Система Реабилитации для Главного Злодея, или В финале Шэнь умрёт

      По ходу чтения достойные задания разлетались, словно горячие пирожки. Никто не желал бороться с жалкими призраками. Задумавшись, Шэнь Цинцю остановил свой выбор на местечке Шаньци. Небольшая деревенька в ста ли от хребта Тяньгун жаловалась на странную пропажу кур.       Проигноривовав сдержанные смешки лордов, Шэнь Цинцю, закрыв лицо веером, взглянул на Лю Цингэ.       Тот не изменился в лице, оставаясь мрачным и бесстрастным. Лишь его тёмные глаза феникса, казалось, затопили воды презрения.       – Лорд Шэнь и вправду собирается спасать жителей деревни от похитителя кур? – задыхаясь от смеха спросил Вэй Цинвэй. – Почему бы не оставить это дело внешнему кругу?       Шэнь Цинцю не ответил, всё ещё сверля взглядом Лю Цингэ.       Юэ Цинъюань растерянно прокашлялся, но не стал задавать вопросов. В конце концов, может быть, шиди Шэнь всё ещё чувствует себя недостаточно хорошо, чтобы отправиться на более серьёзное задание... Да это и к лучшему. Так он будет в безопасности.       Ведь Шэнь Цинцю так часто навлекал на себя беду.       Когда собрание было окончено, Лю Цингэ, соединив руки, попросил главу Цанцюн о личной встрече. Получив согласие и метнув кинжал взгляда в сторону лорда Сюя, он надменно произнёс:       – Мастер Шэнь должен присоединиться. Речь пойдёт о нём.       Тот вздохнул, закатив глаза. Кивнув Мин Фаню, он последовал в кабинет Юэ Цинъюаня.       Опустившись на циновку и отпив глоток чая, Шэнь Цинцю приготовился слушать. Он не помнил, чтобы в оригинальном сюжете было что-то подобное. Однако, это ведь не могло быть последствием его действий? Той самой злополучной дырой в сюжете, заполненной гнилью?       – Лю задержался в дороге проезжая город Фэнхуан. Местные жители на коленях молили о помощи. В десяти ли от городских стен находятся руины богатого поместья, около пятнадцати лет назад сожжённого дотла чьей-то злодейской рукой. Раньше оно принадлежало семье Цю. Город ценил и уважал эту семью, ведь вся торговля велась через молодого господина поместья. Этот весьма одарённый всяческими талантами наследник проживал вместе с младшей сестрой в довольстве и безмятежности. Местные старожилы говорят, что у них не было врагов. Да и откуда им взяться, если господин был так добр и справедлив. Говорят, он даже взял в свой дом мальчишку, что когда-то из собственной злобы ранил его скакуна. Не будь молодой господин Цю искусным наездником, возможно, тогда мог бы погибнуть под копытами.       По невозмутимому лицу Юэ Цинъюаня разлилась едва заметная бледность. Казалось, его высокие скулы заострились, словно клинки. Бросив мимолётный взгляд на Шэнь Цинцю, он медленно выдохнул.       Лорд Цинцзин не понимал, к чему ведёт Лю Цингэ. Зачем ему слушать это? Какое отношение к Шэнь Цинцю имеет поместье Цю?       – Говорят, что этот неблагодарный щенок, проживший в поместье целый год, этот ублюдок, которого господин Цю вытащил из грязи, отмыл, обучил грамоте и четырём искусствам учёных мужей, был тем, кто вонзил ему меч в спину, а затем сжёг поместье, пытаясь замести следы. Все эти годы призрак Цю Цзяньло взывал о справедливости и мести, не давая покоя жителям города.       Нахмурившись, Лю Цингэ твёрдо взглянул на Юэ Цинъюаня и отчётливо произнёс:       – Глава Юэ, этот человек – безжалостный убийца. По собственной прихоти он уничтожил целую семью, оставив лишь пепелище. И этот человек здесь. Он достиг небывалых высот, пройдя через кровавую купель. К несчастью, это второй лорд секты Цанцюн!       