Система Реабилитации для Главного Злодея, или В финале Шэнь умрёт

      Шэнь Цинцю не знал, сколько времени заняло его самоисцеление. Проспал ли он час или... несколько лет? В окно заглядывал алый рассвет. Его лучи пронизывали бамбуковую рощу насквозь и, рассеиваясь сквозь бумагу на окнах, наполняли дом таинственными тёплыми полутенями.       Потянувшись, лорд Цинцзин поднялся и распахнул окно, полной грудью вдыхая свежий зелёный аромат земли и бамбука.       – Проснулся? – раздался голос позади. – Хорошо.       Шэнь Цинцю, вздрогнув, обернулся. Святые небеса, да он бредит?! Сжав пальцами переносицу, он вновь взглянул на восседающего у низкого столика гостя.       Лю Цингэ?! Да... какого чёрта здесь забыл бог войны?!       Лорд Цинцзин молчал. Неужели, глава Цанцюн уже знает, что он отравлен и... Что теперь? Этот человек явился уничтожить его?       Шэнь Цинцю взглянул на свою ладонь. Энергия вмиг собралась в плотный сияющий шар.       Лю Цингэ, не изменившись в лице, налил себе чаю и сделал глоток.       – Собираешься убить меня? – спросил он равнодушно. – Не скажу, что мне нравится эта мысль, но... Если всё же хотел убить, не нужно было спасать меня в пещерах Линси.       Шар погас. Шэнь Цинцю побледнел, вцепившись в узорчатый переплёт окна.       – Что за вздор ты несёшь? – спросил он чуть дрогнувшим голосом с лёгкой хрипотцой. – Кто это тебя там спасал?!       Лю Цингэ опустил локоть на согнутое колено.       – Ты всё продумал до мелочей. Если бы я случайно не услышал, как ученики обсуждают твой разговор с Чжу Анем, так бы и продолжал считать врагом.       Шэнь Цинцю покачнулся.       – Какой ещё разговор?       – Цветок иллюзий. Ты отнял у этого непроходимого тупицы цветок иллюзий.       – Ну и что? – слабым голосом спросил лорд Цинцзин, тяжело опускаясь на меховой ковёр напротив Лю Цингэ.       Тот пододвинул ему пиалу с густым ароматным травяным настоем странного голубоватого оттенка.       – Это снежный лотос. Я не так искусен во врачевании, как ты, но этот цветок не раз спасал мне жизнь.       Шэнь Цинцю ужаснулся. Боги, снежный лотос – одно из сильнейших противоядий! Значит, Лю Цингэ прекрасно известно, что с ним произошло!       Опустив голову, он взглянул на своё отражение в зеркале настоя.       – Пережив чудовищное искажение ци, едва не погубившее меня в пещерах духа, я, очнувшись, увидел рядом человека, – начал Лю Цингэ. – Сначала я решил, что это ты. Но мне и в голову не пришло, что Шэнь Цинцю способен на добрые поступки. Ведь с первой встречи ты был моим непримиримым врагом. Я думал, ты желал убить меня. Только схватив этого человека за руку, я понял, что ошибся – это был не ты, а юная ученица. Её одежды цветов пика Цинцзин и то, как она прячет лицо за веером поразили меня. Всё это было слишком похоже на тебя. К тому же, убегая, она, очевидно, потеряла шпильку. Я видел, как блеснула она в сумраке пещер... Однако, рядом лежала мужская шпилька. Твоя.       Шэнь Цинцю не смел поднять взгляда. Его скулы зарумянились от смущения. Его поймали на лжи... Боги, как же он сможет убедить этого человека, что тот неправ?.. Он должен всё отрицать!       Лю Цингэ застыл, глядя на Шэнь Цинцю. Его нежное, заалевшее лицо, трепещущие ресницы, длинная стройная шея и глубокая ямка ключицы, не скрытая одеждой. Он так хрупок... и беззащитен...       Святые небеса, этот Лю ведь тот ещё глупец... Сколько лет он вкладывал все силы в бесчисленные битвы с этим созданием, считая его равным противником... Вот только... у Шэнь Цинцю не было и половины той силы, что он использовал. Сейчас, думая, что любое из этих столкновений могло убить лорда Цинцзин, в горле вставал ком.       – Тогда я и вправду решил, что ты напал на меня, пытаясь убить. Подумал, что эта девушка – твоя ученица. Может быть, она пыталась исправить то, что ты натворил, не в силах смириться с подобным. Разве может благородный, справедливый и беспристрастный бессмертный совершить подобное? Тогда я ошибался.       