***
Чимин натянул чëрную водолазку через голову и шикнул, потирая плечо. Вчерашний альфа переборщил с грубостью и оставил несколько синяков, но, добавив к оплате несколько крупных долларовых купюр лично для Чимина, клиент взял с него обещание не жаловаться начальству. Пак бы и так не сказал бы Хосоку о подобной мелочи, но отказываться от лишних денег он не привык. Парень вышел из комнаты и направился вдоль по коридору. Чимин остановился возле открытой двери одного из номеров и с интересом заглянул внутрь. Обычно он бы не обратил на это внимание и прошëл бы мимо, если бы эта комната не принадлежала новенькому омеге. Чимин переступил порог и увидел юношу, сидевшего на кровати и пытающегося справиться с застëжкой на цепочке. Пак нахмурился, рассматривая тонкую фигуру Тэхëна, подчëркнутую белой знакомой приталенной блузкой с широкими рукавами. Юноша прислушался, уловив звук, но не повернув голову. — Джису, это ты? — позвал Тэхëн. Чимин молчал, ему самому было интересно, что из этого выйдет. — Помоги, пожалуйста. Пак забрался на кровать, встав на колени за спиной парня, и взял двумя пальцами обеих рук концы тонкой золотой цепочки. Он случайно коснулся пальцами карамельной кожи, почувствовав, насколько она тëплая. Чимин застегнул цепочку и опустил ладони на плечи Тэхëна. — Спасибо. Он улыбнулся и замер, когда почувствовал аромат не малины, а лимона. Тэхëн попытался подняться, вспомнив, кто так пахнет, но руки на плечах вернули его обратно, удерживая на одном месте. — Я всë думаю, когда ты догадаешься, — послышалось негромкое возле уха. — Что ты здесь делаешь? — спросил Тэхëн, повернув голову вбок и наткнувшись взглядом на пухлые губы Чимина. Юноша поднял взгляд выше, смотря во внимательно изучающие его глаза. — По-моему, я говорил тебе закрывать дверь. — Но сейчас же день, — тихо сказал Тэхëн и отвернулся, не выдержав взгляда Чимина. — И что? Кто-то в любое время может зайти и сделать что-то не очень хорошее, — практически прошептал парень, проводя рукой от предплечья юноши до его запястья. — Пока это делаешь только ты, — выдохнул Тэхëн, чувствуя, как его сердце часто бьëтся от волнения и тревоги, ему некомфортно. — А я и не говорю, что хороший, — сказал он, касаясь губами ушной раковины каждый раз, когда произносит очередное слово. — Зачем ты делаешь это? — вспыхнул юноша, резко поднявшись с кровати и повернувшись к Чимину лицом. — Что делаю? — Ты флиртуешь, — ответил он, прищурив глаза. — Это моë обычное поведение, я ко всем так отношусь. Ты не особенный, и если ты хочешь работать в нашем коллективе, тебе придëтся привыкнуть к этому. Чимин говорит спокойно со свойственным ему холодом в глазах, и все его слова звучат правдоподобно, Тэхëн верит, однако, лишь Чимин знает, что не всë, сказанное им, есть истина. Пак не намерен отрицать того, что юноша, лично для него, является особенным, по какой-то причине отличающимся от других омег здесь. Они уже в грязи, а эту молодую душу ещë не поздно спасти. Чимин в Тэхëне хочет видеть себя, но помнит, что никогда таким не был. И даже когда ему пришлось впервые лечь под альфу, он точно знает, что не кричал, что в тот момент просто не позволил себе подобного. Уже потом он плакал, скрутившись на холодной постели и сжимая в руках деньги, заработанные самым низким способом. — Можешь просто оставить меня в покое? — Нет, — чëтко произнëс Чимин и расплылся в ядовитой улыбке. — Почему? — Потому что не хочу. Уйдëшь отсюда — издевательства с моей стороны прекратятся. — Почему ты не можешь просто позволить мне жить спокойно? — Ты действительно думаешь, что здесь у тебя есть шанс на нормальную свободную жизнь? В этих стенах? — Чимин усмехнулся и поднялся с кровати, подойдя к юноше вплотную. Он недобро посмотрел на Тэхëна и наклонился к его уху. — Я с удовольствием буду смотреть на то, как ты будешь пускать сопли, когда тебя закажут в первый раз. Чимин окинул его равнодушным взглядом и ушëл, оставив растерянного Тэхëна в его комнате. Юноша недолго смотрел на дверь, затем глубоко вздохнул и опустил голову. Неужели он и в правду такой плохой, что заслуживает такого отношения к себе? Неужели он виноват в том, что судьба поступила с ним так несправедливо, что сейчас он вынужден находиться здесь? Тэхëн продолжает копаться в себе в поисках тех самых минусов, из-за которых он может вызывать неприязнь и ненависть, вновь оказываясь в тупике, потому что ничего плохого он ещë не успел сделать, а Чимин уже хочет, чтобы он исчез.***
