какой профессионализм, — сглотнув, выдохнула она и приподнялась. — И…большой у тебя опыт в этом?       — В чём именно? — дрогнувшим голосом поинтересовалась Рей, стирая кровь с белой кожи.       Малена хитро улыбнулась и сощурила миндалевидные глаза. Рейко, отведя взгляд и облизнув пересохшие губы, набрала снега в ладони и, помяв его, ждала, пока он растает.       — И как тебе это только в голову пришло, а? — Гелир присела на корточки спиной к ним и указала острием кортика на тёмный проход среди валунов. — Их в лесу не счесть, а теперь и под городом полно! Йорвет в бешенстве.       — Но он мне ничего не сказал, — пожала плечами Малена, — не хочет сам принимать в этом участие, но и мне при этом того не запретил.       — Чего же? — Рей приложила ладонь с движущейся водой к её ноге.       Эльфка раскрыла рот, чтобы ответить, но Гелир её перебила:       — Она подкармливает накеров a`arse ni`ateipanna dh’oine [задницами неудачливых dh’oine]. Одного из твоих тоже им на завтрак пустила!       — Надо же как-то действовать, — после короткой паузы возвестила Малена. — Хоть кому-то.       — О чём это ты, а!?       Малена растянула губы в плотоядной ухмылке: помада её смазалась, а потому вышло устрашающе.       — Вы сидите в лесу, а потому понятия не имеете, что здесь происходит…       — Да чёрта с два, мы получаем чуть ли не ежедневные доклады!       — …но не видите этого собственными глазами! Лоредо с каждым днём всё больше развязывает своим dh’oine руки, — она вздёрнула подбородок.       — О-ох, а исчезновение его уродов, конечно же, его вдруг остановит, — бросила из-за плеча Гелир. — Кончай с этой пакостью. Если они повылезают за пределы пещеры – всем несдобровать.       — Если ты их кормишь, — вставила Рейко, поднимаясь ладонью выше, — почему же тебя ранили?       — На красавиц потянуло.       Гелиргвен громко фыркнула.       — Или потому что это безмозглое голодное чудовище? — резко повела плечом Малена, но взгляд серых глаз хлестнул её. — Ну, ладно! Ладно…Я просто хотела завалить одного, пока они едят.       Гелир выпрямилась, обернулась и упёрла руки в лёгкий стёганный гамбезон. Плащ крутанулся в воздухе.       — Ты точно дура, — вынесла она своё заключение. — Que, fuasgladh est a`vatt'gern? [Что, решила ведьмаком подработать?] С Мерса денежек стрясти?       Малена криво усмехнулась и провела языком по верхнему ряду мелких белых зубов.       — Не с Мерса. Если бы всё пошло как надо…       — Но у тебя не пошло как надо.       — Пусть договорит. Я всё.       Красноволосая эльфка натужно улыбнулась им, приведя Гелир в большее бешенство.       — Если бы пошло как надо, то я смогла бы его разделать: глаза, сердце, зубы, когти, в конце концов! Мёртвыми они приносят немало пользы. Знаете, какой спрос на их части тела? За глазёнки только тридцать один орен можно выручить! Торговцы эту дрянь ещё и «ингредиентами» зовут!       — А ты вместо командиров теперь ещё и сама гавенкаров у нас выбираешь, славно, что ж сказать!       — Зачем так далеко идти, — наморщила Малена носик. — Седрику бы всё сплавила, а уж он бы нашёл кому…       С противным воплем позади неё выскочил тощий бледный монстр. В прыжке его кожистый уродливый зоб покачнулся. Налитые кровью глаза дрожали от напряжения, а сам накер бросился на Малену, занеся лапу с мощными когтями.       Рейко с силой толкнула эльфку в сторону, а в образовавшейся пустоте сверкнул кортик, лезвие которого с неприятным звуком вошло в мускулистое тельце чудища. Он плюхнулся на то место, где секунду назад была Малена, а затем вскочил. Обнаружил торчащий в теле кинжал и струящуюся тёмную кровь. С рваным рыком он развернулся к Рей. Та уже поднялась и, крутанувшись, сделала чёткий удар ногой прямо в накерову морду. Поваленного уродца добила Гелир, вынувшая из него свой кортик, а затем вонзившая в его тело снова и снова чередой быстрых ударов. С хрипом он испустил дух.       — Сидела бы ты дома, Малена, — тяжело дыша, сплюнула Гелир.       Но Малена не обратила на её едкое замечание внимания. Поняв, что ей больше ничего не грозит, она стремительно подоспела к ещё тёплому телу чудовища.       — Ты сказала, что тот стражник был «её».       Гелир замерла, а затем громко и забористо выругалась. Бовур бы оценил. А Малена выглядела до безобразия довольной.       — Малышка-магичка не только целитель, верно?       — О, я нечто гораздо более худшее, — отстранённо ответила за эльфийку Рей, присевшая рядом с трупом накера, — и знаешь, что? Я сама его разделаю и отнесу Седрику.       — Это моя добыча, — улыбка не сходила с лица Малены.       — Но добила её не ты, — вкрадчиво отрезала девушка, и почему-то Малена вздрогнула. — Пятьдесят на пятьдесят – как тебе такой расклад?       Эльфка насупилась. А взвинченная Гелир едва ли находила в себе силы держаться.       — Ты ещё думаешь? Косточка, а давай и все сто нам, с чего это вдруг ей вообще половина?!       — С того, что мы хотим дружить, — ответила за Рей уже Малена. Глядела она на неё сейчас как-то странно. — По рукам.       — Отлично, — Рейко легко выудила из сапожка серебряный кинжал. — Знать бы только теперь, где Седрик. В таверне его не было…       — Вернулся обратно, в свою деревню, — Малена встала, оправляя платье. — Гремя бутылками на всю округу. Не забудь вернуть мне причитающееся, малышка. Знаешь, с тобой приятно иметь дело.       — А Йорвету я сделаю доклад со всеми подробностями, уж ты не беспокойся! — выкрикнула Гелир в след уже удаляющейся эльфке и доверительно прошипела Рей. — Готова a`arse [задницу] Флина на кон поставить – мы ещё нахлебаемся дерьма, что она заварит.       Перебирая пальцами, что она тщательно оттёрла от липкой чёрной накеровой крови, Рейко почти дошла до деревни. Погружённая в мысли, девушка вымеряла каждый шаг и прислушивалась к хрусту ледяной корочки снега. В волоченном ею мешке подпрыгивали вырезанные с хирургической точностью части тела монстра.       Поворот. Пост стражей деревни. Ещё поворот. Шум.       С запозданием она обнаружила царящее волнение и метание на площади перед хлипкими домами. Староста Биндюги что-то вещал группе мужчин, женщины загоняли детей вовнутрь хибар. Неподалёку от дозорного поста появилась фигура бледного одноглазого Сегерима. Звенящим голосом он давал указания вооружённым эльфам и краснолюдам. Кажется, они говорили что-то о лесе… Открыв рот, чтобы окликнуть его, Рейко вдруг почувствовала, как её резко развернули. В нос ударил едкий запах спиртного. Свысока на неё глядели зелёные подёрнутые золотом глаза.       — Что ты здесь делаешь, aen Woedbeanna?       — Тебя ищу, — она стиснула узел мешка в руке, окинула взглядом мельтешащие группки и повернулась обратно к Седрику. — Что…что у вас происходит?       Эльф не ответил, смотря мимо, за неё. Только сейчас девушка заметила в его руках зефар, почти такой же, как у её командира. Странная мысль посетила её в тот момент. Седрик в это мгновение не был похож на того пьяницу, что она знала: сжимающий лук, возвышающийся над ней, с жёстким и серьёзным лицом он походил на…воина.       — Мне нужно продать тебе это.       — Не сейчас. Тебе лучше вернуться к ним и как можно скорее, — отрезал он, а сам напряжённо глядел на Сегерима.       — Да что стряслось-то? — к своему удивлению, Рейко чувствовала, что не хочет знать ответ.       Свинцовая тревога, что разбудила её сегодня, достигла своего пика в это мгновение. Почувствовала, что вот оно – её место. Её источник.       — Девушка из деревни… — он зажмурился и сглотнул, словно ответ требовал усилий, — пропала…Мориль пропала.