Его человечка

— Насекомое, твое неуважение не знает границ, — едва сдерживая поднимающуюся злость и некоторое недоумение, прогрохотали позади. Габаритный мех так и не дождался от фемки нужной реакции, и уже за это её можно было бы просто дезактивировать. Не имеет значения, глухая она или банально ушла в свои мысли. Но сегодня новосозданной невероятно повезло. Лидер фиолетовозначных находился в удовлетворительном расположении духа и в кое-то веке принял во внимание то, что это всё та же недальновидная человеческая самка, хотя и в металлическом корпусе. Наконец, пусть и запоздало, но Джейн вздрогнула и замерла. В пору бы обернуться, кажется… И дело не только в том, что стало стыдно за свою задумчивость. Ей не рассказали о такой необычной вещи, как электромагнитные поля, и, соответственно, не научили ею пользоваться. Девушку накрыло тяжёлой волной трансформерской интерпретации эмоций, ввергая тем самым в безмолвную панику. От ученых такого ранее не чувствовалось вообще. Сознание ничего не понимающего человека билось внутри инопланетного процессора, пока на плече не сомкнулись когти Грейбрейка, одним рывком развернувшие лицом к повелителю десептиконов. Контроль над мнимой парализацией вернулся. Натуженно вентилируя системы, будто пытаясь отдышаться, фемка подняла голову, чтобы взглянуть в оптику стоящей напротив громадине. Собственные окуляры подводили, медленно проворачивая внутри многочисленные маленькие детали, против воли фокусируясь на стоящем в тени Баррикейде. Фемка неловко обхватила предплечье одного манипулятора ладонью другого, в процессе путаясь пальцами в нескольких торчащих кабелях. Он на пару с гладиатором изучал взглядом её маленький и хрупкий корпус. Нервозность засела комком где-то в горле… Горловых шлангах? Придётся привыкать считать себя живым механизмом и называть всё настоящими терминами. Опустив плечевые сегменты, едва ли не сгорбившись, бывшая человечка визуально ещё больше уменьшилась в размерах, и без того будучи не слишком крупной в компании четырех мехов. Разочарование, читаемое в брезгливо искривленных лицевых пластинах Мегатрона, могло быть опасно для жизни и вызывало позорное желание убежать, спрятаться, или ещё хуже — прильнуть к боку Баррикейда, прося о защите. Как известно, от «разочарований» в рядах десептиконов быстро избавлялись. — Выглядит ничтожно. Как боевая единица бесполезна, — озвучил предводитель фиолетовозначных, сверкнув красной оптикой в сторону разведчика. Последний остался абсолютно невозмутим, своим молчанием будто бы подтверждая его слова. — Дефектна? — Протоформа из колодца Искр была извлечена недоразвитой и если с большей частью неполадок удалось справиться, то строение сервоприводов изменить уже не представлялось возможным, — сухо пояснил белый трансформер. — Что насчёт вторичного и третичного слоёв брони? Только один из учёных собрался пояснить этот момент, как оказался весьма нетактично перебит лжеполицейским: — Простите за наглость, мой лорд, но они не требуются в том понятии, которое стандартно для нас. Считаю, что лучше сделать весь упор на минимальное покрытие и сохранить общую небольшую массу корпуса. Слабая защита компенсируется высокой маневренностью, скоростью и ловкостью. Помимо этого в неё дополнительно встроят огнестрельное оружие. Специализация в таком случае пойдёт на разведке, контрразведке или шпионаже. — Удача эксперимента заключалась только в успешной пересадке сознания, поэтому судьба конкретно этой особи меня мало волнует. Можешь попробовать, — снисходительно фыркнул системами серебристый мех, напоследок ещё раз пройдясь взглядом по молчаливой фемке. На фейсе растянулась кривая усмешка. — У тебя в любом случае найдется для неё дело. Джейн с досадой поджала сравнительно мягкий металл губ. За эти пару минут её конкретно так унизили, а она цеплялась взглядом за своё человеческое начало, которое никто не удосужился даже какой-нибудь ветошью прикрыть. Хотелось проститься со своим телом и, по хорошему, похоронить, хотя на последнее рассчитывать не приходилось. — Господин, могу ли я?.. — фемка умолкла, всем своим видом прося, нет, умоляя позволить ей подойти к трупу. Тоталитаризм, проскальзывающий даже в общении, был тяжёл для восприятия, но она честно пыталась говорить с должным уважением даже после оскорблений. Что странно, гладиатор отнесся не то чтобы лояльно… Однако через считанные мгновенья