Чащобный дворец

      — Про какую беременность вы изволите вести речь? — нарочито вежливым тоном поинтересовался Аркслауд, тем самым маскируя своё раздражение с малой толикой любопытства. С одной стороны – как эта стерва осмелилась, а с другой – кто тот идиот, что на неё позарился. Колдун мельком посмотрел на свою спутницу, однако та лишь покачала головой. — Мне казалось, вы не пускаете на территорию монастыря мужчин.       — Разумеется нет, — невозмутимо подтвердила игуменья, многозначительно сверкнув глазами на собеседника. Последний едва сдержал едкую усмешку, что не укрылось от пристального взгляда монахини. — Ни один настоящий мужчина не может пройти через ворота нашей обители. Нам даже пришлось обучить нескольких послушниц водить грузовую машину, потому что ни один из поставщиков продовольствия не мог проехать дальше парковки, — старательно скрывая свою уязвлённость(оппонент никак не отреагировал на подчёркнутую колкость), терпеливо пояснила женщина. — И, тем не менее, мы никого не принуждаем к целибату, и любая из наших сестёр может свободно покинуть территорию монастыря. И если кто-то из них по неосторожности беременеет, или приходит к нам уже в положении, мы их не выгоняем, и даже позволяем им на какое-то время остаться у нас вместе с ребёнком. Если оный, конечно, изначально имеет женское начало.       — И часто ваши послушницы рожают? — осторожно, стараясь не разозлить мастера ещё сильнее, спросила Арида.       — Нет, не часто, — уже несколько раздажённо ответила монахиня. Стоять с ночными гостями на продуваемом со всех сторон краю утёса и отвечать на их вопросы итак не доставляло ей никакого удовольствия, так ещё и Берта, угрюмо и тяжело сопящяя за спиной, периодически дёргала за рукав, призывая выгнать непрошенных посетителей вон. — Особенно после этого случая с Гислейн.       — Какого случая? — насторожился колдун, коротко переглянувшись с соратницей.       — Раньше к нам приезжало много юных девушек, желающих родить в тайне от родителей, но после того дня… Нам так и не удалось выяснить, что произошло. Когда мы вошли в палату, где у Гислейн принимали роды две наших сестры, там всё было в крови. Стены, потолок, мебель. Но что интересно, на самом ребёнке не было ни единой капли, словно его защищал невидимый щит, — игуменья рассказывала это глядя слушателям за спины, словно и сейчас видела ту жуткую картину. Арида даже невольно обернулась, чтобы удостовериться, но затем её внимание привлёк мастер, жадно вслушивающийся в каждое слово. — Тогда мы проверили всё здание, но так и не смогли того, кто или что их убило. А ещё все, кто после этого приезжал к нам рожать, жаловались, что по ночам к ним являлся призрак женщины.       — А в какой именно приют вы отдали того ребёнка? — внезапно прервал монолог настоятельницы колдун, чувствуя, что рассказ начинает медленно уходить куда-то не туда. Мужчина любезно оскалился, и монахиня, вопреки своей первоначальной враждебности, вдруг расплылась в благоговейной улыбке, словно была очарована таинственным незнакомцем.       Да так оно и было.       Арида ещё несколько минут назад ощутила тот самый, почти забытый холодок, пробежавший от основания шеи до затылка. Для неё до сих пор оставалось загадкой, какую именно магию использовал предводитель, однако она безотказно срабатывала практически на всех. На её памяти исключением слыла лишь Гислейн, невесть как умудрившаяся скинуть с себя оковы чар. А теперь ещё и Берта. Последняя, грозно зыркая на незнакомцев из-под густых бровей, бубнила что-то себе под нос и толкала мать-настоятельницу локтем в бок, недоумевая отчего у той такое блаженное вражение лица.       — В приют имени Сильвестора Мэнкса, он в соседнем городе, — как ни в чём не бывало, ответила игуменья, глядя гостю прямо в глаза. — Сейчас они, разумеется, закрыты, но мы с их директором старые друзья, так что если вы подождёте до утра, я попрошу его посмотреть записи об этом мальчике. Всё-таки столько лет уже прошло… Его, наверняка, уже давно там нет.       — Вы очень любезны, — криво улыбнулся Аркслауд. Другого ответа он и не ждал.       Мать-настоятельница поклонилась ему, а затем подала Берте знак и, медленно развернувшись, пошла к монастырю. Колдун, в свою очередь, сделал то же самое в отношении своей спутницы и они, пропустив монахинь вперёд, пошли за ними следом. Воспользовавшись образовавшимся между двумя группами разрывом, Арида подступила ближе к повелителю и, тихонько кашлянув, задала вопрос, который никак не могла задать в присутствии посторонних.       — Мастер, вы думаете это… — начала было она, но на середине предложения глава Третьей башни обернулся к ней и многозначительно хмыкнул.       — Мне кажется, что тут и думать нечего, — вполголоса сказал он. — Единственное, что меня интересует, это то, что эта дура не попыталась избавиться от ребёнка, как в первый раз.       — Может она не знала, что беременна? — предположила Арида. — У неё ведь всегда были проблемы с головой, так что, если не было никаких явных признаков, то она вообще могла узнать о ребёнке только когда схватки начались.       — Вполне возможно, — расплывчато отозвался колдун.       Вслух ему этого признавать не хотелось – чтобы не подрывать свой авторитет, но Гислейн вовсе не была такой дурой, какой считали её все остальные, особенно сестра-близнец. Она была просто дурой. Ну, или если выразится яснее, обычной женщиной, мечтающей о семье. Таких как она по-настоящему разумные люди, к коим глава Третьей башни причислял и самого себя, зачастую относили к низшему сословию – ни стремлений, ни амбиций. Только низменные животные инстинкты, ну или банальная бытовуха. Конечно, данные слои населения тоже необходимы – иначе как без них высшим умам осознать, что они высшие?       И всё же, судьба обделила Гислейн только магической силой, а мозгов, ровно как и хитрости, ей было не занимать. Иначе как бы у неё получилось провести тщательно отобранную прислугу да и его самого в частности? Тогда он ещё не догадывался, но сейчас знал наверняка, что нерадивая жёнушка как-то исхитрилась вырваться из-под власти магии крови, и при этом вести себя столь тихо и покорно, что ничем этого не выдала.       Впрочем, в этот раз подобные уловки ей всё же не помогли.       Колдун злобно усмехнулся – в украденном беглянкой эликсире, помимо всего прочего, была и его собственная кровь, которая несомненно передалась и ребёнку. Вместе с неимоверной способностью к манипуляции людьми. После того, как естественное зачатие закончилось неудачей, верховному руководителю ордена пришлось хорошо постараться, чтобы избежать повторения ошибок.       И тем не менее, после рассказа игуменьи, он обнаружил ещё один аспект, которым не стал делиться с помощницей: никогда раньше ему не доводилось слышать о том, что ребёнок-полукровка при рождении забирал жизнь кого-то кроме матери. А из этого следовало два возможных варианта: либо, что более вероятно, эликсир сработал на удивление хорошо, отчего плоду передалось больше отцовских качеств, либо здесь была замешана какая-то иная сила. В любом случае, ставить под сомнение невероятную силу мальчика точно не стоило.       — А что вы будете делать, когда найдёте ребёнка? — спустя некоторое время поинтересовалась Арида. К тому моменту процессия уже обогнула монастырь и вернулась к главному входу, поэтому колдун, привлечённый вопросом спутницы, остановился, громко шаркнув ногой по устланной щебнем дорожке.       — Для начала убежусь в том, что Гислейн на самом деле родила его в последствии принятия эликсир, — подумав, ответил мужчина и презрительно фыркнул. За несколько долгих лет заключения в зазеркалье, он смирился с мыслью, что от этой женщины можно ждать чего угодно. — Также я поручил сыну Долорес поднять документацию ордена, где указаны все члены и оповестить их о моём возвращении.       — М-мастер, — неловко заикнувшись, перебила его собеседница. — Насчёт других членов ордена… Я думаю, это не очень хорошая идея. Многие из тех, у кого отняли силы, так и не смогли с этим смириться и покончили с собой. А за теми, кто остался наблюдает Альянс. Да и к тому же, вряд ли кто-то из них захочет вернуться после стольких лет.       — Неужели Альянсу удалось поймать всех без исключения? — неодобрительно нахмурился Аркслауд. Не сказать, конечно, что он был уверен в благоразумности адептов, однако рассчитывал, что у них хватит мозгов хотя бы на то, чтобы не попасться.       — Мм, нет. Некоторым удалось скрыться, — подумав, ответила женщина. — Но это были в основном новички и адепты низкого ранга, которые занимались чёрной работой… — Арида замялась, не решаясь продолжать, потому как мастер смотрел на неё итак уже таким суровым взглядом, что будь она не из плоти и крови, а из соломы, то точно бы уже испепелилась. В итоге колдуну пришлось дать ей знак, чтобы она продолжала. — Были правда и некоторые из внутреннего круга, но почти всех из них заложил Риз, после того как Альянс пообещал не уничтожать его исследования…       — Риз?! — так громко воскликнул мужчина, что его собеседница вжала голову в плечи и чуть было не грохнулась на колени, чтобы умолять о пощаде. Аркслауд покосился на своих провожатых, но те, поджидая гостей, беседовали о чём-то на крыльце монастыря и не обратили на его вскрик никакого внимания. И, тем не менее, колдун замолчал и гневно заскрежетал зубами.       Риз, или Рхизиарт Раух, был третьим главой Третьей башни и занимал в ордене должность главного алхимика. Он и его подручные занимались тем, чем издревле занимались все алхимики – они пытались создать философский камень и обрести с его помощью бессмертие.       У носителя магии крови таковое итак имелось в арсенале, так что он лишь посмеивался над их потугами. Тем более, что желанного достичь им всё равно не удалось. Но исключать из ордена всю башню алхимии необходимости не было – хоть с философским камнем они пролетали по всем фронтам, но многие из созданных ими эликсиров всё равно можно было продать за хорошую цену. Ведь хочешь не хочешь, а деньги лишними никогда не бывают.       Однако, если бы он знал заранее, чем обернётся постоянное снисхождение к бывшему коллеге, он бы уже давно заменил его на более преданного человека.       — И где он сейчас? — проскрежетал зубами колдун, представляя, как сворачивает подлому предателю шею. Жаль, что он не узнал об этом раньше, когда был в развалинах ордена. Иначе прихватил бы из хранилища колбу с его кровью и приказал бы ему умереть.       — Насколько я знаю, он уже мёртв, — словно бы прочитав мысли собеседника, ответила Арида. — Лет через десять после развала ордена и умер. А все его исследования и наработки поступили в полное распоряжение Альянса. Аркслауд коротко выругался и на некоторое время замолчал, застыв с таким серьёзным выражением лица, что его спутница боялась даже пошевелиться. О чём он думал, женщина спрашивать также побоялась, поэтому очень испугалась, когда он, наконец заговорил.       — А откуда тебе это известно? — вкрадчивым голосом, каким он обычно разговаривал в приступах тихой ярости, спросил мужчина. — Мне думалось, что бывшим членам ордена запрещено пересекаться.       — А, да, — испуганно потупившись, подтвердила сказанное адресатка вопроса. — С нашими я после распада больше не пересекалась, но иногда слышала о чём разговаривали агенты Альянса, которые за мной следили. В первое время они почти всё время поблизости ошивались, а теперь только иногда наведываются. На контакт со мной они не выходили, но их разговоры до меня всё равно доносились. Их же ведь нипочём с обычными людьми не перепутаешь, так что я, если получалось, прислушивалась к тому, о чём они разговаривали. Хотя в тот раз я, услышав про Риза, осмелилась к ним подойти и попросить рассказать подробнее, но они только посмеялись, а в следующий раз уже были другие агенты. И держались они в отдалении, так что это было последнее, что мне удалось подслушать.       — Хм, — нахмурился колдун и пристально посмотрел на ответчицу. Оная, как ему показалось, в целом говорила правду, однако явно что-то не договаривала. Но это было далеко не та ситуация, при которой возникала необходимость прибегать к магии крови. По крайней мере, сейчас. Хватит с неё и обычных вопросов, сопровождаемых суровым взглядом.       Впрочем, от дальнейшего допроса Ариду спасла игуменья. Прекратив препираться с престарелой Бертой, она подошла к гостям и, отвесив мужчине вежливый поклон, сказала:       — Мы немного обсудили это между собой, и решили выделить вам келью, раз уж наш барьер не оказывает на вас никакого влияния, — монахиня посмотрела на сверкающую глазами товарку, всем своим видом говорящую, что, мол, всё прекрасно решили и без неё, а потом добавила: — Если, конечно, вы не против.       — Ну что вы, мы почтём за честь переночевать в вашем монастыре, — натянув дежурную улыбку, кивнул Аркслауд. Он даже не попытался скрыть того, что именно на такой расклад и рассчитывал.       Гостей поместили в дальнем крыле здания, в соседних кельях. Распрощавшись с настоятельницей, пообещавшей, что с самого утра связаться с директором приюта насчёт их вопроса, колдун зашёл в свою комнату и сел на кровать, почти сразу же погрузившись в свои мысли. За долгие годы своего заточения в зазеркалье, нужда во сне у него отпала, так что глаза он закрыл только потому что так легче думалось. А думать ему ему было над чем. Арида, расположившаяся за стеной, некоторое время ворочалась на жёсткой и, с непривычки, неудобной кровати, но потом всё-таки заснула. Ведь как ни крути, а вернувшаяся молодость не отменяла её истинного возраста. Так что пройдёт ещё некоторое время, прежде чем она привыкнет.       День выдался длинный и когда их проводили в кельи, было уже далеко за полночь, так что до рассвета оставалось не так много времени. А ему, привыкшему к безвременью, кое повсеместно царило в зеркальном междумирье, эти несколько часов показались единым мгновением. Казалось прошло всего несколько минут, и вот в окно уже пробился первый луч восходящего солнца. Само собой, жизнь проснулась в монастыре ещё задолго до этого, но нужды бродить по коридорам у главы Третьей башни не было, так что он просто лёг, закинув руки под голову и молча ждал, пока за ним придут.       После всеобщей побудки прошло, судя по всему, ещё около двух часов, прежде чем в дверь его комнаты постучали и на пороге возникла Берта. Мнительным взором она осмотрела келью, ожидая в ней найти по меньшей мере следы сектантского обряда с плясками голышом, кровавыми притираниями и большущей рогатой головой старого козла. Ничего из вышеперечисленного ей найти не удалось, что её, отчего-то, раздосадовало. Наверное, она хотела доказать настоятельнице, что с этими гостями что-то нечисто, а они взяли и так подвели.       — Матушка вызывает вас к себе, — ничуть не смутившись направленного в свою сторону скептического взгляда, бросила старушка и сразу же вернулась в коридор. Своей неприязни она по-прежнему не скрывала и с этим едва ли можно было что-то поделать.       Конечно, во время ночного разговора колдун наложил чары на обеих монахинь, а во время ожидания, от нечего делать, наладил связь и с другими жительницами монастыря, но на пожилых, у которых кровь течёт медленнее, его магия всегда плохо срабатывала. Нет, исправить эту оплошность, разумеется можно. Даже Ленс, вот, нашёл способ, хоть и весьма своеобразный. Однако есть ли в этом смысл? Ну, бухтит себе старушка и пусть бухтит. Всё равно на это, почитай, никто внимания не обращает.       — Спасибо, я тотчас же к ней отправлюсь, — любезно улыбнувшись, кивнул мужчина и поднялся с кровати. — Только разбужу свою спутницу.       — Как пожелаете, — процедила Берта и, скрежеща зубами, отступила к противоположной от двери стене. Задом, чтобы ни на секунду не выпускать из виду подозрительного незнакомца.       Арида открыла дверь не сразу. Сначала долго возилась в комнате, спросонья позабыв где находится, а потом приводила себя в порядок и только через несколько минут вышла в коридор, на ходу приглаживая волосы. Зеркал в монастыре не было, и на ощупь у неё получалось плохо, так что выглядела она несколько смущённой.       — Доброе утро, — пробубнила женщина, исподлобья посмотрев на мастера. Тот ничего на её приветствие не ответил – лишь хмыкнул и повернулся к сверлящей его взглядом Берте.       — Ну вот, мы готовы, — с улыбкой проговорил Аркслауд и галантно поклонился, предлагая монахине пройти вперёд. — Можете проводить нас к настоятельнице. А то вдруг мы заблудимся и забредём куда-нибудь не туда.       — Идите за мной, — скорчив недовольную мину, ответила старушка и быстро пошагала по каменным плитам, стараясь поддерживать расстояние между собой и гостями в несколько шагов. Пропустить их вперёд у неё не получалось, а позволять им идти позади слишком близко – неразумно. Мало ли что они могут выкинуть. Колдуна подобное поведение только забавляло – он-то знал, что для его магии расстояние не помеха.       Когда они зашли в кабинет игуменьи, та как раз закончила разговор по телефону и, увидев в дверях посетителей, наскоро попрощалась.       — Я привела их, как вы и просили, матушка, — встав перед письменным столом, отчиталась Берта.       — Хорошо, спасибо, — кивнула настоятельница и непонимающе уставилась на собеседницу, не двигающуюся с места. Старушка мяла в руках свой передник и искоса поглядывала на спутников, подавая странные знаки, отчего игуменья в конечном счёте была вынуждена попросить её удалиться.       — Как пожелаете, — наконец, выдавила Берта и вышла, напоследок так грозно зыркнув на мужчину, что тот едва удержался от усмешки.       Некоторое время монахиня сидела неподвижно, ожидая когда дверь в кабинет окончательно закроется и за ней перестанут раздаваться всякие подозрительные шорохи, а потом скрестила пальцы рук и положила их на стол перед собой, предварительно предложив гостям сесть в стоящие рядом кресла.       — Как вам спалось? — поинтересовалась она, одарив их лучезарной улыбкой. — К сожалению, сейчас у нас пост, так что мы не можем накормить вас сытным завтраком, но если пожелаете, я могу распорядиться…       — Не стоит беспокоиться, — перебил её колдун, упреждающе подняв руку. Подавшаяся было вперёд Арида, разочарованно ссутулилась – по милости мастера она вчера пропустила ужин и была бы не прочь съесть хоть что-то, однако вслух возражать не стала, только сглотнула слюну. — Вы итак уже были с нами довольно обходительны, так что мы не хотели бы злоупотреблять вашим гостеприимством. Так что мы получим необходимую информацию и покинем ваш монастырь.       На долю секунды лицо игуменьи приняло оскорблённое выражение, но тут же смягчилось и по нему расползлась блаженная улыбка.       — Как вам будет угодно, — широко улыбаясь, кивнула она и показала рукой на телефон. — Я уже позвонила в приют и передала вашу просьбу. Теперь осталось только дождаться ответа. Директор обещал прислать документы по факсу сразу, как их найдёт.       — Хорошая новость, — лаконично ответил Аркслауд и откинулся на спинку кресла, закинув нога на ногу.       