Система Реабилитации для Главного Злодея, или В финале Шэнь умрёт

      Шэнь Цинцю задумчиво бродил по своему дому, носящему поэтичное название Бамбуковая Хижина. Ему нравилось это место. Полное свежести и шума листвы, оно словно полнилось зелёным сумраком, таящимся в углах. Тонкая бумага на резных окнах рассеивала солнечный свет, создавая иллюзию шёлкового фонаря.       Изучив каждый уголок, коснувшись струн кленового гуциня, выдавив несколько нот из флейты, полюбовавшись волшебными видами гор и лесов и строками стихов на шёлковых свитках, он нахмурился. Неужели, гнусный злодей Шэнь Цинцю и впрямь обладал столь изысканной натурой?       Его душа трепетала, глядя на эти свитки... Читая эти строки...       «Я искренним был и честным, обижен я понапрасну.       Проваливаюсь в трясину — выбраться нелегко мне...»       О любимом человеке? И кто же им был? В новелле ни намёка на то, что главный злодей так отчаянно и безнадёжно влюблён! Едва ли это его маленькая ученица... Тогда, кто?       Он всё глубже погружался в прошлое Шэнь Цинцю, начиная сомневаться. Может быть, всё дело в том, что ему пришлось занять это тело? Но... Мог ли Главный Злодей стать жертвой целой цепи совпадений? Могло ли сложиться о нём превратное мнение?       Задумчивый и тихий, он решил было прогуляться. Ведь ему следовало изучить хотя бы собственный пик...       Однако планы нарушил деликатный стук в дверь. Мин Фань, поклонившись, передал слова главы Цанцюн о том, что лорд Цинцзин должен присутствовать на собрании пиков.       Шэнь Цинцю запаниковал. Он ведь понятия не имел, как добраться на Цюндин, где находился Главный Зал и резиденция Юэ Цинъюаня! Между ними лежали целых две горы, связанные между собой Радужным Мостом. Сколько времени займет пешее путешествие? Или он должен лететь на мече?       Шэнь Цинцю сглотнул. Он ведь даже не знал, как использовать свои духовные силы! У него совершенно не было времени изучить их!       [Вы должны пойти. Хотя Шэнь Цинцю почти никогда не присутствовал, ваша задача – получить миссию. Юэ Цинъюань – главный NPC этого мира.]       Шэнь Цинцю хмуро взглянул на Мин Фаня. Лорды пиков могут брать своих старших учеников?       – Мин Фань, сопроводи меня на Цюндин, – произнёс он надменно.       Юноша застыл. На его нежном, ещё мальчишеском лице, где едва начали проступать мужские черты, играла радуга чувств. Наконец, повалившись на колени, он принялся благодарить учителя, сверкая большими тёмными глазами, полными слёз и восторга.       «Какого чёрта?! Что я такого сделал?!» – мысленно завопил Шэнь Цинцю.       [Подобным действием вы официально закрепили за ним статус дашисюна пика и кандидата в будущие преемники лорда Цинцзин.]       «Святые помидоры!» – выругался тот. – «И чем это грозит?»       [Вы сдвинули временные рамки сюжета и дали ему власть над остальными учениками наравне с младшими наставниками. Впрочем, Мин Фань хороший юноша. Его неприязненное отношение распространяется только на главного героя. Урон для сюжета оценивается. Пожалуйста, подождите. Если будет превышен лимит в 25%, Система будет вынуждена назначить штраф.]       «Пользу не забудь оценить!» – вспылил тот.       – Поднимись, – произнёс Шэнь Цинцю. – Путь неблизкий. Нам пора.       Закивав, Мин Фань радостно вскочил на ноги и, улыбаясь во весь рот, поспешил за мастером.       Он был так обрадован и счастлив, что совершенно позабыл закрыть рот, без конца о чём-то говоря. Шэнь Цинцю даже пожалел, что так и не успел познакомиться с этим миром, частью которого стал. Мин Фань и не заметил бы странностей в его вопросах. А теперь... ему и спросить-то не о чем!       – Сколько времени займет дорога? – произнёс лорд Цинцзин.       – Если пик Байчжань не развяжет очередную битву в Радужной Галерее, проходящей сквозь пики Тяньгун, мы будем на месте через два часа. А если да, то... боюсь, учителю опять придётся вышвырнуть их прочь...       Шэнь Цинцю распахнул глаза. Эм... Что?! Что он должен сделать?! Вышвырнуть с пика Байчжань учеников бога войны?! Жуть какая!       