Система Реабилитации для Главного Злодея, или В финале Шэнь умрёт

      Когда Ло Бинхэ пришёл в себя, рядом с ним восседал мрачный Мобэй-цзюнь.       Печать, поддерживающая императора, уже была снята. Старейшина Цзян, его помощники и слуги покинули комнату, не смея прислушиваться к разговору.       Из-за плеча ледяного короля робко выглядывал его хрупкий супруг.       – Я слышал, ты поглотил древесное ядро заклинателя? – спросил Мобэй-цзюнь, нахмурившись. – Разве я не говорил тебе, что это возможно только при условии, что ты надёжно защищён? Зачем было делать это во Дворце Ледяного Дракона? Ли-Гуй Фэншуань мог доставить его в твои палаты.       Ло Бинхэ медленно опустил свои густые ресницы и вздохнул.       – В моём теле была печать, – ответил он, пытаясь справиться со странным чувством онемения в груди, словно ему вырвали сердце... Словно он горько рыдал от горя, а теперь никак не может очнуться... Последний раз Ло Бинхэ чувствовал подобное, когда умерла его приёмная мать...       – Та драгоценная печать, что ты так берёг? Ты не задумываясь пожертвовал ей ради... этого? – с недоумением спросил Мобэй-цзюнь.       Шан Цинхуа за его плечом судорожно вздохнул. Значит, печать древней крови сорвана? Теперь его дитя Ло Бинхэ проявит свою истинную сущность, повергнув к ногам весь мир бессмертных? А затем, сшив царства воедино, отправится покорять небеса?! Ох! Это так волнительно!       – Я бы пожертвовал собственной жизнью ради цели, к которой стремлюсь, – прошептал Ло Бинхэ. – Но... Я просил тебя прибыть во Дворец Тьмы, чтобы задать вопрос... Шишу Шан, ещё будучи учеником, ты вместе с двумя адептами Цанцюн посещал город Лоянь ради тренировки...       Шан Цинхуа от удивления не мог вымолвить и слова. И откуда Ло Бинхэ об этом известно?       Конечно же он помнил! Тогда этот жалкий адепт Аньдин смог выбиться в ученики внутреннего круга и то путешествие стало его первым испытанием... Шан Цинхуа никак не мог понять, чем же он так провинился перед богами, что на его голову обрушились эти двое!       – Это был учитель? – спросил Ло Бинхэ, сверля его взглядом.       Шан Цинхуа поёжился и отступил чуть дальше, прячась за плечом возлюбленного. Мобэй-цзюнь, чувствуя тревогу, обнял его, притянув к себе, и с удовольствием взглянул на покрасневшую шею.       Губы заклинателя дрогнули. Да и как могло быть иначе, если перед лицом едва оправившегося от болезни владыки тьмы он вдруг оказался беззастенчиво усажен на колени супруга, чьё прекрасное лицо сияло в цуне от его.       Опустив голову, Шан Цинхуа кивнул.       – Тогда Шану выпала редкая честь отправиться на тренировку со старшим учеником пика Цинцзин, что вот-вот должен был занять пост лорда и сильнейшим учеником пика Байчжань, которого уже тогда называли богом войны.       – Вот как, – выдохнул Ло Бинхэ, отвернувшись.       Эти двое – невыносимы! Кто бы мог подумать, что столь сдержанный и суровый ледяной демон, от равнодушия которого страдали самые прекрасные женщины Северной Пустоши, будет таким собственником в отношении этого хрупкого человека! Даже сейчас Мобэй-цзюнь беззастенчиво сжимал его в объятиях, несмотря на смущение...       Это раздражало Ло Бинхэ.       – Почему цзюнь-шан вспомнил об этом? Неужели в Лояне случилось что-то важное?       Ло Бинхэ не ответил. Приподнявшись, он сел, откинул длинные пряди волос с лица и мрачно взглянул на эту бессовестную парочку.       – Между учителем и шишу Лю... Что между ними случилось? Учитель ведь... любил его?       