Победительница

      Вика пребывала в глубокой задумчивости по поводу того, куда она попала, и что с этим делать. По-хорошему, для начала следовало бы как-то определиться: это игра её подсознания или суровая реальность? Как это сделать, девушка не имела ни малейшего понятия. Но поскольку всё вокруг было осязаемо, и даже зелье, которое ей дал ребёнок, имело пренеприятнейший вкус, Вика решила принять этот сдвиг в голове за новую реальность. Она решила руководствоваться принципом выбора меньшего из зол, тем более тот же Дамблдор и говорил Поттеру, когда тот в очередной раз умер: «Это происходит у тебя в голове, но кто сказал тебе, что поэтому оно не может быть правдой?» Из серии, с тем что она сошла с ума, она сделать ничего не может, а вот попробовать хоть как-то устроиться в этой реальности у неё возможность есть. Всë равно иного выхода нет?       Потом девушка решила вспомнить, что она знает о попаданцах. Если верить всё той же Дашке, то это такие супергерои, которые появляются во Вселенной и с помощью магии и знаний канона перекраивают весь мир под себя. Но Вика-то не супергерой, да и знание канона в её ситуации ей никак не поможет, ибо до рождения избранного ещё лет 15 минимум, и вопрос с магией всё ещё остаётся открытым.       Ещë один суперважный вопрос: что делать с мужем этой леди? Терпеть побои она была не намерена. Уйти — куда? А главное, на какие шиши? По-хорошему, тут должны быть какие-то социальные службы, которые могли бы помочь женщине с ребëнком, но как их найти, да и есть ли они вообще, тоже не понятно. Ещё вариант — вернуться в отчий дом, да кто бы ей сказал, где он — памяти-то у неё от этой Эйлин не осталось. Поэтому в каких отношениях девушка с родителями, да и живы ли они вообще — оставалось только гадать. Да даже если и живы и она их найдёт — те за пять минут поймут, что она никакая не Эйлин. Так что для начала она решила попробовать привести в чувство супруга: она же всë-таки ведьма, должны же быть какие-то заклинания, чтобы воздействовать на нерадивых мужей. Ну, а в самом крайнем случае — сковородкой по голове и никаких проблем. Или аккуратненько организовать ему несчастный случай, мол, перепил и упал с лестницы, с кем не бывает.       На этом размышления о вечных проблемах, пришлось прекращать, поскольку проблемы насущные напомнили о себе урчащим животом. Можно, конечно, сходить и купить что-то съестное в магазине. Но, во-первых, она абсолютно не знает местных цен, а во-вторых, ходить по магазинам на пустой желудок — очень плохая идея. Хочется всего и побольше, а у неë, судя по всему, ресурсы крайне ограниченные.       Так что для начала решила провести ревизию на кухне. Всë-таки понятие об отсутствии еды у всех разное, а для ребёнка это может быть и просто отсутствие сладкого или мяса, как для её племянника.       Что удивительно, ноги сами привели девушку на кухню, стоило ей подумать о еде — в отличие от головы, ноги явно чëтко знали дорогу. «Интересно, руки тоже сами вспомнят, что надо делать, когда я буду колдовать или варить зелья?» — подумала девушка. Потом снова офигела от внешнего вида кухни, и под удивленным взглядом Северуса приступила к ревизии.       В целом, все было не так плохо, как говорил Северус, но и не так хорошо, как она надеялась. В холодильнике действительно мышь повесилась, там она обнаружила только баночку с чем-то жидким и подозрительным, запах этого чего-то тоже не порадовал, так что девушка смело решила его выбросить.       В результате инспекции на разных полочках ей удалось обнаружить почти целый мешок картошки, немного лука, пару подгнивших морковок, бутылку масла, полмешка муки, сахар, соль и подозрительная на вид каша, над которой уже летали насекомые. В целом из этого можно соорудить какой-никакой завтрак, хотя, судя по настенным часам, скорее обед. Северус в это время сидел рядом и с интересом наблюдал за поисками еды. В глазах у мальчика светился вопрос: «И что ты с этим собираешься делать?».       — Мы будем делать драники, — с улыбкой заявила Вика.       В принципе, это единственное, на что хватило еë фантазии с таким набором продуктов. Единственное, что смущало девушку: а как в таких условиях готовить? Мысль о Мистере Пропере снова закралась в голову, потом пришла идея колдануть Эванеско, но после некоторых раздумий была отметена как потенциально опасная из-за отсутствия опыта. Единственным выходом было найти и оттереть какую-нибудь сковородку и хоть пару тарелок. Вика с ужасом посмотрела на гору посуды, вспомнила об отсутствии горячей воды и ещё раз с чувством выматерилась про себя. Моющего в процессе ревизии обнаружено не было. Интересно, тут вообще уборкой хоть кто-то когда-то занимался? Водой оттереть засохший жир было бы сложно, а из альтернатив… Из альтернатив было только хозяйственное мыло, которое она видела в ванной на втором этаже.       