Чащобный дворец

      — М-мастер?! — испуганно воскликнула Арида, отшатнувшись на колдуна, молниеносно обогнувшего стол.       — В чём дело? — удивлённо осведомился тот, замерев на месте. — Разве не ты говорила, что уже бывала в том монастыре? К тому же, ты женщина. Значит, тебя должен пропустить их барьер.       — Да, но… — замялась оная, напряжённо осмотревшись по сторонам. С момента её последней телепортации прошло уже больше тридцати лет и она, к слову, за это время совсем отвыкла от мира тайн, из чего следует, что внезапное появление бывшего начальника застало её врасплох. И не то чтобы она не хотела ему помочь разобраться с проблемами, которые она же и заварила, просто… — Моя магия… — пробормотала бывшая помощница, неосознанно потирая запечатывающее клеймо. — Не думаю, что от меня будет польза… Да и возраст у меня уже совсем не для…       Не дожидаясь пока собеседница закончит свою речь, мужчина вытянул руку ладонью вверх и та тут же замолчала. Не понимая, что от неё хотят, Арида некоторое время тупо смотрела на оппонента, после чего чисто инстинктивно подошла к нему и коснулась его ладони пальцами. Неопределённо ухмыльнувшись, колдун переместил свою руку на её предплечье, как раз туда, где находилось клеймо, а затем сильно сжал, едва ли не впиваясь в кожу ногтями.       Поморщившись от боли, женщина попыталась освободиться, но мастер не отпускал, лишь усиливая хватку. В его алых глазах замелькали зловещие отблески, отчего пропало желание не только вырываться, но и дышать. Что она, в общем-то, и делала. От ужасающего взгляда вкупе с прикосновением, ей казалось, будто её плоть снаружи выжигали раскалёнными углями, а изнутри пронзали сотни игл. Эти ощущения заставили её вытянуться по струнке и застыть без малейшего намёка на движение. Однако прежде чем у неё закончился воздух, боль внезапно исчезла.       Подождав ещё несколько секунд, Аркслауд медленно разжал пальцы и отстранился, оценивая проделанную работу. Его бывшая соратница, осознав, что всё позади, наконец-то выдохнула и нерешительно, ожидая увидеть опалённые ошмётки мяса на кости, перевела взгляд на свою руку, где, вопреки ожиданиям и сугубо вымышленному запаху палёной плоти, не увидела не то что ожога, но и злополучного клейма. Впрочем, Ариду волновало вовсе не это. Сомнительно прищурившись, хозяйка ветеринарной клиники внимательно изучила свою конечность и, пронзительно охнув, бросилась к висевшему справа от рабочего стола зеркалу.       — Что это такое?! — воскликнула она, изумлённо перебирая пальцами волосы, плавно меняющие цвет с серебристого на каштановый. После того, как последний волосок потемнел до самого корня, женщина оперлась руками о тумбу и посмотрела на своё лицо, морщинистая кожа которого только-только закончила разглаживаться. — Как же это…       — Не обольщайся, — мрачно комментировал колдун, прислонившись к стене и краем глаза наблюдая за реакцией бывшей подчинённой. — Я лишь восстановил твой прежний облик. Возраст, как и клеймо, никуда не делся. Но кто знает, может, когда мои силы вернутся окончательно, я смогу это исправить…       — Когда ваши силы вернутся окончательно? — задумчиво повторила та, отвлёкшись от своего отражения. — А разве Альянс не запечатал вашу магию?       — Мою магию нельзя запечатать, — лаконично ответил мужчина, про себя отметив, что это и не магия вовсе.       — Но почему же тогда вы позволили себя схватить? — проницательно подметила женщина, нервно сцепив руки на груди – внезапное омоложение никак не давало ей покоя, но открыто радоваться этому событию на глазах у мастера она, по понятным причинам, постеснялась. — Почему не использовали её и не ушли?       — Хороший вопрос, — иронично хмыкнул Аркслауд, медленно проведя пальцами по шраму на лице. — Маг, который оставил тебе и всем остальным в ордене это клеймо, действительно был очень сильным, но, как я уже сказал, со мной у него ничего не вышло. Однако стоит отдать должное этим еретикам, у них в арсенале и помимо него предостаточно умельцев. Не сумев заблокировать мою силу, они зашли с другой стороны и отключили мне все пять чувств. Естественно их чар хватило ненадолго, но когда я пришёл в себя, вокруг уже вовсю бушевало пламя. Возможно, казнь бы удалась, если бы незадолго до этого я не поместил часть своих сил в зеркало, чем установил между ним и своей душой связь…       — То есть, вы хотите сказать, что всё то время, что мы считали вас мёртвым, вы находились в Зазеркалье? — удивлённо выдохнула Арида. В ответ на её предположение собеседник едва заметно кивнул, но его давней помощнице, слишком долго занимавшей оную должность, подтверждение, казалось бы, и не требовалось. Разумеется, о тайных исследованиях главы ей известно не было. И, тем не менее, она помнила, что тот какое-то время сильно интересовался зеркальной магией. Да и она, к слову, тоже. — Но м-мастер! Эта магия… Как вы вообще оттуда выбрались?!       — О, это было весьма сложно и заняло очень много сил и времени, но тут очень кстати объявился один юноша… — начал было колдун, приготовившись поведать оппонентке весь хитро продуманный план. Только он не учёл что та, будучи слишком взволнованной, просто молча слушать не собиралась.       — Юноша? Какой юноша?! — нетерпеливо перебила она, нервно вцепившись в столешницу. На дальнейшие судорожные раздумья у неё ушло несколько секунд, после чего женщина резко выдохнула. — О, наверное, вы имеете в виду вашего сына… Помнится, перед тем как отдать его в приют, Гислейн написала ему письмо, в котором с моей подачи указала ваш адрес. Видимо он…       — Нет, — резко подняв руку, глава бывшего ордена прервал рассуждения старинной соратницы и, устало помассировав виски, проговорил: — Не знаю, о чём вы думали, отдавая мальчишку с такими силами на усыновление, но я наладил с ним контакт ещё задолго до его появления в моём доме. Я долгие годы пытался пробудить его истинную сущность, вот только его «любовь» к людям оказалась столь высока, что он не смог смириться со своей природой и не придумал ничего лучше, чем покончить с собой. Позволь отметить, что тогда ты проделала большую работу, и внешне он был очень похож на меня. Но к несчастью, безумие матери перебило все мои гены.       Пристыженно потупившись, Арида осела в кресло и на пару минут выпала из беседы. Не дожидаясь от собеседницы следующего из контекста вопроса, мужчина коротко ухмыльнулся и раскрыл все карты.       — Видишь ли, в отличие от вас, считавших меня мёртвым, в нашем ордене всё же были люди, которые в это не верили, — произнёс он, испытующе глядя на давешнюю ассистентку. Его несколько напряг тот факт, что оная, не так давно, заявила, что после потери сил не выходила на контакт ни с одним из членов Третьей башни, недавно употребила в своей речи слово «мы». Разумеется, вполне вероятно, в её словах не было никакой подоплёки и она просто с годами приобрела привычку отзываться о себе во множественном числе или же попросту оговорилась. Однако ему, возможно из-за слишком долгой изоляции от общества, почему-то хотелось верить, что собеседница чего-то не договаривает. Как бы там ни было, последняя на его акцентирование никак не отреагировала, лишь выжидающе на него уставившись. В конце концов, колдуну пришлось успокоить свою паранойю и продолжить. — Через несколько лет после неудачной вербовки моего сына, ко мне пришёл не кто иной, как отпрыск нашей вездесущей Долорес…       — Долорес? — после небольшой паузы переспросила женщина, удивлённо моргнув. Естественно, она не сомневалась, что была не единственной, кто после распада ордена решил жить обычной жизнью, но эта новость была для неё слишком уж неожиданной. Учитывая, что пространственная ведьма не то, что с детьми, вообще с людьми плохо ладила. — Не думала, что она решит завести ребёнка… Она же…       — Да, — согласно кивнул колдун, догадавшись о мыслях оппонентки. Подобно ей он также до сих пор был удивлён этим фактом, однако доказательства были на лицо. — Малость неусидчивый, но довольно способный. Долорес хорошо постаралась, когда воспитывала его. Именно он помог мне выбраться из Зазеркалья, а прямо сейчас занимается воссоединением нашего ордена.       — Кстати об этом, — встревоженно вздрогнула Арида, обеспокоенно осматриваясь по сторонам. — Агенты Альянса очень недоверчиво относятся к любому отклонению от привычного распорядка дня каждого заклеймённого, а я уже как полчаса должна быть дома… Так что, если мы не хотим встретиться с ними, когда они сюда нагрянут, то нам следует уходить прямо сейчас.       Аркслауда, изначально посетившего бывшую помощницу только с одной целью, уговаривать не пришлось. Не сказать, что неприятности в лице Альянса сильно его пугали – вернее даже наоборот, ему всё ещё было необходимо вытянуть из кого-нибудь магическую силу. Но опять же, в излишнем внимании нужды не было. По крайней мере до того момента, когда он найдёт свою жену и прихваченный ею эликсир. Конечно, эти поиски могут затянуться и треклятые медиумы их всё-таки обнаружат. Только вот он, к тому времени планировал уже восстановить большую часть своих сил. Так или иначе, если верить словам собеседницы, в стенах монастыря проживало изрядное количество возможных жертв, обладающих магией.       С этим замыслом мужчина шагнул к хозяйке ветеринарной клиники и, вынудив её в деталях представить конечную точку, телепортировал к высоким кованым воротам. Описываемый Аридой монастырь, вопреки ожиданиям главы распавшегося ордена, привыкшего к тёмным лесным трущобам, находился на довольно открытом и продуваемом всеми ветрами участке. Там было достаточно прохладно, что, по всей видимости, обуславливалось распростёршимся поблизости океаном. Никакого освещения возле монастыря не было, и посему толком разглядеть ему ничего не удавалось, но отдалённый шум прибоя лишь подтверждал его теорию.       Единственная ведущая через каменистую пустошь дорога, извилистой лентой простиравшаяся вдоль отвесных скал, уходила далеко за горизонт, на котором маячили крыши города, подсвеченные уличными фонарями. Между ними и собственно аббатством, было всего лишь около полутора миль, что, в общем-то, тоже не было свойственно для мест, служащих обителью хранителям тайн.       — И где же твоя хвалёная защита? — скептически поинтересовался Аркслауд, просунув руку сквозь чугунную решётку.       — Да, это странно… — осмотревшись, пробормотала женщина. Веющий с океана холодок заставил её поёжиться. Во всяком случае, так это выглядело со стороны, а в действительности, дело было в неестественно громкой тишине. Бесспорно, отдалённому и закрытому от посторонних монастырю, так или иначе, предписано быть безмолвным, однако это безмолвие было каким-то уж чересчур запредельным и даже более того, потусторонним. И, что самое интересное, в самой тишине в общем-то нет ничего пугающего. Ведь оное, за неимением других ресурсов, мозг начинал навязывать и додумывать сам, создавая тревожную атмосферу.       Этим, в принципе, и занимался мозг Ариды, которой за собственным сопением начался мерещиться какой-то шорох, торжественно окрещённый подсознанием как «шелест покрова мертвецов».       — Ааа…! — испуганно воскликнула хозяйка ветклиники, отшатнувшись от ворот, за которыми словно из ниоткуда появилось лицо какой-то старухи окаймлённое мочалкой седых волос. Споткнувшись о камень, она плюхнулась на землю пятой точкой и, вцепившись в плащ мастера, едва не утащила его за собой. Почуяв неладное, мужчина, как бы невзначай, щёлкнул по её пальцам и выпрямился, сосредоточенно вглядываясь в темноту.       — Кто вы такие?! — вопросительно проскрежетала незнакомка, высовывая за ограду костлявую руку со старомодным керосиновым фонарём. — Что вам здесь надо?! Оглянувшись на оступившуюся соратницу, колдун понял, что от неё в данной ситуации не будет никакого толку и, провозгласив себя парламентёром, шагнул вперёд.       — Здравствуйте, достопочтимая, — любезно оскалился Аркслауд, сровнявшись с лицом собеседницы. — Мы ищем здесь одну из ваших послушниц. Её зовут Гислейн…       — Гислейн?! — сварливо переспросила старушка, презрительно фыркнув. Открыв беззубый рот, она несколько секунд молчала, а затем недовольно шикнула. — Здесь таких нет! Убирайтесь!       Смачно плюнув под ноги незваным гостям, ведьма, коей её можно было назвать исключительно из-за устрашающего внешнего вида, втянула фонарь на территорию монастыря и зашагала прочь. Саркастически приподняв от подобной наивности бровь, глава бывшего ордена протянул руку ей вослед и, в отличие от прошлого раза, тут же наткнулся на заискрившуюся преграду. Пальцы защекотало током, но его силы не хватило, чтобы остановить наглого вторженца.       Завидев поравнявшегося с ней незнакомца, чьи глаза алыми углями висели в темноте, престарелая послушница едва не выронила светильник, и попыталась было вильнуть к приоткрытой двери монастыря, однако мужчина, только что бывший позади, вдруг возник перед ней и, нависнув грозной тучей, всверлился в её подсознание своим прожигающим взглядом. Ничего противозаконного колдун делать не собирался, лишь любезно повторив свой предыдущий вопрос. Только вот собеседница раздалась воплем раньше, чем он успел открыть рот. От раздавшегося визга, окна, находившиеся на ближайшей стене, задребезжали, а ещё минуту спустя на крыльце появилась высокая женщина в чёрных монашеских одеяниях. В вытянутой вперёд руке она держала подсвечник, от которого исходило мягкое лиловое сияние.       — В чём дело, Берта? — спросила чернорясница, осторожно спускаясь по ступеням. Адресатка, мигом закрыв рот, суетливо поднялась с земли, подобрала юбку и на таких же как руки костлявых ногах посеменила к спасительнице.       — Непрошенные гости, матушка! — пожаловалась старушка, скрипя зубами. — Они сломали барьер! А этот, — она выразительно ткнула пальцем на красноглазого. — Вообще демон!       — Ну-ну, дорогая, это очень грубо с твоей стороны, — примирительно заметила наставница, похлопав Берту по плечу. Затем она, осмотрев колдуна и его подоспевшую спутницу с головы до ног и, вероятно, сочтя предполагаемое противостояние априори безуспешным, обратилась к ним с подозрительно добродушной улыбкой. — И что же потребовалось нашим гостям в столь поздний час?       — Они ищут Гислейн! — настырно встряла доносчица, которую только-только задвинули на второй план.       — Гислейн? — заинтригованно переспросила женщина, повторно осмотрев гостей. Прагматично игнорируя мужчину как особь противоположного пола, коей вообще не следует здесь находиться, она сконцентрировала всё своё внимание на Ариде. По большей части, монахиня предполагала что незнакомка, в силу своих лет, будет более уязвима в разговоре. Само собой, вспомни она события тридцатилетней давности, когда у неё ещё не было сана матери-настоятельницы, то ей непременно удалось бы её узнать и догадаться, что та на само деле намного старше, чем выглядит. К сожалению, это было невозможно, но, несмотря на это, план всё-таки работал. — Зачем она вам?       — Ну… она… — неуверенно промямлила бывшая адептка Третьей башни, под строгим взглядом путаясь в объяснениях.       — Она моя жена, — сухо объявил Аркслауд, встав между помощницей и властной особой. Оная довольно таки с огромным нежеланием перевела свой взгляд на него и неторопливо вгляделась в его лицо.       — Неужто… — наконец снисходительно заключила игуменья, многозначительно поведя бровью. После этого она опустила голову и закрыла глаза, разведя руками. — Не знала, что у неё есть муж… Да ещё такой…       — О, уверен, она многого вам не рассказывала, — недобро улыбнувшись и пропустив мимо ушей завуалированное оскорбление, комментировал мужчина. Затем он, подобно собеседнице чарующе улыбнулся, однако настоятельница его жеста не поняла и воздухе на несколько секунд повисла неловкость, из-за которой ему пришлось озвучить сам по себе напрашивающийся вопрос. — Так что, нам можно её увидеть?       — Ох, да, конечно, — опомнившись, кивнула монахиня и, взглядом успокоив соратницу, свернула на тёмную тропу, начинавшуюся слева от главного входа. — Следуйте за мной.       — Но матушка! — без промедлений посеменив следом, прошипела Берта, с неприязнью оглядываясь на вторженцев. — Вам не кажется неуместной его просьба?!       — Что ты, дорогая, — мягко ответила женщина, добродушно похлопав по вцепившейся в рукав руке. — Наш гость просто хочет увидеться со своей женой. Как мы можем ему отказать в этом?       Не найдясь, что сказать, старушка недовольно засопела, но больше возражать не стала. Правда и наблюдение с неприятелей не сняла, на протяжении всей дороги то и дело бросая на них испытующие взгляды. С момента начала их пути прошло достаточно много времени, по истечении которого они оказались едва ли не на самом краю утёса. В отличие от прилегающих земель, почва здесь была достаточно плодородная – это было ясно даже в темноте, так как под ногами ощущалась мягкая трава. Шум прибоя стал громче и теперь на губах ощущался солоноватый привкус.       — Мы на месте, — возвестила мать-настоятельница, внезапно замерев и развернувшись к спутникам.       Скептически приподняв бровь, Аркслауд лениво осмотрелся по сторонам. Разумеется, вертеться, как это делала Арида, он не стал, потому как знал, что позади осталась только мощённая булыжниками дорожка с окаймляющими её кипарисами да расположившиеся по бокам виноградники и огороды, а впереди видел один лишь обрыв. Глубоко вдохнув, колдун мрачно уставился на оппонентку, недоумевая с какой стати та решила над ними пошутить.       — Вы, должно быть, что-то путаете, — процедил он, вызывающе глядя монахине прямо в глаза. — Я не вижу здесь своей жены.       — Вы, должно быть, ослепли, — ловко парировала ответчица, продолжая добродушно улыбаться. Всравни со старой Бертой, красные глаза незнакомца нисколько её не пугали, в результате чего она с таким же вызовом ему ответила, бойко вздёрнув подбородок. — А вы ведь фактически на ней стоите…       — Что? — тихо пробормотал колдун, машинально посмотрев под ноги. В паре футов от носков его ботинок из земли торчала грубо вытесанная каменная плита с надписью: «Гислейн, послушница женского монастыря им. Преподобной Лоанды Стилл. Умерла 19 декабря 1981 года». Несколько раз перечитав надпись, мужчина, в конце концов, заскрипел зубами и выдавил: — И как это понимать?       — Так, что ваша жена мертва уже почти двадцать четыре года, — мирно разъяснила монахиня, занимая позицию возле него. Несомненно, её престарелая защитница тут же попыталась вклиниться между собеседниками, но женщина осталась твёрдо стоять на своём месте. Созданные ею лиловые огоньки уселись сверху могильного камня и покачивались в такт шуму прибоя. — Конечно, мы бы сразу сообщили вам о её кончине, но за те годы, что она здесь жила, мы ни разу не слышали о каких-либо родственниках. В тот день помимо неё погибло ещё две послушницы, так что мы просто похоронили вашу жену вместе с ними. Как-никак, она, хоть и не проходила обряд посвящения, пробыла с нами достаточно долго, чтобы монастырь мог счесть её своей, — договорив, женщина коротко вздохнула и, опустившись на колени, поскребла ногтем по образовавшемуся на надгробии насту соли. Жестом указав стоящей рядом Берте на досуге разобраться с этой проблемой, мать-настоятельница снова выпрямилась, отряхнула руки, выдержала гнетущую паузу и, как ни в чём не бывало, добавила: — Чего не скажешь о её ребёнке. Его нам, к сожалению, пришлось передать в приют…       — Её кого? — опешив, резко обернулся Аркслауд. К несчастью, то, что он услышал, ему вовсе не показалось.       — Её ребёнка. Она умерла, пока его рожала, — терпеливо повторила игуменья, с непередаваемым сомнением посмотрев на самопровозглашённого мужа. — Вы что, не знали про её беременность?