Лю Цингэ поднялся, нависнув над Шэнь Цинцю. Его чудовищная аура ступени Императора Духа достигла предела. Хотя уровень культивации этого великого воина ещё не достиг ступени Бога Войны и это прозвище он получил за свою непревзойдённую силу, однако, имея 78 ранг, он мог убить одним взглядом.       Веер со стуком выпал из ослабевших пальцев Шэнь Цинцю. Он не изменился в лице – прекрасное, словно драгоценность хотанского нефрита, оно врезалось в память Лю Цингэ каждой чёрточкой. Казалось, он никогда раньше не видел его так отчётливо – эти нежные скулы, чуть порозовевшие от гнева; эти длинные синеватые тени изогнутых густых ресниц, обрамляющих глаза феникса пронзительного, невыносимо яркого цвета цин; эти прямые стрелы бровей и высокая переносица, изящные линии носа с аккуратно вырезанными ноздрями, подрагивающими от сбившегося дыхания; эти побледневшие, гладкие, словно лепестки мэйхуа, губы, сжавшиеся в тонкую линию...       Лю Цингэ почувствовал беспокойство. Словно то, что он делает – неправильно, подло, чудовищно! Но он ведь всё видел своими глазами!       И может это доказать!       Шэнь Цинцю был поражен до глубины души. Что это ещё... такое?! Он и впрямь угодил в сюжетную дыру, утонув в болоте с гнилой водой.       «Система, что это значит?»       [Системе неизвестна сюжетная линия Главного Злодея. Очевидно, это его прошлое. Подождите, Система попробует отыскать и восстановить необходимые воспоминания. Приготовьтесь. Это может вызвать искажение ци.]       Сглотнув, Шэнь Цинцю с трудом взял себя в руки и попытался побороть чудовищную дрожь, пробравшую его до костей.       – Лю Цингэ, ты обезумел? Как мог столь благородный муж склонить слух к таким грязным сплетням! – процедил лорд Цинцзин сквозь зубы.       – Сплетням?! – прошипел тот в ответ.       Повернувшись к Юэ Цинъюаню, застывшему, словно каменное изваяние, бог войны поклонился.       – Глава Юэ, Лю привёз последнее воспоминание молодого господина Цю. Оно докажет правдивость моих слов.       Юэ Цинъюань ответил лишь спустя несколько мгновений, жестом предложив продемонстрировать доказательство.       Шэнь Цинцю застыл. Его мучил страх. Если это правда... Если Главный Злодей и впрямь был чудовищем, безжалостно расправившимся со своим благодетелем, то его, несомненно, ждёт смерть. Разве глава секты станет терпеть человека, обманувшего его?! Боги, ведь это прошлое способно уничтожить Цанцюн! Всё же занимая столь высокое положение, школа хребта Тяньгун не могла позволить себе ни единого грязного пятна на шёлке своих белоснежных одежд.       Шэнь Цинцю ещё раз сглотнул.       Сколько времени у него осталось до того, как он умрёт? Юэ Цинъюань обнажал свой легендарный небесный меч лишь дважды в жизни. Достигший середины восьмой ступени, он не станет обнажать его и ради того, чтобы снести голову этому подлому лицемеру... Хватит и одного духовного удара...       