Юнги перебирал вилкой овощной салат, пытаясь выбрать что-то наиболее съедобное в этой массе. Он поднял голову и перестал жевать, когда напротив него появился Чимин, положив голову на ладони. Через секунду места по обе стороны от Чимина заняли Джин и Розе, и вся троица с улыбкой смотрела на Юнги, будто чего-то ожидая от него. Конечно, Мин примерно догадывался, чего они хотят, но до последнего надеялся, что они подошли к нему не за этим. — Что? — нарушил молчание Юнги. — Ты знаешь, что нам надо, — протянул Джин, лукаво улыбнувшись. — И мы не уйдëм отсюда, пока этого не услышим, — подтвердила Розе. — Вы издеваетесь? — возмутился Юнги, вновь уткнувшись взглядом в тарелку. Он не хотел говорить им ничего, во-первых, потому, что не был любителем слухов, если они касались его, а во-вторых, потому, что произошедшее между ним и Хосоком казалось ему настолько сокровенным, что он запрещал себе думать об этом, когда рядом был кто-то ещë. — Просто расскажи, как он трахается, и мы отстанем, — добавил Чимин, а все трое приготовились слушать. — Раз вам так интересно, идите и пробуйте сами, — недовольно пробурчал Юнги, краснея. — Наверное, всë прошло при выключенном свете и под одеялом. Господин Чон хоть раз глаза осмелился открыть? — усмехнулся Сюмин, наливая себе кофе. Он никогда не ждал, когда кто-то спросит его мнение, говорил посреди разговора, и этим мало кто мог бы быть доволен, разве что его сестра, которая предпочитала молчать чуть чаще, чем еë брат. Однако парня никак не волновал тот факт, что его слова лишние и неуместные. — Послушай меня, — начал говорить Чимин, но замолчал, когда услышал чужой голос. — Это похоже на зависть, — немного подумав, произнëс Тэхëн. — Что? — спросил Сюмин, наклонив голову и смотря на омегу взглядом, не предвещающим ничего хорошего. Ожидал ли он, что новенький тоже выскажется по поводу того, что думает? Конечно, нет, поэтому сейчас не совсем понимал, как ему стоит ответить и как поступить. С Сюмином не любили спорить, ведь это редко могло привести к чему-то хорошему в силу его злопамятности. Лишь вечные перепалки с Чимином стали для него чем-то особенным, ведь ни один из них уступать не желал. — Твои слова кажутся обидными, но если задуматься, то можно понять, что ты завидуешь ему, — спокойно размышлял Тэхëн, не думая, что его мысли, которыми он любезно решил поделиться, могут обернуться чем-то плохим для него самого. Чимин поднялся с места, медленно направляясь к раковине, возле которой стоял Ким. — Ты хотел бы быть на месте Юнги. — Новенький, ты не знаешь, что со своими словами нужно быть осторожным или… Сюмин сделал шаг к юноше, но остановился и замолчал, когда за его спиной появился Чимин. Тот смотрел на него, буквально угрожая взглядом и предупреждая о том, чтобы он стоял на месте. Хоть Сюмин и пытался вечно выкручиваться, но было видно, что он боится Чимина, что он смел лишь до тех пор, пока Пак не подойдëт ближе. — Или что? Ты не договорил, — поторопил его Тэхëн, не зная, что за ним стоит кто-то, кто испепеляет Сюмина предупреждающим взглядом. — Ничего, просто тебя могут неправильно понять. — Извини, я просто сказал то, что думаю, — произнëс Ким и закусил губу, говоря себе, что иногда следует держать язык за зубами. — Что все здесь думают, — исправил его Чимин, и Тэхëн вздрогнул, резко обернувшись. — Ты всë правильно сказал, малыш. Молодец. В голосе Чимина Ким не услышал сарказма, возможно, в нëм даже промелькнула едва заметная гордость. Тэхëн опустил голову, продолжая размешивать сахар в чае, чувствуя на себе чужой взгляд, но не поворачиваясь, и напрасно, ведь сейчас этот взгляд не был наполнен осуждением и презрением, в нëм было что-то другое. — Чимин, разве это не твоя блузка? — поинтересовался Сюмин, взглянув на Тэхëна, а затем на Чимина. — Я как раз нëс вещи из химчистки, думал, тебе передадут. — Но ты же сам сказал, что она ничья, — удивлëнно произнëс юноша, круглыми глазами смотря на омегу. — Да, моя, — спокойно подтвердил Чимин, поворачивая кран и тщательно промывая руки под водой, будто те были слишком испачканы. — Я отдал еë, ему она больше подходит. — Серьёзно? Когда я взял твою майку, ты изрезал три моих, — возмутился омега. — Да, и поступлю так же, если ты выкинешь подобное ещë раз. Есть вопросы? — Чимин отряхнул руки, избавляясь от капель воды и повернул голову к Сюмину, который тут же недовольно фыркнул и ушëл. — Почему ты это сделал? — спросил Тэхëн, поворачиваясь к Паку. — Я же сказал, тебе она больше идëт, — ответил он, скользя взглядом по фигуре мальчишки. Чимин поднял глаза на его лицо, подмигнул и вернулся к столику. Неожиданно в дверь постучали, и омеги повернули голову, обмениваясь взглядами, будто спрашивая друг друга, ждут ли они кого-то. — Разве там заперто? — поинтересовался Джин, косясь на дверь. — Нет, — сказал Юнги и медленно подошëл к выходу, толкая дверь. На пороге показался высокий альфа, и узнать его можно было только по длинным ногам, потому что в руках у него было пять белых коробок, поставленных друг на друга и закрывающих лицо альфы. Под длинными и широкими белыми коробками лежала большая красная, за которую Хëнджин крепко держался, боясь сломать башенку. — Юнги, отойди, — сказал альфа, перед этим наклонив голову, чтобы увидеть, кто перед ним. Омега шагнул в сторону пропуская внутрь и придерживая дверь, позволяя войти. Хëнджин опустил коробки на пол и выпрямился, разминая