Система Реабилитации для Главного Злодея, или В финале Шэнь умрёт

      Священный император Ло Бинхэ вновь открыл глаза. Длинные густые ресницы, трепеща, словно от невыносимой тяжести, лишь на мгновение поднялись, явив взору всё ту же картину сияющих линий печати.       Лицо человека по имени «шисюн Шэнь» в его памяти было размыто. А вот лицо маленького адепта он вспомнил. И узнал.       – Дедушка Цзян, – позвал он едва слышно. – Пригласите во Дворец Тьмы Мобэй-цзюня.       – Эй! Тебе не стоит отчаиваться, – ответил тот дрогнувшим голосом. – Старый Цзян спасёт тебя!       – Мобэй... Пусть придёт Мобэй... – повторил Ло Бинхэ шёпотом, утонув в дымке благовоний, навевающей сон.       Его встретили тёплые объятия Шэнь Юаня. Ослепительно улыбнувшись, он долго прижимал Ло Бинхэ к груди, позволяя тому наслаждаться ароматом осени.       Это было так странно. Он пах Юй Цзыю, пах Шэнь Цинцю, однако не являлся ни той, ни другим.       – Неужели ты и вправду учитель? – спросил Ло Бинхэ звонким детским голосом.       Тот рассмеялся в ответ, потрепав его по макушке.       – Теперь это уже не важно... Иногда душа отличается от того, как выглядит тело.       – Впервые о таком слышу, – раздался насмешливый голос позади.       Ло Бинхэ, вскинув взгляд, увидел свою взрослую версию.       – Эй, как ты выбрался! – с гневом закричал ребёнок, загораживая собой лекаря.       Владыка Ло рассмеялся.       – Ты же поглотил древесное ядро, – ответил он, склонившись и повторив действия Шэнь Юаня, потрепав дитя по макушке. – Ядро заклинателя пятидесятого ранга с настоящим огненным проклятьем. Оно бы убило тебя, если бы в твоём собственном теле не было печати. Мои цепи сожженны. Теперь я, наконец, могу высказать всё, что о тебе думаю!       Лицо владыки мрачнело на глазах.       Испугавшись последних слов, Шэнь Юань, схватив дитя на руки, отступил.       – Постой! – приказал владыка Ло. – Ты... Почему в теле Шэнь Цинцю жил ты? Кто ты? Где учитель?!       – Что он говорит? – встревоженно спросил ребёнок.       Шэнь Юань, улыбнувшись, поцеловал дитя в лоб и отпустил на землю, велев идти.       – Ступай. Тебя ждёт встреча с Мами.       – А ты? – испугался тот, сжав руки в кулаки.       Лекарь Шэнь вновь улыбнулся, подтолкнув его в объятия густого тумана. Эта тревога растрогала его.       Проводив мальчишку взглядом, он робко взглянул на высокую фигуру демона, содрогнувшись от тёмной ауры, что тот источал.       – Я слышал, что Шэнь Цинцю развеял свою душу, – ответил Шэнь Юань, нахмурившись. – И для того, чтобы... остановить... Ло Бинхэ... в этот мир был призван я.       Владыка Ло покачнулся и тяжело опустился на землю.       – Вздор... – прошептал он с недоверием, пропуская сквозь пальцы длинные волосы. – Ты же знаешь, где мы. Это же Диюй! Никто не может развеять здесь... душу!       Шэнь Юань молчал. Диюй? Это похоже на правду...       – А ты... кто? – спросил он неуверенно.       В ответ владыка Ло судорожно вздохнул и приступил к рассказу о своём горьком прошлом, что связывало его с Шэнь Цинцю.       Закончив, он горько рассмеялся.       – Учитель... никогда меня не любил, – произнёс он, подняв полный тоски взгляд. – Я следовал за ним, проживая целые жизни, но так и не смог добиться ответа. А этот мальчишка... Надо же... Стоило ему улыбнуться и ты отдал ему всего себя! Боги, когда ты умирал от его жадных рук, я думал, что никогда раньше не испытывал таких мук! Всё моё прошлое – битвы, тренировки, раны... не шли ни в какое сравнение с болью, что разрывала меня на куски! Я думал, это испытание – мой шанс... Боясь, что у меня никогда не будет другой возможности, я заплатил немыслимую цену... Я так хотел быть рядом с Шэнь Цинцю! Боги! Да если бы даже он выбрал этого свихнувшегося на собственном ядре Лю Цингэ, я был бы рад тому, что он...       