Система Реабилитации для Главного Злодея, или В финале Шэнь умрёт

      – Что?! – отпрянув, спросил Лю Цингэ, сжимая рукоять Чэнлуаня и готовясь выхватить меч. – Как ты посмел, щенок, говорить о подобном?!       Однако, ни гневные речи, ни аура смерти не спасли его от крепких мужских объятий. Ученик в мгновение заткнул его рот требовательным поцелуем.       Лю Цингэ не мог вдохнуть, однако справиться с этим упрямцем никак не мог.       Тот отпустил его сам, бережно поддерживая бога войны, истратившего силы на бессмысленную борьбу.       – Мастер Лю несправедлив. Что постыдного в том, чтобы скрепить нашу связь особыми узами?       Оттолкнув его, Лю Цингэ присел на каменную скамью чайной беседки и отвернулся.       – Ян Исюань, ты не смог защитить самого себя от девчонки У Ци, но предлагаешь мне стать твоим супругом? На это я могу согласиться лишь при одном условии – в этом браке ты возьмёшь на себя роль жены.       Ян Исюань онемел. Покраснев, он поёжился от жестоких слов лорда Байчжань, однако, быстро взял себя в руки. Как бы он смог добиться любви этого упрямого человека, если бы проявил слабость?       – Я готов пройти любое испытание, мастер Лю, – поклонился мальчишка. – Ян желает защищать мастера и заботиться о нём. Даже если мне придётся убить древнего зверя, я справлюсь.       – Тц! – цокнул тот, небрежно закидывая ногу на ногу и, нахмурившись, взглянул на пустую чайную пиалу.       Ян Исюань, засмотревшийся на сильное грациозное тело возлюбленного, очнулся. В мгновение согрев заклинанием воду, он заварил изысканный напиток в чашке гайвань и с почтением придвинул её лорду Байчжань.       Тот всё ещё был мрачен.       – Думаешь, мне по нраву подобные забавы? Мы уничтожаем духовных зверей ради ядер, ради силы. Однако, убить зверя просто так – немыслимо. Ты человек или демон, Ян Исюань?       – Мастер Лю, – вздохнув, ответил тот. – Простите, я не подумал.       – Тогда подумай над моим предложением, – ухмыльнулся бог войны, поднимаясь. – И если надумаешь, можешь приходить. Я с удовольствием проведу с тобой ночь.       Так и не прикоснувшись к чашке, Лю Цингэ поспешил на вершину пика, проклиная собственную слабость. Этот мальчишка! Стоило Ян Исюаню поцеловать его ещё разок и он бы сдался!       Ян Исюань опустил голову на стол и улыбнулся. Мастер Лю так мил, когда упрямится! Боги, с первой встречи он испытал странное чувство, столкнувшись с ним.       Тогда Ян Исюань был совсем мальчишкой.       Десятилетний сын оружейника не мог позволить себе слабости. С самого детства его растили, как воина. Он был закалён и силён телом и духом. Его потенциал был так велик, что заставлял сурового отца испытывать гордость, скрывая скупые слёзы.       Школа заклинателей «Пернатый Лес» готовила солдат для армии Небесного Императора. Если Ян Исюань поступит туда, он сможет добиться небывалых высот!       Однако, беда пришла в город, где проживал юный талант.       Цзиньлань охватила чума.       Болезнь беспощадно убивала его близких и знакомых. Отец сгорел за десять дней, оставив лишь прах. Это было так чудовищно и страшно... Владеть огромным арсеналом, способным уничтожить сотни тысяч человек, однако... не суметь помочь отцу...       Ян Исюань чувствовал себя никчёмным, оплакивая родного человека. А затем в Цзиньлань прибыли адепты храма Чжаохуа, вернув ему надежду.       Мальчишка решил позаботиться о том, чтобы в город, закрытый барьером, никто не проник. Однако, заклинатели секты Цанцюн всё же прошли. Они приплыли на утлой лодчонке, воспользовавшись тайными вратами, не побоявшись гниющих трупов и смерти!       Ян Исюань отчаянно пытался им помешать, проявив недюжинную отвагу и силу духа.       Однако, был сброшен в воду сильным суровым заклинателем.       Гораздо позже он узнал, что его зовут Лю Цингэ, мастер Чэнлуань, лорд Байчжань...       А пока мальчишка шёл следом, пытаясь отговорить их от опрометчивого шага. И слушая его звонкий уверенный голос, Лю Цингэ всё больше выходил из себя. Схватив мальчишку за грудки, он встряхнул его, уставившись сверкающими гневом глазами в лицо.       – По-твоему перед тобой жалкие отбросы, не способные позаботиться о себе? – рыкнул он негромко.       Любой бы лишился самообладания от тёмной густой ауры бога войны, окружившей его.       Любой.       Но не Ян Исюань.       Мальчишка упрямо взглянул на лорда Байчжань и дерзко ответил:       – Так я и думаю! Здесь погибли сотни заклинателей! Чем вы лучше?!       Услышав удивлённые вздохи за спиной, Лю Цингэ осторожно поставил мальчишку на землю.       – Малец, да у тебя настоящий талант! – расхохотался высокий заклинатель, прикладываясь к тыквенной бутыли с вином. – Противостоять самому богу войны! Приходи на Цзуйсянь. Я научу тебя готовить вино.       Лю Цингэ скрипнул зубами, потянув Ян Исюаня на себя.       – Чтобы целыми днями бездельничать, считая облака? – спросил он, сжимая детское плечо и недовольно глядя на мальчишку. – Если тебе настолько нечем заняться, можешь отправиться со мной на Байчжань.       – Пик Байчжань?! – поразился тот, хватаясь за руку Лю Цингэ. – Я пойду!       Он так много слышал об этом человеке! И даже мечтал поступить в Цанцюн.       – У меня есть тренировочный меч!       – Хм, – усмехнулся Лю Цингэ. – Поговорим об этом после того, как спасём город...       Спустя десять дней Ян Исюань прибыл на Байчжань, стойко перенеся долгий путь. Целых три дня он летел на мече Чэнлуань, вцепившись в Лю Цингэ. Они останавливались только на ночлег и бог войны уступал ему постель, всю ночь паря над крышами города, погрузившись в медитацию.       Будни адепта пика Сотни Битв были ужасающе суровыми. Тренировки с утра до вечера перемежались наказаниями и поединками. Ему приходилось драться за всё, будь то тёплое одеяло или мясная булка! И его дикий необузданный нрав помогал ему побеждать.       Не прошло и ста дней, а Ян Исюань достиг больших успехов. Упрямо идя вперёд, он цеплялся за самую малую возможность. Лю Цингэ с насмешкой следил за его успехами, но никогда не хвалил.       Однако, эта полуулыбка была теплее тех, что он дарил остальным. К тому же Ян Исюаню гораздо реже перепадали подзатыльники от старших.       Мальчишка ходил за лордом Байчжань по пятам. Отправлялся с ним на тренировку, медитировал рядом, тренировался со своим деревянным мечом так упорно, что Лю Цингэ, прищурившись, наблюдал за ним даже приняв позу высокомерного ледяного божества. А порой, не удержавшись, и вовсе начинал давать советы.       – Как ты держишь меч? Чего ты сжал его под самой гардой?! Как ты собираешься выполнять удар?       – Ты практикуешь технику пьяного меча? Мне поговорить с лордом Цзуйсянь?       – Это меч, а не плеть!       Он и сам не заметил, как стал проводить с мальчишкой всё больше времени, обучая его искусству меча.       – Тридцать две формы меча ты должен знать наизусть. Танец цзянь несёт в себе особую мощь. А сочетая его с формой заклинания и потоком ци, ты можешь создавать тени ударов. Твой противник не сможет устоять против сотни атак. Не зная, какая из них настоящая, он, растерявшись, потеряет бдительность и будет сражён. Повторяй за мной...       Каждый день Лю Цингэ просыпался затемно и отправлялся на вершину Байчжань по крутой каменистой тропе. Мало кто из его учеников отваживался повторить этот путь, боясь сорваться с горы. Однако, когда бы лорд пика не пришёл, Ян Исюань уже ожидал его. Более того, ученик соорудил чайный столик, обтесав и до блеска отполировав твёрдый лавовый камень, что во множестве высились острыми клыками на вершине Байчжань. Он даже сплёл соломенные циновки.       Лю Цингэ не мог не оценить стараний, ведь Ян Исюань был совсем ребёнком. Подобный труд был тяжёл для его детских рук.       Однако, сам ученик так вовсе не думал. Воспользовавшись советом адепта Аньдин, он отыскал источник целебной воды. Лю Цингэ и предположить не мог, что на Байчжань есть подобное сокровище. Но и это ещё не всё. Совсем дитя, Ян Исюань отыскал путь на пик Цаньцао и принёс оттуда редкие травы. Вершина пика Сотни Битв стала гораздо уютней, чем раньше. Теперь ученик потчевал его чаем, пока сам изучал танец тридцати двух форм меча.       – Меч касается опавших лепестков вишни. Взмах его порождает ветер, вихрь цветов, в котором таится смертоносная сила клинка! Меч остёр! Он способен пронзить небеса! Он лёгок – парит, словно лепестки вишни. Твёрд и мягок, стремителен, словно поток...       Лю Цингэ часто забывал о том, что его гайвань остыла, любуясь Ян Исюанем, что с каждым днём оттачивал технику до совершенства.       И когда он, забывшись, похвалил ученика, тот радостно бросился к лорду Байчжань, сжав его в объятиях.       Тогда Ян Исюаню исполнилось тринадцать.       Лю Цингэ, поражённый подобной бесцеремонностью, влепил мальчишке подзатыльник и отправился в долгую медитацию. На три года он заперся в огненной пасти Линси, делая вид, что не замечает упорных усилий мальчишки прорвать барьеры! Это отвлекало. Лю Цингэ вздрагивал каждый раз, чувствуя новую попытку.       Ян Исюань оставил свои попытки два года спустя. Конечно же, слишком слабый для того, чтобы добраться до мастера, он отступил.       Так думал Лю Цингэ.       Пятнадцатилетний ученик Байчжань, достигший двадцать восьмого ранга, в это время яростно бился со стражем врат пика Ваньцзянь. Это было первым испытанием. Высокоуровневая марионетка, созданная кузнецами и механиками пика, имела отличные боевые навыки. И чтобы отыскать свой меч, её необходимо было победить!       Порой адепты Цанцюн не могли пробиться по нескольку лет, довольствуясь оружием, купленными где-нибудь в аукционном доме.       Но Ян Исюань был иным.       Мастер Лю обрёл свой меч на Ваньцзянь! И если он смог пройти все испытания и войти в Сад Поющих Мечей, то справится и его ученик! Не напрасно ведь он был единственным, удостоившимся высокой чести быть личным учеником бога войны!       Ян Исюань тратил месяц за месяцем, наращивая силу и мастерство. Он мог сотни раз сдаться, обхитрив марионетку, однако, это привело бы его в ловушку.       Пролетело пол года, когда он смог уничтожить врага. Деревянный тренировочный меч Ян Исюаня был сломан, но это не остановило юношу. Вздохнув, он смело шагнул за барьер, ступив в Сад Поющих Мечей.       С восхищением огляделся он вокруг, поражаясь огромному количеству оружия. Крутая каменистая тропа вела вверх. Чёрная, поросшая мхом, петляющая меж коренастых уродливых сосен, сплетающих ветви над головой, она казалась дорогой к смерти.       Однако, зов и шёпот клинков там, на вершине, был чище и пронзительней. И один из них мальчишка слышал отчётливее других.       Меч звал его, рассыпаясь гортанным клёкотом, словно огромная волшебная птица. И этот крик казался ему самой прекрасной песнью в мире.       Тяжёлая горная тропа то и дело возвращала его к началу. Он потратил четыре месяца, чтобы добраться до вершины.       Меч, который он так жаждал получить, когда-то был возвращен на Ваньцзянь и уже имел имя – Уфэн. Раньше он принадлежал довольно сильному мечнику.       Многие заклинатели выбирали лёгкий путь, не решаясь взять чужой меч. Несмотря на то, что такое оружие обладало большей силой, оно заставляло увидеть прошлое.       Ян Исюань задохнулся, оказавшись в иллюзии меча. Может быть он сошёл с ума, но... Прошлым хозяином Уфэна был... Лю Цингэ? Да, это был Лю Цингэ, убитый собственным мечом в пещерах Линси.       Совладав с чудовищным испытанием, Ян Исюань поклялся, что будет защищать мастера!       Попрощавшись с лордом Ваньцзянь и Цзуйсянь, ожидающими его возвращения, ученик бросился на Байчжань.       Вернулся ли мастер? Или ему и впрямь грозит опасность?!       – Хэй, это и вправду Уфэн? В Цанцюн нашёлся столь отважный герой?! Даже Лю Цингэ в своё время не осмелился на подобное! – поразился лорд Ваньцзянь, разведя руками.       Лорд Цзуйсянь отпил глоток золотистого хмельного напитка из тыквенной бутыли и зажмурился от удовольствия.       – На этот раз тебе придётся признать поражение, старый плут! Мои погреба опустели в ожидании этой победы. Ты проспорил, Вэй Цинвэй – отправляйся за вином!       Ян Исюань примчался на Цюндин, впервые использовав меч для полёта. Он ещё успел увидеть, как волна ужасающей ци бога войны сметает прочь демоническую орду.       Ох, значит с мастером Лю всё в порядке! Спустившись, Ян Исюань спрыгнул на площадку перед Главным Залом пика Цюндин и ослепительно улыбнувшись, поклонился Лю Цингэ.       – Учитель, с возвращением! Вы помолодели! – произнёс он.       Однако, в ответ получил подзатыльник.       – Где ты был?!       – Ай! Мастер Лю! Этот ученик едва вернулся с Ваньцзянь, обретя меч, а вы награждаете его колотушками?       – Хм, – усмехнулся Лю Цингэ. – А чего ты ждал? Многие ранены. Даже бездельник Чжу Ань не побоялся сойтись в поединке с демоном. А ученик лорда пика Сотни Битв пропадает невесть где! Помоги остальным. Раз у тебя теперь есть меч, отправляйся за помощью на Цаньцао. А затем явишься на большую арену Байжань. Пришло время проверить твои силы.       – Я... Я не подведу! – радостно завопил Ян Исюань, мчась прочь с немыслимой скоростью.       Лю Цингэ с трудом сдержал вздох изумления. Да что за меч он сумел отхватить?!       