Июнь, 2019 год
Думаете, здесь будет история о боли, насилии, холодном отношении со стороны родителей и прочих детских травмах? Так было у многих девочек в нашей истории, но только не у этой. Алина жила прекрасно до происшествия, которое разделило жизнь на "до" и "после". Она росла в обеспеченной семье. Была любимым ребёнком, поскольку помимо неё детей и не было. Её баловали, оберегали и лелеяли. Однако, вопреки ожидаемому, это не поспособствовало тому, чтобы Горб выросла человеком, которых в наше время называют " Золотой молодёжью". Нет, совсем иначе, она поступила в медицинский по собственному желанию, потому что так душа лежала, отучилась на красный диплом и в последующем стала отличным врачом расширенного уровня. Всего добилась сама, без помощи денег родителей. Но в любой истории есть одно маленькое "но", которое всё портит. В случае Алины это была компания, в которую её привела девушка. Её девушка. Горб безусловно знала, что друзья Митрониной принимают наркотики. И Ася - её возлюбленная, была не исключением. Брюнетка любила её и пыталась сделать всё возможное, чтобы этот человек бросил принимать дурь, но всё без толку. Поэтому она просто старалась находиться рядом, чтобы ограничить в употреблении и, в случае чего, предотвратить трагедию. Скажете, это безумие? Так и есть. В тот злополучный день их с Асей пригласили на празднование Дня рождения одного из парней в компании. Отмечали в загородном коттедже, что было весьма странным, учитывая, что их было всего девять человек. – Ась, я прошу тебя, давай сегодня без дури? – Девушки сидели на небольшом диванчике вдали от шумного застолья, наслаждаясь объятиями. – Алина, я чистая сегодня. Никакой травы. – Светловолосая улыбнулась, перебираясь на колени девушки и крепко обнимая ту за шею. – Я люблю тебя. – И я люблю тебя, солнце. – Горб прижала к себе возлюбленную, зарываясь носом в мягкие волосы. Этот человек стал единственным, кто смог пробудить в безэмоциональной брюнетке настолько сильное чувство. До этого она любила лишь родителей и себя. – Я хочу пиццу. Может, закажем? – Митронина потёрлась своим носом о чужой, улыбаясь. – Какую хочешь? – Голубоглазая коротко поцеловала любовницу в пухлые губы, сжимая в руках тонкую талию. – Чтоб мяса побольше. – Громкая музыка била по барабанным перепонкам, заставляя присутствующих перекрикивать друг друга. – Ася, где Петя и Гарик? Они ушли лёд искать и не вернулись. – Рядом с ними плюхнулась подружка Аси, пьяно улыбаясь. – И Санька нет. – Горб нахмурилась, осматривая гостей за столом. Троих действительно не хватало. Тех самых, что обычно обкуривались до белочки. Откачивай их потом, блять. – Да в жопу их. Я хочу танцевать. – Митронина ещё раз поцеловала девушку в губы, улыбаясь, и поднялась с нагретых коленок, утягивая подружку с собой. Девушки весело засмеялись, подтанцовывая в такт музыке. Горб залюбовалась всего на мгновение и, сбросив с себя наваждение, поднялась с диван, удаляясь на улицу. Подальше от шума. Нужно было заказать пиццу. Брюнетка вдохнула свежий воздух в полную грудь. На территории коттеджа находилась небольшая беседка, где она собственно и разместилась, закуривая и набирая номер пиццерии. – Да-да, мясное ассорти, четыре штуки. Большие. Адрес ***. – Алина откинулась на мягкую обивку лавочки, выдыхая едкий дым. – Да, звоните по этому номеру, я встречу курьера. Спасибо. Девушка сбросила вызов, прикрывая глаза. Хотелось забрать Асю и уехать домой. Почему-то именно сегодня чуйка подсказывала, что что-то произойдёт. Что-то нехорошее. Телефон вдруг завибрировал. – Слушаю. – Звонил курьер, уточняя заказ и указывая примерное время прибытия. Голубоглазая молча слушала его, как вдруг, сквозь музыку из дома послышался истошный крик. Сердце ухнуло в пятки. Горб резко подрывается, отбрасывая телефон в сторону, и бежит внутрь. Картина, что предстала перед глазами, отпечаталась в подсознании на всю жизнь. Посреди зала стоял Саша в одних трусах. Руки и тело его измазаны кровью, парень подрагивал и смеялся, словно умалишенный. В руках нейлер(аппарат для крепления гвоздей) . Рядом с ним, на полу, лежала подруга Митрониной. Девушка была прибита гвоздями к деревянному полу, стеклянный взгляд её был направлен на обезумевшего друга. Она была мертва. – Саня.. – Голубоглазая, сдерживая тошнотворный ком в горле, медленно направилась к парню. Нужно было забрать аппарат. – Как ты себя чувствуешь, дружище? Саша резко развернулся к ней, направляя импровизированное оружие прямо в лицо напротив. Зрачки его были