***
Но несчастнее человека, чем Снегг в это утро нельзя себе было представить. Полночи он прокручивал в голове тот момент, когда он так неудачно решил пойти в обход из-за Пивза. Просто кошмар какой-то. На утро это показалось ему на секунду дурным сном, но потом он понял, что это правда. Он. Сосал. Поттеру. Какая мерзость. Он вспоминал всё в подробностях, и внутри у него все закипало лютой ненавистью. Мало что ли Поттер и его шайка попортили ему жизнь. Но это… Это было самым сильным унижением за всё время пребывания в Хогвартсе. Он ненавидел Джеймса. И теперь он думал только о том, как отомстить. Может рассказать всю правду Лили, но, Господи, это так стыдно. Хотя она, наверно, быстро разобралась бы с Поттером и совсем перестала общаться с этим прохвостом и его шайкой. Но нет, слишком позорно. — Северус, ты проснулся? — послышался голос из соседней кровати. Это был голос Люциуса Малфоя. Первого красавца Слизерина. Перед ним преклонялись и, надо признать, было за что. Он был высокого роста, стройный, с длинными платиновыми волосами, ровная осанка говорила о его чистокровном происхождении. Аристократичные манеры, низкий бархатный голос, который ласкал слух. Лицо всегда чисто выбрито, бледная кожа с голубыми прожилками вен, холодные серые стальные глаза, в которых никогда нельзя было прочесть, о чем он думает. Он всегда носил изысканные мантии, которые были сшиты на заказ. Им восхищались. А он не подпускал к себе близко. Точно нельзя было сказать нравился ли ему кто-нибудь, потому что девушкам он дарил максимум полуулыбку, за которой невозможно было понять его намерения. Безупречная репутация. Его никогда не видели пьяным или обжимающегося с кем-то по углам Хогвартса. Прекращать все разговоры о себе он умел одним только взглядом стальных глаз. Снегг ему завидовал. Чертовски завидовал, как этот парень мог за себя постоять. И, конечно, старался держаться к нему ближе, насколько Люциус позволял это делать. Не смотря на то, что Северус не был чистокровным, он был умен и, к тому же, попал в Слизерин, что видимо было достаточным по мнению Малфоя, водить с ним дружбу. Не сказать, что они были не разлей вода, как, скажем, мародеры. Но, в целом, покровительство Люциуса Снегга вполне устраивало. — Да, проснулся, — задумчиво протянул Северус из-под полога над кроватью. — Отлично, ты дописал вчера второй свиток по Заклинаниям? — в своей надменной манере спросил Малфой. — Да, как раз вчера задержался допоздна из-за этого в библиотеке. КАКАЯ ЛОЖЬ. Хорошо, что Люциус не владел легилименцией. Иначе пришлось бы скрывать своё сознание. — Отлично, я возьму почитать? — с небрежностью в голосе спросил Малфой, хотя явно не нуждался в ответе. — Конечно, — ответил Снегг, доставая из сумки пергаменты и бросая на кровать Люциусу. После они спустились в гостиную Слизерина, где в углу затаилась стайка девочек. Малфой легким движением палочки разжег камин, от чего девчонки восторженно ахнули, таращась в его сторону. Он устроился на диване, закинув ноги на журнальный столик, и с интересом перебирал свитки Снегга. Северус расположился на кресле поодаль, он смотрел на огонь и представлял с каким удовольствием сжег бы там заносчивого Поттера.***
Джеймс, не подозревая о размышлениях Снегга, мчался по коридору. За ним спешил Хвост, попутно поправляя мантию. — Где они могут быть? — раздражено спрашивал в пустоту Поттер. — Не знаю, — попискивал сзади Хвост. — Черт, у нас же есть карта, — хлопнул себя по лбу Джеймс, — и она осталась в спальне, как назло. Пошли обратно. Он резко развернулся и чуть не сбил Питера с ног. На подходе к гостиной, они почти лбами столкнулись с идущими навстречу приятелями. — Бродяга? Лунатик? Где вы были, черт возьми? Я просыпаюсь, никого нет! — восклицания Поттера отдавались по всему замку. — Не суетись, Сохатый, — Сириус расплылся в своей манерной улыбочке, — мы принимали ванну, после вчерашнего очень отрезвляет, кстати. — Какая ванна, Мерлин вас подери?! — не мог успокоиться Поттер. — Старост, Джеймс, ванна старост, — также спокойно отвечал Блэк. Когда он это сказал, Люпин почему-то потупил взгляд в пол и залился краской. Однако возмущение Поттера было настолько велико, что он едва ли это заметил. — Какого хера вы не позвали меня? — только обиженно, но уже гораздо спокойнее спросил Джеймс. — Ты же спал, — со смехом отозвался Сириус. — Может пойдем на обед? — вставил свои пять копеек Хвост. При этих словах его живот предательски заурчал. — Ладно, погнали, — все еще с обидой, но уже с улыбкой сказал Сохатый. И друзья двинулись в сторону Большего зала.***