Шэнь Цинцю осторожно коснулся тонкими пальцами пиалы, прослеживая драконьи изгибы узора. Хотелось пить, но он никак не решался сделать глоток.       – Восстановившись за пару дней, я покинул Линси, решив расспросить кого-нибудь о девушке, спасшей меня.       Палец Шэнь Цинцю замер. Он тяжело сглотнул, пытаясь протолкнуть в горло сухой колючий ком.       – Однако ни глава Юэ, ни шисюн Хань ничего не знали о странной ученице и в один голос утверждали, что в Цанцюн никогда не было учеников из клана Юй. Ведь они опора небес и обучаются в Запретном Пурпурном Дворце... Любопытство разбирало меня всё больше. Но ответов не было. Увидев тебя на площадке Цюндин, противостоящего орде демонов, но так и не отправившего талисман никому из лордов, меня разобрала ярость. Что за высокомерие! Я наговорил тебе грубых слов. Признаю, я был несдержан...       Пальцы Шэнь Цинцю крупно дрожали. В его душе творился сущий хаос. Борьба рассудка и безумия достигла небес. Как же он мог спокойно слушать это? Ведь оригинальный Шэнь Цинцю любил Лю Цингэ всей душой. Этому несчастному Шэню с таким трудом удалось подавить это чувство и он надеялся, что если держать бога войны на расстоянии, постепенно оно угаснет само собой.       Но Лю Цингэ вдребезги разбил хрупкий барьер, возведённый с таким трудом. Шэнь Цинцю задыхался. От волнения его сердце готово было выскочить из груди!       – Мне и в голову не могло прийти, что ты сделаешь что-то подобное, – произнёс Лю Цингэ, проглотив очередную порцию чая. – Тогда я и услышал тот разговор, заронивший сомнения. Я всё ещё не знал, что послужило причиной беспокойства, но моё отношение уже изменилось – меня встревожила твоя слабость и испуганное лицо старшего ученика. Почему ты не летишь на своём мече? Почему он старается поддержать тебя? Всё встало на свои места, когда я узнал, что ты едва избежал ядовитых шипов демона. Очевидно, ты всё-таки отравился.       Шэнь Цинцю помолчал, опустив ресницы и набираясь сил.       – Ну и что? – спросил он наконец.       – То, что спасшей меня в пещерах Линси девушкой был ты.       Лорд Цинцзин нахмурился и уже собирался возмутиться. Но Лю Цингэ прервал его:       – Не отрицай! Это очевидно! Даже если бы эта Юй была твоей кровной сестрой, ваша ци не могла быть одинаковой! Даже в одной семье не могут родиться два человека с чистым древесным элементом! Не знаю, что послужило причиной и заставило тебя спасти Лю, но я обязан вернуть тебе этот долг.       Шэнь Цинцю сглотнул и замотал головой. Его длинные волосы, со сна не скреплённые даже лентой, разметались по плечам.       – Ты ошибаешься! Ты... Ты думаешь, что говоришь?! Очнись, Лю Цингэ! Ты причина моих несчастий! У этого Шэня осталось каких-то жалких два года! По твоей вине глава Цанцюн желает изгнать меня из секты! Пусть это и останется величайшей тайной, но мне-то от этого что?! Я потратил столько духовных сил, чтобы стать тем, кто я сейчас, но... Но из-за тебя всё разрушено! Этот Шэнь всё потерял! Юэ Цинъюань больше не желает видеть меня!       Поднявшись, Шэнь Цинцю поспешил покинуть спальню, пряча свою боль в комнате омовений.       – Уходи. Справедливому и беспристрастному богу войны не место в доме опального лорда.       Дрожащей рукой он затворил за собой дверь и тяжело сполз на пол. Эти слова ранили его душу, его сердце... Как он мог сказать подобное тому... Боги, как это прекратить?! Почему чувства оригинального Шэнь Цинцю довлеют над ним?!       «Система, я... Это был ООС?»       [Вы ведь не признались. Ещё и сбежали прочь, обвинив лорда Байчжань во всех бедах. Соответствие характеру персонажа – 83%.]       – Вот как... – тихо вздохнул Шэнь Цинцю.       Лю Цингэ молчал. Он не двинулся с места, сжав в руках чашку чая так, что она с жалобным хрустом лопнула. Суровое лицо заострилось от напряжения.       