ЭВТИТОН
Спустя миг, атака богини достигла цели, разнеся голову существа на мелкие куски. Вот только, эти самые куски зависли в воздухе, а тело ни на миллиметр не шелохнулось, а вместо этого, как ни в чём не бывало, его дуло пушки засосало приличный воздух, и выпустил в виде сконцентрированного в одну точку сжатого воздуха. Вкупе с тем, что всё выше перечисленное происходило за считанные доли секунды и общее состояние Паллады, что не до конца оправилась после первой атаки, она закономерно пропустила и этот удар, но уже на всё тело. Он был куда мощнее предыдущего, из-за чего богиня мудрости, словно тряпичная кукла улетела на несколько сотен метров, снося деревья на пути. В конечном итоге, та остановилась, с грохотом врезавшись в скромный домик в центре поселение острова, все жители которого уже находились снаружи, после шума и гама исходившие со стороны берега. В это же время существо, ещё несколько секунд стояло стойкой смирно без головы. Персей и Медуза с облегчением подумали, что оно померло, пока куски плоти и костей зависшие в воздухе сами собой не собрались воедино, тем самым полностью восстановив гиганта. Юноша схватив щит, который не успела подобрать Афина, мигом добежал до Гаргоны, и встал в боевую стойку, ожидая от существа агрессии. Также поступила и Медуза создав над головой огромное кровяное копьё. — Что это вообще такое? — тихо шепнул Персей, не смыкая глаз с существа. — Не уверена точно. Но учитывая, что мы с ним одной расы, и то, что он атаковал только Афину и не обращает на нас никакого внимания, у меня есть лишь одно объяснение, что это такое... — проговорила главная голова, тоже не отрывая взгляд с существа. — Предводитель всех гигантов и само олицетворение ненависти к богам — ЭВРИМЕДОНТ. — «Предводитель»? — недоумевал Персей. — Да, в Гигантомахии предводителем была у нас Гея, это так. Вот только среди нас гигантов был слушок, хотя это больше байка, что после этой заварухи или когда мы будем проигрывать, то к нам на помощь явится всесильный Эвримедонт, который уничтожит без шанса Олимпийцев. И именно он станет нашим новым предводителем. — Значит, он не опасен для людей, а для тебя тем более, — обрадовался Персей. — Я бы так не сказала... — вдруг напряжённо промолвила нижняя голова, чем вновь встревожила парня. — Как сказала главная, это лишь байка, а любая устная информация передающиеся одному к другому искажаются или опускают некоторые детали. Так что, надо всё равно быть на стрёме. Юноша последовал совету нижней головы, и ещё плотнее прижал щит к себе, надеясь при атаке защитить большую часть своего тела. А Гаргона напрягла до предела кровавое копьё, что то аж вибрировало, как бешеное. Но вдруг, в этот момент издалека послышался грохот. Это была Афина убравшая кусок стены, придавивший её. Эвримедонт, понял, что он её не убил. Тот медленными и размеренными шагами направился к ней для добивания. Персей и Медуза это поняли, и им надо было что-то делать. Но что? Их обоих сковал страх. В их мыслях пронеслись образы, как те умирали самыми жестокими способами от Эвримедонта, пытаясь его остановить. Все головы Медузы единогласно решили, что надо отступить, прям как тогда от Посейдона во время Гигантомахии. Но вдруг, парень неожиданно для гадюки, с криком: — Стоять! — метнул щит в сторону бледного монстра. Однако, щит лишь ударившись по затылку отскочил в сторону, как мячик об стену. Закономерно, оно не оставило Эвримедонту ничего серьезного кроме синяка. Но это заставило того остановиться, и злобно обернуться на Персея, сверля того мёртвым взглядом. Парень же переборов свой страх и дрожь по телу ухмыльнулся закричав: — Чего это ты попятился прочь, трус?! Ненавидишь богов?! Давай нападай на меня! Я, тот, кто близко общался с богиней целую неделю! — «Что он творит?!» — искренне недоумевали все головы Гаргоны. Они не понимали, зачем так рисковать, так ещё и перед тем, с кем у тебя ноль шансов. Уж лучше убежать отсюда со всех ног, и переждать, пока эта тварь уйдет с этого острова. И тут Медуза осознала. Все её беды были из-за этого, а точнее из-за страха за свою жизнь. Сначала своего рождения, несмотря на её силу, которую ей одарила мать Гея, помимо неё были много гигантов, что были ещё сильнее. Из-за того, что в сообществе поощрялась только сила, а быть слабым означало находится в постоянном унижении. И во избежание этого, она и избрала данный трусливый путь, боясь, что ту могут победить, и она потеряет последнее уважение к себе. А Гигантомахия, ей казалась отличным шансом, что что-то в её жизни может измениться. Но сейчас, вспоминая всё это, для Медузы было ясно. Гигантомахия была ошибкой для неё. Она бы ничего этим не изменила. Все оставалось бы на круги своя. Та твердо решила для себя: — «Хватит бежать! Надоело!» Параллельно с мыслями Гаргоны, Эвримедонт был готов уже выстрелить сжатым воздухом в Персея, который в любой момент готов увернуться, хоть и понимал, что всё закончится для него с большой вероятностью — смертью. Но вдруг неожиданно руку-пушку монстра отсекла кровавое копьё. Парень и гигант озадаченно посмотрели на гадюку, которые расплываясь в улыбке хором прокричали: — Эй, а как насчёт напасть на нас?! Все мы единогласно решили объединиться с богиней Афиной! — после этих слов, у Эвримедонта от гнева разбухли вены на лбу. Заметив это, главная голова с злорадством добавила: — Чего злишься?! Это должно было случиться! — Да! А ты думал, что за эти долгие годы после поражения, мы должны хранить верность матери Гее? Как бы не так! — поддакнули головы по середине, чем ещё сильнее разозлили существо. Но финальным аккордом стала нижняя голова, которая холодно промолвила: — Мы рады, что Гея и многие гиганты сгинули на веки вечные. От данных слов, Эвримедонт стиснул зубы от злобы так сильно, что можно было слышать их хруст, и впервые с момента своего рождения процедил своим глубоким и грубым голосом первое слово:ПРЕДАТЕЛЬНИЦЫ