Впрочем, ему не понадобилось много времени, чтобы это понять. Ян Исюань явился, когда солнце уже закатилось и площадку освещали огненные факелы. Он и не надеялся застать здесь мастера. Но Лю Цингэ ждал его.       Двух ударов хватило богу войны для того, чтобы понять, как вырос за последний год этот мальчишка. Две ступени. Немыслимо!       Да и меч был ему знаком. Давным-давно он сам, поднявшись на Ваньцзянь, ответил на его призыв. Однако, иллюзия, заключённая в нём, была столь чудовищной, что... Лорд Байчжань до сих пор не смог простить себе этой трусости.       – Уфэн? – удивился он, закончив бой. – Почему ты выбрал этот меч?       Проигравший Ян Исюань, поднявшись с колен, смело взглянул в лицо мастера.       – Этот меч показал моё предназначение.       – Да что ты говоришь?! – покраснел Лю Цингэ, радуясь сумраку. – Он ведь показывает смерть самого близкого тебе существа! Или твою собственную. Ты это считаешь своей судьбой?       Лицо Ян Исюаня обрело торжественное выражение.       – Я должен защитить жизнь этого человека! Избавить его от опасности!       – Вот как? – странным тоном спросил лорд Байчжань, злясь на самого себя за тревогу, что рождали эти слова. – Это достойно похвалы. Твой меч силён. Даже атакуй я изо всех сил, у тебя был бы шанс уцелеть.       Ян Исюань приоткрыл рот, удивившись. Изо всех сил?       – Учитель не должен жалеть меня! Я хочу сражаться на равных.       – Тц, – ответил бог войны, коснувшись юноши пальцем.       Тот, задохнувшись от боли, схватился за лоб, с трудом сдерживая навернувшиеся слёзы.       – Щенок, – весело выругался Лю Цингэ, уходя прочь. – Отдохни как следует. Тебя ждут суровые тренировки.       Ян Исюань и сам не понял, когда с ним стряслась беда. Суровые испытания пика Байчжань в компании лорда Лю вовсе не казались ему таковыми, а совместные омовения под холодным водопадом, где он мог разглядеть сильное тело учителя, каждый шрам на его белой коже, наполняли его дни радостью и восторгом.       Ян Исюань мечтал о том, что когда-нибудь достигнет подобной мощи. Что и его тело будет столь же сильным и твёрдым. Что и под его загорелой смуглой кожей будут вот так тяжело перекатываться мышцы плеч и спины... А потом...       Здесь взгляд повзрослевшего юноши упирался в округлые, тугие холмы ягодиц и он, сглотнув, падал в пустоту. Не один раз корил он себя, в отчаянии пытаясь прогнать постыдные мысли прочь. Это же учитель! Как он может думать о нём... так?       Но тело упрямо жаждало прикоснуться к гладкой влажной коже, ощутить аромат пота и трав, сжать в объятиях стройное тело бога войны и с наслаждением пить его, слившись в сладостном глубоком поцелуе...       Ян Исюань гнал эти мысли прочь. Однако, каждое утро просыпался от растекающегося горячей лужицей наслаждения. Как бы он не пытался бороться с собой, однако, был искренне счастлив в эти дни... Тосковал по Лю Цингэ, когда тот отправился в Цзюэди. Поддерживал, когда тот вернулся. Такой задумчивый и мрачный... учитель словно потерял часть души, отдав её другому.       Ян Исюань знал, кому, с ревностью провожая изящный силуэт в изысканных шёлковых одеждах. Тогда он ненавидел его – лорда Цинцзин. За его немыслимую красоту, за каждый взмах ресниц и движение веера, притягивающие взгляд Лю Цингэ.       Он поклялся себе, что сможет исцелить учителя от этой любви!       А затем грянуло несчастье – Лю Цингэ, защищая Шэнь Цинцю от чудовищного врага, изранился, повредив ядро. На долгие годы он заперся в пещерах Линси, не желая ни с кем перемолвиться даже словом.       Ян Исюаню исполнилось семнадцать. Он достиг шестидесятого ранга и мог бы поспорить даже со старейшинами Цанцюн.       Шэнь Цинцю сбежал. Разгневанный Юэ Цинъюань бросился в погоню, а пещеры Линси закрылись для тренировок, пряча в своём нутре израненного лорда Байчжань.       Тогда, рискуя заблудиться и погибнуть, Ян Исюань отыскал тайный вход в одну из пещер. Огромный лабиринт был полон ци, среди которой почти невозможно было распознать тонкую нить энергии Лю Цингэ.       Однако, Ян Исюань справился. Он отыскал обессилевшего, отчаявшегося лорда Байчжань среди древесных корней и горьковатого, землистого аромата мха. Тот не ждал гостей, вздрогнув от чужого голоса.       – Учитель, я так рад, что нашёл вас! – воскликнул Ян Исюань, опустившись на колени рядом.       Лю Цингэ нахмурился, не ответив.       Ян Исюань, накинув меховой плащ, заботливо укутав сильные плечи бога войны.       – Учитель, здесь холодно. Вам необходимо отдохнуть и набраться сил. Не стоит тренироваться без отдыха.       Достав из пространственного кольца деревянную шкатулку, Ян Исюань протянул её Лю Цингэ.       – Учитель, эти пилюли передал ученик пика Цинцзин. Вы, наверное, помните. Его имя У Ци. Он говорит, что мастер Шэнь принимал их, если ранил меридианы или ядро.       Взгляд Лю Цингэ, потемневший и мечущий молнии, вмиг прояснился. Всё ещё не произнеся и слова, он протянул руку и взял пилюлю. Она пахла удивительно приятно. Аромат вмиг заполнил пещеру. Пока бог войны наслаждался мягким, тающим на языке вкусом, который он не мог распознать, Ян Исюань заварил ещё более странный травяной чай. Горячий и терпкий, он вмиг согрел озябшее тело, огнём пробегаясь по израненным духовным венам.       Лю Цингэ вздохнул. Он уже потерял надежду ощутить движение ци. Измождённый, похудевший заклинатель воспрянул.       И когда Ян Исюань изжарил небольшого зверька, посыпав его специями, Лю Цингэ не стал возражать. Поев, он послушно окунулся в целебные воды озера, сияющего в сумраке. Лорд Байчжань всё ещё не произнёс ни слова, но бремя, что давило на его плечи, стало легче.       Раздевшись, он ступил в холодную воду. Однако, содрогнувшись, почувствовал, как ци мягко течёт в его тело, согревая и исцеляя его. Ян Исюань был заботлив и терпелив. Он знал, каким ударом будет для этого сильного человека потеря сил и осторожно поддерживал его.       Вытеревшись насухо, Лю Цингэ надел штаны и рубашку из тонкой шерсти, что принёс ему Ян Исюань. На земле уже ждал тюфяк и тяжёлое тёплое одеяло.       Он внезапно почувствовал, что и впрямь чудовищно устал. Стоило ему лечь и закрыть глаза, волны сна сомкнулись над головой.       Лю Цингэ уснул, крепко сжимая руку ученика.       Бог войны никогда не был слабым. Но то, что произошло, повергло его в отчаяние. Вернувшись с такой раной, он доверился заботам Лю Минъянь. Однако, даже перед ней не мог показать слабости.       Когда внешние раны зажили, Юэ Цинъюань предложил тренировки в землях древних богов. Он готов был пойти на жертвы, активировав печать дракона, что являлась вратами.       