Шан Цинхуа был так поражён, что даже ахнул.       – Любил? – спросил он с недоумением. – Да они, словно кошка с собакой, сцеплялись по малейшему поводу! Стоило им коснуться друг друга и на лицах отражались ненависть и отвращение!.. Шан не думает, что подобное можно...       Он внезапно замолчал, вспоминая оригинальный сюжет, который когда-то создал.       Может быть Ло Бинхэ не так уж и не прав? Конечно, Шэнь Цинцю приходил в бешенство от любого прикосновения к Лю Цингэ, но... тогда, в Лояне, вернувшись в экипаж, он был так потрясён, что принялся читать книгу вверх ногами... А позже, в пещерах Линси... разве не желал Шэнь Цинцю спасти его от смерти?       Любил?       – Цзюнь-шан, – вздохнул лорд Аньдин, вздрогнув от прикосновения влажного языка Мобэй-цзюня к своему покрасневшему уху. – Шэнь Цинцю... полон извилин и тайн. В прошлом он часто изматывал себя и других гневом по надуманным поводам. Шан не берётся судить о том, какие чувства их связывали.       Ло Бинхэ злобно пнул Мобэй-цзюня, покраснев.       – Вы женаты достаточно долго, чтобы не заниматься этим у всех на глазах! – прошипел он.       – Терпеть не могу, когда кто-то видит моего человека, – процедил тот.       – Святые небеса! – выдохнул священный император, поднимаясь с постели. – Так накинь на него покрывало!       Облачённый лишь в лёгкий чёрный шёлковый халат, что шлейфом тянулся за ним по полупрозрачным, словно высвеченным изнутри плиткам пола, Ло Бинхэ казался более нагим, чем если бы и впрямь предстал обнажённым.       Его белая, совершенная, словно хотанский нефрит, кожа мягко сияла в оправе из этого расшитого серебром шёлка. А волны блестящих волос довершали соблазнительную картину.       Шан Цинхуа невольно взглянул на своего короля с ревностью и подозрением. Они прошли с Ло Бинхэ огонь и лёд. В своих испытаниях они не единожды спали в одной постели и сейчас Мобэй не сводил с него глаз.       – До состязаний в Небесном Дворце осталось совсем мало времени. Что собираешься делать? – спросил ледяной король.       – Делать? – потянулся Ло Бинхэ. – Пилюля древесной ци – всё, что мне нужно. Даже сейчас, со своим девяносто шестым рангом я могу повергнуть ниц многих соперников. Состязания продлятся целых полгода. За это время, я смогу достичь девяносто девятого ранга.       Мобэй-цзюнь вздрогнул. Опустив Шан Цинхуа на пол и поднявшись, он подошёл к Ло Бинхэ и, сжав его плечи, встряхнул.       – Ты не в своём уме?! Ты едва не погиб, поглотив древесное ядро! Как ты собираешься преодолеть три ранга за столь короткое время? Да твоё тело обратится в прах!       Ло Бинхэ поморщился. А затем, усмехнувшись, приблизился к уху ледяного короля и тихо прошептал:       – Я ведь демон, Мобэй. Тебе не о чем беспокоиться, кроме маленького супруга, что может умереть от ревности в любой момент.       Это сработало. Нахмурившись, Мобэй-цзюнь и впрямь разжал свою железную хватку и украдкой взглянул на лорда Аньдин.       Покраснев, Шан Цинхуа кусал губы, робко оглядываясь.       – Мобэй... – пожурил его священный император, едва сдерживая смех. – Шишу Шан слаб. Он зависит от тебя.       Не сдержавшись, ледяной демон, сцепив зубы, подхватил своего драгоценного спутника на руки и покинул комнату.       – Кто бы мог подумать, – рассмеялся Ло Бинхэ.       