И в тот же момент, отсечённая рука гиганта вернулась обратно к владельцу. И тот, не долго думая перенаправил дуло в сторону Гаргоны, и выстрелил в неё. Та успела в последний момент отползти в сторону. А разрушение от этого, казалась бы рядовой атаки поражало, так как на месте толстого валуна, что стоял позади Медузы, остались мелкие камушки. — Чего стоишь, Персей?! — окликнула парня главная голова. — Беги к Афине! Мы его задержим! — сказала она, создавая множество стрел над собой. Эвримедонт в свою очередь, не отставал и сделал дуло пушки из другой руки, и ещё три на груди. — Ох, значит перестрелка… — тихо промолвила нижняя голова, нервно улыбаясь смотря на это зрелище. Персей в это время не теряя ни секунды взял щит и ринулся прочь с берега. И когда, тот только уходил, позади него уже послышались серии взрывов. Он даже чувствовал, как песок больно бил его по спине, но юноша пытался не отвлекаться на это, ибо каждая секунда на счету. Пробираясь среди зарослей деревьев и острых кустов около несколько минут не сбавляя темп бега, тот, наконец, прибежал в поселение, куда улетела Афина. Первое, что он увидел, так это людей впопыхах убегающих из поселения. Буквально неся с собой то, что могли унести на своих руках. Остановив одного из них, парень спросил того: — От кого вы так бежите? — Богиня Афина нам приказала уходить из домов! Мы же не будем перечить воли богам! — в панике протараторил мужчина, и когда послышались новые череды взрывов, он резко дёрнул руку, и сломя голову вместе с остальными побежал в сторону чащи леса. Персей поняв, что Афина до сих пор там, решил не медлить и войти в поселение. Долго искать не пришлось. Паллада спокойно прогуливалась по пустой улице, плавно размахивая копьём из стороны в сторону, вверх и вниз. — Хвала богам, вы в порядке! — закричал парень, радостно подбежав к Палладе. — Я относительно в порядке, — поправила богиня, указывая на левую часть лица, которая уже опухла, и полностью закрывала глаз. — И кстати, судя по взрывам, это Медуза дерётся с Эвримедонтом? — спросила она, когда донёсся новый раскат взрывов. — Да, она сказала, что задержит его, чтобы я… Погодите, откуда Вы знаете про Эвримедонта? — озадаченно спросил Персей. — Так, предположила. Схваченные мной гиганты, без устали мне о нём рассказывали. И твердили мол: «Вот он придёт и покарает тебя». Что-то он задержался, — равнодушно ответила Афина, продолжая медленно и плавно махать туда сюда копьём. — Ясно, — сказал парень, а затем задал ещё один резонный вопрос. — А что Вы сейчас делаете? — Не видишь, Персей? — в ответ спросила богиня. Юноша искренне не понимал, о чём она говорит, но присмотревшись, он через слабый отблеск увидел, что почти что вся улица, на котором они стояли была покрыта нитями. — Первая из трёх улиц готовы, осталось две, — не отвлекаясь от дела заявила Паллада. — Значит, Вы решили устроить здесь ловушку? — спросил Персей. — Так точно, — с улыбкой подтвердила Афина. — И у Вас даже есть идея, как победить это бессмертное чудовище? — с надеждой вновь вопросил юноша. Та лишь загадочно ухмыльнувшись ответила: — Кто знает. Ситуация сейчас такая, что всё возможное может произойти. Этот Эвримедонт для меня сейчас, как книга с замком. Нужно лишь сломать замок и прочитать его, чтобы узнать, как победить. — Значит, плана нет, — резко и разочарованно подытожил Персей, чем сорвал идиллию в голове у Афины. Та откашлявшись, с важным видом проговорила: — Я этим хотела сказать, что для сформирования плана, у меня нет должного количество информации. А лучшим способом добыть его, это непосредственно в битве с этим чудовищем один на один тут. Вот поэтому, я готовлю этот город для сражения. — Понятно, значит, будем действовать по ситуации, — снова подытожил Персей, почёсывая затылок, чем уже начал раздражать Палладу, и та хотела было что-то сказать ему, как вдруг, тот её перебил, будто бы что-то осознав. — Или же, не придётся ломать замок. — Что ты этим имеешь ввиду? — спросила Афина подозрительно смотря на парня. — Я, возможно, знаю ключ к Эвримедонту, — с хитрой улыбкой ответил Персей. Богиня сама не понимала почему, но сказанные слова парня для неё не звучали, как бред или простое хвастовство. В душе, она была уверена, что юноша ближе к разгадке, чем она думала, и решила ему на этот раз довериться. — Давай, рассказывай, что ты знаешь.***
— Что там за грохот? С утра до сих пор продолжается, — встревоженно спросила Даная, находясь внутри дома и наблюдая через окно за лесом, откуда доносились взрывы. — Без понятие, лучше отойди от окна, — беспокойно сказал Диктис. — Главное, чтобы Персей был в порядке, — тихо промолвил у себя он. — Да, как же неудачно, что он решил именно в этот день навестить своего друга, — нервно сминая платок проговорила Даная, не находя себе места. — Не переживай. Персей — умный парень. Сейчас, наверняка, он в безопасности вместе с другом, — уверял её Диктис. — И то правда, — согласилась Даная. В этот момент, раздался мощнейший взрыв, сильнее предыдущих, от которого стены в домике задрожали. А женщина со стариком уже были готовы выбежать из дома, как вдруг в окно к ним с большой скоростью залетела голова Медузы Гаргоны, врезавшись об стол и разломав её на щепки. Сначала пара до конца не понимала, что произошло. Но когда те увидели змееподобную голову с плоской мордой, то оторопели и отпрянули от неё, как от огня. Однако, самое интересное произошло потом. — Ох, блин, как же больно, — протяжно застонала одна из средних голов. — Говорящая! — с ужасом закричали Диктис и Даная, что они аж обняли друг друга. — О, люди! — с улыбкой заметила их голова. — Вы мне не поможете? Пожалуйста, — с милостью попросила она. В ответ Даная ловко схватила нож с пола, и выставив её перед средней головой, та дрожа в голосе с опаской спросила: — Что ты за тварь? — Давайте лучше не сейчас об этом, ибо реально много придётся объяснять. А вместо этого отведите меня к моему основному телу. Она сейчас там сражается с другой более опасной тварью, — после её слов, раздались серия взрывов, но на этот раз оно по ощущениям донеслось ближе предыдущих. — Нельзя медлить! Если вам жизни дороги, немедленно отведите меня туда! — С чего бы нам тебе помогать? Вдруг, это