Однако, для этого кто-то должен был отдать свой жизненный срок, всю ци до капли.       Бог войны отказался, заперев себя в Линси.       Никто не знал, где его искать. Никто, кроме этого мальчишки...       Сон Лю Цингэ длился долгих двадцать дней. Он помнил вкус лекарств во рту, терпкую горечь травяных настоев, тепло ци Ян Исюаня. Казалось, Лю Цингэ спит на его плече, отыскав покой в крепких объятиях ученика. Но это, очевидно, было лишь видением.       День за днём ученик заботился о нём, помогая восстановить силы. От такой заботы Лю Цингэ испытывал странный жар внизу живота и распирающее чувство в груди. Он слышал, что в тот день, когда он решил запереться в медитации, Шэнь Цинцю сбежал.       Раненый этой новостью, сейчас, спустя долгие месяцы трепетной заботы, он больше не испытывал боли и не злился на этого безрассудного заклинателя.       Исцеление духовных ран Лю Цингэ заняло целых три года. Ян Исюань уходил и возвращался с новыми запасами целебных трав и пилюль. Он сумел изучить каждую пещеру в Линси, заставляя учителя без конца перебираться с одного места на другое.       Лю Цингэ был слаб. Его культивация теперь едва достигала шестидесятого ранга.       Однако, Ян Исюань убеждал его не тревожиться об этом. Шаг за шагом, день за днём Лю Цингэ медленно выздоравливал, становясь самим собой.       Он и не заметил, когда они стали близки настолько, что просыпались в одной постели. Настолько, что мальчишка беззастенчиво заключал его в объятия, уткнувшись в изгиб шеи и даже осмеливался касаться кожи губами.       Каждый раз Лю Цингэ отталкивал его, однако, спустя палочку благовоний вновь оказывался в крепких руках ученика.       Год за годом. Ян Исюаню исполнилось двадцать три.       Лю Цингэ и не заметил, как ребёнок превратился в мужчину, осознав это внезапно одной тёмной ночью. Проснувшись от горячего дыхания ученика, Лю Цингэ с удивлением почувствовал твёрдый предмет, упирающийся в его крепкие ягодицы.       Запаниковав, он попытался выбраться из медвежьей хватки ученика, не понимая, когда этот щенок превратился в огромного зверя. Лю Цингэ почувствовал, как жадно потирается о его сжавшиеся ягодицы чужое естество.       Очевидно, мальчишка видит весенний сон. Неудивительно. В конце концов он достиг возраста, когда хочется любви и страсти, но вместо этого он преданно следует за учителем даже в огненные земли отчаяния.       Лю Цингэ перестал сопротивляться, ощутив тёплое чувство в груди. Когда-то он помог Шэнь Цинцю в подобной ситуации. Так почему бы...       Однако, он не мог дотянуться до нужной акупунктурной точки.       Стоило ему немного расслабиться, как Ян Исюань, застонав, прижался с новой силой, словно пытаясь пронзить его тело насквозь.       Зашипев, Лю Цингэ отстранился, отведя руку назад. Покраснев, он сжал жаждущий ласки нефритовый корень сквозь тонкую ткань и двинулся вниз. Задыхаясь от смущения, он думал, что больше никогда не сможет взглянуть в глаза ученику. Однако, Ян Исюань ведь не вспомнит о произошедшем?       Застонав, Ян Исюань содрогнулся. Лю Цингэ поспешил убрать руку, чувствуя, как расплывается тёплая вязкая лужица по льну исподних штанов.       Наверное... Он должен переодеть его?       Выскользнув из рук мгновенно уснувшего ученика, Лю Цингэ отыскал чистые штаны. Откинув одеяло, он стянул перепачканное бельё, невольно взглянув на тёмную, розовую плоть, ещё влажно блестевшую в свете факела.       Вздохнув, Лю Цингэ принялся натягивать на него чистые штаны. Однако, когда оставалось совсем немного, всего-то – спрятать ту самую смущающую часть его тела, Ян Исюань распахнул глаза.       Лю Цингэ едва не лишился рассудка, представив, о чём может подумать этот мальчишка. Однако тот, вопреки страхам, сжав плечо Лю Цингэ потянул его на себя и жадно впился в тонкие губы.       Ещё не оправившийся от испуга Лю Цингэ оказался прижат к соломенному тюфяку. И как бы он не желал выбраться из капкана жадных ласк, увяз глубже.       Бесстыдный нефритовый жезл ученика отвердел, нагло потираясь о его собственного уснувшего дракона. Губы, оставляя алые следы, скользнули к груди.       Услышав треск исподней рубахи, Лю Цингэ изогнулся, отталкивая ученика. Однако, тот уже пробрался под полы одежд, захватив губами нежный сосок. Втянув его, Ян Исюань принялся ласкать розовую жемчужину, посасывая и обводя языком.       Бог войны не желал ранить его, понимая, что тот слишком глубоко погрузился в свои грёзы. Однако, он не мог и дальше терпеть подобное!       – Ян Исюань! – воскликнул Лю Цингэ, пронзая его слабым разрядом молнии.       Тот очнулся. Тёмные глаза, затянутые пеленой страсти, прояснились. Однако, дыхание всё ещё было частым и жадным.       – Что ты делаешь?!       – Учитель? – спросил тот, вспыхнув. – Зачем вы сняли с меня штаны?       Лю Цингэ онемел, понимая, что не способен это объяснить.       – Люди раздевают друг друга, чтобы заняться... парным совершенствованием. И Ян решил, что раз вы готовы...       – Что ты несёшь?! – взревел Лю Цингэ. – Ты испачкался! Единственный раз я проявил заботу о других и то был неверно понят! Уходи! Прочь!       Ян Исюань обиженно сжал губы, скрестив руки на груди. Он так и не надел штанов и его... воспрянувший дракон невольно приковывал взгляд бога войны.       Почему он вновь отвердел? Здесь же нет никого, кроме Лю – грозного вояки, покрытого шрамами! И пусть его лицо достаточно красиво, выражение надменного высокомерия всегда отпугивало от него остальных. Даже его собственная невеста, что пришла увидеться с ним перед тем, как Лю Цингэ отправиться в медитацию, сбежала с другим.       Так почему этот мальчишка смотрит на него так, словно видит перед собой самое прекрасное существо в мире?       – Учителю так важна сила? Ян так долго жаждал разбудить в вашем сердце любовь. Но... Если вы желаете отдаться лишь победителю, я смогу достичь вершин!       Поднявшись, Ян Исюань оделся. Поставив на стол шкатулку с пилюлями, он сложил руки в жесте уважения и поклонился.       – Учитель, если я смогу вас победить, согласитесь ли вы совершенствоваться... вместе со мной?       Лю Цингэ онемел.       С того дня, как он был изранен минуло шесть лет. За это время его силы вернулись. Он был на пике ступени Императора Духа. Мальчишка же так и не прошёл ступень Павильона Бессмертия, медленно повышая ранги. После пятидесятого совершенствование резко замедлялось. Некоторые не могли перейти на шестую ступень десятилетиями.       Ян Исюань за шесть лет сумел продвинуться на шесть рангов. Это впечатляющий результат. Однако...       