***
В комнате ее встретила уже вставшая Петра. Окна были нараспашку открыты, а комната была идеально чистой. — Петра? Сейчас рано для уборки, тебя Леви покусал? Ты во сколько встала? — Привет, Трисса. Я не ложилась. Никто меня не кусал, просто у нас ужасный бардак! Я позвала Оруо, у нас свидание, так что ты сегодня вечером исчезаешь. — Чего?! Оруо?! Нет, я не согласна. — Да брось ты! Я вчера так старалась и у нас с Ханджи получилось. Ты не ночевала здесь, значит была у Эрвина. Я права? Это будет моей наградой. — Подожди! У вас с Ханджи? — Ну да… Прости. Ханджи ко мне подошла пару дней назад и начала расспрашивать о тебе и…командующем. Она предложила план, чтобы вы остались наедине. Только пришлось испортить мою рубашку, но она мне все равно не нравилась. Но у нас получилось. Глаза Биатрисс округлились от шока, а потом она залилась смехом. «Вот негодяйка, Ханджи» — промелькнуло в ее голове. Неужели она обвела всех вокруг пальца? А какова вероятность того, что она и мужчинам предложила те же самые планы? Эрвину — помочь Петре и Леви, а вот Риваю — помочь с Эрвином и Трисс? — Ты чего смешься? — Знаешь, она тоже подходила ко мне. Предлагала свести вас с Леви. Создать ситуацию, чтобы вы остались только вдвоем, но видимо она всех обманула. — О господи… — Начало доходить до Рал. — Для меня было неожиданностью появление Эрвина, а для тебя значит неожиданостью стал Леви? — Да… Вот ведь! Теперь они обе смеялись. Так глупо получилось. Зое — настоящий гений. Было неприятно, что Биатрисс за вчера обманули целых два раза, но в глубине души она была рада. Наверное, Ханджи, просто устала, что ее друзья ходят свободные, поэтому прибегнула к крайним мерам. — Ну так что, Биатрисс, вы опять книжки читали? — Нет. — щеки стали пунцовыми. — Вы что…? — Нет. Почти, но Эрвин сказал, что мы должны быть в здравом уме. — Он отказал тебе? — Да, но только потому что я была пьяна. — Что? Не может такого быть! Ты такая красивая, тем более в этом. Любой бы мужчина тебя желал, если ты ему нужна… — Петра! Дело в другом! Это… было ради меня. Чтобы я потом не жалела. — Оправдывай его дальше. Не верю в я такое благородство. От слов подруги стало еще тоскливей. Может она правда была ему противна? Но ведь она чувствовала, что он желал ее, тогда в комнате Зое. А может она после этого и стала ему противна? Хотя она верила ему, этим он хотел показать не свое отвращение к ней или ее телу, а то, что ему была важна она как личность. Ему было комфортно с ней, и это для него было дороже чем просто секс. — Знаешь, что, подруга. Отвали. Ты хоть что-то понимаешь в этом? — Теперь она начала злится. — Ты сама-то мечешься то к Леви, который сам не понял, что хочет от тебя, то к глупому Оруо, который ценит тебя только за милое лицо, ведь большее понять не способен. Да и понимать-то нечего. Через секунду Трисс тут же поняла, что не сдержалась и сказала глупость. Ужасную глупость. Это можно было и понять по опущенным глазам Рал. Что она за дура? Можно же хоть раз подумать головой, прежде чем открывать рот. — Иди к черту. Хватит тебе лезть в мою жизнь. Сначала тот вечер у Леви, потом вчерашнее. Раз ты такая умная, то почему у тебя самой в личной жизни все так плохо? Рыжеволосая подошла к двери, оттолкнув Трисс и ушла, хлопнув дверью. Эмоции Кальт ушли так же быстро, как и появились. Не нужно выплескивать свою желчь на близких. Видимо, весь день обещает быть таким провалом и разочарованием близких людей в ней.***