ловушка? — со скепсисом спросил Диктис. — Эх, понятно, всё с вами, — огорчённо промолвила голова. — Надеюсь, Персей позвал на помощь. — Персей? — опустила нож Даная, когда услышала имя своего сына. — М? Вы знакомы? — озадаченно спросила голова, увидев озабоченность женщины. — Я его мать, — сердито ответила ей Даная, а затем подняв голову, и смотря ей пронзительным взглядом процедила. — А теперь, рассказывай, откуда ты знаешь моего сына. Средняя голова была рада, что у них есть общая тема, с помощью которой она может оказаться рядом с остальными. Но взгляд матери Персея сверлящая её, говорила о том, что ей придется следить за языком, чтобы не наговорить о некоторых подробностей. В то же время, Медузе Гаргоне удалось свалить Эвримедонта в яму и завалить того деревьями и камнями вокруг, хоть и та понимала, что это не надолго и само её состояние находилось в плачевном: множественные кровоподтёки по всему телу, ушибы и порезы. Это без учёта того, что минутой ранее она лишилась одной из средних голов. — Дело дрянь! Долго мы не продержимся! — в панике протараторила вторая средняя голова. — Меньше слов! Больше концентрации! — прокричала главная голова. И над ней сгустки крови начали образовывать несколько копий, однако форма некоторых из них не была идеальной, а одна так вообще изогнулась в узел. — Без одной головы, мы с этим долго не протянем, — констатировала нижняя, смотря на вышедший результат. — Да плевать! Если оружие пока острое, то ею можно сражаться! — упрекнула её главная. В этот момент из своей западни освободился Эвримедонт путём выстрела сжатым воздухом из огромного дуло на груди. За один миг сориентировавшись, гигант заметил Медузу, втянув дуло внутрь, и широко раскрыв рот вдохнул, и выдохнул сконцентрированным сжатым воздухом в сторону Гаргоны. Те были застигнуты врасплох таким неожиданным способом атаки. Но не растерявшись, они залпом отправили в полёт кровяные снаряды, вот только копья были не только на вид кривые, и в плане баллистики тоже, из-за чего все улетели в молоко. А сама гадюка не смогла вовремя отползти от выстрела, и удар пришелся ей по плечу. Даже ей, пяти метровому гиганту, не было возможности устоять на месте, от этой ужасающей мощности атаки. Та, вихрем улетела в сторону, снося собой деревья в щепки, пока не пропахала собой землю. Эвримедонт же выбравшись с ямы и увидев лежащую без чувств Гаргону, побежал в сторону неё, дабы добить. И вот, когда могучий кулак царя гигантов был занесён над Медузой, последняя, вдруг зашевелилась. Та резко указала указательным пальцем в сторону неприятеля, на котором была маленькая только-только сформированная бурлящая кровяная сфера. Все головы в тот миг пронзительным взглядом смотря на Эвримедонта, они будто бы единым голосом сказали:ПОВИЛИКА
После этого слова, кровяная сфера со скоростью выше скорости звука была запущена, и по пути преобразовавшись в прямоугольную балку, она пробила туловище Эвримедонта, который даже не успел осознать произошедшее. Тот попытался вынуть инородный предмет, но оно мало того, что намертво застряло, но и, как змея начала обвиваться вокруг его тело. Это продолжалось до тех пор, пока полностью не оставив ни единой открытой части, тем самым не давая ему возможности использовать сжатый воздух. — Это наверное его убьёт, — с надеждой в голосе сказала средняя голова. — Не глупи! — огрызнулась нижняя голова. — Если он дошёл сюда по дну до этого острова без проблем, то на это ему будет наплевать. Больше похоже, что это мы сами тут помрём, — обеспокоенно высказалась нижняя голова, когда увидела, как их рука, а потом постепенно остальное части тел начали медленно сморщиваться, как у стариков. — Плевать, убьём не убьём. Главное надо дождаться Персея с Афиной. У них-то точно есть план, как убить эту тварь, — уверила их главная голова. — Ребята! — вдруг среди густых крон деревьев донеслось голос отрубленной средней головы. — Её кто-то сюда несёт? — удивлённо спросила нижняя голова. — Наверно, это Персей! Двигаемся! — приказала главная голова. И они вместе стремительно отправились в сторону голоса, так как время поджимало, ведь царь гигантов одной лишь чистой физической силой начал рвать кровяные путы. Это чувствовала и Медуза, и из-за этого прибавила ходу. — Стоять! — закричала средняя голова несущей её Данае, а рядом с ней еле-еле догоняя плёл Диктис с гарпуном на перевес. Когда она остановилась, то первым делом осмотрелась вокруг. Ничего, кроме пышных зелёных деревьев вокруг не было. И даже повседневных звуков щебетание птиц и животных не наблюдались. Старик и женщина уже было подумали, что это всё-таки ловушка. Первый был готов в любой момент защищаться до последнего, впрочем, как и последняя, достав из-за пазухи нож. Но вдруг, тихо и неожиданно, как гром среди ясного неба стремительно из-за дерева выползла Гаргона, чуть было не снеся её под корень. Когда та подняв пыль, кое-как притормозила, и встав перед Данаей и Диктисом в полный рост, нависнув над ними, как гора, то они вместе опустили оружия, ибо поняли, что даже гипотетически у них нет и шанса. Женщина и старик уже были готовы к страшной участи, как вдруг ловкий хвост гадюки выхватил голову из рук первой, и прикрепила к шее. — Мы премного благодарны вам, — кивком поклонившись сказала нижняя, пока оторванная голова соединялась к основному телу. — Не за что, — тихо промолвила Даная, продолжая находится в состояние шока, как и рядом с ней Диктис. — Кстати, вы же недавно использовали «Повилику», так? — спросила присоединенная средняя голова. — Да. А что такое? — в ответ спросила главная голова, озадаченная таким вопросом от немного недалёкой средней головы. — Тогда почему тело не выглядит, как сморщенная оливка, а кровь возвращается обратно? — указала она на руку, которая в быстром темпе возвращалась в исходный вид. tab>В тот момент для остальных голов было ясно, что Эвримедонт почти полностью освободился, а по приближающемуся топоту он направляется сюда. Но, Медуза Гаргона не была испугана, ведь все головы на месте, а значит, те могли, наконец, использовать