500 дней лета

Вечер. Восемнадцать сорок пять. Блейз сидит у камина, строча сочинение по травологии. Как обычно. Винсент зевает, грузно склонившись над учебником по ЗОТИ. Неизменно. Профессор Снейп только что вихрем пронесся через гостиную и скрылся в своей спальне. Больше в этот день Драко его не увидит. Пэнси всё пытается завести разговор про совместный летний отдых на вилле Забини, но он ее подчистую игнорирует, зная каждую реплику наизусть. Какие к чертям каникулы в Италии, когда он уже давно не уверен в наступлении завтрашнего дня?! Вспорхнув с дивана, Драко направился к выходу. Ему было скучно. Ужасно, непередаваемо скучно. Все уроки были сделаны, а шпоры к экзаменам выучены — не то что бы они сейчас имели какое-то значение. Все учебники за пятый… четвертый… третий… второй… (даже первый, черт его дери, курс!) были безукоризненно вызубрены, все заклинания и рецепты зелий задрочены до идеального исполнения. По его подсчетам шел уже 245-й день — 245-е десятое июня 1996 года, и единственное, в чем Драко, пожалуй, был уверен на миллион процентов, это то, что в этот день и в этот час Поттера здесь быть не должно. — Какого хрена? — озвучил он свое недоумение, именно на Поттера и налетев, когда открыл дверь гостиной. Очкарика будто бы это совсем не смутило. Не покоробило, что он, нахер, вечером отирается на вражеской территории и к тому же пойман с поличным. Скользнув по Драко равнодушным взглядом, как по пустому месту, парень лишь качнул плечами, развернулся и спокойно пошел прочь. Малфой так и остался прикован к месту, сердце шумно стучало в грудной клетке, опутанное сетью подозрений. Сколько раз он выскальзывал погулять в это время? Тридцать? Пятьдесят? Сто пятьдесят? Он знал каждое телодвижение, каждый, мать его, чих любого, кто был в подземельях в это время суток. Если уж на то пошло, в любое время суток. Он давным-давно для собственного удобства изучил, по каким коридорам будет бродить Филч. Он был в курсе, что с 18:34 до 19:03 Пивз будет громить классную комнату на четвертом этаже. Что в 23:47 в своем кабинете Амбридж включала пластинку с какой-то совершенно безвкусной фривольной музыкой. А вот про Поттера и думать забыл. На следующее утро за завтраком он рассеянно наблюдал за соседним столом, отправляя в рот по кусочку остывающего омлета с беконом. Поттер объявился под самый конец. Не утруждая себя разговорами с Грейнджер и Уизли, вцепился в чашку с кофе, будто та была его спасательным кругом, быстрыми глотками прикончил всё до остатка, запихнул в бумажный пакет несколько тостов и стремительно унесся в неизвестном направлении. Положа руку на сердце, Драко не мог с уверенностью утверждать, делал ли так Поттер каждое десятое июня. В этот день у них с Гриффиндором не было совместных занятий, а свалившаяся на плечи напасть в виде неизменно повторявшегося дня напрочь выбила из памяти давнюю факультетскую вражду. Драко настолько погряз в болоте бессильной апатии, что такие мелочи больше ни капли не трогали. Проведя день как обычно — слоняясь по окрестностям и прогуливая занятия, которые он тоже знал дословно — Драко с растущим нетерпением дожидался полуночи. Как только короткая и длинная стрелка на часах сошлись вверху, перед глазами привычно потемнело, и слизеринец провалился в бездну сна, который заканчивался стабильно в 8:26 утра. Прижав ладонь к урчащему животу — так уж сложилось, что девятого июня он добром не поужинал, и теперь был вынужден просыпаться зверски голодным — Драко спрыгнул с кровати. Первым делом он растормошил Тэо, который обычно просыпал это утро. Затем, обогнув застилавшего постель Блейза, привычным движением пнул тапочки однокурсника в сторону, иначе сонный Забини неизменно бы споткнулся, и поспешил в Большой Зал. Снова омлет с беконом. Снова его любимый яблочный сок. Но… Поттер не пришел. Нервно ёрзая на месте, Драко просидел до самого конца завтрака и даже чуточку дольше, но за столом гриффиндорцев так и не мелькнула знакомая лохматая шевелюра его злейшего врага. Уизли с Грейнджер, как он заметил, тоже встревоженно шептались между собой. Все инстинкты слизеринца забили тревогу, но Драко, давно утративший веру в спасение из этого монотонного ада, не мог позволить себе так глупо надеяться на чудо. Разве был вообще хоть какой-то шанс, что Поттер тоже не превратился в одну из бродящих по Хогвартсу амёб, вынужденных изо дня в день произносить одни и те же реплики вечно? Конечно, нет. Должно быть у него просто ум за разум уже заходит. Новый день. Привычно теплое июньское солнце за витражными окнами и в потолке Большого Зала. Сегодня, вопреки привычке, Драко захотелось сладкого. Вместо аппетитно пахнущего омлета он разделывался с медовой коврижкой, шумно прихлебывая чай и издевательски игнорируя косые взгляды девчонок-однокурсниц. Промелькнула мысль, что неплохо было бы сегодня полежать на берегу озера, подальше от замковых окон. Может, даже стащить из запретной