Хорошо, что по дороге друзей не было Пивза, однако, мимо них несколько раз проплыл Кровавый барон с какой-то ехидной усмешкой. Мародёры не обращали на него внимания. Но вот они вошли в зал, и первое что увидел Джеймс было лицо Снегга. Казалось, он изучал ненависть. Он глянул на Поттера таким взглядом, что тому хотелось провалиться сквозь землю. Сохатый быстро отвёл глаза и поспешил к столу Гриффиндора. Что-что, а Северус в его планы сейчас не входил. Они пододвинули к себе пирог с говядиной и почками, и с удовольствием уплетали его, веселясь и вспоминая вчерашний вечер. — Всё-таки выцепил ту красотку? — спросил Сириус Джеймса. -Ой, ещё как! Мы прекрасно провели вчерашний вечер, её губки восхитительно сосали! -Я тоже вчера незабываемо провёл вечер с какой-то красоткой, честно говоря, не помню какую зовут, сама сегодня, наверное, подойдёт. Ох, какая она была горячая! Я трахнул ее прямо на подоконнике около астрономической башни, представляешь? При этих словах Люпин снова погрустнел. Однако ребята этого не заметили и продолжили весело общаться по поводу вчерашнего вечера. -Мы выпили слишком много, Джеймс, очень-очень много, пора завязывать с алкоголем, мы скоро сопьемся, — со смехом произнёс Сириус. -Ну что ты, дорогой, мы никогда не сопьемся, нам просто не позволят это сделать, да, Лунатик? Римус лишь грустно кивнул и уткнулся в свою тарелку. Как он мог только поверить, что он действительно что-то значит для Блэка. Неужели это утром встал в ванной старост ничего толком не значило для него? Неужели он действительно считал это дружеским массажем и ничего не понял? Дурак ты, Римус Люпин, раз раскатал губу. Забудь все, вы будете друзьями, как прежде, оставь свои чувства, найди девушку и будь счастлив. Что тебе стоит, а? — Луни, ау, ты ещё с нами? — спросил его Блэк. Луни, опять Луни, что я значу для тебя, Сириус? Что же я значу? — Так вот, я что-то отвлёкся, я придумал гениальный план для нашего любимого Нюниуса! Джеймс подавился пирогом и постарался запить его быстро тыквенным соком, чтобы ничего никто не заметил. — Какой план? — с опаской спросил он. — А, мой друг, это сюрприз и это большой сюрприз! — со зловещей ухмылкой ответил Бродяга, — думаю, мы все весело посмеемся над ним. Люпин уже привык не отговаривать друзей от их бесконечных издевательств над Снеггом, но сегодня было исключительный день. — Сириус, может не стоит? — сказал он с надежды в голосе. — Расскажи мне, — потребовал Хвост. — О, друзья, это будет масштабно, я вам обещаю, — он глянул на стол слизеринцев, и глаза его зловеще блеснули. — Ты не поделишься даже со мной? — попытался вытянуть информацию Джеймс. — Да, друг, придётся подождать, скоро-скоро.***
Поттер действительно не хотел трогать Северуса хотя бы неделю, чтобы тот точно никому не настучал о том, что было вчера, но глядя в глаза Сириусу, он понял тот не намерен отступать, и отговаривать его было бы бесполезно. Он мельком глянул на стол слизеринцев и увидел, что Северус общается с Люциусом. Они явно обсуждали какую-то важную тему, скорее всего, учёбу, и, впервые в жизни, Джеймсу было стыдно за свое поведение. Он представил, что бы сказала на это Лили. Ох, только бы она не узнала об этом, он бы никогда больше не смог смотреть ей в глаза. Но план Сириуса казался очень опасным. Сохатый не помнил, когда в последний раз видел его в таком прекрасном расположении духа. Это означало только одно — план действительно был блестящий. Но к чему он мог привести Джеймс даже не знал. Блэк всегда делился с ним своими планами, тайными желаниями, мыслями о будущем. Но что он задумал на этот раз сейчас было загадкой. Видимо те же мысли тревожили Люпина, который с беспокойством смотрел то на слизеринцев, то на Сириуса. В этом обеспокоенном взгляде Джеймс смог прочитать надежду на то, что Поттер образумит Блэка, но Джеймс лишь покачал головой, глядя в глаза Римусу. Что явно означало: «не сегодня, друг, не сегодня, это не тот случай, я бессилен». И только глаза Блэка блестели от счастья и от собственного остроумия. Казалось, он явно не понимает и потерял связь с реальностью. Тут все мрачные размышления прервала Лили, которая с подругой зашла в большой зал и устремилась на другой конец стола. — Ну хватит обижаться, — окликнул её Джеймс, но та даже не посмотрела на него. Гордо выпрямив спину, выкатив грудь колесом, она прошагала мимо, о чем-то ты перешептываясь с подругой. Да это было самое ужасное утро в жизни Джеймса. По крайней мере, так он считал.