их козырную технику. — Люди, — окликнула Данаю и Диктиса главная голова. — Закройте глаза, и чтобы не случилось, не открывайте их. Женщина и старик без прикословно выполнили указание гадюки, а та в свою очередь развернулась в сторону надвигающегося Эвримедонта, и плотно прижала все четыре головы вместе, образовав из них форму в виде ромба. И, буквально, спустя пару секунд с грохотом и рёвом вышел царь гигантов, снося собой деревья. — Пора спать, — хором с ухмылкой сказали все головы, и затем их глаза засияли ярким красным светом. Эвримедонт увидев это, в панике попытался закрыть свои бездушные очи, однако, на нём до сих пор оставались малые частички крови Гаргоны. С учётом того, что у неё теперь все головы на месте, этой малой доли материала было достаточно, чтобы преобразить их в более сложную форму толстого каната. С помощью них связать обе руки царя гигантов, и привязать к рядом стоящему валуну. Конечно, порождение Геи мог за секунду поднять, и швырнуть этот огромный камень в Медузу, но этих лишних пары секунд, как раз ей не хватало. Ярчайшее красное сияние озарило в тот миг. Её можно было увидеть из любой части леса. А Эвримедонт же видел его воочию, и прочувствовал всеми фибрами души, как из-за её излучения окаменевает кожа. Ощущение были подобны тому, если бы миллионы игл медленно вонзались в каждый миллиметр тела, и впивались вглубь доходя до внутренних органов. Всё это мучение длилось не больше полминуты, но для царя гигантов оно казалось вечностью. — Фух, всё! Можете открывать глаза, — устало вздохнув сказала главная голова. Даная и Диктис так и сделали, и перед собою увидели статую Эвримедонта, на лице которого застыла гримаса агонии и боли. Женщина и старик от его вида были одновременно восхищены и встревожены. Такое ощущение было у них, что царь гигантов вот-вот в эту секунду может ожить. Но эту меланхоличную тишину нарушил Персей, с боевым кличем ворвавшись из противоположных кустов. Тот остановился, и увидев Медузу радостно проговорил: — О, так ты с ним сама справилась?! Отлично, теперь Афине не придё… МАМА?! ПАПА?! ЧТО ВЫ ТУТ ДЕЛАЕТЕ?! — юноша только сейчас заметил своих родителей, и был он в искреннем замешательстве в перемешку с наваливающей стыдом. — Это мы тебя об этом должны спросить, — упрекнула его Даная. Персей никак не мог ответить, ибо был он в полной растерянности. Видя это, женщина устало вздыхая, с улыбкой проговорила. — Хотя, знаешь, это лучше чем, если бы ты в тайне строил самодельную лодку, чтобы однажды без весточки уплыл черти знает куда. — Я того же мнения, — добавил Диктис. — Подождите, вы не злы, что я целую неделю обманывал вас, что хожу к друзьям? — озадачился Персей. — Разумеется, — подтвердил Диктис. — Конечно, мы с Данаей, также как и ты сейчас были в шоке и растерянности, когда узнали, что ты выдавал себя за царя и сплотился с самой богиней Афиной, чтобы схватить Медузу. Но ты это делал ради безопасности жителей острова, это достойно уважение. — похлопав парня по плечу, тот с улыбкой сказал. — Молодец, сынок. Ты герой. — Спасибо, — тихо промолвил юноша, крепко обняв старика. — Ты только предупреждай, если снова захочешь совершить ещё один рискованный подвиг, — попросила Даная, тоже обняв Персея и Диктиса. — Хорошо, мам, — посмеявшись сказал он, обняв маму в ответ. — Кхм, люди, — окликнула их нижняя голова. — Я конечно не хочу нарушать вашу семейную идиллию, но с этим уродом мы ещё не окончили, — указала она на Эвримедонта. — Хочешь, чтобы мы его ещё разбили? Сейчас сделаю, — самоуверенно проговорил Персей, готовясь метнуть щит в статую. — Стой! — хором закричали Медуза Гаргона, закрыв собой Эвримедонта, чем озадачив людей. — Понимаешь, Персей, наш окаменевающий взгляд работает на гигантов немного иначе, чем на других, —деликатно пыталась объяснить одна из средних голов. — В каком смысле? — недоумевал Персей. — В том смысле, что гигант покрывается коркой камня только снаружи, а не изнутри, как с другими существами, — объяснила главная голова, и в качестве доказательства взяла сверчка, которому не повезло оказаться под взгляд Гаргоны, и разломала его на две части. Можно было отчётливо заметить, что внутренности насекомого полностью окаменели, и тот был не отличим от реальной статуи. — Да, это самая корка покрывает и внешнюю сторону внутренних органов гигантов. Без спорно, этот процесс неприятный, но не смертельный, и из-за этого Эвримедонт может освободиться в любой момент или если попытаться разбить его, — объяснила другая средняя голова. — Это Гея постаралась? — предположив спросил парень. — Она самая, — с досадой кивнули все головы. — Ясно, значит… — пробормотал парень, почесывая затылок, но вдруг замер, вспомнив, что хотел проверить одну деталь. Не медля, юноша поспешил к статуе, и заглянув тому за спину, он усмехнулся от увиденного. — Хех, так и знал. А Афина мне не верила.***
Солнце зависло в середине неба, и своими яркими жаркими лучами ознаменовав собой полдень. В маленьком поселение, где в этот промежуток времени кипела жизнь, было тревожно тихо. А стоящая в центре неё статуя Эвримедонта застывшего в гримасе боли, ещё больше наводило беспокойство из-за его неуместного нахождения здесь. Но тишине настал конец, когда маленький камушек с огромной скоростью ударился об лоб царя гигантов. В начале это было маленькая трещина, но затем секунда за секундой она расползлась, как паутина по всему телу гиганта, пока окончательно не рассыпалась. Эвримедонт, как только освободился упал на колени, начал кашлять и блевать кровью, в которой были куски камня. — Какое жалкое зрелище, — донёсся надменный голос Афины. Царь гигантов поднял голову, и сразу заметил на пол сотни метров от себя богиню. Она уверенно стояла и не страшилась того, у кого предназначение было уничтожить Олимпийцев. Но, когда тот попытался встать, его вновь пробрал приступ, и он с новой силой начал кашлять и блевать кровью. — Эх, и это тебя так отделала жалкая Медуза Гаргона, которая не ровня мне? Представляешь, если я с тобой займусь? — с ещё больше надменностью говорила