Так что, вооружившись тряпкой и мылом, Вика приступила к чистке хотя бы парочки тарелок. С остальным она решила разгрестись уже после магазина. Северус смотрел на маму глазами полными ужаса, видимо, ни непонятное слово «драники», ни внезапная уборка вдохновения не вызывали. Да и пока Вика чистила картошку, в глазах скорее стояло неверие и недоумение. Хорошо, хоть лишних вопросов не задавал, но невооружённым взглядом было видно, что в кулинарных способностях матери он сомневался. Спустя пару минут он нашëл условно чистый нож и молча стал помогать. Да… Разговорчивым этого ребëнка назвать было сложно.       Так же еë безумно удивило такое сноровистое управление ножом у столь юного ребёнка. Он делал всё аккуратно, шкурку с овощей снимал тоненькую, и как ни странно, не испытывал с этим никаких сложностей. Похоже, к зельям у мальчика действительно был талант — ингредиенты разделывает мастерски.       Тëрка, к счастью была чистая, разве что немного в пыли. Видимо, настолько сложным прибором Эйлин так и не овладела.       Через полчаса совместных усилий завтрак был готов. Сначала Северус смотрел на немного подгоревшие драники (что поделать, Вика очень давно не готовила) с опаской, но видя, что мама спокойно их ест, решил тоже попробовать.       —Вкусно, — с удивлением заметил мальчик.       — А то, — ответила Вика, понимая, что еë навыки готовки за последние пять лет здорово просели. Это раньше она могла из ничего сделать конфетку. А в последние годы слишком активно следила за фигурой, да и Виктора с Алисой нечасто баловала.       После завтрака-обеда Северус повеселел, чего нельзя было сказать о девушке. Всë-таки кухню надо было ещё отмывать, да и в магазин сходить не мешало, и при этом не забыть купить моющих. Благо, вместе с деньгами лежал листочек, где аккуратным женским почерком было написано: «1 фунт стерлингов равняется 20 шиллингам, 1 шиллинг — 12 пенсам, 1 пенс — 4 фартингам».       — Ну что Северус, теперь в магазин?       — Может не надо? — попробовал воспротивиться сытый ребëнок, который уже представлял, как он сядет у себя в комнате и будет изучать книгу по зельям, а потом, возможно, уговорит маму сварить какое-нибудь зелье.       — Надо, Федя, надо.       — Ну, мам.       — Ну что, давай переодеваться и пойдем за продуктами и моющим. Где у вас тут ближайший супермаркет?       — Супер… что?       — Магазин или рынок.       — А, тут недалеко.        Вика впервые с момента еë нахождения в этом мире выглянула в окно. Вокруг было всё серо и мрачно. Кое-где тонким слоем лежал снежок. И только сейчас она поняла, что в этом мире тоже зима. А ведь правда, она так ни разу и не спросила: а какой сегодня день и год?       Девушка снова направилась к небольшому гардеробу. Штанов у этой милой дамы, видимо, не водилось, что расстроило, да и юбки все были очень-очень макси, чего в обычной жизни девушка терпеть не могла. Хотя, кому тут показывать свои длинные ноги? Да и ноги тут по большому счету и не такие красивые. А ещё у Эйлин в шкафу находилось, что называется, 50 оттенков серого, чёрного и коричневого, причём о некоторых оттенках Вика даже не догадывалась. Хотелось побиться головой об стенку, но вряд ли это повлияло бы на гардероб. И это опять-таки наводило на тоску. Из хорошего Вика обнаружила длинную тëплую чёрную мантию. Её при небольшой переделке можно было бы даже назвать красивой.       Северус появился в подобной чёрной мантии. На мальчике это смотрелось… странно. Издалека его спокойно можно было бы принять за девочку, а обычно это плохо влияет на репутацию ребёнка. Хотя его самостоятельность, безусловно, радовала, всë-таки увидеть ещё и его гардероб она была не готова, что-то ей подсказывало, что он бы её явно не обрадовал.       Рынок находился всего в паре кварталов от дома, и пока они шли, Вика даже немного разговорила мальчика. Выяснилось, что сейчас 2 января 1967. Северус учится в третьем классе и ходит в школу в их районе. Учиться ему нравится, хотя со сверстниками он не особо ладил и называл их глупыми и недостойными. Это немного смутило Вику, но Дениска в принципе считал так же, так что ничего ненормального она не увидела.       Справиться с покупками оказалось легче, чем она думала. Цены были вполне приемлемыми, и денег у неё было не так мало, как казалось на первый взгляд. Бумажкой с подсказкой она пользовалась конечно почти в открытую, но знание языка помогало даже иногда выбить скидку.       Вот только одно её смущало — спина горела огнем, чей-то неотрывный взгляд постоянно следовал за ней. Она меняла ряды на рынке. Сворачивала в разные стороны. Но к концу похода по рынку она была на сто процентов уверена: за ней следят.