руки и спину, при этом недовольно морщась. — Что это? — спросил Джин, немного шокировано смотря на альфу. — Не знаю, курьер сказал, что для Мин Юнги. — Вот это всë? — Если бы не всë, я бы сказал, — невежливо бросил Хëнджин, поглядывая на коробки. Парень был возмущëн, потому что, похоже, несколько пунктов в его трудовом договоре всë-таки были написаны слишком маленьким шрифтом, либо и вовсе опущены. За месяц работы в этом заведении он по приказу начальства следил за новеньким омегой, оформлял договоры между клиентами и теми, кого они заказывали, а теперь подрабатывает грузчиком и посыльным. Был один плюс во всех этих поручениях — каждый раз он встречал Сынмина. За эти три дня во время гона владельца, когда Хëнджину была поручена документация, он освободил Сынмина от его обязанностей, говоря о том, что омег хватает, и он будет лишним. О том, что за этим могло последовать наказание он не думал, ведь радостное лицо омеги прогоняло все его опасения. На самом деле, так как популярность «Дома чайных роз» стабильно росла, каждый омега был на счету, и только Чимин вчера взял на себя четверых клиентов. Хëнджин позволял себе подобные хитрости, поэтому, когда ему сказали возвращаться к своим обычным обязанностям, обрадоваться этой новости он не смог. Юнги опустился на пол, поставив на колени первую коробку и немного повозившись, открыл еë. Оттуда ударил сладкий запах заварного крема и печëного теста. — Чего? — удивился Чимин, присаживаясь рядом и открывая другие коробки. В них лежали вкусно пахнущие пирожные с шапочками из белого крема и различными фруктами на верхушках. — Юнги, кто это передал? — Курьер, кстати, не сказал, — произнëс Хëнджин, а Юнги закусил губу и смущëнно улыбнулся, опустив голову. Разумеется, он знал, что эти подарки от человека, из-за воспоминаний о котором щекочет где-то внизу. — Ты чего лыбишься? — Чимин прищурился. — Да неужели? Быть такого не может. Что ты с ним вытворял такого? — Чимин, отстань от парня, — потребовал Хëнджин, бегло взглянув на покрасневшее лицо Юнги. — Предлагаю пойти в мою комнату. — Юнги аккуратно и ровно поставил коробки друг на друга и взял в руки, направляясь к выходу. Чимин поднял последнюю коробку, которая была тяжелее остальных, и последовал за Юнги. — Тэхëн, идëм с нами, — позвала Розе и, не дождавшись, пока Ким начнëт пререкаться, схватила его за руку и потащила за собой. — Сынмин, ты можешь задержаться? — нерешительно произнëс парень, когда на кухне остались лишь они вдвоëм и любопытный Сюмин, до которого Хëнджину уж точно не было дела. Сынмин улыбнулся и вышел, закрывая за ними дверь. — Что ты хотел? — Это передали тебе, — произнëс парень, протягивая омеге коробку конфет. — Они с молочным шоколадом. Ты ведь не любишь горький. — Ты обо всех омегах здесь знаешь такие подробности? — Не обо всех, — тихо ответил альфа, опустив голову. — Кто это передал? — Курьер не сказал. — Ну раз уж сегодня ты посыльный, то передай кое-что для человека, который сделал мне этот подарок. — Что? — Хëнджин поднял голову, с неподдельным интересом смотря на омегу. — Вот это. — Сынмин встал на цыпочки, чтобы достать до лица альфы, и быстро чмокнул чужую щеку. — А если, — начал говорить парень, пытаясь справиться с волнением, которое в нëм вызывает этот омега. — А если завтра курьер принесëт ещë что-то? — Тогда я передам поцелуй вот сюда, — Сынмин ткнул пальчиком в уголок пухлых губ альфы. — Мне пора, жду курьера завтра. Если что, мне очень понравились ореховые булочки. Парень ушëл, а Хëнджин лишь спустя пару минут дал себе подзатыльник за то, что стоит посреди коридора и слишком глупо улыбается.***
Чимин зашëл в комнату Юнги, окинув присутствующих беглым взглядом и улыбнулся неправдоподобно. Джин и Сынмин с восторгом щупали шубу, висевшую на плечах Юнги, крутившегося перед зеркалом. Джису рассматривала серëжки, сидя на кровати, а Розе перекладывала пирожные, распределяя их в зависимости от фрукта на верхушке. Лишь Тэхëн выглядел отстранëнно, сидя на подоконнике и смотря на пустующие в дневное время улицы, считая редко проезжающие машины. Тэхëн выделяется, бросается в глаза, не может не привлекать внимание, и Чимин уже не сопротивляется собственным желаниям, сканирует и изучает омегу, совсем не стесняясь. — Чимин-и, как тебе? — спросил Юнги, немного покрутившись, чтобы показать себя со всех сторон. — Прекрасно, малыш, но меня по-прежнему интересует один вопрос. С чего вдруг такие подарки? — Он спросил, чего бы мне хотелось получить, и я ответил. Не думал, что он доставит всё так быстро. — Это настоящий камень? — задумчиво произнесла Джису, рассматривая крупную капельку на золотых серёжках. — Дай посмотреть. — Чимин взял одну серёжку и повертел её в руке, внимательно изучая. — Это настоящий алмаз, полагаю, золото довольно высокой пробы. — Откуда ты знаешь, как выглядит настоящий алмаз? — усмехнулась Джису. — У меня шкатулка в комнате, — спокойно ответил Чимин, отойдя от кровати