Зрители на арене, не отрывая взгляда, смотрели за предстоящим поединком Чернобога и Говарда Лавкрафта. Но вот с последним у людей возникла дискуссия.
— Адриан доказал, что размер и мускулы не важны для поединка с богом. Но Говард даже не военный, он же писатель! — возмущался один из зрителей.
— Эта битва душ, тут и эта роль не играет. Может у него какой-то козырь в рукаве? — возразил человек, сидящий рядом с ним.
— Ага, конечно, ты бы ещё сказал, что…
И так, с этого момента спор начал распространяться среди людей как чума. Люди приводили всё больше и больше аргументов, чтобы переубедить оппонента, но и те делали то же самое, совсем не обращая внимания на битву. Чернобог это заметил и закономерно подметил:
— Что-то тебя не поддерживают. А это странно, ибо люди склонны цепляться за любую надежду остаться в живых.
— Вообще-то поддерживают. — поправил его Лавкрафт. — Вот он, — и указал Маэстро ужаса в сторону мужчины с кудрявыми волосами и в водолазке. Им был Август Дерлет, писатель, который выпускал и популяризировал книги Лавкрафта после его смерти.
И сейчас он размахивал плакатом с портретом Говарда и радостно скандировал его имя, но из-за того, что все вокруг него продолжали ругаться, его выкриков просто не было слышно.
— Как жалко, — прокомментировал это Чернобог.
— Знаешь, и тебе как-то яро не рады, — подметил в ответ Говард, указав в сторону, где сидели боги.
Там хоть и не было ожесточенной словесной баталии как у людей, но было нечто иное. Их лица выражали страх и беспокойство. Небожители, заметив на себе взгляд Чернобога, начали обеспокоенно перешёптываться.
— Хм, тоже верно, — согласился Бог ужаса. — Правда, меня не поддерживают, потому что эти божки боятся меня. А боятся меня, потому что знают, что я могу совершить не самое лицеприятное с ними, когда расправлюсь с тобой, — последнее предложение Чернобог произнёс кровожадной ухмылкой. Многие небожители, услышав это, округлили свои глаза и невольно сглотнули ком в горле.
— Интересно, однако, — отметил Говард. — Боги боятся бога. Хотя, чему я удивляюсь, вы ничем от людей не отличаетесь. Только неуязвимость и бессмертие делают вас уникальными. Без них вы только высокомерная, бесполезная биомасса.
Такое заявление, особенно последние слова Лавкрафта, отдалось по всей трибуне и людей, и богов. Первые уже увереннее начали поддерживать писателя, а вот вторые заскрипели зубами и начали яростно кричать угрозы в сторону человека. Но вот Чернобог отреагировал совсем неожиданно.
— Ахахах, вот это ты выдал! — он расхохотался. Держась за лицо и продолжая смеяться, он подошёл к Говарду, положил руку на его плечо и продолжил. — Уважаю твоё заявление. Всё что ты выдал, полная правда.
— Ты ведь понимаешь, что я и тебя тоже имел ввиду? — вскинув бровь, спросил писатель.
— Конечно, — кивнул Чернобог и с невинным выражением лица добавил, — так что, умри.
— Только после тебя, — с улыбкой ответил ему Лавкрафт.
— Какой шутник, — с улыбкой сказал Чернобог. И после этих его слов чёрная субстанция, что служила ему в роли плаща, начала распределяться по его телу и через миг собралась на правой руке. Спустя мгновение некоторая часть жижи удлинилась с костяшек и обрела форму клинка. И тут же он ударил по животу Лавкрафта, но писатель успел заблокировать его своей книгой. Однако сила атаки была настолько велика, что того отбросило на два метра вперёд.
— И первый удар в этой битве делает Чернобог! — радостно закричал Хеймдаль.
— Оу, так это необычная книга? Я думал, она для красоты, — удивился Чернобог. — Что ж, попробую-ка ударить посильнее, — с кровожадной ухмылкой заявил он.
Быстро сократив дистанцию, Бог ужаса нанёс рубящий удар заметно сильнее, чем предыдущий. Говард успел заблокировать атаку книгой, но та не спасла писателя от атаки, разрубившей того на две части.
Настала тишина. Люди и даже боги были удивлены такому быстрому исходу боя. Некоторые не могли поверить в это. Гейр побледнела и потеряла дар речи от увиденного, и только Брунгильда и Август Дерлет держали спокойствие. А Чернобог, лишь ухмыляясь, говорил:
— Всего лишь слабый человек. Слабенький человек, — и затем, развернувшись к трибуне богов, он добавил. — Ну а теперь, пора на свободу и убить каждого бога в этом поганом месте.
Небожители, услышав это, задрожали от страха. Даже оттуда они ощущали жажду крови, исходящую от Чернобога, и они совсем не стеснялись одной мысли, которая в обычное время считалась бы порицаемой — «Уж, лучше победил бы человек».