Конечно, у Трисс был выходной, но когда ты в военной форме, то отношение к тебе более лояльное, не нужно везде тыкать документами доказывая, что ты имеешь права пользоваться военной конюшней, потому что ты — чертов солдат Разведкорпуса. Но вот взгляды людей, пока она шла по улицам Троста, направленные на нее, заставляли чувствовать себя не в своей тарелке еще больше. Руки потели, а сердце бешено колотилось с каждым шагом. Она замерла у тяжелой двери, не решаясь постучать, но ведь она не слабачка. Она видела смерти товарищей, убивала титанов, была одной из лучших в Военной Полиции, вошла в десятку лучших кадетов, для того чтобы сейчас трусить и боятся постучаться? Трисс взяла себя в руки и уверенно ударила. Три негромких стука, последний чуть громче. И вот торопливые шаги. Захотелось убежать, но Кальт стояла на месте. Наконец, дверь распахнулась. На пороге стоял высокий мужчина. Его когда-то светлые волосы отдавали сединой, небольшая бородка, и ясный взгляд изумрудных глаз. Мужчина сначала удивился, но потом его взгляд потеплел и губы расплылись в улыбке. — Доченька… — Сказал он и тут же обнял Биатрисс, которая ожидала чего угодно, но не такой реакции. — Это правда ты, милая? — Папа… — Чуть прошептала она и обняла отца сильнее. — Заходи скорее. Мы так рады. Джоан! Господин Кальт притянул дочь в дом, закрывая дверь. С кухни послышались бормотания. — Ну что такое, Оливер? Когда женщина вышла в коридор, то замерла, поправляя каштановую косу. Серые глаза женщины глядели не на девчонку, что всегда отличалась упорством, а на прекрасную девушку. Невысокая, светловолосая, с прямой осанкой и яркими глазами. Неужели она так выросла? Биатрисс сама подошла к матери и крепко обняла. Джоан лишь ответила на ее действие, прижимая своего ребенка к себе. — Биатрисс! Здравствуй, ты приехала! — Да, мама, приехала.***
Возвращаться домой почти всегда приятно, пусть Трисс и особо не знала это жилище, но вот родители, прежние запахи, те словечки — это все вернулось. — Давай я быстро приготовлю твою любимую запеканку? — не унималась мама. — Мам, не стоит. Я уже и так наелась, спасибо большое. — Знаешь, мы видели тебя в последний раз полтора года назад, юная леди, и мы ужасно скучали. — И переживали! Когда Петра рассказала нам про то, что ты ранена, я чуть с ума не сошла! Хотели уже написать, но ты же даже наши письма не читаешь! — После того, что вы мне наговорили, я стала их выбрасывать. Откуда вы это то узнали? — Прости нас, Биатрисс, но твое решение…было слишком неожиданным, тем более учитывая, что происходит! Мы боялись за тебя, ты ведь жила в столице, была Военным Полицейским! Так старалась, чтобы потом идти в Разведкорпус? — Закрыли тему. — Ее голос стал холодным. — Это мое решение, обсуждать его с вами — я не собираюсь. Раз ушла — значит были причины. Она понимала, что разговаривает с родителями слишком грубо, хотя они уже два часа стараются наладить с ней контакт. Неужели осознали, что стоит быть помягче с дочерью? А вот она оставалась той же упрямицей. — Точно… Ты уже взрослая. Стала такой красивой и серьезной, спокойной. Надеюсь, ты не пожалела, что теперь разведчик? — Отец говорил с ней серьезно и очень внимательно. В ее голове тут же всплыли бои, кровь, трупы, мертвые тела титанов. Но она не жалела. Иногда было страшно, ужасно страшно, но теперь она почувствовала вкус жизни, от которой теперь не откажется. — Не жалею. Следующий образ принадлежал Петре. Они снова вместе, как в старые добрые времена, правда Трисс утром ей наговорила такой ерунды, что возвращаться стыдно. А после — Эрвин. К чему он сейчас? Если бы она не перешла в Разведку, они