Впрочем, ему не пришлось заниматься чем-то подобным. Ни один ученик Байчжань не предстал перед взором лорда Цинцзин, пока они проходили сквозь пик по белокаменной крытой галерее.       Шэнь Цинцю с удовольствием подмечал каждую деталь архитектуры этого места. Гряда Тяньгун протянулась на восток драконьим гребнем из двенадцати пиков, устремившихся к небесам. Самый высокий из них носил название Цинлян и был местом сильнейших энергетических тренировок. Отправиться туда могли лишь лучшие ученики. Это право заслужить было совсем не просто.       Первым в гряде был пик Цюндин. Врата Цанцюн, владения главы секты, он содержал немало энергетически богатых мест, в том числе и знаменитые пещеры духа Линси, где совершенствовались многие адепты секты.       Вторым был беспокойный, насыщенный ци битв, убийств и ненависти, пик Байчжань. Он имел свои особые правила и без меча сюда не стоило приходить. Сам Юэ Цинъюань часто испытывал головную боль от подобного соседства. Байчжань был истинным проклятьем учеников Цанцюн, ведь его адепты, наделённые недюжинной силой и непостижимым мастерством меча, были сильнейшими воинами... Беда в том, что их не сдерживали какие бы то ни было моральные принципы, а единственный человек, которому они подчинялись – Лю Цингэ, лорд этих необузданных невоспитанных дикарей.       Шэнь Цинцю не терпел этого места, из-за чего редко покидал Цинцзин.       Третий пик – Ваньцзянь, где создавалось магическое оружие всех рангов. Его лорд, Вэй Цинвэй, говорят, был не менее искусным мечником, чем Лю Цингэ, однако его духовная энергия не слишком подходила для ратных подвигов. Насмешливый и открытый человек, грубый и бестактный вояка, он часто горланил пьяные песни, проходя сквозь Цинцзин. Ведь лордом пятого пика Цзуйсэн был его лучший друг и собутыльник Цзюй Цинчжэн, чьё имя прямо-таки вызывало усмешку! Методы пика Хмельных Отшельников, оправдывающего лишь понятие «хмельные», и впрямь вызывали недоумение.       Разумеется, сохранить покой и тишину на Цинцзин Шэнь Цинцю мог, только накрыв его барьером и активировав особую печать. За что и прослыл нелюдимым, ядовитым цветком Цанцюн.       Неспеша миновав Ваньцзянь и Байчжань, Шэнь Цинцю ступил на земли главы Юэ Цинъюаня. По лицу Шэнь Цинцю давно разлился нездоровый румянец, который он пытался прогнать взмахами веера. Не понимая причин беспокойства, лорд Цинцзин не находил себе места.       Войдя в роскошный, вызолоченный Главный Зал, что являлся одним из многочисленных павильонов Дворца Двенадцати Звёзд, Шэнь Цинцю приветствовал присутствующих надменным кивком и чинно опустился на своё место.       Появление лорда Цинцзин на Собрании Пиков, которые он с таким упорством игнорировал многие годы, вызвало немалый переполох. Тем более, что за его спиной застыл сияющий, словно начищенная монета, ученик.       Юэ Цинъюань ещё не прибыл.       Среди достопочтенных лордов слышался сдержанный смех и шёпот. Шэнь Цинцю застыл. От напряжения затекли мышцы, однако, он не сдвинулся и на цунь, гордо выпрямив спину и приподняв подбородок.       Нахмурившись, лорд Цинцзин оглядел присутствующих, попутно читая подсказки Системы. Этих людей оригинальный Шэнь Цинцю сторонился и презирал, предпочитая одиночество.       Почему? Неужели они были ему так отвратительны? Из-за шёпота за спиной? А лорд Цинцзин был тем ещё параноиком. Очевидно он скрывал в своём прошлом немало тайн... Ну да, как же иначе... Ведь он же главный злодей, а люди не тонут во тьме без причины.       «Система, ты можешь рассказать мне о прошлом этого персонажа?»       [Воспоминания Шэнь Цинцю заблокированы. Нужна сильная встряска, чтобы он вспомнил о прошлом.]       Значит, он прав... Там что-то чудовищное... Травмирующее... Ведь он за этот короткий срок успел понять, что Шэнь Цинцю... ненавидел самого себя... считал себя на редкость подлым человеком...       Боги, кто же посеял эти сорные мысли в твою прекрасную голову?! И как же этому бедному попаданцу теперь справиться с этим, ещё и не нарушая образа?       «Ах! Кстати, что там с пользой для сюжета?»       [Оценка вреда сюжету: категория «рояль в кустах». В своё время эта ситуация сыграет. Но в пользу или нет – неизвестно.]       «Рояль в кустах... Чёрт бы тебя побрал, это же вся моя жизнь в одной фразе!» – растрогался Шэнь Цинцю.       Юэ Цинъюань, приветствовав собравшихся лордов, удивлённо хмыкнул, увидев Шэнь Цинцю. Он и не думал, что тот воспримет его просьбу всерьёз. Однако, не произнёс и слова.       – Очередное собрание глав двенадцати пиков, как всегда, будет состоять из многочисленных жалоб. Достопочтенные лорды, взявшись избавить тот или иной город от неприятностей, могут отправить на задание группу учеников во главе с наставниками или отправиться лично, – звонким мальчишеским голосом произнёс старший ученик Цюндин.       Шэнь Цинцю сжал переносицу. От этих пронзительных звуков, полных оптимизма и энтузиазма, у него разболелась голова.       Юэ Цинъюань кивнул, развернув длинный свиток. Он уже собрался зачитать первые строки, когда Главный Зал заполнила жуткая мощная аура, заставившая лордов на несколько мгновений застыть на местах.       Опаздывать на собрание – чудовищное оскорбление. Лучше уж вообще не приходить, отыскав причину... Однако, это правило касалось не всех.       Тяжёлые двери распахнулись под действием ци и в уютный сумрак комнаты ступил величественный воин. Один из двенадцати лордов, самый безжалостный и беспощадный. Казалось, от его тяжёлых шагов трескаются драгоценные мозаичные плитки павильона. Духовные камни третьего уровня, способные повысить многие характеристики заклинателя, сложенные в сильнейшую печать, не выдерживали энергии этого чудовища.       Великий бог войны, надменный лорд Байчжань, мастер легендарного меча Чэнлуань, сам Лю Цингэ соизволил спуститься с высот своего семьдесят восьмого ранга, дабы взглянуть на лордов Цанцюн.       Шэнь Цинцю распахнул веер и поспешил закрыть внезапно вспыхнувшее лицо. В его груди ворочалось странное чувство, от которого волосы медленно приподнимали гуань.       Что происходит?       Шэнь Цинцю и Лю Цингэ люто ненавидели друг друга. Бог войны был единственным человеком, которому удавалось осадить необузданный нрав лорда Цинцзин, что тот время от времени проявлял.       Да, Шэнь Цинцю ненавидел его до смерти! Настолько, что, не сомневаясь и мгновения, убил, воспользовавшись удобным случаем.       Однако... То, что испытывал сейчас Шэнь Цинцю вовсе не было похоже на ненависть. Скорей, наоборот... Это больше напоминало трепет юной девушки, до одержимости влюблённой в недостижимого кумира!       Шэнь Цинцю почувствовал, как к горлу подкатил ком. Дурнота была столь сильной, что зал, полный отблесков золота и прекрасных лиц заклинателей поплыл перед глазами.       «Система?! – внутренне завопил Шэнь Цинцю, чувствуя, что не смог бы сейчас выдавить и звука. – Что происходит?! Как это понимать?! Шэнь Цинцю... Он что... надкушенный персик?!»       Во рту появился отвратительный горький привкус желчи и металла. Кажется, сейчас у него горлом хлынет кровь...       [Вы не ошиблись... Одна из величайших тайн Шэнь Цинцю – это его влечение к мужчинам. Его судьба поистине трагична, вы не находите? С первого дня знакомства он полюбил Лю Цингэ, но у него не было ни единого шанса. Да если бы даже и был, он никогда бы не посмел воспользоваться им. Шэнь Цинцю развязал чудовищную войну с Лю Цингэ, потому что боялся, что тот узнает правду. Каждый раз, видя этого человека, он трепетал от любви, бросая оскорбления в лицо бога войны. А потом, проиграв ему очередной бой, израненный физической и душевной болью, в одиночку справлялся с искажением ци.]       Шэнь Цинцю никак не мог вдохнуть.       «Здесь не место BL! Это же гаремник!»       [Разумеется. Поэтому до последней строки никто так и не увидел истинного лица Шэнь Цинцю.]       «Да подожди! Это же чушь! Комментарии пестрили просьбами кастрировать его за то, что приставал к ученицам! Шэнь Цинцю ведь развратный аморальный ублюдок, давно потерявший совесть! Как такое могло случиться?! Он что, приставал к ученицам, чтобы никто не прознал о том, что этот извращенец жаждет спать с мужиками?!»       Его нервы натянулись до предела. От изумления грудь высоко вздымалась, а по вискам катились бусинки ледяного пота.       Одно дело – роль чудовищного, жестокого, безжалостного ублюдка. И совсем другое – разбитого жизнью психа–гомосексуалиста!       Если бы у него был выбор, он бы, не задумываясь, выбрал первое!       [Это вы скоро узнаете. У Шэнь Цинцю много тайн.]       Сглотнув мерзкий ком и едва сдержав рвотный позыв, Шэнь Цинцю сложил и вновь распахнул веер. А затем принялся смахивать холодный пот с побелевшего болезненного лица.       – Прошу простить, глава Юэ, – произнёс Лю Цингэ бархатным глубоким голосом. – Лю задержался в пути, выполняя просьбу о помощи.       Шэнь Цинцю сглотнул, пытаясь подавить дрожь, пронизывающую его от каждого звука. Какой неожиданный... образ. Читая новеллу, он представлял себе Лю Цингэ этаким мрачным типом, широкоплечим, мускулистым, с лицом, изуродованным трофеями бесчисленных побед...       Но этот человек... больше похож на сказочного принца, небожителя, сошедшего на землю, дабы нести возмездие непокорным. Устрашающий, сильный и волевой... принц с нежным лицом, на котором лежала суровая маска. Такой белый сияющий, словно нефрит, лик... Туго стянутые в хвост волосы отливали синевой, как и большие, удлинённые глаза в обрамлении чёрных густых ресниц. Стрелы бровей, прямые и острые, могли сразить наповал, а высокие скулы заострились, словно клинки, стоило Лю Цингэ заметить присутствие Шэнь Цинцю. Прямой нос. Тонкие губы, алые от спешки, сжатые в гневную линию... И маленькая, едва заметная родинка на щеке.       Шэнь Цинцю не мог оторвать от неё взгляда. Воспоминания тела противились этому новшеству. Родинка? Когда она там появилась?       Нет... Это было нечто совсем иное. Шэнь Цинцю внезапно отчётливо увидел маленькую капельку крови. Проклятье? Лю Цингэ проклят? Иногда силы зла оставляли такие знаки...       Получив одобрение от главы секты, Лю Цингэ опустился в кресло и впился пылающим от ненависти и ярости взглядом в лицо Шэнь Цинцю.       Тот внезапно вновь ощутил дурноту.       В отличие от лорда Сюя, искусно разыгрывающего ненависть и вражду, Лю Цингэ был искренен в этих чувствах. И этот взгляд, пронзительный, словно клинок, пригвоздил Шэнь Цинцю к месту. Что же такого могло произойти, что этот бог войны, едва ступив на земли Цанцюн, так разозлился? Может быть, оригинальный мастер Шэнь насыпал соли ему на хвост, прежде чем исчезнуть без следа?       Нехорошо... Не зная, что произошло, будет сложно справиться с этим.       Шэнь Цинцю, в очередной раз распахнув веер, прикрыл белоснежным шёлковым крылом губы и бросил на бога войны ледяной, полный презрения взгляд. Святые небеса, реакции этого тела так сильны, что ему почти не нужно прилагать усилий! Но как же был несчастен этот человек... Чтобы защитить себя от грязных сплетен, он разжигал ненависть между глубоко и трепетно любимым существом и собой, когда каждый удар, каждое оскорбительное слово вдвойне ранили собственное сердце...       Его пальцы крупно дрожали. Он не смог бы удержать в них и пиалы чая, потому и не прикасался к ней, несмотря на пересохшее горло.       По сюжету встречи этих двоих часто оканчивались битвой. О них шептались на всех углах, отдавая должное выдержке Лю Цингэ. Ведь с его темпераментом... Да как он до сих пор не прибил этот нефритовый цветок Цинцзин?!       Шэнь Цинцю не выиграл ни одного боя... В самом деле, как можно победить, если руки от волнения так дрожат, а в голове хаос с редкими ослепительными вспышками мыслей о любви к Лю Цингэ... Восхищение его мужественной красотой и силой...       Ох... Как же можно победить, если влюблён в объект своей ненависти, словно школьница?!       – Начнём, – произнёс Юэ Цинъюань беспрекословным тоном, кивнув лорду Байчжань. – Пора огласить список просьб и жалоб.