и облокотившись о стену. — Я просто не ношу. — Не думал, что ты их покупаешь, — нахмурившись, произнёс Джин. — Я их не покупаю, — бросил Чимин и отвернулся, смотря на профиль омеги у окна. — А знаете, о чём я подумал? — начал говорить Юнги, снимая шубу и аккуратно убирая её в шкаф, боясь повредить. — О чём же? — поинтересовалась Розе, прекращая перекладывать пирожные и обращая внимание на присутствующих. — Давайте сделаем сегодня выходной и устроим пижамную вечеринку. — Не получится: омег и так не хватает, — возразила Джису, игнорируя девушку рядом, которая с укором посмотрела на неё. — Вчера я обслуживала двоих, хотя не привыкла брать на себя больше одного, у Чимина вообще было четыре клиента. — Подумаешь, некоторые альфы не потрахаются одну ночь, ничего с ними не случится, — сказал Юнги, подходя к Джису и подставляя уши, чтобы она одела ему серёжки. — Юнги прав, пусть господин Чон проводит набор, если омег не хватает, — добавила светловолосая девушка. — Я попрошу Хосока о выходном для вас, думаю, он не откажет, — сказал Чимин, наконец, отводя взгляд от Тэхёна. — Пусть освободит шестерых, мир действительно не перевернётся, если вы не выйдете сегодня. — И за меня тоже? — негромко спросил Тэхён, несмело посмотрев на Чимина. — Про тебя даже не обсуждается, — быстро ответил Пак, скрестив руки на груди. — Ты забыл кого-то посчитать. А за себя? Ты сказал про шестерых, — произнёс Сынмин, немного подумав. Чимин бросил на него быстрый взгляд и опустил глаза в пол, всë же он надеялся, что эту тему никто не поднимет, однако ему снова не повезло. — Чимин, ты ведь с нами будешь? — осторожно спросил Юнги, смотря на него с надеждой в глазах. — Нет, я не смогу, — нехотя ответил Чимин, закусив губу. Он чувствовал стыд, ведь, действительно, очень давно не было ночи, которую он бы провëл один, а не с каким-то альфой, и со стороны кажется, что он и в правду желает соответствовать званию шлюхи. — Опять. — Джин хмыкнул, недовольно посмотрев на Пака. — Как всегда, Чимин. — Джин, не начинай, — предупредила Розе, зная, что её, скорее всего, не послушают. — Тебе так нравится подставлять свою задницу, что ты и дня протянуть без этого не можешь? — громко возмутился омега, подходя к Чимину. Тот молчал и рассматривал пол, не смея поднять голову. — Ответь мне! — крикнул Джин, схватив парня за воротник и встряхнув. — Неужели, если ты носишь звание шлюхи, то и соответствовать ему всегда должен? Тэхён смотрел на них с чуть приоткрытым ртом и сведёнными к переносице бровями. Так как родители наказывали его крайне редко, даже почти не кричали, он не был привыкшим к подобным сценам. Юноша обнял себя руками, словно защищая хрупкое тело, стараясь не смотреть на двух омег и желая, чтобы атмосфера поскорее перестала быть напряжённой. — Чонгук, — спокойно произнёс Чимин, глядя в глаза старшему омеге. — Ничего страшного, это всего лишь один час. — Три, с не самыми приятными пунктами договора, — ответил Чимин, приподнимая уголки губ. — Ещё вопросы есть? Нет? Вот и отлично. Я к Хосоку. Чимин раздражённо скинул с себя руки омеги и покинул комнату. Около минуты царило молчание, затем кто-то заговорил, и некомфортная атмосфера постепенно рассеялась, став более уютной. Тэхён думал о Чимине, понимая, что его мысли часто заняты им. Юноша хочет изучить его, понять, увидеть ту личность, которая скрывается за маской, которую он всем показывает. Чимин интересен ему как главный герой книги, которую он так сильно жаждет прочитать. Тэхён боится его почти так же сильно, как и этого мира, в котором они все вынуждены жить.***
Тэхён, сидя на подоконнике, внимательно смотрел на звёзды, будто пересчитывая их. Пожалуй, ночное небо — самое прекрасное, что он видел когда-либо, он бесконечно долгими часами готов сидеть на одном месте, просто глядя на этих мерцающих красавиц и мечтая. Он повернулся, когда Джин в очередной раз вскрикнул, накрывая покрасневший лоб ладонью. Розе рассмеялась, опираясь о плечо Сынмина, а Джин с укором взглянул на неё. — В этот раз было слишком сильно, — мучительно застонал Ким, с обидой смотря на Джису. — Извини, у меня крепкие пальцы, — рассмеялась девушка, тасуя карты. — Тэхён, иди сюда, — позвал его Юнги. Юноша спустился с подоконника, из-за чего свободная ночная рубашка скользнула с бёдер ниже. — Выбери пирожное. — Спасибо. — Тэхён улыбнулся, бегая глазами по содержимому коробки. — А здесь есть с лимоном? — Кажется, были, вот один, — Юнги протянул Тэхёну одно пирожное с долькой лимона на верхушке. — Их мало, потому что они кислые. — Я люблю всё кислое, — сказал юноша и, поблагодарив ещё раз, взял пирожное в руки, поднося к губам. — Сынмин, ты чего приуныл? — поинтересовался Джин, а младший тут же оживился, когда его состояние наконец заметили. — Я хотел спросить кое о чём. — Мне уже не нравится, — недобро прищурился Юнги. — Можно Хёнджин с нами посидит? — спросил Сынмин, придвинувшись к Юнги и соединив руки в умоляющем