Продолжать беседу, болтая на всякие бесполезные темы вроде погоды, он не собирался, а с Аридой монахиня отчего-то разговаривать не пожелала, так что в кабинете на довольно продолжительное время повисла тишина. Обе женщины неуютно ёрзали на своих местах и время от времени бросали на колдуна обеспокоенные взгляды. Мужчина, сидевший с закрытыми глазами, прекрасно об этом знал и успешно игнорировал, погрузившись в свои мысли.       Прошло, наверное, около получаса, прежде чем факс загудел, заглатывая первый лист и ещё до того, как он допечатал, раздался телефонный звонок, заставивший всех присутствующих немедленно оживиться.       — Да, я слушаю, — коротко посмотрев на гостей, сказала игуменья. Из трубки послышался мужской голос. Говорил его владелец громко, но у посторонних слушателей не получалось разобрать ни единого слова и им оставалось только молча наблюдать за реакцией настоятельницы. — Да, хорошо, я поняла, спасибо, — напоследок кивнула невидимому собеседнику женщина и положила трубку, а потом взяла последний распечатанный факсом лист и, сложив его с остальными, не глядя протянула гостям.       Аркслауд хотел было попросить помощницу взять бумаги, но передумал и встал сам. На первой странице, помимо итак уже известных даты и места рождения, мужчина никакой другой интересной информации не обнаружил. Как и на второй, содержащей выдержку из медицинской карты ребёнка. А вот на третьей…       — Что-то не так? — обеспокоенно спросила монахиня, заметив, что гость как-то переменился в лице.       Несколько мгновений, колдун сохранял невозмутимое выражение, сжимая лист бумаги так крепко, что от напряжения костяшки его пальцев побелели. А потом вдруг засмеялся. Сначала у него лишь стали тихонько подрагивать плечи, затем раздались сдавленные всхлипы, и конце концов это вылилось в истерический хохот. Игуменья с Аридой озадаченно переглянулись, однако неожиданный приступ смеха закончился так же внезапно, как и начался.       — М-мастер? — неуверенно подступила к мужчине помощница. Тот стоял опершись руками на стол и, зловеще улыбаясь, смотрел на лежащий перед ним документ. Не дождавшись от повелителя никакого ответа, Арида заглянула ему через плечо и скользнула взглядом по верхней странице. С каждой строчкой глаза у неё распахивались всё сильнее и сильнее, пока не достигли своего предела. — Н-но это же… — начала было она, но договорить так и не успела, ибо в следующий миг схватилась за горло, судорожно хватая ртом воздух.       Аркслауд обернулся к ней, выставив перед собой руку и, сжав пальцы, провернул кисть, словно бы поворачивая невидимый вентиль. В следующую секунду женщина неестественно прогнулась в спине, видимые участки её кожи покрылись сильно набухшими венами, а ещё секунду спустя, они лопнули и во все стороны брызнула кровь, создав вокруг эпицентра взрыва некое подобие кокона. Пару мгновений таковой неподвижно висел в воздухе, но потом из него потянулись тонкие кровавые щупики. Вытянувшись примерно на пару футов они стали сплетаться в единую косицу, которая впоследствии плавно свернулась в небольшую, около восьми дюймов, сферу, повисшую прямо перед распахнутой ладонью. Мужчина прикоснулся к ней пальцем и она втянулась в него, заставив его и без того красные глаза засиять как угли, вспыхнувшие от дуновения ветра.       Ещё какой-то мир Арида стояла, глядя на повелителя опустевшими глазницами. После чего её обескровленное тело мешком рухнуло на пол.       — Извини, ничего личного, — отстранённо посмотрев на жертву, бросил колдун и повернулся к игуменье, напротив которой висел такой же кровавый шар. Впитав и его, мужчина обогнул стол и открыл лежащую возле телефона записную книжку, где без малейших усилий отыскал нужный номер.       Что ж, он удачно нашёл своего пропавшего отпрыска и теперь оставалось только добиться того, чтобы все, кто знал об этом, канули в лету.       А ещё подготовиться на тот случай, если оный найдёт его сам.