Паллада. — Эй? Это обидно, вообще-то! — вдруг донеслись недовольные голоса Медузы. Обернувшись, богиня увидела высовывающихся из-за дома на краю поселения Персея и Гаргону. — Я же вам сказала уходить отсюда! — раздражённо закричала им Паллада. — Не переживай! Мы успеем убежать, если что Медуза меня защитит! — уверил Персей богиню, но ту это не сильно обнадёжило. А тем временем же, Эвримедонт более менее оправился, и твердо встав на ноги, преобразил руку в дуло пушки, и вот-вот готов был совершить выстрел. Медуза и Персей видя это, кричали Афине об угрозе позади неё. Но та лишь неторопливо обернувшись к царю гигантов процедила сквозь зубы: — Предсказуемый ублюдок, — а затем со всей силой ударила тыльной стороной копья об землю. Вдруг на земле перед Афиной появилась тонкая полоска света. Но оно тут же исчезло, Эвримедонт не понимал в чём дело, и для чего это всё было нужно. Правда, тот через миг понял зачем, ибо нечто невидимое для невооружённого взгляда разрезало его пополам по параллели. При чем разрез был тонким и аккуратно проходил по дуле пушки. И под изумлением Медузы и Персея, бюст царя гигантов падал на землю. Однако, он не собирался так просто сдаваться. Бюст зависнув в воздухе на секунду, тут же соединился с остальным туловищем Эвримедонта. Не дожидаясь, пока дуло пушки восстановиться, он преобразил другую руку для выстрела. Но Афина тут же ударила тыльной стороной копья об землю. Теперь, разрез оказался вертикальным, и раздвоило уже новосозданное орудие царя гигантов. Тот взбесился, и решил сделать залп с помощью рта, раз уже обе руки временно недееспособны. Как только порождение Геи собирался выдохнуть сжатым воздухом, его тут же опередила Паллада топнув вновь Арахной по земле. Перед тем, как быть разрезанным на две части по вертикали, он увидел прямо у своего лица тонкую, как человеческий волос белую нить. Когда обе половины падали на землю, то бездушные глаза Эвримедонта подметили, что вся улица была усеяна нитями. Также, что по правой стороне дома целые, а вот с левой, некоторые из них были разрублены. Но самое главная деталь, из-за чего тот ускорил своё восстановление, так это то, что позади него на земле были еле заметные тонкие две полоски, доходящие аж до конца поселения. Соединившись воедино, царь гигантов ринулся в сторону Афины, вот только он бежал по правой стороне улицы, и был начеку, ожидая атаки Паллады. Тот не прогадал, ибо богиня снова топнула копьём по земле, и тончайшая нить, словно пучок света устремилась в сторону Эвримедонта, однако, тот был готов к этому, и мигом прижался, как можно плотнее к дому. Благодаря этому, удар лишь слегка коснулся груди монстра, оставив неглубокий порез. — Неужели, он уже понял принцип работы нитей Афины?! — в панике закричали средние головы Гаргоны. Паллада же в свою очередь не была встревожена этим. Наоборот, на её лице красовалась улыбка, а сами глаза её были взбудоражены. Довольно много времени прошло с тех пор, когда кто-то в последний раз понимал принцип этой техники во время боя. Даже в Гигантомахии, никто из гигантов не могли даже понять, из-за чего их товарищи падали на землю разрезанные пополам. Ведь, секрет был в том, что у нитей Арахны есть свойство при определенной команде возвращаться в исходное положение, чуть ли не со скоростью света. Но мало кто знает, что они точь в точь, повторяют свой пройденный путь. Иначе говоря, Афина специально разбрасывала нити таким образом, чтобы когда они начнут возвращаться, те подобно острейшему клинку разрубали всё, что будет у них на пути. Богиня мудрости назвала эту технику просто и лаконично…СИЯЮЩИЙ ХЛЫСТ
В это время, Эвримедонт одним рывком сократил дистанцию с Афиной, и готов был нанести прямой удар по её самодовольному лицу. Персей и Медуза думали, что она вновь воспользуется своей техникой. Но, неожиданно для всех, она замахнулась в ответ. Два кулака столкнулись друг с другом, породив тем самым мощнейшую ударную волну, из-за которого Персей чуть было не упал на землю. — Ты, наверное, не учёл, что я дочь Зевса! — с такими словами, Паллада пересилила Эвримедонта, и отбросила того на приличное расстояние. Кое-как сумев затормозить, царь гигантов мигом поднял другую руку, которую заранее подготовил, и выстрелил в Афину. Но к несчастью для него, её там уже не было, из-за чего залп из сжатого воздуха лишь снёс дом до основания. Сама богиня спустя миг возникла перед лицом Эвримедонта, который не успел зарядить последнюю новую атаку, как Паллада одним хлестким уколом пробила ему голову насквозь. Этим не остановившись, она с улыбкой маньяка безжалостно схватившись за оба конца копья, и резким движением свернула тому шею, на сто восемьдесят градусов. Кровь хлынуло струёй из глаз, рта, носа и ушей порождении Геи. — Что такое? Больно? — с издевательским тоном спросила Афина. Но не дожидаясь ответа, продолжила. — Это даже ещё не начало! После этих слов, Паллада оперевшись обеими ногами на грудь Эвримедонта, и потянувшись назад, оторвала тому голову, после некоторых усилий. Тело гиганта, однако, не рухнуло на землю, а вместо этого устояв равновесие, устремился в сторону богини. Та видя это и также подметив, что насаженная на копьё башка потихоньку скользило по оружию намереваясь улететь, она усмехнулась и промолвила: — О, хочешь вернуть? Ну так попробуй! — и с этим криком, она взмахнула копьём, а голова по инерции залетела в дом, пробив собой её стену. Развернувшись на встречу наступающему туловищу Эвримедонту, она топнула копьём. Можно было ожидать, что тело монстра снова разрубиться пополам, но вместо этого, оно исчезло, и оказалось на несколько десятков метров от первоначального места. Спустя мгновение, послышался второй топот. Это была Афина, которая телепортировалась прямо перед царём гигантов. — Не думай, что для тебя это будет легко! Ах, погоди, у тебя же головы нет! Извиняй! — с усмешкой проговорила богиня мудрости. После этих слов, в маленьком поселении стали доноситься все усиливающиеся и ускоряющиеся звуки разрезов. Нет, это не были разрезы нитями. Это были несвойственные для копья