жесте. — Нет, Сынмин, никаких альф, — в один голос произнесли Джин, Джису и Юнги, внимательно глядя на парня. — Тебе он понравился? — спросили также синхронно Розе и Тэхëн. — Ну, это, — Сынмин сжал ладони между бëдер, терзая зубами нижнюю губу и старательно отводя взгляд. — Он покраснел, — вскрикнула Розе, накинувшись на парня и повиснув на нëм. — Смотрите, он покраснел. Юнги, пусть Хëнджин здесь побудет, представляешь, как Сынмин будет реагировать. — Розе, отстань от парня, — потребовала девушка, потянув еë за локоть, чтобы отцепить от Кима. — Давайте пригласим его, я думаю, он не сделает ничего плохого, — произнëс Тэхëн, смотря то на Джису, то на Джина и Юнги. — Как можно отказать, когда он так смотрит? — недовольно скривился Джин, отворачивая голову. — Юнги, разрешим? Они же не отстанут. — Хëнджин хороший, правда, он не такой, как другие альфы, — с улыбкой произнëс Сынмин, поднимаясь на ноги и направляясь к двери. — Ага, все они хорошие, — почти неслышно пробормотал Юнги. Сынмин вернулся через пару минут, а за ним в комнату несмело шагнул Хëнджин. — Сынмин, я вспомнил, мне кое-что Хосок поручил, — увидев недобрый взгляд Юнги, альфа попытался отступить, но Ким быстро схватил его за руку. — Ты не сбежишь, — предупредил его Сынмин, потащив на пол, где все сидели в кругу. — Если хочет идти, то пусть идëт, — спокойно произнëс Джин, откусывая пирожное. — Правда? Спасибо. — Альфа поднялся резко и также быстро оказался внизу. — Джин, прекрати, — упрекнул парень, и омега поднял обе руки, якобы сдаваясь. Разрядить атмосферу и избавиться от напряжения удалось через несколько минут. Омеги веселились, не обращая внимания на то, что происходит за пределами этих стен, даже не думая об этом, они танцевали и пили. И даже единственный альфа в комнате перестал всех смущать. Хëнджин скрепя сердце слишком часто заставлял себя отводить взгляд от привлекательного омеги напротив, который, наверное, никогда не перестаëт улыбаться. Даже в таком ужасном месте, где, Хëнджин уверен, он оказался незаслуженно, омега всë сияет так ярко и ослепительно. Альфа чувствует, что тонет в нëм всë глубже, падает всë ниже, но не видит пути назад, знает, что искать даже не будет. Сынмин как-то неожиданно стал причиной просыпаться и не проклинать жизнь каждое утро. Хëнджин знает, что этот омега слишком стремительно становится его смыслом, и противостоять этому процессу альфа увы не намерен. Все тут сейчас выглядели беззаботными, только Тэхëн сидел у изголовья кровати и размышлял. Он думал о Чимине, который по какой-то причине не может быть сейчас с ними. Пак для него был загадкой, которая притягивала так же сильно, как и отталкивала. Когда алкоголь одержал победу, а омеги поняли, что устали, в комнате стало тихо. Розе лежала на груди Джису, в та поглаживала еë по волосам, почти неслышно напевая мелодию. Сынмин сидел возле кровати, а голова его покоилась на плече Хëнджина, который боялся пошевелиться, чтобы приятная тяжесть не исчезла. Джин растянулся на бëдрах Юнги и с довольным лицом мял мягкие ляжки, на которых лежал. Тэхëн вновь подошëл к окну, чтобы отвлечься, занимаясь любимым делом — наблюдением, однако, насколько бы сильно юноша не старался, Пак совершенно не хотел уходить из его головы. — Можно задать вопрос? — поинтересовался Тэхëн, ни к кому конкретно не обращаясь. — Конечно, малыш, — сказал Джин, повернувшись к Тэхëну и дожидаясь, пока тот озвучит свою мысль. — Почему, когда ты упрекал Чимина в том, что он не может остаться с нами, он сказал «Чонгук», и ты сразу замолчал. Кто такой Чонгук? — Чонгук — это тот, кому нельзя отказывать, — ответил Юнги, подняв голову. Каждый из них понимал, что на этом вопросы не закончатся, и любопытство Тэхëна подстегнëт его спросить ещë что-то. — Господин Чон говорил об этом. Почему им нельзя отказывать? — Потому что у них влияния больше, чем у Хосока. Если ты понравишься одному из них, то у тебя не будет выбора. Он будет заказывать тебя, когда захочет, на сколько захочет и на таких условиях, каких захочет, — повествовал Юнги. — Чонгуку понравился Чимин, с тех пор он заказывает только его и каждый раз предлагает Чимину стать его личной шлюхой, — добавил старший. — Многие из нас сталкивались с клиентами, которым нельзя отказать, но никто не становился особенным. Он не твой постоянный клиент, и если ты будешь занят, то он не уйдëт, — негромко и лениво говорила Джису, растягивая буквы. — Отношения Чонгука и Чимина — единственный экземпляр. — Чонгук бесится ещë из-за того, что Чимин — самый популярный здесь, а не только его, — подтвердила Розе и вновь легла на грудь девушки рядом. — Той ночью я слышал Чимина, ему будто было хорошо, — сказал Тэхëн, вспоминая, как крутился в первую ночь в этом месте и закрывал уши подушкой. — Никто не знает, что у Чимина в голове, — философски заключил Джин. — Не знаю, что насчëт головы, но в штанах у него то, что надо, — не менее филофски добавил Юнги. Джин