Однако, его веселье продлилось совсем недолго. В груди вновь и вновь разливалась щемящая тоска. Словно потерял близкого человека. Сны, что он видел во время болезни, перемешались с воспоминаниями. Перед глазами то и дело вспыхивало улыбающееся лицо лекаря Шэнь Юаня... Это и вправду душа учителя? Как странно... Разве душа может отличаться от тела? Он никогда такого не встречал, а ведь священный император демонов был весьма близко знаком с призраками и духами, как-никак его земли соседствовали с Царством Мёртвых.       После того случая на источниках Цинлян все стали говорить о том, что лорд Цинцзин изменился. Шептались о том, будто он перенёс столь чудовищное искажение ци, что едва не умер...       Так неужели в тот момент настоящий Шэнь Цинцю и впрямь оставил своё бренное тело и отправился к Жёлтым источникам? Неужели его тело захватил... странствующий дух?       Вздор! Разве Юэ Цинъюань мог не заметить этого?! Сильнейший заклинатель, неспособный отличить душу любимого шиди от...       Он задумался. Среди его подданных были те, кто мог заглянуть в чертоги Диюй и попытаться узнать, что же происходит...       – Ты ведь можешь спросить Ло-гэ, – раздался чарующий глубокий голос в его голове.       Ло Бинхэ с раздражением цокнул. Теперь, когда печать была сорвана, сдержать этого внутреннего демона будет невозможно.       – Спросить тебя? – с презрением процедил Ло Бинхэ. – Если верить твоим словам, мы все заключены в Диюй.       – Так ты не веришь мне? – спросил Ло Бин-гэ. – Ты – осколок моей души. И мы все в западне Янь-вана. До тех пор, пока я и ты не станем единым целым, терраса Вансянтай не откроет своих барьеров. Никто не может проникнуть за них... Хотя, возможно, настоящий Шэнь Цинцю воспользовался окном и сбежал.       – Что? Шэнь Цинцю... он?       – Думаю, да. Бао Сэньло, князь Пятого Судилища Диюй, лишь недавно покинул пост владыки Царства Мёртвых. Он всё ещё печётся о безопасности этого мира. А я... творил такие бесчинства... Ещё и не скрывал своей цели достигнуть Сферы Девятых Небес, дабы овладеть высшей техникой изменения времени... Я так хотел бы всё вернуть назад...       – Назад? Сейчас, когда печать сорвана, ты можешь сказать, кто был тем человеком, которого ты так долго преследовал?       Ло Бин-гэ сглотнул и немного помолчал, а затем сдержанно произнёс:       – Скоро ты поймёшь это сам.       – Это ведь не учитель? – внезапно осенило священного императора.       Бин-гэ молчал, собирая вокруг себя грозовую тьму.       – Ты что, всерьёз?! Всё это время ты гонялся за Шэнь Цинцю и... упустил его?!       – Замолчи! – рыкнул Ло Бин-гэ. – Я мог предположить, что Бао Сэньло отважится на это. Шэнь Цинцю давно искупил свои грехи, но он так и не смог простить меня! И если Пятый Князь предложил ему свободу в обмен на то, что он заманит меня в эту ловушку, учитель бы... согласился. Ведь он... Он никогда меня не любил.       Закрыв глаза, Ло Бин-гэ вновь замолчал, пытаясь совладать со своими чувствами. Лишь спустя несколько мгновений он смог продолжить.       – Поверить не могу, что тебе так повезло... Но... Я впервые вижу такого глупца, как ты. Надеюсь, когда ты прозреешь, будешь мучиться от боли так же, как страдал я, – прошипел он с внезапной ненавистью.       – С какой стати? – рассмеялся Ло Бинхэ. – Моя возлюбленная – Юй Цзыю. И она будет моей, когда Ло придавит голову Шан-ди к земле!       – Пффф! – не выдержал Ло Бин-гэ.       Его хохот был так горек и безумен, что Ло Бинхэ содрогнулся от зловещего предчувствия. Неужели, этот дух, живущий в нём, знает что-то, чего не знает он сам?       – Глупец, – произнёс тот, отсмеявшись.       – Глупец?! – возмутился священный император. – И это говорит мне тот, кто жаждет овладеть техникой времени? Думаешь, она вернёт тебя назад?! Возможно, ты откроешь врата в прошлое, но что будешь делать, столкнувшись с оглушительной ненавистью Шэнь Цинцю и самим собой?!       Ло Бин-гэ усмехнулся.       – Даже сейчас я всё ещё могу получить Шэнь Цинцю, пока ты гоняешься за своей Юй Цзыю.       – Что ты несёшь?! – вышел из себя тот, сгорая от ярости. Подобная мысль внезапно разозлила его так, что император злобно пнул ни в чём неповинный чайный столик. Грохот и звон разбитой посуды заставил его вздрогнуть и немного прийти в себя. – У нас одно тело. К тому же учитель и Шэнь Цинцю, которого ты любишь имеют... разные души!       Ло Бин-гэ не ответил, глубоко задумавшись о своём.       Да... Это не Шэнь Цинцю, однако этот человек искренне любит Ло Бинхэ... Ох, этот владыка... хотел бы, чтобы учитель был таким... Но смог бы он полюбить его в ответ, зная, что в этом теле живёт другая душа?       И... неужели учитель... и вправду любил Лю Цингэ?..       А этот мальчишка... Сможет ли он когда-нибудь смириться с тем, что его Юй Цзыю – это Шэнь Цинцю? Хватит ли сил вернуть его, ведь для того, чтобы этот человек простил ему то зло, ту боль, что он испытал... Ло Бинхэ придётся пройти сквозь смерть...       Не получив ответа, Ло Бинхэ остыл и призвал слуг.       Сейчас не время спорить с самим собой. Он должен замкнуться в медитации, ведь совсем скоро начнутся состязания в Небесном Дворце. Однако, его всё ещё разбирало любопытство. Глядя на задумчивое лицо Бин-гэ и его странную улыбку, он не мог понять, что за мысли тревожат его.       – С тех пор, как пришёл Мобэй, ты обеспокоен, – произнёс он тихо.       Бин-гэ вздохнул.       – Твой демонический путь... лёгок и прост. Когда учитель столкнул в Бесконечную Бездну меня, Мобэй-цзюнь, устроивший это избиение младенцев в Цзюэди, вовсе не был для меня добрым другом. Мне пришлось сразиться с ним, хотя я не имел даже меча и был изранен. Моя демоническая ци вырвалась и лишь увидев истинный облик чудовища с алой огненной пастью и пылающим знаком крови на лбу, он признал меня.       Владыка Ло немного помолчал, мрачно глядя на Ло Бинхэ, с интересом слушающего его рассказ.       – Тот, знакомый мне Мобэй-цзюнь убил своего Шан Цинхуа в день нападения демонов в ущелье Цзюэди. Он был полон боли и тоски, потому что не мог понять, как это случилось. Его гнев был так силён... Смерть этого хрупкого человека разорвала узы, что защищали свободного, непокорного духа от гибели – он отчаянно сражался за меня, словно от этого зависела его собственная жизнь. Иногда я думал, что Мобэй влюблён в меня, однако тот лишь мрачнел и отворачивался, стоило нам оказаться в двусмысленном положении. Ты знаешь, что ледяные демоны умеют краснеть?       Он мягко рассмеялся и с грустью взглянул в сторону двери, где скрылся Мобэй-цзюнь.       – Я был глупцом... Мобэй-цзюнь с каждым днём всё больше погружался в отчаяние, пытаясь исцелить своё раненное сердце преданностью, которой я вовсе не заслуживал... Он погиб по моей вине. Когда этот Ло стал владыкой Сферы Первых Небес, вся ответственность за демонические земли легла на его плечи. Границы миров были сшиты, их давно захлестнул хаос. Я был слеп и глух, утопая в своём могуществе... В землях бессмертных поднялось восстание. Заклинатели, собрав все последние силы и заручившись поддержкой небес, применили мощнейшее заклинание, вернувшее миры в свои границы и возродившее печати Небесных Стволов. Мобэй-цзюнь, узнав об этом, просил меня вернуться, но этот Ло наслаждался негой Персикового Источника в объятиях очередной наложницы. Всё это казалось мне сущим пустяком.       