Губернатор

      Итак, я в глубокой заднице.       Только одним этим предложением я могу описать всю свалившуюся на меня ситуацию. Кратко, но довольно таки информативно, не правда ли?       Я неохотно вышел из «Хамви», между делом стукнувшись башкой об крышу в процессе. И как только оказался снаружи, с удивлением обнаружил, что ступил на траву. Обычную зелёную траву. Погодь, разве мы не были в пустыне буквально несколько часов назад?       Подняв глаза, я увидел перед собой раскинувшиеся по горизонту сонные сельские равнины, а немного поодаль виднелась чистая, голубая лента русла реки, на водной глади которой прыгали солнечные зайчики.       Ну, что же, такого перехода от песков до вполне пригодных для фермерства равнин я даже и не заметил, пока сидел в апатичном состоянии, охреневая от происходящего...       Насмотревшись пейзажами и наконец обретя хоть какую-то надежду, я обернулся назад и... моё хорошее настроение улетучилось также внезапно, как появилось. Наша колонна стояла у обочины побитой войной автострады. Воронки, трещины, и редко проезжающие мимо старые автомобили нагоняли тоску, и если бы не яркое дневное солнце, то это бы выглядело довольно депрессивно. — Майор Брюс, пожалуйста, подойдите, — я обернулся на голос. Это был солдат, по внешнему виду казавшийся молодым. Он обращался к уже знакомому мне офицеру. Значит, Брюс? Так его звать? И оказывается он, мать его, майор? Будем иметь в виду, — На данный момент мы находимся в зоне «Браво Танго», мы имеем примерный план местности, дорог и городов региона, — он положил на походный стол карту и раскрыл её, на ней я увидел знакомую картину из игры – те же равнины, те же горы, и та же река, — мы можем разместить штаб в наиболее крупном городе региона, расположенном в зоне «Альфа Виктор», недалеко отсюда, — он ткнул пальцем на серое пятно, которое представляло собой городскую застройку.       Майор задумчиво посмотрел на карту, хотя я не уверен, учитывая его аномальные брови. — Лейтенант, — обратился он к солдату, — я считаю, лучше оставить это Губернатору, — он посмотрел на меня и жестом подозвал к себе.       Я подошёл и взглянул на карту поближе, местность почти ничем не отличалась от аналога в игре. Тут есть река, проходящая диагональю сверху вниз через весь регион, и в её русло также впадает другая речка с севера. Крупнейший город региона находится на юго-западе, а относительно большие горные массивы на северо-востоке, то есть, на разных углах карты. Прямо в центре, на правом берегу реки расположен небольшой городок, в котором есть аж два моста, позволяющие переправляться на другие стороны. А так как река делит регион на две части, этот город стратегически важен. Ниже по руслу от него есть ещё один мост, но он не настолько удобен, поскольку находится чуть ли не у самого края региона.       Кстати говоря, регионы тут делятся на зоны, у каждого из которых есть своё кодовое обозначение и вид местности. И насколько я помню, в самом начале игры игроку нужно было выбрать место, где его штаб операции будет располагаться. Это тоже довольно важная часть, а выбирать место стоило хотя бы с небольшой долей вразумительности, ведь если поставить штаб в, например, горах – то пиши пропало. Ведь это то же самое, что спать в вольере с голодным тигром – мятежники тебя там к хренам сожрут! — Наиболее оптимальным будет «Дельта Янки», — я показал на городок с мостами в центре. Причина, по которой я выбрал именно его – проста. Настолько удобная зона связывает обе части региона, поэтому сеть дорог отсюда позволяет добираться до любого места быстрее, чем если, например, переться с другого конца карты где-то с Зажопинска. Да и к тому же, привычка тоже дала о себе знать, в игре я всегда ставил штаб именно здесь, так как это наиболее хорошая позиция для старта. — Путь до туда займёт немного дольше времени, — Брюс покачал головой, — однако, возможно, это стоит того, — он посмотрел на лейтенанта, и увидев в его лице что-то вроде одобрения, обратился к толпе солдат, — Хорошо, решение принято, мы отправляемся через десять минут. Приготовьтесь, поездка будет не быстрой.