недовольно цокнул и толкнул его в бок, а тот негромко рассмеялся, опустив голову и наблюдая за тем, как старший омега ворочается, стараясь выбрать позу, в которой ему было удобно минуту назад. — А давно Чимин здесь? — поинтересовался Тэхëн, игнорируя перепалку. — Дольше всех нас, он всегда здесь был, но нам не рассказывал о своëм прошлом. Может, он захочет поведать об этом тебе, но я сомневаюсь. — Чимин — это орех, который ещë никто не смог раскусить. — Юнги, да ты поэт, — усмехнулся Джин и хлопнул его по бедру. — Ребята, я, наверное, пойду, я, кажется, перебрал, — произнëс Сынмин и при помощи Хëнджина встал, пошатываясь. — Я проведу тебя, — быстро сказал альфа, поддерживая омегу за плечи. — Боишься, что украдут? — Парень ухмыльнулся, прижимаясь к нему всем телом. — Проведëшь меня до комнаты? — прошептал он, приподнявшись на носочки, чтобы дотянуться до чужого уха. — Да, конечно, — практически не раздумывая, ответил Хëнджин и окинул взглядом омег. — Благодарю за то, что пригласили. Сынмина я доставлю в целости и сохранности. — Руки не распускай, — крикнул Джин им вслед, получив за это от Юнги по спине. — Что? Знаю я таких. Сынмин едва мог ходить сам, прижимался к Хëнджину в поисках опоры, что затрудняло движение обоим. Альфа тяжело вздохнул, остановился и чуть присел, укладывая одну руку на лопатки парня, а второй хватая под коленями. Он поднял его, будто тот ничего не весил, а Сынмин быстро обхватил руками шею Хëнджина, словно боялся упасть. Альфа подошëл к нужной двери, аккуратно открыл еë, чтобы не уронить омегу, и зашëл внутрь. Хëнджин поставил парня на пол, но тот не отошëл, продолжая обнимать его и жаться холодным носом к шее. — Я люблю запах ореха, — прошептал он, обдавая горячим дыханием шею. — Сынмин, мне пора, — ответил альфа и в противовес своих слов положил на его талию руку. — Ты хочешь уйти сейчас? — негромко произнëс он, отстранившись лишь для того, чтобы заглянуть ему в глаза, а затем опустить пьяный взгляд на красивые пухлые губы. — Нет, — также тихо ответил альфа, замечая, что лицо омеги становится всë ближе. — Тогда оставайся со мной. Мы ведь оба хотим этого. Хëнджин всë ещë не до конца был уверен в том, что всë это не просто сон, кажется, что если сильно зажмурить глаза, то, открыв их, ты уже будешь разглядывать спальню собственной квартиры. Но Сынмин перед ним был реальным, жался к нему так ощутимо и по-настоящему, кружил голову своим ароматом. Губы омеги так близко, Хëнджин думает, что они слишком сладкие и мягкие, он может проверить правдивость своих догадок прямо сейчас, но оставшаяся капля здравого смысла всë же не позволяет поддаться порыву. Хëнджин сократил оставшееся между их лицами расстояние, осторожно касаясь губами щеки возле губ. Тот хмурится, а затем смотрит на него недовольно. — Ты пьян, малыш. — Я хочу, чтобы ты остался. — Насладись хотя бы ещë одной ночью, которую тебе не придётся провести в объятиях какого-то альфы. — Но ты ведь не какой-то. — Ни один альфа тебя не достоин, Сынмин. Не важно, где ты находишься и чем вынужден заниматься, ты заслуживаешь того, чтобы они добивались тебя. — Я сплю с мужчинами за деньги. Разве я достоин хоть чего-то? — тихо произнëс Сынмин, чувствуя, как его глаза начинают слезиться. — Посмотри на меня. — Хëнджин обхватил его лицо ладонями, глядя в глаза. — Не смей говорить о себе подобных вещей, понял меня? Чтоб я больше не слышал этого. — Хëнджин? — Да? — Альфа немного потерялся, потому что его имя из уст омеги звучало так непривычно и красиво, что он не мог не прокручивать его глухим эхом в своей голове. — Я нравлюсь тебе? — Этот вопрос застал его врасплох, и парень замер, судорожно перебирая мысли, чтобы ответить хоть что-то. — Пусть это будет не так. У тебя может быть хорошая жизнь, а с таким, как я, еë не будет. Скажи, что я тебе не нравлюсь. Хëнджин усмехнулся горько, кивнул и отступил на шаг, недолго смотря на Сынмина, а затем поворачиваясь и направляясь к двери. Он остановился на пороге, не решаясь взглянуть на парня сзади ещë раз. — Ты мне не нравишься, — сказал Хëнджин, отчëтливо произнося каждое слово. Болезненным уколом сердце поразил выдох облегчения Сынмина. — Какую ещë ложь мне стоит сказать? А в ответ тишина. Сынмин не знает, что ответить, Хëнджин сам ещë пытается подобрать нужные слова, но эти самые слова слетают с губ холодными и колкими фразами. — Мне плевать, кто будет в твоей постели. Я буду следить за тем, чтобы в сердце был только я один. Желание повернуться достигло максимума, но было успешно проигнорировано альфой. Он ушëл, а Сынмин опустился на кровать, растерянным взглядом исследуя собственную комнату. Омега запомнит его слова, и сейчас он слишком занят перевариванием этой информации, чтобы понять, что, кажется, место в его сердце уже забронировано.***