Владыка Ло закрыл лицо дрожащей ладонью.       – Значит Вансянтай – это моё испытание... Ох, как же Бао Сэньло коварен... – прошептал он.       Шэнь Юань, с трудом справившись с удивлением, робко подошёл и присел рядом. Святые небеса, какой лжец! Разве он позволил бы Шэнь Цинцю быть рядом с Лю Цингэ?! Разве смог бы его отпустить?       – Мне так жаль... – прошептал Шэнь Юань виновато.       Владыка Ло взглянул на него с недоумением.       – Жаль? И в чём ты себя винишь? Не думаю, что кто-то оставил тебе выбор.       Шэнь Юань пожал плечами и несмело улыбнулся.       – Я мог бы выбрать... смерть...       Владыка Ло вздрогнул и внезапно сжал его изящную руку в своих больших горячих ладонях.       – Ты ведь и сейчас... её выбрал, не так ли? Этот... глупец... Он не знает, что ты был отравлен! Он не знает и того, что ты и есть Юй Цзыю! Не смотри на меня так! Он чудовищно глуп от того, что его душа... неполна... Ло Бинхэ – всего лишь осколок... Но... Я ничего ему не скажу... Через это он должен пройти сам... Лишь так он сможет меня понять. Но ты... Ты ведь знаешь, что его жизнь зависит от тебя? Порой он жесток и лицемерен, не отличает белого от чёрного, но... Этот Ло Бинхэ – часть моей души... Чтобы покинуть Диюй, нам придётся объединиться.       Шэнь Юань улыбнулся, пожав большую руку небесного владыки.       – Мне действительно жаль. Уже ничего не изменишь, – ответил он с грустью. – Тело Шэнь Цинцю разрушено. Как только Бинхэ сольётся с древесным ядром, моё время закончится.       Владыка Ло выдохнул.       – Если бы только ты пришёл раньше... – посетовал он с горькой улыбкой. – Если бы у меня был такой учитель, как ты, я никогда не стал бы таким чудовищем...       Склонившись, он уткнулся в плечо Шэнь Юаня, вдыхая знакомый аромат осени.       – Боги, неужели я и вправду должен отпустить Шэнь Цинцю?       Шэнь Юань кивнул в ответ, осторожно похлопав его по широкому, сильному плечу. Ему было неловко ощущать обжигающий жар демонического знака сквозь тонкий слой ткани. Пугала эта немыслимая мощь, что почти не ощущалась в Ло Бинхэ. Мужчина рядом обладал истинным величием, от которого у Шэнь Юаня приподнимались волосы и зудело в груди. Ему пришлось собрать все силы, чтобы выдавить несколько слов:       – Так будет лучше... Может быть, когда-нибудь вы переродитесь в одном мире и сможете друг друга полюбить. Вино старушки Мэн-по заставит вас позабыть о прошлом. Ты сможешь всё начать с начала с Шэнь Цинцю...       Владыка Ло внезапно обнял его и долго прижимал к груди.       – Какой же он... глупец... Слепой, несчастный глупец... Когда он очнётся и всё поймёт, ему придётся отдать жизнь, чтобы вернуть тебя.       Шэнь Юань поднял голову и взглянул в прекрасное лицо со странной грустью.       – Ведь вы станете единым целым, – возразил он. – Ло Бинхэ любит Шэнь Цинцю... Я... Другой человек. Он не станет искать меня и пытаться вернуть. Когда настанет это время, прошу, расскажи ему правду.       Однако владыка Ло не мог этого обещать.       – Не будет искать? – прошептал он, обхватив ладонями его лицо. – Даже зная правду, он перевернёт небо и землю.       Шэнь Юань ощутил дрожь. Мягко отстранившись, он смущённо отвёл взгляд.       – Я... Я никогда не злился и не винил его. Я должен помочь ему простить самого себя. Может быть тогда он сможет пощадить тех, кто...       Владыка Ло вновь мягко обнял его и рассмеялся.       – Ты и впрямь... другой, – произнёс он, отстранившись и поднимаясь на ноги. – Будь такой человек рядом со мной, этот Ло...       Он вздохнул, так и не закончив.       – Возвращайся, лекарь Шэнь, – произнёс он, тая в тумане. – Ты ещё можешь вернуться...       Улыбнувшись, Шэнь Юань откинул непослушную прядь волос со лба и поспешил отыскать Ло Бинхэ.       Это был самый безмятежный и счастливый период в жизни юного героя. Заблудившись в лесу после похорон приёмной матери, Ло Бинхэ забрался в пещеру, сгорая от лихорадки. Спрятавшись между тёплыми телами маленьких зверят, ребёнок уснул мёртвым сном. Иногда он чувствовал влажное горячее тепло и острый нос, утыкающийся в живот.       Очнувшись через несколько дней он понял, что всё это время находился в логове девятихвостой лисицы. Она не умела говорить, не была похожа на людей, однако, не оставила больного ребёнка и даже не пыталась причинить ему зло. Он научился понимать её без слов, пил сладкое материнское молоко и испытывал искреннюю радость, словно обрёл семью.       Лисица часто приносила ему целебные травы, что наполняли его тело неведомой силой. За два года он смог достичь значительного успеха, открыв редчайшие меридианы.       Когда лисята выросли, Ло Бинхэ, печалясь, тоже отправился в путь. Он всё ещё хотел поступить в Цанцюн и стать заклинателем. Его гнев немного угас. И если бы тогда он не столкнулся с новой жестокостью... земли тьмы никогда не обрели бы нового императора.       По пути в Цанцюн Ло Бинхэ встретил Шэнь Цинцю и узнал его тайну. Но он был так восхищён этим человеком, что готов был боготворить его! Ведь этот заклинатель спас магического зверя, рискуя честью и жизнью...       Но в первый же день, приняв Ло Бинхэ в ученики, Шэнь Цинцю опрокинул на его голову чашку с чаем.       Юный герой быстро нашёл этому оправдание и решил во что бы то ни стало добиться его доверия.       День за днём он видел, как учитель улыбается другим, но равнодушно проходит мимо него. Каждый день он старался изо всех сил, желая получить хотя бы один одобрительный взгляд! Но Шэнь Цинцю никогда не смотрел на него.       Видя столь холодное, пренебрежительное отношение мастера, другие ученики стали насмехаться, а затем и откровенно издеваться над Ло Бинхэ.       Однажды вечером в наказание за какой-то проступок, которого Ло Бинхэ не совершал, старшие ученики выставили его за дверь. Целую ночь он стоял на коленях под проливным холодным дождём, а наутро занемог так, что не нашёл в себе сил подняться.       Испугавшись, ученики решили промолчать и ничего не говорить учителю. Лорд Шэнь узнал о болезни Ло Бинхэ от Нин Инъин.       – Ну и что? Этот учитель должен лично позаботиться о нём? – насмешливо спросил тот в ответ.       Ученики выдохнули с облегчением. Они больше не боялись переступить черту, не боялись причинить Ло Бинхэ боль. Ежедневно он подвергался чудовищным унижениям. Ночуя в дровяном сарае ночью, днём он рубил дрова и наполнял водой огромные бадьи. Убирал комнаты и стирал одежду...       Теперь за каждый проступок младший ученик лорда Цинцзин получал жестокое наказание.       У него не было времени даже на медитации... И с каждым днём он всё больше ненавидел секту, ненавидел других учеников и самого Шэнь Цинцю...       