бы никогда больше и не заговорили бы. — Ты спросила как мы поняли, что ты выбрасывала письма? Ну, во-первых: ты наша дочь, мы знаем твой характер. Во-вторых: ты бы не оставила без внимания новость, что стала тетей. — Что?! — Она даже встала от такой новости. — Неужели Раф и Агата?! У них ребенок?! — Да. Агата родила прошлым летом. В конце августа. Твою замечательную племянницу — Мишель. — Боже… Я…так рада. Даже не знаю, что сказать. — Она улыбалась. Сколько же она пропустила? У ее брата уже есть дочь. Невероятно. Так хотелось увидеть Рафаэля, его жену Агата — прекрасную девушку, и их малютку — родную кровь. — А ты то хоть не родила за все это время? — От вопроса матери девушка рассмеялась. — Родила? Боже, я же даже не замужем! — Вы с Уильямом как-то говорили о свадьбе. — Говорили, но мы расстались больше года назад. — И ты не нашла никакого достойного мужчину? Неужели в Разведке все так плохо с мужчинами? — Все в Разведкорпусе — смертники. Заводить там отношения — губительно. Сами должны понимать, там постоянно огромные потери, не хотелось бы становиться вдовой через неделю после свадьбы. Знали бы мама с папой, что их дочь воздыхает по предводителю этих «смертников». И он отвечает ей тем же. Но знакомить их она не собиралась. Они едва вместе. Между ними было пару поцелуев и множество разговоров. Эрвин в роли мужа? Даже звучит глупо. Для замужества нужна любовь, а она его не любила. Это было обычное влечение и симпатия.***
Время близилось к вечеру. Провести полдня у родителей еще года три назад, показалось бы Кальт пыткой, но сейчас она была искренне рада. Она больше не бунтующий подросток, да и они воспринимают ее уже как самостоятельного человека и личность, это больше не их малышка Трисси, которая любила устраивать беспорядок и кататься на плечах отца и брата. Когда она уже прощалась, то чувствовала тоску. Не хотелось покидать их, но она боялась, что задержавшись хоть на минуту, то непременно вспомнит почему однажды решила уйти в Кадеты, меняя свою судьбу. Она могла стать таким же бухгалтером в местном компании, секретарем, учительницей, обычной домохозяйкой, но выбрала совершенно иной путь. Наверное ее за всю жизнь столько не обнимали и не целовали, как за сегодняшний день. На выходе Биатрисс все время останавливали и говорили приезжать к ним чаще. А нам так и будет делать. Нужно налаживать свою жизнь и оставлять детские обиды в прошлом.***
Дорога обратно до штаба показалась намного короче, чем в сам город, но это не было чем то плохим. Просто наблюдению, то о чем искала подумать Кальт. Уже в Разведкорпусе Трисс не решалась идти в комнату. Вдруг Петра там с Оруо, а она зайдет. Решив, что это и ее комната тоже, она пошла туда. Никого там не было, пришлось открывать своими ключами. Это к лучшему, что сейчас подруги нет, можно и сходить смыть с себя запах лошади. Как бы Трисс не любила этих животных, но их аромат, ей точно не нравился. Сегодня ей не так повезло, как это обычно бывает. В душе было еще несколько девушек. Они либо долго служат, либо в высоком звании, ведь живут в корпусе главного здания. Туда не подселяют просто так, ведь есть общежитие, но и ладно. Пока девушка мылась, они уже ушли, стало комфортнее. Она надела чистые темные брюки и светлую блузку, на ногах были туфли на небольшом каблуке. Влажные волосы быстро сохли в тепле. Петры все так и не было видно, поэтому Трисс пошла на ужин одна, надеясь увидеть ее хотя бы там. Пока было немноголюдно. За их столом сидели только Моблит и Нифа. Трисс уже шла туда с подносом еды, как