неестественно расширены, мышцы лица искажены. Сразу стало понятно. Парниша принял палёной дури. Такая херня убивает разум напрочь. – Это я, Алина, слышишь меня? – Брюнетка медленно подняла руку, опуская нейлер вниз. – Ты с ними заодно?! Ты знала что Петя робот и молчала?! Ты тоже молчала! – Саня дико засмеялся, махая в руках аппаратом. – Вы всё знали! Вы все предатели! Или сюда, Петя! Иди и покажись ей! Алина судорожно бегала глазами по помещению, не находя здесь возлюбленной. Сердце гулко стучало в ушах. Страх накрыл с головой. Скорее всего, парни приняли втроём. В таком состоянии человеческий мозг отключается и происходит страшное. То, что она увидела дальше, заставило органы внутри перевернуться вверх тормашками. В гостиную, хромая, вошёл Петя. Самый спокойный из троицы друзей. Самый адекватный. Лицо его было в крови, как и вся одежда. На глазах очки. – Ты знала, что они следят за нами через его глаза? Он сам нам признался. – Саша криво улыбнулся, приобнимая друга за плечи и протягивая руку к его очкам. – Мы решили эту проблему. Крик. Пронзительный, душераздирающий крик. Всё, что смогла выдать Горб, когда увидела, что было под очками. Они выкололи ему глаза. Петя шатался и также глупо улыбался. – Мне не больно, я теперь свободен. – Парень рассмеялся, запрокидывая голову. – Свободен! – Саня.. Сань, пожалуйста. Скажи, где Ася. – Девушка судорожно вытирала слезы, стекающие по щекам. Нейлер уже был приставлен к её груди. – Ты хочешь свою девушку? Я могу найти её! – Саша высунул язык, кривляясь и смеясь. – Петя, держи её, чтобы не ушла, она ведь гость! Он удалился виляющей, изломанной походкой, махая в руке свои оружием. Алина под напором Пётра встала на колени, рыдая уже в голос. Парень заломал её руки за спину, держа. – Ты не должна плакать. Мы же тебя не обижаем. Сейчас найдём твою девушку. Любишь её? Саша убрал стул, служащий подпоркой для двери, и зашёл туда. Послышались крики. Спустя пару секунд он вытянул оттуда одну из приглашённых девчонок. За волосы. По полу. Парень подтащил рыдающую девушку к Алине, бросая у её ног. – Твоя? Шпионка, шпионка! Твоя девушка? – Безумец кривлялся и смеялся, тыча аппаратом в лицо Горб. Та всхлипнула, стараясь унять дрожь в ногах. – Нет. Это не Ася. – Голубоглазая посмотрела на наркомана стеклянным взглядом. – Где моя девушка, ублюдок? – Ха! Мимо! – Брюнетка не успела сообразить. И сделать что-либо тоже. Саша молниеносно приставил нейлер к голове девушки, что приволок минуту назад, и выпустил гвоздь. Та сразу же прекратила рыдать, обмякая на полу. Под ней образовалась лужа крови. Горб закричала, пытаясь вырваться из цепких рук второго друга. Страх застыл в жилах. – Заткнись, предательница! – Удар прямиком в голову. Острая боль. Сознание покидает тело. Дальнейшее помнится слабо. Темнота. Крики. Беготня вокруг. Что-то падает и разбивается. Вопли. Страх. Девушка медленно открывает глаза. Сколько прошло времени с её отключки, неизвестно. Но в помещении стало темнее. Руки свободны. Алина бегает взглядом по помещению, вздрагивая. За столом сидели трое. Гарик рвал коробку и жевал картон. Пальцы его руки переломаны и кровоточат. Боли под наркотическим опьянением они не ощущали. Петя сидел, качаясь из стороны в сторону, и нёс ахинею о роботах. Саша загонял гвозди в стол со скучающим видом. Горб медленно приподнялась, оборачиваясь назад. Крик застыл в горле. Увиденное заставило волосы на теле в который раз встать дыбом. Все были мертвы. Трупы беспорядочно разбросаны по полу. Две близняшки скреплены меж собой гвоздями. Кровь. Повсюду кровь. Аси здесь нет. Это давало надежду. Рядом с собой брюнетка увидела нож. Она резво хватает его и медленно встаёт на ноги. Саша тут же оживляется, улыбаясь. – Опять она! Опять предательница! – Парень встал из-за стола, направляясь к ней. Голубоглазая размахалась ножом, угрожая ему и крича. – Уйди, сука! Уйди, я сказала! – Коротковолосая спиной дошла до выхода, диким взглядом глядя на обстановку, и дала дёру на второй этаж. Аси нигде не было. Крови тоже не было. Паника захлестнула с головой. Безумцы ломились в комнату, где она заперлась. Пришлось прыгать на козырёк. Нож повредил ногу, но сейчас было всё равно. Она оказалась снаружи. На воле. Бежит к беседке. Там возлюбленной тоже не оказалось. Нашёлся телефон. Номер полиции набирался машинально. Сообщила адрес. Сзади крики маньяков. Погоня. Девушка бежит к амбару, закрываясь в нём. Нож выронила. Бежать некуда. Полиция не успеет. Страшно. В голову приходит мысль позвонить