***

      Наша колонна выехала в обед, и уже сейчас через окно я могу видеть некоторый народец, живущий здесь. Мы проезжали мимо маленького села, дети недалеко от нас пинали примитивный самодельный мяч, шумно и весело крича. Они были довольно худыми, а одежда в виде маек и шорт изрядно поношена. За ними было ветхое строение, что-то вроде глиняной хибары, возле которого стояла женщина, вешающая белье. Вдруг один из мальчиков посмотрел в нашу сторону, а за ним начали смотреть и другие. Женщина, которая, вероятно была их матерью, увидела нас и быстро загнала детишек в дом, захлопнув за собой деревянную дверь.       Увидев это, я вспомнил про ещё одну механику игры – сторонники и противники операции. Ну, тут всё просто – чем больше у тебя сторонников, тем лучше. А на количество обоих влияет уровень поддержки, на которую в свою очередь влияют внедряемые тобой инициативы. В общем, уверен, многим это может показаться излишне замудренным. Но если сказать кратко, то все механики в игре приближены к реальности, что же говорить про саму реальность...       Ближе к вечеру мы остановились у реки, и устроили небольшой привал, чтобы набраться сил, подготовится, и по возможности собрать разведанные по возможным ячейкам мятежников на окрестностях. Но после того, как наших разведчиков местные любезно послали, было решено бросить это дело. После приготовления и отдыха мы выдвинулись в полночь, и я, изрядно уставший от напряжённого нихрена, заснул довольно быстро.       Мы приехали на место следующим утром. К счастью, на нас никто не нападал, правда, не считая того случая, когда нашу технику забросали камнями какие-то деревенские мужики и покрыли нас мощным афганским матом. Разнообразие подобных словечек было довольно обширным, что после стольких лет страданий от опустошительной войны было неудивительно. Видимо, у нас уже есть проблема – мы не пользуемся у местных особой поддержкой, это будет немного сложнее, чем я думал...       Почему же к нам такое отношение, спросите вы? Ну, помните тех солдат с синими повязками? Так вот, экипаж этой колонны – состоит полностью из них. Почему местным эти вояки не понравились? Потому что это иностранные солдаты, а точнее, так называемой Коалиции. Они, простым языком – миротворцы. Отчасти я понимаю местных жителей, кому понравится видеть, как по их стране ходят какие-то левые солдаты, причём с другого конца света и фиг знает с какими намерениями? С такими мыслями я выходил из «Хамви», и опять же грохнулся башкой об крышу. Да чтоб тебя!       Я оказался на поляне возле небольшого городка. Недалеко от нас цвело довольно большое шафрановое поле, цветки которого были какого-то особенного оттенка фиолетового, так и хотелось прогуляться до туда, но решил, что это как-нибудь подождёт. Наш экипаж начал выгружать вещи из грузовиков. Какие-то радиостанции, антенны, инструменты, ящики с непонятным содержимым – всё вытаскивали и раскладывали без моего особого участия. Честно говоря, я чувствовал себя неловко, просто стоя и ни черта не делая. Однако, моя работа должна быть скорее больше умственная, нежели физическая, но легче мою судьбу это не делает ровным счётом никак. Мои пустые раздумья внезапно прервал подошедший майор, который с каменным лицом протянул мне пустой бланк. — Сэр, наше начальство доверило вам создание названия для операции. —... Это как? То есть, я должен сам назвать операцию? — Так точно.       Название... Обычно, в своей «прошлой» жизни, я оставлял это на саму игру, просто генерируя слова, пока не выйдет что-то дельное. И по большей части, так и было, названия игра предлагала действительно хорошие. Конечно, были некоторые исключения типа «Нож для Завтрака», но это было даже забавно. Если помню точно, я как-то решил сам что-нибудь сочинить, и в итоге получил «Пердёж в Пустыне», сделав пародию на одну реальную операцию. Но здесь от таких смелых названий я пожалуй воздержусь... — Можно ручку?       Взяв бланк, я ломанным почерком вывел на бумаге «Соколиный Глаз», думаю, такое название вполне подходит. Я вернул бланк Брюсу, и он пошёл обратно с той же каменной рожей, его лицо хоть когда-нибудь меняется?       Я остался стоять, и, честно говоря, так и продолжил пинать гениталии. Мне хотелось чем-то заняться, и это была абсолютная скука со смесью неловкости, что, мол, все пахают, что-то делают, а я тут что тогда как бедный родственник стою? В прошлые разы я мог хотя бы почитать брошюры или газету, но я их перечитал уже раз двадцать, и возвращаться к ним не особо то и хотелось. Я бегло пробежался глазами по округе, и внезапно увидел, как группа солдат неподалёку устанавливают несколько палаток. Подойдя к одному из них, я спросил откровенно тупой вопрос. — Что делаете?       Тот ошеломленно посмотрел на меня, и только сейчас до меня допёрла вся абсурдность этого вопроса. Но несмотря на это, его лицо сменилось на нейтральную мину. – Мы размещаем штаб, сэр.       Ага, а какой ответ я ещё ожидал? Наверно, я тут поеду крышей не от стресса или напряжения, а от банальной скуки, вот что мне делать? Чем обычно Губернаторы занимаются в такие моменты? Наверно, что-то там приказывают, по идее? Хотя... это не такая уж и плохая идея, можно сделать небольшую вылазку, скорее всего найдётся пару свободных солдат. Тут их не так уж и много, порядка тридцати, если считать тех, кто недавно подъехал к нам в качестве свежей рабочей силы. Но надеюсь, майор будет не против одолжить мне хотя бы двух.       В итоге после небольших переговоров, Брюс всё таки разрешил мне взять аж троих. Это не сильно повлияет на скорость размещения штаба, поэтому компромисс был заключён. Но он настаивал на том, что солдаты понесут с собой своё полное обмундирование. Мало ли, меня там из-за угла зарезать захотят?       Я решил пойти с бойцами в город пешком, благо недалеко, и там вступить в диалог с местным населением. Вот для этого я их и взял, когда даже наш штаб ещё не развернут, а мы уже начинаем «внедрять инициативы», правда, лишь в одной зоне, но всё равно это порядком лучше, чем протирать штаны без дела.

