***
Тэхëн сосредоточенно рассматривал каждую вещь, что попадала ему в руки, брал одну, гладил ткань, восхищаясь красотой изделия, затем возвращал к куче. Чимин стоял возле окна, надевая бежевый свитер, иногда чувствуя на себе чужой взгляд, но не обращая на это внимания. — Долго ещë будешь копаться? — спросил он, поворачиваясь к юноше. — Просто бери то, что нравится, я половину из этого не ношу. — Сюмин сказал, что ты резал его одежду. Это правда? — Да. — Почему? — Он же говорил, он брал мои вещи. Я не люблю, когда их трогают без разрешения. — Но я ведь сейчас трогаю твои вещи. — Верно, потому что я разрешил, а без спроса ты бы их не взял. — Чимин медленно подошëл к кровати, остановившись прямо напротив Тэхëна и упираясь одним коленом в мягкий матрас. — Почему разрешил? Чимин усмехнулся, наклонился вперëд, а Тэхëн, заметив, что тот приближается, попытался отстраниться, в итоге ложась на кровать спиной. Пак навис сверху, упираясь рукой в постель рядом с головой юноши. Тэхëн смотрел ему в глаза, а затем повернул голову, глядя в сторону. Это забавляло Чимина, играть с Тэхëном, кажется, стало его любимым занятием. Парень наклонился ещë ниже, и омега почувствовал его дыхание у своей шеи, прикрывая глаза. — Примерь это, — сказал Чимин, отстранившись, и Тэхëн не сразу понял, о чëм он, пока не взглянул на него. В руках он держал ткань персикового цвета, на которую юноша недоверчиво покосился. — Не очень люблю носить подобное. Не разгуливай в этом по коридору, только в комнате, понял? — Да, — тихо произнëс омега, забирая у Чимина вещь. Он услышал скрип двери и повернул голову к источнику звука, с интересом смотря на Юнги, который стоял на пороге. — О, Тэхëн, ты здесь, привет. — Юнги помахал ему рукой и взглянул на Чимина. — Да, я уже ухожу. — Тэхëн поднялся с места, направляясь к выходу из комнаты и прижимая к груди подаренную вещь. — Нет, чем бы вы не занимались, я не хотел мешать. Я на минутку. Чимин, почему ты не сказал, что тебя забронировали на целую неделю? — Что? О чëм ты? — Чимин нахмурился, скрещивая руки на груди. — Просто подслушал, Хосок говорил об этом. Кто-то снял тебя на неделю, заплатив очень много. Погоди, ты не знал? — Очень интересно получилось. — Чимин усмехнулся недобро, прошëл мимо Юнги и Тэхëна, быстрым шагом направляясь вдоль по коридору. — Эй, ты куда? — крикнул Мин ему вслед. — К начальству, — ответил Чимин, уверенный в том, что они этого не услышали. Злость, гнев и ненависть, пожалуй, были теми словами, которые были уместны в данной ситуации, но не описывали всей полноты чувств, которые он сейчас испытывал. Чимин не стучал, распахнул дверь, громко захлопнув еë за собой, и посмотрел на Хосока, игнорируя присутствие другого альфы. — Ничего не хочешь рассказать? Мне кажется, что я имею право об этом знать. — Хосок, кто он и почему позволяет себе вести себя так? — Познакомься, это Пак Чимин, тот самый, — сказал Хосок, устало потирая переносицу. Разумеется, он знал, о чëм говорит омега и был уверен, что тот придëт к нему, требуя ответы на свои вопросы, поэтому предугадал этот разговор. — О, так это и есть самая известная шлюшка в Сеуле? — Альфа скользнул взглядом по его телу, оценивая, а затем вернулся к лицу. — Красивый, думаю, достоин своего звания. И всë-таки, почему ты позволяешь омеге так себя вести? Незнакомый альфа поднялся, отходя от стола и приближаясь к Чимину, который прямо смотрел на него, не двигаясь. Слишком трусливо сейчас было бы просто уйти, Чимин отучил себя не то, что поступать так, а даже думать о подобном исходе. Мужчина остановился вплотную, про себя немного удивляясь, ведь Чимин так и не опустил глаза. — Я могу показать ему, как он должен себя вести. — Только попробуй, — прошипел Чимин, улыбнувшись. — Хëн, думаю, тебе пора. Мы обсудили всë, что хотели, детали уточним по телефону. Хорошо тебе доехать, — произнëс Хосок, смотря на мужчину и ожидая, пока тот уйдëт. — Встретимся вечером, ты ведь хотел здесь заказать омегу. — Ладно, до вечера. — Альфа кивнул Хосоку, бросил последний взгляд на Чимина и ушёл. — Юнги не заставил себя ждать. — Хосок усмехнулся, обходя стол и облокачиваясь об него поясницей. — Ты продал меня. — Нет, он просто забронировал тебя на неделю, то есть за это время у тебя не будет клиентов. Взгляни на свою шею, уверен, под одеждой скрыто намного больше, тебе же лучше, если тебя не закажут. Чимин коснулся кончиками пальцев кожи на шее, где яркие пятнышки побаливали даже при самом несильном нажатии на них. Он не искал свитер с горлом, пытаясь скрыть следы прошлой ночи, ведь никогда не стеснялся этого. Откуда взяться стыду или осуждению, если такие здесь были у всех. — Этот сопляк делает всë, что хочет, а ты потакаешь его прихотям. Снова скажешь, что у тебя не было выбора? Это ведь твоя любимая трусливая фраза, да, Хосок? — говорил Чимин, дерзко ухмыляясь. — Считай так. — Оно так и есть. Где мой договор, Хосок? Я ничего не подписывал. Если ты не можешь контролировать тех, кто приходят сюда за услугами, почему это должно касаться меня? Может, вообще продашь меня ему? — Не говори ерунды. — Ты бы сделал это, единственная преграда — это моë согласие. — Почему ты не хочешь? — спросил мужчина, сделав задумчивый вид. — Что? — Я не хочу такого исхода, ты был первым работником, мы вместе всë это прошли, и тебе было несладко, я бы не хотел тебя терять, но почему ты не дашь Чонгуку своë согласие? Он богат и влиятелен, как и каждый в их семье. Молод и красив. Почему нет? Разве это хуже, чем быть здесь и спать с любым, кто тебя захочет? Многие мечтают оказаться на твоëм месте. — Что ж, так пусть окажутся. В моëм положении они ведь видят только плюсы. Хорошего дня. — Постарайся отдохнуть эту неделю. — Знаешь что? Плевать: альфа или омега — потому что внизу мы будем гореть при одинаковой температуре. Чимин улыбнулся уголком губ и вышел из кабинета. Ему было слишком обидно, чтобы что-то доказывать Хосоку, чтобы кричать на него и возможно пустить в ход кулаки. В этом не было никакого смысла. Пока он заключëн в этих стенах, от него ничего не зависит и изменить он ничего не сможет, а уходить он не хочет, потому что желания бороться нет, нет того, для кого, и никогда не было.***