ее окликнули. — Эй, недалекая, дело есть. — Леви, ты так любезен. — Пошли сядем отдельно. Нужно поговорить. Она без лишних вопросов пошла за Аккерманом. Они сели за дальний стол и она уставилась на Ривая, ожидая. Что ему было нужно? Снова Петра? Эрвин? Ханджи? Или просто так решил поболтать с ней сам Леви Аккерман? — Я тебя позвал, чтобы обсудить вчерашнее. — Чего тут обсуждать? То как Ханджи стала свахой и решила лезть не в свое дело? — Хм… Значит ты уже знаешь, что она говорила со всеми? — Догадалась. — Сказала она и отправила ложку риса с овощами в рот. — Где Рал? — Без понятия. У Оруо, может быть. — Он тоже не знает где она. — Что ты ей вчера наговорил? — Ничего такого. Мы все решили между собой, поняли, что она не хочет ничего менять. — Отшила тебя? Мы утром повздорили, может она решила уехать на выходные. Все с ней нормально. — А вы то из-за чего? Неужто из-за шалости этой четырехглазой? Хоть разговор перешел в другое русло. Не о Петре. С ней потом будут выяснения. — Косвенно. — Значит, что-то с Эрвином? — Тебе так это интересно. — Да. Мне невероятно скучно, этот бровастый ничего не рассказывает, а ты можешь. — Великая честь. Что ты хочешь услышать? То, как мы сидели пока вы там с Петрой вино отирали, или что другое? — Почему бы и нет. Может ты его тогда ударила, за его выходку с этими правилами. Сзади послышались шаги и приветствие. Это были Мик и Ханджи. — Леви, неужто ты подружку завел? — Начал Закариас с улыбкой. — Здравствуй, Биатрисс. — Привет! А вы чего тут? — Проваливайте отсюда оба. — Выпалил Аккерман. — Все, Ханджи, пойдем. Вон видишь, свидание у них. — Вам бы шуточки придумать по острее, Капитан Мик. — Да ладно тебе, клубничка, расслабся. — Чего? Вдруг он сам после сказанного замер и приблизился к ней, нюхая ее. Кальт так опешила, что замерла, не зная, что и делать. После они ушли. — Не обращай внимания. У него острый нюх и странная привычка всех обнюхивать. Привыкай. — М-да уж… — Протянула она. Она слышала об этом, но в живую ее обнюхивали впервые.***
Эрвин сел с болтающими Ханджи и Миком, но Леви с ними не было. Это показалось странным, ведь он не опаздывает обычно. — Леви не видели? — Да сидит вон там, отдельно, ты посмотри, с девушкой твоей воркует. — протянул Закариус, словно кот, слопавший банку сметаны. — Чего? — Непонимающе спросил Смит и огляделся. — Значит, девушкой? — Тут же подхватила Зое. — Вы о чем? Наконец, он понял в чем дело. За дальним столом сидел Леви и Биатрисс. Они болтали за едой вдвоем. Эрвин не был ревнивцем, только если самую малость. Но точно не к Леви. У Аккермана сложно вызвать теплые чувства, и пока в его голове другая девушка. Да и если бы Кальт интересовали другие мужчины, она бы не стала приходить к нему вчера, рассказывать о себе. Это все было слишком личным. Она, как утренний цветок, постепенно открывалась перед ним, показывала свои эмоции и поддавалась резким порывам, заставляющие делать глупости, но ему это нравилось. Она могла отвлечь его от дел, какими забита его голова и все время и дать минутку расслабиться. Это он ценил в ней больше всего. Но мучал его другой вопрос: о чем эти двое могут болтать? — А ты чего такой довольный, Мик? Улыбаешься, как будто у тебя бардак не творится в отряде. — У меня все в полном порядке, Смит. Дисциплина на высшем уровне. — А твои подчиненные в лазарете и вечно ломающееся у вас оборудование — результат тяжелых и строгих тренировок, я правильно понимаю? — Именно так. Ты ищешь к чему сейчас придраться, потому что я прав? — Нет. Я сообщаю, что приду с