режущие атаки, с помощью отточенных круговых движений, которые вспарывали тело Эвримедонта, как нож в масло. Разумеется, для него эти раны были пустяком, и быстро в ту же секунду заживали. Вот только, интенсивность напора Паллады только увеличивалась. С учётом того, что гиганту приходилась ориентироваться, с помощью осязание из-за отсутствия глаз, то в такой ситуации для него оставалось лишь защищаться. Но у того плохо получалось, и благодаря этому Афина, в буквальном смысле гоняла Эвримедонта по всему поселению. Насаживала на копьё, наносила новые рваные раны режущими атаками, разбивала им дома и, конечно же, она не забывала про «сияющий хлыст». Ох, если бы почитатели Афины видели, как та каждый раз топает копьём, чтобы применить хлыст, то те были бы мягко сказать разочарованы в богине мудрости. Всё дело в её неприличных и около-эротических позах, в которых она встаёт. То, воспользуется копьём, как шестом для танцовщиц, то похотливо облокачивается на Арахну, и выгибает спину, максимально акцентируя внимание на свои упругие мускулистые бёдра. Одно точно можно сказать, что Паллада недалеко ушла от своего отца Зевса в плане безумия в разгар битвы. Персей наблюдал за этим. Тот был, конечно, удивлён этому зрелищу, но он не был разочарован, и не испытывал стыд к богине. Наоборот, в тот момент парень окончательно убедился, что боги такие же, как и люди. За неделю общение с Палладой, для него она казалась величественной и возвышенной особой, одним словом, то как и должен вести себя небожитель. Вот только, всё это выглядело, как хлипкий занавес, что вот-вот был готов спасть, но по каким-то причинам кое-как держалось. А сейчас, благодаря Эвримедонту, она, наконец, упала, и перед ним предстала настоящая Афина, во всей её красе. Было бы допущением не сказать, что Персею нравилась подобная Афина, и его сердце каждый раз билось всё интенсивнее, когда та с новой силой начинала этот вульгарный кровавый танец с копьём. А рядом стоящей Медузе Гаргоне же оставалось лишь с ужасом сглотнуть ком в горле. — «И у нас были мысли победить это чудовище?!» — промелькнула эта мысль в их головах. Тем временем же, после очередного топота, после которого тело Эвримедонта было разрублено пополам, Паллада почувствовала позади себя чьё-то приближение. Им было голова гиганта, что пыталась соединиться с остальным туловищем. — Как же ты достал! Мешаешь веселиться! — раздражённо процедив, она как в бейсболе отбила летящую голову копьём в сторону. Но, когда та развернулась обратно, то заметила, что тело царя гигантов соединилось обратно, вот только была одна странность. Его правая рука отсутствовала, это сильно озадачило Афину, ведь она не помнила такого, чтобы она отрубала ему эту конечность. Вдруг, богиня ощутила с невероятной силы удар в живот, от силы которого Паллада взлетела в ввысь. Еле сдерживая кровь во рту и желание провалиться в отключку, Афина взглянула на землю. Увиденное ту позабавило, так как-то, что подбросило её в воздух была потерянная конечность Эвримедонта. Тот сполна воспользовался отсутствием Паллады, и спокойно восстановился, в том числе вернул голову на место. Не теряя ни секунды, он соединил обе руки, и те начали трансформироваться в одну большое дуло пушки. — «Хитрый уродец. Всё же ты интеллектом не обделён», — с улыбкой промолвила Афина. — «Ждал подходящего момента, чтобы подбросить в воздух оторванной рукой-пушкой, ведь знал что, чтобы сработал мой «хлыст» нужен топот об землю, а летящая голова служила точным корректировщиком», — после этих слов, она перевернула копьё, направив тыльную сторону на себя. — «Вот только, к несчастью для тебя, чтобы активировать Арахну, ей необязательно касаться земли!» — Вот дерьмо! Надо бежать! — в панике протараторила Медуза увидев это, и взяв в охапку завороженного Персея, она в быстром темпе начала уползать из поселения. В это же время, Эвримедонт заряжал огромную пушку, целясь в падающую Афину. Видно было, что тот намеревался убить её одним выстрелом, так как руки гиганта были заполнены воздухом до предела. Казалась, ещё немного и они лопнут, а Паллада же, не обращала на него внимание, вместо этого она вглядываясь вдаль убедилась, что Персей и Медуза ушли из поселения. Затем высокомерным взглядом окинув на царя гигантов обратилась к нему: — Эвримедонт! Премного благодарна тебе за то, что ты ненадолго скрасил мою рутину! — гигант был озадачен поведением богини, ну а та после этой речи сжала в кулак одну руку, а другую за которую держала копьё схватилась покрепче. — И в качестве подарка, узри и ощути же воочию моё…НЕБЕСНОЕ ПОЛОТНО
Афина со всей силой ударила кулаком по тыльной стороне копья. После чего, все нити в поселении озарили белоснежным светом. В тот момент, скромный остров Серифос в Эгейском море, в первый и последний раз ярко заявил о себе всему миру. Так как, лучи света отчётливо были видны не то, что с царство Аргос, не то, что с материковой Европы. Нет, её можно было увидеть даже с бескрайних степей современного Казахстана. Немногие очевидцы, что застали это короткое чудо были уверены, что это снисхождение бога к ним. Разумеется, они хотели в тот миг оказаться там, перед ликом самого их создателя, но Эвримедонт поспорил бы с ними. Миллионы, если не миллиарды нитей одним за другим жестоко разрубали того на куски со всех возможных сторон, метая того из одной части поселение в другую. Для гиганта казалась, что у них был свой разум, ибо как рационально объяснить то, что они каждый раз пресекали любую его попытку объединения. Можно смело заявить, что это были самые ужасные десять секунд в жизни Эвримедонта, которые даже самому злейшему врагу не пожелаешь. Но как бы-то ни было, эти десять секунд истекли, а Афина, наконец, приземлилась на землю, заодно разогнав нависшую пыль и обнажив последствие от её техники. Как такого поселения уже не было, вместо этого были руины и груда камней. Также в воздухе витал сгусток пылевой завесы, который усугублялся неожиданным нависшем облаком, что закрыло солнце. Тем не менее, благодаря нему стали видны красные пятна среди