Взгляд Лю Цингэ вновь скользнул вниз, к месту, где скрывалась под одеждами тёмная плоть.       Отвердевшее естество внушало уважение и беспокойство. Лю Цингэ испытывал странное чувство, думая о том, что в битве на шёлковых простынях он проиграет. Однако, быть пронзённым таким мечом... Для этого и впрямь нужна причина.       Ухмыльнувшись, он чуть склонил голову к плечу и, взглянув на мальчишку, произнёс:       – А ты наглец, Ян Исюань. Кто позволил тебе решать исход боя? Уходи. Победишь меня на арене – я дам тебе шанс сразиться со мной под шёлковым балдахином.       Вздрогнув, мальчишка несколько мгновений не мог выдохнуть, осознавая его слова. Затем, подскочив, он крепко сжал в своих медвежьих объятиях Лю Цингэ, в который раз поразив его огромным твёрдым телом.       – Я смогу! Учитель, не забывай принимать пилюли каждый день! Завтра ты должен отправиться в Пещеру Пурпурного Огня и медитировать там в течение года. Затем – год в Пещере Заходящего Солнца. Ян отправится в первозданные леса и приведёт сильнейшего зверя, чьё ядро поможет преодолеть девятую ступень. Учитель, через два года ты станешь истинным Богом Войны!       Лю Цингэ, не выдержав, шлёпнул мальчишку по затылку.       – Тогда я успею состариться и умереть раньше, чем ты меня победишь.       Уткнувшись в изгиб шеи лорда Байчжань, Ян Исюань с наслаждением вдохнул знакомый аромат. Солёный, густой, словно ночной ветер, заблудившийся в летних травах.       – Я обязательно вернусь с победой! – произнёс ученик. Сжав плечи Лю Цингэ, он жадно прильнул к губам бога войны, ускользнув за мгновение до ужасающей атаки.       Обессиленно опустившись на землю, лорд Байчжань слушал удаляющиеся шаги. Какой прыткий! Словно для того, чтобы принять подобное положение вещей и избавиться от прошлых чувств достаточно шести лет!       Лю Цингэ всё ещё тосковал о Шэнь Цинцю. И пусть он не показывал своей любви, но всё же...       С лордом Цинцзин всё было иначе. Словно множество лет Лю Цингэ подавлял в себе страсть к нему, придираясь и затевая ссоры. Ненависть проста. Она не нуждается в заботе. И Лю Цингэ верил, что ненавидит Шэнь Цинцю.       Он всё осознал в тот миг, когда понял, что Шэнь Цинцю спас его от смерти. Бог войны не мог спать ночами, утопая в весенних грёзах.       Однако, Ян Исюаню удалось заглушить это чувство...       Значит, пещера Пурпурного Огня? Что ж...       Ян Исюань, покинув Линси, прямиком отправился на Цяньдиннин. Осаждённый героем Мо Тяньсяном, пик тратил все силы на то, чтобы укрепить внешние барьеры.       Ян Исюань заберётся в самое сердце – в заповедный, первозданный лес. Конечно, чтобы открыть врата в этот мир, придётся пожертвовать собственной кровью. Однако, он был уверен в себе.       Ведь в его душе горел огонь любви, а рука сжимала меч Уфэн.       Ян Исюань ошибся. Хань Циншуань сражался против Мо Тяньсяна, жаждущего не то его крови, не то... тела... по Цанцюн ходили разные слухи. Эти двое ненавидят друг друга? Или... наоборот? Но даже отдав все силы на это сражение, даже несмотря на то, что небеса то и дело пронзал драконий рёв, Цяньдиннин всё ещё оставался таинственной ловушкой, тюрьмой, проклятым лабиринтом!       Подойдя к Радужному Мосту, Ян Исюань остановился. Он хотел пересечь это место на мече, но пугал густой туман. Даже держась за поручни можно было заблудиться и вернуться к началу.       Закрыв глаза, мальчишка бросился вперёд. Главное – не сворачивать. Что бы ни случилось, какие бы видения... или звуки не пугали его – это иллюзия.       Барьер ци, которым он окутал своё тело, становился всё тяжелее. Он словно весил тысячи цзиней, однако сбросить его было смерти подобно. В густом тумане то и дело мелькали гибкие тела чудовищ: оскаленная пасть волка, клацнув у самого уха, промчалась мимо; твёрдая змеиная кожа с шорохом тёрлась о камень, касаясь колена...       Ян Исюань не чаял добраться до врат Цяньдиннин, однако, даже покрывшись липким потом ужаса, медленно двигался вперёд.       На то, чтобы преодолеть это испытание он потратил весь день, оказавшись на твёрдой земле в ночной час. Над его головой мерцали звёзды, наполняя душу умиротворением и тихим счастьем. Он и не думал, что даже путь на Цяньдиннин будет так ужасен! Что же его ждёт внутри?       Ян Исюань устал. Он хотел бы упасть замертво прямо здесь и спать несколько лет. Однако, огромные врата пика внезапно гостеприимно распахнулись. Сглотнув, адепт Байчжань ступил на площадку, с которой вела лестница ко дворцу правосудия.       Оглянувшись, он увидел вдали башню, чья изогнутая крыша упиралась в небеса.       То, что нужно! Конечно, он не много знал об этом месте. Только то, что смог услышать от других. Иногда адепты подвергались наказанию на Цяньдиннин. И если возвращались назад, то их характер полностью менялся, превращая в жестоких, равнодушных, безжалостных воинов. Если, конечно, они не теряли рассудок.       Обнажив меч, Ян Исюань помчался к башне. Именно там, в огромном главном зале и была Печать Дракона, охраняющая вход в Лес Первозданной Ци. Говорят там энергия столь плотна, что можно сформировать золотое ядро за три месяца. Но на каждом шагу подстерегает опасность...       Ян Исюань вздрогнул, едва не упав с меча. Ему показалось, он видит багровый всполох огромных крыл. Однако, как бы он не оглядывался, так и не увидел врага.       Решив поторопиться, он прибавил скорость, спустя палочку благовоний опустившись на площадку перед башней.       Зачехлив меч, он взглянул на тяжёлые врата. Алые руны поблёскивали тут и там, словно свежая кровь, а аура смерти здесь была столь плотной, что хотелось бежать прочь.       Но Ян Исюань не мог сбежать. Он помнил удивительно гладкую кожу тугого сильного тела под своей ладонью, помнил тихий стон, сорванный с губ, помнил нежную соблазнительную сладость отвердевших жемчужин. Розовые, беззащитные соски никак не вязались с множеством шрамов на теле, оттого и были так драгоценны...       Ян Исюань встряхнул головой, прогоняя видение прочь. Он должен войти! Тогда, став сильнее, он победит и возьмёт своё!       Ему вновь показалось, что рядом кто-то есть. Однако, лишь ветер, звенящий серебряными колокольчиками отозвался ему.       Ян Исюань долго изучал печати. Ещё в Цзиньлане отец привозил ему множество книг и техник по заклинательству. И пусть многие из них были бесполезны, среди них была одна, открывающая любые двери, замки и печати.       Применив свои знания, ученик Байчжань отворил дверь. Никто не помешал ему добраться до главного зала. Никто не помешал зажечь огненные сферы, освещая комнату.       