***

      Уже через несколько минут наша группа начала подходить к городку. Уже внешне он не вселял особой надежды на хоть какой-то отголосок благополучия или хорошей жизни. Серые обветшалые здания и выбитый где только можно асфальт, всё это мне очень сильно что-то напоминает...       Как только мы оказались на одной из улиц, местные обитатели, заметив нас, начали ускорять шаг. Одни скрывались внутри своих ветхих домов, другие куда-то сворачивали и пропадали из виду, и уже через несколько минут улицы практически полностью опустели, лишь некоторые остались. Но несмотря на это, мы смогли провернуть небольшой опрос. Хоть языковой барьер порой и мешал, но главные потребности и проблемы жителей мы с трудом, но определить смогли. К тому же, некоторые рассказали нам о проблемах в соседних зонах, о которых они узнали путём этакого сарафанного радио, что было нам только на руку. Информации с этого получилось не густо, но с чего-то начинать было надо. А чего вы ожидали от четырёх... нет, трёх с половиной человек? По крайней мере, этого будет вполне достаточно, чтобы начать здесь строительство некоторых сооружений первой необходимости.       Внезапно мы поняли, что уже забрели на другой конец города, и начали сворачиваться. Мы вернулись в штаб к обеду, тоже пешком, но потратили от силы минут двадцать. А наш штаб не сказать, что чем-то выделялся – пару палаток, да ещё одна побольше, в котором находится всё нужное оборудование, и недалеко от всего этого был био-сортир, и на этом, пожалуй, всё. Я взял у солдата всю новоиспеченную документацию и подошёл к полевому штабу. У входа встретил лейтенанта, сидевшего на раскладном стуле, покуривая сигару. Внутри же был майор Брюс, который перебирал макулатуру на столе. Вскользь поприветствовав лейтенанта я зашёл внутрь. — Мистер Брюс, это все разведданные, что нам удалось собрать, — я положил на стол небольшую кипу исписанных бумаг, — тут главные проблемы и потребности зоны, а также грубые зарисовки города и окрестностей. — Здравия, сэр. Что же, это будет полезно, однако... — майор взглянул на какую-то бумагу, — Сейчас мы уже должны начинать действовать, стабилизация зоны – наш высший приоритет. — Что-то случилось? — Нет, но время – деньги. Причём буквально, в бюджет нашей операции начальство уже выделило средства. — Значит, уже можно приступать внедрять инициативы? — Так точно.       Однако, он прав, пора начинать. Но... а как начинать, кстати? Я спросил у него уточняющий вопрос, на что он мне пояснил, что внедрение инициатив происходит через письменные распоряжения, и, конечно же, финансирование с бюджета операции. Финансами у нас занимаются уже подготовленные люди в специальном отделе, так что мне нужно работать только над самой документацией, что упрощает мне жизнь. Ну, как упрощает... мятежники будут пытаться кастрировать меня в любой удобный момент, поэтому это только облегчит мои страдания...       Я сел за стол, в котором узнал тот самый походный, и осмотрел палатку. Земля внутри была обстелена карематом, сетевое и коммутационное оборудование были расставлены по стенам, различные устройства связи, какие-то неведомые мне приборы и прочие вундерваффли, о предназначениях которых я мог только догадываться.       Майор вышел, и я с облегчением откинулся на спинку стула. Обстановка тут была на удивление умиротворяющая. Из палатки открывался довольно хороший вид. Зелёные поляны и недалёкий город, над зданиями которого вдали возвышались горы. И я с горечью понимал, что уже примерно через полтора года, это и так забытое богом место погрузиться в натуральный ад на земле. И произойдёт ли это на самом деле зависит только... от меня.       Я вообще по жизни был человеком боящимся ответственности, и, буду честен, немного вспыльчив. О своей жизни я помню ровным счётом нихрена, но кое-что выловить все таки удаётся, и это кое-что медленно, но верно собирается в одну общую картину. Я помню только первую букву своего имени – «А». И довольно немного о том, чем я увлекался. Вроде бы, я любил всё, связанное с армией, можно даже сказать, я был конченым знатоком. Однако в моей обычной жизни это никаких преимуществ, очевидно, не давало, так как насколько я помню, по образованию я был картографом, но работы вроде не имел. И, видимо, на этом всё. Всё остальное вспоминается с трудом, но чаще всего не вспоминается вовсе.       Я глядел куда-то вверх. И не мог выбросить из головы мысль, что от моих решений будут зависеть чьи-то жизни. К тому же, шансы того что я здесь выпилюсь от моего желания или нет довольно высоки... Да и вообще, с каждой потраченной минутой эти шансы становятся ещё выше, так что пора работать.