коричневого дыма. Это были остатки от когда-то грозного царя гигантов, и они начали в стремительном темпе соединяться воедино. — Вот гадёныш, — сквозь зубы процедила Афина. Затем воткнув копьё в землю, и взявшись аккуратно двумя пальцами за наконечник, она с улыбкой сказала. — Вот только, мы уже знаем о твоей слабости. У меня лично есть теория секрета твоей живучести, которую вот-вот докажу! У Арахны есть ещё одно свойство, помимо возвращении нитей в копьё. Есть и функция, крепко связывать объекты или субъекты. Она может комбинироваться с техниками. Так, Паллада во время работы «Небесного полотна» задала нитям один простой алгоритм: связать то, что нельзя было разрубить. Разумеется, был риск того, что они могли измельчить то, за чем искала Афина или и вовсе не заметить её. Но по довольной ухмылке дочери Зевса, ей удалось. Она не церемонясь, крепко схватилась за единственную нить, торчащую из наконечника копья, и резко потянула её на себя. Точь в точь, как в рыбалке, сквозь толстых клубов дыма брыкаясь вылетела и устремилась в сторону богини рука Эвримедонта, что продолжала собираться в полёте. Поймав конечность, она взглянула на него холодным взглядом, а если быть точным, то на нить, торчащую из середины извивающейся ладони. — Вот ты где, — сухо сказала Афина, и одним резким движением потянула за нить, и вырвала из ладони гиганта перламутровую сферу пурпурного цвета. — Мои предположения оказались верными. У тебя не регенерация, а собрание в исходное состояние, ведь если бы оно было не так, то ты бы в любой момент отрастил из головы новое тело. А так, эта штука для тебя служит ядром, вокруг которой собирается твои куски, — сделала она такой вывод, видя, как кровь и мясо жадно с рвением облепляют сферу. — Афина! Где ты?! — сквозь туман раздался голос Персея. — Я тут! Иди к моему голосу! Быстро! — ответила ему Паллада. И вот, оставалось лишь дождаться юношу и соскребать кровь и мясо со сферы, чтобы из него не восстановился царь гигантов. Вроде бы дело сделано, но вот чутьё богини кричала об обратном. С опаской обернувшись, она обнаружила, что плоть, кости и кровь вокруг собирались в Эвримедонта. — Так, ты и без сферы способен восстанавливаться? — искренне удивилась Афина, а затем взглянув на сферу проговорила. — Значит, оно для тебя служит, только как жизненное ядро. В этот момент из пылевой завесы вышел Персей с щитом на перевес. Заметив Палладу, тот ринулся сломя голову в её сторону. В это же время ноги Эвримедонта окончательно окрепли, и он пошёл в наступление на неё, чтобы с силой вернуть жизненно важное ядро. Быстро сообразив сложившуюся ситуацию, Афина замахнулась сферой, и с криком: — Отбивай! — бросила её со всей силой в Персея, а сама стремительно вытащила копьё, и встала на пути царя гигантов. — А я тебя подстрахую. Эвримедонт увидев, в кого она метнула сферу, то с ужасом побледнел. Его кожа была и так бледной, а сейчас оно уже было похоже на чистейший снег высокогорных вершин. Причина же скрывалась в Персее. Нет. Он не обладал какой-либо скрытой силой. Тот был простым человеком. Да. Когда Гея планировала царя гигантов, то та не видела в людях нечто столь опасное и угрожающее, что может представлять проблемы её творению, из-за чего она не дала ему неуязвимость к их атакам. Благодаря чему, даже такой незаурядный юноша, смог оставить синяк у него на затылке, который до сих пор не зажил. Парень же мигом понял контекст всего происходящего, и молниеносно среагировав, ударил щитом по сфере так, чтобы наверняка её разломать. Однако, её лишь отрекошетило в сторону, а царю гигантов оставалось лишь остановиться и обречённо наблюдать, ожидая своей неминуемой гибели. Вот только, ядро лишь приземлилось на землю. Афина и Персей окатил шок и тревога, ведь всё должно было быть с точностью наоборот. В этот миг, в их сердцах проникла безысходность и отчаяние. Наивно было думать, что этого монстра можно так легко убить. На лице Эвримедонта красовалась злорадная широкая улыбка. Но вдруг, в руинах эхом раздался треск, что встрепенуло всех присутствующих, ведь оно шло от сферы. С каждым мигом, трещина на ней всё расползалась по всей её длине, в буквальном смысле причиняя адскую физическую боль царю гигантов, что аж тот упал на колени прямо перед Афиной. Вроде бы уже можно было праздновать победу, но также как треск неожиданно начался, оно неожиданно и закончился, не завершив дело до конца. Этим воспользовался Эвримедонт, мигом рванув с места. Это заметил и Персей, и также ринулся в сторону сферы, дабы добить её. А Паллада в свою очередь замахнулась и всадила копьё в живот гиганта. Но задержать его надолго ей не удалось, так как раздался выстрел, и верхняя часть царя гигантов отделилась от нижней, и кровавым шлейфом полетела к своему ядру, к которой уже вплотную добрался юноша. — «Вот чёрт! Этот ублюдок выстрелил внутри себя, чтобы не терять времени!» — процедила Афина, смотря в след улетающему гиганту. Но неожиданно, та услышала звук набирание воздуха. С опаской взглянув на нижнюю часть тела Эвримедонта, которая до сих пор была насажена на копьё, то увидела, что она раздулась, как переполненный шарик с водой. Паллада рефлекторно одёрнула копьё назад, но из-за того, что место проникновение стала тугой из-за набранного воздуха, оружие богини зацепилось, и притянуло его вплотную к себе. У той не было шансов увернуться. Прогремел взрыв, тело Афины улетело ввысь, а вот Персей не обращал на это и на летящего в его сторону гиганта внимание. Он занёс щит над пульсирующей сферой, вот-вот намереваясь расколоть злосчастное ядро. Но всё выглядело так, что Эвримедонт успеет остановить юношу. Так оно и было бы, если бы не четыре особы.РОЗА