Так пролетели четыре года.       Лорд Цинцзин продолжал относиться к мальчишке с ледяным презрением, словно того никогда не существовало.       Ло Бинхэ привык к своей нелёгкой жизни, отыскав в ней маленький лучик света – им была Нин Инъин.       А затем... затем произошло то чудовищное происшествие на источниках Цинлян...       Стянутый верёвками, подвешенный над полом так, что не достать, Ло Бинхэ дрожал от страха.       Сотня плетей?! Да кто такое выдержит?!       Шэнь Цинцю, откинувшись на спинку резного кресла смотрел в лицо ученика полным презрения и отвращения взглядом. Отослав Мин Фаня, почтительно предложившего ему гайвань с лучшим цветочным чаем, лорд Цинцзин молчал.       Ло Бинхэ хотел оправдаться, хотел объяснить, что всё это было случайностью, но его рот был заткнут толстым жгутом из собственной исподней рубахи.       Унижение и страх заставляли ци метаться в венах. Наказание ещё не началось, а белый жгут, мешающий дышать, окрасился алым.       Шэнь Цинцю молчал. Он не требовал оправданий или извинений. Всё это было ему не нужно. В тот момент оскорблённый горный лорд искренне ненавидел этого ребёнка.       Ло Бинхэ не знал, о чём он думает. Ноги юноши были так близки к земле, что он мог, вытянувшись, достать её носком сапога. Его руки онемели в тугих путах. Он так хотел изменить своё положение, что едва не лишился рассудка!       Лорд Цинцзин произнёс первую фразу, выпив чайник чая. Утопая в аромате сгорающих благовоний и бамбуковой свежести, в пятнах солнечного света, проникающих сквозь щели в дощатых стенах, он казался таким... нежным и тёплым.       Однако, прекрасное лицо божества полнилось отвращением и гневом.       – Не можешь справиться с обычной верёвкой? – спросил Шэнь Цинцю ледяным тоном. – Что же ты станешь делать с вервием бессмертных? Не слушаешь, что тебе говорят старшие, всё делаешь по-своему... У этого Шэня ещё не было столь непочтительного ученика.       Ло Бинхэ, распахнув глаза, с удивлением уставился на мастера. Его тело дрожало. Ведь впервые за четыре года Шэнь Цинцю обратился к нему, глядя в лицо. Не случайный безликий приказ, а настоящий разговор лицом к лицу!       – Ну так что же, покажи на что ты способен, – продолжил лорд Цинцзин, поджигая новую палочку благовоний, тут же вонзившуюся в землю у ног мальчишки. – Сможешь сохранить спокойствие и освободиться – получишь лишь пятьдесят плетей. И это.       Вынув из рукава маленькую бутылочку с пилюлями, он поставил её на чайный столик рядом с собой.       Ло Бинхэ вздрогнул. Как странно... Точно такую же бутылочку дал ему тот юный заклинатель шесть лет назад. Разве он мог забыть, ведь они избавляли от страданий его матушку.       Впившись взглядом в лицо мастера, Ло Бинхэ попытался вспомнить того человека. За годы страданий и унижений имя стёрлось из его памяти. Как его звали? Мог ли это быть Шэнь Цинцю?       – Поторопись, – равнодушно произнёс лорд Цинцзин. – Или мне помочь тебе?       Между белых изящных пальцев лорда Цинцзин сверкнула тонкая нить чудовищной заклинательской плети. Ло Бинхэ слышал про неё. Цзюваньгэ! Оружие, способное уничтожить золотое ядро одним ударом! А ведь он даже не закончил основы! Если учитель ударит его сейчас, он навсегда останется калекой!       Отчаянно замотав головой, мальчишка попытался сконцентрировать ещё слабую ци. Её должно было хватить на то, чтобы разорвать путы! Однако, как бы он не пытался, ничего не получалось. Напуганный, смущённый прохладным ветром, свободно овевающим худую подростковую грудь, он никак не мог направить энергию.       