Боги, он знал, что с этим человеком нелегко, но и подумать не мог, что настолько!       Может ли быть, чтобы он ошибался?       Нет. Только так всё складывалось в единую картину. И что за вздор он нёс?! Неужели так сложно признаться в том, что помог кому-то?! Разве это дурной поступок, который нужно скрывать?       Его память невольно вернулась к событиям далёкого прошлого. Ведь на самом деле их первая случайная встреча была полна очарования...       Тогда Шэнь Цинцю едва появился в Цанцюн и для него ослушаться наставника было настоящим преступлением. А тот доверил ему важную миссию – юноша должен был передать благодарность лорду Цаньцао. Будь он старше и опытнее хотя бы на год, смог бы понять, что лорд Цинцзин всего лишь искал повод отослать его с пика. Но Шэнь Цинцю был слеп и глух и оттого со всех ног бросился исполнять приказ.       Тогда, решив срезать путь, он бежал через рощу, не видя ничего вокруг.       Лю Цингэ же отдыхал в высокой траве, закинув руки за голову и пожёвывая сладковатый сочный стебелёк. Он скинул верхний халат, так как весь вымок от пота после активной тренировки. От него пахло сандалом и травами, землёй и потом... Лю Цингэ мечтал о том, как, закончив тренировку, проберётся к огненному пруду на пике Цинцзин. Ведь те совсем не ценили его целебную силу!       Не увидев его в траве, Шэнь Цинцю запнулся, оседлав будущего бога войны и ткнувшись носом в тугую сильную грудь.       Выпрямившись, но так и не покинув своего места, юноша зажал покрасневший нос изящной белой ладонью и со злостью взглянул на бездельника, безмятежно лежащего в траве.       – Ты! Ты кто такой?! Ты не с пика Цинцзин, так почему лежишь здесь?!       – Почему нет? – усмехнулся тот, вынув травинку изо рта.       – И чего смешного?! – разозлился юнец, пытаясь ударить кулаком в грудь Лю Цингэ.       Однако тот, перехватив тонкое запястье, перевернулся, подмяв под себя это нежное, эфемерное создание. Боги, что за прекрасное существо?       Шэнь Цинцю покраснел и попытался вырваться, словно только сейчас понял, в каком постыдном положении оказался.       – Отпусти! – выкрикнул он наконец.       – Да я тебя и не держу, – рассмеялся Лю Цингэ, перекатившись на спину. – Это ведь ты упал на меня, а не наоборот. Весь дух из меня выбил. Ещё и драться собираешься.       Шэнь Цинцю мгновенно поднялся и оправил одежды. Уважительно сложив руки, он кивнул.       – Прошу простить, я так спешил, что не заметил тебя. К тому же был груб. Мне очень жаль. Но правила Цинцзин запрещают адептам других пиков находиться здесь.       Лю Цингэ поднялся и надел верхний халат.       – Вот как? – задорно улыбнулся он, подхватывая свой меч.       Шэнь Цинцю застыл, глядя на чеканные серебристые ножны.       – Мне казалось, мы ровесники, но ты уже получил свой меч? Какой же у тебя ранг?       Тот рассмеялся.       – Нравится? Сразимся, когда получишь свой?       Юноша покраснел и внезапно вспомнил, что очень занят, бросаясь прочь.       – Постой! – закричал Лю Цингэ. – Ты ведь даже имени своего не сказал!       Но Шэнь Цинцю даже не обернулся... Тогда он казался таким нежным, чистым и полным надежд... Когда же этот человек превратился в этот колючий ядовитый цветок?       Неужели всё дело в том, что он обладает чистейшим древесным элементом? Это страх сделал его таким?       Лю Цингэ сглотнул. Неужели он такой тупица? Неужели не смог разглядеть, как это хрупкое существо нуждается в защите? Нет, он ничего не видел! Он даже не сумел распознать его ранг, думая, что они едва ли не равны!       Но Шэнь Цинцю слабее собственных учеников. Как же тогда он мог биться с ним?!       Ответ был так прост и чудовищен, что он больше не мог бездействовать.       