секции что-нибудь почитать. Его размышления были прерваны, когда Поттер, в этот раз не опоздав, заторможенно брякнулся за стол и, подперев голову рукой, стал медленно ковырять овсянку. Совершенно этого не осознавая, Драко затаил дыхание. Получается, он не сошел с ума? Ему не почудилось, что Поттер каждое утро вёл себя иначе, что он не связан нитями судьбы, заставлявшими всех разыгрывать привычный спектакль уже несколько месяцев подряд? Драко решил загнать его в угол после завтрака. — Эй, постой! Сначала парень даже не оглянулся, лишь дернулся, будто бы смахивая наваждение, и тут же набрал скорость. — Да погоди ты! — Драко схватил гриффиндорца за плечо, и в то же мгновение их взгляды пересеклись. Зелёные глаза, будто подёрнутые пленкой задумчивости, постепенно стали проясняться. В них, как грибы после дождя, росло замешательство. — Малфой? — Поттер. — Чего тебе? — в голосе так и сквозила подозрительность вперемешку с чем-то еще, что Драко никак не мог разгадать. — Ты, эм… случаем не переживаешь сейчас некую временную аномалию? — Чего? Не успел Драко и рта раскрыть, чтобы высказать свое мнение о когнитивных функциях собеседника, как его схватили за воротник и с немалой силой впечатали в стену. — Блять, ты че, сука, творишь? — зашипел он, до боли приложившись темечком об камень. Перед глазами сверкнули звёзды. — Тебе что-то известно? Это ты со мной сделал, а? Говори! — рявкнул Поттер с яростью, которую Драко, мягко говоря, не ожидал от столь субтильного типа. И всё. Будто бы и не было этих восьми месяцев тишины и спокойствия. Не пересекаясь со школьным героем, не вступая с гриффиндорцами в перепалки и завязнув в собственных заботах, он как-то позабыл, почему так ненавидит этого шрамоголового мудака. А сейчас весьма ясно вспомнил. Как же его бесила, как же выводила эта бесцеремонность, эта непоколебимая уверенность Поттера, что он — пуп земли, что ему обязаны все в ножки кланяться! В следующую секунду палочка Драко была направлена в шею противника — рефлекс, на отработку которого он как-то потратил целый день просто чтобы убить время. — Никогда не задавался вопросом, что с такого расстояния сделает с твоей рожей Редукто? — угрожающе вскинул брови Драко. — Не знаю… проверим? — так же быстро, как и схватил, Поттер отпустил его, грациозно скользнув на пару метров назад и тоже вытащив палочку. Сновавшие туда-сюда ученики стали оборачиваться, а некоторые и вовсе останавливались, чтобы понаблюдать за намечающимся поединком. Вытянутая рука мелко подрагивала от напряжения и резко скакнувшего адреналина. Рассерженно посверлив Поттера, он так и не смог заставить себя произнести боевое заклинание. — Что, струсил? — Руки не хочу марать, — отбрил Драко, пытаясь не обращать внимания на вспыхнувшие от злобы щеки. — Ну да… как скажешь, — помолчав, Гарри слегка опустил палочку. — Как давно ты…? — 248 дней. Ты…? — Примерно столько же, — предугадал вопрос Поттер, едва заметно склонив голову вбок. Это движение почему-то подействовало Драко на нервы. — Давно перестал считать. — С чего ты решил, что это Я виноват? Разве не ты у нас впереди планеты всей, когда дело касается поиска проблем на свою задницу? — Ага, как раз еще одну нашел… — Прости, Поттер, если не выражаюсь достаточно прямолинейно для твоего интеллекта, но, в отличие от остальных студентов, ты каждый год влипаешь в какое-то дерьмо. Именно из-за того, что ТЫ ЭТО ТЫ. И мало того, ты еще и впутываешь любого, кто случайно мимо проходил, — прошипел Драко, с готовностью выплескивая весь скопившийся внутри яд на долгожданную кандидатуру. — Не забыл еще про Диггори? — Заткнись, — к удовольствию слизеринца, Гарри побледнел. — Поэтому я в жизни не поверю, что СЛУЧАЙНО застрял здесь с тобой. Наверняка твоих кривых рук дело. Как обычно что-то сломал и даже не заметил. Да уж куда тебе. — Просто заткнись, Малфой. А не то я ТЕБЕ что-нибудь сломаю. — Ух, какой ты грозный, герой. Удивительно, что мы раньше не пересеклись, учитывая, как ты любишь к своей драгоценной персоне внимание притягивать. — Уж не меньше тебя, — оскалился Гарри. — Из нас двоих именно ты всегда меня провоцируешь. — Потому что пытаюсь преподать тебе урок, которым ты упорно пренебрегаешь. — Это какой же? Дай угадаю. Сидеть сложа ручки, пока Волдеморт пытается меня убить? Собравшаяся вокруг толпа охнула. Кто-то даже восхищенно присвистнул. Драко, поглощенный обменом едких реплик, даже не осознавал, какое внимание они привлекли, излучая искрящуюся злобой магию. — Да-да… Волдеморт. Старо предание. — Или что, ты правда не знаешь, что Он вернулся? До сих пор? Неужели папочка не посвятил тебя в тайну? — зловеще сделал шаг вперед Поттер, заставляя Драко невольно попятиться. — Какой же ты жалкий, — брезгливо выпалил Малфой, чтобы последнее слово осталось за ним. — Это ты жалкий. Жду не дождусь того дня, когда тебе глаза кто-нибудь откроет. — Гандон. — Мудак. Коридор озарила яркая синяя вспышка.