Тэхëн услышал грохот, доносящийся из комнаты Чимина около десяти минут назад. За это время он пытался убедить себя в том, что ему лишь кажется, и вскоре шум прекратился, лишь разжигая тревогу. Тэхëн сорвался с места спустя долгую минуту тишины, забежал на кухню, где ожидаемо уже никого не было. К своему счастью, Джина он нашëл в комнате Джису вместе с Розе. Он остановился на пороге, пытаясь отдышаться и в итоге кивком головы говоря, чтобы они следовали за ним. Чимин стоял посреди комнаты, но взгляд приковывали отнюдь не его фигура с опущенной головой и кулаки, а погром, который он устроил только что. Кругом была разбросана одежда и осколки, острые обломки стула и сломанная лампа, большое зеркало также было разбито, и если присмотреться, можно было заметить неглубокий порез на скуле парня. — Чимин, слышишь меня? Это Джин, — сказал парень, медленно приближаясь к Паку. — Не подходи. Я в порядке, уходите, — ответил он, не поднимая головы. — Нет, ты не в порядке, позволь нам помочь тебе. — Джин сделал ещë шаг, а Чимин попятился назад. — Я ведь сказал, мне не нужна помощь, — почти прорычал он, и Тэхëн опустил взгляд, заметив как дрожали его кулаки со сбитыми костяшками. Тэхëн сделал шаг в сторону, отходя от Розе и Джису, борясь со страхом и неуверенностью, шагнул вперëд, продолжая медленно подходить и с опаской поглядывать на Чимина, который метнул взгляд в его сторону. Он смотрел так, словно угрожал, предупреждал, что подходить не стоит, и Тэхëн хотел остановиться, вот только ноги продолжали идти. Тэхëн открывал рот, намереваясь что-то сказать, но слова застревали в горле. Он остановился в шаге от Чимина, подойдя ближе, чем смог Джин, потянулся за его рукой, которую Чимин перехватил, сильно сжимая запястье. Было больно, наверняка на коже останется синяк, но Тэхëн не подавал виду, не пытался выкрутить руку, лишь смотрел в его злобные глаза. Последний шаг преодолел Чимин, приблизившись резко, обняв обеими руками за талию и уткнувшись лицом в шею омеги. Ким шокировано распахнул глаза, а затем выдохнул с облегчением, опуская ладони на плечи парня. Он не навредил ему, хоть был зол и, скорее всего, хотел выпустить негативные эмоции, но вместо удара Тэхëн получил объятия, такие крепкие и тëплые. Чимину было плевать, что этим своим действием он ошарашил всех присутствующих, и, возможно, потом ему придëтся объясняться. Он не думал об этом сейчас, а лишь делал то, что хотел в порыве своего гнева. Чимин жадно и шумно дышал ароматом омеги. Тэхëн чувствовал, как тот тычется носом прямо в пахучую железу, щекоча кожу и заставляя что-то внутри трепетать, будто бы перед очень важной и желанной встречей. Чимин начал дышать медленнее, пульс приблизился к норме, а тело больше не было напряжëнным и скованным. — Он продал меня, — уже спокойно произнëс Чимин, по-прежнему не отпуская Тэхëна. — Что? О чëм ты? — спросила Джису. — Чонгук заплатил за то, чтобы неделю у меня не было клиентов, чтобы меня не трогали. — Хосок не спросил у тебя? — Нет, я узнал об этом от Юнги, не знаю, когда он собирался мне сообщить и не знаю, собирался ли. — Это жестоко и несправедливо, — тихо сказала Розе. — В этом мире нет справедливости, — негромко произнëс Чимин и сделал глубокий вдох, прежде чем отпустить Тэхëна и отступить на шаг. — Я в порядке, уходите. — Точно? — Точно, малыш. Чимин улыбнулся ему, а Тэхëн не поверил, поэтому, когда омеги ушли, он продолжал смотреть на парня. Он был зол, но всë ещë пытался скрыть свои эмоции, чтобы его оставили в покое. — У тебя сейчас неуютно. Если хочешь, приходи ко мне в комнату. Чимин ухмыльнулся, подошëл вплотную и наклонился к уху Тэхëна. Ему нравилось то, как раскрывается омега, как он, боясь его, не пытается убежать, а покорно ожидает, что с ним сделают. — Я приду ночевать, — прошептал Чимин, обжигая дыханием кожу. — Сейчас у тебя есть шанс взять свои слова обратно, поэтому хорошо подумай. Мне стоит приходить? — Да, — произнëс Тэхëн, немного подумав. Чимин отстранился, глядя на него с ухмылкой, и ушëл, оставив за собой гору вопросов, на которые он когда-то навряд ли захочет отвечать. Юноша подошëл к кровати, игнорируя то, как хрустят осколки под подошвой его обуви. Он опустился на матрас, бегло рассматривая комнату, то, что с ней сотворил Чимин. Тэхëн никогда не страдал от излишнего внимания альф, потому что родители пытались оградить его от этого. Всë, что он знал об отношениях между альфой и омегой, он узнавал из книг, фильмов, в особенно счастливые дни от мамы. Она рассказывала об особенностях этого мира, о притеснении омег, но он держался за еë слова о том, что не все альфы плохие, что есть такие, как и его отец. Он уже успел столкнулся и с плохими и с хорошими: господин Чон показался ему добрым и порядочным, а дядю он всеми силами пытался выбросить из памяти, как самого ненавистного человека. Ему было интересно, к какому из этих лагерей относится Чон Чонгук, который так стремится заполучить Чимина. Плохим Тэхëн его назвать не мог, потому что не знал точно, но от одного лишь вчерашнего воспоминания неожиданной встречи с ним кровь стыла в жилах. Ещë больший интерес к своей персоне разжигал Чимин, отличающийся от других омег характером, поведением, отношением к самому Тэхëну. Тэхëн невольно начинал считать себя особенным, но мотал головой, прогоняя эти мысли, ведь Чимин сказал, что подобным образом он ведëт себя с каждой омегой здесь, а юноша всë-таки почему-то хотел считать, что это не так.***
