***
— Докуривай и приходи. Я буду внутри тебя ждать. Йоэль нехотя выпустил из своих объятий Алекси, который, обняв себя от холода, юркнул в дверь и пошёл в сторону лестницы. Поправив на себе одеяло, блондин осторожно отодвинул его край и устроил поудобнее руку, меж пальцев которой тлела сигарета. Затянувшись горьким дымом, Хокка сделал пару шагов и опустил одну руку на перила веранды, устремляя свой взгляд в почти непроглядное ночное пространство, освещаемое лишь снегом, отражавшим свет из окна дома. Встряхнув головой и отвлекаясь от рассматривания пейзажа, он, напомнив себе, что его ждёт Алекси, тянул затяжки одну за одной, чтобы быстрее избавиться от сигареты. — Ты наверху? — громко спросил парень, закрывая за собой дверь и снимая кеды. Обернувшись, он увидел знакомый красно-синий свет, исходящий со стороны спальни. Почувствовав, как внутри от появившегося предвкушения разгорается огонь, Йоэль направился к лестнице. Разрази меня гром, если это то, о чём я думаю. Поднимаясь по ступенькам, блондин смотрел в сторону кровати, и, когда он достиг середины пролёта, его взору открылась безумная картина: среди света кольцевых ламп, на вновь аккуратно застеленной кровати сидел Каунисвеси. Его грудь была крепко перетянута уже знакомой портупеей, на лице — чёрная маска, у края кровати — несколько игрушек. — Чёрт возьми, — только и смог произнести Хокка, заворожённо смотря на представшее перед ним зрелище. Алекси смиренно сидел, опустив руки на свои обнажённые бёдра. — Я обещал тебе подарок, — прошептал он, не шевелясь. — Боже, Алекси… — Йоэль направился к кровати, но тут же был остановлен. — Нет. В кресло, — брюнет показал на кресло, что стояло у двери, ведущей на балкон. Хокка оторопел, не понимая, чего хочет от него брюнет. Нахмурив брови, он посмотрел на Алекси. — Тебе ведь понравились мои трансляции? — слегка качнув головой, спросил тот, на что блондин коротко кивнул. — Теперь ты увидишь это вживую. — Чёрт возьми… — прошептал Йоэль. — Как и на трансляции, ты не можешь ко мне прикоснуться. Но я сделаю всё, что ты скажешь. По коже Хокка пробежали мурашки. Выдохнув, он опустился в кресло, абсолютно не понимая, как вести себя. Просить Алекси что-то сделать на трансляции оказалось намного проще, чем пытаться произнести то же сейчас — мысли в голове смешались, и он даже не знал, что говорить. Блондин смотрел прямо в горящие голубые глаза, что виднелись из-под маски, и пытался собраться с силами. Внутри него всё пылало, а низ живота начало ещё сильнее скручивать в желании увидеть вживую всё то, что когда-то наблюдал на экране. — Поласкай себя, — наконец выдавил Йоэль, рукой цепляясь за одеяло, в которое он до сих пор был закутан. Ухмыльнувшись, брюнет принялся медленно поглаживать своё тело. Ласковыми движениями проходился по коже, то и дело спускаясь к члену и неторопливо массируя его. И не скрывал того, как ему нравилось смотреть за реакцией блондина — взгляд, что был прикован к развратному и похотливому действию, говорил о многом. О желании взять Алекси прямо здесь и сейчас. Наплевать на условности и то, что шоу только началось. Взять его за бёдра, прижать к себе и вытрахать из него все силы, оставить лишь самую малость, чтобы тот мог дышать. Сполна насладиться им, как сделал сам Алекси час назад. Но шоу продолжалось. Активные ласки тела парня действительно заставляли мысли Хокка путаться, но все они были лишь о диджее, что ублажает себя прямо перед ним, точно в тех самых снах, которые так часто снились им обоим. — Возьми плётку, — немного осмелев, произнёс Йоэль. — Накажи себя. Каунисвеси не заставил ждать. Взяв в руки плётку, он стал нежно поглаживать кончиками верёвок кожу на оголённых бёдрах. Взмах — и лёгкий, точно дразнящий удар пришёлся на розы, что украшали ногу. Довольно улыбнувшись и прикрыв глаза, он продолжил действия, касаясь бёдер и торса. По телу Хокка от увиденного прошла очередная волна мурашек. Чувствуя, как становится жарко, блондин расправил одеяло и снял с себя толстовку, что не могло остаться незамеченным. Увидев, как Йоэль раздевается, при этом стараясь не пропустить ни одного мгновения, Алекси ухмыльнулся. До чёртиков возбуждало то, как он на него смотрел. Каунисвеси мысленно задумался: таким ли взглядом Йоэль смотрел его трансляции? Так ли он сжимал кулаки, так ли сильно закусывал губу? Так ли ярко горели его глаза? — Сильнее. Я знаю, что тебе нравится сильнее, — Йоэль удивлялся сам себе, но становился всё более открытым. Он уже знал, что бы хотел увидеть, и лишь терпеливо наслаждался шоу, которое устроил для него Алекси. — Вот так? — игриво улыбнувшись, брюнет ударил себя так, что на бледной коже через секунду появились красноватые следы от удара. — Или сильнее? И снова удар, ещё сильнее предыдущего. — Продолжай, — сквозь зубы процедил Хокка, опуская руку на свой член и сжимая его у основания. Устроившись поудобнее, Каунисвеси продолжил порку: хаотичными движениями бил себя плёткой и каждый раз томно вскрикивал от приятной и такой возбуждающей боли. Хокка сдерживал себя как мог — от этого зрелища он действительно изводился. Низ живота тянуло с невероятной силой, и казалось, ему хватит лишь пары мгновений, чтобы кончить. — Хватит, — остановил он спустя несколько минут. — Покажи мне, что бы ты делал, если бы я мог к тебе прикоснуться. Не задумываясь, Алекси повторил то, что творил буквально недавно, когда пригласил Йоэля в приватную трансляцию: сев на колени, диджей взял в рот два пальца и, втянув щёки, начал их посасывать. Пошло высовывая язык, Каунисвеси облизывал фаланги, стонал, точно на тех самых трансляциях, и запускал пальцы всё глубже. Опустившись вновь на спину, он вытащил смоченные пальцы изо рта и протянул их вниз прямо к колечку мышц. Слегка оглаживая вход, брюнет медленно надавил одним пальцем и, издав томный стон, начал вводить его до самого основания. По коже бежали мурашки лишь от осознания того, что прямо сейчас в метре от него сидит Йоэль, который не просто наблюдает за его действиями, но и сходит с ума от жгучего, буквально выкручивающего суставы желания. Представлять его, едва контролирующего себя возле экрана, было сладко. Но видеть ту же картину вживую оказалось в миллиард раз прекраснее. И это подстёгивало вести себя ещё развратнее, всецело отдаваясь своему же собственному желанию и похоти. Алекси взглянул в глаза Йоэля и не увидел там привычного голубого: только почерневший от переизбытка страсти взор. Не прерывая зрительный контакт, мальчишка почти полностью вытащил палец и тут же ввёл его обратно. Он знал свое тело, знал, куда надавить, чтобы ощутить такое необходимое сейчас удовольствие. От полученных ощущений диджей закатил глаза и буквально кожей почувствовал, как эта картина сильнее распалила Хокка. Тот еле держался, сжимая подлокотники до побелевших костяшек. — Алекси, чёрт возьми, — сквозь зубы процедил Йоэль, прикрывая глаза и сильнее вжимаясь в кресло. Каунисвеси лишь хищно ухмыльнулся в ответ и добавил второй палец, продолжая активно растягивать себя. Свободной рукой парень гладил свой торс, сжимал каждый сосок по очереди, не переставая при этом сдавленно стонать, закусывая губы. Становилось жарче с каждой секундой. Воздух в помещении раскалялся, и дышать с каждым мгновением становилось всё труднее. Задев простату, Алекси внезапно прогнулся в спине и, не сдержавшись, громко застонал. Блондин, который, казалось, совсем перестал дышать от того, что перед ним разворачивается, опустил руку на свой напряженный член. Едва он успел прикоснуться к нему, как Каунисвеси остановился и внимательно на него посмотрел. — Руки! Ты только смотришь, но не прикасаешься к себе, — сказал тот, остановив свои действия. — Или я останавливаюсь. — Понял, — ответил Хокка, отпуская член и вновь цепляясь пальцами за кресло. — Продолжай. Алекси ухмыльнулся, возвращаясь в прежнее положение, и продолжил себя ласкать. Хокка же изводился, чувствуя, как его член мучительно пульсирует, стоит ему только взглянуть на обнажённое тело диджея. — Пробка, — тихо сказал Йоэль. Каунисвеси остановился и внимательно посмотрел прямо на блондина. — Что? — медленно произнес брюнет. — У тебя лежит пробка. Возьми её. Послушно кивнув, мальчишка взял фиолетовую пробку и, развернувшись к Хокка спиной, начал вводить её внутрь. Плавно войдя до конца, он резко вытащил её, сопровождая свои действия до одури пронзительным громким вздохом, от которого по коже обоих пробежали мурашки. Чувствуя, что Йоэля это тоже