возлюбленной. Вдруг, она спряталась? Она умная девочка, она могла.. Надежда была. Телефон. Звонок. Ожидание. В амбаре заиграла музыка. Алина радостно огляделась, ища возлюбленную взглядом. Звук доносился из огромной бочки под огурцы. Горб медленно подходит к ней, откидывая крышку. Слёзы градом стекают по лицу. Кричать уже невозможно. Сердце в тот же момент будто остановилось. Ася мертва. Ублюдки утопили её. Глаза, что каждый раз сияли в обществе Горб, сейчас стали тусклыми и безжизненными. Прекрасное лицо не выражало ничего. Дальше действовала девушка машинально. Саша выламывал дверь в амбар. Страшно уже не было. Пришло опустошение. В углу стоит лопата. Девушка берёт её в руки. Дверь с хрустом выламывается. Дальше помнится лишь кровь. Неадекватный смех наркоманов. Алина с Божьей помощью вырвалась из амбара и выбежала за территорию коттеджа, увидев у самых ворот мёртвое тело доставщика пиццы. Она бежала вдоль дороги, пока не услышала мигалки полицейских машин. Спасение. Тогда подонков и дилера, который продал им палёную дурь, посадили. На пожизненное. В доме обнаружили пять трупов. Труп человека, которого она любила больше жизни. Больше ни к кому она не чувствовала любви. Чистой, искренней. Митронина стала первой и последней. За своими мыслями девушка не заметила, как по щекам побежали солёные слёзы, капая на белую майку. Алина шмыгнула носом и вытерла их, пока никто не увидел. Как бы она не старалась не вспоминать, это остаётся огромной травмой для её психики. Такое невозможно забыть. – Алина? – Голубоглазая резко обернулась на голос. В проёме входной двери стояла Каширина, а за её спиной - довольная Лариса с какой-то коробкой. – Ты плачешь? – Нет, тебе показалось. Вы чего так долго? – Голубоглазая подошла к подругам, обнимая обеих и заинтересованно глядя на коробку. – Это что? – Мы обо всём расскажем чуть позже. Скот мы не нашли. – Таня прошла мимо доктора, направляясь в свои апартаменты. Кравцова всё ещё стояла, глупо улыбаясь. – Смотри, кого мы нашли. – Русая приоткрыла коробку, откуда тут же выскочило рыжее создание, перебираясь на руки Алины. Она стояла, с удивлением глядя на животное, что сейчас доверчиво ластилось к её груди. – Кот?.. – Врач отпустила пушистое существо на пол, следя, как оно убегает осматриваться в новых апартаментах. Любопытный. – Долгая история.***
– О, Танк! Как съездили? – Каширина вошла в гостинную, наблюдая там Костью и Петрову, разлёгшихся на её диване. Обратилась к ней Купер. – Разлеглись тут, кабылы. – Дилер устало выдохнула, плюхаясь в кресло. Ноги отнимались. Позвоночник грозился ссыпаться в трусы от практически суток за рулём. – Не нашли ничего. – Взгляд Тани упал на кота, что с опаской вбежал в гостинную. – Ну, кроме него. Девушки на диване перевели взгляд на животное. Петрова обрадовалась, а вторая недовольно нахмурилась. – Ты же знаешь, что у меня аллергия. Нахуя вы его привезли. – Картавая дёрнулась от рыжика, когда тот начал тереться о её ноги. – В чем проблема? Маша и Крис заберут его с собой. Не выбрасывать же. – Настя улыбнулась, аккуратно поднимая зверушку на руки. Рыжий облизнулся, огромными глазищами глядя на девушку. – Какой хорошенький. – Что?.. – Каширина опешила от услышанного. – Куда они переезжают? – Не знаю. Маша сказала, сегодня идут искать дом. – Петруха усадила питомца на свои колени, поглаживая мягкую шерсть. Танк нахмурилась и поднялась с кресла, направляясь на второй этаж. Было неприятно, что её близкий человек даже не удосужился сообщить об этом ей. Она узнаёт последняя и из чужих уст. Что творится с её Машей? Желточенко настолько вскружила ей голову? Подойдя к нужной двери, брюнетка уверенно постучала, сразу же без дозволения входя внутрь. Любовницы лежали в обнимку, о чём-то непринуждённо болтая. Увидев на пороге Каширину, обе замолкли. Спросите вы, ревнует ли она? Ревнует. Дико ревнует, но никогда не покажет этого. – О, вы вернулись. Как там дела? Нашли кого? – Лебедева села на кровати, освобождая Крис от объятий. Та лишь скучающе зевнула, потягиваясь. – Вы уезжаете от нас? – Таня закрыла за собой дверь, оставаясь на месте. – Девочки сказали? Я должна была сама тебе сказать, прости. – Маша поднялась, подходя к подруге. – Я думала, мы достаточно близки, чтобы я узнавала о подобных решениях первой. – Кареглазая смотрела на подругу осуждающе. В груди засела обида. – Танюх, мы давно об этом думаем. Сама понимаешь, нам нужно личное пространство, тебя саму не заебала эта женская общага? – Брюнетка аккуратно обняла подругу за плечи, похлопывая