v
Что же это означало? Не то чтобы она напрашивалась на дружбу с ним, но странно вообще делать такие выводы, не успев узнать человека, несмотря на пол и возраст. СуА чувствовала себя оскорблённой: как такого уровня развития парень так туго может соображать? По её мнению, всем на этой плате известно, что сейчас не восемнадцатый век, а современный двадцать первый. Так почему же есть такие люди с подобными, совсем старыми взглядами? Но СуА забыла самое главное правила природы – привыкание. Если каждый день иметь зримое или незримое — да не важно какое — общение, то возникает привязанность, которая, как мелкая искра, могла разжечь огонь. И, видимо, Чонгук предвидел будущее, заранее предотвратив возможную «мимолётную интрижку». — Раз он такое говорит, значит, сам нарушил своё же правило, — хлопком закрывает дверь за айдолом. СуА еще долго наблюдала за тем, как всемирные звёзды покидали ресторан. А вот вид со стороны парня несколько другой: открытое окно с играющей белой тканью внушали ему таинственность; когда товарищи ждали свою очередь на отъезд, он и девушка долго смотрели друг на друга, пока тот, наконец, также не сел в машину и не пропал с виду. Поймав глаза Чона на себе, СуА заметила, что теперь они блестели с совершенно иным интересом. Возможно, он, покидая комнату гитаристки, изменил некоторые свои выводы о ней. Ким клянётся, что заметила в его взгляде что-то новое, необъяснимое. Хотя так и было. Парень прочёл её как открытую книгу и понял только одно: Ким СуА была в коконе, который плотно охранял её и его крайне сложно пробить. Сидя за шторами, девушка ловила себя на мыслях, в которых крутились последние слова Чонгука: «дружбы между противоположными полами не бывает». СуА знает, что это полнейший бред, ведь на дворе двадцать первый век, где даже мускулистый парень с татушками и прочим может являться геем. И это правда! Где-где, но людей с нетрадиционной ориентацией в Америке ну очень много, и поэтому никто не может предугадать у кого какие предпочтения. — Ну почему красавчики либо геи, либо тупые… — старается она выкинуть из мыслей закон подлости, однако, это не получалось. — Правда, я бы не отказалась от такого друга, хотя неприятностей от него больше, чем пользы. Уже глубокая ночь. Девушка, разбирая зимние вещи, всё больше размышляла о словах айдола, так как пластинкой в голове повторялись эти шесть слов, сказанные им. И СуА с каждым разом ещё сильнее злилась, что не ответила ему как надо. Гитаристка достала из мелкого холодильника свой недоеденный ужин – нужна срочная терапия расслабления. — А если бы я была лесбиянкой, означало бы это то, что дружбы между женщиной и мужчиной всё ещё не существует? Не понимаю я его ход мыслей! Ведь есть дружба между парнем и девушкой. Только слишком влюбчивые влюбляются! Вот например: Ди Каприо и Уинслет даже переспали в «Титанике», но так хорошо сдружились, что Лео вёл её к алтарю! — съедая остатки из ресторана, СуА жалуется на консервативность знакомого. Вот кто-кто, но она от столь разностороннего человека не ожидала таких принципов. «Тупо!», — подумала гитаристка.* * *
Громкий хлопок двери габаритной чёрной машины, в которой уселись трое из пуленепробиваемых, свидетельствовал о том, что можно начинать путь. До аэропорта ровно двадцать минут. Поздняя ночь, пустые проспекты – самые удачные условия для перевозки драгоценных участников группы. — Поехали? — Джин снимает с лица уже совсем привычную маску. — Пора домой! — Чимин поддерживает старшего. — Пора… — Чон смотрит на улицы через тонированные стёкла. Грустно. Всем троим безгранично грустно. Они так ждали эти дни, когда могут свободно встречаться на сцене со своими фанатами, но эти четверо суток прошли непомерно быстро. Они будут скучать – это точно. Арми нужно набраться терпения, а парням – отдыха. «Почему мне всегда печально, когда я возвращаюсь домой», — размышляет макнэ. Доехав до аэропорта, парни ещё сто раз благодарят стафф за организованность и прощаются на этот год. — Встретимся в следующем году, город с диким океаном… — Чонгук обращается к духу города ангелов, — было незабываемо… Гук сидит в комнате ожидания первого класса, персиковый рассвет медленно сливается с тёмно-фиолетовыми оттенками ночного неба. Какой по счёту раз уже звезда получает экстаз только