Он на мгновение задохнулся, вспоминая то время.       – Тогда Мобэй-цзюнь решил действовать сам. Рассудив, что пробравшись в самое сердце заклинания, он сможет его разрушить...       Ло Бинхэ вздрогнул. Он помнил, какой мощью обладает печать Небесных Стволов. У Мобэя не хватило бы сил остановить это.       – Он погиб по моей вине. У моего преданного друга не осталось причин жить... И лишь сейчас, увидев его таким счастливым, я понял, что́ он потерял со смертью лорда Аньдин.       Ло Бинхэ не нашёл слов. На своём пути он лишился многого и мысли о подобном ранили его.       – Я смогу его защитить, – прошептал он в ответ с уверенностью, скидывая с широких плеч шёлковый халат. – Никто из тех, кто близок мне, не умрёт!       Нахмурившись, Бин-гэ с отчаянием закрыл глаза, словно его мучила зубная боль. Глупец! Боги, какой глупец!       Пройдя в комнату омовений, он шагнул в обжигающие целебные воды горячего источника. Следом за ним спустились юные девушки в лёгких, словно утренняя дымка, шёлковых одеяниях.       Каждая из них надеялась, что император, заметив её прекрасные формы, позволит согревать свою постель. Но, как и каждый раз, он позволял нежным рукам осторожно вымыть свои волосы и тело, прикасаясь к сильной груди и широкой спине, однако, хранил надменное равнодушие.       Закончив ритуал омовения, девушки облачили священного императора в чёрные одежды, расшитые серебряными драконами, а волосы закололи шпилькой мяньгуань.       Лишь после этого Цзян Сяоган, преклонив колени, вручил императору его меч. Девять непобедимых теневых стражей, девять стройных прекрасных юношей, облачённых в багровые мягкие доспехи и плащи, отороченные мехом, последовали за владыкой земель демонов. Их лица скрывали полумаски, а шаг был лёгок и неслышен. Лишь в ярком лунном свете сверкали серебряные шпильки в волосах.       Горный хребет Майгу, словно огромный спящий дракон, окружал Царство Демонов. Рассекая Бесконечную Бездну, он был границей миров... Его пики, пронзающие небеса этих мрачных земель, скалили свои клыки там, где не ступала нога демона.       Никто не знал, сколько пиков в этой горной гряде. Говорили, что сто. А может, и тысяча. Никто не осмеливался нарушать знакомых границ и отправиться в неизведанные земли, покрытые алой мглой. Там могли таиться редкие сокровища и столь же редкие чудовища, о которых никто и не слышал.       Последним, тридцать четвёртым пиком столицы был пик Мёртвых Богов. Издавна он считался тайным садом, где император взращивал свою мощь. И подниматься на него позволялось лишь владыке демонов.       Покинув дворец, Ло Бинхэ ступил в благовонный багровый сумрак паланкина. С расцветающих золотыми огнями небес, словно дивный осенний сад, сыпались серебристые цветы. Мягко сияя, они взлетали призрачными мотыльками, окружавшими торжественную процессию.       Столица ликовала, ведь император демонов отправлялся на пик Мёртвых Богов! А это значило, что его статус непоколебим и на пути больше нет препятствий.       Восхождение на пик Мёртвых Богов было особой, почётной традицией. Каждый император, вступивший на престол, преклонял колени на вершине, возжигая благовония и кланяясь предкам. После этого он отправлялся в Грот Лунного Света, пропитанный особой ци.       