по спине. Обстановка напряжённая. – Личное пространство? У вас своя комната, кто вас трогает-то? – Коротковолосая отстранилась от собеседницы, сводя брови на переносице. Кровь потиху закипала. – Ты многого не замечаешь под своим носом. Тут завертелась целая Санта-Барбара и группировка по расторжению наших отношений во главе с Олей. – Атлетка фыркнула, вспоминая ситуацию. – Хоть я и уладила всё, жить в такой тесноте не вариант. Мы съедем и освободим кому-нибудь комнату. – Танк, нам действительно будет лучше переехать. Нас слишком много на один коттедж. – В диалог вмешалась блондинка, усаживаясь на постели в позе "лотоса". – А если с вами что-то случится? – Дилер тяжело вздохнула, начиная нервно ходить по комнате. – Мы поселимся где-нибудь не далеко, успокойся ты. Будете ходить к нам, никто ведь не говорит, что мы уйдём с концами. – Лебедева уселась на край кровати, с улыбкой глядя на свою пассию. Приступ Тани был непонятен обеим. Взрослые ведь люди. – Мы ведь нашли дом для лаборатории. Почему вам не переехать хотя бы туда? Между нами будет всего два коттеджа. – Хозяйка усадьбы сдалась, предлагая возможные варианты. Лишь бы Маша была ближе. Не хотелось отпускать её, но выбора не было. Раз уж они этого хотят, никто не в праве остановить. – Мы не думали об этом. – Спортсменка прикусила губу в раздумиях и бросила на любовницу вопросительный взгляд. – Мне без разницы, где. Главное съехать. – Голубоглазая пожала плечами, метая взгляд от одной девушки к другой. Было забавно наблюдать за ними. – Ну вот. Мы с Настей там всё убрали, правда в гостиной нет мебели практически, мы её сожгли. На втором этаже всё культурно, хоть в каждой комнате ебитесь. – Последнее Каширина говорила уже скривившись. За это в неё тут же полетела подушка и злостное "заткнись" от Лебедевой. – Тогда договорились. Нам даже проще. Соберем вещи и пойдём. – Брюнетка хлопнула себя по коленям, оживлённо улыбаясь. – Уже сегодня? – А зачем тянуть, Тань? Есть возможность, мы ей воспользуемся. – Штрэфонд наблюдала за своей любовницей, что металась по комнате в поисках сумок. Выглядела она счастливо. Да что отрицать, внутри блондинки всё клокотало от мысли, что они вот-вот съедут из этого сумасшедшего дома. Вдвоём, как и хотели. – Ладно, хер на вас. Только посмейте положить на нас болт, мы всём составом к вам переедем. И на вылазки ездить вместе будем! – Каширина подняла руки в воздухе в знак смирения и удалилась из комнаты. Слава Аллаху. Как только она вышла, Желточенко довольно улыбнулась, на эмоциях притягивая к себе сияющую Лебедеву. Кареглазая завалила любовницу обратно в кровать, крепко обнимая и устраивая голову на чужой груди. Руки блондинки зарылись в волосы, ласково массируя кожу головы. Так редко она могла получить подобные жесты от Крис. Дредастая всегда сдерживает свои порывы, даже когда по ней явно видно, что хочет ласки. Но это не обижало. Маша приняла её такую и довольствовалась подобными хоть и редкими, но ласками. Атлетка потерлась щекой о выпирающие ключицы Штрэфонд, прикрывая глаза. Хорошо. – Маш.. – Длинные пальцы убрали все волосы с лица, заправляя их за ухо. Излюбленный жест. – Мм? – Татуированная приподнялась, нависая над девушкой и заглядывая в голубые глаза. В них плескалась неуверенность. Блондинка уже приоткрыла рот, чтобы сказать что-то, но нервно закусила губу, вздыхая. – Ничего. Давай собирать вещи? – Кристина отвела взгляд, хмурясь. В голове Марии были мысли о том, что именно та хотела сказать, но уверенным на все сто быть нельзя. Хотя, вероятнее, догадки её были верными. Её пассия слишком горда, честолюбива и хладнокровна, чтобы вести себя как маленькая влюблённая девочка в пубертатный период. Ей нужно время. – Я тебя тоже, Крис. – Кареглазая тепло улыбнулась, оставляя на щеке ещё более недовольной и хмурой девушки короткий поцелуй и поднимаясь с неё. Тучка. Голубоглазая отвернулась, делая вид, что поправляет кровать, улыбка сама собой расцвела на губах. Внутренний ребёнок радовался, что брюнетка понимает всё без слов и не задаёт лишних вопросов. Она понимает, что Желточенко тяжело выражать свои чувства и не давит на неё. Терпеливо ждёт, пока она раскроется сама. Не это ли счастье?***