она сидела на платформе, касаясь кончиками металлических пальцев бледного плеча. На самом деле не её плеча. Тело уже не такое подвижное, как раньше, при настройке оптики на приближение заметно иссыхание слизистых, волосы потеряли привычную шелковистость и блеск, упала температура. Трупные процессы, как бы ни было больно это признавать. И стоило ли оно того? Хилый бракованный корпус был не лучше. Возможно, он проживёт дольше, но как-то мало утешает. На плечо опустился манипулятор лжеполицеского. Снова задумалась и не заметила, как он подошёл. Время вышло, Мегатрон велел оставить его с Грейбрейком и белым кибертронцем наедине. Пришлось повиноваться, поэтому вскоре Джейн могла бы сказать то же самое про неё и Баррикейда в пустом коридоре. Механоид шёл немного позади, не особо куда-то торопясь, пока фемка, более менее привыкшая к необычному способу ходьбы, стремилась увеличить между ними расстояние. На самом деле, конечно же, напрасно. Куда заяц убежит от удава в ограниченном пространстве? Стоило только завернуть за угол, как её с силой прижали к стене за горловые шланги. Ударившись затылком, девушка даже не сразу поняла, что происходит. На неё упала большая тень, полностью закрыв от света старых ламп. Послышался характерный скрип от трения железа, если быть точнее — собственного корпуса о твердую поверхность позади. Оптика ненадолго дала сбой, размазывая изображение и выкидывая перед взором несколько окон с ошибками. Трансформер напротив этим подло воспользовался, с тихим шелестом убрав в пазы пластины, закрывавшие нижнюю часть лицевой. Последующие действия вызывали боль и были далеки от «романтического» поцелуя. Она даже не знала, что кибертронцам вообще могут быть свойственны подобные… знаки внимания. Разведчик ранил чувствительный металл острыми деталями, игнорируя её мычание и попытки высвободиться. Всё равно ничего не могла противопоставить по силе, разве что только краску портила, пока пыталась оттолкнуть. Но самым ужасным, наверное, в данной ситуации был его взгляд. Обе пары его оптик смотрели спокойно и пугающе равнодушно, будто так и должно быть, в то время как её, в ужасе расширенная, так и кричала «За что?!». Его дентопластины — дробилка, глосса — большая скользкая змея, которых Джейн не любила и боялась до дрожи, пальцы — капкан, удерживающий шейные магистрали. Разве так можно? Когда терпению меха пришёл конец и бессмысленные трепыхания несчастной в край достали, свободным манипулятором он поймал оба её, сжимая, деформируя аккуратные кисти. — Прекрати!.. Это было первым, что крикнула в истерике бывшая человечка, стоило только кибертронцу отпустить её и отстраниться. Лицевые пластины расчертили дорожки омывателя, разодранные губы сочились энергоном вперемешку с дентином, а сжатые в кулаки ладони не переставая тряслись, в прочем, как и весь её хрупкий корпус. От сильного выброса эмоций также впервые активировались электромагнитные поля фемки, панически бьющие по его уравновешенным. Что-что, а самоконтроль у Баррикейда был развит за тысячелетия войны вполне неплохо. Другой вопрос, хотел ли он ранее им пользоваться. — В твоих интересах привыкнуть к тому, что я делаю и буду делать. Ещё лучше — подчиняться. Тогда будет меньше травм, — звучало вызывающе и отнюдь не примирительно. Фемка не сразу нашлась с ответом, рассматривая его так, будто впервые в жизни увидела. Он действительно рассчитывал на что-то подобное? В теории Баррикейд был более чем в силах добиться нужного результата, хотя и не очень гуманным путём — путём насилия и принуждения. И она ведь это прекрасно понимала, а всё равно решила зачем-то высказать своё «фи», которое даром никому не сдалось. Хорошо ещё, если за него ничего в последствии не было бы. Хотя бы скидкой за те два года практически полного согласного молчания на все действия. — Какие ещё «делаю» и «буду делать»?! Я человек и восприятие у меня такое же человеческое. Ты — машина, инопланетянин, космический головорез, воспринимаемый как… Не знаю, напарник? Защитник? Да что угодно, но не то, чего требуешь! — Джейн плохо контролировала себя и свой голос, вот-вот грозясь окончательно скатиться в истерику. Игнорируя угрозу, проявившуюся буквально во всём виде меха, начиная от его позы, взгляда и заканчивая ощерившимися эм-полями. Следуя истинно людским привычкам в попытке отдышаться, она ярко сверкнула оптикой и продолжила не менее громко. — Я