заводит, Алекси продолжил, повторяя движения вновь и вновь. Слаще всего Каунисвеси было осознавать: прямо сейчас, в этой извращённой позе, с пробкой в теле и стонами, которые то и дело вырывались из него, он заводит Йоэля в несколько раз сильнее, чем на каких-либо трансляциях. Оттого низ живота сводило ещё сильнее, и диджей окончательно погружался в приятную истому. Хокка, тем временем, готов был искромсать обивку кресла, точно сорвавшийся с цепи пёс. Ногти впивались в подлокотники до боли в фалангах, и всё, чего он хотел — кроме власти над обнажённым мальчишкой перед ним, — это прикоснуться к себе. Блондин точно понимал — он возбуждён настолько, что ему хватит и нескольких прикосновений к себе, чтобы излиться. Каунисвеси решил сменить позу и, развернувшись, лёг на спину, открывая перед парнем ещё более развратный вид. Продолжая вводить в себя пробку, диджей стонал, другой рукой цепляясь за смятую простынь. Йоэлю нравилась такая смена положения. Настолько, что он вдруг ощутил то ли смелость, то ли власть. Пока брюнет, закатив глаза от удовольствия, вновь вытаскивал из себя пробку, Хокка встал с кресла и решительно залез на кровать, пристраиваясь меж ног мальчишки. Тот не понимающе посмотрел на него, медленно убирая пробку в сторону. — Я не разрешал тебе меня трогать, — судорожно прошептал Алекси, чувствуя, как головка члена ласкает его растянутый пульсирующий вход. — Я могу уйти, — насмешливо произнёс Хокка, издевательски двигая членом меж ягодиц брюнета. — Хочешь, чтобы я ушёл? —Н-нет, — выдохнул Каунисвеси, подаваясь бёдрами. — А что мне сделать? — улыбаясь, спросил тот, проводя языком по вспухшим губам. — Скажи. — Йо-оэль… — голос мальчишки был скорее жалобным, даже молящим. — Просто скажи. — Войди в меня… — прикрыв глаза, неловко сказал он. — Вот как? — усмехнулся Йоэль. — Значит, показывать себя ты можешь, а попросить трахнуть тебя стесняешься? Йоэль провёл пальцами по щеке Каунисвеси и вовлёк его в поцелуй. Целовал жадно, хватая того за пряди, оттягивая его голову назад. Кусал губы, будто дразня, а тот, в свою очередь, всё интенсивнее подавался бёдрами в желании скорее почувствовать его внутри себя. — Мой, — сквозь поцелуй прошептал Йоэль, направляя член к пульсирующему входу брюнета. — Скажи это ещё раз… — на выдохе протянул Алекси. — Прошу. — Ты мой, — повторил тот, касаясь его щеки губами. И это то, чего так хотел Каунисвеси. Принадлежать целиком и полностью только одному человеку. Не стесняться себя, своего тела и своих желаний — а они точно были необычными. Йоэль требовательно вошёл в Алекси, чувствуя, как скучал по этому ощущению. Как мечтал столько месяцев подряд вновь оказаться внутри него, слышать стоны, видеть его под собой таким возбуждённым, развратным и до одури желанным. Как его тело соблазнительно светилось от ярких красно-синих ламп, как его возбуждённый взгляд требовал больше и больше, как с его губ срывались рваные «ещё» и «глубже». Потеряв счёт времени, они лишь меняли позу за позой, искали губы друг друга, оставляли засосы, что точно станут предметами насмешек парней, обнимали друг друга, целуя каждый сантиметр кожи. Слишком хорошо, слишком долгожданно, слишком нужно. — Я так скучал по тебе, так скучал, — шептал Хокка на ухо Алекси, убирая влажную прядь от щеки. И они оба скучали. Эта ночь была слишком нужна им обоим, чтобы наконец расставить все точки над i. Кроме одной.***
Утро было самым что ни на есть добрым. С приятным ощущением в теле Хокка смирился ещё ночью, засыпая с любимым на груди. Нехотя открыв глаза, он увидел, что Алекси рядом нет. Наигранно выдохнув, блондин почувствовал еле доносящийся аромат — судя по всему, брюнет встал раньше и решил приготовить завтрак. Улыбнувшись самому себе, Йоэль нашел на тумбочке телефон и взглянул на уведомления. Запоздавшие поздравления, пуши от разных приложений, сообщения из общего чата — казалось, что он спал неделю, иначе откуда столько всего за одну ночь? Медленно листая список уведомлений, блондин взглядом зацепились за одно из них — из того самого приложения. Не веря своему помутненному взору, он протёр глаза и, нажав, внимательно посмотрел на текст, что вызвал у него странную улыбку. «Makea pulla Masii удалил свой профиль».