Говорили, это место – обратная сторона печати Небесных Стволов. В нём заключалась огромная мощь. И именно здесь находилась особая техника под названием «Владыка Миров», которую так никто и не смог заполучить. В своём прошлом Ло Бин-гэ уничтожил её, сшивая миры. Столь же древняя, как и печати, охраняющие границы, техника растаяла вместе с ними.       Сейчас он был близок к ней. В конце концов, целью владыки Ло была Сфера Девятых Небес. Эта техника, которую он так легкомысленно уничтожил, поможет ему достичь цели, когда он вернётся в собственное тело. Однако, сейчас у него недостаточно сил, дабы разрушить испытание Бао Сэньло. Всё, что он мог, попытаться завершить его, разгадав намерения этого бога смерти. Неужели Янь-ван тянет время? Но зачем? Жаждет удержать его в Диюй? Но, даже если Ло сольётся с осколком – не отправится в перерождение, ведь для того, чтобы нарушить связь между душой и телом, его нужно... уничтожить.       Досадливо цокнув, он решил не торопить события. Сейчас необходимо освоить технику, и, применив поглощённое древесное ядро, шагнуть вперёд. Он сможет достичь девяносто восьмого ранга прежде, чем отправится в Небесный Дворец.       А когда мальчишка Ло Бинхэ поймёт, что натворил, он воспользуется его смятением и отчаянием... тогда, используя его, он разрушит Террасу Вансянтай!       Закрыв глаза, Ло Бин-гэ подумал, что теперь, когда душа Шэнь Цинцю отправлена в перерождение, он не сможет отыскать её среди тысяч миров даже достигнув Сферы Девятых Небес... Всё, что ему остаётся – вернуться назад... В свою первую жизнь.       Он сможет притвориться учеником Цанцюн и встретиться с Шэнь Цинцю раньше, чем тот полюбит Лю Цингэ!       Пусть тот настоящий Ло Бинхэ, чью жизнь он уничтожит, гоняется за своим гаремом.       Этому владыке нужен только учитель!       Ло Бин-гэ с удивлением прислушался к себе. Отчего-то мысль об этом больше не доставляла ему удовольствия. Словно это заветное желание... притупилось.       Он нахмурился. Что происходит? Почему?! Неужели виной этому... Шэнь Цинцю... которого он встретил здесь? Неужели жажда видеть учителя таким... примирила его с мыслью, что это... другой человек?! Неужели он готов любить этого Шэнь Цинцю, зная, что он... марионетка?! Нет... Нет! Как такое... может быть?       Ло Бинхэ думал о своём. Этот внутренний демон говорил, что на пике Мёртвых Богов сокрыта мощная техника. Овладев ей, он овладеет миром.       Ло Бинхэ не стремился к подобному. Всё, чего он хотел – Юй Цзыю.       Паланкин остановился и мягко опустился на землю. Процессия прибыла к подножию пика. Под звуки горнов священный император покинул благовонное нутро, откинув тяжёлые от драгоценной вышивки полы. Ветер взметнул шёлковые чёрные одежды и серебряные драконы замерцали, извиваясь. Их зрачки, выполненные из духовных лунных ядер сверкнули в темноте, а тишину разорвал жуткий рёв.       Звуки стихли. Не смея поднять взгляда, подданные склонились ниц.       Ло Бинхэ взглянул на обсидиановую лестницу в пятьдесят тысяч ступеней, что вела на вершину пика Мёртвых Богов и чуть заметно улыбнулся. Его сердце полнилось восторгом, ведь этот миг приближал его к Юй Цзыю.       Он прислушался к звону нефритовых подвесок мяньгуань, к шелесту шёлковых одеяний, к звукам чёрного ветра, завывающего в небесах...       Ослепительно яркая, огромная луна казалась серебристым шёлковым фонарём. Ло Бинхэ закусил губу и начал свой долгий подъём на вершину горы.       