Вечерело. Девушки стояли с сумками на террасе, окружённые всеми жителями их "женской общаги". – Так. Буду периодически наведывать вас и проверять, как Крис принимает таблетки. – Горб стояла, засунув руки в карманы, и улыбалась. Она была рада за девочек, ведь даже в такое время они нашли друг друга. Вместе противостоять дерьму проще. – Обязательно. – Штрэфонд фыркнула, переминаясь с ноги на ногу. Холодало. Лето сдало свои позиции, уступая место красочной осени. – За припасами ездить будем вместе. Ваши руки не помешают. Буду скучать по нашим вечерам. – Петрова кивнула, улыбаясь, и пожала руки обеим. – А мы будем приходить в карты играть. На раздевание. – Бэлла рассмеялась, обнимая Желточенко , а следом и Лебедеву, за плечи. За такое заявление светловолосая получила тычок в рёбра от Костьи. – Давайте, бабоньки. Не забывайте. – Картавая пожала руку Крис и обняла Машу, шепча на ухо так, чтобы слышали лишь они. – Смотрите, не проебите друг друга. Обе хороши. – Каспер отстранилась от подруги, ловя положительный кивок в ответ на свои наставления. – Я люблю тебя, мелкая. – И я тебя, Кас. Не деритесь тут. – Стоять! Заберите это чмо с собой! – Купер удалилась в дом, спустя минуту возвращаясь с коробкой. Любовницы в непонятках переглянулись. Картавая отдала брыкающуюся коробку в руки дредастой и звонко чихнула, прикрывая лицо внутренней стороной локтя. – Это что? – Голубоглазая с интересом открыла коробку, откуда на неё тут же выпрыгнул рыжий кот. Глаза девушки загорелись. Она тут же прижала мурчащее создание к себе, чтобы не сбежал. Маша на это лишь рассмеялась. – Где вы его взяли? – На ферме. Я думала, он будет жить с нами, но раз у Кас аллергия.. – Лариса, всё это время молча стоявшая рядом с Таней, подошла к животному и погладила его. В глазах читалась печаль. – Приходи и делай с ним, что хочешь. Вы поймите, что мы вас не кидаем, мы просто расширяем границы. В скором времени к нам переедет Алина и кто-нибудь ещё по желанию. Свободней будет дома. – Лебедева подняла сумки, приобнимая подошедшую Наточий за плечи и пожимая руку Горб. – Отставить кислые мины. Свидимся. – Кареглазая бросила мимолётный взгляд на поникшую Лауриту, которая тут же поймала его. Блондинка судорожно выдохнула и опустила глаза, удаляясь в дом. Бог с ней. – Я проведу вас. – Каширина вернулась в дом, забирая с полки пистолет, и направилась за любовницами, что уже ожидали её у ворот. Остальные уже вошли в дом. Все, кроме Оли. Кравцова сидела в кресле на террасе, усердно делая вид, что читает книгу. Первая страница была открыта уже минут десять. Она наблюдала за происходящим исподтишка. – Пока, Оля. – Лебедева, дождавшись взгляда близняшки в свою сторону, учтиво кивнула. Та лишь хмыкнула и наконец перевернула страницу, не удостоившись ответить брюнетке. Не трогает. Абсолютно. Втроём девушки спокойно вышли за пределы коттеджа. Маша и Крис несли по тяжёлой сумке, в то время как Таня, недовольно бубня, тащила кота. Пушистик ластится к брюнетке, тряся хвостом перед лицом и заставляя её чихать от шерсти в носу. – Ключ от ворот у меня в кармане. Сама возьми. – Подруги подошли к высокому забору. Точно такому же, как вокруг имений Танка, но не столь мрачному. Маша скинула с себя сумку и забралась рукой в карман кареглазой. Ключ там действительно был. – Вы как его достали? – Татуированная выгнула бровь, вставляя вещицу в замок и открывая ворота. – В доме нашли. Глупые вопросы задаёшь. – Танк вошла во двор первой, отпуская животное на газон. Такой же искусственный, как на территории её дома. – Пошла я короче. Обживайтесь без меня. – Спасибо, Тань. – Любовницы сказали это одновременно, закрывая за дилером ворота. Маша бросила сумку на траву, притягивая к себе блондинку для крепких объятий. Желточенко довольно улыбнулась, перехватывая чужие пухлые губы своими и затягивая партнёршу в поцелуй. Детский восторг переполнял изнутри. Огромный дом и весь в их распоряжении. Пока это так, они насладятся одиночеством сполна. – Может, посмотрим дом? И где это чудовище? – Кареглазая разорвала поцелуй первой, проводя пальцами по чужой щеке и оглядываясь. Кот сидел на земле, грызя ручку одной из сумок. – Давай назовём его Рони? Мне нравится это имя. – Кристина подошла к пушистому созданию, поднимая его на руки. Зверёк уставился на хозяйку огромными глазищами. Красавец. – Да пожалуйста. Давай, идём внутрь, холодно тут. – Спортсменка подхватила сумки с земли, двигаясь в сторону входной двери. От неё ключ тоже имелся. Внутри было темно и холодно. Чувствовалось, что человеческой руки тут не было давно. Хотя запах хлорки всё ещё витал в воздухе. Питомец сразу же спрыгнул с тёплых рук, отправляясь изучать новую территорию. Мария с надеждой на лучшее кликнула включатель на стене. Лампочка в люстре тут же загорелась ярким светом, радуя глаз. – Электричество есть. Это