Тэхëн смотрел в окно, стоя у стены, чтобы человек внизу, подняв голову, случайно не заметил его. Чимин был одет в чëрную водолазку с горлом, скрывающую следы на его теле и обычные чëрные брюки. На улице хмурилось, вскоре мог пойти дождь, но зонта, куртки или другой верхней одежды в его руке не было. Это пусть и не сильно, но заставляло волноваться. — А разве омегам можно уходить куда-то? — спросил Тэхëн, поворачиваясь к девушкам, когда Чимин пропал из виду. — Желательно с сопровождением, но да, конечно. Никто из нас не вздумает сбежать, потому что на свободе намного хуже, — ответила Джису, отвлекаясь от книги, которую читала. — А Чимин куда пошëл? — Тэхëн приблизился к Розе, которая сидела у зеркала и аккуратно и красиво пыталась вставить шпильки с маленькими белыми цветами из пластика в волосы, не нарушив причëску. Юноша забрал шпильки из еë рук, пристраивая их там, где, по его мнению, будет лучше смотреться. — Не думаю, что он кому-то сказал об этом. Возможно, он не вернëтся сегодня и пропадëт на несколько дней. — Не думала, что Хосок может так поступить, — тихо сказала Розе. — Может, Хосок и относится к омегам более гуманно, но не так уж и сильно он отличается от других альф. Сомневаюсь, что он сделал много, чтобы данная сделка не состоялась. — А Чимин? — Тэхëн задумался, вспоминая эпизод в его комнате. — Он был таким странным, не похожим на себя обычного. — Никто не знает, как выглядит он обычный. — А давно у него проблемы с гневом? Я думал, что он ударит Джина прямо там, только бы он не подошëл. — Так бы и было. — Розе пожала плечами и затем повернула голову, с прищуром смотря на парня. — Вот только почему он не тронул тебя? — Я не знаю, он просто обнял меня и дышал так странно. — Он дышал твоим запахом, и это его успокоило, — сказала Джису, закрывая книгу и откладывая еë на тумбочку возле кровати. — Что между вами двумя? — Не знаю. — Тэхëн опустил голову, а потом тихо добавил: — Ничего. Можно задать вопрос? — Конечно. — Вы знаете, как я оказался здесь, но мне не известна история никого из вас. — Хочешь узнать? — спросила Джису, на что Тэхëн лишь кивнул. — Здесь собрано много грустных историй. Есть история о девушке, которая действительно пыталась устроить свою жизнь так, как ей того хотелось. Она поступила в медицинский колледж, отец помог. Однако, никому не принадлежащей омеге опасно находиться в подобных местах. Еë изнасиловали, отец отказался от использованного товара, а лишившись всякого покровительства, омега становится мясом, которое может схватить любой желающий. Так ведь было с тобой. Верно, если бы отец не умер, Тэхëн бы никогда не оказался в таком положении, он бы нашëл ему достойную партию и устроил бы на престижную работу. Отец всегда был против дискриминации, на которой основан этот мир, и старался сделать так, чтобы она не так сильно ощущалась хотя бы для его членов семьи. Тэхëн чувствовал себя защищëнным, но возведëнные отцовскими усилиями стены рухнули после смерти родителей. — К счастью, Чон Хосок, как и всегда, оказался в нужном месте и в нужное время. Он предложил этой девушке стать работником «Дома чайных роз». Думаю, другого пути у неë всë равно не было, занесло бы в бордель со стандартно плохими условиями и отсутствием границ для клиентов. — Мне жаль еë, — тихо произнëс Тэхëн, опускаясь на кровать и беря в руки книгу, которую читала Джису, чтобы изучить еë и проверить на наличие картинок. — Да, мне тоже, — грустно сказала она, улыбнувшись. — А вторая девушка? — Тэхëн через отражение в зеркале посмотрел на Розе. — А вторая девушка не захотела выходить замуж за расчëтливого и гулящего старика, которого тянет на людей в три раза моложе себя. На тот момент это место уже было популярным, разумеется, она о нëм знала. И вот она здесь. Тут неплохо по сравнению с другими подобными заведениями. Розе говорила спокойно, а в голосе еë не было ни капли грусти, хотя еë рассказ требовал именно этого. Она отвернулась от зеркала и улыбнулась, глядя на них. Тэхëн не мог понять еë, никого из них, потому что они были теми, кто в свободное от работы время жил как обычный человек. Они будто бы не зацикливались на том, чем вынуждены заниматься и смиренно принимали этот несправедливый подарок судьбы. — Сюмина и Соми продал сюда пьющий отец. Сынмин сбежал от религиозной семьи, где омеги были исключительно средством производства потомства, и оказался здесь. Джина Хосок выкупил из другого борделя, потому что ему показалось, что он особенно красив, — повествовала Джису, затем замолчала и продолжила спустя минуту. — Я много историй знаю, но не думаю, что ты близко знаком с остальными омегами. — Но одной вы не знаете. Никто не знает, — будто бы между делом произнëс Тэхëн и пожалел о сказанном спустя секунду. — Во-первых, верно, он никому не рассказывал, наверняка о его пути знает лишь Хосок. А во-вторых, почему тебя так сильно волнует Чимин? — поинтересовалась Джису, сканируя омегу взглядом. Тэхëн вспыхнул румянцем на щеках и торопливо опустил голову, не зная, что ответить на подобное заявление. Он действительно не понимал, почему не может подавить интерес к этому омеге и почему с каждым днëм он лишь разжигается. — Не волнует, просто интересно, — произнëс он почти не слышно, желая поскорее скрыться в своей комнате. Так он и поступил, сославшись на плохое самочувствие, зная, что ему навряд ли поверили. Несмотря на откровенную ложь, его отпустили без всяких возражений, хотя пусть лучше бы заставили остаться, ведь оказавшись наедине с