Тяжёлые барьеры бесчисленных печатей невыносимо давили на плечи, грозя уничтожить его. Ледяной ветер дул в лицо, трепал полы одежд, забирался под кожу холодной дрожью. Небо над головой потемнело, бесчисленные молнии грозили разбить барьер, что защищал его, словно зонт.       Ло Бинхэ ощущал странную тоску. Несколько лет назад он путешествовал по горе Мэйлин... Думая, что его сопровождает Юй Цзыю, он так хотел остаться там навеки... Кто бы мог подумать, что за маской возлюбленной скрывается учитель! Тогда Ло Бинхэ решил, что тот замыслил предательство. Однако сейчас, когда его гнев поутих... когда он принёс в жертву своей ярости ядро Шэнь Цинцю... священный император не видел в его действиях зла.       Тот лотос, что рос на вершине Мэйлин и впрямь мог помочь ему. Ведь, как оказалось, и Шэнь Цинцю владел редкой древесной ци. С помощью неё Ло Бинхэ мог бы поглотить растение... Но... Неужели он хотел помочь?       В сердце священного императора впервые закралось сомнение. В конце концов, люди с древесной ци невероятно редкое сокровище. А ему посчастливилось встретить двоих? Это казалось странным. Но, может быть, дело именно в том, что Шэнь Цинцю обладал именно этим ядром? Может быть, именно поэтому Шан-ди и доверил ему собственную дочь?       Их лица похожи. Но, очевидно Юй Цзыю носила маску. Возможно, в Небесном Дворце она будет выглядеть совсем иначе. Может быть, даже её ци будет иной. Ведь и учитель маскировал свои меридианы. А в Небесном Дворце, где соберутся сильнейшие бессмертные, эта тайна может вызвать сильные волнения, с которыми даже Шан-ди не совладает...       Ох... Скоро он сможет встретиться с ней!       Перед глазами вновь возникло встревоженное лицо лекаря Шэнь Юаня, что бережно защищал его от молний на Мэйлин... А затем нежное, безмятежное выражение Шэнь Цинцю, спящего на его плече... он казался таким... беззащитным и слабым...       Ло Бинхэ внезапно почувствовал, как обожгло в груди. Он задохнулся от внезапной боли и острой тревоги, вспыхнувшей, словно пожар. Шэнь Цинцю, лишённый ядра, не кричал. Он не молил о пощаде и не сказал и слова упрёка... лишь медленно поднял руку и потрепал его по макушке...       Ледяной ветер с вершины пика бросил в лицо острый, словно иглы, снег.       Ло Бинхэ никак не мог заставить себя двинуться дальше, замерев в сотне ступеней до пика.       Тишина... За белым пологом, где остался Шэнь Цинцю, царила мёртвая тишина... Но Ло Бинхэ не хотел убивать его! Он не мог этого сделать! Ядро... Он извлёк ядро так осторожно, что учитель почти не почувствовал боли!       Боги, почему же он не вернулся? Почему не проверил его пульс, не убедился, что Шэнь Цинцю жив, оставив всё на Ли-Гуй Фэншуаня?       Сжав на груди руку, комкая драгоценные императорские одежды, Ло Бинхэ впервые почувствовал раскаяние.       Нужно было забрать учителя во Дворец Тьмы...       Вина легла на плечи густым снегопадом... Она была тяжелее, чем все эти печати. Вспомнились слова лекаря Цзяна: «Ты отнял человеческую жизнь ради собственной силы?»... Но ведь он не делал этого! Шэнь Цинцю... Он...       Ли-Гуй Фэншуань не навещал его во время болезни. Да и сам Ло Бинхэ, едва выздоровев, поспешил на пик Мёртвых Богов. Он не приглашал его во дворец, не спрашивал... Святые небеса, если этот император и впрямь желал сохранить Шэнь Цинцю жизнь... разве не должен был поинтересоваться, как тот себя чувствует?       Сглотнув, Ло Бинхэ упрямо поджал губы и продолжил путь, успокаивая себя. Ещё не поздно. Перед путешествием к Небесному Дворцу, он обязательно посетит учителя.