уже хорошо. – Лебедева разулась, осматриваясь. Планировка дома была схожа с прежним местом жительства. Гостиная была абсолютно пустой. Лишь камин, два уютных кресла и махровый ковёр между ними. Здесь хлоркой несло до тошноты. Девушка открыла окна, дабы выветрить неприятный запах. – Посмотрим комнаты? – Штрэфонд обошла весь первый этаж, не увидев ничего необычного в здешней кухне и ванной. Такие же, как у Тани. Больше всего блондинка будет тосковать по любимому подоконнику и складу с оружием. Хотя Каширина и пообещала при переезде других девочек передать некоторые пушки и излюбленную машину подруги. – Да, идём. – Кареглазая погладила по голове кота, что уже облюбовал одно из кресел, и последовала за любовницей. Та через две ступеньки поднималась по лестнице, желая поскорее разузнать обстановку. Поведение блондинки смешило Машу. Настоящая. Только её и ничья более. На втором этаже оказалось четыре комнаты и ванна. Дом был гораздо меньше, чем казался снаружи. Первые две комнаты Кристине не понравились. Обычные спальни с минимумом мебели, выполненные в тёмных тонах. – Неплохая. Тут хотя бы есть отдельная ванна. – Третья комната действительно отличалась от первых двух. На полу лежал огромный махровый ковёр коричневого цвета, персиковые стены, светлая мебель, миленькие розовые шторы, и.. Игрушки. Много игрушек. Сразу стало понятно, что это была детская комната. Маша подошла к полке, беря в руки фоторамку и сдувая с неё пыль. Со снимка на неё смотрела молодая парочка, держащая на руках маленькую девчушку. Сердце болезненно сжалось. Стало неприятно находиться в комнате, осознание давило. Ребёнок мёртв. Кареглазая поставила рамку на место и взяла в руки мягкую игрушку, мирно сидящую на полке. У неё не было таких игрушек в детстве. Из детства помнится лишь боль.2004 год. Сломанное детство.
Маленькая Маша никогда не считала, что её семья странная или какая-то не такая. Может ли это понимать ребёнок, едва осмысливающий собственные действия и действия окружающих её людей? Дети в классе отчего-то не любили её. Но малышка не понимала, чем отличается от них. У неё такие же вещи, пусть и старые, у неё есть мама и брат, карандаши и фломастеры, даже любимый плюшевый медведь, которого девочка с любовью называла "Котя". Почему котя, не понятно, но что вы знаете о детской фантазии? Но её не любили. Злые дети обзывали и били её, говоря, что её семья бедная и сама она похожа на бомжиху. Дети - самый жестокий народ. Думаете, маленькая Маша плакала от этого? Вовсе нет. Она была послушным и спокойным ребёнком. Тихо сидела себе в игровой зоне, читая сказки любимому медведю. Воспитателя относились к ней с трепетом и почему-то всегда старались что-нибудь принести из дома. Будь то еда, вещи, разукрашки или ещё что-то маловажное для взрослого, но ценное для ребёнка. Маша не понимала этого. Она считала, что у неё есть всё для счастья. Маленькое, безгранично доброе сердце. В тот день малышка вернулась домой из школы. Как обычно одна. Всех одноклассников забирали из школы родители, а она, таща на спине тяжёлый рюкзак, плелась по улицам в полном одиночестве. Квартира встретила громкой музыкой. Наверное, брат опять привёл друзей. Их девочка не любила. Грубые и злые мальчики всегда пугали её. Позволяли себе обзываться и закрывать её в комнате. Мама обо всём знала и лишь отшучивалась. – Серёж? Я дома. Где мама? – Маша прошла в комнату брата с дневником, останавливаясь в двери и прижимая его к груди маленькими ручонками. – Нет её. Спрячься и не показывайся на глаза. – Брат сидел на диване с двумя друзьями, потягивая пиво из стеклянных бутылок. – Мне нужно расписаться в дневнике. Распишешься? – Карие глаза с опаской смотрели на мальчишек, которые были многим старше девочки. Лет пять, если не более. – Заебала. Неси и закройся уже в своей комнате. – Старший закатил глаза, отставляя алкоголь в сторону. Сестра поднесла ему дневник и ручку, нервно сжимая край школьного платья. – Чё как дела, Машка? – Один из друзей криво усмехнулся, потягивая пиво из бутылки. – Всё хорошо. – Не обижают тебя в школе? – Огромная по меркам малышки рука парня потянула её к себе, трогая аккуратные хвостики. От него неприятно пахло алкоголем. – Нет. Не трогай меня. – Девочка скривилась, скромно шлёпая приставучего мальчика по руке. – А она у тебя с характером, Серёга? – Ухмыльнувшись, обидчик достал из кармана странный свёрток, поджигая его и пыхтя прямо в комнате брата. Как узнала Маша уже во взрослой жизни, это была травка. Без понятия, где подонки брали