***

      Я назначил районных представителей и распорядился провести перепись региона. Если мы не будем знать что у нас тут творится, о какой стабильности будет идти речь? И для того, чтобы люди не так масштабно подыхали от жажды и болезней, я указал установить минимальный стандарт питьевой воды и сеть снабжения медикаментами. Также было начато восстановление школ в заброшенных зданиях, чтобы дети не расслаблялись и занимались делом, даже если это будет не совсем по их желанию. Я решил пока ограничиться только этими инициативами, так как в игре присутствовали такие механики как «инфляция» и «коррупция», которые не давали вашей «горячей точке» прохлаждаться. Первое увеличивалось, если ты вливал в инициативы слишком много денег в короткий промежуток времени, а второе за почти любые инициативы, что-то больше, что-то меньше, а что-то её наоборот уменьшало. Я не знаю, как это работает здесь, но проводить какие-либо эксперименты я не собираюсь.       Можно сказать, тут всё про баланс и приоритеты. Вот, к примеру, Губернатор, чрезмерно увлёкшийся возведением курятников и внедрением утеплённых сортиров с освежителем воздуха, рискует в один прекрасный день обнаружить банду бородатых мужиков с Калашами прямо под своими окнами. Зато генерал, наносящий по любой проблеме авиаудар, быстро окажется в опустошенной стране, по которой ползают последние дрожащие от страха жители. Всю игру ты должен балансировать на краю пропасти, и это именно то, что мне в ней нравилось. За документацией и утверждением всех этих проектов я провёл в палатке до самого вечера. И вышел из неё уже уставшим и выжатым, словно лимон. Работа с макулатурой всегда была мне в тягость, но когда ты сидишь за ней по несколько часов, твой организм охреневает от простого сидения на одном месте похлеще, чем от силовых упражнений.       Ночное небо здесь было усыпано звёздами, их вроде было даже больше, чем в месте, где я жил в своей прошлой жизни. Так и хотелось просто лечь и ни о чём не думать. Правда, если бы ко мне не подбежал лейтенант. — Сэр, довожу до вашего сведения. Журналистка, работающая на крупную международную газету, просит допустить её в штаб операции завтра утром. Какой ответ нам дать?       Чего? А... «Ивент», верно. Однако, уже в самом начале? Не слишком ли быстро? Вообщем, если коротко, в игре иногда могли выскакивать всякие события, которые игрок должен был решать, и в зависимости от его ответа они несли за собой разные последствия. Конкретно в этом случае, насколько я помню, у нас два ответа: пускать, или не пускать, всё просто. В первом случае, если при стабилизации региона в долгосрочной перспективе мы будем всё грамотно делать, то журналистка станет ходячей пропагандистской машиной, которая будет нахваливать нашу операцию в любой удобный момент, зарабатывая нам репутацию. Но в противном случае, если со стабилизацией региона и получением поддержки мы откровенно обосрёмся, то журналистка начнёт поливать нас дерьмом, делая всю ситуацию только хуже. А если мы её не пустим, то это по-любому вызовет международное недовольство, от чего наша репутация немного пострадает. И тут, дамы и господа, два уже всем известных стула, один из которых не суть что приведёт к чему-то плохому, но шансы всё равно есть, а другой точно сделает плохо, но не так сильно. В игре я особо не парился и всегда пускал её в штаб, поэтому, наверно, пущу и в этот раз. — Ну, предоставьте ей доступ, я ничего не имею против.       Лейтенант кивнул и быстро убежал прочь. Я проводил его взглядом, пока его силуэт не скрылся за палатками, и я снова остался предоставленным самому себе. И сколько же времени я проторчу в этом бренном мире? И что мне ещё остаётся кроме того, чтобы плыть по течению? Путь обещает быть тернистым, но я даже не знаю, ради чего буду стараться, а стараться я буду, скорее всего, ради них*я, и меня это ни капельки не прельщает. Но я уже смирился с тем, что застрял здесь надолго, и иного выбора у меня просто нет, не было, и, видимо, никогда не будет. Немного погодя, я неторопливым шагом вернулся в палатку. Надо уже ложиться спать, завтра будет тяжёлый день.