Печать дракона была огромной. Она занимала не менее трёх чжанов и была столь сложной, что Ян Исюань никак не мог её прочесть.       Стерев выступивший на лбу пот, он обнажил меч и влил в него ци, вместе с каплей собственной крови.       – Уфэн, давай-ка нарисуем этому дракону зрачки, – усмехнулся ученик Байчжань.       Однако, он вовсе не ожидал, что его слова внезапно станут явью. Стены комнаты задрожали от оглушительных раскатов грома и среди сверкающих молний раздался оглушительный рёв величественного зверя.       Ахнув, Ян Исюань оторопел, глядя, как сверкают алые глаза, как разверзается огненная пасть, полная острых клыков.       Придя в себя, он взмахнул мечом, и полумесяц света, сорвавшийся с кончика клинка, превратился в прекрасную птицу.       Танцующий феникс – такое имя носил его меч. Сплетясь в схватке, дракон и священная птица слились в огненный шар, взорвавшийся ослепительной вспышкой.       Ян Исюань, не устояв на ногах, внезапно провалился в пустоту, слыша густой голос, провожающий его:       – Врата будут открыты каждый год в этот же день. Возвращайся, когда закончишь свою тренировку, мастер Уфэн.       Произнёс ли это дракон или служитель башни? В голосе слышалась насмешка. Однако, Ян Исюань поблагодарил неизвестного и приготовился к новому испытанию. Вскочив на меч, всё ещё падающий вниз заклинатель плавно опустился на землю среди величественных исполинских сосен, подпирающих небо. Лес был удивителен и прекрасен. Мерцающие светлячки мириадами кружились вокруг, а звёзды над головой казались огромными.       Ночные цветы распространяли густой аромат, наросты грибов на стволах и камнях мягко сияли.       Это место, полное таинственных звуков, криков птиц, рычания, клёкота, шорохов... пугало и восхищало его.       Ян Исюань судорожно вздохнул.       Ах, как бы он хотел привести сюда учителя!..       Лю Цингэ открыл глаза, выходя из долгой медитации. Год завершился, как и его пребывание в пещере Пурпурного Огня. Лорд Байчжань нахмурился. Целый год этот мальчишка не приходил! Он и не думал, что тот воспримет его слова всерьёз. Когда же теперь они свидятся?       В груди Лю Цингэ росла тоска по ученику, жажда увидеть его.       Задумчиво поднявшись, он отправился в следующую пещеру, строго соблюдая маршрут, созданный для него Ян Исюанем. Восьмидесятый ранг. Сумеет ли он прорваться на ступень Бога Войны?       Пролетел ещё год. Лю Цингэ чувствовал, что близок к прорыву, однако никак не мог преодолеть чудовищное давление восемьдесят первого ранга.       Он тратил силы и терпение, а тревога за Ян Исюаня, бесследно растворившегося в прошлом, подрывала его спокойствие. Чэнлуань всё чаще срывался в безумие.       Лю Цингэ с каждым днём глубже погружался в отчаяние. Отложив меч, он тренировал силу мышц, закаляя тело и дух, но не мог избавиться от тоски и... боли.       Где Ян Исюань? Каждый день он крутился под ногами, а затем вдруг исчез! Ох, если бы он только мог вернуть время назад, никогда не произнёс бы тех слов!       Изводя себя долгими мучительными тренировками, Лю Цингэ слабел, не способный совладать с собственной ци. И она сорвалась, выплёскиваясь в вены, раня, разрушая всё на своём пути. Как бы бог войны ни пытался сопротивляться, безумие охватывало его.       Чэнлуань, звеня, покинул ножны и ринулся на Лю Цингэ.       Ян Исюань спешил в Линси со всех ног. Он смог! За два года он одолел две ступени, прорвавшись на небесный уровень! Такой талант соизмерим с талантом учителя!       Напитываясь густой первозданной ци, питаясь мясом духовных зверей и плодами стотысячелетних растений, Ян Исюань закалил своё тело и дух. Высокий, раздавшийся в плечах, с мощной грудью, гибкой талией, с телом, твёрдым, как камень, он мог остановить чужой клинок одним пальцем.       Скоро он встретится с учителем!       Когда до Линси осталось не более ли, земля под ногами Ян Исюаня содрогнуась. Почувствовав беду, тот, вскочив на меч, бросился вперёд. Барьер Линси больше не мог его остановить.       Ци Лю Цингэ металась, её следы ощущались тут и там и отыскать по ним лорда Байчжань не представлялось возможным. Ян Исюань поспешил к сердцу битвы, сотрясающей пещеры.       Ворвавшись в одну из них он увидел ужасающую картину: Лю Цингэ... обессиленный, измождённый, окровавленный лорд Байчжань из последних сил сдерживал собственный клинок, уже оставивший алый след на его горле.       Не медля и мгновения, Ян Исюань подскочил, отбив Чэнлуань. Вращаясь, тот отлетел прочь, глубоко вонзившись в своды пещеры.       Лю Цингэ взглянул на ученика затуманенным взглядом. Его сухие губы приоткрылись, но ни звука не слетело с них.       Жестокая улыбка скользнула по лицу бога войны и, собрав все силы, он бросился на Ян Исюаня, стараясь добраться до его горла.       Слыша, как тяжело дышит учитель в его руках, как клацают его острые зубы, ученик не нашёл другого выхода – ударив точно в акупунктурную точку на лбу, он подхватил Лю Цингэ на руки.       Лорд Байчжань очнулся в светлой, полной мха и цветов пещере. Аромат зелени и воды будоражил. Ноздри Лю Цингэ затрепетали. Впервые за долгое время он вдохнул полной грудью, уловив знакомый запах.       – Исюань? – прошептал он, присев.       – Учитель, ты ранен. Тебе ещё нельзя вставать, – ответил тот, мягко укладывая его назад.       Лю Цингэ чувствовал мягкий тюфяк. Ему было комфортно и тепло, а тело больше не тревожила боль.       – Я едва не опоздал. Прости меня, – прошептал мальчишка, заботливо укрывая его меховым плащом. – Как долго ты боролся с искажением? Десять дней? Двадцать? На тебе живого места нет! Хорошо, что теперь я знаю, как исцелять раны.       Лю Цингэ молча слушал его, глядя на возмужавшего ученика. Его плечи раздались, медвежья фигура наполнилась изяществом и грацией опасного хищника. Гибкий, статный, сильный молодой человек с суровым лицом и густыми бровями превратился в мрачного типа со шрамом, пересекающим скулу. Его аура была так ужасающа, что Лю Цингэ невольно спросил:       – Где ты был? Я не могу определить твой ранг.       Ян Исюань покраснел. Склонившись к лицу лорда Байчжань, он ответил.       – Учитель говорил, что согласится разделить со мной путь самосовершенствования, если я превзойду его в силе. Два года Ян тренировался в Лесу Первозданной Ци и сумел достичь восемьдесят четвёртого ранга.       Лю Цингэ нахмурился в ответ.       – Когда учитель выздоровеет, мы вернёмся туда вместе. Ян отыскал зверя, что поможет тебе достичь вершины. Тебе не придётся убивать его. Достаточно кровных уз.       – Что ты несёшь? – хрипло откликнулся Лю Цингэ. – Мой дух – луань. С ним невозможно...       – Учитель, просто поверь мне, – прошептал мальчишка, улыбнувшись.       Лю Цингэ сдался. Он позволял заботиться о себе, послушно принимая пилюли и горькие настои. Втайне наслаждался заботой.       Ян Исюань исцелил его за сотню дней, не догадываясь, что причиной выздоровления был он сам.       Каждую ночь, ощущая рядом сильное тело ученика, Лю Цингэ улыбался. И хотя он не показывал своей радости, его ци стала плотной и ровной настолько, что её вновь можно было сгущать, поднимая ранг.       – Учитель, ты обещал мне бой... под шёлковым балдахином, – покраснев, заявил Ян Исюань как-то вечером.       – Да ты... – поразился тот, лихорадочно придумывая отговорку. – Ты ещё не победил меня на арене!       – Тогда мы должны вернуться на Байчжань немедленно! – произнёс Ян Исюань.       Лю Цингэ не смог возразить. Этим же вечером, выпив вина и насладившись ликованием учеников, что подготовили настоящий фестиваль к его возвращению, лорд Байчжань поднялся на вершину пика.       Ян Исюань вовсе не желал, чтобы кто-то узнал о поражении Лю Цингэ. Он вовсе не стремился к посту лорда. Всё, чего хотел ученик – заполучить самого бога войны.       Несмотря на то, что разница в рангах была невелика, Лю Цингэ с первого удара понял, что не победит. Мастерство этого мальчишки не знало равных!       Ян Исюань мягко завершил поединок, боясь задеть самолюбие Лю Цингэ. Победа далась ему легче, чем можно было подумать, но он изо всех сил разыгрывал усталость.       За что немедленно получил подзатыльник, хотя для этого Лю Цингэ пришлось подняться на цыпочки.       – Что это ещё такое?! Я что, дитя, которое не умеет принимать поражения? Не смей оскорблять меня подобным образом!       Оторопевший Ян Исюань, потирающий затылок, растрогался. Схватив учителя в объятия, он прижал его к груди.       Лю Цингэ, мгновение назад собиравшийся задать мальчишке трёпку, замер, слушая, как гулко и часто бьётся его сердце.       – Учитель... Я... Я люблю тебя! – неловко признался Ян Исюань, заставив Лю Цингэ гневно барахтаться в его руках.       – Что ты говоришь?! Ты...       Склонившись, Ян Исюань внезапно накрыл его губы поцелуем... жадным, требовательным, страстным. Покусывая, облизывая нежные, словно алые лепестки мэйхуа губы, Ян Исюань не смел вторгнуться в глубины рта.       Лю Цингэ сжал его плечи, не понимая самого себя. Не зная, желает ли остановиться или продолжить.       Поцелуй всё длился и длился.       Густые ресницы Лю Цингэ опустились, а напряжённое тело расслабилось в медвежьей хватке ученика. Он захватил губу Ян Исюаня, слегка прикусив её и коснулся языком, дразня.       Тот ответил, сплетая языки в соблазнительном танце.       Руки Лю Цингэ обвили сильную шею Ян Исюаня. Он чувствовал, как тот дрожит. Однако, оказался совершенно не готов к его страстному желанию обладать его телом.       Когда большие ладони Ян Исюаня легли на крепкие ягодицы Лю Цингэ, прижимая его к паху; когда он почувствовал как твёрд готовый к битве на шёлковых простынях ученик – задохнулся, отстраняясь.       – Учитель... Неужели ты не сдержишь своего слова? – обиженно спросил мальчишка.       Лю Цингэ зашипел в ответ.       – Ты готов открыть врата и пустить меня в свой яшмовый город? – спросил он с раздражением.       В ответ мальчишка покраснел.       – Пусть это решит битва, – ответил он с достоинством, разжимая объятия.       – Что же, да будет так! – ответил лорд Байчжань, потирая поясницу. – Идём.       Дом Лю Цингэ был запретной землёй. Нога ученика редко ступала на эти тропы. Однако, вопреки пути воздержания и простоты, что чувствовался почти во всём, кровать была довольно широка.       Скинув одежду, Ян Исюань с удовольствием наблюдал за учителем.       Однако, тот вовсе не собирался уступать.       – Чего ты стоишь? Приготовь комнату омовений. Нагреть три сотни доу воды для тебя не составит труда.       Хищно улыбнувшись, Ян Исюань поспешил выполнить приказ.       Лю Цингэ постарался умерить сбившиеся дыхание. Боги, он никак не мог оторвать взгляда от этого мальчишки. Скинув исподнее бельё, тот внезапно обрёл особую привлекательность.       Лю Цингэ опустил взгляд, наблюдая за тем, как подрагивает его отвердевшее естество. Боги, он не сумел сдержаться!       Последовав за учеником, лорд Байчжань, повязав набедренную повязку, спустился в горячую воду.       Ян Исюань не сводил с него глаз, тяжело дыша в предвкушении.       Мгновение – и Лю Цингэ оказался в крепких объятиях. Набедренная повязка, сорванная прочь, взметнувшись, сиротливо опустилась на край каменного бассейна. Страстный поцелуй заставил бога войны задохнуться.       Мальчишка действовал наверняка. Вклинившись между ног, он жадно ощупывал тугое сильное тело Лю Цингэ, сжимая и поглаживая. Ласки были неумелы, торопливы и местами грубы, но Лю Цингэ внезапно возбудился ещё сильней – его отвердевшая плоть потиравшаяся о Ян Исюаня, дрогнула, грозя пролиться наслаждением.       Губы ученика скользнули ниже, исследуя плечи и грудь. Откинув голову, Лю Цингэ сжал зубы, сдерживая стон. Боги, да возьми же ты...       – Ммм, – едва слышно промычал он.       Ян Исюань, подхватив его под ягодицы, приподнял, прижимая к гладкому камню бассейна. Его язык беззастенчиво игрался с отвердевшей жемчужиной соска, вызывая сладкую дрожь желания.       – Исюань! Ты... Ты... Подож... Подожди!       Пальцы ученика, добравшись до трепетного, нежного кольца мышц, жаждали прорваться в глубину тела.       – Кто учил тебя так... Мммм! – попытался возмутиться Лю Цингэ, тут же утонув в поцелуе.       – Расслабься, – бессовестно прошептал ученик, массируя сжавшуюся точку меж напряжённых холмов ягодиц.       – Да что ты говоришь?! – натянуто процедил тот, пытаясь изменить положение.       Ян Исюань принялся покусывать его шею, всё ещё пытаясь прорваться сквозь закрытые врата.       – Исюань! – рявкнул тот, отталкивая его.       Однако, тот внезапно опустил его в воду и, развернув, прижал к каменной стене бассейна. Лю Цингэ, содрогнувшись, застыл, готовясь к настоящему бою. Однако, ученик, наконец, догадался, как нужно действовать. Сжав отвердевшую плоть Лю Цингэ, он скользнул к вершине, услышав судорожный вздох. Подразнив распалённую чувствительную головку, отозвавшуюся дрожью, пальцы двинулись к основанию.       Лю Цингэ впился в каменный край бассейна, впервые в жизни испытывая подобное наслаждение. Он никогда не прикасался к себе, подавляя желания. То, что сейчас происходило с ним, казалось немыслимым.       