терпела все твои закидоны, но… — Но что? — предупреждающе прорычал десептикон, неожиданно и резко обхватив пятернёй лишённую декоративных деталей затылочную часть шлема фемки. Заставив наконец ту замолчать. — Не советую впредь повышать голос при разговоре со мной, букашка. Иначе я найду управу на твой голосовой модуль и тебе это точно не понравится. Убрав манипулятор, Баррикейд толкнул девушку вперед, к лифту, да так, что она едва удержалась на серво. Как итог — в тесной кабине дребезжавшего механизма жалась к стенке, боясь хоть чем-то нечаянно коснуться его корпуса. Страх прекрасный учитель. Пусть боится, глядишь, поймёт, что нужно следить за своей речью. Терпение не бесконечно. — М-можешь сказать мне одну вещь? — тихо решилась всё же спросить Джейн через пару минут напряженного молчания, не поднимая головы, но всё же чувствуя, что на неё смотрят. — Ты был инициатором пересадки сознания? Ответа ожидаемо не последовало. Искра в своей камере болезненно сжалась. Он явно добился этого в первую очередь не ради блага фракции. Эгоист и лицемер. Или одержимый? Это уже не имеет значения. Лифт остановился. Скрипнули, разъезжаясь в разные стороны, створки дверей. Лжеполицейский вышел первым, фемка — следом за ним, и так, в молчании, оба достигли огромных ангарных ворот. Выход на улицу. Вопрос о том, зачем они туда идут, не был озвучен, но повис в воздухе. Короткая заминка с набором шифров и препятствие, состоявшее из двух шлюзов разной толщины, исчезло. Девушка под чужим надзором осторожно вышла за пределы затхлой базы, перенастраивая сенсорику. Когда солнце перестало слепить окуляры, а аудио достиг шелест листвы близстоящих деревьев, она с наслаждением крутанулась вокруг своей оси. Слабый ветер ласкал не полностью скрытую металлом протоформу, охлаждая нагревшиеся системы. Прямые лучи, падающие на блестящую вторичную броню, преломлялись, создавая красивые блики и явно отсвечивая в оптику сопровождающему. Последний на это не отреагировал никак, молча калибруя чувствительность и отходя в сторону. Фемка же, подобно любопытному ребёнку, села на колени, упираясь острыми наколенниками прямо в землю. Пальцы любовно прошлись по сочно-зелёной траве с желанием прочувствовать всё также ярко, как было возможно будучи человеком. Увы, не те ощущения. Хмурый разведчик удивительно смиренно ждал, пока уставшая от заточения бывшая человечка вдоволь насладится мнимой свободой. Не то что бы её совсем не выпускали за пределы крейсера, но случалось это не часто, да и то с целью пополнить запасы. Белковый организм раньше требовал такой же белковой пищи и других материальных благ. — Пойдём. Джейн поднимается, слыша в его голосе определённые нотки, при наличии которых спорить было плохой идеей. Покорно следует за десептиконом в течение десяти — пятнадцати минут, обходя густую рощицу и оказываясь на внушительном пустыре, в конце которого находился старый дуб с стоявшей в тени легковушкой. С виду вполне обычной, серебристой, с небольшими косметическими дефектами — её явно могли транспортировать частично вручную, пытаясь максимально сохранить целостность. При более детальном рассмотрении глаз опытного механика отметил тип кузова — «горбатый» седан. Такой, как выдала память, особенностью, обладали немецкие иномарки Opel Insignia OPC Unlimited. Название-то какое длинное, важное, будто какой-то суперкар. На самом деле авто считали обычным семейным, хотя в то же время для спортивной езды всего хватало. Максимальная скорость более двухсот километров в час, разгон до сотни за восемь секунд и мощность двигателя в триста двадцать пять лошадиных сил. — Я должна буду принимать такой вид? — дождавшись кивка со стороны меха, фемка провентилировала системы с крайне страдальческим видом. — Дай команду центральному процессору запустить сканирование объекта, как будущей альтернативной формы. Оптика послушно выпустила два зелёных луча, прошедшихся по машине и вдоль, и поперек. Следующим этапом было эту самую форму принять. Как оказалось, не слишком сложно. Принцип тот же. Наблюдать за тем, как собственные детали распадаются и формируют новый каркас было необычно. В начале вообще казалось, что деталей не хватит, но они выдвигались из-под уже имеющихся пластин. Загадкой осталось только то, откуда взялись колёса. Видимость в привычном смысле пропала, появилось ощущение нереальности всего происходящего. На подсознательном