проверкой на неделе. Не дай бог мне что-то не понравиться, то я скину на тебя всю свою бумажную работу, из-за которой сегодня сидел в свой выходной, из-за твоих выходок, и тогда мы посмотрим. — Я понял. — Угомонился тот. — Выключай босса. Расслабься. Можешь даже с той блондиночкой, от которой так сладко пахнет клубникой, аромат, знаешь, даже напоминает что-то. — Он ухмылялся. Со своим носом он догадался. — И сколько же ты солдат перенюхал, пока искал? Небось ночами не спал и пытался узнать кто же это? — Да. Все бессонные ночи из-за тебя, Эрвин. Смит улыбнулся и вновь глянул за тот стол. Она сидела с неидеальной осанкой, непослушными волосами, но ее бровки то вздымались, то опускались, она забавно морщила носик и улыбалась. Это сейчас глупый период его мальчишечьей влюбленности? Когда объект твоего внимания — идеальный? А может сама Трисс была такой идеальной для него?***
Разговор зашел про странности друзей Леви, на этом и завязался. Особенно многое было сказано про Ханджи. Трисс до конца не понимала, зачем было это взаимодействие с Аккерманом, но он был приятным человеком, когда не язвил. На выходе из столовой она встретила Эрвина. С легкой улыбкой она подошла к нему, благо никого не было рядом. — Привет, Эрвин. — Мы с тобой уже видели, Биатрисс. — Он тоже улыбнулся и они вышли в коридор. — Я помню, но прошел уже целый день. — Так ты расскажешь, что за дело у тебя было? Я в предвкушении. — Ничего грандиозного. Обычная поездка к родителям. Давно их не навещала. — И как все прошло? — По ее рассказам не сложно было догадаться, что отношения с родителями у Кальт были напряженными. — Замечательно. — Она не хотела говорить лишнего. — А ты чем был занят? — Разгребал отчеты, которые мне вчера принесли слишком поздно. — Работал в выходной? — Приходиться иногда. Я командующий. Она остановилась под тусклым светильником и подошла к Смиту, поправляя его зеленый галстук боло и, потянув за него, поцеловала командора. Губы Эрвина отдавали кислинкой из-за клюквенного морса, который он пил пару минут назад, но ей нравился этот вкус и сам мужчина. — Точно… Командующий. — Прошептала она соглашаясь с ним, и чуть отстранилась. — Тут может пройти кто угодно сейчас. — Обычно за это переживаю я. — Вот я тебе и напоминаю, слишком уж ты спокойна. Она чуть рассмеялась и отошла от него. Они направились дальше, ближе к лестницам. — Не хочешь прогуляться на свежем воздухе? — Задал вопрос он. — Или может… — Нет. Не хочу. Честно сказать, Эрвин опешил от такого ответа. Нет, она имела полное право отказать, но это стало неожиданностью, ведь ожидал он ее согласия на проведение вместе времени. — Я устала за сегодня. Хочу побыть одна, в тишине. Потом, как нибудь… Она чмокнула его в щечку, встав на носочки и убежала, пока тот не успел опомниться. Девушка правда устала в этот вечер, но на ее отказ и ехидную усмешку повлиял еще и диалог с Леви. — Да знаю я, что у вас со Смитом что-то есть. — Закатал глаза он на ее оправдания. — Только будь с ним построже. — Ты о чем? — Не будь такой мягкой и нежной. А то ты только и делаешь, что глазки ему строишь и смущаешься. — Э-а… Да я… — Помолчи. Я не о том, что это плохо, но ради приличия его надо иногда приструнивать я считаю. А то зазнается. А он нам нужен на земле, а не на седьмом небе от счастья. Конечно, в слова Аккермана не стоило особо верить. Может это даже была и шутка, но весьма точная. Выражение лица растерянного Смита стоило того. Теперь пусть он думает об ней чаще, весь вечер, даже если она и без того не вылезает из его головы.