самим собой, он начал думать. Мысли роем жужжали у него в голове, словно пчëлы в улье, и он никак не смог их успокоить. В его голове на пару с поселившимся будто бы навсегда там Чимином теперь были и истории, рассказанные Джису и Розе, истории о сломанных жизнях, причины, объясняющие, почему омегам находящимся здесь, пришлось пасть так низко. Он думает и о собственном пути, и, стоя на этой дороге, ему страшно оглядываться и смотреть на то, что ему уже пришлось пройти, вперëд смотреть тоже не хочется, ведь будущее ему радужным не представляется. Поэтому остаëтся стоять на месте посреди своей дороги, ожидая, когда кто-то подтолкнëт его, чтобы он шëл дальше, или, напротив, потащит назад. Тэхëн гадал, где сейчас Чимин, чем он занят и вернëтся ли сегодня. Он волновался, что за пределами этого места, где они под охраной, с Чимином может что-то случиться. Юноша повернул голову и протянул руку, касаясь приятной на ощупь ткани персикового цвета. Эту вещь Чимин подарил ему сегодня утром, и Тэхëн уверен, что будет краснеть, когда станет еë примерять.***
Хосок делал сосредоточенный вид, чтобы секретарь, вещающий о том, как обстоят дела в его борделе, не догадался о том, что начальник совсем его не слушает. Голова альфы была забита такими неуместными сейчас воспоминаниями о сегодняшней встрече с другом. Он бы сказал, что она прошла замечательно, если бы старый друг не решил заказать омегу, а выбор альфы вызывал в Хосоке смешанные и уж точно не позитивные чувства. Хосок хмурился, собираясь с мыслями, решался на отчаянный и глупый поступок, который он навряд ли сможет объяснить, и с каждой минутой он чувствовал себя всë больше уверенным, а желание отступить, напротив, уменьшалось. — Сонхун, — альфа перебил омегу посреди его монолога и взглянул на него. — Изложишь мне свой доклад на бумаге и принесëшь мне завтра в течение дня. У меня дела сейчас. — Да, конечно, — произнëс омега, который тут же встал, чтобы покинуть кабинет и не тревожить босса, но тот опередил его. Честно говоря, Хосок не любил бывать на первом этаже ночью, когда сюда приходили альфы, смотря на омег как на товар. Кто-то приценивался, а кто-то выбирал лучших, по его мнению, будучи готовым заплатить большую сумму. Он не привык к приглушëнному свету, к цвету этих стен, даже к мебели. Днëм первый этаж, который в большинстве своëм представлял огромный, зал выглядел практически безобидно, ночью всë тот же интерьер и свет создавал атмосферу греха и похоти. Хосок снял пиджак, расстегнул пуговицы на рукавах, закатывая их, чтобы выглядеть не слишком официальным, и вошëл в зал, тут же скривившись от смеси различных запахов. К этой мешанине привыкаешь быстро, поэтому Хосок сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Старый приятель уже должен был быть здесь, и спустя несколько минут долгих поисков альфа увидел друга на одном из диванов. Тот сидел расслабленно, попивая красное вино из бокала. Его глаза не бегали по толпе, пытаясь выбрать, с каким омегой он захочет провести время, ведь договор был подписан ещë днëм. Юнги поблизости не было, наверняка он сейчас лежит в одной из свободных комнат, либо в своей же, готовый к приходу альфы. Хосок представляет, что кто-то другой сейчас будет трогать тело, которого он сам касался, делать ему приятно или же даже больно. — Джин, погоди. — Альфа схватил за руку проходящего мимо омегу, последовав принципу: «сначала делай, а потом думай». — Господин Чон? — Джин немного удивлëнно приподнял бровь, осматривая взволнованного владельца. — Что вы делаете здесь в такое время? — Ты прекрасно выглядишь сегодня. — Хосок улыбнулся неловко, рассматривая наряд омеги. — Я всегда прекрасно выгляжу, — ответил Джин, приподняв подбородок и подозрительно посмотрев на альфу, который явно хотел что-то сказать, но отчего-то не решался. — Господин, я могу вам чем-то помочь? — Вообще-то, да, можешь. Смотри. — Хосок развернул Джина, приобнял за талию, чтоб тот не отошëл, и указал рукой на мужчину на диване. — Видишь этого альфу в синем костюме? — Ему около тридцати лет, одинок, бизнесмен, стабильно богат, высокого мнения о себе, — произнëс омега, досконально изучив альфу внимательным взглядом. Джин повернул голову к Хосоку, чьë лицо было неприлично близко, но это мало кого волновало, и хитро улыбнулся. — Что от меня требуется, господин Чон? — Очаруй его, сделай так, чтобы он захотел сегодня тебя. — А дальше? — Пусть он выберет тебя и подпишет договор, а дальше сюжет стандартный. Договор оформит Сонхун. — А что я за это получу? — Какой корыстный омега. — Хосок ухмыльнулся, переводя взгляд на альфу, чтобы не упустить его из вида. — А в современном мире даже сыр в мышеловке платный. Так, что я получу? — Я не вычту проценты из той суммы, что он заплатит, ты заберëшь всю, и добавлю сверху, если у тебя всë получится и ему даже понравится. Устраивают такие условия? — Вы как всегда щедры, господин. Джин улыбнулся и направился к альфе, на которого указал Хосок. Чон отошëл в сторону, боясь быть замеченным, и начал внимательно наблюдать за действиями омеги. Джин подошëл к альфе, присаживаясь рядом и что-то говоря ему, и Хосок даже пытался читать по губам, но не смог разобрать ни слова. Омега поглаживал тонкими пальцами открытые ключицы, чтобы привлечь к ним внимание, будто бы по привычке иногда облизывал губы. Хосок был уверен, что альфа поведëтся, ведь у Джина был большой опыт в соблазнении этих похотливых существ, очень красивое лицо и тонкая фигура. В том, что омега не подведëт, он сомневаться не мог. По ощущениям Хосока прошла вечность, на самом же деле, не больше десяти минут. Джин поднялся и ушëл куда-то, и Чон нахмурился, явно недовольный таким раскладом событий. Неужели Джин не смог