или ещё каком-то уровне появилось изображение окружения. Выглядело достаточно схематично и было собрано по информации от других сенсоров. Послышался звук трансформации, но какой-то не полной, что ли? Баррикейд виделся всё в той же форме робота. Возможно, ошибка? — Чувствую себя одновременно машиной, водителем и ничего не понимающим пассажиром. Что нужно делать? Вместо ответа — звук активации оружия и выстрел в землю совсем рядом. Под звук перезарядки её окатило ошмётками земли. Еле успела сориентироваться, что вообще нужно делать — буквально силой мысли вдавила в пол до упора педаль сцепления и переключила передачу, резко сдавая назад. Прошли какие-то жалкие секунды, но на месте, где до маневра находился передний бампер, уже зияла почерневшая от залпа яма с поднимающимся вверх дымом. Судя по всему, кибертронец не собирался на этом останавливаться, игнорируя панические окрики. В момент очередной перезарядки удалось вновь переключить передачу и по большой дуге объехать лжеполицеского, чтобы под издевательский звук теперь уже полной трансформации и включившихся мигалок потом дать дёру в сторону трассы. Он явно делал поблажки, хотя и стрелял очень близко. Пугаясь до чёртиков, Джейн выкручивала руль в разные стороны, тем самым заставляя себя вилять по бездорожью. Периодами сильно заносило, трава мешала держать постоянную скорость, замедляя. Лучше стало, когда за деревьями стала видна старая заброшенная дорога. Хотя… лучше ли? Ухабы, большие трещины, к тому же преследователь тоже ускорился, уходя на встречную полосу с целью столкнуть на обочину. Фемка намеренно вильнула в его сторону, едва не зацепив задним крылом в попытке замедлить. Десептикон, к сожалению, не повелся, что могло значить только одно — он не боялся столкновения. Мягко двинулось зеркало заднего вида. Вдалеке поднимали дорожную пыль несколько дорогих иномарок. Нет сомнений, что тоже фиолетовозначные. Один вопрос — почему они все решили превратить её в загнанную лошадь? От цифр на спидометре становилось плохо. Подскочив на особо крупной яме, почувствовала, как рядом с задним правым колесом прошлась череда выстрелов от новых преследователей. Отвлекающий манёвр. Баррикейд всё же поравнялся с ней, ударяя передним крылом точно в дверь. Сильно, из-за чего, не справившись с управлением, новосозданная вылетела в кювет. Единожды кувыркнувшись, проскользив крышей по земле и в конечном итоге на рефлексе приняв форму робота. Недолгая погоня была окончена. Джейн была не в состоянии не то что заметить изменения в своём корпусе, а даже встать. Перед оптикой мелькали ошибки, внутренние системы били по процессору тупой тянущей болью, сменяющейся при неосторожных движениях острыми уколами. Тем не менее, она слышала, как «защитник» следом за ней вышел из альт-мода. Как, визжа шинами от резкой остановки, встали на дороге два автомобиля. Нетерпеливые рыки моторов смолкли. Десептиконы явно были раздосадованы, что поиграться с жертвой им не дали. — Поднимайся. — Серьёзно? — горечь сквозила в словах бывшего человека, пока она смотрела, как из стыка между двумя частями раздвоенного капота на землю брызнул энергон. — Прежде объясни, кому и что ты доказал тем, что сделал. — Себе твою слабость. Я должен был оценить умения без поблажек. Их тебе никто бы… — Не стал давать? От чего же ты сразу меня не подстрелил? Не поверю, что ты настолько косой, — огрызнулась, чувствуя, что её заставляют принять сидячее положение. Колеса, частично ушедшие при трансформации в появившиеся в задней части бёдер полости, при этом уперлись в твёрдую поверхность. Сейчас, однако, было не до комфорта. Фем перекрестила с присевшим на одно колено мехом взгляды, прижимая ладонь к грудным пластинам. — К тому же будто раньше этого не знал. Чего ждал от человека, который только как пару часов находится в новом теле? Высочайших результатов? Жди дальше. Снова никаких ответов. Только свист стравливаемого вентиляцией воздуха и ставшее тяжёлым электромагнитное поле. — Ещё и от такого никчемного корпуса… У меня даже оружия не было, чтобы хотя бы попробовать отстреливаться. Походу ты просто решил выпустить свою злость. После этих слов её грубо вздернули на сервоприводы даже не смотря на болезненное шипение. Алая оптика светилась необъяснимой яростью, внутренние системы зарычали получше диких зверей, а вслух раздалось сухое и не слишком-то в тему: — Тебя починят.