от красоты природы мира? — Нужно сфоткать его! — Чимин, видя то, как младший стоит перед панорамными окнами и смотрит на просыпающееся солнце, запечатлевает на свой ручной фотоаппарат. — Он еще мне спасибо скажет! — радуется своему снимку Пак. — Уважаемые пассажиры «Кореан эйр», процедура посадки для первого класса началась! Прошу, следуйте за мной, — мужчина европейской внешности поставил в известность упомянутых. Парни послушно встали и хвостиком последовали указаниям работника аэропорта. Несколько минут спустя они уже уселись на свои удобные, широкие места. Убрав все ненужные вещи, а рюкзак – на верхнюю полку, Чон сел и начал готовиться к долгому перелёту. Всё это время он решил потратить на хороший сон. Уже закрывая глаза, массирует веки. Устал. — Как же хочется спать, — Гук ненавидит сонливое состояние. — Нет, почему габарит чехла инструмента не подходит? Меня же пустили… — кто-то из пассажиров сидит и жалуется. Ещё несколько людей проявляют недовольство на что-то незначительное. Хорошо, что есть наушники. Напялив их как получилось, тот быстро засыпает под свой плейлист для сна: медленные версии всех знаменитых хитов – его любимые. Восьмой час в воздухе успешно завершился, остались ещё каких-то пять часов. Татуированный парень встаёт, чтобы отойти в уборную. Замечая странный предмет в темноте, обращается к Джину: — Хён, разве ты брал гитару Криса собой? — всматривается в чехол с инструментом. В салоне был приглушённый свет, но Чон заметил предмет сразу же. — Что? — отвлекается от своего мультфильма. — А, нет, это одного из пассажиров. Чехол не поместился в салон эконом класса. Я предложил, чтобы инструмент лежал тут, пока самолёт не завершит полёт! — объясняет ситуацию. — Молодец, Джин-хён! Я пойду в туалет, не буду отвлекать, — хвалит друга он и уходит по первоначальной причине. Гитара напомнила ему СуА, которая, как и город ангелов, осталась далеко позади. Гук сразу почувствовал особенность этой девушки — она притягивала его как магнит. Не в смысле соблазнения, а в плане душевном, так как они слишком часто сталкивались: как будто он – синяя, а она – красная части магнита. Но её слова — «значит, друг» — вывели его из себя, ведь Гуки не соглашался на дружбу с ней. Вообще макнэ не соглашался на дружбу с девушками. Однажды это имело плохой финал, а точнее дважды. Парень мотает головой, заставляя себя больше не вспоминать те случаи. Стыдно и мерзко. Всё же мозг непослушно, как его собака доберман, проигрывает те моменты его позора и отвращения: как однажды Чон влюбился в лучшую подругу, ещё будучи учеником средней школы, тогда он дико опозорился перед возлюбленной, признавшись в своих чувствах, а та мягко отвергла его, сказав, что он для неё просто друг. — Нет, нет, мозг, прошу не вспоминай… Мыслями управлять невозможно, из-за чего Чонгук матерится сам на себя же и закатывает глаза, вспоминая те дни: то, как в него влюбилась очень хорошая знакомая со старшей школы, – неприятная история заставила почувствовать мерзость по отношению к себе, ведь он видел в ней только сестрёнку. — Вот чёрт… После стольких случаев, создавших в воспоминаниях отдельную ячейку со всеми неудачными попытками любви, айдол создал чёткие правила: не дружить с девушками, никогда и ни в коем случае! Вернувшись на своё место, тот уселся, сбоку замечая заснувшего старшего Кима. — Ему уже за тридцать, но он всё ещё любит мультики смотреть, — без лишнего шума ворчит парень, вырубая светящийся экран.* * *
— Наконец-то завтра последний день карантина! — радуется парень, осматривая свою уже надоевшую квартиру. Он целый день убирался – за десять суток мусора набралось целые горы. Чон решил упростить работу домработнице, тётушке Хва, которая уже с завтрашнего дня возвращается в строй. Он – самый младший мембер и во время трейни часто убирался за всех в общежитии. Тогда и появился на свет чистоплотный Чон Чонгук. Дом для него всегда должен быть в безупречном состоянии, но самое банальное дело – заправить постель, и как раз его он ненавидел больше всего, хотя всегда выполнял. Гук мастерски делал это, но небрежно – спасибо тётушке Хва, что она доделывала за ним то, что не смог сделать он сам. — Вот аджума похвалит меня! — хозяин квартиры радуется чистоте, которую навёл вчера. Любуется. Переодевшись