заинтересовать альфу? Хосок не хотел в это верить, потому что плана «б» у него не было. Он выдохнул облегчëнно, когда Джин вернулся обратно, так же сел рядом, держа в руках лист бумаги и ручку. Хосок невольно улыбнулся, восхищаясь омегой, ведь тому понадобилось совсем немного времени, чтобы альфа решил поменять выбор работника. Джин увëл его за руку, шагая походкой от бедра и позволяя мужчине засматриваться на себя. Когда двое пропали из виду, Хосок улыбнулся своей маленькой победе, а потом нахмурился, пытаясь понять, зачем он вообще это затеял и какими его действия будут дальше. Он говорил себе, что знает своего друга, что тот груб и будет неаккуратен с нежным Юнги, а Хосок хотел лишь уберечь его, вот только для этого пришлось подставить Джина. Нет, дело не в том, кого он хотел уберечь, а кого нет. Вспоминая те три дня, которые Юнги провëл в его объятиях, Хосок с недовольством думает о том, что так же его будет трогать любой альфа, который пожелает. От мыслей, что Юнги будет приятно от этих прикосновений, вообще бросало в дрожь. Хосок подошëл к барной стойке, взглянул на выставленные за спиной бармена бутылки с алкоголем и скривился, не желая ничего заказывать. Он вообще точно не мог сказать, чего хочет сейчас, и рационально объяснить свои действия не мог. Хосок повернул голову, присмотрелся, узнавая парня рядом, и, дождавшись, пока тот посмотрит на него, подозвал его к себе рукой. — Сюмин, не знаешь, где Юнги? — спросил он, прищурившись по привычке в ожидании ответа. — Клиента ждëт, наверное. — В своей комнате? — Не думаю, он не обслуживает клиентов там, где спит. А в чëм, собственно, дело, господин Чон? — Выясни в каком он номере и скажи мне, — приказным тоном произнëс Хосок, отворачиваясь. — Но зачем вам? — А вот это уже моë дело. Давай, поторопись, и чтоб без фокусов. Сюмин фыркнул недовольно, но как можно тише, развернулся и ушëл, а Хосок начал рассматривать зал. Мало здесь было тех, кто пришëл не для того, чтобы заказать омегу, а просто убить тут вечер, большинство пожирали работников взглядом, тщательно выбирая подходящий для себя вариант. Сам Хосок платить за секс не любил, да и никогда не занимался подобным. Мужчина оглядывался, выискивая взглядом запропастившегося куда-то Сюмина, наверняка не желающего возвращаться. Ослушаться его он не может, ибо слишком труслив, поэтому Хосок знал, что ему нужно просто набраться терпения. Сюмин вернулся через минут тридцать, и мужчина собирался обрушить на него весь шквал недовольства, но омега быстро назвал номер, чуть поклонился в почтительном жесте и ушëл. А Хосок ещë несколько минут стоял на месте, думая, что ему делать с полученной информацией. В то время, как мозг решил благополучно оставить цифру номера на одной из самых ненужных полок подсознания, ноги альфы шли к нужной комнате. Он шëл по коридору, оглядываясь по сторонам, остановившись возле одного из номеров, Хосок скривился, услышав высокие стоны омеги и низкие альфы. Мужчина подошëл к нужной комнате и замер, потому что что делать дальше, он не знал, не продумал. Мозг давать ему советы отказывался, сердце из-за волнения билось часто, и он не мог понять, что то хочет сказать. Альфа прислушался, прикрыл глаза, собираясь уйти, но уловил едва слышный всхлип, он больше не услышал ни звука, доносящегося из этой комнаты, но уходить передумал. Мужчина, не постучавшись, открыл дверь, закрыл еë так же тихо, что омега не услышал его. Юнги лежал на животе на большой кровати, уткнувшись лицом в подушку. На нëм была лишь футболка, которая прикрывала мягкие половинки омеги, облегая их и подчëркивая. Взгляд альфы скользнул по светлым бëдрам, плотно прижатым друг к другу. Хосок бы мог воспользоваться ситуацией и продолжить восхищаться развернувшимся перед ним видом, если бы плечи омеги не сотрясались от рыданий. — Юнги, — негромко произнëс мужчина, медленно подходя к кровати. Омега замер ненадолго, удерживая очередной всхлип, но не повернулся. Хосок присел рядом с ним, опустив ладонь на лодыжку и ласково поглаживая кожу. — Малыш, почему ты плачешь? — Он не пришëл, — буркнул Юнги недовольно. — Кто не пришëл? — Клиент, — ответил он, повернувшись на бок и посмотрев на альфу из-под длинных мокрых ресниц. Его лицо было опухшим от слëз, а сам омега щурился, из-за чего глаза превращались в маленькие щëлочки, и Хосок бы соврал, если бы сказал, что сейчас Юнги показался ему некрасивым, напротив, сейчас он выглядел по-особенному хрупким. — Тебя так расстроило то, что клиент не пришëл? Разве это не хорошо? Почему ты плачешь? Юнги приподнялся, принимая сидячее положение, вытер мокрую щеку ладонью и взглянул на Хосока, который сейчас был немного удивлëн. Мужчина действительно не понимал причину его слëз, ведь если к нему никто не пришëл, значит не будут приставать, однако Юнги выглядел обиженным. — Он передумал, я не понравился ему, поэтому он не пришëл. — Кто сказал тебе такую глупость? — Почему я тут один? Это очевидно. — Но ты тут не один. — Но вы ведь не клиент, господин Чон, — прохрипел он, шмыгнув носом. — Но я могу им быть. — Что? — шокировано прошептал омега, а Хосок округлил глаза, не сразу поняв, что мысль, которая, казалось, просто пронеслась у него в голове, была произнесена вслух. — Я сказал, что могу быть твоим клиентом, — уверенно повторил мужчина. — Прекратите валять дурака, господин Чон. Не стоит трахать всех, кого заказывать не хотят. — Юнги смахнул ещë одну слезу и поднялся с кровати, одëргивая футболку и собираясь уйти. Хосок не позволил сделать и шага, резко схватил за запястье, притянул к себе, заставив приземлиться на свои бëдра. Юнги инстинктивно обнял его за шею и удивлëнно посмотрел в его глаза, чувствуя руки мужчины на своей талии. — Господин