Шэнь Цинцю, не поднимаясь с тёплых плит пола, оглянулся. Его Бамбуковая Хижина наполнялась мрачной, густой ци гнева и вины. Он почти не мог дышать и уж точно не хотел столкнуться с Лю Цингэ в таком состоянии. Тем более сейчас!       Вскочив, он подошёл к окну и осторожно повернул раму. Вечером Шэнь Цинцю был небрежен – его плащ сиротливо валялся на полу.       Вот и хорошо!       Завернувшись в густой тёплый мех, он выскользнул прочь, стараясь ступать бесшумно. Сейчас он не мог применить исчезновение. Не рядом с Лю Цингэ. Ранг этого заклинателя слишком высок, он может почувствовать его след...       Остаётся бежать через окно.       Он фыркнул, представив, что могут подумать ученики, увидев простоволосого, босого, облачённого лишь в исподнюю рубаху и штаны, едва прикрытые великолепием мехов, лорда пика... Увидев, как он сбегает из собственного дома через окно в комнате омовений!       [Безрассудство!] – рявкнула Система.       – А что я должен был делать? – тихо прошептал в ответ мастер Сюя. – Ты же видишь, он вовсе не собирается уходить! Может он жаждет узнать правду любой ценой? В моих венах ещё горит демонический яд. Я ему не противник. Теперь мне стоит с осторожностью применять жизненную энергию. Она может и не восстановиться.       Он уже отошёл на пару чжанов от дома, когда оттуда послышался ужасающий грохот.       – Вот же чёрт! – прошептал Шэнь Цинцю, забыв об осторожности и шагнув в неизвестность. Исчезновение... Хватит ли ему сил достигнуть вершины Цинцзин или он очнётся, выйдя из пространственного коридора, где-нибудь на тренировочной площадке внешнего круга, опозорившись ещё сильней, чем на источниках Цинлян?       – Пожалуйста, только не подведи! – взмолился мастер Сюя, открывая глаза.       Вершина Цинцзин. Боги! Закрыв лицо ладонью, он рассмеялся. Пусть здесь ничего нет, кроме этой каменной площадки, такой холодной, продуваемой всеми ветрами и одинокой, она вторила его душевному состоянию.       Чуть ниже располагался тёплый чайный павильон и даже был разбит небольшой сад. Но... Граница барьера, сквозь который Лю Цингэ может пройти, лишь разрушив его, именно здесь.       Шэнь Цинцю не заметил изящного силуэта, спрятавшегося в тени огромных камней. Не заметил и горящего, пристального взгляда обсидиановых глаз.       Встряхнув длинными струящимися, словно сверкающий водопад волосами, ниспадающими ниже бёдер, он, подняв белые руки, попытался связать пряди в узел. Боги! Ни шпильки, ни ленты... Своё пространственное кольцо он оставил в Бамбуковой Хижине.       Так холодно, святые небеса! Плотней закутавшись в плащ, Шэнь Цинцю опустил голову, посмотрев на свои покрасневшие стопы.       Ци использовать нельзя. Яд в венах делал её нестабильной. Он может невзначай израниться, пытаясь согреться! Что же делать? Сколько времени понадобится этому варвару, чтобы покинуть дом? Или он, словно хищник, будет ждать его, затаившись неподалёку?       Шэнь Цинцю цокнул и закусил губу.       Если бы только он не был отравлен, мог бы сразиться с Лю Цингэ! А теперь...       Барьер, окружающий площадку мерцающей, словно искрящийся снег пеленой, взорвался. Шэнь Цинцю судорожно вздохнул и отступил к краю, оцепенев – внизу были сотни ли острых скал.       Сильные руки сжали его в объятиях.       – Лю, конечно, знал, что с тобой будет тяжело, но даже и подумать не мог, насколько.       Вырвавшись прочь, Шэнь Цинцю остановился напротив, с яростью глядя в лицо лорда Байчжань.       – Убирайся! – закричал он. – С чего ты взял, что та чушь, что ты наплёл, может что-то изменить?! Мы годами были врагами, так с чего ты вдруг... – он замолчал, выдыхая сквозь зубы. – Мы слишком разные, шиди Лю. Тебе никогда меня не понять! С первого дня в Цанцюн я подвергался насмешкам и издевательствам! Никто не желал знать, кто я и на что способен! Каждый спокойный день мне приходилось отвоёвывать силой! Я ведь всего лишь... безродный, жалкий раб, шиди Лю! Шэнь не мог похвастать величием своего клана или силой крови! И ты! Ты – один из тех, кто стоит по другую сторону!       