— Я пойду к себе, — произнëс Тэхëн, поднимаясь на ноги. — Уже? Мы просидели около четырëх часов, до утра ещë много времени, — сказал Юнги негромко. — Простите, я спать хочу, поэтому лучше пойду. — Тэхëн улыбнулся всем им и направился к двери. — Тебя провести? — бросил Джин ему вслед, но мальчишка уже хлопнул дверью, не услышав его слов. Тэхëн посмотрел на дверь своей комнаты и, немного подумав, подошёл к комнате Чимина. Парень прислушался к тишине внутри, поднял руку, чтобы постучать, но дверь открылась прямо перед его лицом. Он быстро отвернулся, сделал шаг вперëд, будто надеясь, что у него ещë есть шанс на побег. — Стой, — приказал голос за его спиной, а Тэхëн замер, переставая дышать на мгновение и боясь сделать лишнее движение. Это не был голос Чимина, а в запахе парня ощущались лишь нотки лимона. Тэхëн чувствовал, как начинает дрожать, а дышать становится всë сложнее от сковывающего тело страха. — Повернись. В этот момент Тэхëн был бы рад провалиться сквозь землю, но пол под ногами был таким ощутимым и твëрдым. Парень всë также смотрел на него, скользил взглядом по телу, изучая и ожидая, пока его приказ исполнят. Возможно, Тэхëн бы покорно обернулся, но ноги его не слушаются, в то время как терпение альфы стремительно заканчивается. — Я тебе говорю, повернись и посмотри на меня, — строго и уверенно произнëс Чонгук, отсчитывая несколько секунд и делая шаг к юноше. Чон протянул руку и почти коснулся чужого плеча, когда дверь ближайшей комнаты открылась, отвлекая его. — Почему ты ещë здесь? — хрипло произнëс Чимин, и юноша даже не сразу понял, что это говорит он. — Я как раз уходил. Что за паренëк? Такой непослушный. — Раз уходил, так иди, — грубо бросил Чимин, несильно отталкивая Чонгука и утаскивая Тэхëна в комнату, прикрывая его собой и следя за тем, чтобы юноша не поднял голову. Тэхëн почти взвизгнул, когда Чимин прижал его спиной с стене, упираясь в неë руками по обе стороны от его головы. Он смотрел круглыми напуганными глазами на лицо омеги, которое находилось непозволительно близко. — Я же велел тебе не шататься по коридорам. Молись, малыш, чтобы он тогда не увидел твоего лица. — Почему? Что не так с моим лицом? — Оно красивое, сладенький. Ему понравится, и он непременно тебя захочет. — Это ведь произойдёт рано или поздно, верно? — негромко произнëс Тэхëн, смотря в его глаза. — И ты хочешь ускорить процесс. Чимин наклонился к его шее, наполняя лëгкие душистой сиренью и прикрывая глаза. Он захватывает губами мочку уха, посасывая еë, а Тэхëн не сдерживает стона, тут же краснея. Юноша укладывает ладони на плечи Чимина, несильно надавливая, но не отталкивая. — Поскорее хочешь почувствовать, каково это, когда тебя трахают, вбиваясь в твоë тело, когда кусают и целуют. Не терпится, да? Ты оказался той ещë сучкой, верно, малыш? Чимин опускает одну руку на его талию, притягивая к себе и прижимая к телу, игнорируя слабое сопротивление, которое становится более настойчивым, когда Пак начинает выцеловывать шею. Он твердит себе, что преподносит урок, а сам уже остановиться не может, сжимая в обеих руках талию омеги и кусая нежную кожу. — Чимин, хватит, — хнычет он, потому что отталкивать Чимина оказалось бесполезным занятием. — Прекрати, пожалуйста. Чимин отстранился так же резко, как и подошëл, делая глубокие вздохи и смотря на дрожащего, словно осиновый лист, парня. Глядя на его испуганное личико, он понимал, что увлëкся и переборщил с уроком. — Ты не готов к этому и готовым не будешь, поэтому, чтобы хотя бы отсрочить неизбежное, не выходи из своей комнаты ночью, а вниз вообще не спускайся, понял меня? — Да, я всë понял. — Тэхëн часто закивал, стараясь не смотреть на Чимина, который всë ещë пугал его. — Хорошо, а теперь уходи, я хочу отдохнуть, — бросил Пак, направляясь в душ, но остановился, потому что Тэхëн не сдвинулся с места. — Что-то ещë? — Могу ли я помочь чем-то? — неуверенно спросил он, опуская глаза в пол и переминаясь с ноги на ногу. — Иди к себе и попытайся не наткнуться ни на кого или же подожди меня, я проведу. Чимин захватил с собой полотенце и скрылся в ванной, а Тэхëн ещë пару минут смотрел на дверь. Пытаясь прогнать из головы недавние события, он начал разглядывать комнату, не находя в интерьере ничего примечательного. Было заметно сразу, что эта комната от прочих отличается, прежде всего, размером, она чуть ли не в два раза была больше тэхëновой. Юноша повернул голову, глядя на большую кровать, которая по высоте доходила ему до пояса. Он подошëл ближе, изучая глазами смятую белую простынь с каким-то едва заметным вышитым на ней узором, и Тэхëн старательно боролся со своей фантазией, которая любезно подкидывала ему картинки того, что здесь могло происходить. Юноша взглянул на шкаф, подумал совсем немного, прежде чем подойти и открыть его, рассматривая полки. Он быстро вытянул первую попавшуюся простынь и вернулся к кровати, скидывая грязное постельное бельë на пол и аккуратно разглаживая складки на свежей простыни. Тэхëн присел на край кровати, смотря на настенные часы и наблюдая за движением секундной стрелки. Его