Чон, что вы делаете? — прошептал он, но Хосок молчал, лишь разглядывая его лицо, которое неожиданно стало слишком прекрасным. Он уложил его спиной на кровать почти нежно, резко перевернул на живот и прижал своим телом, чтобы тот не вздумал убежать. Хосок уткнулся лицом в его затылок, вдыхая запах чистых волос, смешанный с таким приятным душе и телу ароматом ландышей. Юнги замер, хмурясь и дыша через раз, потому что аромат альфы становился ярче и тяжелее. Омега упëрся коленями и ладонями в матрас, приподнимаясь. Он распахнул глаза, пытаясь вновь прижаться всем телом к кровати, но альфа, поощряя его предыдущие действия, уложил ладонь на живот, прижимая ягодицы Юнги к своему паху. — Думаешь, я предлагаю тебе это из жалости? — прошипел он змеем-искусителем ему на ухо, а Юнги задрожал от его горячего дыхания. — Если нет, то в чëм же причина? — сказал омега, сжав в руках простынь, когда Хосок задрал его футболку и сжал в ладони мягкую ягодицу. — Причина в том же, почему я не отпускал тебя те три дня из своей кровати, в том, почему я не отпущу тебя и этой ночью. — Господин Чон, — словно в бреду прошептал Юнги, чувствуя, как возбуждение альфы упирается ему между ягодиц и подаваясь назад. — Я хочу тебя, Юнги, и я знаю о твоих желаниях, они так сильно очевидны, малыш. — Господин, — повторил он, сжимая пальчиками ткань под собой почти до треска и толкаясь задницей навстречу альфе. — Так сильно хочешь? — Хосок ухмыльнулся довольно, ведь омега под ним был таким нуждающимся. — У тебя точно закончилась течка, малыш? Ты ведëшь себя всë так же, как и в те дни, когда плакал, потому что хотел, чтобы тебя поскорее заполнили. Юнги захныкал, кое-как повернулся под чужим телом, пыхтя недовольно. Хосок смотрел в его глаза, про себя восхищаясь их красотой, медленно наклоняясь к его лицу. Он коснулся губами кожи под подбородком, нежно лаская еë, а Юнги ëрзал нетерпеливо, потому что Хосок будто дразнил его своими едва ощутимыми касаниями. Когда альфа снова посмотрел в его глаза, Юнги ухмылялся, и Хосок не понял, что тот задумал, пока руки омеги не обвились вокруг шеи, а ноги не обняли талию. Парень резко повернулся, меняя их местами, а Хосок удивлëнно ахнул, но не пытался противостоять омеге, с интересом наблюдая за тем, что он делает. Юнги выровнялся, отстраняясь от мужчины и дрожащими пальцами расстëгивая ширинку и ремень на брюках альфы. Хосок улыбнулся, принял сидячее положения, придвигаясь к изголовью кровати. Омега стянул с него штаны и боксеры, оседлал его бëдра и начал расстëгивать рубашку. Юнги на нëм смотрелся так прекрасно и правильно, что Хосок не мог оторвать взгляда. Расстегнув рубашку, но решив оставить еë на плечах альфы, Юнги начал гладить его грудь и торс, наслаждаясь смуглой кожей. Омега опустил глаза вниз, сглотнул громко, смотря на возбуждëнный член мужчины и вспоминая, как он наполнял его, понимая, что хочет вновь ощутить это. Юнги спускается вниз, разводит ноги альфы и ложится между ними, берëт в руки член мужчины и облизывает головку, довольно постанывая, а Хосок делает шумный вдох и выдыхает судорожно. Юнги оставляет короткие поцелуи по всей длине, уделяя внимание и яичкам. Он выгибает спину, приподнимая задницу, и Хосок бы с радостью закрыл глаза, полностью отдаваясь тому удовольствию, которое доставляет ему омега, но тело Юнги выглядит так соблазнительно, что позволить себе не смотреть на него и не любоваться им мужчина не может. Хосок отталкивается от спинки кровати, наклоняясь вперёд, задирает футболку омеги, открывая вид на кружевные белые трусики и поясницу, и неожиданно стонет, когда Юнги втягивает в рот головку, сдавливая еë губами и посасывая. Мужчина сводит брови к переносице, дышит шумно и ныряет ладонью в нижнее бельë омеги, прижимаясь указательным пальцем к дырочке. — Ты всегда так течëшь? Так сильно хочешь, чтобы я тебя трахнул? Юнги только мычит, соглашаясь, и стонет довольно, когда альфа погружает в него палец. Внутри горячо и мокро, и Хосок представляет, что скоро нежные стеночки омеги будут жадно обхватывать уже не его палец. Юнги растягивал себя, готовясь к встрече с клиентом, и альфа немного расстроился от того, что сам не занялся этим. — Юнги, боже, — простонал мужчина, чувствуя, как омега расслабляет горло, пропуская головку, то и дело сглатывая, чтобы сделать ещë приятнее. Хосок смотрит вниз, на трепещущие ресницы парня, на то, как он вбирает его член полностью, не кашляя и не борясь с рвотным рефлексом. Он запускает ладонь в светлые волосы Юнги, толкаясь несколько раз, чувствуя, как омега сжимает кожу на его бëдрах, но не пытается оттолкнуть. Мужчина стиснул челюсти, оттягивая парня за волосы и тот послушно отстранился, поднимая глаза и смотря на него сверху вниз. Его рот был приоткрыт, а губы блестели, он смотрел на него так, словно ожидая приказа, который тотчас исполнит. — Хочу трахнуть тебя, — выдохнул Хосок и омега наклонил голову, так невинно глядя в глаза, наполненные желанием. — Так сильно хочешь? — Юнги встал на колени, оказываясь из-за этого чуть выше Хосока, нависнул над ним, тут же чувствуя, как тот схватил за ягодицы, разводя их. — Я тоже хочу. — Что хочешь? — Трахнуть твой член, — прошептал он ему на ухо, проводя языком по ушной раковине. — Вспоминая, как сильно он меня растягивал я не могу перестать думать о том, что хочу его снова и снова. — Бери, что нравится, котëнок. — Хосок не мог мыслить здраво, потому что всë, что им сейчас руководило, — это животные инстинкты, приказывающие ему присвоить омегу себе. Хосок опускает руки на его пышные бëдра, сжимает, мнëт и наслаждается мягкостью. Юнги оттягивает вбок ткань мокрых трусиков возле дырочки, и Хосок чувствует, что член, который прежде упирался в ткань, теперь