Донеслись голоса Медузы Гаргоны, и через миг сквозь пыльную завесу вылетела шипастая стрела, которая тут же вонзилась в висок Эвримедонта. Тот, от внезапности приземлился на землю, когда до цели оставалось всего-то несчастные полтора метра. Ладно бы эта напасть, но пронзенная в его голову кровавый снаряд, начал прорастать внутри него, словно корень отращивая новые и новые шипастые отростки. Эвримедонт из-за них не мог даже сдвинуться с места, так как стебли обвили уже всё до последнего, и сейчас приступили к внутреннем органам. И прежде чем, как потерять зрение из-за расползающихся в его мозгу шипах, он увидел, как щит Персея уже на пол пути к сфере. Долго не думая, тот сделал последнее своё действие, а именно выстрел своей руки в сторону парня. Но к сожалению для него было слишком поздно. Обычный деревенский рыбак со всей силы раздробил в труху ядро жизни гиганта, которого специально создали, дабы уничтожить богов. А летящий в юношу кулак по пути рассыпался в прах, как и само тело Эвримедонта. Он также из неоткуда появился, также и сгинул в никуда. Когда последний прах отродья Геи улетела прочь, Персей от усталости упал на колени, и смотрел вдаль. Пыль начала рассеиваться, и среди клубов дыма в первую очередь появился огромный змеиный хвост, а после и остальное туловище Медузы Гаргоны. На руках у неё была Афина, с раздолбанным гоплитом и ранениями по всему телу, но в сознании. И завидев юношу, та с улыбкой помахала ему. — Вы целы! — радостно закричал он, подбежав к гиганту и богине. — Я относительно цела, — усмехнулась Паллада. — Да плевать! Главное вы живы, я думал, что вас после взрыва того! — чуть ли не со слезами говорил он. — Пф, для меня это плёвое дело. Я же дочь Зевса, всё-таки, — хвасталась Афина. — Ох, так ты уже оправилась? — наигранно удивившись спросили средние головы. — Значит, и наше лечение тебе не требуется, — подытожили нижняя и главная голова. Персей только сейчас заметил, что руки Медузы Гаргоны были покрыты сгустком плавно протекающей крови. — Эй, погоди! Погоди! Я пошутила! Это шутка! Шутка! — в панике протараторила Паллада, крепко сцепившись за гадюку. — У каждой шутки, есть доля правды, — добро улыбнувшись заявила верхняя голова. — Как бы-то ни было. На этом уже всё? — спросил Персей. — Да, всё, — утвердительно кивнула Афина, и все, наконец, вздохнули с облегчением. В воздухе зависла тишина. Все присутствующие смотрели друг на друга тоскливым взглядами. Но это реально было концом. Афине, с неохотой пришлось попрощаться с Персеем. С человеком, который хоть и не скрасил её рутину, как Эвримедонта, однако, заставил ту почувствовать нечто другое внутри себя. В качестве напоминания о себе, она отдала юноше свой щит. Медузе Гаргоне не соврали. Зевс без подвоха предоставил ей отдельное место в Вальгалле и полную амнистию, за помощь её дочке. Также, благодаря слуху, что пустила Афина, к ней самой боги начали относиться более мягко. Главным доказательством этого был Посейдон, который при встрече с ней не убил её на месте, а лишь окинул зловещим взглядом. Помимо этого, она активно помогала Палладе по поимке беглых гигантов и восстановлению поселения на острове Серифос. Персей же спустя два года отправился в свободное плавание. Даная и Диктис были уже благосклонны к этому, так как после того подвига, они поняли, что он готов к большому миру. За десятилетия путешествия, тот повидал столько, городов, стран, народов, империи, что невозможно было сосчитать. Кроме этого, Персей также занимался тем, что помогал нуждающимся на пути. Благодаря ним, о нём начали слагать легенды и целые мифы о великом герое. Конечно, он не забывал о Медузе и Афине. Тот с ними несколько раз пересекался в путешествии. С первой, они всегда забавой ради устраивали драматичные сцены перед людом, как герой побеждает чудовище, а вот с последней, они с теплотой вспоминали о той неделе проведённой вместе. Закономерным итогом было их влюбленность друг к другу. Паллада здраво понимала, что не сможет жениться на смертном, ибо их жизнь коротка. Но та придумала обходной путь для Персея, а именно дождаться его смерти, чтобы в Вальгалле встретиться с ним. Так те и порешили. И когда повидавший все блага и невзгоды бренного мира пожилой Персей, испустил свой последний дух и закрыл глаза, то в ту же секунду он их и открыл. Перед ним предстала красоты Вальгаллы: чистейшее голубое небо, воздушные облака и летающие по воздуху острова, и освежающий бриз, что приятно ласкал его уже молодую кожу говорить не приходится. Тот понял, куда попал. В этот момент, позади него донёсся приятный и долгожданный голос той, которую всем сердцем полюбил ещё в Серифосе. — Теперь, нам ничто не помешает быть вместе навсегда, любимый. Обещаю тебе, — сказала Афина.***
В замке и на трибуне воцарилась тишина. Заданный вопрос шута Трибуле и неожиданно застигнутая врасплох Афина заставил их всех навостриться. — Итак, Вы все-таки ответите? — неугомонно спрашивал придворный дурак. — Кому Вы обещали жизнь в случае победы богов? — Паллада молчала. Она до сих пор стояла, как вкопанная не зная, что ответить. — Эх, понятно с Вами. Видимо, Вы из тех девиц... — устало вдохнув промолвил шут. — Погоди, — вдруг окликнула его Афина. И сжав кулаки, та пересилив себя подтвердила. — Да, у меня есть возлюбленный. По арене прокатилась буря обсуждений: со стороны богов и со стороны людей. Первые были малость удивлены, ибо, как вообще бог может влюбиться в человека? А вторые были немного раздражены тем, что она захотела спасти лишь одного, а не всё человечество. Богиня мудрости же молча слушала. Каждые произнесённые слова с болью резонировали внутри неё. Не выдержав давления, та громко топнула копьём по полу, и вся трибуна мигом утихла. —Да! Мои намерения эгоистичные! — начала она. — Но я не могу просто так позволить, чтобы любовь всей моей жизни стёрли с этого мира! Ведь, я дала ему обещание. Последние слова Афина произнесла с отчаянием и горечью. Брунгильда без сарказма или злорадства смотрела на неё с пониманием и сочувствием, как и возмужалый Персей. Зевс с наслаждением упивался, так как предвкушал победу. Ничто не мотивирует лучше, как дорогой человек, жизнь которого зависит от тебя. А что Трибуле? Он на удивление всех, не язвил, не шутил, не дурачился, а вместо этого, спокойным и успокаивающим голосом промолвил: — Вот с этого и нужно было начинать, недотрога. Придворный дурак, наконец, окончательно понял, кто же перед ним стоит.