отвлëк звук открывающейся двери, и Тэхëн резко повернулся к источнику шума, шокировано округляя глаза и в ту же секунду опуская взгляд. Чимин вышел в небольшом полотенце, низко повязанном на его бëдрах, и юноша собирался упрекнуть его в подобной наглости, но осëкся, осознав, что по факту никакого нарушения не было, ведь это комната Чимина. Пак подошëл к шкафу, а Тэхëн скользнул взглядом по его влажной спине, усыпанной наливающимися ярким цветом метками, Тэхëн успел разглядеть укусы и длинные красные полосы, прежде чем быстро отвернулся и зажмурился, когда Чимин развязал полотенце и то упало на пол. Тэхëн отсчитал минуту и опасливо приоткрыл глаза, выдыхая тихо, потому что Чимин уже стоял в нижнем белье. Юноша бесстыдно рассматривал тело омеги, находя метки даже на бëдрах. Синяки и засосы на его бледной коже смотрелись даже эстетично в какой-то степени, и Тэхëн словил себя на мысли, что он хотел бы коснуться хоть одного пятнышка. — Спасибо, — произнëс он негромко, подойдя к кровати, оглядывая чистую простынь и заставляя Тэхëна вздрогнуть. — За что? — дрожащим голосом проговорил тот. Чимин подошëл к нему близко, приподнял двумя пальцами подбородок, заставляя смотреть вверх, на себя. Тэхëн чувствовал тепло, исходящее от его тела и приятный запах геля для душа, смешанный с его естественным ароматом лимона. — Не бойся меня, ангел, — сказал он спокойно, смотря в круглые тëмные глазки омеги. — Поднимайся, я проведу тебя до твоей комнаты. — Ты не наденешь ничего? — Все спят, либо заняты обслуживанием клиентом, но если ко мне всë-таки начнут приставать, то, поверь мне, я смогу за себя постоять. — А можно мне? — едва слышно произнëс Тэхëн, поднимаясь с кровати, лишь сейчас замечая, насколько Чимин был близко. — Что? — Можно мне остаться? — Тэхëн, возможно, позже пожалеет о своей смелости, но сейчас он хочет не думать об этом. Его чувства к этому омеге колеблются от страха до притяжения и интереса, и в данный момент он уступает второму. — Остаться? — Чимин нахмурился, немного наклонив голову. — Да, можно? — Не убежишь посреди ночи? — спросил парень, ухмыльнувшись. — Не убегу. Чимин улыбнулся, отошëл, поднимая одеяло с пола и расстилая его по кровати. Он взглянул на Тэхëна, и тот просто стоял, стараясь выдержать его взгляд и не понимая, что от него хотят. Чимин закатил глаза молча забираясь на кровать и откидывая одеяло, а Тэхëн наконец понял, что ему следует сделать. Он присел на кровать, а затем лëг на самый край, заставляя Чимина рассмеяться негромко, но, как показалось Тэхëну, очень красиво. Чимин лëг на спину, но зашипел болезненно, тут же переворачиваясь на живот. Тэхëн с жалостью смотрел на метки на его спине, желая коснуться их, но знал, что это причинит ему боль. — От чего это? — спросил Тэхëн тихо, поворачиваясь на бок и подкладывая под щеку ладони. — Те, что посветлее, от верëвок, а те, которые ярче, от плëтки, на ягодицах есть следы от ремня. Их тоже показать? — Нет, не нужно. Тэхëн был нерешительным, Чимин же, напротив, делал то, что хотел, поэтому не один из своих резких порывов Пак подавлять не желал. Он повернулся, ложась лицом к Тэхëну, укладывая руку на его талию и притягивая к себе. Юноша сжал руки, что покоились под щекой, в кулачки, с удивлением смотря на довольного Чимина, чья рука обжигала кожу где-то в области поясницы. — А тебе сильно больно? — прошептал Тэхëн. — Терпимо, малыш, бывало намного хуже, — также тихо произнëс Чимин, и юноша почувствовал, что тот оказался настолько близко, что их носы соприкасались. Глаза Чимина были закрыты, а вот Тэхëн внимательно разглядывал его лицо, будто вовсе и не боялся быть замеченным. — Долго ещë будешь пялиться? — Прости, — почти пропищал он, прикрывая глаза. Прошло минут двадцать, а заснуть Тэхëну так и не удалось по большей части из-за того, что он чувствовал чужое дыхание на своих губах. Юноша повернулся к Чимину спиной, хотел отстраниться немного, но преградой тому была рука омеги, лежащая поперëк его талии. Пак лишь усугубил ситуацию, подтянув его ближе к себе, и Тэхëн через тонкую ткань ночной рубашки чувствовал, насколько горячей была его кожа. Чимин уткнулся носом в его шею, вдыхая приятный аромат, такой чистый, ни разу не смешанный с другими тяжëлыми запахами. — Ты прекрасна пахнешь, Тэхëн, — прошептал Чимин, и юноша, кажется, почувствовал, как мягкие губы легко и почти невесомо коснулись его шеи. Чимин больше ничего не говорил, и юноша предположил, что тот заснул. Эта догадка подтвердилась, когда спустя несколько долгих минут, он не издал ни звука, помимо ровного дыхания. Чимин действительно устал, раз заснул так быстро. Тэхëн рассматривал стену, чувствуя, как его веки тяжелеют, он уже не хотел возвращаться в свою комнату, падая в объятия холодной постели. Здесь нельзя было замëрзнуть, потому что тесно прижимающееся сзади тело этого не позволяло. Тэхëн нерешительно опустил свою ладонь на руку, его обнимающую, и, наконец, уснул.