Как будто сам Лавкрафт услышал эти мысли и сказал:
— Всего лишь глупый божок. Глупенький божок, — для людей, это было как бальзам на душу, а для Чернобога неожиданностью. Ладно это, но он не понимал где находился Лавкрафт, ибо сам голос писателя будто бы говорил со всех сторон одновременно. И правитель Нави уже собирался побежать напролом, куда глаза глядят, и раскидать все деревья на пути, чтобы найти Говарда, как тот сам объявился. Стоя в нескольких метров от Бога ужаса, он вальяжно опёрся об дерево спиной. — Я тут вообще-то, — как ни в чём не бывало сказал Маэстро ужаса.
— Ч-что происходит?! — недоумевал Хеймдаль. — Два Говарда Лавкрафта находятся здесь?!
— Нет, нас тут… — не успел договорить писатель, как получил стрелу из чёрной субстанции в голову, которая после этого расплавилась и поползла к хозяину.
— Фокусником себя возомнил? — надменно спросил Чернобог. Но вдруг позади него за деревом вышел другой Говард. — Опять копия?! — уже более сердито вскрикнул Бог ужаса и со злости выстрелил градом стрел, которые изрешетили писателя с ног до головы.
— Нетерпеливый ты. Я даже ничего толком сказать не успел, — отметил Говард, выходя уже дальше от Чернобога. — Если бы ты меня выслушал, то уже знал, что нас тут тьма тьмущая, — и после этих слов из-за деревьев начали вылезать Лавкрафты. Даже те три трупа ожили, рассеченный на двое соединился воедино, а изрешеченные стрелами лишь похрустели шеями. Все они смотрели на Бога ужаса безжизненными и пустыми глазами и вот-вот готовились атаковать.
— К-какого чёрта?! Как такое возможно?! Он клонируется?! — чуть ли не вскочив с места, спросила Гейр, не понимая что происходит на арене. Как, в принципе, и все на трибуне, которые оставили все ссоры и дискуссии позади, сосредоточившись на бое.
— Ты же знаешь, что ещё при жизни, он сочинял произведения про чудовищ, богов и всякого рода нечисть, верно? — спросила Брунгильда. Гейр кивнула. — За это через года его полюбили. Но что если я скажу тебе, что все те твари, о которых он сочинял рассказы, были правдой? — последнюю фразу валькирия произнесла со зловещей ухмылкой.
— Погоди, хочешь сказать, что сейчас на арене не Говарды, а один из его монстров?!
— Именно! — с улыбкой, щёлкнув пальцами, ответила Брунгильда. — Сейчас ни один из богов этого не помнит. Но раньше, когда Чернобог и даже Греческие боги ещё не появились, в Хельхейме правила определённая группа божеств. Коих звали Р’льехцами, ибо жили в огромном городе Р’льех. Ужасный пантеон из чудовищ и опасного рода тварей. Сам Кронос не осмеливался соваться или конфликтовать с ними. Но однажды, вдруг, те бесследно пропали, оставив свои земли. И так, спустя тысячелетия, их постепенно начали забывать, пока в двадцатом веке какой-то писатель не начал сочинять про них рассказы, хоть и сильно их перефразируя.
— То есть, ты клонишь к тому, что в этом мужчине сейчас сила всего пантеона ужасных богов? — дрожа, спросила Гейр, не веря в свои же слова и указывая на Говарда.
— Да! — радостно закричала Брунгильда. — Но, как это всегда бывает, такую силу надо как-то контролировать, и для этого у нас есть одна из наших сестёр, которая идеально к этому подходит.
— Регинлейв, — сказала Гейр, зная кто в паре с Лавкрафтом.
— Седьмая из валькирии. И имя её означает — ДОЧЬ БОГОВ.
В это время книга в руках Лавкрафта засветилась зелёным свечением и сама собой начала перелистываться, пока не остановилась на странице, где было написано:
ШОГГОТЫ
И через миг все Говарды ринулись в сторону Чернобога. Последний был только рад предстоящей резне, но вдруг он заметил, что некоторые из писателей вместо рук имели щупальцевидные отростки, а на их лицах было по несколько глаз, и все они рычали не по-человечески.
— «Ясно! Это всего лишь животные!», — подумал Бог ужаса. — «Решил задавить меня числом, человек?! Но, уж извини, ты выбрал не того, чтобы использовать такую тактику!»
После этих мыслей тёмная субстанция начала полностью обхватывать торс Чернобога. На груди отчётливо появился символ, напоминающий череп быка, выгравированный более тёмными прожилками. А через миг он раздулся, превратившись в броню с шипами во всех возможных местах, а на руках правителя Нави появились чёрная огромная булава и бердыш.
НАВНИК РАЗРУШЕНИЯ
— Я уничтожу всех их! И займусь тобой позже!
Только это успел прокричать Чернобог Говарду перед тем, как на него набросились шогготы.