Лю Цингэ внезапно склонился к его лицу, сжав пальцами нежный подбородок Шэнь Цинцю.       – Можешь говорить, что считаешь нужным. Даже если мне горько и больно от твоих слов, я больше не отвечу грубостью.       Губы лорда Цинцзин от давления сильных тонких пальцев сложились в нежный бутон. Больно ударив по запястью лорда Байчжань, он отступил. Его пробирала такая дрожь, что зуб на зуб не попадал. Эти слова... они рождались в его груди и выплёскивались бурной рекой помимо воли. Словно Шэнь Цинцю десятки лет хотел сказать это, но молчал.       – Не прикасайся ко мне! – рявкнул он. – Кто дал тебе такое право?!       Однако, Лю Цингэ словно сорвался с цепи. Просидев у его постели целую ночь, прислушиваясь к рваному дыханию и пытаясь согнать с пылающего лица лихорадочный румянец, он больше не хотел его отпускать.       Ощутив этот аромат так близко, Лю Цингэ застыл. Он не понимал, что происходит. Ему так нравилось смотреть на это лицо, нравилось прикасаться к нему, находиться рядом...       Ленты плаща распустились от борьбы. С мягким шорохом он упал к замёрзшим ногам Шэнь Цинцю.       Лю Цингэ ухватил его за ворот исподней рубахи, потянув на себя.       Отшатнувшись, мастер Сюя с ужасом услышал треск рвущейся одежды. Глаза цвета цин распахнулись, а в следующее мгновение Лю Цингэ подхватил его на руки.       – Здесь холодно, – произнёс он негромко. – Сейчас ты не можешь использовать ци, чтобы согреться. Вернёмся в дом. Там ты сможешь сказать то, что ещё не успел.       – Да что я тебе, невеста?! – прошипел тот, пытаясь оттолкнуть этого упрямого остолопа. Однако, слишком быстро выдохся. Рядом с Лю Цингэ было тепло. Шэнь Цинцю сдался – уткнувшись в его плечо покрасневшим лицом, лорд Цинцзин попытался прикрыть обнажившиеся ключицы и белое нефритовое плечо разорванным краем рубахи.       Пусть он отнесёт его назад на руках, словно дитя. Пусть позаботится о нём...       Лю Цингэ и впрямь доставил лорда Цинцзин в Бамбуковую Хижину в два шага. Шэнь Цинцю и не думал, что существует столь совершенная пространственная техника. Неудивительно, что он отыскал его так быстро.       – Я согрею тебе воды, – произнёс Лю Цингэ непререкаемым тоном.       Шэнь Цинцю вновь взорвался. Вскочив на постель, он с яростью взглянул на бога войны сверху вниз и рявкнул:       – Ты! Совсем ничего не понимаешь?! Выметайся прочь! Тебе что, плевать на слухи, что уже к вечеру поползут по Цинцзин?! Почему ты ведёшь себя, словно лишился рассудка?!       Лю Цингэ усмехнулся. Скрестив руки на груди, он, подняв голову, взглянул в лицо лорда Цинцзин. Тот покраснел в мгновение ока, не зная, как выпутаться из этой ситуации. На все запросы Система отвечала одним и тем же сообщением:       [( : ౦ ‸ ౦ : )]       Похоже она была удивлена поведением этого бога войны ничуть не меньше.       – Не рассудка, шисюн Шэнь, – ответил Лю Цингэ с серьёзным торжественным лицом. – Ты лишил меня покоя. Твои слова повергли меня в безграничную печаль, ведь ты и впрямь уверен в том, что говоришь.       Шэнь Цинцю онемел. Он беззвучно повторил его слова, поражаясь такой бесчувственности и упрямству. Что за тупица?! Совсем потерял совесть и стыд!       – Да тебя что, и копьём ни проткнуть?! – закричал он, но тут же закашлялся.       Лю Цингэ нахмурился и поспешил подать ему пиалу горячего чая.       Шэнь Цинцю плюхнулся на постель скрестив ноги и решил не говорить больше ни слова.       Очевидно решив, что гроза миновала, лорд Байчжань поспешил в комнату омовений.       Мастер Сюя покраснел. Он готов был исторгнуть литры крови, кипя от ярости.       «Святые небеса, Система! Сделай же что-нибудь!»       [Зря вы его спасли. Я ведь говорила, что ничего хорошего из этого не выйдет.]       – Раздевайся, – произнёс лорд Байчжань. – Твой яд достиг предела. Вывести его из организма и впрямь нельзя, даже с твоей ци требуется время от времени очищать меридианы. Сегодня я тебе помогу. Однако, ты прав. Мы не можем видеться часто. Если помочь некому, то горячая вода с двумя пилюлями нефритового жемчуга спасёт.       Лю Цингэ поставил на столик бутылочку с лекарством.       Шэнь Цинцю молча поднялся и проследовал в комнату омовений. Надо же, он и не знал, что их можно использовать так.       – Почему просто не проглотить? – спросил мастер Сюя, не сумев перебороть любопытства и жертвуя обещанием молчать.       – Когда в венах пылает демонический яд, человек не может управлять ци. Проглотив пилюлю, ты умрёшь от искажения. Если же растворишь её в воде, она погасит пламя и выровняет энергию.       – Хм, – ответил тот, распуская пояс изорванной рубахи.       Он всё же мрачно взглянул на Лю Цингэ, надеясь, что тот уйдёт. Но бог войны умело делал вид, что его вовсе не касается этот молчаливый приказ.       Лорд Цинцзин сбросил рубаху, обнажив белые округлые плечи и тугую грудь. Зная о секрете Шэнь Цинцю, о том, как желал и любил он этого бесчувственного болвана, заклинатель, словно параноик, подозревал Лю Цингэ в том, что тот тоже... отрезанный рукав.       Однако ни хрупкие косточки ключиц, ни нежные розовые бутоны сосков, ни мягкая ямка пупка не изменили лица бога войны. Он даже не покраснел!       Вздохнув с облегчением, Шэнь Цинцю сбросил штаны, открыв взору мужчины нефритовые полусферы ягодиц и длинные стройные ноги.       Сетуя на то, что теперь ему приходится подозревать всех и каждого, словно он единственный натурал в обезумевшей своре геев, мастер Сюя с наслаждением опустился в лохань.       Он так скучал по своей ванне, святые небеса! Человек, волей судьбы заброшенный в чужой неизведанный край! Если бы только он не помнил прошлой жизни... но иногда Шэнь Цинцю просыпался среди ночи, мучительно желая вернуться назад. Вернуться к своей лапше быстрого приготовления и новеллам, где всё, что он сейчас испытывает, происходит с другими!       Шэнь Цинцю задремал. Он очнулся только следующим утром в собственной постели. И тогда же нашёл письмо от лорда Байчжань.       «Лю так и не спросил, что с тобой происходит, почему ты скрываешь от других, что отравлен, но никому не скажу и слова. Чтобы не позволять яду распространиться, принимай пилюли нефритового жемчуга каждый вечер. Раз в семь дней погружайся в горячий настой из цветов снежного лотоса. Таким образом твоя ци будет ровной и сильной. Иначе однажды ты можешь оказаться в беде...»       Шэнь Цинцю долго смотрел на послание. Он так наивен, этот человек... Ведь всё так просто – отравленный Шэнь Цинцю бесполезен. Никто не станет его защищать. Но он так слаб... Если Юэ Цинъюань изгонит его из секты, охота на древесное ядро не прекратится... Сколько времени Шэнь Цинцю сможет прожить вдали от Цанцюн? От силы несколько дней...       Кто будет готовить настои? Где он возьмёт духовные камни, чтобы купить лекарства?! Ведь одна такая пилюля стоит, словно сокровище...       Он чувствовал себя таким никчёмным, таким слабым и беспомощным, что никак не мог собраться с мыслями и одеться. Едва отыскав сапоги и с трудом обувшись, лорд Цинцзин невидящим взглядом долго рассматривал шпильки, пока, наконец, не взял наугад. Закончив причёсываться, он чуть склонил голову и вздрогнул, услышав нежный серебристый перезвон. Бубенцы? О, боги... С некоторых пор он не любил бубенцы.       Однако, лорд Цинцзин не стал ничего менять. Пусть звенят...       Зевнув, он сжал в руке белый веер с летящими журавлями и отправился на прогулку. Нужно найти Мин Фаня. Пора составить список участников в состязаниях Собрания Союза Бессмертных и передать их главе секты.       Совсем скоро этому Шэню предстоит совершить чудовищное преступление.       Задумавшись, он не заметил пристально следящих за ним обсидиановых глаз.