Как бы ужасно это ни звучало, Шэнь Цинцю был слаб. По сравнению с остальными лордами Цанцюн, давно закончившими формирование золотого ядра и взошедшими на поля ци, лордами, среди которых даже ничтожества давно достигли пятидесятого ранга, Шэнь Цинцю до сих пор оставался на сороковом... Он никак не желал признаться в том, что ещё не закончил золотое ядро и что его ступень ниже, чем у собственных учеников, ведь те порой выходили на соревнования с сорок пятым. Дабы скрыть собственную слабость, лорд Цинцзин тратил жизненную силу, подвергаясь бесконечным искажениям ци. На самом деле, любая битва могла закончиться смертью... Да, с энергией души, заменившей ему истинную ци, Шэнь Цинцю казался воином восьмой ступени, едва ли не равным по силе самому Лю Цингэ... Но... Это было совсем не так. Вся его жизнь была обманом...       Лю Цингэ осторожно опустил на нефритовую подставку сияющий, словно лунная жемчужина, шар. Стоит коснуться его поверхности и тебя затянет в события прошлого.       – Глава Юэ, прошу вас просмотреть воспоминание и вынести справедливое решение. Дух молодого господина Цю всё ещё ждёт на берегу Хуанцюань.       – Вот как? – спросил Юэ Цинъюань глухим голосом, от которого у Шэнь Цинцю заныли зубы. – Что же, тогда мы и впрямь должны... Шиди Шэнь, ты отправишься со мной. Даже после смерти дух может лгать.       Опустив голову, Шэнь Цинцю кивнул. Его дрожащие пальцы целую вечность тянулись к призрачному сиянию чужих воспоминаний.       Неужели, он и вправду вот так умрёт?! Если это правда, смыть пятно уже не получится!       Погрузившись в волны прошлого, он внезапно занял место одного из действующих лиц – юноши лет четырнадцати или пятнадцати, в котором и впрямь угадывались черты его собственного лица.       Очевидно, это был кабинет молодого человека, сидящего перед ним и внимательно изучающего свиток. Полная редкостей и сокровищ комната говорила о том, что перед ним господин весьма состоятельной семьи.       – Чего ты ждёшь? – вскинул взгляд на Шэнь Цинцю юноша за столом. – Не видишь, что следует растереть тушь?       Не ответив и слова, Шэнь Цинцю принялся готовить чернила.       Молодой господин долго сверлил его взглядом, не обещающим ничего хорошего, пока скулы юноши медленно покрывались алым румянцем.       – Значит, сестрёнка зовёт тебя Цзю-эр? – спросил он с насмешкой, приходя в странное расположение духа.       Шэнь Цинцю вздрогнул.       Он внезапно вспомнил имя господина – Цю Цзяньло. Этот человек и впрямь взял его в дом и даже хотел женить на своей младшей сестре, к которой питал нездоровую привязанность и жутко ревновал. До того, что Шэнь Цинцю без конца приходилось испытывать на себе ярость плети.       – Тебе стоит помнить своё место, Шэнь Цзю. То, что она станет твоей женой, не даёт тебе право относиться к ней с неуважением. Цю Хайтан навсегда останется для тебя госпожой.       Пальцы Шэнь Цинцю дрожали от гнева. Опустив тушечницу перед молодым господином, Шэнь Цинцю, соединив рукава халата, поклонился.       – Это действительно так. Дева Цю всегда будет для меня госпожой. Шэнь глубоко благодарен за заботу, которой молодая госпожа окружила этого скромного раба, но...       Кулак Цю Цзяньло с грохотом врезался в толстое дерево стола.       – Ты опять за своё?! Свиток, доказывающий, что ты принадлежишь мне, всё ещё в поместье! И пока это так, ты не покинешь этот дом!       Шэнь Цинцю молчал, глядя на чёрные капли туши, выплеснувшиеся на стол.       – Ради жалкого будущего бродячего заклинателя ты готов покинуть кров и Хайтан, чтобы отправиться на поиски приключений с этим мошенником У Янцзы?! – прорычал молодой господин. – Или ты решил, что достаточно талантлив для того, чтобы стать учеником заклинательской школы?!       – Господину Цю не стоит... останавливать меня, – задыхаясь, возразил мальчишка. – Шэнь никогда не хотел такой жизни! Я всё равно уйду!       – Уйдёшь? – помрачнел Цю Цзяньло, сжимая дрожащие пальцы в кулак и медленно поднимаясь на ноги. – Для этого тебе придётся убить меня.       Криво усмехнувшись, Цю Цзяньло хлестнул Шэнь Цинцю сверкающим от гнева взглядом. Тот отступил, побледнев, но его лицо оставалось таким же уверенным. Он изо всех сил старался казаться сильным, вздёрнув нежный подбородок.       – Не подходи! – крикнул он дрогнувшим голосом. – Я не хочу причинять молодому господину зло! Ты должен меня отпустить!       – О? – расхохотался тот. – А иначе, что ты сделаешь?       Сделав несколько шагов вслед отступающему Шэнь Цинцю, пока тот не ударился о стену спиной, Цю Цзяньло схватил его за плечо.       Юноша вскрикнул от боли, сжавшись в комок и невольно ткнувшись лбом в грудь господина Цю.       – Я переломаю тебе все кости! Жалкое ничтожество! Ублюдок! – сильные пальцы вцепились в густые волосы Шэнь Цинцю, заставляя того поднять голову.       Зашипев, мальчишка схватился за запястье молодого господина, царапаясь в попытке освободиться.       Цю Цзяньло склонился над нежным лицом, смотря в глаза цвета цин, полные слёз.       – Ты принадлежишь мне, щенок! – тихим, полным ярости голосом произнёс он. – Разве я не спас тебя от холода и голодной смерти?! Ты жил, как пёс, скитаясь по улицам и вымаливая подаяние, рыдая навзрыд и рассказывая каждому встречному о своей несчастной жизни! Разве не я дал тебе кров? Не я научил тебя читать и писать?! И теперь, едва обучившись держать в руках кисть, ты надменно заявляешь мне о собственной свободе?!       Уперевшись ладонью в грудь Цю Цзяньло, Шэнь Цинцю попытался его оттолкнуть. Его духовная сила была невелика, однако этого хватило, чтобы молодой человек отшатнулся на несколько чи.       Вспыхнув от ярости, он скрипнул зубами и, подскочив, ударил Шэнь Цинцю в живот.       Охнув, тот осел, не в силах скрыть скатившихся злых слёз.       – Ну? – рявкнул Цю Цзяньло. – Поднимайся! Ты ведь хотел убить меня!       Юноша молчал. Повалившись на бок, он обнял колени, поскуливая от боли.       – Ничтожество, – с презрением произнёс Цю Цзяньло, развернувшись и собираясь уйти. – Тебе придётся ответить за испорченный день! Вечером явишься принять назначенное наказание!       – Нет! – распахнув глаза, всхлипнул Шэнь Цинцю. – Ты больше никогда... Больше никогда не прикоснёшься ко мне!       – О? – усмехнулся тот. – И кто же мне помешает?       Юноша медленно поднялся на колени.       – Я больше никогда не позволю тебе...       – Прячась в постели Тан-эр? – вновь рассмеялся молодой господин, приходя в весёлое расположение духа. – Сестрёнка так добра, позволяя тебе подобное!       – Ты!.. Я прошу тебя в последний раз... Отпусти! – прошептал Шэнь Цинцю, поднимаясь на ослабевшие ноги и концентрируя энергию.       – Ах ты... жалкий пёс! – рявкнул Цю Цзяньло, срывая с пояса плеть и уставившись в лицо мальчишки.       С громким хлопком оружие ударилось в стену, где мгновение назад стоял Шэнь Цинцю.       Тот закрыл губы ладонью, сдерживая подступившую дурноту. Сложив пальцы в простейшую печать, которой он научился, наблюдая за жаждущими присоединиться к свободным заклинателям, прибывшим в Фэнхуан, Шэнь Цинцю призвал один из драгоценных мечей цзянь, покоящихся на подставках.       Вылетев из ножен, клинок со звоном устремился к груди молодого господина Цю, однако был сбит щелчком тяжёлой плети.       – Ничтожество, – повторил Цю Цзяньло надменно, замахнувшись для удара.       Плеть, взвившись к сводам комнаты, устремилась к юноше, грозя рассечь того пополам.       Цю Цзяньло не мог и представить, что мальчишка сможет найти силы на вторую атаку – меч вонзился в спину, ранив сердце. Окровавленный клинок огненным всполохом показался из груди.       Плеть, не достигнув хрупкого силуэта Шэнь Цинцю, со стуком выпала из ослабевших пальцев. Не веря, Цю Цзяньло опустив голову, пытаясь дотянуться до кончика меча, убедиться, что это не сон, не иллюзия.       – Подлец, – прохрипел он, сжимая клинок.       Ему ещё хватило сил растянуть окровавленные губы в жестокой мстительной улыбке.       – Ты принадлежишь мне, щенок... И сдохнешь вместе со мной... – прошипел Цю Цзяньло, захлёбываясь кровью. – Стража!       Крик получился неожиданно сильным и оглушительным.       – Убийца! Взять его! – рявкнул он прежде, чем второй клинок пронзил его горло, а затем ещё и ещё, нанося десятки ран.       – Замолчи! Закрой свой рот! – рыдая, вопил Шэнь Цинцю в ответ. – Я ведь говорил тебе! Я просил отпустить!..       Глаза Цю Цзяньло закрылись навеки. Воспоминание погасло. Но Шэнь Цинцю никак не мог вырваться из плена прошлого, погружаясь всё глубже.       Юный Шэнь Цзю всё ещё оставался в поместье Цю.       Он внезапно услышал тяжёлый топот облачённой в мягкие доспехи стражи. Содрогнувшись от ужаса, он метнулся к окну, сбив со стола масляную лампу.       Разлившись по ковру, пламя вмиг объяло комнату. Однако, резная рама оказалась слишком крепкой.       Обернувшись, Шэнь Цинцю, сложив пальцы печать, призвал окровавленный меч и повернулся к двери. Ему придётся сражаться за свою свободу и жизнь!       Клинок, напитавшись ци, разил направо и налево, нанося смертельные раны.       Ноги убегающего юноши скользили в крови. Несколько раз он падал на колени, но не прекращал атак, из последних сил прорываясь прочь.       Огонь, разрастаясь, с рёвом мчался по его следам, сжигая всё на своём пути.       Когда юноша, наконец, покинул поместье, окровавленный, пропахший дымом, перепачканный копотью... с мечом в руках, его ноги подогнулись. Стоя на коленях, он смотрел на зарево пламени, пока на его плечо не опустилась тяжёлая ладонь, полная духовной силы, потоком хлынувшей в его вены.       – Надо же, – произнёс немолодой глубокий голос. – Ты справился. Тогда поспешим. Нам пора.       Подняв голову, Шэнь Цинцю взглянул в лицо мужчины. Он вспомнил и его – У Янцзы. Лицемер, жестокий прохвост, мерзавец, тёмный практик, о котором в мире заклинателей до сих пор вспоминали со страхом и гневом, поражаясь подлости...       И этот человек... взращивал Шэнь Цинцю день за днём, пока тот не попал в Цанцюн... Но... Как же это случилось? Кто помог ученику У Янцзы попасть в праведную секту? Да ещё и во внутренний круг! Как заклинатель с его способностями мог стать личным учеником главы Цинцзин?       Однако, как бы он ни пытался, более поздних событий вспомнить не смог.       Очнувшись, Шэнь Цинцю прислушался к разговору. Очевидно, он длился добрую половину палочки благовоний и мастер Сюя почти полностью пропустил гневную речь Лю Цингэ.       – Шиди Лю, – примирительно произнёс Юэ Цинъюань. – Мне понятен твой гнев, но сейчас, когда среди заклинательских школ идёт столь яростная борьба, новость о том, что второй лорд Цанцюн совершил... проступок, погубит секту.       – Глава Юэ, – ответил тот, едва сдерживая гнев. – Только ради того, чтобы сохранить положение, вы позволите этому человеку остаться безнаказанным?!       – Шиди Лю, – выдохнул тот, однако в его голосе слышалась нотка нетерпения. – На плечах этого Юэ лежит тяжкое бремя. Юэ должен думать о благополучии и безопасности каждого из сорока тысяч адептов. Лорд Цинцзин уже избрал старшего ученика, однако ему всего шестнадцать. Потерпи. Как только Мин Фань наденет гуань и сможет занять пост, мы объявим о том, что лорд Цинцзин отправился в уединённую медитацию. Только тогда Юэ сможет огласить шиди своё решение.       Шэнь Цинцю почувствовал, как леденеет от страха его грудь, медленно взрываясь осколками. Пять лет... Это всё, что ему осталось от жизни? Ох, ему даже не придётся искать способ обмануть Ло Бинхэ! Через три года мастер Сюя должен столкнуть своего ненавистного ученика в Бесконечную Бездну... Но... При таких обстоятельствах Ло Бинхэ будет некому мстить. Вернувшись, он обнаружит, что Шэнь Цинцю погиб, пав жертвой собственной порочной натуры.       «Система... Неужели именно это послужило причиной смерти Лю Цингэ? Неужели в оригинале Главный Злодей убил его именно поэтому? А Юэ Цинъюань? Как он заставил молчать главу секты?»       [Вам ведь известно о тайной любви Главного Злодея. И вы всё ещё думаете, что он мог думать об убийстве Лю Цингэ?]       Шэнь Цинцю изумился, с трудом сохранив лицо.       «Но ведь Шэнь Цинцю был осуждён за это преступление! Именно с него началось падение лорда Цинцзин!»       [Рассуждайте и придёте к верному ответу.] – холодно ответила Система.       Шэнь Цинцю медленно повернул голову, взглянув на лорда Байчжань.       Лю Цингэ поклонился Юэ Цинъюаню.       – Лю понимает, – произнёс он ледяным тоном. – Глава Юэ должен защищать тех, кто зависит от Цанцюн, любыми средствами. Лю согласен с условиями главы Юэ. Но в течение этих пяти лет, до тех пор, пока Шэнь Цинцю не покинет секту, этот Лю предпочтёт оставаться в местах духовных практик.       Юэ Цинъюань медленно кивнул головой. Бога войны не связывают узы чувств. Он справедлив и беспристрастен, как и подобает бессмертному высшего ранга...       Придётся смириться с этим... За пять лет он отыщет выход из сложившейся ситуации! Не может же он, в самом деле, наказать Шэнь Цинцю! Боги, какой вздор!       Проводив взглядом уходящего лорда Байчжань, не побоявшегося оставить в его руках эту ловушку воспоминаний – доказательство вины Шэнь Цинцю, Юэ Цинъюань повернулся к лорду Цинцзин и тихо произнёс:       – Шиди нечего бояться. Я никому не позволю причинить тебе зло.       Шэнь Цинцю судорожно вздохнул в ответ, скрипнув зубами. Тонкие пальцы сжались в кулаки, несмотря на то, что ему чудовищно хотелось разорвать ими грудь, крича от боли.       Система не ошиблась – его настигло искажение ци. Однако он давно привык к этой боли, ведь ему долгие годы приходилось бороться с этим в одиночку. Вот и сейчас, кивнув, он с трудом сглотнул подступившую кровь и поднялся.       Похлопав его по плечу, Юэ Цинъюань улыбнулся и покинул кабинет, отправляясь по своим делам.       Шэнь Цинцю был благодарен за то, что в этот раз ему не потребовалось соблюдать формальности, кланяясь и произнося слова уважения. С трудом поборов слабость, он вытащил из рукава пилюли, что захватил с собой по привычке и, проглотив несколько, поспешил покинуть павильон.