касается влажного входа омеги. Юнги мычит, когда насаживается на головку, и красиво выгибается, показывая просвечивающиеся сквозь футболку сосочки. Он опустился чуть ниже, делая глубокие вздохи и хватаясь за плечи альфы, а Хосок несильно шлëпнул по коже ягодиц, заставляя ахнуть. Он схватил ткань трусиков омеги, оттягивая еë, чтобы было удобно входить, но когда Юнги поднялся и резко опустился до основания, мужчина не расчитал силы, дëрнув ткань слишком сильно. Омега обнял альфу за шею, прижался к нему близко, смотря в его глаза. — Они были моими любимыми, — упрекнул он, горюя об испорченной вещи, а Хосок ухмыльнулся, помогая себе второй рукой и разрывая ткань до конца, а затем откидывая еë. — Я куплю тебе десяток таких же, малыш, не волнуйся, — прошептал он, прижимаясь губами к пахучей железе на шее Юнги, из-за чего тот задрожал. Парень водил бëдрами по кругу, а когда нашëл нужную точку, застонал громко, приподнимаясь и толкая в себя член в том же направлении. Юнги откинул голову, продолжая стонать и хныкать от того, как ему хорошо, а когда мужчина опустил руку вниз, поглаживая ладонью головку омеги, тот почти запищал и прижался к нему близко. — Господин, мне так хорошо, — хрипел он, приподнимаясь и опускаясь. — Хосок, просто Хосок, — прошептал мужчина и резко вскинул бëдра, из-за чего Юнги вскрикнул, а горячие стеночки плотно обхватили чужое возбуждение. — Хосок-а, — простонал он достаточно громко, и Чону было наплевать, что это мог кто-то услышать, напротив, он отчего-то даже желал этого. — Громче, пышечка, пусть слышат, как нам хорошо, да? — Трахни меня, Хосок-а, — прошептал Юнги, и альфа не мог не подчиниться. Он подхватил его под ягодицы, опуская спиной на кровать, не выходя из него, и задвигался быстро, слушая пошлые звуки ударов собственных бëдер о ягодицы омеги, который вскрикивал при каждом толчке, хмуря брови и прикрывая глаза. — Не останавливайся, да, пожалуйста, быстрее. Юнги забрался ладонями под его рубашку, царапая кожу на спине. Хосок двигался всë быстрее, рыча словно зверь, наконец дорвавшийся до своей жертвы, утыкался лицом в мокрую шею, вдыхая природный аромат омеги, смешанный с его собственным. Омега дышал так жадно и прерывисто, словно воздуха в комнате не хватало, бëдра его неконтролируемо дрожали, и он вытягивался, словно струнка. Хотелось попросить Хосока остановиться, потому что ощущений слишком много, но действия альфы позволяли только стонать бесстыдно и что-то бессвязно бормотать. Мужчина прижался к его шее губами, хотя сейчас альфа в нëм приказывал впиться в неë зубами. Омега вскрикнул и замер, изогнувшись под ним почти неестественно, сжался весь, из-за чего у Хосока потемнело в глазах, и он едва сдержался, чтобы не кончить внутрь омеги. Юнги ещë постанывал, когда Хосок сделал несколько толчков и торопливо вышел, помогая себе рукой и кончая на ягодицы парня. — Ну что? Ещë расстраиваешься из-за того, что не пришëл клиент? — Клиент? — переспросил Юнги, пытаясь отдышаться и ухмыляясь через секунду. — Какой клиент, Хосок-а? — Вот и умничка. Альфа отстранился, снимая с себя рубашку, которая прилипла к телу и недовольно морщась, краем глаза замечая, как Юнги его рассматривает. Хосок лëг рядом на спину, и омега в ту же секунду прижался к его боку, будто в поисках защиты. — У тебя есть двадцать минут, чтобы придумать, какой подарок ты от меня хочешь. — А что будет дальше? — Юнги приподнялся на локтях, с интересом смотря в лицо альфы. — А потом ты будешь зарабатывать на новый подарок. Юнги смущëнно хихикнул и уткнулся лбом в плечо альфы, обнимая поперëк торса и устраиваясь поудобнее. Он прятал улыбку и про себя отсчитывал двадцать минут, желая, чтобы определëнное Хосоком время поскорее истекло.***
Кажется, место у окна стало для Тэхëна удобнее всякой кровати, учитывая сколько времени он там проводил. Однако сейчас звëзды его мало интересовали, и вместо того, чтобы смотреть на неизменно красивое небо, Тэхëн разглядывал дорогу и здания, ожидая, когда из-за поворота появится Чимин. Время уже перевалило за полночь, но омега так и не вернулся, и, казалось, никто, кроме самого Тэхëна не обнаружил его пропажу. Юноша замер, почувствовав чужой запах, и быстро поднялся на ноги, резко оборачиваясь. Сюмин сделал шаг, переступая порог, и Тэхëну тоже захотелось ступить назад, но в поясницу упирался подоконник. — Для кого это ты так вырядился? — поинтересовался омега, наклоняя голову и рассматривая тонкий коротенький персиковый халат, прикрывающий тело Тэхëна. — Ждëшь клиента? — Нет, — негромко ответил юноша. — Где твой верный защитник? — Сюмин медленно подходил к Тэхëну, наблюдая за омегой, который из-за волнения сжимал пальцами подоконник, но не пытался убежать. — Кто? — Не придуривайся, — прошептал омега, подойдя совсем близко и заставляя кожу Тэхëна покрыться мурашками. — Я про твоего дружка. Сейчас его здесь нет, так за чьей спиной спрячешься теперь? Что между тобой и Чимином? Почему он так к тебе липнет? — Ничего, что между нами может быть, если мы оба омеги? — В этих стенах это совсем не аргумент. — Сюмин наклонил голову, поднял руку, касаясь чужого лица и сжимая пальцами его щëки. — А ты красивый. И почему тебя ещë ни под кого не подложили? — Хочешь посодействовать? — послышалось сзади, и Сюмин ухмыльнулся, отпуская омегу и оборачиваясь. — А может, и хочу. — Что ж? Попробуй, — прищурившись, ответил Чимин. — Что ты здесь забыл? — А ты? Неужели на твою задницу сегодня никто не нашëлся? Чимин усмехнулся, зашëл в комнату, оставляя дверь открытой, и посмотрел на Сюмина. Взгляд Тэхëна, направленный на него, казался Чимину практически осязаемым, но он игнорировал его, желая поскорее избавиться от присутствия другого омеги. — Тебе пора