Шэнь Цинцю взмахнул рукой и рядом с учеником огненным шаром оглушительно взорвалась молния.       Задохнувшись от ужаса, Ло Бинхэ думал, что его сердце не выдержит этой пытки. Грудь словно жгло огнём – казалось, хрупкое, словно солнечный свет ядро взорвётся так же, как эта чудовищная атака...       Все эти шесть лет Ло Бинхэ твёрдо держал обещание не проливать слёз. Но как бы ему не хотелось сдержаться перед лицом этого чудовища, он не мог.       Второй взрыв прогремел ближе. Казалось, юноша чувствует жар, опаливший колени.       – Если ты не совладаешь с путами, следующий удар придётся на твои плечи, – холодно произнёс Шэнь Цинцю скучающим тоном.       Застонав, Ло Бинхэ отчаянно попытался выбраться из ловушки. Глядя на то, как лорд Цинцзин заносит руку для новой атаки, мальчишка испугался так, что толстые верёвки на его теле вмиг превратились в прах. Не удержавшись на ногах, он упал на колени, глухо всхлипывая и мотая головой. В глазах стояла пугающая темнота – Ло Бинхэ ослеп.       Руки юноши были свободны, но он не смел вынуть кляп изо рта, захлёбываясь кровью.       Когда рядом послышались тихие осторожные шаги, Ло Бинхэ пал ниц, стукнувшись лбом о землю.       – Хм, – произнёс Шэнь Цинцю, роняя рядом с ним бутылочку с пилюлями. – Всё-таки опоздал...       Развернувшись, мастер направился прочь.       Когда вместо него в дровяном сарае появился Мин Фань, мальчишка уже потерял рассудок. Израненный собственной ци, воющий от боли и страха, заключённый в полной темноте, он сражался, пытаясь совладать со старшим учеником пика.       Однако, их силы не шли ни в какое сравнение.       Мин Фань был силён. Несколькими ударами обездвижив мальчишку, он с трудом разжал упрямо сомкнутые зубы и протолкнул в рот пару целебных пилюль.       – Ты, отродье! – зашипел он с ненавистью. – Совсем не знаешь, как нужно себя вести?! Сам лорд Шэнь соблаговолил дать тебе наставления! Как ты смеешь упираться, ублюдок?!       Ло Бинхэ едва мог говорить. Казалось, он никогда ещё не был так близок к смерти.       – Наставления? – простонал он, сплёвывая кровь. – Мои меридианы... разрушены...       Мин Фань замолчал. Разрушены? Что он несёт?!       – Учитель никогда бы так не поступил! Он заботится о каждом ученике! Когда Нин Инъин подвернула ногу, учитель на руках принёс её в Бамбуковую Хижину! Когда Су Юшена укусила змея, учитель сам изготовил для него противоядие! Как... как ты смеешь обвинять его в подобном?! За такое ты заслуживаешь все двести ударов! – завопил Мин Фань.       Ло Бинхэ, не веря, слушал, как дрожит его голос.       Опустившись рядом с мальчишкой, старший ученик сжал его руку и пропустил свою ци сквозь израненные меридианы.       Пальцы Мин Фаня вмиг захолодели и разжались, дрожа.       – Что это?.. Что это такое?! Как это могло произойти?!       Поднявшись, старший ученик бросился вслед мастеру.       Ло Бинхэ чуть слышно всхлипнул и рухнул замертво...       Священный император открыл глаза, чувствуя себя гораздо лучше. Линии печати больше не расплывались. Он чётко и ясно видел сияющие руны. Дурнота ещё мучила его, зудя в груди, но боль уже не разрывала тело и душу на части.       Ло Бинхэ нахмурился, впервые за столько лет задумавшись о том, как тогда ему удалось выжить?       После этого наказания Шэнь Цинцю безошибочно определил тип его меридианов – у-син. А ведь когда мальчишка пришёл в секту, даже глава Юэ не смог этого понять...       