в тёплые джинсы и куртку и надев прочную обувь, тот звонит Джину. — Доброе утро, Джин-хён, сегодня ведь как и планировали? Поедем в новый магазин, что ты нашёл? — желает уточнить. — Знаешь, я чувствую себя неважно. Не мог бы туда сам поехать? — надрывисто кашляет старший. — Что с тобой? Мне зайти к тебе? — не на шутку волнуется за друга он. — Нет-нет, я уже позвонил в скорую помощь. Вдруг это корона? Ты лучше езжай, поблагодари за приглашение и сообщи, что я простыл и мне очень жаль, что я не смог приехать… — Когда доктора приедут? — Гуки будто не слышит Джина – беспокоится за состояние братца. — Не переживай! Я буду держать тебя в курсе. — Хорошо, я понял, хён… — И, Гуки... — зовёт обеспокоено. — Слушаю, Джин-хён, — ждёт того, что же старший собирается ему сказать. — Предохраняйся там: маска, шапка, перчатки… — выдыхает и кашляет. — Понял, ха-ха! — он любит и ценит заботу старшего. — Я отключаюсь.* * *
Гук без физического контакта с хёном взял пригласительное с почтового ящика, куда его тот и положил. Чону даже не пришлось подниматься на восемнадцатый этаж. — Кто это писал? Ребёнок? — айдол читает и смеётся над почерком. Сев за руль своего мерседеса, он нажимает на газ, дабы побыстрее уже закончить с этим делом. По дороге он включает радио — там играла их с Колдплеем новейшая песня – «My Universe». Чон подпевал, радость витала по всему салону, атмосфера бодрая и весёлая, ведь песня спета с такой крутой группой. Гордость за себя и всех ребят берёт. Много кто мечтал о коллабе с ними, но не всем удалось это воплотить в жизнь. «Прекрасная песня только что прозвучала для вас. А теперь очередь ваших сообщений! Нам поступают очень много… Так в одном из них говорится: «Сегодня день рождения моей дорогой мамы. Пожалуйста, осчастливьте Мун До Ну, поставив поздравительную песенку «Happy Birthday To You!», — радиоведущий читает обращение отправителя. — «Ваше желание – наш закон, наш дорогой слушатель! И какой же вы любящий ребёнок!». «Happy Birthday to your Oma, Happy Birthday to ajuma, Happy Birthday dear Moon Do Noo, Happy Birthday to you!». — СуА… — произносит Чон мысли вслух. Пока путь не завершился, парень с татуировками всё думал о той девушке. Теперь эта поздравительная песня, что некогда звучала из его уст на живописном пляже, будет напоминать только о некой Ким СуА, которая была частью этого райского места. Запарковав машину на VIP-месте, младший мембер заходит в магазин музыкальных инструментов. Винтажный стиль помещения очень привлекал, но в последние годы такой декор стал особенно популярным в Корее. Чон оценил интерьер. Подойдя к первому попавшемуся сотруднику, парень показывает пригласительное, а кассир в недоумении смотрит на бумажку. — Господин, это – простая записка. Мы открылись ещё месяц назад, — сообщает тот. Кепка, маска и перчатки очень хорошо его скрывали, так, что люди не узнавали его по сей момент. — Но мне дали это пригласительное… То есть не мне, а моему другу. Тот простыл, не хотел вас подвергать риску, поэтому отправил меня… — не понимает, что тут происходит, Гуки. Если сейчас всё не прояснится, то Чон, несмотря на простуду хёна, полетит к нему и выдаст хороших шалабанов. А пока он держит себя холоднокровно. — Одну минуточку! — тот отходит от звезды и через микрофон обращается к коллегам: «кто-то из персонала пригласил сюда своего знакомого, написав адрес на листочке?» — Я, я, я, я! Я приглашала человека! — услышав объявление, криком звучит женский голос. Народу было немало, поэтому Чон наблюдал только за головой, которая, пробиваясь через людей, быстро надвигалась к нему. — Ох, это наш гитарный эксперт, оказывается, — облегчённо выдыхает кассир. — Она – наш новый учитель и также настраивает новые гитары. Видимо, это она отправила вашему другу пригласительное. Теперь всё ясно. Чонгук расслабляется тому, что это не ошибка, а просто недоразумение. — Здравствуй! — звучит знакомый голос. Опять такая манера разговора, опять такой тон! Опять кто-то обращается слишком по-дружески. «Не может быть…», — Чон узнает девушку, которая буквально десятью днями ранее была с ним в ресторане. — Видимо, нам не избежать судьбы, Ким СуА! — шоковое состояние парня всё же выходит наружу. — А мы знако… О-Эм-Джи! — охает девушка. — Это ты? «Это точно судьба».