дурь в таком возрасте, но это не имеет значения. – Бери и иди. Сейчас же. – Старший отдал дневник сестре, с опаской поглядывая на друзей. Те уже вовсю раскурили косяк. Сестра послушно развернулась, собираясь уходить. – Пусть остаётся. Что же ты гонишь малышку? – Второй друг схватил девочку за руку, бросая на диван и протягивая ей бутылку. – Пиво будешь? Испуганная Маша замотала головой, едва сдерживая слёзы. Было страшно. – А мне кажется, хочешь. – Подонок самодовольно улыбнулся, выливая алкоголь прямо на голову ребёнка. Та заплакала, крепко зажмуривая глаза. Брат никак не реагировал. Лишь сидел, опустив голову и сжав руки в кулаки. Он ничего не сделал даже тогда, когда обкуренные подростки стали стягивать с беззащитного ребёнка вещи. Тогда, когда причиняли ей боль. Когда она кричала, захлебываясь в слезах и прижимая к груди единственную вещь, что любила больше всего. Плюшевого медвежонка. За собственными воспоминаниями Лебедева не почувствовала, как по щеке сбежала скупая слеза. Отголоски детства периодически всплывали ужасающими картинками в памяти. Самым страшным было то, что подобное насилие повторилось ещё не раз, пока подросткам просто не надоело. Было больно вспоминать. В такие моменты она старалась находиться одна. – Маш? Ты чего? – Крис, увидев, как девушка утирает слёзы, тут же оказалась рядом. Блондинка взволнованно смотрела на лицо любовницы. – Нам нужна другая комната. – Атлетка прошептала это совсем тихо, бережно усаживая мягкую игрушку обратно на полку. Они ещё так много не знают друг о друге. Тёплые руки Штрэфонд обхватывают лицо любовницы, поглаживая подушечками пальцев и прижимаясь губами к мокрому носу. Пусть так. Пусть они плохо знают друг друга. Зато дредастая дарует ей успокоение, которое она не могла найти в других. И она уверена, что блондинка чувствует то же. Девушки вышли из комнаты, договорившись никогда туда не входить. Оставалась последняя. – Если тебе и эта не понравится, будешь жить в туалете. – Лебедева фыркнула, хватая возлюбленную за руку, и сама открыла дверь последней спальни. И, чёрт возьми, по всем законам вероятности, комната оказалась шикарной. Желточенко довольно улыбнулась, проходя внутрь и осматриваясь. Всё тот же махровый тёмный ковёр на полу, такого же цвета кровать, шкаф и тумбочки, комод, светлые шторы. В комнате стояли полки с одеждой и множество фотографий. Видимо, это была комната супруг. Но что больше всего привлекло девушек, так это огромный резной камин, на котором располагалась внушительных размеров плазма. Штрэфонд отдернула шторы, впуская в комнату тусклый вечерний свет. Подоконник был таким же широким, как в их старой комнате, но без полюбившихся мягких подушек. – Набросаем сюда всякого и будет тебе твоё местечко. Не расстраивайся. – Маша подошла к голубоглазой сзади, обнимая со спины. – Я не расстраиваюсь. – Дредастая развернулась в объятиях. – Что будем делать? – Голубые глаза игриво блестели, притягивая. – Чем ты хочешь заняться? – Спортсменка сжала в руках чужую талию, улыбаясь. – Хмм. – Крис осмотрелась, цепляясь взглядом за полку с вешалками. На ней висели вещи прежних хозяев. – Что насчёт ролевых игр? – Блондинка игриво вздёрнула брови, выбираясь из объятий и подходя к одежде. В глаза бросилось красивое кожаное платье. Сама она их носить не любила, но на Лебедевой представила. Внизу живота тут же приятно потянуло. Зараза. – Одевайся и не подглядывай.– Голубоглазая бросила вещь в подругу. Кареглазая прыснула от смеха, разглядывая предмет одежды в своих руках, но всё же отвернулась, переодеваясь. Чего не сделаешь ради этой занозы? Штрэфонд ещё порылась в чужой одежде, с восторгом обнаружив на вешалке чёрный классический костюм. Мужской. В прошлой жизни подобный стиль на женщинах привлекал. Девушка без раздумий разделась и напялила его на себя. Костюм был на пару размеров больше её. Рубашка осталась не заправленной лишь на половину, красный галстук небрежно висел на шее. Эти детские игры в переодевалки поднимали настроение. Желточенко посмотрела на себя в зеркало, оценивая внешний вид, и замерла, когда перевела взгляд за свою спину. Лебедева стояла к ней спиной, пытаясь застегнуть застёжку на платье. Чёрная кожа потрясно облегала рельефное тело, притягивая взгляд. Кристина развернулась, медленно подходя к любовнице и помогая справиться с застёжкой. – Пиздец, чувствую себя как в през.. – Брюнетка резко обернулась, роняя челюсть при виде партнёрши. Можно ли каждый раз так восхищаться человеком? – Выглядишь сексуально. – Ты