Неужели он спас его? Неужели столь чудовищное испытание нужно было для того, чтобы прорвать границы, сдерживающие его ци?!       – Дедушка Цзян, – тихо позвал священный император.       – Уже скоро, – ответил тот с ласковой улыбкой. – Скоро древесное ядро будет усвоено полностью и ты сможешь войти в глубокую медитацию. Старейшина Ли-Гуй не ошибся. Цзян никогда раньше не встречал столь сильной и мощной древесной ци. С ней ты сможешь подняться на девяносто девятый уровень за какие-то пять лет...       В груди Ло Бинхэ заныло. Боль была тупой и нудной, словно проснулись старые шрамы. Он хотел забыть обо всём и вернуться в туманную хмарь, где его ждал тот странный человек, однако, долго не мог уснуть.       Шэнь Юань и вправду ждал его в тающей белой дымке. Вокруг цвели яркие пятна хризантем, обволакивая ошеломительным ароматом.       Горький, свежий, лёгкий, словно золотой ветер и яшмовая роса, этот странный сон был полон зелёных огней древесной ци, окружающей Шэнь Юаня. Улыбнувшись Ло Бинхэ с грустью, словно прощаясь, мужчина обнял его и, коснувшись губами лба, потрепал горячей ладонью по макушке.       – Теперь все ответы ты держишь в руках, Бинхэ. Вернись назад, если сомневаешься в том, как поступить.       Ло Бинхэ внезапно понял, что это на самом деле... прощание. Что сейчас этот человек уйдёт, исчезнет из его жизни навеки... Значит, это и вправду учитель? Но... разве такое может быть?       Когда он покидал Дворец Ледяного Дракона, Шэнь Цинцю был жив. Пусть и лишённый ядра, он не мог умереть. Более того, священный император был осторожен... оставив ему шанс на исцеление – меридианы учителя были целы.       Может быть, в теле Шэнь Цинцю, как и в его собственном, заключено две души?       – Ты уходишь? – спросил Ло Бинхэ, сжав хрупкое запястье Шэнь Юаня.       – Мне пора, Бинхэ, – ответил тот с лёгкой улыбкой на устах. – Моё время здесь... подошло к концу.       Ло Бинхэ смутился. Он не понимал, отчего так отчаянно цепляется за этого человека; почему испытывает тревогу и страх, расставаясь с ним... Ведь его ждёт Юй Цзыю! Чего же он испугался, словно дитя?       Кивнув, Ло Бинхэ ослепительно улыбнулся и махнул рукой.       – Тогда... прощай? – произнёс он неуверенно.       – Да... – ответил Шэнь Юань с тоской.       Священный император давно скрылся из виду, а он никак не мог оторвать взгляда от белой дымки.       – Прощай, – прошептал он, зная, что Ло Бинхэ его не услышит.       [Вы уверены, что хотите уйти?] – в очередной раз спросила Система.       – Да... Я готов, – вздохнул тот, желая, чтобы в его голосе было больше уверенности.       [И не пожалеете? Не захотите вернуться?]       – Да что ты несёшь? Как можно хотеть того, о чём не помнишь! Ты обещала мир, где меня будут любить и заботиться! После того, что я пережил, думаешь, захочу назад?!       [Человек не всегда знает своё сердце.] – назидательно произнесла Система.       – Ой, просто отправь меня уже в другой мир! Только, пожалуйста, Жи Юсюнь... Шэнь желает остаться человеком.       [Ах... Это...] – вздохнула Система, открывая врата.       [Ступайте.]       Улыбнувшись, Шэнь Юань смело шагнул в своё счастливое будущее, мчась к точке перерождения. Его память таяла, наполняясь сведениями о новой жизни.       И последнее, что он успел сказать прежде, чем оказаться в утробе матери, был возмущённый рёв.       – Жи Юсюнь! Это что, омегаверс?! Ты серьёзно?!       [Подсказать вам стоп-слово?] – осведомилась та.       [Пароль для возврата: «Ло Бинхэ».]