Несколько кинков Риндо Хайтани

      — Боишься?       — Не дождёшься.       — А следовало бы.       Ладно, такая угроза из уст человека с великолепной коллекцией метательных ножей и не менее великолепным умением управляться с ними звучала действительно жутко. Но Риндо лишь усмехнулся, с вызовом вскидывая подбородок:       — Связал один раз, свяжу ещё.       — Какой ты наглый, — Ран скривился. — С членом во рту так же выёбываться будешь?       — Испытываю непреодолимое желание, — честно признался Хайтани-младший, а затем его поганый рот был заткнут таким же поганым языком брата.       Ран рывком притянул Риндо к себе, подхватил на руки и, в полтора шага преодолев расстояние до кровати, опрокинул брата на неё. Риндо сладко ухмылялся в приоткрытые губы, нежно обхватив шею старшего.       — Почему ты не носишь меня на руках? — возмутился Риндо. — Это же так охуенно.       — Потому и не ношу, — пропыхтел Ран. — На шею сядешь ведь.       — Так в этом и суть! Неужели ты не любишь своего братика? — капризно протянул младший Хайтани, и у Рана задёргался глаз.       — Гадость какая.       — Я гадость?!       Старший брат хитро сощурился и закусил губу, чуть улыбаясь. Честно говоря, Риндо всегда до усрачки пугали эти перепады настроения.       — Ты моя радость, — вкрадчивым голосом прошептал Ран на ухо младшему, легко коснулся его губ и рывком перевернул на живот.       Горячее дыхание опалило шею, старший Хайтани устроил свой зад прямо на пояснице Риндо и провёл кончиком носа по позвоночнику; очень явственно ощутил, как по прохладной коже пробежали мурашки; укусил плечо и тут же подул на него. Риндо вздохнул.       Кончиками пальцев проехалась шальная ладонь от лопатки до копчика, упокоившись на круглой ягодице. А в следующую секунду раздался громкий хлопок.       Риндо вскрикнул, прогнувшись в спине; Ран любовался красным отпечатком, нежно поглаживая его большим пальцем.       — Ляжешь на бёдра брата? Любезно предоставлю их.       Младший Хайтани лишь судорожно выдохнул и от ответа воздержался. Ран ещё раз хорошенько приложился ладонью, и след стал ещё ярче.       — Это был не риторический вопрос.       У Риндо в голове звенело от возбуждения, а перед глазами плясали искры. На секунду он вцепился зубами в простыни, а затем медленно повернулся в сторону брата:       — Лягу.       Старший Хайтани усмехнулся и слез с Риндо, похлопав себя по коленкам:       — Устраивайся поудобнее.       Риндо в жизни не признается, но в детстве он ужасно боялся перспективы родительского наказания. Обычно отец просто грозил ремнём, но даже этого хватало, чтобы мальчик переосмыслил все свои поступки вплоть до пелёнок.       Кто бы мог подумать, что впоследствии у него будет так стоять от порки.       Риндо понимал, что старший бьёт даже не вполсилы, иначе от его задницы вообще ничего бы не осталось, и да — у него кинк на доминирующего Рана. Честное слово, если бы последний прижал его к стене, младший Хайтани потерял бы сознание.       Несмотря на противный нрав, брат не ограничивался одним лишь садизмом, сопровождая каждый смачный шлепок нежными поцелуями вдоль позвоночника. Риндо разрывало на атомы.       — Ран... — проскулил юноша, повернув голову в сторону старшего Хайтани и попытавшись сфокусировать на нём взгляд.       — Что такое? — сладко спросил Ран, скользнув пальцами меж ягодиц. Риндо тяжело вздохнул.       — Трахни меня.       — Что-что?       — Трахни меня, — повторил младший громче.       — Я тебя не слышу, — веселился Ран, дразня чувствительную кожу мимолётными прикосновениями.       — Блять, трахни меня уже! — взмолился Риндо и попытался перевернуться на спину, но тяжёлая рука старшего легла на поясницу, удерживая брата на месте.       — А волшебное слово? — оскалился он.       Риндо бросил на мерзкого садиста испепеляющий взгляд и процедил сквозь зубы:       — Пожалуйста. Выеби меня, пожалуйста.       — Так-то лучше, — довольно протянул Ран, чмокая широкую спину.       Младший задыхался в стальной хватке брата, и виной тому не только переизбыток чувств, но и тот факт, что Хайтани (кто там про доморощенного садиста пиздел?) придушил его, пока трахал. Трахал нещадно, выбивая всю дурь из светлой башки, а заодно и мстя за унижения, коих за один вечер было ну слишком уж много. Кажется, Риндо сорвал голос, пока выкрикивал сочащееся ядом имя старшего брата.       — Ты очень красивый, — шепнул на ушко Ран и прижался губами к мокрому от пота виску. Риндо зажмурился; всхлип непроизвольно вырвался из груди, из укромного уголка души: очень уж он был падок на комплименты братца. Естественно, тот был в курсе.       — Тебе это нравится, правда? — продолжал измываться обладатель самых томных глаз и ебанутых фраз, от которых Риндо просто не знал куда деться. — То, как я заставляю тебя задыхаться, — он плотнее сомкнул пальцы на податливом горле, — умолять, — вторая ладонь скользнула вниз, к паху, и накрыла ноющий член, — любить меня, — сухие губы доверительно прижались к шее. — Ты ведь любишь меня?       — Да, — выдохнул Риндо, цепляясь за руку брата.       — Скажи это, — попросил Ран. — Пожалуйста.       — Я люблю тебя.       Старший Хайтани с громким стоном кончил в Риндо и, обхватив брата поперёк торса, уткнулся ему в шею, пытаясь унять дрожь. Младший успокаивающе погладил Рана по покрытой мурашками коже.       — Особенно доставляют мне эти вот твои перепады настроения. Ёбнешь или поцелуешь? Каждый раз как русская рулетка.       — Зато сколько адреналина, — Ран поднял голову и лукаво сверкнул фиалковыми глазищами.       — Кто ж спорит. Ты не мог бы?..       — Я помню, — и Хайтани ловко опрокинул младшего на постель, предварительно подложив ладонь, лишь бы братец не ударился лишний раз своей бедовой башкой. Тот улыбнулся и про себя отметил, что теперь будет баловать старшего признаниями в любви чуть чаще.