тоже. – Голубоглазая голодным взглядом прошлась вниз, по шикарному телу подруги, залюбовавшись красивыми ногами и бёдрами. – Сегодня ты сверху. – Атлетка шумно выдыхает, резко притягивая сожительницу к себе за галстук, и впивается в губы жадным поцелуем. Чужие горячие руки тут же оказываются на талии, крепко сжимая и подталкивая в сторону постели. Штрэфонд перенимает инициативу на себя, наслаждаясь неожиданной покорностью любовницы. Языки сплетаются в адском танце, выбивая томные вздохи из лёгких и яркие искры из глаз. Блондинка роняет подругу спиной на мягкую кровать, тут же нависая сверху, проворные руки задирают кожаное платье вверх, крепко сжимая накаченые бёдра, вжимая в себя. Горячо. Маша выгибается навстречу, подставляя длинную шею под жаркие поцелуи, грудь тяжело вздымается от возбуждения. Крис на секунду отстранилась, чтобы стянуть с любовницы только что одетое платье, и засмотрелась. Рука сама потянулась к подтянутому животу, проводя вверх, под грубую ткань чужой вещицы. Кожа под её пальцами покрывалась мурашками, от чего Лебедева тихо вздыхала. Она любила брать и отдаваться. Только с этой зазнобой. Эти мысли были в голове обеих. Платье улетело в сторону. Туда же полетел лифчик брюнетки. Карие глаза смотрели так, будто раздевали взглядом. Чёртова Лебедева. – Разденься. Хочу чувствовать тебя. – Атлетка потянулась к ширинке классических брюк, расстёгивая. Блондинка наспех стянула душный галстук и лёгкую рубашку, сбрасывая всё на пол. Избавиться от остального труда также не составило. – Почему когда мы трахаемся, кто-то обязательно одет? Не прикольно. – Маша улыбнулась, наблюдая, как Штрэфонд стягивает с неё последний элемент одежды - бельё. Девушка тут же прижимается к брюнетке всем телом, затягивая в поцелуй. Кожа к коже. Ощущения словно стали в разы острее. Крис спустилась рукой по подрагивающему от прикосновений животу, юрко проникая меж тел, давя пальцами на влажное естество любовницы. Атлетка томно вздохнула, откидывая голову на мягкий плед. Губы блондинки трепетно покрывали поцелуями татуированную шею, пальцы резво массировали чувствительный клитор, вызывая тихие стоны. Все плохие мысли вмиг покинули головы. Остались лишь томные вздохи и тепло юных тел. От следующего действия Желточенко у Маши перехватило дыхание. Дредастая приподнялась, устраиваясь поудобней и закидывая одну ногу любовницы на своё плечо. Атлетка успела лишь открыть глаза и приподнять голову, чтобы увидеть, чем это занимается голубоглазая, но не успела сказать и слово. Естество к естеству. Голубые глаза смотрели жадно, чужие бёдра медленно двигались, доставляя удовольствие обеим. Татуированные пальцы крепко вцепились в чужое бедро, плотнее прижимая к себе. – Крис, ты.. – Лебедева издала стон, сжимая в руках мягкую ткань под ними. Такое с ней ещё никто не вытворял. – Молчи. – Блондинка тяжело дышала, прижавшись щекой к гладкой ноге. Пальцы до побеления сжимали мягкую кожу, бёдра двигались быстрее, выбивая искры из глаз . Промежности мокро тёрлись друг о друга, принуждая обеих издавать звуки, за которые стыдно даже друг перед другом. Желточенко ускорилась, чувствуя приближающуюся волну наслаждения, грубо втрахивая брюнетку в кровать собственными бёдрами. Маша извивалась навстречу, стараясь прижаться ближе, ощутить больше и сильнее, мышцы ног и промежности уже судорожно сжимались. Спортсменка кончила первой, дугой выгибаясь на смятой постели и выкрикивая имя любовницы. Та, в свою очередь, не выдержав такого откровенного зрелища, кончила следом. Девушка прикрыла глаза, откидывая голову и переводя дыхание. Рука сама собой поглаживала ногу, что всё ещё покоилась на её плече. Лебедева потянула дредастую на себя, заваливая на кровать рядом. Глаза в глаза. Чёрный кофе и лонг айленд со льдом. – Потрёшь спинку? – Маша улыбнулась, проводя пальцем по мокрому животу любовницы.***
За окном давно стемнело. Девушки приняли душ вместе и поменяли постельное бельё на чистое, которое принесли с собой. Лебедева уже спала, размеренно сопя. Кристине опять не спалось. Она лежала на животе, устроив голову на собственных руках, и смотрела. Снова. Умиротворенное лицо атлетки вызывало улыбку. Так хотелось знать обо всём, что её тревожит. И доверить ей всё, что тревожит Крис. И они обязательно это сделают. Голубоглазая улеглась на бок, придвигаясь к любовнице и укрывая обнажённые тела одеялом. Рука сама собой потянулась к чужому лицу, аккуратно проводя подушечками по татуировке и линии скул. Нахлынувшее вырвалось наружу. – Я тебя тоже.