бы прекратить мечтать, Сюмин. Что-то ещë или наконец исчезнешь? — Да так, ничего, — хмыкнул парень и направился к двери, остановившись на пороге. — А ты не уходишь? — А вот это моë дело. Чимин сел на кровать, упираясь ладонями в матрас за спиной и ожидая, пока омега покинет комнату. Сюмин действительно ушëл, а Чимин закатил глаза, потому что тот так и не закрыл за собой дверь, и поднялся, чтобы сделать это самостоятельно. — Где ты был? — спросил Тэхëн негромко. — Интересно или волновался? — Первое. — Врунишка, — сказал Чимин и улыбнулся так очаровательно, что Тэхëну показалось, будто на секунду его сердце замерло и сбилось с ритма. Юноша всë также прижимался к подоконнику, а Чимин медленно подходил к нему, и через несколько секунд оказался слишком близко. — Я просто гулял. — Так долго, — произнëс Тэхëн, опуская взгляд в пол. — Так долго, что ты успел соскучиться? — Чимин приподнял двумя пальцами его подбородок, смотря в тëмные, почти чëрные глаза омеги. — Разве на улице не опасно? — сказал он очень тихо, но Чимину не нужно было слышать, он мог читать по губам, на которые часто так внимательно смотрит. — Ты переживал. Почему? — Я не знаю. — Почему мне так нравится, как ты пахнешь? — спросил Чимин, сокращая оставшиеся между ними сантиметры и наклоняясь к шее омеги, чтобы дышать его ароматом. — Я не знаю, — тихо выдохнул он. — Почему не отталкиваешь меня? — Чимин положил ладонь на талию омеги, чувствуя тепло его кожи сквозь ткань шëлкового короткого халата. — Я не знаю, — почти не слышно. Руки Тэхëна лежали на плечах Чимина, но сопротивления он не чувствовал, лишь поэтому всë ещë стоял так близко. Дыхание омеги приятно щекотало кожу, заставляло трепетать что-то внутри. — Что ты делаешь? — Что я делаю, — произнëс шëпотом, опуская руку на поясницу, — или что я хотел бы сделать? Когда ты попросишь меня о действиях, тогда я и покажу, чего хочу. Чимин отступил, а Тэхëну будто стало холодно без тела, стоящего рядом. Пак по-прежнему смотрел на него, на не скрытые тканью стройные ноги, задерживая взгляд на бëдрах, на талию, которую поясок халата делал ещë тоньше, на изящные руки и плечи. А затем он смотрел на его лицо, немного удивлëнное с покрасневшими щеками и закушенной от волнения нижней губой. — Почему ты так одет? — Просто примерял. Ты подарил мне его сегодня, но я не надевал его. — Почему не закрыл дверь? — Ты сказал, что придëшь сегодня. — А если б не пришëл, лëг бы спать с открытой дверью? — Но что может случиться? Здесь же только омеги. — Ты недооцениваешь некоторых из них, от кого-то вроде Сюмина следует держаться подальше, а альф избегать вообще. — Я не смогу бегать вечно, — сказал Тэхëн, опустив голову. — Тогда будешь бегать столько, сколько это возможно. Пока ещë Хосок не требует, чтобы ты выходил на работу в срочном порядке. Чимин тяжело вздохнул и шагнул к кровати, снимая с себя водолазку. Тэхëн стыдливо прикрыл глаза, но память подкидывала ему картинки, на которых были изображены все те метки, которые он успел разглядеть. Юноша забрался на постель, не поднимая глаз и ожидая, когда Чимин оденется, однако тот явно не спешил. — Мне нужно в душ. В шкафу есть чистое полотенце? — Да, на верхней полке. — Отлично, — произнëс Чимин, недолго смотря на Тэхëна, который всë так же отводил взгляд. Когда за ним закрылась дверь, Тэхëн выдохнул с облегчением и лëг на кровать спиной, глядя в потолок и в очередной раз погружаясь в свои мысли.***
Чимин, прикрыв глаза, лежал на спине, а Тэхëн на боку, подложив ладони под щеку, смотря на него и боясь быть раскрытым. Он хотел задать множество вопросов, но не знает, имеет ли право знать ответ хоть на один из них. — Спрашивай, — негромко произнëс Чимин. — Что? — Ты минут десять смотришь на меня, и я очень сомневаюсь, что это из-за того, что я так неотразим, — Чимин повернул голову. — Что ты хотел спросить? — Давно ты здесь? — Да. — А если конкретнее? — А если конкретнее, то ты знаешь, что я никому не сказал, сколько здесь и как оказался в этом месте. Больше, чем любая омега, которую ты тут можешь встретить. Больше не скажу. Ещë вопросы? — Чонгук, — сказал юноша, набравшись смелости. — Ты был так зол, когда узнал, что он забронировал тебя на целую неделю. — Верно. — Так, почему? Разве это не шанс отдохнуть от клиентов? — Как думаешь, почему я зол? — Чимин тепло улыбнулся, глядя на миловидное личико напротив. — Все говорят, что ты любишь это, и тебя злит тот факт, что ты не сможешь работать некоторое время. — А что думаешь ты? Твоë мнение такое же? — Нет, — тихо сказал юноша, приподняв уголки губ в смущëнной улыбке, потому что Чимин снова посмотрел на него как-то по-особенному. — Почему? — Я думаю, что тебе просто не нравится, что кому-то удаëтся контролировать твою жизнь. — Почему так думаешь? — Потому что они не могут быть правы. — Могут. — Нет. Чимин нахмурился, рассматривая серьëзное лицо Тэхëна, которое спустя секунду всë-таки заставило его улыбнуться. Парень повернулся, придвинулся к юноше рядом совсем близко и поднял руку, проводя пальцами по нежной коже щеки. — И почему ты такой необычный. Тэхëн не знал, что ответить на подобные заявления, а Чимин и не ждал ответа. Он молча уткнулся в шею омеги, вдыхая полюбившийся ему аромат и покрепче перехватывая за талию. Тэхëн чувствовал тепло и тянулся к нему, обнимая горячее тело в ответ, ещë смущаясь того, насколько оно близко, но стараясь не уделять большого внимания этому. Ему нравилось засыпать в чужих объятиях, казалось, они защищали его, не позволяли кошмарам подобраться к нему, и Тэхëн был ему за это благодарен, хоть и не говорил об этом вслух, до сих пор гадая, почему Чимин так себя ведëт по отношению к нему, всë ещë грубит, всë ещë пугает, но и оберегает.