Тело напряглось, изогнулось, словно тетива, выплёскивая густое семя, растворившееся в воде. Задыхающийся бог войны бессильно упал на руки своего ученика.       Опустившись на дно бассейна, скрывшийся в воде по самую грудь Ян Исюань усадил Лю Цингэ на колени.       Тот, опустив голову на его плечо, робко сжал напряжённое естество ученика, смущённо разглядывая тёмную розовую головку сквозь слой воды.       Ян Исюань, скользнув пальцами вдоль его спины, осторожно коснулся тугого кольца мышц в тенистой расселине ягодиц, разминая его.       – И ты думаешь, что вот это войдёт в меня? – с сомнением спросил Лю Цингэ, почувствовав, как палец ученика проник в глубину его тела.       – Да, – уверенно ответил тот. – Однако для этого нужно немало потрудиться и, конечно, использовать специальное масло. Как только я растяну тебя достаточно широко, мы... Ай! Учитель! – вскрикнул он, не выдержав зубов Лю Цингэ, вонзившихся в его плечо.       – Это не так уж и приятно, знаешь ли, – прошипел бог войны.       – Это потому что я... недостаточно... – ответил тот, проникая глубже. – Я слишком плохо знаю твоё тело. Но...       Лю Цингэ внезапно содрогнулся и прерывисто вздохнул, почувствовав щекочущую дрожь, разбегающуюся по телу приятной волной.       – Там, – прошептал он, прогнувшись в спине.       Ян Исюань прильнул к его губам поцелуем, вновь коснувшись заветного узелка. Лю Цингэ застонал. Тугое кольцо мышц, охватывающее пальцы ученика, стало мягким и податливым. Лорд Байчжань внезапно понял, что его естество вновь отвердело. Более того, готово выплеснуть новый фонтан наслаждения.       – Учитель, – шептал ученик в губы постанывающего бога войны. – Учитель, мы уже можем продолжить.       – Нет! – возразил тот на вершине блаженства. – Ах!       Вздрогнув, он изогнулся в руках Ян Исюаня, изливаясь обжигающим семенем.       Бессильно упав на грудь ученика, Лю Цингэ кивнул.       – Ты победил. Мой город пал. Можешь взять моё тело и занять пост лорда Байчжань.       – Учитель! – возмутился тот. – Мне нужен только ты. Я вовсе не желаю власти или силы...       Подхватив лорда Байчжань на руки, он покинул комнату омовений. Тщательно вытерев сильное стройное тело Лю Цингэ, целуя его, Ян Исюань выдавил на ладонь ароматное масло.       Яшмовые врата отозвались лёгким зудом, нефритовый дракон вмиг проснулся, готовый к новому наслаждению. Разведя бёдра возлюбленного и уткнувшись влажной головкой в податливое кольцо мышц, Ян Исюань, склонившись над Лю Цингэ, принялся дразнить его нежные соски.       Нефритовый дракон уверенно проник в глубину. Лю Цингэ вскрикнул, стоило плоти коснуться чувствительного узелка внутри.       Больше не в силах сдерживаться, Ян Исюань ускорил темп. Теряя рассудок от ощущения горячего нежного нутра, от бесстыдного хлюпанья и сдерживаемых стонов, он вбивался в тело возлюбленного, жадно целуя опухшие губы.       Лю Цингэ, впившись в плечи ученика, изогнулся. Вязкое густое семя, хмельной нектар наслаждением брызнул, сияя в сумраке комнаты, словно млечный путь.       – Подожди. Я уже... – простонал Ян Исюань, содрогаясь.       Его долгий стон огласил тишину ночи, разливаясь вязкой прозрачной лужицей на простынях...       С тех пор минуло два года. Полные страсти и наслаждения... Полные доверия и нежности...       Два года, которые закончились этим:       – Учитель, ты станешь моим супругом?       Лю Цингэ упрямо кусал губы. Может быть, он был слишком суров? Может быть не стоило говорить таких жестоких слов? Несмотря на то, что Ян Исюань и впрямь был неосторожен, он не должен был вспоминать о его слабости...       За окном стемнело. В доме было сыро и холодно, а кровать под резным балдахином не привлекала. Лю Цингэ не желал спать один. Но Ян Исюань, получивший отказ и суровую отповедь, не приходил.       – Да как вообще такое в голову могло прийти?! – бушевал лорд Байчжань, меряя шагами комнату. – Если Шэнь Цинцю способен на подобное... безрассудство, то... Это же Шэнь Цинцю! Кто бы удивился? Но предложить это мне?! Боги! Что скажет отец?! А матушка? О!       Усевшись на постель, он скрестил ноги и закрыл пылающее лицо ладонью.       – Ян Исюань... Ян Исюань! Наглец! Щенок! Как ты смеешь?!       Выдохнув, он прислушался к своему встревоженному сердцу.       – Этот Лю что, должен закрыть лицо алым покрывалом и пройти у всех... на глазах?!       Откинувшись на спину, он сглотнул.       – Почему ты жаждешь подобного? Неужели мы недостаточно близки?       В дрогнувшем голосе слышалась горечь.       Вздохнув, он взглянул в распахнутое окно, внезапно увидев плывущий в ночи алый фонарик. Поднявшись, бог войны подошёл ближе и ахнул – десятки, сотни фонарей поднимались в небеса, унося желания.       Лю Цингэ не мог прочесть, что написано на алой шёлковой бумаге.       Покинув дом, он, сгорая от любопытства, смог ухватить один из них, осматривая округлые бока. Нахмурившись, он несколько раз прочёл написанное, вспыхнув так, что мог бы и сам сойти за один из свадебных огней:       «Лю Цингэ, ты станешь моим супругом?»       Лорд Байчжань с ужасом осмотрел сотни фонарей. Не может быть, Ян Исюань не мог запустить их в небеса в одиночку!       Присмотревшись, он стал читать пожелания на остальных фонарях:       «Учитель, соглашайтесь!»       «Мастер Лю, шисюн любит вас!»       «Мастер Лю, вам идёт красное!»       Побагровев, Лю Цингэ бросился вниз. Да почему он должен это терпеть?! Ах, попадись ему в руки эти... Эти...       Он споткнулся, внезапно оказавшись в крепких объятиях.       – Ты пришёл согласиться? – с улыбкой спросил Ян Исюань, уткнувшись в изгиб шеи. – На самом деле... Нам вовсе не нужно устраивать оглушительных празднеств. Мы можем провести церемонию наедине.       Лю Цингэ задохнулся, чувствуя поцелуи чуть выше ворота ханьфу, медленно поднимающиеся к мочке уха.       – Вот как? Ты рассказал о своём желании всем вокруг, чтобы... сочетаться со мной узами брака тайком?       Ян Исюань взглянул в лицо Лю Цингэ и ослепительно улыбнулся, предчувствуя победу.       Сжав подбородок ученика, лорд Байчжань, нахмурившись, мрачно произнёс:       – Раз уж желаешь свадьбу, то делай всё, как следует!       Вскрикнув от радости, Ян Исюань подхватил его на руки и поспешил к дому Лю Цингэ.       – Учитель! Нам так многое нужно обсудить! Я хочу, чтобы твой наряд был неповторим! Даже если ты захочешь надеть покрывало, на шёлке будет изображён дракон!       – Вот болтун, святые небеса! – смущённо возразил Лю Цингэ, пряча покрасневшее лицо на плечо ученика. На губах бога войны невольно появилась улыбка.       Ах, всё не так плохо, если рядом с ним будет этот мальчишка.